CC BY
115
Дегтярев А.Н.
доктор экономических наук, профессор Уфимской государственной академии экономики и сервиса, г. Уфа
Маликов Р.И.
доктор экономических наук, профессор Уфимской государственной академии экономики и сервиса, г. Уфа
Арапов В.В.
кандидат экономических наук, доцент Уфимской государственной академии экономики и сервиса, г. Уфа
Работа выполнена при финансовой поддержке гранта РГНФ РБ «Урал: история, экономика, культура» в рамках научно-исследовательского проекта «Организационно-экономические аспекты развития потенциала эффективного взаимодействия власти и бизнеса в регионе» № 12-12-02007.
УДК 330.112
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ПАРАМЕТРЫ ВЕДЕНИЯ БИЗНЕСА В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ
Авторы исследуют параметры ведения бизнеса в российских условиях. Обосновывается подход к моделированию теневой экономической деятельности предпринимателей с учетом коррупционных издержек. Предлагаются пути достижения антикоррупционного консенсуса бизнеса и власти.
Ключевые слова: административные барьеры, снижение уровня коррупции, «экономика откатов», модель теневой экономики.
INSTITUTIONAL PARAMETERS OF BUSINESS MAKING IN MODERN CONDITIONS
The authors have researched the business making parameters in the Russia. They developed and proved the shadow economic activities modeling system considering corruption costs. The ways of anticorruption consensus between business and authorities have been proposed.
Key words: administrative barriers, reduction corruption level, «bribe’s economy», shadow economy model.
Эффективное развитие российской предпринимательской среды во многом определяется институциональными аспектами взаимодействия субъектов предпринимательства с институтами, организациями и инфраструктурой делового окружения бизнеса. Вместе с тем нерешенными проблемами сложившейся деловой среды остаются коррупция, сговор участников рынка, откаты, искусственное завышение цен и затрат, излишнее количество посреднических структур, недобросовестность налогоплательщиков, слабый и некачественный контроль со стороны государства за практикой дискриминации субъектов малого и среднего бизнеса на товарных рынках.
Согласно данным международных экспертов по эффективности госуправления и качеству пуб-
личных услуг Россия в настоящее время находится среди стран, намного ей уступающих по уровню экономического развития и человеческому потенциалу. Например, по расчетам Всемирного банка, который оценивает эффективность госуправления в 212 странах, Россия находится в нижней трети рейтинга по таким показателям, как политическая стабильность и отсутствие насилия, качество законодательства, верховенство закона и сдерживание коррупции.
В 2011 году доля малого бизнеса в занятости населения и в объеме валового внутреннего продукта РФ составляла около 20-25 %1. В развитых странах аналогичный показатель составляет 50-70 %.
Согласно оценке делового климата в России по удобству ведения бизнеса в 2011 году в соответствии
1 Российский деловой портал «Альянс Медиа» [Электронный ресурс]:// www.allmedia.ru.
с исследованиями Всемирного банка (ВБ), проведенными в 183 странах, Российская Федерация находится на 123 месте (см. табл.), уступая таким странам, как Армения (48 место), Никарагуа (117), Монголия (73), Папуа - Новая Гвинея (103) и Сальвадор (86). Оценка проводилась по 9 параметрам: регистрация пред-
приятий, получение разрешений на строительство, регистрация собственности, кредитование, защита инвесторов, налогообложение, международная торговля, обеспечение исполнения контрактов, ликвидация предприятий.
Сравнительная оценка стран СНГ и некоторых других стран по условиям ведения бизнеса2
Страна Рейтинг Регистрация предприятий Получение разрешений на строительство Регистрация собственности Кредитование Защита инвесторов е и н енжо о л ю о оог о л а На Международная торговля Обеспечение исполнения контрактов Ликвидация предприятий
Сингапур 1 4 2 15 6 2 4 1 13 2
Гонконг (Китай) 2 6 1 56 2 3 3 2 2 15
Новая Зеландия 3 1 5 3 2 1 26 28 9 16
Великобритания 4 17 16 22 2 10 16 15 23 7
Соединенные Штаты Америки 5 9 27 12 6 5 62 20 8 14
Дания 6 27 10 30 15 28 13 5 30 5
Канада 7 3 29 37 32 5 10 41 58 3
Норвегия 8 33 65 8 46 20 18 9 4 4
Ирландия 9 11 38 78 15 5 7 23 37 9
Австралия 10 2 63 35 6 59 48 29 16 12
Грузия 12 8 7 2 15 20 61 35 41 105
Азербайджан 54 15 160 10 46 20 103 177 27 88
Казахстан 59 47 147 28 72 44 39 181 36 48
Беларусь 68 7 44 6 89 109 183 128 12 93
Россия 123 108 182 51 89 93 105 162 18 103
Украина 145 118 179 164 32 109 181 139 43 150
Узбекистан 150 106 145 135 138 132 154 169 44 112
В результате, самый доступный бизнес находится в Сингапуре, Гонконге, Новой Зеландии, Великобритании и США.
