CC BY
2
Фитуни Л.Л.,
доктор экономических наук, профессор
ИНСТИТУТЫ ГЛОБАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ В СИСТЕМЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ МЕЖДУНАРОДНОМУ ТЕРРОРИЗМУ*
Ключевые слова: глобальное управление, международный терроризм, ИГИЛ, инструменты глобального управления, институты глобального управления
В статье исследуется вопрос о взаимосвязи и взаимозависимости между международно-политической проблематикой терроризма и концепцией глобального управления. Геостратегические последствия арабской весны, рост активности ИГИЛ свидетельствуют о приобретении терроризмом значения глобальной угрозы безопасности. Они диктуют необходимость сплочения усилий государств и их компетентных органов в деле предупреждения и пресечения террористических атак. В этом заложена потенциальная возможность гармонизации международных усилий в рамках глобального управления.
Prof. Fituni L.L., Dr.Sc. (Economics)
Institutions of global governance in the fight against international terrorism
Keywords: global governance, international terrorism, ISIS, instruments of global governance, global governance institutions
The article explores the relationship and interdependence between the international political issues of terrorism and the concept of global governance. Geostrategic effects of the Arab Spring, the growth of ISIS manifest the transformation of terrorism into a security threat of global importance. They dictate the necessity of rallying the efforts of States and their competent authorities to prevent and suppress terrorist attacks. In this lies the potential for harmonization of international efforts in the framework of global governance.
В результате перехода угрозы со стороны группировки ИГИЛ на транснациональный уровень и трансформации этой сетевой террористической структуры в квазигосударственное образование, роста популярности по крайней мере части ее лозунгов среди значительных масс мусульманского населения проблематика международного терроризма вновь вышла на первый план мировой политической повестки дня. Война в Сирии и неспособность двух антитеррористических коалиций, воюющих в этой стране против ИГ/ИГИЛ согласовать свои действия, обнажили проблемы в ряде исходных предположений, на которых до сих пор строилась концепция глобального управления (ГУ). Обострившиеся противоречия между коллективным Западом, с одной стороны, и
* Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ. Проект № 16-07-0009 «Феномен "Исламского государства" контексте развития современного восточного общества».
поднимающимся Югом, все более кооперирующимся с возрождающейся Россией, с другой - не способствовали нахождению совместных решений глобального масштаба по разрешению проблемы ИГИЛ.
В одно и то же время вокруг международного терроризма как глобальной проблемы складывается консенсус и обнажаются антагонизмы между ведущими игроками на мировой арене. При, казалось бы, полной ясности сути терроризма как явления и его причин неизменно возникают трудности в практической борьбе с ним. Самые яростные его разоблачители и ниспровергатели то и дело оказываются его спонсорами.
В этом контексте актуальным становится вопрос о взаимосвязи и взаимозависимости между международно-политической проблематикой терроризма и концепцией глобального управления.
С начала XXI в. доминирующие подходы к пониманию глобальной безопасности и, как следствие, к управлению ею на международном уровне изменились. Сегодня они стали более подвижными и менее определенными. Механизмы и концепты глобальной и региональной безопасности часто пересекаются и порой конкурируют между собой. Само содержание американской мировой гегемонии, имплицитно лежащее в основе западной интерпретации глобального управления, к концу первой декады нынешнего века претерпело существенные изменения. Эффект возрастания геополитического, экономического и идейного могущества Запада за счет одномоментной инкорпорации в 1990-е годы огромного пространственного, экономического, людского, интеллектуального потенциала и накопленного богатства (в форме аккумулированных активов) бывшего социалистического лагеря практически исчерпан. Вместе с ним отмирают или находятся в состоянии агонии пропагандировавшиеся мейнстримом западной военно-политической мысли глобалистские концепции безопасности, такие как «всеобъемлющая безопасность» (comprehensive security) и «безопасность на основе сотрудничества» (cooperative-based security). Как верно отмечалось в ходе одной из дискуссий в лондонском Chatham House (октябрь 2011 г.), в результате глобализации и демократизации в мире происходит «диффузия власти, идей и ценностей», что вновь ставит на повестку дня, казалось бы, решенный «холодной войной» вопрос о социальной, экономической и политической организации мира.
