CC BY
70
Вестник ПСТГУ
Серия IV: Педагогика. Психология.
Лариса Николаевна Беленчук, канд. ист. наук,
Институт стратегии развития образования РАО
Москва, Россия, [email protected] https://orcid.org/0000-0002-8859-3634
2022. Вып. 64. С. 21-31
Б01: 10.15382Миг^202264.21-31
Инновационные процессы в образовании: реформы Петра I и современность
Л. Н. Беленчук
Аннотация: Статья посвящена вопросам реформирования образования в переходные периоды исторического развития. Сделана попытка сравнить две эпохи инновационных преобразований — время Петровских реформ просвещения (первая четверть XVIII в.) и недавний период нашей истории (90-е гг. XX в. — по настоящее время). Эти непростые периоды связывает много общего: кардинальная перестройка школьного образования, переход на западноевропейские образцы в культуре, отказ от традиционных, «старых» духовных форм воспитания и обучения. И те, и другие реформы имели различные цели и последствия: в Петровский период это был поиск новых знаний и новых смыслов образования, в современную эпоху — попытка полностью переосмыслить и переделать советскую систему образования.
Время Петровских реформ оценивалось русскими мыслителями по-разному, но практически все видели в них процесс модернизации общества, попытку поставить его на новые технологические рельсы. Мыслители либерального и западнического толка оценивали реформы Петра исключительно в положительном ключе, считая их настоящей революцией в сфере просвещения, приведшей Россию к небывалому усилению и расцвету. Плеяда консервативных мыслителей, оценивавших преобразования Петра I как «бурю» и «грозу», опрокинувшую старое «московское» просвещение, считала, что они были неизбежны, но имели много негативных последствий, в частности разделение образования на духовное и светское, некритическое заимствование его содержания из западноевропейской традиции, насильственное насаждение школ, чуждых духу населения.
Современные инновационные преобразования, носящие во многом противоречивый характер, еще ждут оценки исследователей и педагогов.
Ключевые слова: Петр I, реформы, образование, инновации, духовно-нравственное воспитание, школа, консервативная мысль, модернизация, Л. А. Тихомиров, славянофилы.
В настоящее время продолжается процесс реформирования образования, начавшийся с 1990-х гг. После отказа от многих советских образовательных парадигм происходит поиск новых путей, новых форм, новых констант образовательной политики. В этом наша эпоха схожа с периодом реформ Петра I, когда Россия встала на путь кардинальных преобразований всей жизни, включая школу.
© Беленчук Л. Н., 2022.
В статье делается попытка сопоставить опыт начала XVIII в. с реалиями сегодняшнего дня на основе источниковедческого, сравнительно-исторического, причинно-следственного анализа исторических фактов и идей. Реформы Петра I и те, что проводились в системе образования России в последние десятилетия, имеют много сходных черт. И те, и другие можно назвать инновационными реформами. Поясним нашу точку зрения. Инновация — это педагогическое нововведение (новшество), а реформа — система государственных нововведений. В истории мы чаще встречаемся с инновационными реформами, но не только. Бывают реформы и консервативные. Например, реформы просвещения Александра I были инновационными (в советское время их называли «прогрессивными»), а Николая I — консервативными по своей сути, или их еще называли контрреформами. Сейчас мы от этих определений отошли, но суть осталась. Таким образом, реформы, исходящие из традиции, устоев общества определим как консервативные, а реформы, разрывающие с традицией, как инновационные.
Схожие черты с петровской реформой образования мы можем наблюдать во многих явлениях: это и кардинальный идейный отказ от прошлого (в XVIII в. — от традиционной церковной школы и духовного образования, а в наше время — от советской идеологии в школе), и выведение религии за пределы школы (в Петровских реформах — разделение школы на две ветви: духовную и светскую, а сейчас — попытки отделить школу от религиозного сознания), и отказ от «старых» атрибутов школы (учебные предметы, одежда, дисциплина).
Идейный отказ в первом случае практически исключил из школы православное мировоззрение, оставив некие самые общие христианские идеи, во втором — избавившись от вульгарно-материалистического толкования гуманитарной сферы образования.
