CC BY
814
ТЕМА НОМЕРА
Т.А. Гурко
Институт семьи в постиндустриальных обществах
В статье анализируется развитие института семьи в западных постиндустриальных обществах. Выделены основные социальные процессы, которые оказывают непосредственное влияние на семейные ценности и семейное поведение. Показано направление трансформации функций семейного института в крупных мегаполисах. Особое внимание уделяется анализу тенденции роста межэтнических браков как фактора глобализации норм в сфере семьи.
Ключевые слова: семья, институт, функции, ценности, нормы, процессы, постиндустриальное общество, эт-ничность.
Семейные демографы в западных странах отмечают две основные тенденции, связанные с институтом семьи — изменение этнического состава и структуры семей, в которых воспитываются дети. Менее половины детей в США проживают с обоими биологическими родителями, родными братьями и сестрами [21 p. 119]. В результате высокого уровня разводов и повторных браков увеличивается число сводных семей. Среди «одиноких» родителей с детьми до 21 года, доля отцов (единоличных опекунов) составила в 2008 г. 17%, хотя и остается практически неизменной с 1994 г. [29, p. 2]. Ученые подчеркивают увеличение сожительствующих пар (США, Европейские страны, Япония). Растет, в том числе, и для сожительствующих пар с детьми, структура, которую американские социологи называют «хрупкие семьи» [38]. Растет и пропорция семей, в которых детей воспитывают гомосексуальные пары.
Среди образованных групп и брак, и рождение детей откладывается на более позднее время и число детей в таких браках меньше. Среди менее образованных групп дети рождаются рано, часто вне брака и растут без одного из биологических родителей [14, p. 94]. Часть таких детей в случае опеки единственного родителя попадает в воспитательные учреждения (обычно подростки), но преимущественно усыновляется.
© Гурко Т.А., 2011
В результате снижения рождаемости изменилась «поколенческая пирамида» — число бабушек и дедушек больше, нежели число их детей и намного больше, чем внуков. Кроме того, из-за откладывания рождения детей бабушки и дедушки долго пребывают в ожидании внуков и независимы в данный период. А когда внуки появляются, им самим уже часто нужна помощь со стороны детей [14, p. 95].
То, что сегодня принято называть «противоборствующими концепциями» развития института семьи, отражает возникший в начале прошлого века конфликт ценностных систем. Российский, а позднее гарвардский социолог Питирим Сорокин еще в 1913 году описал признаки трансформации семьи на примере России в начале индустриализации. Но, в отличие от сегодняшних точек зрения, П.А. Сорокин мыслил диалектично. С одной стороны, он обозначил «кризис семьи», с другой стороны, отмечал, что остановить этот кризис — «значит изменить в корне всю организацию современного общества и вернуть ее на несколько веков назад...» [4, с. 166]. Одна из ценностных систем начала века отражала традиционный аграрный образ жизни, другая — новый индустриальный. Следуя этой логике можно считать, что семейная ценностная система начала ХХ! века, в частности, среди молодого поколения является результатом постиндустриального образа жизни.
Следует подчеркнуть, что в настоящий период нормы аграрного, а затем индустриального образа жизни сосуществуют с новой системой норм постиндустриального образа жизни. Приверженность базовым семейным ценностям, основные из которых — брак на всю жизнь, обязательность детей в браке, связана как с убеждениями (например, верующие), так и со спецификой профессиональной деятельности мужчин и женщин и соответствующего образа жизни. Например, люди, ведущие сельский образ жизни, отличаются от 1Т специалистов, мобильных в пространственном отношении и т. д.
Одна из сфер разногласий между учеными — оценка последствий изменения института брака. Наиболее известные ученые — представители перспективы упадка (кризиса) семьи в США — Пол Амато [9], Давид По-пено [41], Алан Карлсон [3], Френсис Фукуяма [7]. Представители данной концепции считают, что большое число разводов, увеличение числа сожи-тельств и внебрачных рождений — основная причина снижения рождаемости. В семьях с одним родителем, считают они, возникает множество эмоциональных и поведенческих проблем для детей, например, в поддержании отношений со сверстниками, ранний уход из школы и внебрачные рождения в юном возрасте. Другие видят отрицательные последствия для общества, полагая, что наличие сводных семей и семей с одним родителем создает проблемы для школ, судов, тюрем и системы социального обеспечения. Утверждается, что ослабление ценности брака на всю жизнь усиливает проблемы бедности, отклоняющегося поведения, насилия, оскорбления, снижение стандартов обучения.
Представители этой концепции считают, что нужно формировать культуру, которая поддерживает брак и поощряет людей брать обязательства за других (супруги и дети), ограничить свободу развода «без вины», вводить образовательные программы о ценности брака и преодолении конфликтов в школьные программы, проводить государственное (и корпоративное) финансирование брачного консультирования и предбрачных образовательных программ.
Американский политолог Ф. Фукуяма отмечает, что «теория модернизации, популярная в социальных науках в середине XX века, не рассматривала семейную жизнь в качестве проблемы, заслуживающей особого внимания: в результате эволюции расширенные семьи должны были распасться на нуклеарные, что больше соответствовало условиям жизни в индустриальном обществе. Но развитие семьи не закончилось в 1950 году. Во время «Великого разрыва» даже нуклеарной семье стал грозить упадок, поставив тем самым под угрозу базовую функцию семьи — продолжение рода. В отличие от экономического производства, образования, проведения досуга и других функций, которые были вынесены за пределы семьи, в отношении производства потомства далеко не ясно, существует ли для него хороший заменитель вне нуклеарной семьи, а это, в свою очередь, объясняет, почему изменения в семейной структуре имели столь далеко идущие последствия для социального капитала» [7].
