CC BY
89
инновационная пауза
как причина цикличности экономического развития
Т. Н. савина,
кандидат экономических наук,
доцент кафедры экономической теории
E-mail: savinatn@yandex. ru
Мордовский государственный университет
В статье раскрываются сущность и содержание природы цикличности экономического развития; обосновывается роль инноваций. Автор анализирует причины цикличности экономического развития в контексте периодизации истории человечества, выявляет характерные черты и особенности нынешнего глобального финансово-экономического кризиса, рассматривает аспекты глобальных экономических изменений в современной экономике с позиции «технологической» теории экономического развития.
Ключевые слова: кризис, цикличность экономического развития, технологические инновации, инновационная пауза, стратегия модернизации.
Особенности рыночной экономики проявляются, прежде всего, в склонности к повторению экономических явлений, которая была замечена еще в первой половине XIX в. Как известно, экономическое развитие капиталистических стран происходит не прямолинейно, а волнообразно. Это выражается, главным образом, в определенной закономерности чередования периодов расцвета экономики и бурного роста производства с периодами вялой экономической конъюнктуры и медленного роста производства или даже его абсолютным сокращением. Учитывая перечисленные выше обстоятельства, экономический цикл можно рассматривать как регулярно повторяющиеся колебания уровней производства, совокупного дохода, занятости, инфляции.
Как известно, экономический цикл состоит из следующих фаз: кризис, депрессия, оживление, подъем. Главное значение имеет фаза цикла (начинающая и заканчивающая цикл), так как именно
в ней выражены основные черты и противоречия циклического процесса воспроизводства.
Со времен глобальных экономических кризисов первой половины 19 в. ученые-экономисты пытаются найти причины, вследствие которых экономический «маятник» выходит из равновесия, почему это происходит через определенные промежутки с упорным постоянством.
Следует отметить, что в экономической науке отсутствует единая точка зрения на природу и причины циклического развития. Одни экономисты не признают существования периодически повторяющихся циклов в обществе, другие его считают особым, универсальным и абсолютным образованием материального мира. Можно выделить два противоположных подхода: классический и кейнсианский.
Еще в первой половине 18 в. было замечено, что кризисы наступают с интервалом примерно в 11 лет. Классическая школа политической экономии предполагала, что цикличность развития и наступление кризисов обусловлены внешними, не зависящими от состояния экономики причинами. Так, яркий представитель классической школы Д. Рикардо считал, что каждый человек производит только для продажи или для потребления, он продает всегда только с целью купить какой-либо другой товар, который мог быть ему непосредственно полезен или способствовал будущему производству. Поэтому всякий производитель становится либо потребителем собственных товаров, либо покупателем и одновременно потребителем товаров другого производителя. Следовательно, все произведенные товары подвергнуты обмену, экономических причин для наступления кризисов нет.
Поскольку в то время основой процветания экономики являлось сельское хозяйство, то цикличность производства связывали с природными явлениями. Так, У. Джевонс объяснял наступление кризисов влиянием солнечных пятен на климат, а следовательно, на урожайность и объем производства. Позднее, с развитием промышленного сектора экономики, Й. Шумпетер связывал цикличность с научно-техническим прогрессом, результаты которого внедряются в производство не постоянно, а скачкообразно.
По Л. Вальрасу рыночная экономика в автоматическом режиме обеспечивает наиболее эффективное распределение и использование ресурсов, стремится к полной гармонии и благосостоянию всех и каждого. Кризисные спады, как и другие неблагоприятные явления, связаны не с природой рынка и капитализма, а имеют лишь экзогенные причины — войны, неурожаи, эпидемии. При капитализме нет противостоящих классов и конфликтов, а потому если не будет внешнего «раздражителя» (государства), то экономика станет развиваться наилучшим образом [1, с. 75].
Напротив, К. Маркс справедливо утверждал, что капитализм имеет социально-классовую структуру, различные группы людей занимают в нем разное положение и имеют разные, большей частью противоположные интересы. Поэтому капитализму присущи противоречия, основным из которых является противоречие, находящееся между общественным характером производства и частной формой присвоения.
