CC BY
27
ТОПЛИВНО-ЭНЕРГЕТИЧЕСКОГО КОМПЛЕКСА
АБДУЛКАДЫРОВ А.С., ПЕРЕПОНОВА В.И.
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ БАРЬЕРЫ В НЕФТЕГАЗОВОМ СЕКТОРЕ, СПОСОБЫ И ВОЗМОЖНОСТИ ИХ ПРЕОДОЛЕНИЯ
Аннотация: В статье проанализирована сложившаяся ситуация в одном из ключевых секторов экономики России — нефтегазовом, рассмотрены препятствия, сдерживающие эффективное функционирование и развитие сектора. Основное внимание уделено институциональным барьерам, сложившимся в отрасли, а также мерам, способствующим стимулированию развития нефтегазового сектора России. Ключевые слова: нефтегазовый сектор, топливно-энергетический комплекс, институциональные барьеры, институциональная среда, монополизация, конкурентный рынок, государственная политика.
ABDULKADYROV A.S.,PEREPONOVA VI.
INSTITUTIONAL BARRIERS IN OIL AND GAS SECTOR, WAYS AND POSSIBILITIES OF OVERCOMING THEM
Abstract: The article analyzes the situation established in one of the key sectors of Russian economy, i.e. oil and gas sector; the obstacles restricting the effective functioning and development of the sector are discussed. The main attention is given to the institutional barriers that formed in the industry, as well as the measures that promote stimulating the development of the Oil and Gas Industry in Russia.
Keywords: oil and gas sector, fuel-energy complex, institutional barriers, institutional environment, monopolization, competitive market, state politics.
Нефтегазовый сектор, являясь частью топливно-энергетического комплекса, представляет собой ключевой сектор экономики России, играет ведущую роль в формировании доходов государственного бюджета и активного торгового баланса государства.
Рис. 1. Структура ВВП России за 2012 год Источник: http://ru.wikipedia.org
Топливно-энергетический комплекс России — ее национальное достояние. В его отраслях действуют более 40 тыс. предприятий, доля ТЭК в общем выпуске составляет почти 20 %, а в промышленном производстве - около 45 %, даже если эти доли определять в основных ценах, т. е. без учета рентной составляющей. ТЭК дает не менее 43 % всех поступлений в бюджет и около 70 % всей валютной выручки от внешней торговли1.
Каков же абсолютный объем основного капитала ТЭК? В 2010 г. отношение объема основного капитала в ценах воспроизводства к объему ВВП составило примерно 5,5 раза. Таким образом, при объеме ВВП на уровне 45,2 трлн руб. основной капитал России в 2010 г., включая имущество домохозяйств, в текущих ценах воспроизводства достигает порядка 300 трлн руб. Четверть этого объема, приходящаяся на отрасли ТЭК, составляет 75 трлн руб., что заметно больше годового ВВП.
ТЭК России производит 1/5 всего природного газа в мире, около 13 % нефти, более 6 % гидроэнергии и нефтепродуктов, около 5 % электроэнергии и энергии атомных станций. При этом 46 % продукции экспортируется (табл. 1). Притом что ВВП России составляет менее 4 % от мирового, нашу страну, безусловно, можно назвать великой энергетической державой.
Таблица 1
Основные характеристики ТЭК России на фоне мировых показателей в 2011 г.