Зыбкие подвижки в мировом балансе сил пока не дают возможности однозначно судить о векторах и трендах глобального управления. В этом процессе налицо множество центробежных и центростремительных тенденций. Сумбурные и болезненные зигзаги в поведении коллективного Запада на мировой арене после экономического кризиса 2008-2010 гг. и «арабской весны» свидетельствуют о постепенном осознании им невозможности в одиночку править миром, как это было сразу после распада СССР.
Запад, однако, не готов поступиться значимой частью де-факто взятых на себя полномочий глобального управления. С другой стороны, альтернативные силы (скажем, в лице объединенного Юга) еще слишком слабы, чтобы не просто требовать «причитающуюся долю» в глобальном управлении, а реально брать инициативу в свои руки и тем более - претендовать на глобальное лидерство. В этом смысле мир последовательно приближается к состоянию, весьма схожему с ленинским определением «революционной ситуации».
Формирование новой модели мирового экономического развития (ММЭР)1, ход эволюции мировых цивилизационных ареалов и, как следствие, системы международных отношений и безопасности в современных условиях испытывают нарастающее воздействие процессов, относящихся к категории глобального управления2. Как отмечают отечественные исследователи, в свое время проблематика глобального фронта борьбы с терроризмом в немалой степени послужила продвижению концепции ГУ в
мире в целом3. Поэтому вопрос о соотношении этих двух явлений современных международных отношений представляется далеко не праздным.
Подобно тому, как несколько десятилетий назад США стали продвигать в среде мирового сообщества концепт глобализации, начиная со второй половины 1990-х гг., Вашингтон активизировал дискурс о международном сотрудничестве в целях содействия глобальной борьбе с терроризмом. Одним из элементов этой линии стало утверждение, что политическое насилие в виде терроризма в настоящее время представляет серьезную угрозу для безопасности общества и что борьбе с этой угрозой поэтому следует уделять приоритетное внимание. Поскольку указанная посылка была абсолютно справедливой, этот дискурс был принят международным сообществом и имплементирован в систему принципов, договоренностей и правил, целью которых являлась мобилизация усилий мирового сообщества на борьбу с указанным злом. Список конкретных достижений в области распространения глобального управления на сферу борьбы с международным терроризмом можно было бы продолжать довольно долго. Наиболее значимые из них могут быть разделены на три группы: правовые инструменты глобального управления конвенционного характера, разработанные под эгидой Организации Объединенных Наций и Международного агентства по атомной энергии (см. табл. 1 в конце данной статьи); резолюции Совета Безопасности ООН (табл. 2); региональные правовые инструменты, имеющие глобальную значимость (табл. 3);
Означенный дискурс не только служил правовым фоном для широкого круга задач, связанных с противодействием терроризму. В результате усилий мирового сообщества как продукт политических компромиссов были созданы международные институты, призванные если не контролировать, то хотя бы вести мониторинг антитеррористического сотрудничества (например, осуществлению мероприятий по борьбе с терроризмом по линии Целевой группы по осуществлению контртеррористических мероприятий (ЦГОКМ) Организации Объединенных Наций, ее Контртеррористического комитета и в рамках Глобальной контртеррористической стратегии ООН). Институты ГУ распространили действие на многие страны, оказывая помощь в военных вопросах с целью укрепления потенциала по борьбе с терроризмом на национальном уровне. Были выработаны фундаментальные положения глобальной стратегии и общей политики по борьбе с финансированием террористических организаций, для чего был учрежден специальный институт ГУ - целевая группа по финансовым мероприятиям ФАТФ; были созданы глобальные правила работы финансовых разведок, а их усилия стали координироваться в рамках работы «группы Эгмонт».
Однако важно и то, что сама проблематика международного терроризма со своей стороны явилась катализатором распространения подходов и методов глобального управления в современной системе мироустройства. Активизация глобальной войны с терроризмом привела к политическим договоренностям о сотрудничестве, которое можно охарактеризовать как глобальное управление. После окончания «холодной войны» Соединенные Штаты поспешили взять на себя инициативу и прерогативы, связанные с созданием структур и сетей международного сотрудничества в этой сфере, на региональном и глобальном уровнях. Теракт 11 сентября 2001 г. в этом смысле послужил важным дополнительным толчком и убедительным обоснованием логичности американского лидерства в этом сегменте глобального управления. В то же время в последующее десятилетие многие государства начали создавать и реализовывать на международном уровне свою собственную политику по борьбе с терроризмом.