В погоне за прибылью, говорил К. Маркс, капиталист одной рукой расширяет выпуск и предложение товаров, а другой сдерживает зарплату и тем самым спрос на товары. Отсюда возникает диспропорция между производством и доходами населения. Наступает момент, когда товары не могут быть проданы — начинается кризис. «Конфликт противодействующих друг другу факторов, — пишет К. Маркс, — периодически выливается в кризисы, которые всегда представляют собой только временное насильственное разрешение существующих противоречий, насильственные разрывы, которые на мгновение восстанавливают нарушенное равновесие» [4]. Лишь после этого экономика вступает в фазу роста, снова начинает движение по тому же кругу и со временем приходит к новому кризису.
В отличие от классической школы, сторонники кейнсианской теории полагают, что цикличность производства обусловлена не внешними (экзогенными), а внутренними (эндогенными) экономическими причинами. Дж. Кейнс, в отличие от К. Маркса, считал, что надо не отказываться от капита-
лизма, а изменить способ его функционирования. Он критиковал идею «невидимой руки», согласно которой рынок путем конкуренции автоматически обеспечивает полную занятость, а каждый фактор производства, прежде всего, труд и капитал — справедливо вознаграждается в точном соответствии с его вкладом в полученный результат.
«Наиболее значительными пороками экономического общества, в котором мы живем, — писал Дж. Кейнс, — является его неспособность обеспечить полную занятость, а также его произвольное и несправедливое распределение богатства и доходов» [2, с. 510]. Кейнс объяснял это тем, что важнейшие процессы в экономике характеризуются фундаментальной неопределенностью, то есть их вероятностные свойства нельзя определить количественно. Следовательно, в подобных случаях (например, при осуществлении инвестиций) экономические агенты не способны выработать рациональные ожидания относительно будущего. В результате рыночная экономика наталкивается на пределы саморегуляции. Благодаря такому трезвому подходу кейнсианству удалось разработать приближенные к действительности рецепты того, как избегать экономических катастроф.
Дж. Кейнс считал, что цикличность экономического развития обусловлена изменениями совокупного спроса, который, в свою очередь, зависит от функции потребления и функции инвестирования. Согласно теории Кейнса рост производства приводит к увеличению спроса на деньги, следовательно, к возрастанию ставки процента. Повышение процента выгодно для домохозяйств и стимулирует сбережения, но в то же время предпринимателям становится менее выгодно привлекать средства для инвестирования. В этих условиях постепенно нарастающий разрыв между уровнем сбережения и уровнем инвестиций приводит к сокращению совокупного спроса, тем самым разрыв способствует наступлению кризиса. В целях избежания подобной ситуации нельзя не согласиться с позицией Кейнса о том, что деньги должны работать, а не пребывать в бездействии. Желая довести свою мысль до полной ясности, Кейнс в иронической манере писал: «Если бы казначейство наполнило старые бутылки банкнотами, закопало их на соответствующей глубине в бездействующих угольных шахтах, заполнило эти шахты городским мусором, а затем, наконец, предоставляло частной инициативе на основе хорошо испытанных принципов laissez-faire выкапывать эти банкноты из земли... то безработица могла бы полностью исчезнуть, а косвенным образом это привело бы, вероятно, к
- 47
значительному увеличению как реального дохода общества, так и его капитального богатства» [2, с. 326]. Кейнс дает понять, что, конечно, лучше заниматься полезным делом, например, строить жилье, чем закапывать и откапывать бутылки с банкнотами. В любом случае деньги надо пускать в ход, и таким образом вводить в действие механизм мультипликатора, в соответствии с которым расход вызывает многократный рост доходов и расходов. Однако имевшая место политика стерилизации денежного предложения сводила эту логику на нет и толкала, к примеру, Россию к кризису.