Сторонники другой концепции — семейной пластичности (модернизации) семьи не верят в достоверность того факта, что пропорция неудачных браков выросла [13]. Они считают, что столько же неудачных браков было и раньше. Но разводы сегодня дают шанс на счастье взрослым и возможность избежать жизни в дисфункциональных и недружелюбных семьях многим детям. Более того, поскольку дети могут развиваться успешно в различных семейных структурах, распространение альтернатив «браку на всю жизнь» не создает проблем и для будущих поколений. Бедность, безработица, плохо финансируемые школы и недостаток государственных служб более серьезно влияют на благополучие детей, нежели отсутствие обоих родителей, доказывают эти авторы.
Представительница феминистского направления — Дж. Стейси утверждает, что «изменения в возможностях получения работы, сексуальных возможностях для женщин и мужчин открывают перспективы для демократии, равноправия и выбора как никогда прежде, особенно для женщин и сексуальных меньшинств» [43, р. 9].
Обе концепции признают изменения институтов брака и семьи. В значительной степени разногласия связаны с важностью социальной стабильности в противоположность индивидуальной свободе. Те, для кого важна ценность безопасности и традиций считают, что неограниченное следование личным интересам разрушает брак и социальный порядок.
Те, кто ценит автономию и свободу, считают, что разрушение ценностей «сексуальной верности», пожизненного брака, удовлетворение прав сексуальных меньшинств, способствуют счастью и личностному развитию.
По мнению П. Амато, эти разногласия между представителями перспектив носят скорее идеологический, ценностный характер, нежели научный. Доказательства и той и другой позиции сложно проверить эмпирически. Потому, вместо некритического принятия одной из них предлагается анализировать отрицательные последствия развития семьи и развивать соответствующие меры помощи, но одновременно видеть и «поощрять» положительные стороны происходящих изменений [9, р. 114].
Изменения, происходящие с институтом семьи на Западе, связаны, прежде всего, с особенностями постиндустриальных обществ. Здесь сделана попытка выделить эти особенности, социальные процессы, которые влияют на трансформацию семьи. Эти процессы взаимосвязаны, их выделение в значительной мере условно и они по-разному выражены в разных западных странах.
Семейные ценности и религия
Семейные ценности, очевидно, связаны с религией. По мере секуляризации западных обществ и уменьшения числа верующих происходило и ослабление института семьи. Именно в западных постиндустриальных обществах снизилась роль религии и традиционных ценностей, о чем свидетельствует исследование общемировых ценностей. В таких странах принимаются разводы, аборты, эвтаназия и суицид. В другой группе стран (преимущественно развивающихся) наоборот религия и традиционные ценности имеют большое значение. [34, р. 64]. Западные светские ценности не обязательно предполагают ориентацию на пожизненный брак, заповедь «плодитесь и размножайтесь» среди части нового поколения на Западе трансформировалась в движение «чайлд фри», ориентации на непродолжительные сожительства (партнерства) без брака.
Дальнейшая передача семейных функций обществу
В постиндустриальных обществах, которые называют еще обществами потребления, существенно увеличился объем услуг, предоставляемых семье-домохозяйству. Из таблицы 1 можно видеть, что число функций, которые предписываются исключительно семье, существенно сократилось. Это значит, что и потребность в ней неизбежно уменьшается (по выражению сторонников «кризисной концепции», общество «перехватило» семейные функции).
Это касается ухода за детьми и престарелыми, предоставление готовой пищи, сексуальных услуг и др. В этой связи возникла новая функция семьи, связанная преимущественно с координацией этих услуг. По сути, в каждой семье должен быть менеджер, который выбирает качественные товары, недорогие услуги т. д.
В какой-то мере даже основная функция семьи начинает разделяться с обществом. Физическое воспроизводство детей отчасти становится не только функцией института семьи, а услугой, которая через специальные агентства предоставляется «суррогатной матерью».
Таблица 1
Историческая динамика функций семьи
Аграрные общества Индустриальные общества Постиндустриальные общества
Функции, выполняемые семьей
Воспроизводство Экономическая защита Работа Отдых Забота о физическом и умственном здоровье членов семьи Уход за детьми, больными, инвалидами Образование и социализация Социальный контроль Идентичность, привязанность, любовь Воспроизводство Идентичность, привязанность, любовь Экономическая защита Отдых Уход за детьми, больными, инвалидами *Координация институциональных услуг Воспроизводство Идентичность, привязанность, любовь Координация институциональных услуг *Управление потреблением услуг, товаров и информации
Функции семьи, разделяемые с обществом
Разделялись незначительно Оплачиваемая работа Забота о физическом и умственном здоровье членов семьи Образование и социализация Социальный контроль Экономическая защита Оплачиваемая работа Отдых Забота о физическом и умственном здоровье членов семьи Образование и социализация Социальный контроль Уход за детьми, больными, инвалидами
* Новые функции
Развитие генетических и репродуктивных технологий
Возможность установить «биологическое отцовство», несомненно, оказало влияние на развитие института брака, считает британский ученый [42, р. 478]. Действительно, прежде только совместная жизнь в браке позволяла считать отцом мужа матери ребенка. В современных условиях даже при раздельном проживании пары отца можно установить с помощью генетических тестов. С другой стороны, новые репродуктивные технологии
позволяют иметь собственных детей тем парам, которые хотят жить вместе, но не могут зачать ребенка естественным путем.
Материализм
В обществе потребления люди постоянно озабочены приобретением новых вещей. Большинство семей, отмечают американские исследователи, живёт без сбережений и тратит больше, чем зарабатывает. Кредиты и кредитные карты пользуются большой популярностью. Жизнь в кредит провоцирует стрессы, но желание «потреблять» и «иметь» не останавливает большинство семей, которые находятся во власти рекламы и конкуренции с семьями в ближайшем социальном окружении.
Эту проблему цивилизации Г. Спенсер увидел на примере США еще в конце XIX века, где «труд и неумеренная конкуренция» превратились из средства в цель, ухудшили здоровье собственное и своих детей и возможности воспроизвести себя. «Ибо даже те, которых эта интенсивная борьба из-за богатства и почестей непосредственно не подстрекает, подвергаются косвенному ее влиянию. Соревнование распространяется все шире и шире к низу социальной лестницы» [6, с. 1402].