Достаточно высокий рейтинг присвоен России по параметрам «регистрация собственности» (51 место) и «обеспечение исполнения контрактов» (18 место). «Провалы» в рейтинге у России произошли по двум параметрам - получение лицензий на строительство (182 место) и «международная торговля» (162). Так, например, эксперты ВБ советуют упростить процесс получения лицензий.
Западные финансовые институты и фонды говорят о том, что в России низкий уровень развития предпринимательства и инвестиций из-за отсутствия стабильных правил игры власти с бизнесом. Поэтому конструирование эффективной институциональной организации предпринимательской среды должно быть нацелено на построение структуры институциональных соглашений, опосредующих взаимодействия рыночных агентов, институтов государства и общества, которая обеспечивает достижение аллокативной эффективности, сохранение
2 По материалам аналитического доклада Всемирного банка «Ведение бизнеса в 2011 году».
Рис. 1. Положение России из 183 стран по параметрам состояния деловой среды3
экономической безопасности, устранение административных барьеров и снижение трансакционных издержек функционирования субъектов бизнеса при взаимном согласовании их интересов.
Представляется, что государственным органам необходимо акцентировать внимание на создание институциональных основ диалога власти и бизнеса, то есть на переход от бессистемных, хотя и зачастую позитивных заявлений и неформализованных практик вовлечения бизнеса в общественные процессы к созданию постоянно действующих и институционально оформленных практических механизмов подобного взаимодействия, таких как:
- разработка совместных планов по законодательной работе, направленных на улучшение делового и инвестиционного климата в России, борьбу с коррупцией и обеспечение модернизационных процессов;
- создание постоянно действующих и наделенных необходимыми формализованными полномочиями рабочих групп с участием представителей государства и бизнеса по вопросам обеспечения эффективного диалога бизнеса и власти, а также проведение регулярных публичных мероприятий для открытого обсуждения результатов деятельности обеих сторон;
- введение постоянного, системного квалифицированного мониторинга отношений между государственными органами и предпринимателями на всех уровнях государственного управления.
Представляется целесообразным ввести наряду с «индексом институциональной лояльности» бизнеса своеобразный «индекс социальной ответственности» предпринимателей перед обществом с позиции сопоставления их вклада в прирост (а не вывоз
за рубеж) национального богатства, создание новых рабочих мест, законопослушного пополнения выплат в бюджеты всех уровней.
В свою очередь, государство в лице своих законодательных, исполнительных и судебных органов в полной мере должно проявить свою «социальную ответственность» по защите прав предпринимателей от излишнего налогового бремени, административного произвола, нецивилизованного рейдерства, коррумпированного судопроизводства.
Переход России к устойчивому росту, основанному на более сбалансированной структуре экономики, требует концентрации усилий на ее модернизации, диверсификации и перехода к инновационной стадии развития, основанной на системе функционирования новой экономики, которой будет предшествовать переоценка ценностей. Представляется, что институциональная конструкция новой экономики потребует коренной модернизации формата деловых отношений российского бизнеса как внутри бизнес-сообщества, так и с институтами государственной власти и общества с позиции минимизации коррупционных и откатных отношений, повышающих политические и социально-экономические риски на достижения ожидаемых результатов проектов модернизации.
Сложившаяся деловая среда функционирования российского бизнеса в настоящее время характеризуется существенной ролью неформальной компоненты деловых отношений в сложившейся практике взаимодействия властных и предпринимательских структур друг с другом и субъектов бизнеса внутри делового сообщества, что выражается в фактическом доминировании неформальных институтов «отката», коррупции, ухода от налогов при решении вопросов получения государственных и муници-
По материалам аналитического доклада Всемирного банка «Ведение бизнеса в 2011 году».