Религия в Петровское время осталась в светской школе только как предмет Закон Божий, а в перестроечный период 90-х гг. под предлогом отделения школы от Церкви была поначалу не допущена в учебные программы, а затем оставлена в начальной и средней школе в качестве культурологического предмета «Основы религиозной культуры и светской этики» (позже эта область знаний была дополнена предметом «Духовно-нравственная культура народов России»).
Отделение школы от Церкви — старый большевистский лозунг, взятый на вооружение еще в 1918 г. Но по сути он неосуществим. Как можно отделить школу от Церкви, если в ней преподают и учатся православные люди? Они так или иначе будут нести свое мировоззрение окружающим. В учебных предметах гуманитарного цикла также часто идет речь о церковной тематике: литература, архитектура, философская мысль, да и вся российская культура в своем ядре имеют православные смыслы. Только формально школа не зависит от Церкви. По существу же отделить Церковь от государства, от общества, а значит, и от школы невозможно: каждый образованный человек должен представлять себе, что является основой для культуры страны, в которой он живет.
Эпоха культурных преобразований Петра Великого в отечественной науке занимает важнейшее место. До сих пор по этому вопросу продолжаются научные дискуссии. Считается, что мыслители западнического и либерального толка оправдывали реформы Петра, тогда как консервативная мысль относилась к им-
ператору с изрядной долей скепсиса. Но взгляд на реформы просвещения России первой четверти XVIII в. даже в однородной среде консерваторов колеблется от критики до полного оправдания их полезности, что как раз и свидетельствует о сложности темы.
В наше время эпоха Петра вызывает неподдельный интерес и в среде ученых, и в самых широких слоях общества. О возрастающем интересе к личности первого российского императора свидетельствует и тема январских XXX юбилейных Международных Рождественских образовательных чтений «К 350-летию со дня рождения Петра I: секулярный мир и религиозность», в которых примут участие как деятели Русской Православной Церкви, так и ученые и представители органов государственного управления.
Просвещение Петра — это совершенно новый вид культуры для России, культуры, возросшей на западноевропейских ценностях и реалиях. В этом Петровские реформы так схожи с преобразованиями школы 90-х — нулевых годов. Эта чужеродная прививка была ли напрасной горькой пилюлей для страны или, напротив, стала живоносным источником для ее просвещения?
По аналогии с Петровскими преобразованиями можно поставить вопрос: была ли аналогичная прививка начала 90-х гг. ХХ в. необходимостью для культурного движения России или это был печальный эксперимент, разрушивший советскую, во многом мощную, особенно в сфере точных наук, систему образования? Это неслучайный вопрос. Например, экс-министр образования проф. О. Ю. Васильева пишет о полном крахе образования в 90-е гг.1 В числе отрицаемых ценностей было, в первую очередь, духовно-нравственное воспитание. Но не только. Мы помним протестные настроения против введения в стране так называемой Болонской системы двухуровневого высшего образования, из которой позже пришлось делать так много исключений; продолжаются дебаты по поводу необходимости и полезности введения в средней школе ЕГЭ, много нареканий было по поводу отмены в 90-е гг. школьной формы.
В наше время происходит некоторая «работа над ошибками». Приоритет духовно-нравственного воспитания постепенно возвращается в школу. Так, в Стратегии национальной безопасности (июль 2021 г.) беспрецедентно большое внимание уделяется духовному состоянию общества. Сегодня в Стратегии национальной безопасности-2021 впервые после 1917 г. основой национального государства объявляется не экономика (по Марксу), а духовность. В разделе «Защита традиционных российских духовно-нравственных ценностей, культуры и исторической памяти» прямо говорится о приоритете духовного над материальным как одной из главных ценностей народа и общества (ст. 91)2. «Защита традиционных ценностей» предполагает то, что они подвергаются нападкам. И это совершенно верно. Нападение на нравственные устои российского общества сегодня является мощнейшим геополитическим оружием. Российский социум
1 См.: Васильева О. Ю. Интервью порталу Вести FM. URL: https://www.nakanune.ru/ news/2020/09/14/22583643/ (дата обращения: 09.10.2021).
2 См.: Стратегия национальной безопасности. URL: http://www.consultant.ru/document/ cons_doc_LAW_389271/ (дата обращения: 12.08.2021).