Темп информационного общества и стрессы
Технологические новации увеличивают объем получаемой человеком информации. Люди хотят и ожидают, чтобы все происходило быстро, отмечают семейные психологи [40, р. 16]. Люди постоянно получают множество звуковых и электронных сообщений. Они обязаны иметь телефоны дома и в офисе, в карманах, сумках, на ремнях и т. д. Люди делают несколько вещей в одно и то же время — ведут машину, говорят по мобильному телефону, слушают музыку, едят бутерброды и планируют свой день. Уменьшилось и время, в течение которого необходимо отреагировать на получаемую информацию — от нескольких дней, чтобы ответить на письмо, до нескольких часов, чтобы отправить ответ на электронное сообщение или нескольких минут, чтобы ответить на звонок.
Стрессы прямо связаны с ритмом жизни. Новые технологии можно рассматривать как прогресс, но очевидно, что они в то же время добавляют число стрессогенных факторов в жизнь отдельного человека и его семьи. Люди чувствуют необходимость делать больше, иметь больше и бежать быстрее.
Компании часто разоряются, а работники вынуждены постоянно искать новую работу. Все это сказывается на психологическом ощущении благополучия и близости людей. Формируется установка, что намного проще найти нового партнера, пусть и временного, нежели пытаться работать над проблемами в браке.
В обществе «всеобщей спешки» человеку нужно что-то постоянное, чем и могла бы быть семья. Но на практике и супружеские семьи перестают быть «убежищем» и также быстро создаются и распадаются [22, р. 48]. В этом смысле у каждого человека есть выбор, следовать ли семейным ценностям, или, что называется, «жить в ногу со временем».
Таблица 2
Уровень занятости женщин и мужчин в возрасте от 15 до 64 лет
(в процентах)*
Страна 1995 2009
Занятость женщин Занятость мужчин Занятость женщин Занятость мужчин
Бельгия 45.0 66.9 56.0 67.2
Болгария — — 58.3 69.9
Чешская республика 56.7 73.8
Дания 66.7 79.9 73.1 78.3
Германия 55.3 73.7 66.2 75.6
Эстония 63.0 64.1
Ирландия 41.6 67.1 57.4 66.3
Греция 38.1 72.5 48.9 73.5
Испания 31.7 62.5 52.8 66.3
Франция 52.1 67.2 62.1 68.5
Италия 35.4 66.9 46.4 68.6
Кипр — — 62.5 77.6
Латвия 60.9 61.0
Литва 60.7 59.5
Люксембург 42.6 74.4 57.0 73.2
Венгрия — — 49.9 61.1
Мальта — — 37.7 71.5
Нидерланды 53.8 75.3 71.5 82.4
Австрия 59.0 78.5 66.4 76.9
Польша — 52.8 66.1
Португалия 54.4 /Зо 61.6 71.1
Румыния — — 52.0 62.5
Словения 63.8 71.0
Словакия 52.8 67.6
Финляндия 59.0 64 2 63.9 69.5
Швеция 68.8 73.1 70.2 74.2
Соединенное Королевство 61.7 75.1 65.0 74.8
Хорватия — — 51.0 62.4
Турция — — 24.2 65.5
Исландия 76.5 80.0
Норвегия 74.4 78.3
Швейцария 67.1 86 9 73.8 84.5
США 65.8 79.5 63.4 72.0
Япония 56.4 81.9 59.8 80.2
* Составлено по данным Евростат.
Работа женщин и гендерное равенство в семье
Увеличение числа работающих женщин и числа матерей, работающих вне дома, на Западе резко выросло за последние десятилетия. В условиях постиндустриального общества возникло много рабочих мест в информационном секторе экономики, которые освоили образованные женщины. Экономическая самостоятельность женщин, повышение их социального статуса неизбежно предполагает и новый тип супружеских отношений. В то время как женщины стараются найти удобный баланс между работой и семьей, мужчины не торопятся менять свои роли в семье. Этот процесс установления гендерного равенства не может произойти немедленно. Исследователи в США утверждают, что женщины быстрее изменили свои роли вне дома, чем мужчины внутри дома.
Мужчины и женщины применяют различные стратегии в новых условиях «глобального брачного рынка». Например, немецкие мужчины, особенно после тридцати лет, предпочитают супругу из менее развитых в экономическом отношении стран, где установки на гендерное равенство в браке еще не столь распространены, как на Западе [26].
В свою очередь, западные жены, принадлежащие к среднему классу, используют труд мигранток как по дому, в качестве прислуги, так и в уходе за детьми [32]. И, таким образом, им удается совмещать профессиональные и семейные интересы. Женщины были больше заинтересованы в браке в тот период, когда они были экономически зависимы от мужчин, поэтому по мере обретения самостоятельности они все чаще и совсем отказываются от брака.
В то же время в глобальном мире в условиях уменьшения роли государств, в обществе «риска» семья и локальные сообщества могут стать посредниками для личности между неустойчивым миром работы, отсутствием социальной защиты со стороны государств и корпораций. Семья остается источником эмоциональной и финансовой поддержки в нестабильном мире. Это особенно касается семей мигрантов и рабочих из развивающихся стран, особенно женщин, чей дешевый труд все активнее используется во многих странах и получил название «глобализации женской занятости» [23, р. 11].
Конфликт семьи и работы
Вопрос состоит не только в перераспределении семейных обязанностей между супругами. Это скорее проблема чрезмерной занятости на работе и мужчин и женщин и отсутствие времени для себя и значимых других.
Рабочие места по-прежнему сконструированы в расчете на одного «добытчика» в браке, а потому чрезмерно заняты и мужчины и женщины. И дело не только в том, что супруги заняты и пребывают в конкурентной социальной среде вне дома. В мегаполисах много времени занимает дорога на работу и обратно. Возвратившись с работы, членам семьи необходимо время для того, чтобы отдохнуть от тяжелого дня до того, как войти в связь с членами семьи. Приходя домой, многие члены семьи закрывают дверь и идут к телевизору или компьютеру, вместо того, чтобы пообщать-
ся с супругами, детьми или соседями. В итоге, часто люди больше знают о жизни звезд, чем о своей собственной семье [40, р. 18].