Успех усилий по противодействию экспансии международного терроризма сегодня напрямую связан с решением острых проблем развивающегося мира. Невозможно не видеть, что нынешнее обострение проблемы международного терроризма во многом
является результатом масштабных социальных и экономических сдвигов, произошедших в мире в начале XXI века. Сказанное не означает, что прежде политического терроризма, в том числе международного не существовало. Однако в системную силу глобального значения он превратился только теперь. Терроризм в современных условиях, как правило, является организованным и по этому важному признаку он представляет собой специфическую форму организованной преступности, а международный терроризм - особый вид транснациональной организованной преступности.
Быстрому распространению новых форм терроризма, в том числе с использованием современных достижений науки и техники, способствуют интеграционные процессы во всем мире. С прекращением «холодной войны» и жесткого противостояния двух социально-политических систем - капитализма и социализма - произошла резкая активизация международных гуманитарных каналов обмена. Однако, как считают исследователи, снижение угрозы военного противостояния и расширение дипломатических, культурных, экономических связей, взаимопроникновение политических и общественных процессов между странами и континентами, как это ни парадоксально, стали играть и роль фактора, способствующего интернационализации и разрастанию масштабов терроризма. Современные террористы, применяя специальные криптоалгоритмы, поддерживают между собой постоянную связь, исключающую обнаружение их местопребывания; схемы создания мощных взрывных устройств и элементов оружия массового поражения можно обнаружить на сайтах Интернета4.
В современной российской литературе выделяется взаимосвязанный ряд стратегически важных тенденций терроризма в мире:
- интенсивный рост общественной опасности как для международных отношений и международной безопасности, так и для национальной безопасности, конституционного строя и прав граждан;
- расширение социальной базы терроризма путем вовлечения в террористическую деятельность представителей различных слоев населения и формирование устойчивых кругов, разделяющих политические устремления тех или иных террористических организаций;
- превращение терроризма в долговременный фактор современной жизни;
- рост организованности и управляемости террористических образований;
- создание блоков террористических организаций в рамках отдельных стран и мира;
- смыкание терроризма и организованной преступности;
- продолжение и даже усиление связей между государственным, международным и внутренним терроризмом5.
Главными факторами, способствующими радикализации политических, религиозных и иных течений и партий, толкающими их членов к использованию терроризма как орудия достижения своих целей, были и остаются социально-экономические причины, прежде всего чувство социальной несправедливости, на которое потом наслаиваются многие другие обстоятельства и социально-экономические причины окрашиваются в тот или иной политический, идеологический, национальный или религиозный цвет, что еще более упрочняет террористическую направленность отдельных групп и слоев населения. Отсюда логически вытекает вывод, что совершенствование глобального управления в области решения задач социально-экономического развития бедных стран и регионов, а в более конкретном аспекте ущемленных социальных групп, могло бы объективно содействовать снижению угрозы международного терроризма.
Современный международный терроризм в широком смысле - это не столько столкновение религий, наций, цивилизаций, сколько антагонизм между страшной бедностью нередко потенциально богатых регионов и беспредельным богатством развитых
стран. И здесь движущей силой выступает не столько сама бедность, сколько величайшая социальная несправедливость в мире, удерживаемая с помощью серьезного прямого и косвенного давления и насилия одних слоев общества над другими, одних стран над другими, одних народов над другими.
Перечисленные и ряд других обстоятельств, свидетельствующих о приобретении терроризмом значения глобальной угрозы безопасности, диктуют необходимость сплочения усилий государств и их компетентных органов в деле предупреждения и пресечения террористических атак. В этом заложена потенциальная возможность гармонизации международных усилий в рамках глобального управления.
Однако следует учитывать, что такое взаимодействие может быть по-настоящему эффективно лишь в том случае, когда различные государства ощущают на себе одну и ту же террористическую угрозу (например, опасность для них представляет один и тот же вид терроризма или террористические посягательства на безопасность нескольких государств осуществляет общий субъект террористической деятельности).6 События в Сирии и Ираке, слабая согласованность взаимных действий и усилий США и России в борьбе с ИГ/ИГИЛ и в более широком смысле с исламистским терроризмом на Ближнем Востоке показали, что разное восприятие уровня террористической угрозы, исходящей от одного и того же источника, может оказаться одним из решающих факторов, препятствующих имплементации норм, правил и решений институтов глобального управления по противодействию терроризму.