Показатель Объем производства Место в мире Чистый экспорт
Нефть, млн т 517 2-е 246
Газ, млрд м3 677 1-е 196
Уголь, млн т 334 6-е 99
Гидроэнергия, млрд кВт'ч 170 4-е
Ядерная энергия, млрд кВт'ч 168 5-е
Нефтепродукты, млн т 240 3-е 111
Электроэнергия, млрд кВт'ч 1036 4-е 17
Всего производство ТЭР, млн т н. э. 1293 3-е 592
Всего потребление ТЭР, .млн т н. э. 701 3-е
ВВП, млрд долл. по ППС 2229 6-7-е 3,8
Источник: данные МЭА: Key World Energy Statistics, International Energy Agency, 2012.\
Институциональная среда является одним из главных факторов, определяющих динамику и характер развития национальной экономики и ее отдельных отраслевых секторов. С этой точки зрения нефтегазовый сектор (НГС) нельзя назвать исключением. При этом когда речь идет об НГС, из всего множества элементов институциональной среды в качестве наиболее значимых можно выделить условия и факторы, связанные с режимом недропользования, системой налогообложения и организационной структурой отрасли. Следует особо отметить, что состояние и динамика изменения перечисленных элементов институциональной среды в значительной степени зависит от политики государства в отношении НГС, а сами они фактически являются составной частью системы государственного регулирования.
Поэтому, оценивая воздействие институциональной среды на развитие НГС и рассматривая возможные пути ее реформирования, мы должны соотносить свои выводы с тем, каким образом должна строиться государственная политика в отношении НГС и какие задачи при этом должны решаться.
Режим недропользования, налогообложение и организационная структура в НГС тесно связаны между собой и обусловливают друг друга. И если обратиться к современной российской действительности, нужно признать, что названные элементы институциональной среды играют сдерживающую роль в развитии НГС, снижают его социально-экономическую эффективность.
Так, действующую в НГС России систему налогообложения нельзя назвать удовлетворительной. Одна из ее наиболее слабых сторон — недостаточная гибкость, обусловленная чрезмерной фискальной направленностью. Как следствие, система не в полной мере выполняет обе свои главные функции: и фискальную, и стимулирующую. Необходимость перехода к гибкой налоговой системе, с помощью которой можно было бы более полно изымать доходы рентного характера в пользу государства (а в конечном счете — всего общества) при разработке высокорентабельных месторождений и в то же время применять стимулирующие режимы для высокозатратных объектов (истощенных, низкопродуктивных, сложнопостроенных
1 ЭКО
— Всероссийский экономический журнал. № 8, 2013. URL: http://ecotrends.ru/
залежей и месторождений), не вызывает сомнений.
Современный режим недропользования в России можно охарактеризовать как мягкий (мягкие институциональные условия в сфере недропользования), т. е. он не обеспечивает надлежащего мониторинга и той степени жесткости контроля в процессе освоения недр, которые необходимы для реализации гибких налоговых систем. Проблема заключается не только в том, что мониторинг недостаточно эффективен, что далеко не во всех случаях удается проконтролировать деятельность недропользователей, принудить (стимулировать) их к точному выполнению условий лицензионных соглашений и технических регламентов по разработке месторождений. Дифференциация налогообложения и применение налоговых льгот не могут основываться на общекорпоративных показателях или показателях работы территориальных подразделений нефтегазовых компаний. Для этого необходим дифференцированный учет и мониторинг производственных операций на уровне отдельных эксплуатационных объектов. Но в российских условиях вычленение или определение эксплуатационных объектов, различающихся по своим характеристикам (что, собственно, и создает объективную основу для дифференциации налогообложения), само по себе представляет непростую проблему.
Организационная структура российского НГС напоминает собой башню. Так же как и в США, ее верхний ярус образует небольшое число крупнейших компаний, но нижние этажи конструкции, которые заняты крупными, средними и мелкими компаниями, почти столь же малочисленны по составу, как и самый верхний этаж. В настоящее время в России реально работает лишь порядка полутора сотен независимых нефтегазовых фирм и компаний, занятых в сфере производства, т. е. в добыче и переработке нефти и газа. Однако независимость российских «независимых» компаний зачастую можно квалифицировать как весьма условную, поскольку многие из них фактически являются дочерними или внучатыми структурами более крупных компаний.