Для многих границы между домом и работой становятся размытыми. Как заметила А. Хоксчайлд, работа становится похожа на дом, а дом на работу. Чем больше работают оба супруга, тем более стрессовой становится домашняя жизнь. Хоксчайлд утверждает, что необходимо так изменить экономическую и социальную систему, чтобы члены семей могли меньше времени уделять работе и больше супружеским и семейным отношениям [31]. Но, похоже, никто не знает, как это сделать.
Социальная дифференциация
Распределение ролей и образ жизни существенно различаются у представителей различных классов. Согласно типологии Д. Гилберта, 1% населения США — это капиталисты (которые владеют значительной долей богатства страны), 15% высшая часть «среднего класса» (обычно менеджеры высокого уровня и профессионалы), 30% — низшая часть «среднего класса» («белые» воротнички), 30% — рабочий класс («синие» и «розовые» воротнички), 13% — бедные рабочие и 12% — деклассированные бедные [25]. Более поздние типологии докризисного периода отличаются незначительно [47].
Семьи среднего класса могут приобрести такие услуги, как уход за детьми и за домом, что помогает супругам провести свободное время вместе вне дома. А. Хочсчайлд критикует глобальный капитализм, показывая, что богатые страны экспортируют не только услуги, но и «эмоциональный ресурс». Любовь и привязанность, которые предназначены членам семей самих мигрантов, отдаются чужим детям, продаются и сексуальные услуги [32].
Семьи рабочих и бедных редко проводят свободное время вне дома и общаются только во время совместной еды или занятий по дому [49]. Возможности иметь супружескую семью есть далеко не у всех слоев населения. Например, было показано, что для бедных женщин материнство часто является жизненно важной потребностью, а супружество «непозволительной роскошью» [24].
Особенно много бедных среди семей с одним родителем, которые, в свою очередь, распространены среди не белого населения США. По данным Бюро переписи США в 2005 г., коэффициент внебрачных рождений составил 25% среди белых, 48% среди «испано-говорящих» и 70% среди афроамериканцев. Поскольку мужчины-афроамериканцы имеют меньше шансов устроиться на высокооплачиваемую работу, а часто и просто безработные, их потенциальным женам надежнее получать помощь от государства. По данным Института города в США в 2004 году, 3,5 млн. человек имели опыт бездомности в течение года, причем 1,35 млн. из них — дети.
Городская перенаселенность
Введение новых технологий в сфере сельского хозяйства в США и Европе привело к уменьшению числа фермеров, семей фермеров и уменьшению маленьких городов.
Дальнейший процесс урбанизации создает возможности для сельских детей получить образование и работу, хотя возможности приобретения жилья в городах ограничены. Миграция в города означает потерю основ традиционной сельской семьи и неизбежную трансформацию семейных ценностей. Некоторые авторы утверждают, что анонимное существование в городской среде может быть компенсировано созданием «подобно деревенской атмосферы» в сообществах, на рабочих местах, в религиозных институтах (в одном из сюжетов Евроньюс было показано, как граждане выращивают овощи на крыше небоскреба). Но, похоже, городская анонимность в большей мере компенсируется виртуальным общением в Интернете.
Постиндустриальная экономика
Принципы «старого или государственного капитализма», как отмечает П. Макдоналд, предполагали стабильную индустрию или структуру компаний, продолжительную занятость на одном рабочем месте, ограничения в продолжительности рабочего дня, профсоюзы, тарифы, ограничения инвестиций, высокие налоги и государственное обеспечение [37, р. 491].
В постиндустриальном обществе реструктуризация индустрии приводит к формированию рабочих мест в индустрии сервиса и их сокращению в производстве, к прямым переговорам между работниками и работодателями. Рынок труда позволяет легко менять место и содержание работы, условия труда, включая его продолжительность, причем практики неполного рабочего дня сокращаются, также как и «рабочее место на всю жизнь», растет число рабочих мест по контрактам.
Капитал пересекает международные границы, торговля свободна, сами работники отстаивают свои права у работодателей. Сегодня предоставлена большая автономия для фирм, инвесторов и рабочих в достижении ими выгодных для себя последствий в условиях свертывания государственных социальных программ [37, р. 492].
В период глобализирующейся экономики место работы супругов отдаляется от дома, как такового. Неизбежные разделения супругов в случае пусть и временной работы вдалеке от дома (часто и в другом государстве) не способствуют стабильности брака и качеству родительства.
В условиях высокой мобильности населения, связанной с поиском работы, не удивительно, что растет число сожительств без особых обязательств. У. Бек вообще считает, «что частная жизнь уже не привязана к какому-либо определенному месту, это уже не устоявшаяся оседлая жизнь. Это жизнь «в пути» в прямом и переносном смыслах [1, р. 133].
П.Х. Блоссфелд и Х. Хофмейстер, опираясь на данные международного проекта, делают вывод, что в условиях глобализации молодежь не уверена в будущем и потому часто отказывается от семейных обязательств [15]. Экономический кризис 2009 года обнажил неустойчивость и глобальную взаимозависимость национальных экономик. Ситуация кризиса и высокий уровень безработицы в ряде западных стран, в свою очередь, еще больше
повысили неуверенность молодежи, что формирует ориентацию на сиюминутные удовольствия в противоположность долгосрочным планам, таким, как создание семьи и воспитание детей.
Социальные режимы обеспечения
Особенности развития института семьи в странах Запада (США и Европе) в значительной мере зависят от социального режима обеспечения (welfare regimes) в каждой из стран. Эти режимы определяются, степенью поддержки гендерного и социального равенства, а также идеологией государств в отношении социальной солидарности. Выделяется пять режимов по следующим критериям: активная политика в сфере занятости, поддержка неработающих (безработных, больных, бедных, молодежи, пенсионеров, тех, кто ухаживает за членами семьи), предоставление родительских отпусков, семейных пособий и служб ухода за детьми, число рабочих мест в государственном секторе [15].