Приложение
ПРАВОВЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ ГЛОБАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ В ОБЛАСТИ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ МЕЖДУНАРОДНОМУ ТЕРРОРИЗМУ
Таблица 1
Международные документы, разработанные под эгидой Организации Объединенных Наций (ООН) и Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ)
Документы, касающиеся гражданской авиации
1. Конвенция 1963 года о преступлениях и некоторых других актах, совершаемых на борту воздушных судов
• применяется в отношении актов, угрожающих безопасности полетов;
если командир воздушного судна имеет достаточные основания полагать, что какое-либо лицо совершило или готовится совершить на борту воздушного судна акт, угрожающий безопасности полетов, Конвенция предоставляет командиру воздушного судна полномочия применять к такому лицу разумные меры, включая ограничительные; и
• обязывает договаривающиеся государства заключить под стражу правонарушителей и обеспечить восстановление контроля законного командира над воздушным судном.
2. Конвенция 1970 года о борьбе с незаконным захватом воздушных судов
объявляет преступлением действия любого лица на борту воздушного судна, находящегося в полете, в случае если такое лицо «незаконно, путем насилия или угрозы применения насилия или путем любой другой формы запугивания захватывает это воздушное судно или осуществляет над ним контроль» либо пытается совершить любое такое действие;
• обязывает стороны Конвенции применять в отношении захвата воздушных судов «суровые меры наказания»;
• требует, чтобы договаривающиеся государства заключали под стражу правонарушителей
для последующей выдачи либо передачи дела компетентным органам для целей уголовного преследования;и
• обязывает стороны Конвенции оказывать друг другу помощь в связи с уголовно-процессуальными действиями, предпринятыми в соответствии с Конвенцией.
3. Конвенция 1971 года о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации
• объявляет преступлением следующие действия: незаконно и преднамеренно совершенные акты насилия в отношении лица, находящегося на борту воздушного судна в полете, если такие акты могут угрожать безопасности этого воздушного судна; помещение взрывного устройства на борт воздушного судна; попытка совершить перечисленные акты; соучастие в таком преступлении или попытке преступления;
• обязывает стороны Конвенции применять в отношении правонарушений «суровые меры наказания»; и
• требует, чтобы договаривающиеся государства заключали под стражу правонарушителей для последующей выдачи либо передачи дела компетентным органам для целей уголовного преследования.
4. Протокол 1988 года о борьбе с незаконными актами насилия в аэропортах, обслуживающих международную гражданскую авиацию, дополняющий Конвенцию о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации
• дополняет Монреальскую конвенцию, с тем чтобы включить в сферу ее действия террористические акты в аэропортах, обслуживающих международную гражданскую авиацию.
5. Конвенция 2010 года о борьбе с незаконными актами в отношении международной гражданской авиации
• объявляет противозаконным использование воздушного судна с целью причинить смерть, увечье или ущерб;
• объявляет противозаконным использование гражданского воздушного судна для выброса биологического, химического и ядерного (БХЯ) оружия или аналогичных веществ с целью причинить смерть, серьезное телесное повреждение или ущерб; и использование таких веществ в целях нападения на воздушное судно;
• относит к преступлениям незаконную перевозку оружия БХЯ или некоторых связанных с ним материалов;
• объявляет преступлением кибератаку на аэронавигационные средства;
• устанавливает, что преступлением может являться угроза совершения преступления, если угроза является реальной;
• признает вступление в сговор для совершения преступления или аналогичные действия преступными.
6. Протокол 2010 года, дополняющий Конвенцию о борьбе с незаконным захватом воздушных судов
• дополняет Конвенцию о борьбе с незаконным захватом воздушных судов посредством расширения сферы действия и охвата Конвенции и включения в них дополнительных видов захвата воздушного судна, в том числе при помощи современных технологий;
• включает положения Пекинской конвенции, относящиеся к угрозе совершения преступления и вступлению в сговор.
7. Протокол 2014 года, изменяющий Конвенцию о преступлениях и некоторых других актах,
совершаемых на борту воздушных судов
Документ, касающийся международной защиты должностных лиц
8. Конвенция 1973 года о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов
• определяет «лицо, пользующееся международной защитой» как главу государства, министра иностранных дел, представителя или должностного лица государства или международной организации, которое имеет право на специальную защиту в иностранном государстве, и его семью; и
• требует, чтобы участники устанавливали уголовную ответственность и предусматривали «соответствующее наказание за такие преступления с учетом их тяжкого характера» в отношении преднамеренного совершения убийства, похищения или другого нападения против личности или свободы лица, пользующегося международной защитой, насильственного нападения на официальное помещение, жилое помещение или транспортные средства такого лица; угрозы или попытки такого нападения; и «действий в качестве соучастника».