пальных заказов, конкурсов на продажу объектов госсобственности, доступа к объектам производственной и коммунальной инфраструктур. Фактически это приводит к завышению цен при определении победителей тендеров, нецелевому расходованию бюджетных средств, уменьшению налоговых поступлений, включению коррупционной и откатной составляющей в конечную цену реализуемой продукции и услуг, тем самым обуславливая неоправданно завышенные экономические и социальные издержки для потребителя и общества в целом.
Наблюдаемые параметры практики «экономики отката» позволяют судить, что обычные 10-15 % от суммы перечисления госконтракта, закупки практически ушли в прошлое. К настоящему времени доля откатов в госзакупках постоянно увеличивается и, несмотря на применение компьютерных способов борьбы с коррупцией с применением интернет-технологий, превысила, по ряду экспертных оценок,
М есто России
уже 25-30 % от всего объема госзакупок. Вышеназванные цифры совпадают и с оценками Российского союза промышленников и предпринимателей доли откатов по госконтрактам в настоящее время на уровне 30 %4, так что реальная стоимость контрактов, по сути, на столько же процентов ниже.
Такое положение дел не удивительно: в условиях высокой коррупции, откатных отношений, как следствие теневой предпринимательской деятельности нет достоверной информации для анализа причин и возможных мер по изменению ситуации. Институт власти не пользуется доверием со стороны общества и бизнеса. Отсутствует единая методология сбора, обработки информации, что приводит к разнородности анализируемых явлений откатных отношений.
Увеличение объемов коррупции отмечается и Генеральной прокуратурой РФ. По уровню коррупции в 2011 году Россия находилась на 143-м месте из 182 стран.
Рис. 2. Индекс восприятия коррупции России за 2000-2011 годы5
Неэффективность антикоррупционного законодательства, по мнению некоторых экспертов, возникает из-за продвижения выгодных для крупных финансовых групп законов. По данным ФАС, в 2008 году было выявлено 12,5 тыс. «удобных» для коррупционеров законов. Также остается низкой конечная результативность судопроизводства по коррупционным делам, так в 2011 году были приговорены к реальным срокам заключения только 14,7 %6.
Для обеспечения устойчивого развития российской экономики особое внимание необходимо
уделять проблемам завышения цен на рынке, противодействия недобросовестной конкуренции. По данным консалтинговой компании «Бауман Инно-вейшн», опросившей 300 малых и средних компаний из разных отраслей в 30 регионах России, более 65 % отмечает значительный рост цен на продукцию, услуги поставщиков. Лишь 12 % компаний планируют пойти на снижение цен, 4 % предпринимателей приоритетом считают продажу своего бизнеса7.
Анализируя меры, предусмотренные Федеральным законом № 135-ФЗ от 26.07.2006 г. (с изм. и доп.
4 Сергеев М. Антикоррупционный софт Дмитрия Медведева. Президент перевел борьбу с главным злом в автоматический режим [Электронный ресурс]: Независимая газета. - 2009: http://www.ng.ru/.
5 По данным Transparency International [Электронный ресурс]: http://www.transparency.org.ru/.
6 Российская газета [Электронный ресурс]: www.rg.ru.
7
Терещенко О. Контролеры нагуляли аппетит [Текст] / О. Терещенко // Московский комсомолец. - 2009.
от 18.07.2009 г.) «О защите конкуренции»8 и сложившуюся социально-экономическую обстановку в России в период кризиса, становится понятным, что закон не в полной мере учитывает процессы, происходящие в реальной деловой среде российского бизнеса, зачастую находящиеся в тени за рамками законности. По оценке Всемирного банка, до 49 % российской экономики находится в тени9. По оценкам же Торгово-промышленной палаты РФ, из 4,5 млн. зарегистрированных отечественных предпринимательских структур добросовестно работают только 1,5 млн., остальные 3 млн. формируют, в той или иной степени, теневой сектор экономики, который составляет приблизительно 15-20 % ВВП России. При этом для ухода от налогов и других незаконных схем предпринимательской деятельности создается до половины всех регистрируемых ежегодно фирм10.
Дополнительной преградой для реального развития бизнеса являются административные барьеры, отнимающие около 10 % выручки (по оценкам Минэкономразвития, это примерно 1,4 трлн. рублей в год)11 и вынуждающие прибегать к неформальным отношениям среди участников рынка и коррумпированных чиновников.