Тем не менее, кейнсианские идеи прошли проверку временем и получили подтверждение с учетом того, что практика всегда корректирует теоретические аспекты. В 1940—1960 гг. в ходе их широкого использования был обеспечен рост экономики западных стран и Японии. Этот период получил название «золотого века» капитализма. Капитализм стал заимствовать определенные черты социализма. Заметим, что свойственного социализму непрерывного роста экономики не было, фазы спада даже участились, но перестали быть глубокими. Однако занятость (хотя и не стала всеобщей, как при социализме) поддерживалась на необычно высоком уровне.
Крупные перемены, произошедшие к 1970-м гг. в мировой экономике, отодвинули кейнсианство на задний план. Центр тяжести предпринимательской активности сместился от реального сектора к финансовому, а международная арена спекуляции стала важнее национальной. Для этого теория laissez-faire подходила больше, чем кейнсианство, которое было теорией реального сектора экономики, примененной в национальных пределах. Кейнсианскую теорию символизировал Г. Форд, который стремился к тому, чтобы рабочие его предприятия зарабатывали себе на автомобили.
Инновационный тип развития неразрывно связан с научно-техническим прогрессом. Исследования роли и значения научно-технического прогресса в процессе экономического воспроизводства осуществляются в рамках неоклассической концепции и эволюционной теории экономического развития.
В неоклассических теориях научно-технический прогресс представлен как фактор, внешний по отношению к рынку, поскольку последний рассматривается в узком смысле и понимается как совокупность производителей и потребителей в процессе обмена. Американским экономистом Р. Солоу была создана теория долговременного экономического роста. Данная модель, игнорируя краткосрочные колебания, принимала во внимание помимо затрат труда и капитала технологические и структурные
48 -
изменения, происходящие в экономике. Впервые со всей определенностью было доказано, что решающим фактором экономического роста является не капитал, как это считалось до него, а технический прогресс. Так, при анализе долговременных рядов динамики капитала, нормы накопления и выпуска продукции США в 1919—1949 гг. Солоу был сделан вывод о том, что 87 % роста производительности труда обеспечивалось применением технического прогресса и только 13 % — новыми инвестициями [3]. Таким образом, модель Солоу позволила раскрыть взаимосвязь трех источников экономического роста — инвестиций в прирост капитала, численности рабочей силы и технического прогресса.
Теория эволюционной экономики формирует новую парадигму в экономической науке. Эволюционная экономическая теория в отличие от неоклассических подходов рассматривает развитие рыночных отношений в широком понимании — как механизм, включающий в себя не только взаимосвязь производителей и потребителей, но и систему конкретных взаимодействий между предпринимателями, т. е. их соперничество за ограниченные производственные ресурсы и рынки сбыта. При этом знания (информация), технологические инновации рассматриваются не как бесплатные ресурсы, а как товары, которые должны быть оплачены.
Согласно данной теории нововведения оказывают двоякое влияние на динамику экономического роста. С одной стороны, они открывают новые возможности для расширения экономики, а с другой — нарушают экономическое равновесие, делают невозможным продолжение этого расширения в традиционных направлениях. Нововведения вносят возмущения и неопределенность в экономическую динамику. Важнейшей отличительной особенностью эволюционной экономической теории, в рамках которой рассматривается инновационная модель развития, является неравновесное состояние, выступающее одним из основных условий процессов расширенного воспроизводства [5].
В отличие от неоклассических подходов, построенных на моделях равновесного анализа, эволюционный путь развития, связанный со сменой технологического уклада, представляется неравновесным процессом. Смысл нарушенного равновесия заключается в том, что с течением времени потребности общества в старых технологиях оказываются меньше, чем возможность их производства, а потребности в новых технологиях — больше.
Особый вклад в разработку теории экономических циклов, или «длинных волн» внес русский ученый, лауреат Нобелевской премии Н. Д. Конд-
ратьев. Долгосрочные циклы, или «длинные волны» Кондратьева рассматривают колебания экономической активности, связанные с масштабными изменениями в технологическом способе производства, с крупными потрясениями всей социально-экономической системы.