и школу подрывает и пропаганда насилия через социальные сети, и распространение ЛГБТ-идей, и скрытая реклама наркотических препаратов.
Одним из действенных орудий является перечеркивание своего прошлого. Так же точно как в 90-х гг. ХХ в. критиковалось советское образование, в начале XVIII в. отметалось московское прошлое нашего просвещения. Но почему именно парадигма просвещения имеет такое значение для развития государства и народа в целом? Почему в Петровское время произошел такой переворот в просвещении, который и предположить не могли люди XVII в.? Что подвигло Петра I на коренную ломку всех устоев русской жизни? Советские историки единогласно утверждали, что причина этого чисто материальная, экономическая: надо было укреплять военную мощь России, строить заводы, верфи, а значит, научить этому людей, приготовить специалистов. Безусловно, все это было важной стороной развития государства.
Однако были и чисто идейные, духовные причины коренной ломки образования. Выдающийся русский консервативный мыслитель Лев Тихомиров утверждает, что это неосознанность в России своего национального идеала, его неопределенность в сознании и науке; это также и церковный раскол, который внес свои коррективы в понятия «церковь» и «православие», которые стали также неопределенными и запутанными3.
Разумеется, сплав самокритики и сомнений вызвал русский народ на самостоятельную деятельность разума. Но эта деятельность была довольно слаба относительно имевшихся рядом, под руками, других европейских культур. Если церковное просвещение было в России относительно развито, то светские науки были еще малоизвестны. Развитая и технически оснащенная Европа обрекала нас на ученичество. «Самая сильная опасность при переходе русского народа из древней истории в новую, — говорил С. М. Соловьев, — из возраста чувств в область мысли и знания, из жизни домашней, замкнутой в жизнь общественную народов — главная опасность при этом заключалась в отношении к чужим народам, опередившим нас в деле знания, у которых поэтому надобно было учиться. В этом-то ученическом относительно чужих живых народов положении и заключалась опасность для силы и самостоятельности русского народа, ибо как соединить положение ученика со свободой и самостоятельностью в отношении к учителю, как избежать при этом подчинения, подражания?»4
Эта «ученическая» ситуация и формировала отношение к «своему» как к чему-то второстепенному, заурядному и отсталому. Соответственно, западноевропейское просвещение понималось как синоним прогресса, всего передового и ученого. Такое отношение закрепилось у образованных слоев России (интеллигенции) и было преодолено только в советское послевоенное время.
3 См.: Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. URL: https://bookscafe.net/ read/tihomirov_lev-monarhicheskaya_gosudarstvennost-164429.html#p43 (дата обращения: 21.09.2021).
4 Соловьев С. М. Полный курс русской истории в одной книге. URL: https://iknigi.net/ avtor-sergey-solovev/63221-polnyy-kurs-russkoy-istorii-v-odnoy-knige-sergey-solovev/read/page-32.html (дата обращения: 14.08.2021).
Задача приобщения России к западноевропейской культуре была осознана еще Иваном Грозным, но основательно ее начал осуществлять Алексей Михайлович (киевская «ученая дружина» и Могилянская богословская, сильно окатоличенная культура, пришедшая из Киева вместе с его духовенством), а затем уже кардинально решать Петр Великий. Он не останавливался ни перед чем в своем западноевропейском азарте, в распространении той культуры, которой был покорен в самом юном, незрелом еще возрасте при первом посещении стран Западной Европы.
Тем не менее русская консервативная мысль в лице ее выдающегося представителя Л. А. Тихомирова считает петровскую просветительную политику не больше и не меньше как залогом самого существования России: «Излишне повторять, что в основной задаче своей Петр Великий был безусловно прав и был великим русским человеком... Петр, железной рукой принудивший Россию учиться и работать, был, конечно, спасителем всего национального будущего»5.
Таким образом, Лев Тихомиров не только признает объективную закономерность и историческую необходимость Петровских преобразований как основы просвещения, но и показывает, что они стали основой движения России вперед, ее развития, ее становления как великой европейской культурной державы.
