CC BY
37
Белоногов Ю.Г. Институт внештатных инструкторов в эволюции организационной структуры местных городских комитетов ВКП(б) в 1930-1945 годы: «Пермский опыт» (часть I) // Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета. Культура. История. Философия. Право. - 2016. - № 1. - С. 63-72.
Belonogov Yu.G. Institute of non-staff instructors in evolution of organizational structure of local city committees of All-union Communist Party (bolsheviks) in 1930-1945: "The Perm experience" (part I). Bulletin of Perm National Research Polytechnic University. Culture. History. Philosophy. Law.2016. No. 4. Pp. 63-72.
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 342.553(470.53)"193/194"
Ю.Г. Белоногов
ИНСТИТУТ ВНЕШТАТНЫХ ИНСТРУКТОРОВ В ЭВОЛЮЦИИ ОРГАНИЗАЦИОННОЙ СТРУКТУРЫ
МЕСТНЫХ ГОРОДСКИХ КОМИТЕТОВ ВКП(Б) В 1930-1945 ГОДЫ: «ПЕРМСКИЙ ОПЫТ» (ЧАСТЬ I)
Предпринята попытка проследить развитие института внештатных инструкторов в рамках эволюции моделей организационного построения местного городского партийного аппарата, который в довоенный и военный период являлся своеобразным «приводным ремнем» вышестоящих партийных комитетов в обеспечении индустриализации и управления промышленностью. В первой части статьи проанализирована эволюция организационной структуры Пермского горкома партии в контексте общих изменений структуры аппарата ЦК ВКП(б) на протяжении конца 1920-х - первой половины 1930-х годов, вызванных последовательной сменой функционального и производственно-отраслевого принципов организационного построения партийного аппарата. Институт внештатных инструкторов фиксируется уже при создании аппарата Пермского горкома ВКП(б) в 1930 году: в рамках функциональной модели организационного построения внештатные инструкторы осуществляли свою деятельность при функциональных подразделениях, прикрепляясь в пределах своих функций к первичным организациям по территориальному и производственному признаку. Переход от функционального к производственно-отраслевому принципу построения партийного аппарата на местном уровне в 1934 году предполагал ликвидацию большинства отделов в Пермском горкоме ВКП(б) и значительное сокращение ставок штатных должностей. Представители партийного аппарата понимали, что на местном уровне партийной иерархии, значительно ослабленном перераспределением ставок в пользу вышестоящих парткомов, невозможно решать поставленные задачи без привлечения «внештатных сил». Это обусловило заинтересованность городского парткома в дальнейшем развитии института внештатных инструкторов под руководством штатных работников. В условиях усиления контроля партии за развитием экономики внештатные инструкторы неизбежно превращались в «общественное продолжение» партийного аппарата.
Ключевые слова: номенклатурная организация власти, внештатный инструктор, партийный аппарат, функциональный принцип построения, производственно-отраслевой принцип построения.
© Белоногов Юрий Геннадьевич - кандидат политических наук, доцент кафедры государственного управления и истории, ФГБОУ ВПО «Пермский национальный исследовательский политехнический университет», e-mail: ugb78@mail.ru.