Приведенный выше анализ показывает, насколько значимы взаимосвязи между различными элементами институциональной среды в НГС и какие «струны» придется задеть в процессе построения стимулирующих механизмов регулирования, в частности, гибкой системы налогообложения. Но не стоит забывать, что институциональные барьеры, связанные с несовершенством режима недропользования, налоговой системы и организационной структуры, создают серьезную угрозу возникновения кризисной ситуации в отрасли. Рассмотрим основные угрозы и риски, которые могут иметь место в НГС:
Угроза кризиса производства в НГС. Первые тревожные звоночки прозвенели еще в сентябре-октябре 2006 г., когда впервые за 2000-е гг. в России упали месячные объемы добычи нефти. В целом по итогам 2006 г. добыча выросла всего на 2 % (против 9 % в 2004 г. и 11 % в 2003 г.). В дальнейшем темпы роста добычи нефти продолжали снижаться, а в 2008 г. наступил вполне прогнозируемый спад2. При этом замедление темпов роста добычи нефти объясняется достижением предела возможной интенсификации добычи на разрабатываемых месторождениях при недостаточных инвестициях в освоение новых объектов.
Очевидна нехватка динамизма в развитии нефтеперерабатывающей промышленности. Несмотря на то что чуть ли не ежегодно отечественные нефтяные компании сообщают о завершении новых крупных проектов по строительству и реконструкции установок глубокой переработки нефти и увеличении выпуска топлива, соответствующего стандартам Евро-3, 4 и даже 5, глубина переработки сырья по отрасли в целом практически не меняется. Глубина переработки нефтяного сырья в первом полугодии 2012 г. увеличилась на 0,3 процентного пункта против соответствующего периода 2011 г. и составила 70,9 %. Такие данные приводятся в мониторинге Минэкономразвития текущей ситуации в экономике Российской Федерации в январе-июне 2012 г.3
Что касается газодобычи, то характерной чертой в ее динамике стала нестабильность. Как это ни парадоксально, но главным возмутителем спокойствия в отрасли является «Газпром» — крупнейший производитель и монопольный экспортер газа из России. Госкомпания, владеющая 17 % мировых и более чем 60 % российских доказанных запасов газа, на протяжении последних восьми лет фактически топчется на месте, а 2/3 общего прироста добычи за период 2001-2008 гг. приходится на долю независимых производителей (газодобывающих и нефтяных компаний). Следует особо отметить, что независимые компании постоянно наращивают добычу газа, несмотря на целый ряд неблагоприятных обстоятельств, а именно: агрессивную политику «Газпрома» по возвращению ранее утраченных активов; регулярно возникающие проблемы с доступом к газотранспортной системе, принадлежащей все тому же «Газпрому»; отсутствие возможностей для экспорта газа.
В 2012 г. возобновился спад российской газодобычи после двухлетнего периода роста. Объем добычи составил, согласно данным Росстата, 653 млрд куб. метров, что на 2,7 % ниже,
2 По данным ГП «ЦДУ ТЭК». Точка доступа: http://www.riatec.ru/
3 http://top.rbc.ru/
чем в 2011 году. Согласно данным Минэнерго, добыча газа в России в 2012 г. сократилась по сравнению с 2011 г. на 2,2 %, до 655,1 млрд куб. метров. Сокращение добычи происходило из-за уменьшения спроса на российский газ в Европе вследствие экономических проблем европейских стран, а также из-за обострения конкуренции на волне сланцевой революции. Кроме того, в 2012 году было отмечено сокращение внутреннего потребления газа.
Вместе с тем на фоне снижения суммарной добычи газа в 2012 году наблюдается заметный рост добычи попутного нефтяного газа (ПНГ). Согласно данным Росстата, добыча ПНГ выросла в 2012 г. по сравнению с аналогичным периодом 2011 г. на 6 %, достигнув рекордного уровня 62,8 млрд куб. метров. Доля ПНГ в общем объеме газа составила по итогам 2012 г. 9,6 % — это максимальный показатель за последние годы. В 2011 г. он составлял 8,8 %4.