Особую роль, скорее негативного характера, в становлении отечественного просвещения русская консервативная мысль отводит интеллигенции, которая образовалась из выходцев из самых различных слоев, не имела, таким образом, своей культурной основы и наиболее из всех сословий России была подвержена в силу своего положения заимствованию из Европы всего — от идей и до моды. Рефлексию по поводу русской интеллигенции подхватил крупный мыслитель русского зарубежья о. Сергий Булгаков. Интеллигенция, писал он, поставила себя на место Божества и «сознавала себя единственной носительницей света и европейской образованности в этой стране, где все, казалось ей, было охвачено непроглядной тьмой, все было столь варварским и ей чуждым»6. Интеллигенция была охвачена мессианским чувством — нести в народ просвещение, причем не столько знания и грамотность, сколько политические знания (а именно, пропаганду своих собственных идей).
Но проблема интеллигенции состояла не только в ее «европейской образованности». «Дело в том, — пишет Тихомиров, — что сама теоретически обезличенная и, по ее собственному мнению, оевропеившаяся часть русского образованного класса по психологии оставалась русской и не походила ни на один народ, которому хотела подражать. Многие из этих "западников", как, например, Герцен, Грановский, Белинский, дали в своей жизни и трудах прекрасные образчики чисто русского духа и волей-неволей работали не на то, чтобы Россия уподобилась Европе, а на то, чтобы она созревала в своем своеобразии»7.
5 Тихомиров Л. А. Указ. соч.
6 Булгаков С. Н. Героизм и подвижничество (Из размышлений о религиозной природе русской интеллигенции). URL: http://www.vehi.net/vehi/bulgakov.htmI (дата обращения: 02.01.2020).
7 Тихомиров Л. А. Указ соч.
И это совершенно верное замечание: Герцен, например, видел в культуре русской общины своеобразный источник народного духа; Грановский в своей статье «Ослабление классического преподавания в гимназиях и неизбежные последствия этой перемены» подчеркивал, что, несмотря на благотворное влияние связи с европейским просвещением, наша наука ищет и находит свои собственные пути развития образованности, становится «независимее и самостоятельнее...»8.
Грановский, как считают исследователи, одним из первых в России поднялся до всемирно-исторической точки зрения, обозначив цель человечества как моральный и научный прогресс и осуществление нравственного закона. Его идею подхватили старшие славянофилы, затем Лев Тихомиров, многие другие мыслители. Петр, по их мнению, стал в свое время именно выразителем «общечеловеческой» идеи. Старших славянофилов (40-х гг. XIX в.) считают критиками Петровских преобразований. Посмотрим, что они писали о Петре I.
Выдающийся русский мыслитель, один из основоположников доктрины славянофильства, А. С. Хомяков сравнивает деятельность Петра со знакомством европейцев с Аристотелем, который составил основание всей культуры и просвещения Западной Европы. Философ говорит о Петре, что «он искал пробуждения Русского ума»9. Петр боролся с закосневшей русской жизнью во всех ее направлениях, желая пробудить русскую мысль «посредством болезненного потрясения». «Страшной, но благодетельной грозой» называет его мыслитель. Однако Петр, двигаясь в правильно избранном направлении, не смог предугадать всех последствий своих реформ. Наука и знание везде одни и те же. Но сочетание их с народной действительностью, с жизнью, везде различно. То, что ввел Петр в России, являлось лишь формами просвещения, его особой разновидностью. Эти-то формы были приняты русскими за самое просвещение. Вследствие ложного направления просвещения произошло в нас раздвоение, «знание отделилось от жизни, ...сделалось мертвым и бесплодным, а жизнь бессознательною и сонною»10.
Таким образом, полагает Хомяков, ученичество наше у Западной Европы, вместо того чтобы показать нам свет просвещения, завело нас в еще больший тупик. В необходимости реформ просвещения мыслитель не сомневается, но вот последствия их считает болезненными для страны.
Другой видный славянофил — И. В. Киреевский в своей программной статье «О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России» (1852) пишет о крайнем увлечении Петра задачей просвещения своей страны. «Любовь к просвещению была его страстью. В нем одном видел он спасение для России, а источник его видел в одной Европе»11.
То есть основной результат петровского просвещения Киреевский видел в «переобразовании» верхнего слоя общества: оно на все стало смотреть с за-
8 Грановский Т. Н. Избранные сочинения. М., 1905. С. 135—136.
