CC BY
93
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЕ ПРОЕКТИРОВАНИЕ СИСТЕМНОЙ МОДЕРНИНИЗАЦИИ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ РОССИЙСКИХ РЕГИОНОВ
ПЕТРОСЯН Х.Х.,
соискатель,
Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л. Хетагурова,
e-mail: [email protected]
В статье рассматриваются различные модели модернизации - «органичной», «догоняющей» и «прорывной», определяются их преимущества и недостатки для российского регионального экономического пространства, обосновываются основные характеристики модели системной модернизации российских региональных экономик.
Ключевые слова: модернизация; модели модернизации регионов; системная модернизация.
The article discusses the various modes of modernization - «organic», «catching up» and «disruptive», are defined and their advantages and disadvantages for the Russian regional economic space, settle the major features of the model system modernization of Russian regional economies.
Keywords: modernization; modernization of the model regions; system upgrades.
Коды классификатора JEL: B15, O18.
Фрагментарность российского экономического пространства порождает новые требования к модернизационным процессам социально-экономического развития региональных экономик. В то же время следует отметить, что модер-низационная парадигма развития экономического пространства представляет собой многоаспектный феномен, имеющий различные концептуальные и типовые характеристики, определяющие направленность, характер и темп изменений социально-экономических процессов. В этой связи особенно остро встает проблема выбора модернизационного вектора развития российских регионов.
Данная проблема актуализируется, с одной стороны, необходимостью преодоления фрагментарности и неравномерности развития российского экономического пространства, а с другой - потребностью в сбалансированном социальноэкономическом развитии российских региональных субъектов. Все это обосновывает поиск концептуальных решений и выбор модели реализации модернизационных процессов на мезоэкономическом уровне.
Тематизация проблемы модернизационной компоненты социально-экономического развития национальных экономик имеет небольшой, но определенный исторический ракурс, отражающий сформировавшиеся концептуальные рамки и подходы рассмотрения модернизационной проблематики в научных исследованиях.
В целом следует отметить, что оформление концепции модернизации как научной теории во второй половине ХХ в. на Западе было тесно связано с необходимостью объяснения экономических и социально-политических процессов, происходивших в странах «третьего мира» в условиях крушения колониальной системы [2].
Теория модернизации интенсивно разрабатывалась в 1950-х - первой половине 1960-х гг. в США и Великобритании, где сформировалась влиятельная школа, представленная социологами Т. Парсонсом, Э. Шилзом, Р. Дарендорфом, политологом Л. Паем и экономистом У. Ростоу. В их трактовке модернизация понималась как обновление общества, переход его на более высокую стадию развития [1]. Модернизация понималась ими как интеграционный феномен, соединяющий социальные, экономические, политические, экологические, демографические, психологические изменения, претерпеваемые традиционным обществом в процессе его трансформации в общество современного типа.
Другие ученые (У.Ростоу, М.Леви, Д.Лернер и др.) определяли сущность модернизации преимущественно сквозь призму экономического роста. Модернизация интерпретировалась ими исключительно как вестернизация, т.е. копирование западных образцов во всех областях жизни. Традиционные институты и ценности в рамках такого подхода рассматривались как препятствие для модернизации [2].
С точки зрения различных концептуальных рамок модернизационной проблематики выделяют «органичную», «догоняющую» и «прорывную» модели национальной модернизации, которые различаются, прежде всего, ролью государства в процессе модернизации, направленностью и темпами развития модернизационных процессов, результативностью и охватом преобразовательных процессов в обществе.
«Органичная» модель модернизации характерна для европейских стран «старого капитализма», имеющих развитые демократические традиции гражданских инициатив. В таких странах обновление экономических и социальных
© Х.Х. Петросян, 2012
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2012 ^ Том 10 № 2 Часть 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2012 ^ Том 10 № 2 Часть 3
институциональных структур осуществлялось при активном участии гражданского общества как полноправного субъекта модернизационных процессов. Для стран «старого капитализма» модернизационные процессы основывались на внутреннем источнике «прорыва постепенности» демократизации экономического развития, поэтому движение по пути модернизации было постоянным, хотя скорость этого движения, была неодинаковой на разных отрезках исторического времени. Данная модель модернизации характеризуется высокой степенью вариативности и во многом зависит от исторических предпосылок и факторов развития демократических институтов в развитых странах «старого капитализма».