Н. Д. Кондратьев, обобщив статистический материал с конца 18 в. до начала 1920-х гг., иллюстрирующий динамику товарных цен, процентной ставки, номинальной заработной платы, оборота торговли, добычу и потребление угля, производство чугуна и свинца и другие показатели в Англии, Франции и США, пришел к выводу, что, наряду с малыми циклами (8—10 лет), существуют большие циклы (48—55 лет), состоящие из двух фаз (волн) — повышательной или понижательной. При этом малые циклы накладываются на большие. Характер обычного, т. е. среднесрочного цикла, по Кондратьеву, зависит оттого, на какую фазу большого (понижательную или повышательную) он «накладывается». Если на понижательную, то фазы оживления и подъема ослабляются, а кризиса и депрессии усиливаются. Обратная динамика — на повышательной волне.
Повторяемость больших циклов, или длинных волн, Кондратьев связывал с особенностями обновления основного капитала, вложенного в долгосрочные производственные фонды. Смена и расширение этих фондов идут не плавно, а толчками, вызывая тем самым большие циклы конъюнктуры.
Развитие большого цикла можно представить в следующем виде. Перед началом и в начале повышательной волны появляются технические открытия и изобретения. Начало подъема совпадает с моментом, когда накопление капитала достигает такого состояния, при котором становится возможным радикальное изменение технического базиса, создания новых и видоизменения имеющихся производительных сил.
Активизация хозяйственной жизни, развитие экономики осложняются промышленными циклами, которые вызывают обострение социальных противоречий, борьбу за рынок и внешние конфликты. В результате темпы накопления капитала ослабевают, и усиливается процесс рассеяния свободного капитала. Усиление действия этих факторов вызывает перелом в экономическом развитии, его замедление. Действие указанных факторов сильнее в промышленности, поэтому перелом совпадает
обычно с началом длительной депрессии в сельском хозяйстве.
Понижение уровня хозяйственной активности обусловливает, с одной стороны, усиление поисков в области усовершенствования техники, а с другой — восстановление процесса аккумуляции капитала в руках промышленно-финансовых и других групп.
Для более глубокого осознания встающих перед странами вызовов и угроз, обусловленных переходом к инновационной модели развития и догоняющим ростом развивающих стран, позволяет рассмотреть некоторые аспекты цикличности экономического развития, а именно технологические инновации, главным образом, в контексте периодизации истории человечества (стадий развития). Предлагаемый подход позволит, на взгляд автора, по-другому взглянуть на нынешний экономический кризис.
Стадия экономического развития в современных условиях означает либо выход, либо возможности выхода на инновационную траекторию роста, характерную для развитых стран. Это принципиально модифицирует вызовы и угрозы, стоящие перед экономиками всех государств. Рост выпуска все в большей степени становится возможным за счет импульсов инноваций и их быстрого распространения. Развитые страны остаются генераторами технологического и экономического развития. Но затем их импульсы начинают ослабевать, появляются новые революционные инновации, нарастают проблемы неустойчивости рынков. Исходя из этого, можно с уверенностью предположить, что, возможно, нынешний кризис спровоцирован подобными глобальными вызовами. Так, непосредственно перед кризисом впервые за много лет наметилось снижение общей инновационной активности в США (число патентов в сфере технологий продолжает расти, по крайней мере, до 2005 г.) (табл. 1).
Анализируя имеющиеся данные, можно констатировать, что в США на протяжении порядка трех лет (2005—2007 гг.) не было крупных инноваций, способных инициировать значительные технологические изменения. Однако страна привыкла к допингу для повышения доходов и спроса, увеличивающих темпы роста ВВП. Так, искусственное подталкивание роста, предпринятое А. Гринспеном в 2001 г. посредством беспрецедентного снижения учетной ставки до 1 %, удешевило кредит и повысило спрос населения на недвижимость, приобре-
Таблица 1
Количество патентов, зарегистрированных в США в 1978—2007 гг.