Yu.G. Belonogov
INSTITUTE OF NON-STAFF INSTRUCTORS IN EVOLUTION OF ORGANIZATIONAL STRUCTURE OF LOCAL CITY COMMITTEES OF ALL-UNION COMMUNIST PARTY (BOLSHEVIKS) IN 1930-1945: "THE PERM EXPERIENCE" (PART I)
An attempt to track development of institute of non-staff instructors within evolution of models of organizational creation of the local city party device which during the pre-war and military period was peculiar "a driving belt" of higher party committees in ensuring industrialization and management of the industry is made. In the first part of article evolution of organizational structure of the Perm city town committee of party in the context of the general changes of structure of the office of the Central Committee of All-Union Communist Party (bolsheviks) throughout the end of the 1920th - the first half of the 1930th years caused by consecutive change of the functional and production and branch principles of organizational creation of the party staff is analysed. The institute of non-staff instructors is fixed already at creation of the device of the Perm city town committee of All-Union Communist Party (bolsheviks) in 1930: within functional model of organizational construction non-staff instructors carried out the activity at functional divisions, being attached within the functions to primary organizations for a territorial and production sign. Transition from creation of the party device, functional to production industry principle, at the local level in 1934 assumed elimination of the majority of departments in the Perm city town committee of All-Union Communist Party (bolsheviks) and considerable reduction of rates of established posts. Representatives of the party device understood that the local level of party hierarchy considerably weakened by redistribution of rates in favor of Communist Party committees, higher on hierarchy, won't be capable to solve objectives without attraction of "non-staff forces". It caused interest of city Communist Party committee in further development of institute of non-staff instructors under a coaching of permanent members of staff. In the conditions of strengthening of control of party of development of economy non-staff instructors inevitably turned into "public continuation" of the party staff.
Keywords: nomenclature organization of the power, non-staff instructor, party device, functional principle of construction, production and branch principle of construction.
Институт внештатных инструкторов (как разновидность института общественных начал) в органах политической администрации достигнет апогея в своем развитии в период «поздней оттепели» и начала политической стабилизации (конец 1950-х - 1960-е годы), а также частично в период «перестройки». Это не пройдет мимо внимания современных специалистов по номенклатурной проблематике и получит свое отражение в монографической литературе в качестве самостоятельной темы исследования [1] или сквозного сюжета [2, с. 45, 66, 164, 278, 327]. Между тем институциональные истоки развития этого явления в контексте изучения функционирования регионального и местного механизма власти и принятия политических решений мы должны искать и в сталинском периоде советской истории, что пока является относительно малоизученным аспектом.
Актуальность темы исследования объясняется и тем, что именно партийные органы власти играли важную роль в осуществлении общегосударственной политики в регионах. В зависимости от задач, которые ставились высшим руководством страны перед партийными организациями в 1930-е-1940-е годы, пол-
номочия и сферы компетенции местных парткомов на протяжении изучаемого периода неоднократно менялись, что свидетельствовало об изменении роли партийного аппарата в системе властных отношений. Соответственно, внешним проявлением данной эволюции стала перестройка и организационной структуры управления аппарата партийных комитетов. На протяжении изучаемого периода использовались две модели организационного построения партийного аппарата - функциональная и отраслевая (производственно-отраслевая) (более подробно см. [3]). Однако чаще всего обе указанные модели сочетались при доминировании одной из них.
С точки зрения обозначенной проблематики наименее изученным уровнем партийной иерархии представляется уровень местных городских парткомов (горкомов и городских райкомов). Однако именно они в большей степени стали своеобразным «приводным ремнем» в обеспечении индустриализации и управления промышленностью в довоенный и военный периоды советской истории. В связи этим нам представляется выжным проследить развитие института внештатных инструкторов (как одной из самых многочисленных должностных групп внештатных работников) в контексте эволюции моделей организационного построения местного партийного аппарата на протяжении 1930 - первой половины 1940-х годов. Этому благоприятствует однотипность организационного построения (и, следовательно, подразделений), свойственная в изучаемое время каждому уровню партийной власти: в Уставах ВКП(б) вплоть до начала 1950-х годов прописывались структурные подразделения для парткомов высшего, регионального и местного уровней управления. Поэтому опыт изучения заявленной проблемы на примере Пермского (с 1940 года -Молотовского) городского комитета партии и Ленинского районного комитета г. Перми может представлять интерес и для других городских и районных (в городах) парткомов.