9 Хомяков А. С. Всемирная задача России. М.: Институт русской цивилизации, 2008. С. 680.
10 Там же. С. 682.
11 Киреевский И. В. Разум на пути к истине. М., 2002. С. 153.
падноевропейской точки зрения. «Самовластвующий рассудок» — характерная черта мыслителя Западной Европы — делает вывод философ, покорил себе всего человека. Но этот самодовлеющий рассудок, логически развиваясь, внушил человеческому интеллекту и скепсис по отношению к самому себе. Таким образом, человек вынужден был либо довольствоваться или «состоянием полускотского равнодушия ко всему, что выше чувственных интересов или торговых расчетов. или возвратиться к тем отвергнутым убеждениям, которые одушевляли Запад прежде конечного развития отвлеченного разума. »12 Киреевский имеет в виду те христианские основы мировоззрения, которые создали всю западную культуру, представление о целостности человеческой личности, которой управляет не единая логика.
Каков же вывод? Его мыслитель формулирует в нескольких работах («В ответ А. С. Хомякову» [1839], «Записка об отношении русского народа к царской власти» [1855], «О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России» [1852]) совершенно одинаково: «Произошел тяжелый переворот Петра. Но сердце России не изменилось, и народ ее живет еще прежним духом. Потому и образованность чужеземная может и для спасения России должна переработаться в ней согласно ее основному началу. Просвещение иноземное должно в ней проникнуться духом Православия, если только ей суждено жить в будущем и не погибнуть в нравственном растлении, но возникнуть в новой силе и благоденственном устройстве»13. Мы видим, что эта мысль была, во-первых, не случайной — она явилась сквозной, одной из основных на протяжении целого творчества Киреевского; во-вторых, она делает вопрос духовной переработки всего чуждого образовательного материала, пришедшего из Западной Европы, жизненно важным для России, от которого буквально зависит ее существование.
Таким образом, признавая своевременность и нужность Петровских реформ, сдвинувших Россию с мертвой точки, он также говорит о неорганичных для страны их последствиях.
Вероятно, и сегодня, признавая за некоторыми инновациями положительные черты, мы должны говорить и о негативных их последствиях: так, педагоги довольно позитивно оценивают ЕГЭ в плане его универсальности и большей доступности для поступления в вузы (особенно детей из провинции), с другой стороны, много нареканий по части содержания экзамена (тестовая часть), и по проведению экзамена (детям долгое время невозможно выйти из помещения, где он проводится), и по «натаскиванию» на его сдачу.
Точка зрения славянофилов на петровскую реформу была развита в последней трети XIX в. целым рядом мыслителей: Н. Я. Данилевским, Н. Н. Страховым, И. С. Аксаковым и другими. Все они сходятся в том, что в начале строительства империи неизбежен был период заимствований и подражательства. Лев Тихомиров пишет, что, разумеется, теоретически у нас могла бы произойти и самостоятельная работа мысли, с помощью которой мы достигли бы высот просвещения и культуры. Но это было практически неосуществимо, потому что Россия «стоя-
12 Киреевский И. В. Указ. соч. С. 157.
13 Там же. С. 61.
ла лицом к лицу с Европой», в которой все уже было готовым, и которая находилась в известном противостоянии к России. Оставалось только учиться. В первой четверти XVIII в. мы видим изменившийся тип просвещения: допетровская школа — в основном церковная, основанная на преподавании религиозных знаний, ушла в прошлое, а место ее заняла новая школа, дававшая учащимся научные знания, особенно в области математических и военных наук. Это принципиально иной вид школы, необходимой государству, но далекой и непонятной для народа. Последствия реформы состояли в том, что при изучении частностей, технических совершенств, предметов науки и труда вместе с ними усваивались и основные понятия, ценности, представления западного мира.
В настоящее время исследователи также по-разному оценивают просветительскую реформу Петра I. Так, известный ученый и педагог С. Ю. Дивногорце-ва справедливо отмечает не только «огосударствливание» школы, изменение ее церковного характера, но и нарушение демократизма, всесословности образования, практицизм, а также акцент на математических и точных науках14.