В то же время следует отметить, что опыт модернизационных преобразований в высокоразвитых странах имеет для России ограниченное значение, поскольку в ней отсутствуют многие экономические и социокультурные предпосылки институционального развития, которые в странах Запада формировались на протяжении столетий. Кроме того, фрагментарность российского регионального пространства, в отличие от «высокоплотного» европейского, накладывает существенные ограничения на результативность и механизмы реализации «органичной» модели модернизации в РФ.
Модель «догоняющей» модернизации характерна для стран полупериферии [4] (страны Восточной и Юго-Восточной Европы, Турция, страны Латинской Америки, Япония и Россия). В модели «догоняющей» модернизации ведущая роль принадлежит государству, которое своей модернизаторской политикой компенсировало рыночную слабость социальноэкономического развития национальных экономик.
Концептуальные аспекты парадигмы «догоняющего развития» принадлежат японскому экономисту К. Акама-цу, который объясняет развитие экономик - последователей по отношению к странам-лидерам. Она предполагает взаимодействие и динамичные изменения в экономических отношениях между передовыми (лидерами) и развивающимися (догоняющими) странами, поскольку последние развивают свои экономики, соревнуясь с лидерами при активном участии государства. В отличие от модели «органичной» модернизации, курс «догоняющей» модернизации формировался как ответная национальная реакция на внешние вызовы и угрозы, поэтому она имела экзогенный характер и оказывалась возможной благодаря форсированному заимствованию готовых организационных форм у более развитых стран.
Исторически опыт «догоняющей» модернизации не имеет однозначных результатов. Для одних стран, таких как Япония, данная модель модернизации помогла осуществить прорыв в социально-экономическом развитии страны и войти в лидирующие сегменты глобального рынка. Для стран Латинской Америки (Бразилия, Аргентина, Уругвай и др.) опыт «догоняющей» модернизации не принес столь впечатляющих результатов, хотя и обеспечил определенный прогресс социально-экономического развития, однако он имел неравномерный и неустойчивый характер.
Хотя Россия имеет положительный опыт «догоняющей» модернизации в эпоху плановой индустриализации (30-е гг. ХХ в.), но следует отметить, что данная модернизация носила мобилизационный характер, и поэтому ее результативная составляющая во многом предопределялась ведущей ролью государства в социально-экономическом развитии страны в качестве как основного субъекта национальной модернизации.
В современных условиях повторить успешность отечественного опыта модели «догоняющей» модернизации -представляется проблематичным, поскольку она имеет свои ограничения, что связано прежде всего с коренным изменением институциональной матрицы российской экономики-переходом от плановой системы к рыночной, а также с выбором инструментов, направлений и результативностью реализации модернизационных процессов национальной экономической системы.
Кроме того, «догоняющая модель» модернизации существенно деформирует экономическое пространство регионов, и при ослаблении роли государства, выравнивающие императивы социально-экономического развития страны ставятся во главу угла региональной политики. На фоне незначительного спектра выравнивающего инструментария, сводящегося в основном к бюджетным трансфертам и федеральным целевым программам, «догоняющая» модель модернизации укрепляет неравномерный характер развития экономического пространства и снижает мотивацию для регионов-лидеров.