Хронологический выбор объясняется схожестью и общей закономерностью эволюции: вектор организационного построения партийного аппарата в период Второй мировой войны был логичным продолжением тех тенденций, которые сложились к середине 1930-х годов. Соответственно, нижнюю границу исследования обозначил 1930 год, когда начал функционировать Пермский райком (впоследствии горком) ВКП(б), а верхняя граница связана с датой окончания Второй мировой войны. Послевоенный период (так называемый «поздний сталинизм») заслуживает отдельного самостоятельного исследования, поскольку организационная структура партии в процессе перехода от военных к послевоенным условиям претерпела качественную трансформацию.
На рубеже 1920-1930-х годов организационное строение партийного аппарата прошло эволюцию от «универсального» (т.е. функционального с элементами отраслевого) к чисто функциональному принципу, которая затронула и статус функционировавших в парткомах подразделений (отделов). Принятый
на XIV партийном съезде (декабрь 1925 года) новый Устав ВКП(б) легализовал деятельность специальных отделов, которые выделялись «для особых форм партийной работы» и подчинялись непосредственно бюро партийных комитетов [4, с. 18], при этом основные отделы возглавлялись избранными (как правило, освобожденными) членами бюро или комитета. При ЦК ВКП(б) функционировали следующие отделы: 1) организационно-распределительный, 2) агитационно-пропагандистский, 3) отдел печати, 4) информационный отдел, 5) статистический отдел, 6) отдел по работе среди работниц и крестьянок. В региональных и местных парткомах (на тот момент под ними понимались обкомы, губкомы, окружкомы и укомы) создавались следующие отделы: 1) организационно-распределительный, 2) агитационно-пропагандистский (с включением функций отдела печати)*, 3) отдел по работе среди работниц и крестьянок (данное подразделение считалось отраслевым - Ю.Б.). Создание самостоятельных структурных подразделений стало важным шагом вперед в развитии партийного аппарата по сравнению с тем временем, «секретарь губкома был во всем аппарате единственным партийным работником, а иногда этот секретарь совмещал свою работу с какой-либо другой...» [5, с. 59-61].
В 1930 году высшее партийное руководство берет курс на создание чисто функциональной модели построения партийного аппарата, в рамках которой отраслевые подразделения были либо упразднены, либо вошли в структуру функциональных подразделений. Внешним отражением данной тенденции стало постановление ЦК ВКП(б) «О реорганизации аппарата ЦК ВКП(б)» от 5 января 1930 года, которое отразило основные направления реорганизации: «. необходимо упростить и сократить аппарат, дифференцировав его работу по функциональному признаку» [6, с. 52]. В рамках указанной тенденции следует рассматривать и постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О ликвидации округов» от 15 июля 1930 года, предусматривавшее приближение регионального партийного и советского аппарата к району и селу (через ликвидацию окружного звена), а также создание городских органов власти.
Решением секретариата Пермского райкома ВКП(б) от 10 октября 1930 года были утверждены основные положения организации работы отдела кадров райкома по руководству подготовкой, переподготовкой и распределению партийных кадров в организациях, предприятиях, учреждениях, учебных заведениях Пермского района. Для обеспечения полного охвата руководством этой работы при отделе кадров были организованы семь секторов, руководители которых - внештатные работники - должны были утверждаться на бюро парткома. Одновременно в секторе кадров промышленности были выделены организаторы в лице внештатных инструкторов по кадрам химической, лесной и деревообрабатывающей, полиграфической, пищевой, механической и металлургической,
* В крупных губкомах отделы печати функционировали на правах самостоятельных структурных подразделений. - Ю.Б.
производства стройматериалов промышленности. В секторе транспорта должны были работать аналогичные организаторы - внештатные инструкторы по кадрам железнодорожного, водного и городского транспорта. На том же заседании секретариата были утверждены руководители трех секторов (партстроительства, вербовки и роста парторганизации, сектор информации) организационного отдела и внештатные инструкторы (41 человек) при них [7, оп. 1, д. 8, л. 7, 49, 52, 54, 149-153]. Сами внештатные инструкторы орготдела в 1930 и 1931 годах прикреплялись к курированию хозяйственных и советских организаций по отдельным партячейкам [7, оп. 1, д. 14, л. 39]. Судя по материалам совещания представителей женских секторов партийных комитетов и партячеек, проведенного в Перми 3 февраля 1932 года, институт внештатных инструкторов существовал и при организационном отделе Горсовета, и женсекторе, входившем в структуру агитационно-массового отдела, горкома ВКП(б) [7, оп. 1, д. 511, л. 6].