Документ, касающийся захвата заложников
9. Международная конвенция 1979 года о борьбе с захватом заложников
• предусматривает, что «любое лицо, которое захватывает или удерживает другое лицо и угрожает убить, нанести повреждение или продолжать удерживать другое лицо, для того чтобы заставить третью сторону, а именно: государство, международную межправительственную организацию, какое-либо физическое или юридическое лицо или группу лиц — совершить или воздержаться от совершения любого акта в качестве прямого или косвенного условия для освобождения заложника, совершает преступление захвата заложника по смыслу настоящей Конвенции».
Документы, касающиеся ядерного материала
10. Конвенция 1980 года о физической защите ядерного материала
• устанавливает уголовную ответственность за незаконное владение, использование, передачу или кражу ядерного материала и угрозу использовать ядерный материал для причинения смерти, серьезных увечий или существенного ущерба собственности.
11. Поправки 2005 года к Конвенции о физической защите ядерного материала
• юридически обязывают государства-участники защищать ядерный материал при его мирном использовании, хранении и перевозке внутри государства, а также ядерные уста-новки;и
• предусматривают расширенное сотрудничество между государствами в отношении оперативных мер по обнаружению и возвращению пропавшего или украденного ядерного материала, смягчения или сведения к минимуму радиологических последствий саботажа или предотвращения связанных с этим преступлений и борьбы с ними.
Документы, касающиеся морского судоходства
12. Конвенция 1988 года о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства
• устанавливает правовой режим, применимый к актам, направленным против международного морского судоходства, аналогичный режимам, установленным для международной авиации; и
• объявляет преступлением действия лица по незаконному и преднамеренному захвату судна или осуществлению контроля над ним силой или угрозой силы или путем любой другой формы запугивания, совершение акта насилия против лиц на борту судна, если этот акт может угрожать безопасному плаванию данного судна, помещение или совершение действия в целях помещения на борт судна устройства или вещества, которое может разрушить это судно, и совершение других актов, направленных против безопасности судов.
13. Протокол 2005 года к Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства
• объявляет преступлением использование судна в качестве средства для совершения террористического акта;
• объявляет преступлением перевозку на борту судна различных материалов, когда известно, что они предназначены для использования с целью причинить или создать угрозу причинения смерти или серьезных увечий или ущерба для совершения террористического акта;
• объявляет преступлением перевозку на борту судна лиц, совершивших террористический акт; и
• устанавливает процедуры для высадки на борт судна, которое считается совершившим преступление согласно Конвенции.
14. Протокол 1988 года о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе
• устанавливает правовой режим, применимый к актам, направленным против стационар -ных платформ, расположенных на континентальном шельфе, который сходен с режимами, установленными в области международной авиации.
15. Протокол 2005 года к Протоколу о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе
• применяет изменения к Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, в отношении стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе.
Документ, касающийся взрывчатых веществ
16. Конвенция 1991 года о маркировке пластических взрывчатых веществ в целях их обнаружения
• предназначена для установления контроля и ограничения использования немаркированных и не поддающихся обнаружению пластических взрывчатых веществ;
• устанавливает, что стороны обязаны на своих соответствующих территориях обеспечивать эффективный контроль в отношении «немаркированных» пластических взрывчатых веществ, т. е. тех взрывчатых веществ, которые не содержат одно из маркирующих веществ, о котором говорится в Техническом приложении к договору;
• устанавливает, что каждое государство-участник обязано, помимо прочего, принимать необходимые и эффективные меры для запрещения и предотвращения изготовления на его территории немаркированных взрывчатых веществ; предотвращать ввоз на его территорию и вывоз с его территории немаркированных взрывчатых веществ; осуществлять строгий и эффективный контроль над владением и передачей во владение немаркированных взрывчатых веществ, которые были изготовлены на его территории или ввезены на его территорию до вступления Конвенции в силу; обеспечивать, чтобы все запасы взрывчатых веществ, не находящиеся во владении органов, осуществляющих военные или полицейские функции, были уничтожены, использованы, маркированы или лишены взрывчатых свойств в течение трех лет; принимать необходимые меры для обеспечения того, чтобы немаркированные взрывчатые вещества, находящиеся во владении военных или полиции, были уничтожены, использованы, маркированы или лишены взрывчатых свойств в течение 15 лет; и обеспечить по возможности скорейшее уничтожение любых немаркированных взрывчатых веществ, произведенных после вступления в силу Конвенции в отношении данного государства.