Годы 1978—1980 1981—1983 1984—1986 1987—1989 1990—1992 1993—1995 1996—1998 1999—2001 2002—2004 2005—2007
Количество 189,1 196,3 226,8 276,2 313,2 337,2 409,0 529,0 552,7 537,0
таемую на ипотечные кредиты. После изменения условий ФРС повысила учетную ставку, чтобы не допустить роста инфляции. Кредиты подорожали, и спираль кризиса стала раскручиваться.
Периодизация истории человечества — поле бесконечных дискуссий, однако научное сообщество выделяет следующие основные стадии его развития: аграрную, индустриальную, постиндустриальную (инновационную).
На каждой стадии претерпевали изменения не только технология и ресурсы, но и институты, культура, политические системы. Между этими компонентами нет строгого соответствия, но можно выделить некоторые отличительные для них особенности (табл. 2).
Таким образом, можно констатировать, что инновации создавались в течение всей истории человечества, но на аграрной стадии они были редкими, распространялись медленно или оставались на локальном уровне.
До сих пор в экономической науке нет единства взглядов к определению понятия «инновации». Ученые, исследователи, представители различных школ и направлений по-разному трактуют содержание и раскрывают сущность данной экономической категории. На взгляд автора, инновации могут быть признаны таковыми, если они прямо или косвенно становятся факторами экономического роста. Прямо — когда инновации становятся торгуемыми товарами и услугами, например в торговле технологиями. Рост совокупной факторной производительности, определяемый в расчетах производственных функций, — адекватный показатель вклада инноваций в экономическую динамику. Косвенно — когда инновации воплощены в конструкции товаров, технологии их изготовления, квалификации работников (факторы роста — труд и капитал, в которых инновации материализованы).
Масштабный кризис в российской экономике требует серьезного анализа и нуждается в прогнозировании. Сейчас можно утверждать, что его нельзя однозначно считать ни «инфекцией», занесенной из западной экономики, ни чисто российским циклическим кризисом. Сочетание внешних и внутренних факторов придает ему известную уникальность.
Существуют две принципиально разные точки зрения на происходящие сегодня кризисные процессы. Согласно более распространенной первой точки зрения, текущий экономический кризис стал результатом регулярного циклического развития экономики, нынешняя же фаза рецессии более глубокая и длительная, чем обычно.
Приверженцы второй, альтернативной точки зрения исходят из долгосрочного характера кризиса, вследствие чего изменится структура потребления в глобальном масштабе на фоне перехода к более экономичной модели развития.
В силу значительной страновой специфики антикризисных мер и отсутствия общепринятых рецептов лечения экономик можно говорить о необычности нынешнего кризиса. Текущий кризис, начавшийся в августе 2008 г., в отличие от всех послевоенных кризисов имеет несколько важных особенностей:
• происхождение кризиса: он возник в самой развитой стране мира, охватив прежде всего развитые страны, а уже потом перекинулся на развивающиеся;
• возникновение финансовых пузырей на многих фондовых рынках;
• необычайно широкий охват стран и регионов;
• большая глубина спада;
• соединение черт циклического и системного кризисов.
Объяснить основные особенности нынешнего кризиса возможно с помощью «технологической» теории экономического развития, основополож-
Таблица 2
Стадии развития общества и их отличительные особенности
Характерные особенности Стадии развития
Аграрная, 500-1820 гг. Индустриальная, 1820-1970 гг. Постиндустриальная, с 1970 г. по н. в.
Главный фактор производства Земля Капитал Информация, инновации
Темпы экономического роста Очень медленные Высокие Снижаются (2—5 % в год)
Виды ресурсов Возобновляемые, органические ресурсы Невозобновляемые Невоспроизводимые минеральные ресурсы
Темпы роста численности населения Почти постоянная с циклическими колебаниями Повышение темпов роста противоречит теории Мальтуса Медленно растет или убывает
Роль инноваций Незначительна, распространялись медленно, оставались на локальном уровне Значительна, становятся главным фактором роста Велика
никами которой были Й. Шумпетер, Н. Д. Кондратьев и С. Кузнец. В основе данной теории лежит гипотеза об инновационной паузе, согласно которой нынешний кризис возник в результате двух факторов. Первый кроется в существенном снижении эффективности потока технологических инноваций. Второй предполагает формирование безоглядной веры в непрерывный технический прогресс, поддерживаемой предшествующим периодом быстрого развития и биржевыми механизмами.