Таким образом, институт внештатных инструкторов партийных комитетов получил распространение в рамках функциональной модели построения местного партийного аппарата. Почти при всех функциональных подразделениях созданного административной реформой 1930 года Пермского райкома (впоследствии горкома) ВКП(б) работали внештатные инструкторы, распределенные, как правило, между партячейками.
Однако чисто функциональная модель организации аппарата партийных комитетов продержалась недолго. Уже в феврале 1931 года были произведены изменения, которые предусматривали внесение в функциональную модель элементов территориального и отраслевого принципа организации партаппарата [8, с. 21].
С 1934 года, в соответствии с принятой на XVII съезде ВКП(б) новой редакцией Устава ВКП(б), партийный аппарат строился уже по производственно-отраслевому принципу, предполагавшему создание и функционирование производственно-отраслевых отделов (подразделений, курировавших прежде всего отрасли экономики). Отраслевые подразделения организовывали и направляли работу в соответствующих отраслях, курируя деятельность аналогичных подразделений исполкомов Советов депутатов трудящихся того же уровня власти. Новая модель построения парткомитетов была основана на дальнейшем разукрупнении регионов и была призвана обеспечить их более конкретное руководство регионами [8, с. 32]. На работников отраслевых отделов ложилась ответственность за состояние всего комплекса партийной работы в целом по данной отрасли (т.е. организационно-партийная работа, подготовка и распределение кадров, агитационно-массовая работа, производственная пропаганда, наблюдение за выполнением партийных решений соответствующими хозяйственными, советскими органами и партийными организациями) [9, с. 55].
Создание таких подразделений, безусловно, рассматривается в историографии как организационный (т.е. дополнительный к так называемому кадровому или номенклатурному) механизм по усилению контроля партийного ап-
парата за развитием экономики. Одновременно архивные источники позволяют сформулировать важное дополнение: создание отраслевых подразделений лишь организационно закрепляло сложившуюся несколько ранее тенденцию расширения властных полномочий партийного аппарата. Судя по отчету Пермского горкома ВКП(б) еще за 1933 год, объектами ответственности городского партаппарата являлись состояние железнодорожного транспорта, строительство, промышленность, рабочее снабжение и кооперация, городское хозяйство (советы, здравоохранение), борьба за овладение техникой и подготовка кадров, культурно-социальное строительство (бюджет, мобилизация средств), массовая работа (профсоюзы, соцсоревнование), рост парторганизации [7, оп. 1, д. 588, л. 1-11].
Следует оговориться, что новый принцип построения партийного аппарата предусматривал фактическое существование одновременно и отраслевых, и функциональных отделов. Правда, численное преимущество подразделений первого вида было характерно для парткомов на союзном и региональном уровнях управления. В соответствии с данным принципом построения партийного аппарата в ЦК были образованы следующие отделы: сельскохозяйственный, промышленный, транспортный, планово-финансово-торговый, политико-административный, руководящих партийных органов, культуры и пропаганды ленинизма, Институт Маркса-Энгельса-Ленина, а также два сектора (особый и управление делами). В региональных парткомах (обкомах, крайкомах, ЦК компартий советских республик) создавались: сельскохозяйственный, промыш-ленно-транспортный, советско-торговый отделы (перечислены отраслевые подразделения - Ю.Б.), отделы культуры и пропаганды ленинизма, а также руководящих (городских и районных) парторганов и особый сектор (функциональные подразделения - Ю.Б.) [10, с. 102]. На местном уровне переход на производственно-отраслевую модель построения происходил по другому сценарию.