Угроза нерационального использования ресурсов нефти и газа. Современная политика государства, нацеленная на ускоренное освоение новых нефтегазоносных провинций, что продиктовано по преимуществу политическими мотивами и требует огромных инвестиций, может создать дополнительные сложности в процессе разработки остаточных запасов нефти и газа в границах уже существующих добывающих регионов. При этом весьма высока вероятность возврата к прежней порочной практике «снятия сливок» с крупных и наиболее продуктивных месторождений.
Отметим, что в предкризисном 2007 г. из числа крупных компаний только «Роснефть» продемонстрировала высокие темпы роста добычи — 24,5 %, перевыполнив свой план на 0,3 %. Однако показатель органического роста добычи у «Роснефти» составил гораздо меньшую величину — 6,3 %. Причем этот рост был достигнут главным образом за счет применения интенсивных методов разработки Приобского месторождения (использование гидроразрыва пласта), имеющих неоднозначную репутацию.
Угроза возрастания издержек государства в НГС — не столько прямых, поскольку государство, даже действуя через подконтрольные ему компании, само не занимается инвестиционной или производственной деятельностью и не расходует на эти цели бюджетные средства, сколько косвенных — недополучение различного рода доходов или упущенных выгод. Так или иначе, все эти косвенные издержки равнозначны сокращению поступлений в федеральный и территориальные бюджеты, в частности, по следующим по причинам:
- сдерживание роста объемов производства;
- отсутствие объективных измерителей для оценки эффективности освоения ресурсов углеводородного сырья, а в итоге — для определения величины потенциальных доходов, имеющих рентную природу;
- сложность построения гибкой налоговой системы, равноценной по возможностям решения фискальных и стимулирующих задач.
Угроза негативных воздействий социально-экономического характера. Динамичное развитие независимого сегмента в НГС, представленного малыми и средними компаниями, имеет колоссальное социально-экономическое значение. В практике государственного регулирования НГС во многих странах оказание поддержки малому и среднему нефтяному бизнесу (в том числе путем предоставления налоговых льгот) напрямую ассоциируется с дополнительными возможностями для решения социально-экономических проблем в нефтегазодобывающих регионах. Прежде всего, в расчет принимается фактор роста занятости населения, создания дополнительных рабочих мест, но помимо этого, учитывается и полный мультипликативный эффект в экономике, который обусловлен освоением сложных нефтяных и газовых месторождений и который в конечном счете выражается в активизации хозяйственной активности, росте уровня жизни населения и бюджетных доходов. Угнетение же независимых компаний в НГС, вследствие фискального налогообложения и несовершенства организационной структуры, ведет к сжатию или даже полной утрате возможности получения подобного рода эффектов.
Что касается возможных путей выхода из той сложной ситуации, в которой оказался российский НГС, то на сегодняшний день существует множество различных рецептов, предлагаемых учеными, аналитиками, экспертами, представителями нефтяного бизнеса и государственной власти.
К числу наиболее часто выдвигаемых мер можно отнести:
- сокращение налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) и экспортных пошлин на нефть, предоставление широкого спектра льгот по данным видам платежей;
- замораживание (как минимум) ставок НДПИ по природному газу;
- сокращение (вплоть до обнуления) ставок акциза на нефтепродукты;
- повышение цен на природный газ до уровня равноэффективности с экспортом;
- усиление государственного контроля за деятельностью интегрированных нефтегазовых
4 Нефтегазодобывающая и нефтеперерабатывающая промышленность: тенденции и прогнозы // «Риа Рейтинг»: аналитический бюллетень. Выпуск № 9, итоги 2012 года. М., 2013. URL: www.riarating.ru/
компаний и нефтетрейдеров;
- отмену пошлин на импорт оборудования для нефтеперерабатывающей промышленности;
- введение в той или иной форме льгот по налогу на прибыль, инвестируемую в строительство и реконструкцию НПЗ, и льгот по НДС при импорте оборудования;
- прямое участие государства в финансировании инфраструктурной части в рамках новых нефтегазовых проектов;
- создание биржи нефти и нефтепродуктов.