США, Англия и Канада классифицируются как либеральные режимы обеспечения. Здесь пассивная социальная политика, средний уровень поддержки уязвимых слоев и относительно невысокий уровень занятости в государственном секторе. Помощь семьям только целевая, ситуативная, в случаях острой необходимости.
Социал-демократический режим означает продвижение гендерного равенства на рабочих местах и в семьях, активную политику на рынке труда с целью полной занятости населения, включая госсектор, справедливую налоговую политику. Занятости женщин способствуют социальные службы: детские сады, центры дневного ухода за детьми, дома для престарелых. Прогрессивный индивидуальный налог (в отличие, от «семейного») предполагает наличие второго дохода в домохозяйстве. Такие режимы утвердились в Швеции, Норвегии, Дании.
В качестве примеров консервативного режима обычно приводится Германия и Нидерланды. Социальная политика не ориентирована на регулирование рынка труда. Однако, тем, кто потерял работу, нетрудоспособен или вынужден раньше выйти на пенсию оказывается помощь для поддержания жизненного стандарта. Этот режим также ориентирован на традиционное разделение труда в семье: жены часто экономически зависимы от мужей или имеют возможность работать неполное рабочее время. Службы ухода за детьми и стариками развиты в меньшей степени, чем в странах социально-демократического режима.
Южно-европейские страны, такие как Италия и Испания, и в какой-то мере, Ирландия и Мексика отнесены к семейно-ориентированному режиму. В отношении регулирования рынка труда он похож на либеральный режим. Отличие состоит в том, что на уровне как идеологии, так и практики семья участвует в защите своих членов как от экономических, так и социальных рисков. В силу незначительных мер по поддержке семей, отсутствия пособий по безработице эта обязанность ложится на других чле-
нов семей. По этой причине, например, молодые люди долго остаются в родительском доме.
К «постсоциалистическим режимам» отнесены Россия, страны СНГ и Восточно-Европейские страны, которые движутся, по мнению авторов, разными путями, и их режимы обеспечения пока являются смешанными.
Сравнительные исследования свидетельствуют, что экономические условия и социальная политика существенно влияют на гендерное разделение труда и на семейные жизненные пути (их начало, продолжение и окончание). В то же время в большинстве стран велики и различия между социальными группами [19].
Интернет и семейные взаимоотношения
Слишком много времени, проведённого в Интернете, может создать проблемы во взаимоотношениях. Было установлено, что те, кто тратит даже несколько часов в день в сети, испытывают депрессии Олсон. Интернет «вмешивается» в супружескую и семейную жизнь [40, р. 19]. Нарушается супружеское общение, а виртуальные романы могут стать и причиной развода. Порнография увеличивает вероятность сексуальной зависимости. 40% сексуально-зависимых потеряли своих супругов, 58% имели финансовые проблемы и 27% потеряли свою работу или были понижены в должности [30]. Сексуальная потребность активно эксплуатируется в Интернете, это дает большие возможности для заработка. Родители стараются контролировать сайты, которыми пользуются их дети, — 61% родителей регулируют и знают то, что делают подростки в сети [51].
Возможности Интернета используются и для поиска партнеров. Есть данные о том, что удачные браки в результате знакомства в Интернете более редкое явление, чем неудачные. В тоже время те, кто продвигает такие услуги, свидетельствуют о множестве счастливых, в том числе и международных браков. Репрезентативное исследование, в котором бы сравнивалась вероятность удачных знакомств, совершенных традиционным путем, со знакомствами в Интернете, провести сложно.
Существуют и положительные влияния новых технологий на семейную жизнь, которые пока мало изучены. Так, мобильная связь позволяет общаться с детьми и супругами на расстоянии. В Интернете можно найти своих далеких родственников в любой стране. В информационном отношении сглаживаются различия между условиями жизни семей в мегаполисах и маленьких городах. Сельские семьи, имеющие доступ в Интернет, могут держать связь с миром. С помощью Интернета члены семей могут найти и выполнять работу на дому, причем это в большей мере важно для тех, у кого ограничены возможности передвижения, например, молодых родителей или инвалидов.
Для детей Интернет предоставляет возможности для обучения, общения с родителями, которые находятся на рабочих местах, с родителями, которые с ними не проживают (отцы после развода). В виртуальном мире можно так же, как и в реальном, искать позитивное и негативное и есть возможности оградить себя от ненужной информации.
Употребление алкоголя, наркотиков, рост насилия в обществе
Большинство несчастных случаев в США относят к злоупотреблению алкоголем и наркотиками. У более половины взрослых американцев проблемы с алкоголем просматриваются в роду, и более чем 9 миллионов детей живут с родителем, зависимым от алкоголя или от наркотиков (данные центра по изучению зависимостей Университета им. Брауна).
Употребление алкоголя может быть и следствием и причиной проблем в семейной жизни. Это касается уменьшения семейного дохода, проблем в сексуальных отношениях, в общении, в том числе, с детьми, а также проблем на работе. Данные обследований свидетельствуют о росте числа насилий в семьях и среди любовников, что, в свою очередь, связано со злоупотреблениями алкоголем и наркотиками. Жертвами обычно являются женщины. Примерно около миллиона детей в год в США изымаются из семей из-за плохого обращения и отсутствия заботы о них по причине деградации родителей [44].
Сексуальная революция
Сексуальная революция, признаки которой П. Сорокин описал на примере американского общества еще в 1956 году, также становится глобальной [5]. Как отмечал автор, «сексуальная революция изменяет жизнь людей более радикально, чем любая другая революция нашего времени» [5, с. 14]. Не будучи ярым ханжой, он доказывал, что «сексуализация» американского общества, навязывание секса в первую очередь в коммерческих целях, в конечном итоге формирует неспособность людей к длительным отношениям, в частности, к браку. Жизнь звезд, которые постоянно меняют сексуальных и брачных партнеров, тиражируется в СМИ и усваивается как модель для подражания молодежью.