Решением бюро Пермского горкома ВКП(б) от 27 февраля 1934 года «О реорганизации аппарата горкома» функциональные отделы были упразднены (кроме культпропотдела до указаний ЦК и обкома партии). Если на 1 января 1934 года в организационной структуре Пермского горкома ВКП(б), сохранившейся еще с 1930 года, насчитывалось 5 функциональных и обеспечивающих подразделений (орготдел, агитационно-массовый отдел, культурно-просветительский отдел, отдел кадров, общий отдел), то на 1 января 1935 года их число сократилось до 3 (общий отдел, отдел культуры и пропаганды, отдел парткадров). Аппарат горкома по решению бюро парткома от 27 февраля 1934 года был сокращен с 61 до 35 человек, прежде всего, за счет обслуживающих и хозяйственных работников (обслуживание хозяйственных нужд горкома и соответствующие штатные ставки - почта, телеграф, телефон, отопление, освещение, ремонт, охрана, транспорт были переданы на баланс Пермского Горсовета).
Самой многочисленной должностной группой ответственных работников аппарата Пермского горкома ВКП(б) стали 15 инструкторов, которые были за-
креплены за первичными парторганизациями, распределенными, в свою очередь, в соответствии с отраслевым принципом по 9 отраслям экономики: предприятия тяжелой промышленности, предприятия легкой и пищевкусовой промышленности, предприятия коммунального хозяйства, лесные организации, транспорт, новостройки, торгово-кооперативные организации, советские организации, сельское хозяйство [7, оп. 1, д. 822, л. 1-1 об.]. Однако по решению Свердловского обкома партии от 7 июля 1934 года это количество ответственных инструкторов было сокращено до пяти человек [7, оп. 1, д. 652, л. 34].
Между тем именно инструкторы местных низовых партийных комитетов были призваны стать «важнейшим звеном, центральной фигурой партийного аппарата», поскольку на их плечи должна была лечь задача «надлежащей постановки в первичных парторганизациях организационно-партийной и идейно-политической работы». Их новая функциональная роль отражена в докладе представителя Пермского горкома ВКП(б) на совещании секретарей партийных комитетов по вопросу перестройки низовых парторганизаций в соответствии с решениями XVII съезда партии (3 марта 1934 года): «Теперешние инструктора горкома партии несколько отличаются и будут отличаться от инструкторов, которые были раньше. ... Роль инструктора в прошлом значительно сводилась к тому, чтобы проверить протоколы парторганизации. Инструктор после реорганизации - совершенно другое дело. Инструктору предоставлены права непосредственного руководства теми первичными организациями, которые отходят к его руководству»* [7, оп. 1, д. 840, л. 17-18].
На другом местном партийном форуме в августе того же года представитель горкома признавал, что «. ни один райком и горком партии не могут осуществить действительно конкретного руководства членами парторганизации с помощью секретаря, его заместителя и даже бюро райкома, без инструкторов невозможно перестроить работу первичной парторганизации»*. Представителем из Свердловска при подведении итогов было сказано следующее: «Инструктор выполняет роль бойца, исправляющего недостатки, которые он замечает в подведомственном, закрепленном за ним учреждении, предприятии, колхозе. Охватить одному человеку нельзя, некоторые из нас пытаются эту задачу (охватить 10-20 первичных парторганизаций, охватить 150 коммунистов, иногда 60-70 одиночек) решить совершенно напрасно» [7, оп. 1, д. 839, л. 1, 107].
* В прениях на данном совещании секретарь парткома суперфосфатного завода Чаусов так определил роль инструкторов горкома: «Нужно гонять инструкторов на завод. Я не вижу помощи от инструкторов... Нужно действительно помогать (секретарям парткомов) не по-чиновнически, а практически» [7, оп. 1, д. 840, л. 36].