Документ, касающийся бомбового терроризма
17. Международная конвенция 1997 года о борьбе с бомбовым терроризмом
• предусматривает режим универсальной юрисдикции в отношении незаконного и преднамеренного использования взрывных или иных смертоносных устройств в пределах различных указанных мест общественного пользования или против них с намерением причинить смерть или серьезные увечья или произвести значительное разрушение таких общественных мест.
Документ, касающийся финансирования терроризма
18. Международная конвенция 1999 года о борьбе с финансированием терроризма
• требует, чтобы государства-участники принимали меры, с тем чтобы воспрепятствовать и противодействовать финансированию террористов, независимо от того, осуществляется ли такое финансирование прямо или косвенно, через организации, которые утверждают, что преследуют благотворительные, общественные или культурные цели, или также вовлеченные в запрещенные виды деятельности, такие как незаконный оборот наркотиков и поставки оружия;
• обязывает государства привлекать тех, кто финансирует терроризм, к уголовной, гражданской или административной ответственности за такие деяния; и
• предусматривает выявление, блокирование и арест фондов, предназначенных для террористической деятельности, а также раздел с другими государствами конфискованных средств в каждом случае в отдельности. Банковская тайна более не является достаточным основанием для отказа в сотрудничестве.
Документ, касающийся ядерного терроризма
19. Международная конвенция 2005 года о борьбе с актами ядерного терроризма
• охватывает широкий круг деяний и возможных целей, включая атомные электростанции и ядерные реакторы;
• охватывает угрозы или попытки совершить такие преступления или участвовать в них в качестве соучастника;
• предусматривает выдачу или преследование преступников;
• призывает государства сотрудничать в предотвращении террористических нападений посредством обмена информацией и оказания друг другу помощи в связи с уголовными расследованиями или процедурами выдачи; и
• описывает как кризисные ситуации (оказание государствам помощи в урегулировании ситуации), так и посткризисные ситуации (обеспечение безопасности ядерного материала через Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ)).
Таблица 2
Резолюции Совета Безопасности ООН
• S/RES/2199 (2015) | 12 Feb 2015 - СБ осуждает торговлю с группировками, ассоциированными с Аль-Каидой , угрожая введением дополнительных точечных санкций
• S/RES/2195 (2014) | 19 Dec 2014 - СБ призывает государства-члены усилить борьбу с транснациональной преступностью и терроризмом
• S/RES/2133(2014) | 27 Jan 2014 - СБ впервые призывает усилить сотрудничество в противодействии похищениям за выкуп, совершаемым террористами
• S/RES/2129 (2013) | 17 Dec 2013 - СБ продлевает на 4 года мандат Исполнительного директората Контртеррористического комитета (ИДКТК)
• S/RES/1988 (2011) | 17 Jun 2011- СБ принимает решение ввести раздельные режимы санкций в отношении Аль-Каиды и Талибана
• S/RES/1989 (2011) | 17 Jun 2011 - СБ вводит раздельные режимы санкций в отношении Аль-Каиды и Талибана
• S/RES/1904 (2009) | 17 Dec 2009 - СБ принимает меры по усовершенствованию системы санкций в отношении Аль-Каиды, Усамы бен Ладена и Талибана
• S/RES/1805 | 20 Mar 2008 - СБ продлевает мандат Исполнительного директората Контртеррористического комитета (ИДКТК) до 31.12.2010
• S/RES/1787 | 10 Dec 2007 - Расширение мандата Исполнительного директората Контртеррористического комитета (ИДКТК)
• S/RES/1631 (2005) | 17 Oct 2005 - О сотрудничестве ООН с региональными организациями по поддержанию международного мира и безопасности
• S/RES/1624 (2005) | 14 Sep 2005 - О запрете склонять к совершению террористических актов
• S/RES/1618 (2005) | 4 Aug 2005 - Осуждение атак террористов в Ираке
• S/RES/1611 (2005) | 7 Jul 2005 - Осуждение террористических нападений в Лондоне