Причем на все эти меры, носящие по большей части административно-фискальный характер, возлагаются большие надежды в плане стимулирования развития НГС, совершенствования технологической базы и поддержания благоприятной для потребителей ценовой динамики на внутреннем рынке нефти, газа и нефтепродуктов. В принципе все это верно и имеет право на жизнь. Смущает только то, что эти меры, как правило, не затрагивают основ функционирования нефтегазового сектора. По умолчанию как бы предполагается, что у нас в стране уже есть более или менее сложившийся рынок нефти, газа и нефтепродуктов и что НГС функционирует на основе рыночных принципов — нужно только скорректировать направления его развития и расшить имеющиеся узкие места.
В действительности же в российском НГС рыночные механизмы, и прежде всего конкуренция, находятся в подавленном состоянии вследствие высокой монополизации всех основных сфер деятельности, включая добычу, переработку и систему нефтепродуктообеспечения и газоснабжения.
Прежде всего, необходимо определить, в каком направлении нужно двигаться — в сторону ли создания полноценного конкурентного рынка или же регулируемой монополии, поскольку современный российский нефтегазовый рынок нельзя отнести ни к тому, ни к другому типу. Он слишком монополизирован, чтобы быть конкурентным, и слишком слабо контролируется государством, чтобы считаться регулируемым.
Если решение нацелено на построение конкурентного рынка, тогда в первую очередь следует подготовить и осуществить комплекс мер по демонополизации нефтегазового сектора и усилению конкуренции (в том числе путем изменения действующего законодательства и других элементов нормативно-правовой базы). Что для этого следует сделать в обязательном порядке?
1. Ввести жесткие ограничения на слияния и поглощения, чтобы спасти угасающий независимый сегмент нефтегазового сектора от полного уничтожения и предотвратить возможность создания мегакорпораций из числа существующих интегрированных компаний.
2. Окончательно приватизировать крупные добывающие и перерабатывающие компании и превратить их в действительно независимых и прозрачных игроков на рынке.
3. Установить для независимых (в особенности малых и средних) компаний упрощенный порядок доступа и подключения к объектам и коммуникациям, находящимся в собственности официально признанных естественных монополий — «Транснефти», «Газпрома» и прочих. При этом должны соблюдаться объективно необходимые технические регламенты, а финансирование работ с оказанием организационно-технической помощи должно взять на себя государство.
4. Обеспечить независимым компаниям реальный беспрепятственный доступ к объектам нефтегазовой и общехозяйственной инфраструктуры на основе правил и принципов регулирования естественных монополий. Нужно приравнять к таковым (наряду с магистральными неф-те- и нефтепродуктопроводами) любые инфраструктурные активы независимо от принадлежности, ограничение доступа к которым позволяет владельцам воздействовать на объемы производства и результаты хозяйственной деятельности третьих лиц.
5. Пойти на частичное разукрупнение наиболее мощных корпораций, начиная с «Роснефти» и «Газпрома», путем выкупа активов и сформировать на их базе новые независимые компании.
6. Реализовать программу привлечения инвестиций из источников, независящих от интегрированных нефтяных компаний, в строительство нескольких новых НПЗ средней мощности (от 1-2 до 5-6 млн т/год) в ряде регионов страны, рынки которых наиболее уязвимы при сложившемся размещении мощностей нефтепереработки. К числу регионов, критически важных для строительства подобных заводов, относятся Свердловская, Тюменская, Новосибирская, Амурская, Архангельская, Мурманская и Калининградская области, а также Ханты-Мансийский автономный округ. Выполнение такой программы при всем прочем позволит значительно рационализировать размещение нефтепереработки и схему распределения нефтепродуктов, сократить средние издержки на транспортировку нефти и нефтепродуктов, усилить экспортный потенциал крупных поволжских НПЗ (с помощью сокращения поставок нефтепродуктов в восточные регионы страны).