Гипотеза об инновационной паузе тесно связана с теорией длинных циклов экономического развития и непосредственно опирается на концепцию роста как процесса возникновения технологий широкого распространения соответствующих вторичных инноваций, постепенного исчерпания возможностей технологий широкого применения и их смены.
Переходя к аргументам в пользу гипотезы об инновационной паузе, заметим, что перед кризисом 2008 г. наблюдалась тенденция к падению темпов роста экономики США. За семь лет — с 2000 по 2006 г. — средний темп роста ВВП составил 2,6 %, в то время как в 1986—1992 гг. — 2,8 %, а в 1993—1999 гг. — 3,7 % [8]. В 2003—2006 гг. также наблюдалось монотонное снижение производительности труда. Показательно движение нормы отдачи на капитал для нефинансовых корпораций США: оно носит волнообразный характер, но с уменьшающимися максимальными значениями. За 1960—1979 гг. норма отдачи достигла максимума 14 % в 1965 г. За 1980—1999 гг. максимальное значение уменьшилось: 10,4 % в 1997 г. После 1999 г. значение нормы отдачи не превышало 9,1 %. Можно предположить, что пузыри, возникающие на этапе «старения» технологий широкого применения, искажают предкризисную картину [6].
Приходится констатировать, что Россия входит в число стран, в наибольшей степени пострадавших от глобального кризиса. Масштабы падения экономики оказались гораздо больше, чем во многих развитых и развивающихся странах мира. Так, падение ВВП в первом полугодии 2009 г. составило: в США — 3,6 %, в Евросоюзе — 4,7 %, в Японии — 7,6 %, в России — 10,4 %. При этом в Китае рост замедлился примерно на 7,1 %. Еще более впечатляющий спад отмечался в промышленности (этот сектор, как всегда, отреагировал на циклически-системный кризис сильнее, чем экономика в целом). Здесь в первом полугодии 2009 г. падение достигло следующих размеров: в США — 12 %, в Евросоюзе — 18 %, в Японии — 31 % (!), в России — около 15 %. Темпы роста промышленного производства в Китае составили 7 %, тогда как раньше промышленность здесь росла на 15—18 % в год.
Кризис затронул все сферы отечественной экономики: серьезные проблемы возникли в реальном секторе, в финансовой и социальной сферах. К началу 2009 г. российская экономика вступила в промышленную рецессию, сопровождающуюся обесцениванием рубля (к началу февраля российский рубль девальвировал почти на 40 % к бива-лютной корзине и более чем на 55 % к доллару по сравнению с максимальным укреплением рубля в середине июля 2008 г.), ростом безработицы (по данным РБК, уровень безработицы в августе 2009 г. увеличился по сравнению с августом 2008 г. на 2 % и составил 7,8 %, количество безработных составило 6 млн чел.; увеличением роста задолженности по зарплате (задолженность по заработной плате на 1 июля 2009 г. имели 0,4 млн чел., объем которой на указанный период составлял около 2 % месячного фонда заработной платы по различным видам экономической деятельности), приостановкой инвестиционных программ (по данным Росста-та, инвестиции в основной капитал за 1-й квартал 2009 г. сократились на 15 % и составили 502,8 млрд руб). Это позволяет утверждать, что созданная в нашей стране экономическая система наименее эффективна и крайне неустойчива к внешним шо-кам. Национальная финансовая система оказалась не готова к мировому шоку 2007—2008 гг., и Россия повторила путь более развитых стран — через финансовый кризис к промышленному спаду.
Результаты проведенного анализа позволяют обосновать рекомендации по разработке стратегии развития нового технологического уклада в России и соответствующие меры государственной политики, а также с все большей уверенностью утверждать об ее актуальности и необходимости. Так, на взгляд автора, к основным элементам стратегии модернизации следует отнести следующие.