* Согласно стенограмме совещания инструкторов горкома и райкомов ВКП(б) г. Перми по вопросам организационно-партийной работы (1936), второй секретарь Пермского горкома партии М.Н. Дьячков высказался более прямолинейно: «Инструктор горкома партии является центральной фигурой партаппарата, инструктор непосредственно связывает с райкомом партии первичные организации, а никто иной. У этого инструктора имеется большая связь с каждым членом и кандидатом партии, этот инструктор является организатором партработы» [7, оп. 1, д. 1142, л. 1].
Тенденция усиления влияния партии на экономическую и политическую жизнь страны не могла не отразиться в решениях XVII съезда ВКП(б) о первичных парторганизациях. В целях усиления ответственности низовых партийных органов за состояние производства партийные ячейки были преобразованы в первичные партийные организации, которые охватывали весь процесс производства отдельного предприятия и учреждения. Согласно стенограмме совещания секретарей партийных комитетов по вопросу перестройки низовых парторганизаций в соответствии с решениями XVII съезда партии (3 марта 1934 года), докладчик, член бюро Пермского горкома ВКП(б) К.М. Трубин, следующим образом объяснял изменения: «. Переход с ячейки на первичную парторганизацию дает именно этот принцип ярко выдержанного производственного характера. Первичная парторганизация отвечает за все производство предприятия, учреждения. В первую очередь, перестройка организационной партработы связана с повышением роли первичной парторганизации, ее ответственности за весь ход процесса производства» [7, оп. 1, д. 840, л. 5, 8-9].
Фактически уже в 1934 году представители партийного аппарата понимали, что в рамках новой (производственно-отраслевой) модели его построения на местном уровне партийной иерархии, ослабленном перераспределением ставок в пользу вышестоящих парткомов, невозможно решать поставленные задачи без привлечения «внештатных сил». Об осознании данной проблемы свидетельствует и отчет Пермской районной партийной комиссии по чистке партийных кадров (1933-1934), в котором ее председатель В. Блинов предлагал мероприятия по совершенствованию деятельности аппарата горкома ВКП(б). Среди них значился и такой пункт: «Для охвата инструкторской помощью всех предприятий создать при ГК ВКП(б) институт внештатных инструкторов, широко используя на этой работе лучшие партийные силы актива с освобождением их от других нагрузок» [7, оп. 1, д. 657, л. 80].
Уже 29 марта 1934 года бюро Пермского горкома утверждает состав внештатных инструкторов - учетчиков при Учстате (сектор учета) горкома в количестве 5 человек с характерной для института внештатных инструкторов того времени формулировкой: «Считать работу в Учстате вышеуказанных товарищей основной партийной нагрузкой» [7, оп. 1, д. 822, л. 56об.]. 27 октября 1934 года были утверждены сведения на 12 внештатных инструкторов Пермского ГК ВКП(б) по сельскому хозяйству при инструкторе Фадееве [7, оп. 1, д. 849, л. 28-38].
Летом 1934 года Свердловский обком ВКП(б) разработал анкету в целях лучшего понимания изменений в работе инструктора местных парткомов в связи с функционированием новой модели построения партийных органов. Представителей обкома интересовало количество курируемых инструктором первичных парторганизаций, чем конкретно занимается инструктор на месте, в какой мере инструктор занимается чисто хозяйственными вопросами (имелись ли случаи
подмены инструктором административно-хозяйственных работников с указанием конкретных фактов и их причины). При этом интерес представляла серия вопросов о том, на кого в своей работе опирается инструктор непосредственно в организациях, привлекает ли членов партии для работы в качестве внештатных инструкторов, выявляет ли активность комсомольцев и в какой мере привлекает их к работе, как работает над созданием беспартийного актива, как привлекается беспартийный актив к общественной работе [7, оп. 1, д. 849, л. 39].