Слабая эффективность и определенные пределы эффективности политики выравнивания подтверждается российским опытом реализации данной парадигмы регионального развития в период 1996-2004 гг, который показал объективные ограничения ее механизмов и инструментов, проявляющиеся в следующих моментах:
во-первых, запаздывание бюджетных выравнивающих инструментов, поскольку они административно «разнесены» между различными министерствами (Минэкономразвития и Минрегион);
во-вторых, отсутствие единой типологизации российских регионов не позволяет дифференцировать применение бюджетных выравнивающих инструментов для каждого типа территорий;
в-третьих, отсутствие эффективных механизмов согласования и синхронизации долгосрочных стратегий регионального развития отдельных субъектов на федеральном, региональном и местном уровнях, приводит к неэффективному использованию бюджетных выравнивающих инструментов;
в-четвертых, несогласованная стратегическая параметризация пространственного развития страны приводит к противоречивым количественным оценкам ее результативности и эффективности применения бюджетных выравнивающих инструментов на региональном и местном уровнях.
Таким образом, несмотря на определенную успешность модели «догоняющей» модернизации в РФ, опыт переходного периода показал, что данная модель несет в себе значительный деинтеграционный потенциал для развития экономического пространства регионов, ведущий к существенным межрегиональным неравенствам.
Модель «прорывной» модернизации характерна для «азиатских тигров» стран Восточной и Юго-Восточной Азии (Тайвань, Сингапур, Южная Корея и др.), сделавших ставку на приоритетное развитие девелоперных отраслей, в качестве
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЕ ПРОЕКТИРОВАНИЕ СИСТЕМНОЙ МОДЕРНИНИЗАЦИИ.
63
которых выступал информационный и промышленный сектора, а также разрабатывался четкий государственный план преобразований, обеспечивающий перелив положительных экстерналий модернизационного развития «зон роста» на другие отрасли экономики в целом.
Концептуально модель «прорывной» модернизации опирается на теорию «поляризованного развития» французского социолога Ф. Перру, который считал, что ареалы экономического пространства, где сосредоточены предприятия лидирующих отраслей, притягивают факторы производства, обеспечивая высокую эффективность их использования, и превращаются тем самым в «полюса» экономического роста [3].
В дальнейшем концептуальные рамки поляризованного роста были расширены в теории «несбалансированного роста» А. Хиршмана [5], которая идентифицировала как положительные эффекты несбалансированного роста экономического пространства , через механизмы «стекания», так и отрицательные эффекты данного процесса. В теории межрегионального неравенства Д. Мюрдаля [6], рассматривались прежде всего негативные последствия неравномерности регионального развития.
Несмотря на активное использование понятия «поляризованного развития регионов» следует отметить определенные характеристики, присущие ему: во-первых, данное понятие отражает максимальное проявление неоднородности регионального экономического пространства в сфере его «результативных» составляющих, чем в сфере его «предпосылок» поляризации развития; во-вторых, каждый раз необходимо уточнять, о каких случаях количественной или качественной определенности поляризации экономического пространства идет речь; в-третьих, само понятие поляризация отражает «двухполюсность» развития, тем самым сужается не только количество «полюсов» роста, но и переходные состояния в региональном развитии (так регионы социальной ответственности средним значением не рассматриваются) [7]; в-четвертых, данному понятию внутренне присуща аксиологическая окраска оценки неравномерности развития в координатах «свой-чужой»: с одной стороны как «положительный» полюс, а с другой - как отрицательный.
Россия имеет определенный опыт реализации поляризованного социально-экономического развития регионов, максимально получивший свое отражение в «Концепции стратегии социально-экономического развития регионов Российской Федерации», принятой в 2005 г. и являющейся программным документом в области приоритетов государственной региональной политики до 2008 г., ознаменовавшим переход к стратегии «сбалансированного» роста российских регионов.