Похожие изменения произошли и в школе после распада СССР: также школы поделились на обычные и «элитные», в обучении все больше стали преследоваться чисто практические цели, на первый план вновь выдвинулись математические и информационные знания.
Методологические основания трактовки реформирования школы дали современные авторы в содержательной коллективной монографии, посвященной модернизации образования: по их классификации реформы Петровского времени следует отнести к «ранним догоняющим модернизациям по западному аналогу»15. Этот подход имеет продуктивный характер, так как позволяет вычленить главные смыслы инновационных реформ. Авторы замечают, что вообще модернизация как таковая всегда несет в себе элемент вестернизации, так как в общественном сознании до самого последнего времени восточная педагогическая традиция не осознается как передовая.
Негативными сторонами реформы образования на рубеже XX—XXI вв., как и в Петровское время, можно считать следующие: в русском языке появилось огромное количество иностранных слов; изменилось поведение, привычки и внешний облик людей, изменился и внешний вид городов, среда обитания.
Сама школа сегодня также меняет свои цели: постепенно из школы воспитательной, характер которой был таким все время ее существования, она все больше становится школой чисто учебной, школой знаний. И даже этого «реформаторам школы» недостаточно: один из министров образования прямо заявляет, что школа должна «воспитывать квалифицированного потребителя», т. е. полуграмотного человека, не способного решать творческие задачи16.
14 См.: Дивногорцева С. Ю. Основы православной педагогической культуры: учеб. пособ. М., 2013. С. 18-19.
15 Богуславский М. В., Милованов К. Ю., Кудряшев А. В. Стратегии реформирования и модернизации российского образования в первой трети ХХ века. М., 2017. С. 18.
16 Фурсенко А. Конференция международного форума «Селигер-2007». URL: https:// zen.yandex.ru/media/vln/fursenko-nam-tvorec-ne-nujen-nam-nujen--professionalnyi-potrebitel-5a8eb1a5610493d940e025c7 (дата обращения: 23.09.2021).
Как в петровской реформе, так и на рубеже XX—XXI вв. произошел крутой поворот от одного типа образования к другому, практически слом старой традиционной школы. При этом в ней пострадал воспитательный элемент, духовно-нравственная основа образования, гуманитарная составляющая обучения. Затем начался постепенный откат от принципов этих реформ, который со временем приводил к отказу от некритического и во многом формального заимствования смыслов западноевропейской педагогики и переходу на собственные пути школьного просвещения. Такое положение дел подтверждает точку зрения М. В. Богуславского, что процессы модернизации имеют волнообразный, циклический характер17.
Лишь в самое последнее время образование постепенно начинает отказываться от подражательства и выходить на самостоятельные рельсы. В школу возвращаются творческие экзамены, такие как самостоятельное сочинение, сокращаются тестовые экзаменационные задания, все больше внимания уделяется совершенствованию личности учащегося, вводятся такие воспитательные предметы, как труд (технология), появляется сначала завуч по воспитательной работе, а теперь и должность советника директора по воспитательной работе (2021): пилотный проект запущен в нескольких регионах: Калининградской, Вологодской, Брянской, Смоленской областях и др. Причем в задачи советника будет входить не только наблюдение за поведением школьников в учебном заведении, но и контроль и занятия с ними во внеучебное время, в первую очередь наблюдение и направление детей при пользовании социальными сетями. В задачу «завуча по воспитанию» входит также формирование в сознании школьников неких идеологических констант, в частности устойчивого неприятия противоправных поступков. В последних государственных документах мы видим особое внимание к проблемам духовно-нравственного воспитания, которое в том числе выразилось во внедрении нового школьного предмета «Духовно-нравственная культура народов России» (2015).
Таким образом, сравнивая две эпохи образовательных реформ, находим много общего в их задачах, содержании, целях и тактике проведения, которая носит чисто административный характер. Как в XVIII—XX вв., так и сейчас в оценке реформ сталкиваются «западники» и «славянофилы», либералы и традиционалисты, «модернизаторы» и консерваторы. Их точки зрения формируют дискуссионное поле в современной науке, педагогике и публицистике.