• S/RES/1566 (2004) | 8 Oct 2004 - Создание рабочей группы по рассмотрению мер против лиц, групп и организаций помимо Аль-Каиды и Талибана
• S/RES/1535 (2004) | 26 Mar 2004 - Создание Исполнительного директората Контртеррористического комитета (ИДКТК) ,
• S/RES/1530 (2004) | 12 Mar 2004 - Осуждение атак террористов (взрывов) в Мадриде
• S/RES/1516 (2003) | 20 Nov 2003 - Осуждение атак террористов (взрывов) в Стамбуле
• S/RES/1465 (2003) | 13 Feb 2003 - Осуждение атак террористов (взрывов) в Боготе, Колумбия
• S/RES/1456 (2003) | 20 Jan 2003 - Декларация министров иностранных дел о борьбе с терроризмом
• S/RES/1450 (2002) | 13 Dec 2002 - Осуждение атак террористов в Кении
• S/RES/1440 (2002) | 24 Oct 2002 - Осуждение нападений террористов в Москве
• S/RES/1438 (2002) | 14 Oct 2002 - Осуждение нападений террористов на о-ве Бали
• S/RES/1377 (2001) | 12 Nov 2001- Министерская декларация о глобальной борьбе с терроризмом
• S/RES/1373 (2001) | 28 Sep 2001 - Создание Исполнительного директората Контртеррористического комитета (КТК)
• S/RES/1368 (2001) | 12 Sep 2001 - Осуждение нападений террористов 11.09.2001 в США
Таблица 3
Некоторые региональные правовые инструменты ГУ
Европа
• 1977 European Convention on the Suppression of Terrorism (Европейская конвенция о пресечении терроризма, Страсбург, январь 1977)
• 2003 Протокол (Страсбург, май 2003)
• 2005 Council of Europe Convention on the Prevention of Terrorism (Конвенция Совета Европы о предупреждении терроризма)
_СНГ_
• Договор о сотрудничестве государств - участников Содружества Независимых Государств в борьбе с терроризмом (Минск, июнь 1999)
Америка
• Organisation of American States Convention to Prevent and Punish Acts of Terrorism Taking the Form of Crimes Against Persons and Related Extortion that are of International Significance (Конвенция американских государств по предотвращению и наказанию актов терроризма,
• имеющих форму преступлений против личности и связанного с ними вымогательства, имеющих международное значений (Вашингтон, Д.К., США, февраль 1971) Межамериканская конвенция против терроризма AG/RES. 1840 (XXXII-O/02) (Bridgetown, June 2002)
Африка
• Organisation of African Union Convention on the Prevention and Combating of Terrorism (Конвенция Африканского Союза по предотвращению и борьбе с терроризмом, Алжир, июль 1999) и Протокол к Конвенции, Аддис-Абеба, июль 2004)
Азия
• SAARC Regional Convention on Suppression of Terrorism (Региональная конвенция СА-
• АРК о пресечении терроризма, Катманду, ноябрь 1987) Дополнительный протокол к Конвенции 1987 года, Islamabad, January 2004 The ASEAN Convention On Counter Terrorism, Cebu, Philippines, 13 January 2007 [Вступила в силу 27 мая 2011, к 22 января 2013 г. ее подписали все страны АСЕАН]
Лига арабских государств
• Arab Convention on the Suppression of Terrorism (Арабская конвенция о пресечении терроризма, Каир, апрель 1998)
Организация Исламская конференция
• Convention of the Organization of the Islamic Conference on Combating International Terrorism (Конвенция Организации Исламская конференция по борьбе с международным терроризмом, Уагадугу, июль 1999)
1 Фитуни Л.Л., Абрамова И.О. Закономерности формирования и смены моделей мирового экономического развития // Мировая экономика и международные отношения. 2012. № 7. С. 3-15.
2 Фитуни Л. Смена моделей мирового развития и глобальное управление в цивилизационном измерении // Восток. Афро-Азиатские общества: история и современность. 2013. № 4. С. 18-29.
3 См.: Глобальное управление: возможности и риски. М.: ИМЭМО, 2015. С. 27-30.
4 Петрищев В.Е. Что такое терроризм, или введение в террорологию. М.: URSS, 2013.
5 Авдеев Ю.И. Основные тенденции современного терроризма // Современный терроризм: состояние и перспективы / Под ред. Е.И. Степанова. М., 2000. С. 137-175.
6 Петрищев В.Е. Указ. соч.