Российский опыт концепции «поляризованного роста» регионального экономического пространства показал определенные ограничения и отрицательные эффекты ее использования, накладывающие соответствующие пределы для модели «прорывной» модернизации, проявляющиеся в следующих моментах:
во-первых, сложившиеся региональные границы, поддержанные административно, воспроизводят фрагментарность российского экономического пространства, поэтому регионы-лидеры слабо влияют на развитие соседних территорий, ввиду отсутствия эффективных механизмов перелива положительных экстерналий в межрегиональном пространстве, что предопределяло усиление конкурентных позиций более стабильных регионов и экономическое ослабление депрессивных регионов;
во-вторых, критерии выбора российских регионов девелоперов(«точек роста») были расплывчатыми и носили в целом количественный, а не качественный характер, что не позволяло четко определить не только «полюса роста» в регионального развития, но и идентифицировать девелоперные направления, как среди регионов-лидеров, так и среди регионов-периферии;
в-третьих, отсутствие механизмов согласования стратегических направлений «поляризованного» развития российских регионов привело к неэффективному использованию ресурсного потенциала регионов, порой искусственному «насаждению» определенных направлений «прорывного» развития регионального экономического пространства и усилению неравномерности.
Таким образом, ни одна из моделей модернизации, «органичная», «догоняющая», «прорывная», не может в полной мере отвечать целям сбалансированного социально-экономического развития российских регионов на современном этапе и, как показывает отечественный опыт, несет в себе определенные ограничения и пределы использования с учетом специфики фрагментарного развития российского экономического пространства.
В этой связи представляется, что модель модернизационной компоненты российского регионального развития концептуально должна опираться на системную парадигму развития, способную учесть сбалансированные качественно разнородные императивы и целевые характеристики пространственного развития страны.
Модель «системной» модернизации экономического пространства регионов предполагает более пристальное отношение к исследованию системных характеристик самого понятия «модернизация». Системные параметры понятия «модернизация» схематично отражены на рис. 11.
Таким образом, понятие «модернизация» как системный феномен имеет целевую направленность, функциональные механизмы действия и процессные характеристики реализации.
Модель системной модернизации экономического пространства, представляющая собой обновление самих принципов функционирования региональных экономических систем, опирается на множественность критериев социальноэкономического развития. Для российских регионов это прежде всего критерии:
сбалансированности и устойчивости социально-экономического развития;
выравнивания межрегиональных различий и диспропорций в социально-экономическом развитии регионов; инновационности социально-экономического развития регионов;
социальный критерий с учетом повышения качества жизни населения;
1 Составлено автором.
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2012 ^ Том 10 № 2 Часть 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2012 ^ Том 10 № 2 Часть 3
■/ оценки эффективности региональных и местных властей;
согласования стратегий социально-экономического развития на федеральном, региональном и муниципальном уровнях взаимодействия экономических субъектов.
Рис. 1. Системные параметры понятия «модернизация»
В рамках модели системной модернизации экономических отношений целесообразно выделить отдельные направления модернизационных процессов - структурную, институциональную, технологическую, промышленную, социальную модернизации, создающие системный охват коренных преобразований всех сфер общества.
Таким образом, переход к модели системной модернизации должен обеспечить качественное обновление состояния национальной экономической системы, создавая тем самым динамичный потенциал для выхода на более высокий уровень ее конкурентоспособности и устойчивости социально-экономического развития.
ЛИТЕРАТУРА
1. Дерпутьян Г. Модерн и модернизаторы // Эксперт. М., 2010. № 1. С. 23.
2. Ермаханова С.А. Теория модернизации: история и современность // Актуальные проблемы социально-экономического развития: взгляд молодых ученых. Новосибирск, 2005.
3. История экономической мысли / Под ред. В.В. Крутова, Е.В. Балахоновой. СПб.: Питер, 2008.
4. Красильщиков В.А. Модернизация: зарубежный опыт и уроки для России // Модернизация России: условия, предпосылки, шансы. Вып. 1. Стратегические проблемы модернизации. М.: Центр исследований постиндустриального общества, 2009. 240 с.
5. Hirschman A.O. The strategy of economic development. New Haven: Yale univ. press. 1960. P. 63.
6. Myrdal G. Economic theory and under- developed regions. N.Y, 1957. p.34.
7. Quah D. Twin peaks: Growth and convergence in models of distribution dynamics // Economic Journal. 106. 1996. P. 1045-1055.