7. При государственной финансовой поддержке сформировать специализированные венчурные фонды для внедрения в производство принципиально новых технологий, разработкой
которых занимаются российские научно-исследовательские организации, в том числе институты РАН.
Названные меры охватывают далеко не весь спектр необходимых действий, а лишь указывают на ключевые, критически важные направления реформы в нефтегазовом секторе. Меры регулирования должны опираться на четкие представления о возможных объемах и структуре производства и потребления топлива, причем не только сегодня или завтра, но и в перспективе. Для этого была представлена энергетическая стратегия России, которая описывает развитие и модернизацию российской экономики на период до 2020 г.5
Целью энергетической политики России является максимально эффективное использование природных энергетических ресурсов и потенциала энергетического сектора для устойчивого роста экономики, повышения качества жизни населения страны и содействия укреплению ее внешнеэкономических позиций.
Энергетическая стратегия формирует новые ориентиры развития энергетического сектора в рамках перехода российской экономики на инновационный путь развития, предусмотренный Концепцией долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 г., утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 17 ноября 2008 г.
Главные векторы перспективного развития отраслей топливно-энергетического комплекса, предусмотренные Энергетической стратегией России на период до 2020 г.:
- переход на путь инновационного и энергоэффективного развития;
- изменение структуры и масштабов производства ресурсов;
- создание конкурентной рыночной среды;
- интеграция в мировую энергетическую систему.
Одним из главных приоритетов является развитие рыночной инфраструктуры энергетики (рыночные механизмы, институты открытой торговли энергоресурсами, инфраструктура транспорта). Особое значение придается программе повышения цен на газ и механизмам минимизации негативных социально-экономических последствий общего роста цен на энергоресурсы. Поддержка и стимулирование стратегических инициатив в энергетике являются основой для реализации крупных энергетических проектов в будущем.
Большинство представленных в Энергетической стратегии России на период до 2020 г. направлений реализуются на практике, при этом задействованы все предусмотренные ею механизмы государственной энергетической политики. В частности, осуществлена реформа электроэнергетики, происходят либерализация рынка электроэнергии и реформа атомной энергетики, созданы более благоприятные налоговые условия в нефтегазовом комплексе, стимулируется развитие нефтеперерабатывающих и нефтехимических предприятий, развивается биржевая торговля энергоресурсами, устраняются избыточные административные барьеры в деятельности энергетических компаний. Активно реализуются инфраструктурные проекты, являющиеся основой развития отечественной энергетики.
Цели Энергетической стратегии определяются основными внутренними и внешними вызовами предстоящего долгосрочного периода.
Главный внутренний вызов заключается в необходимости выполнения энергетическим сектором страны своей важнейшей роли в рамках предусмотренного Концепцией перехода на инновационный путь развития экономики. Гарантированное удовлетворение внутреннего спроса на энергоресурсы должно быть обеспечено с учетом следующих требований:
- обеспечение Россией стандартов благосостояния, соответствующих развитым странам мира;
- достижение научного и технологического лидерства России по ряду важнейших направлений, обеспечивающих ее конкурентные преимущества и национальную, в том числе энергетическую, безопасность;
- трансформация структуры экономики страны в пользу менее энергоемких отраслей;
- переход страны от экспортно-сырьевого к ресурсно-инновационному развитию с качественным обновлением энергетики (как топливной, так и нетопливной) и смежных отраслей;
- рациональное снижение доли топливно-энергетического комплекса в общем объеме инвестиций в экономику страны при увеличении абсолютных объемов инвестиций в энергетику, необходимых для развития и ускоренной модернизации этого сектора и роста масштабов его деятельности;
- последовательное ограничение нагрузки топливно-энергетического комплекса на окружающую среду и климат путем снижения выбросов загрязняющих веществ, сброса загрязненных сточных вод, а также эмиссии парниковых газов, сокращения отходов производства и потребления энергии.