В этих условиях особое значение имеет оценка реальных условий ведения российского бизнеса, когда, по образному выражению Э. Де Сото, процветание компаний в большей степени зависит от издержек, налагаемых законом и неформальными связями с представителями власти и контрольнонадзорных органов, чем от эффективности собственно менеджмента предприятий. Предприниматель, который эффективнее варьирует такими издержками, оказывается более успешным, чем предприниматель, занятый легальным производством. В результате собственник бизнеса стремится максимизировать свою выгоду путем минимизации совокупных издержек, в состав которых де-факто им включаются и налоги, в том числе путем занижения выплачиваемых налогов и выделения откатов коррумпированным чиновникам.
С позиции анализа финансовой устойчивости предприятия подобные коррупционные фонды могут создаваться за счет официально неучтенных, т. е. скрываемых от налоговой инспекции денежных поступлений в результате производства дополни-
тельного объема неучтенной продукции при той же структуре условно-переменных и накладных расходов (случай 1) или завышения условно-переменных издержек для сокращения налогооблагаемой базы прибыли (случай 2).
В этой связи представляется возможным предложить модель оценки параметров функций изменения доли коррупционных издержек в цене продукта, основывающуюся на базовом предположении сохранения безубыточности деятельности фирмы на новом пороге ее деятельности с учетом скрываемых накоплений, идущих на коррупционные выплаты, предусматривающую введение параметров:
N
А N
N
(1)
где Ын — начальный объем безубыточных продаж предприятий (ед.);
А NK — требуемый объем прироста выпуска продукции для покрытия коррупционных фондов, т. е. скрываемый объем теневого производства (ед.);
Ц — коэффициент нарастания критического объема продаж с учетом пополнения коррупционных фондов и первоначального критического объема продаж;
ц =
Сн + А Ск С„ ’
(2)
где Сн — сумма накладных расходов, соответствующих начальному значению критического объема продаж Ын (ден. ед.);
А Ск — прирост накладных коррупционных затрат, обеспеченных дополнительным приростом А Ык (ден. ед.);
ц — коэффициент нарастания накладных издержек предприятия при включении сумм на пополнение коррупционных фондов;
4- Л 11
(3)
ьн + Ап к
(0= -н------------к
где он - начальный уровень удельных переменных издержек в цене продукции;
А кк — прирост условно-переменных издержек, выводимый из-под налогообложения с целью пополнения коррупционных фондов;
(У - коэффициент увеличения удельных условнопеременных издержек для пополнения сумм коррупционных фондов;
7 =
р
(4)
8 Предусматривающим санкции за незаконное установление, поддержание монопольно высокой или монопольно низкой цены товара; навязывание контрагенту условий договора, невыгодных для него или не относящихся к предмету договора; экономически или технологически не обоснованные отказ либо уклонение от заключения договора с отдельными покупателями (заказчиками); создание дискриминационных условий; создание препятствий доступу на товарный рынок или выходу из товарного рынка другим хозяйствующим субъектам.
9 Дзись-Войнаровский Н. У помощи восточное лицо. К спасению мировой экономики могут активно подключиться развивающиеся страны, включая Россию [Электронный ресурс]: Н. Дзись-Войнаровский // Новые Известия - 2008. http://www.newizv.ru/print/83416.
10 По материалам Торгово-промышленной палаты РФ [Электронный ресурс]: http://www.tpprf.ru/ru/main/news.
11 Бутаев В. Из-за бюрократических барьеров экономика страны теряет более триллиона рублей в год [Электронный ресурс]: http://www.kp.ru/print/ а1'йс1е/24083/316852/.
где у — удельная доля условно переменных издержек в цене продукции.
Тогда для случая (1) функция изменения доли коррупционных издержек q в условиях дополнительного производства неучтенной продукции и при неизмененной цене р предстает:
роста условно-переменных издержек, идущих на покрытие коррупционных, представляется возможность оценки функции доли коррупционных издержек q:
АС,
Ч =
аЫ(Р -»н) (У- 1)(1 -У)
Ч =
Р . (Ын + аЫ) Р у . Ын
(5)
А С.
. Р
Сн .( - 1)
СН ./* . Р Р - (О . у . Р
(Ц- 1 )(1-ую)
Прогнозируемый уровень изменения критического объема продаж для покрытия дополнительных коррупционных издержек:
и построения соответствующих параметров
, = Мч -1)+1.