Сторонники теории обмена применительно к семье считали, что поскольку женщины имеют издержки в сексуальных отношениях (возможность забеременеть и менее частое получение оргазма), мужчины обычно используют вознаграждения (деньги и брак) для сексуального доступа к женщинам. Они предсказывали, что, по мере распространения методов контрацепции и сексуальной грамотности оба пола будут получать в равной мере сексуальное удовольствие, и издержки женщин будут уменьшаться. В такой ситуации и переговоры в отношении денег и брака, которые мужчинами в прошлом обменивались на сексуальные услуги женщин, станут менее актуальными [39].
Эту мысль в современных условиях развивает Э. Гидденс, который считает, что настало время «чистых отношений», свободных от каких-либо меркантильных интересов. «Для большинства сексуально «нормальной» популяции любовь обычно связана с сексуальностью через брак; но теперь двое все в большей и большей степени оказываются связанными через чистые отношения. Брак — для многих, но никоим образом не для всех групп населения — во все возрастающей степени изменяет курс своего развития в направлении формы чистых отношений, со многими последствиями в грядущем» [2, с. 80].
Либерализация сексуальной морали, однако, имела и положительные последствия для брака. По мере распространения контрацепции женщины стали более свободны в сексуальной сфере, что улучшило и сексуальные отношения в браке. Признание гомосексуальности на Западе «оздоровило» гетеросексуальные браки, поскольку отпала необходимость скрывать и «вуалировать» свою ориентацию. Но неоднозначно отношение общества к усыновлению детей гомосексуальными парами.
Культурная глобализация и индивидуализация
Один из факторов трансформации института семьи — глобализация культуры. «Местные нормы и ценности, обычаи и мораль, религиозные верования, модели семейной жизни, способы производства и потребления, похоже, исчезают под натиском современных западных институтов... Нынешние глобальные масштабы унификации культуры определяются, главным образом, средствами массовой коммуникации, особенно телевидением» [8, с.71].
Европейские социологи подчеркивают тенденцию к автономии личности от социальных институтов (в том числе семьи), значимость личностных, а не статусных достижений [11]. Ценности личностной автономии, профессиональной самореализации, гедонизма, приводят к деинституциа-лизации брака и «институциализации индивидуализма» [12].
В США ученые говорили об этом уже в середине прошлого века, рассматривая в качестве причины нестабильности семейного института следование индивидуалистским образцам в процессе развития новых социальных норм [48, р. 23].
В то же время в глобальном мире в условиях уменьшения роли государств, в обществе «риска» семья и локальные сообщества могут стать посредниками для личности между неустойчивым миром работы, отсутствием социальной защиты со стороны государств и корпораций. Семья остается источником эмоциональной и финансовой поддержки в нестабильном мире. Это особенно касается семей мигрантов и рабочих из развивающихся стран, особенно женщин, чей дешевый труд все активнее используется во многих странах и получил название «глобализации женской занятости» [23, р. 11].
Теория конвергенции и развитие семьи
В работах Т. Парсонса уже была высказана идея конвергенции «дефункцио-нализации» семьи по мере модернизации, по крайней мере, в отношении родственных связей (хотя он не выдвигал гипотез в отношении стран третьего мира).
В. Гуд развил эту идею, считая, что модернизация одинаково будет влиять на развитие института семьи независимо от национального и культурного контекста: родственные отношения и родительство будут становиться менее важными, а супружеские отношения более важными [27]. Позднее, правда, он признал, что отклонения от конвергенции существуют, по крайней мере, в уровне разводов [28].
Международные исследования уже в середине 1980-х свидетельствовали о сближении последовательности семейных событий в США, Канаде, Япо-
нии. В 90-е годы ХХ века появились работы по глобализации, в которых утверждается, что происходит не только конвергенция семейных образцов поведения, но и социальных и культурных институтов в целом. Данные демографов также подтверждают конвергенцию. Это снижение рождаемости во многих странах ниже уровня воспроизводства и увеличение продолжительности жизни. Автор второго демографического перехода [50] выделил комплекс последовательных демографических тенденций во многих странах, что в конечном итоге ведет к депопуляции коренного населения:
• уменьшение высоких порядков рождений (т. е. многодетности);
• избегание добрачных беременностей и «форсированных» ими браков;
• отсрочка рождений в браке, снижение рождаемости среди молодых женщин;
• рост разводов;
• отсрочка браков путем замены их добрачными сожительствами, увеличение возраста вступления в первый брак;
• популярность сожительств, откладывание брака до момента беременности невесты, увеличение добрачных рождений, увеличение среднего возраста первых родов;
• принятие законов, позволяющих стерилизацию и аборт, что способствует уменьшению нежеланных рождений и рождений в позднем возрасте;
• сожительства получают дальнейшее распространение среди вдовых и разведенных;
• сожительства рассматриваются как альтернатива браку, внебрачная рождаемость растет;
• суммарная рождаемость стабилизируется на низком уровне;
• не все отложенные рождения реализуются;
• увеличивается сознательная бездетность;
• рождаемость останавливается на уровне ниже простого воспроизводства.
Британский демограф Д. Колман отмечает, что второй демографический переход однозначно происходит только в ряде европейских стран. А схожие тенденции могут быть обусловлены другими причинами, например, в странах Восточной Европы и России. Вовсе не обязательно, что эти страны «повторят ту же европейскую траекторию» [18 р. 20.].
Кроме того, историки предоставляют данные, согласно которым в США и Европе, например, никогда не были распространены расширенные семьи [20]. Шведский социолог Г. Тернборн, участник ряда международных проектов по изучению глобальных процессов, проанализировал три фактора в отношении конвергенции: ослабление патриархата, изменение образцов брака и рождаемости. Выяснилось, что только в отношении ослабления патриархата можно наблюдать явную тенденцию конвергенции [45]. Одновременно автор отмечает, что в Африке, например, так же, как на За-
паде, повышается возраст вступления в брак, распространяются сожительства. Но сексуальная революция, начавшаяся еще в 1980-х годах, происходит согласно его анализу «несколько иначе, чем в Америке и Западной Европе» [46, р. 14]. Таким образом, пока не совсем ясно, в какой мере конвергенция в развитии института семьи обусловлена степенью модернизации обществ, а дивергенция — национальными традициями.