Главный внешний вызов заключается в необходимости преодоления угроз, связанных с неустойчивостью мировых энергетических рынков и волатильностью мировых цен на энергоресурсы, а также обеспечения вклада энергетического сектора страны в повышение эффектив-
ности ее внешнеэкономической деятельности и усиление позиций России в мировой экономической системе. Это означает, что должны быть:
- достигнуты устойчивые результаты внешнеэкономической деятельности в сфере топливно-энергетического комплекса в условиях усиления глобальной конкуренции за ресурсы и рынки сбыта;
- минимизировано негативное влияние глобального экономического кризиса, которое должно быть использовано для коренного обновления и диверсификации структуры экономики в пользу менее энергоемких отраслей, стимулирования перехода российского энергетического сектора на ускоренное инновационное развитие и новый технологический уклад;
- рационально снижена доля топливно-энергетических ресурсов в структуре российского экспорта, совершен переход от продажи первичных сырьевых и энергетических ресурсов за рубеж к продаже продукции их глубокой переработки, а также следует активнее продавать нефтепродукты, выпускаемые на зарубежных нефтеперерабатывающих заводах, принадлежащих российским нефтяным компаниям;
- обеспечено развитие крупных узлов международной энергетической инфраструктуры на территории России, осуществляемое с использованием новых энергетических технологий.
Подводя итог, можно сказать, что главной целью настоящей стратегии является создание инновационного и эффективного энергетического сектора страны, адекватного как потребностям растущей экономики в энергоресурсах, так и внешнеэкономическим интересам России, обеспечивающего необходимый вклад в социально ориентированное инновационное развитие страны.
Литература
1. ЭКО — Всероссийский экономический журнал. — № 8, 2013. URL: http://www.ecotrends.ru/
2. Данные ГП «ЦДУ ТЭК». URL: http://www.riatec.ru/
3. http://top.rbc.ru/
4. Нефтегазодобывающая и нефтеперерабатывающая промышленность: тенденции и прогнозы // «Риа Рейтинг»: аналитический бюллетень. — Вып. № 9, итоги 2012 года. — М., 2013. URL: http:// www. riarating. ru/
5. Данные Министерства энергетики Российской Федерации. Точка доступа: http://minenergo.gov.ru/
6. Н. В. Бозо, Е. В. Малышева, В. В. Шмат. Институциональные барьеры в развитии нефтегазового сектора России: Монография. — Новосибирск: Изд-во Новосибирского государственного технического университета, 2010. — С. 241-252.
7. Е. В. Малышева. Экономические последствия изменения налоговой политики в нефтегазовом секторе России: Диссертация на соискание ученой степени. — Новосибирск: Изд-во Новосибирского государственного технического университета, 2007. — С. 4.
8. В. А. Крюков. Институциональные барьеры развития нефтегазового сектора России //Журнал Новой экономической ассоциации. — № 4 (16). 2012. — С. 151-157.
References:
1. ECO. All-Russian Economics Journal. No. 8, 2013. Retrieved from: http://www.ecotrends.ru/
2. The data ofSC «TsDU TEK». Retrieved from: http://www.riatec.ru/
3. http://top.rbc.ru/
4. Ria Rating. Analytical bulletin. Oil and Gas Extraction and Oil Processing Industry: Tendencies and Forecasts. Issue No. 9, results of 2012, Moscow 2013. Retrieved from: http://www.riarating.ru//
5. The data of the Ministry of Energy of the Russian Federation. Retrieved from: http://minenergo.gov.ru/
6. N. V. Bozo, E. V. Malysheva, V. V. Shmat. «Institutional Barriers in the Development of Oil and Gas Sector of Russia». Monography; NGTUpublishing, 2010. - pp. 241-252
7. E. V. Malysheva. «Economic Consequences of Changes in Taxation Policies in the Oil and Gas Sector of Russia». A thesis for a scientific degree, NGTU publishing, 2007. - p. 4
8. V. A. Kryukov. «Institutional Barriers of the Development of Oil and Gas Sectors in Russia». NEA journal, No. 4 (16), 2012, pp. 151-157.