у=.
V =
У -1 .
Ч +У -1
со
«а(1^) ’ /і(3 -1)+1
(7)
(8) (9)
(6)
Профили кривых функции критического объема продаж по показателю у по параметрам долей коррупционных издержек q в цене продукции позволяют определить требуемый уровень критического объема продаж у для выбранного уровня удельно-переменных издержек у (рис. 3).
Для случая (2) с введением коэффициента (О при-
К1-я)
Получение в ходе целенаправленных обследований предприятий аналитических материалов по действительным характеристикам параметров у , у , ц, (о позволит уточнить совокупные оценки коррупционных выплат и составляющих компонент скрываемого экономического потенциала предприятий, оперирующих в зоне теневой экономической деятельности.
Рис. 3. Профили кривых значений коэффициента нарастания критического объема продаж
с учетом коррупционной компоненты г\
Фактическая реализация данной модели требует взаимосвязанного мониторинга правоприменительной и судебной практики по коэффициенту результативности привлечения и судебного завершения дел коррупционной направленности с участием представителей бизнес-структур и органов власти, позволяющего выйти на реальные значения уровня коррупции, «откатов» и вероятностей обнаружения и наказания за девиантное поведение предпринимателей и чиновников.
Обеспечение нового качества экономического роста требует также перестройки формата деловых отношений бизнеса с его внешним окружением за
счет вытеснения неформальных институтов подпитки «экономики откатов» через привитие институтов саморегулирования и самоорганизации бизнес-сообщества в процессе развития системы взаимодействия институтов власти, бизнеса и общества с широким представлением интересов различных групп, создания прозрачных механизмов управления и процедур реализации комплекса институциональноправовых решений по содействию развитию проектов модернизации деловой среды. Необходимо создание условий для преодоления истоков правового нигилизма, девиантного поведения и снижения уров-
ня теневизации экономики. Государство должно проводить ответственную политику конструктивного диалога с различными группами интересов бизнес-сообщества (ассоциациями, союзами, коалициями) для преодоления «кризиса доверия» и достижения предсказуемости в деловых отношениях, становиться инициатором, генератором и модератором проектов по приоритетным направлениям систем инфраструктурного и инновационного обеспечения развития экономики страны, на основе общественного договора между властью, обществом и бизнесом, что, в конечном счете, будет способствовать наиболее эффективной координации усилий групп интересов в целях ориентирования на долгосрочные темпы роста.
При этом необходимо учитывать потенциальные риски использования системы государственно-частного партнерства, которые возникают в результате неудач-
ного выбора бизнес-проекта; ухудшения конкурентной среды в регионах вследствие создания федеральными и региональными властями преимуществ для одной из бизнес-структур как своему партнеру; повышения вероятности роста коррупции в случае использования технологии «назначенного бизнес-партнера».
В общем случае потенциальные преимущества использования системы государственно-частного партнерства в процессе перезагрузки формата деловых отношений должны обеспечить большую эффективность и экономию времени; более высокое качество экономических решений; гибкость в разработке и осуществлении совместных проектов за счет устранения потерь от девиантного поведения партнеров; уменьшение рисков для бизнеса; уменьшение социального напряжения и негативного отношения к бизнесу со стороны населения.
Биндиченко Т.Е.
аспирантка кафедры «Региональная экономика и управление» Уфимской государственной академии экономики и сервиса, г. Уфа
УДК 33(470.57)
ИНСТИТУТ МАЛОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА В ЭКОНОМИКЕ РЕГИОНА
В статье реализуется попытка исследовать сущность, генезис малого предпринимательства, а также его основные функции. Специфика его становления и развития подтверждает высокую экономическую и социальную эффективность предпринимательской деятельности.
Ключевые слова: дефиниция понятия «предпринимательство», экономическое и социальное развитие, инфраструктура поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, социальное предпринимательство.
INSTITUTE OF SMALL BUSINESS IN REGION ECONOMY
In article attempt to investigate essence, genesis and the main functions of small business, and also its main functions is realized. Specifics of its formation and development confirms high economic and social efficiency of business activity.
Key words: concept «business» definition, economic and social development, infrastructure of support of subjects of small and average business, social business.
Биндиченко Е.В.
доктор социологических наук, профессор кафедры «Региональная экономика и управление» Уфимской государственной академии экономики и сервиса, г. Уфа