Изменение этнического состава обществ
Д. Коулман предложил понятие третьего демографического перехода — ситуацию, когда коренное население уменьшается в сравнении с мигрантами и поэтому происходит радикальная трансформация самих обществ. Он приводит данные по ряду европейских стран, согласно которым показатели рождаемости выше у мигрантов в сравнении с коренным населением, а также у незападных (поп«е81егп) в сравнении с западными гражданами [17, р. 414]. Хотя США изначально страна мигрантов, однако и здесь прослеживаются сходные закономерности. По данным Бюро переписи США в 2007 г. суммарный коэффициент рождаемости у «белых» составлял 2.1, у «черных» 2.0, среди выходцев из Южной Америки — 2.8, меньше всего показатель у коренного населения США — американских индейцев, эскимосов, алеутов — 1.7 и у «азиатов» — 1.8.
В начале XXI века наиболее многочисленной этнической группой среди «не белых» в США становятся выходцы из Южной Америки, преимущественно католики. В Западной Европе увеличивается количество мигрантов из мусульманских (Турция, Северная Африка, Юго-восточная Азия) и индуистских (Индия и др.), чьи ценности и традиции отличаются от европейских. В противоположность теории ассимиляции этнических групп высказывается предположение, что не происходит даже их видимой аккультурации. Социологи ставят вопрос о возможном возникновении «этнических гетто» или «нескольких обществ» в одной стране [10, 33].
Межэтнические браки как фактор глобализации
Анализ статистики заключения межэтнических браков на примере европейских стран и США свидетельствует о некоторой тенденции их увеличения. Однако основным барьером является религиозная идентичность. Мусульмане вступают в брак с мусульманами, а хинди с хинди. Барьером выступает и этническая идентичность (например, марокканцы не вступают в брак с турками). Вероятность межэтнических браков выше, если мигранты выходцы из бывших колоний принимающей страны, среди второго поколения мигрантов, среди мусульман мужчин (в этом случае дети считаются мусульманами) [36]. С 1990 г. по 2000 г. больше всего межэтнических браков заключалось в Англии и Нидерландах с мигрантами из Индии, в Германии — с выходцами из Италии, Греции, Югославии, во Франции — с мигрантами из Испании и Португалии. Увеличивается число браков между европейскими мужчинами и мигрантками из Филиппин и Таиланда [38]. В США наиболее часто азиатские женщины (в основном из Китая), выхо-
дят замуж за «белых» американцев. Выходцы из Латинской Америки редко заключают браки с представителями других этнических групп [35].
В итоге число межэтнических супружеских пар невелико. Так, в Англии по данным переписи 2001 г. только 2% пар были этнически смешанными. В США по разным данным в начале XXI века от 1.9% (только 0.06% из них «черно-белые») до 5% пар являются межрасовыми [16, p. 202, 35 p. 7].
Таким образом, возрождение классических норм семейного института и семейных ценностей в западных странах может происходить как минимум за счет двух факторов. Это браки мигрантов и «смешанные» браки между западными мужьями и их женами из «отстающих» в отношении гендерного равенства стран.
Автор теории семейного перехода Дж. Уайт считает, что все общества двигаются к одной глобальной культуре. Нормы семейной жизни культуры, в которой вырос человек, смешиваются с нормами принимающей культуры [52, с. 135]. В результате на институциональном уровне возникает аномия или конформность к нормам всех культур, включая западную культуру многообразия семейных норм и структур.
Литература
1. Бек У. Что такое глобализация? М.: Прогресс-традиция, 2001.
2. Гидденс Э. Трансформация интимности. Сексуальность, любовь и эротизм в современных обществах. Пер. с анг. В. Анурина. СПб.: Питер, 2004.
3. Карлсон А. Общество — семья — личность: социальный кризис Америки. Пер. с англ. Ред. А.И. Антонов. М. «Грааль», 2003.
4. Сорокин П. Кризис современной семьи (социологический очерк) // Ежемесячный журнал литературы, науки и общественной жизни. 1916. № 2—3.
5. Сорокин П.А. Американская сексуальная революция. Пер. с англ. Г.Ф. Вой-тенкова. Ред. Н.Е. Маркова. М.: Международный институт Питирима Сорокина — Николая Кондратьева, 2006.
6. Спенсер Г. Опыты научные, политические и философские (1896 г.). Минск: Современный литератор, 1999.
7. Фукуяма Ф. Великий разрыв. Пер. с англ. под ред. Александровой А.В. М.: АСТ Москва, 2008. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www. gumer. info/bibliotek_Buks/Polit/fuku/.
8. Штомпка П. Социология социальных изменений. Пер. с англ. Ред. В.А. Ядов. М.: Аспект Пресс, 1996.
9. Амато P. Family change: Decline or resilience? In Bengston V.L, A.C. Acock, K.R Allen, P. Dilworth-Anderson, D.M Klein (Eds.) Sourcebook of family theory and research. Thousand Oaks, CA: Sage, 2005.
10. Bassam Tibi, Islamische Zuwanderung: die gescheiterte Integration (Stuttgart, 2002). Цит. по: Lucassen, L., Laarman, C. Immigration, intermarriage and the changing face of Europe in the post war period In The History of the Family. 14, 2009, 1.
11. Beck, U., Giddens, A., Lash, S. Reflexive modernization. Politics, tradition and aesthetics in the modern social order. Stanford University Press, 1994.
12. Beck, U, Beck-Gernsheim E. Individualization: institutionalized individualism and its social and political consequences. London: Sage, 2002.