Список литературы
1. Белоногов Ю.Г. Эволюция института общественных начал в деятельности местных органов политической администрации в 1960-е годы (на материалах территорий современного Пермского края): моногр. - Пермь: Изд-во Перм. нац. исслед. политехн. ун-та, 2014. - 318 с.
2. Коновалов А.Б. Партийная номенклатура Сибири в системе региональной власти (1945-1991). - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2006. - 636 с.
3. Малейко Л.А. Из истории развития аппарата партийных органов // Вопросы истории КПСС. - 1976. - № 2. - С. 111-122.
4. Устав ВКП(б). Секция Коммунистического Интернационала. Принят XIV съездом партии. - М., Л.: Гос. изд-во, 1930. - 65 с.
5. Каганович Л.М. Как построена ВКП(б). - М., Л.: Гос. изд-во, 1927. -
116 с.
6. Беляков В.К., Золотарев Н.А. Организация удесятеряет силы. Развитие организационной структуры КПСС, 1917-1974. - М.: Изд-во полит. лит., 1975. - 190 с.
7. Пермский государственный архив новейшей истории (ПермГАНИ). Фонд Пермского городского комитета КПСС. - Ф. 1.
8. Ширяев Е.А. Эволюция системы регионального управления в РСФСР в 1930-1941 гг.: автореф. ... канд. ист. наук. - М., 2011. - 34 с.
9. Жданов А.А. Изменения в Уставе ВКП(б) // Партийное строительство. - 1939. - № 7-8. - С. 40-69.
References
1. Belonogov Yu.G. E'volyuciya instituta obshhestvennyx nachal v deyatel'-nosti mestnyx organov politicheskoj administracii v 1960-e gody (na materialax territory sovremennogo Permskogo kraya) [The evolution of public institutions began in local political administrations in the 1960s (in Partrials areas of modern Perm Territory)]. Permskii nacionalnyi issledovatelskii politexnicheskii universitet, 2014. 318 p.
2. Konovalov A.B. Partijnaya nomenklatura Sibiri v sisteme regional'noj vlasti (1945-1991) [The party nomenclature of Siberia in the system of regional government (1945-1991)]. Kemerovo: Kuzbassvuzizdat, 2006. 636 p.
3. Malejko L.A. Iz istorii razvitiya apparata partijnyx organov [From the history of the development apparatus of party organs]. Voprosy istorii KPSS, 1976, no. 2, pp. 111-122.
4. Ustav VKP(b). Sekciya Kommunisticheskogo Internacionala. Prinyat XIV s"ezdom partii [Charter of the CPSU (b). Section of the Communist International]. Moscow, Leningrad: Gos. izd-vo, 1930. 65 p.
5. Kaganovich L.M. Kak postroena VKP(b) [As constructed the CPSU (b)]. Moscow, Leningrad: Gos. izd-vo, 1927. 116 p.
6. Belyakov V.K., Zolotarev N.A. Organizaciya udesyateryaet sily. Razvitie organizacionnoj struktury KPSS, 1917-1974 [The organization multiplies tenfold force. Development of the organizational structure of the Communist Party, 19171974]. Moscow: Izd-vo polit. lit., 1975. 190 p.
7. Permskij gosudarstvennyj arxiv novejshej istorii (PermGANI) [Perm State Archive of Contemporary History (PermGANI). Fund of the Perm City Party Committee]. Fond Permskogo gorodskogo komiteta KPSS. F. 1.
8. Shiryaev E.A. E'volyuciya sistemy regional'nogo upravleniya v RSFSR v 1930-1941 gg. [Evolution of regional management in the RSFSR in the 1930-1941 biennium]. Abstract of the thesis of the candidate of historical sciences. Moscow, 2011. 34 p.
9. Zhdanov A.A. Izmeneniya v Ustave VKP(b) [Changes in the Charter of the CPSU (b)]. Partijnoe stroitel'stvo. 1939, no. 7-8, pp. 40-69.
Получено 20.01.2016