Список источников
Богуславский М. В., Милованов К. Ю., Кудряшев А. В. Стратегии реформирования и
модернизации российского образования в первой трети ХХ века. М., 2017. Булгаков С. Н. Героизм и подвижничество (Из размышлений о религиозной природе русской интеллигенции). URL: http://www.vehi.net/vehi/buIgakov.htmI (дата обращения: 02.01.2020).
Васильева О. Ю. Интервью порталу Вести FM. URL: https://www.nakanune.ru/
news/2020/09/14/22583643/ (дата обращения: 09.10.2021). Грановский Т. Н. Избранные сочинения. М., 1905.
17 См.: Богуславский М. В., Милованов К. Ю., Кудряшев А. В. Указ. соч. С. 16.
Дивногорцева С. Ю. Основы православной педагогической культуры: учеб. пособ. М., 2013.
Киреевский И. В. Разум на пути к истине. М., 2002.
Соловьев С. М. Полный курс русской истории в одной книге. URL: https://iknigi.net/ avtor-sergey-solovev/63221-polnyy-kurs-russkoy-istorii-v-odnoy-knige-sergey-solovev/ read/page-32.html (дата обращения: 14.08.2021).
Стратегия национальной безопасности. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_ doc_LAW_389271/ (дата обращения: 12.08.2021).
Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. URL: https://bookscafe.net/read/ tihomirov_lev-monarhicheskaya_gosudarstvennost-164429.html#p43 (дата обращения: 21.09.2021).
Фурсенко А. Конференция международного форума «Селигер-2007». URL: https:// zen.yandex.ru/media/vln/fursenko-nam-tvorec-ne-nujen-nam-nujen--professionalnyi-potrebitel-5a8eb1a5610493d940e025c7 (дата обращения: 23.09.2021).
Хомяков А. С. Всемирная задача России. М., 2008.
Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia IV: Pedagogika. Psikhologiia. 2022. Vol. 64. P. 21-31 DOI: 10.15382/sturIV202264.21-31
Larisa Belenchuk, Candidate of Sciences in History, Institute for Strategy of Education Development of the Russian Academy of Education, Moscow, Russia [email protected] https://orcid.org/0000-0002-8859-3634
Modernisation of Education: Reforms of Peter I and the Present Day
L. Belenchuk
Abctract: The article is devoted to the issues of reforming education in transitional periods of historical development. An attempt is made to compare two eras of innovative transformations, i.e. the time of Peter the Great's educational reforms (the first quarter of the XVIII century) and the recent period of our history (the 90s of the XX century — present time). These difficult periods have much in common: the radical restructuring of school education, the transition to Western European models in culture, the rejection of traditional, "old" spiritual forms of education and training. Both reforms had different goals and consequences: in the Peter the Great's period it was a search for new knowledge and new meanings of education, in the modern era it has been an attempt to completely rethink and reshape the Soviet education system. The time of Peter's reforms was evaluated by Russian thinkers in different ways, but almost everyone saw them as a process of modernisation of society, an attempt to put it on new technological rails. Liberal and Westernising thinkers evaluated Peter's reforms in a positive way, considering them a real revolution in the field of education, which led Russia to an unprecedented strengthening and flourishing. Conservative thinkers who assessed the transformations of Peter I as a "storm" and a "thunderstorm" that overturned the old "Moscow" education, believed that they were inevitable, but had
many negative consequences, in particular, the division of education into spiritual and secular, uncritical borrowing of its content from the Western European tradition, the forcible planting of schools alien to the spirit of the population. Modern innovative transformations, which are largely contradictory in nature, are still waiting for the evaluation by researchers and teachers.
Keywords: Peter I, reforms, education, innovations, spiritual and moral education, school, conservative thought, modernisation, L. A. Tikhomirov, Slavophiles.
References
Boguslavskii M., Milovanov K., Kudriashev A. (2017) Strategii reformirovaniia imodernizatsii ros-
siiskogo obrazovaniia vpervoi tretiXXveka. Moscow (in Russian). Divnogortseva S. (2013) Osnovypravoslavnoipedagogicheskoi kul'tury. Moscow (in Russian). Khomiakov A. (2008) Vsemirnaia zadacha Rossii. Moscow (in Russian). Kireevskii I. (2002) Razum naputi k istine. Moscow (in Russian).
Статья поступила в редакцию 06.12.2021 The article was submitted 06.12.2021