13. Bengson, V.L., Biblarz, T.J., Roberts, R. E. How families still matter: A longitudinal study of youth in two generations. New York: Cambridge University Press. 2002.
14. Bianchi, S.M., Casper, L.M., Explanation of family change: a family demographic perspective. In Bengston V.L, A.C. Acock, K.R Allen, P. Dilworth-Anderson, D.M. Klein (Eds.) Sourcebook of family theory and research. Thousand Oaks, CA: Sage.
15. Blossfeld, P. Hofmeister, H. Life courses in the globalization process. Final Report.
Otto Friedrich University of Bamberg. 2005.
16. Childs, E.C. Black-white interracial marriage and multicultural families. In Bengston V.L, A.C. Acock, K.R Allen, P. Dilworth-Anderson, D.M Klein (Eds.) Sourcebook of family theory and research. Thousand Oaks, CA: Sage, 2005.
17. Coleman, D. Immigration and ethnic change in low-fertility countries: A third demographic transition. Population and development review. 2006. 32(3), p. 414.
18. Coleman, D. Why we don’t have to believe without doubting in the “Second demographic transition” — some agnostic comments. Vienna Yearbook of Population Research. 2004.
19. Cooke, L.P., Baxter J. Families in international context: comparing institutional
effects across western societies. Journal of Marriage and the Family, 72, 3, 2010.
20. Coontz, S. The way we never were. New York: Basic Books, 1992.
21. Demo, D.H., Aquilino, W.S., Fine, M.A. Family composition and family transition. In Bengston V.L, A.C. Acock, K.R Allen, P. Dilworth-Anderson, D.M Klein (Eds.) Sourcebook of family theory and research. Thousand Oaks, CA: Sage, 2005.
22. Doherty, W.J. Carlson, B.Z. Putting family first: Successful strategies for reclaiming family life in a hurry up world. New York: Holt Paperbacks, 2002.
23. Edgar, D. Globalization and western bias in family sociology. In The Blackwell companion to the sociology of Families. J. Scott, J. Treas, M. Richards (Eds.) Blackwell Publishing Ltd., 2004.
24. Edin, K., Kefalas, M. Promises I can keep: Why poor women put motherhood before marriage. University of California Press, 2006.
25. Gilbert, D. The American Class Structure: In An Age of Growing Inequality. Belmont, CA: Wadsworth, 2002.
26. Glowsky, D. Why do men from wealthy societies marry women from less developed countries? Evidence from Germany. Abstracts of the Conference of ESA «Conflict, citizenship and civil society», 2007, Glasgow, 3—7 September.
27. Good, W. World revolution and family patterns. New York: Free Press, 1963.
28. Goode, W. World divorce patterns. New Haven, CT: Yale University Press, 1993.
29. Grall T.S. Custodial mothers and fathers and their child support: 2007. Current Population Report. November, 2009.
30. Gustafson, R. Is pornography addictive? [Электронный ресурс]. Режим доступа: http.www.parentstov.org
31. Hochschild, A. The time bind: When work becomes home and home becomes work. Metropolitan Press. 1997.
32. Hochschild, A. R. The Commercialization of intimate life: Notes from home and work. University of California Press. 2003.
33. Huntington, S.P. Who are we? The cultural core of American national identity. New York, 2004.
34. Inglehart, R. Welz.el, C. Modernization, cultural change and democracy. New York, Cambridge University Press, 2005. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.worldvaluessurvey.org/
35. Lee, Sh., Edmonston, B. New marriages, new families: Racial and ethnic intermarriage. Population Bulletin 60, 2, 2005. Lee, M., Edmonston, B., 2005.
36. Lucassen, L., Laarman, C. Immigration, intermarriage and the changing face of Europe in the post war period In The History of the Family. 14, 2009.
37. McDonald P. Low fertility and the state: The efficacy of policy. Population and Development Review. 2006. 32 (3), p. 491.
38. McLanahan, S., Garfinkel, I., Mincy, R., Donahue, E. Introducing the issue. The future of children. Special issues: Fragile families. Vol. 20, N. 2, 2010.
39. Nye, F. I. Choice, exchange, and the family. In W. R. Burr, R. Hill, F . I. Nye, I. Reiss (Eds.), Contemporary theories about the family. Vol. 1,2. New York, London: Free Press, 1979;
40. Olson D.H., De Frain J., Skogrand L. Marriages and families. Intimacy, diversity, and strengths. McGraw-Hill, 2008.
41. Popenoe D. War over the family. Transaction Publishers, 2008.
42. Richards, M. Assisted reproduction, genetic technologies and family life. In The Blackwell companion to the sociology of families. J. Scott, J. Treas, M. Richards (Eds.) Blackwell Publishing Ltd., 2004.
43. Stacey, J. In the name of the family: Rethinking family values in the postmodern age. Boston: Beacon, 1996.
44. Straus, M., Gelles, R., Steinmetz, S. Behind closed doors: Violence in the American family. New Brunswick, NJ: Translation Publisher, 2006.
45. Therborn, G. Between sex and power: Family in the world 1900—2000. London: Routledge, 2004.
46. Therborn, G. Introduction: Globalization, Africa and African family pattern. In G. Therborn (Ed.) African families in a global context. Nordic Africa Institute, 2004.
47. Thompson, W, Hickey, J. Society in Focus. Boston, MA: Pearson, Allyn & Bacon, 2005. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://en.wikipedia.org/ wiki/American_middle_class
48. Truxal, A., Merrill, F. Marriage and the family in American culture. Englewood Cliffs: Prentice-Hall Inc., 1953.
49. Tubbs, C., Roy, K., Burton, L. Family ties: constructing family time in low-income families. Family Process, 44, 2005.
50. van de Kaa, D. J. Europe’s Second Demographic Transition. Population Bulletin. 1987.
51. Wang, R., Bianchi, S., Raley, S. Teenagers’ Internet use and family rules: a research note. Journal of Marriage and the Family. 67, 4, 2005.
52. White, J. Advancing family theories, Thousand Oaks, CA: Sage, 2004.