1. Заимствование западных технологий. Анализируя инновационную паузу как причину цикличности экономического развития, следует дополнить аргументы в пользу стратегии заимствования. Развивающаяся страна имеет только одно преимущество перед развитыми — возможность заимствовать созданные институты, технологии и методы хозяйствования. Задача заимствования проще и связана с меньшими издержками, чем разработка «принципиально нового». Западные экономики преодолевают посткризисную депрессию только лишь в результате очередного технологического прорыва, для чего потребуются время и ресурсы. У развивающихся стран появляется уникальный шанс на сближение с развитыми за счет широкомасштабного внедрения более эффективных технологий, уже созданных лидерами.
- 51
2. Увеличение абсорбционной способности страны. Успех политики заимствования зависит от абсорбционной способности страны — умения распознавать ценность новой внешней информации, усваивать ее и применять для коммерческого пользования. Повышение абсорбционной способности необходимо для успеха догоняющего развития и последующего перехода к инновационному развитию. Заметим, что особая роль в достижении высокого уровня инновационной способности принадлежит фундаментальной науке, развитой инфраструктуре, способствующей передачи идей от науки к практике, а также специализированным рыночным институтам поддержки инноваций, прежде всего, — инкубаторам и венчурным фондам. Более того, инновационный путь развития предполагает эффективное функционирование фондового рынка и высокую активность предприятий малого бизнеса.
3. Ориентация на внутренний рынок. Данный элемент стратегии модернизации не означает ставку на изоляцию — эффективное заимствование невозможно без расширения контактов с Западом и поощрения внешней торговли. Речь идет об акцентах. В период стагнации западных экономик экспорто-ориентированная стратегия догоняющего развития не имеет перспектив. Инновационная пауза — подходящее время для импортозамещения, расширения внутреннего рынка и повышения производительности труда. Именно по этому пути шли Россия и Япония в эпоху Великой депрессии. В обеих странах 1930-е гг. были периодом быстрой индустриализации, основанной на заимствовании западных технологий. Так, к примеру, в 1881—1930 гг. реальный душевой доход в Японии составлял 25—29 % аналогичного показателя США, а в 1930—1938 гг. он вышел на средний уровень 37,7 % [7].
4. Повышение эффективности банковской системы. Одна из важных функций фондового рынка — хеджирование рисков, особенно характерных в экономике, движимой инновациями. Масштабные проекты модернизации путем заимствований менее рискованны, но при неблагоприятном инвестиционном климате требуют непосредственной работы кредитора с заемщиком, для чего необходима развитая банковская система кредитования. В России все еще не создана полноценная эффективная система стимулирования сбережений, регулирования денежной массы и кредитования производства.
5. Переосмысление роли золотовалютных резервов. Огромный уровень резервов при хороших фундаментальных показателях не спасает от драматического бегства капитала. В этом смысле нельзя не согласиться с мнением академика В. Полтеровича
52 -
о том, что накопление золотовалютных резервов и бюджетных фондов в таком объеме можно считать политикой слабого «хорошиста». «Мы не кредитовали отечественные предприятия, — отмечает В. Полтерович, — в результате совокупный государственный и частный долг оказался примерно равен сумме международных резервов страны. При этом проценты выплачивались западным банкам по ставкам, превышающим доходность ценных бумаг, в которых хранились резервы... Не воспользовавшись окном возможностей для модернизации отечественного производства, мы, возможно, обрекли свою экономику на длительную стагнацию» [6, с. 21].
6. Самоограничение элиты и меры налоговой политики. Бесспорным является тот факт, что при низких ценах на нефть возрастает роль сбережений населения. В этой связи необходимы публичная кампания и экономические меры, направленные на дестимулирование демонстративного потребления. Вместе с тем, на взгляд автора, целесообразно расширять льготное налогообложение инвестиций.
Инновационная пауза, рассматриваемая как причина цикличности экономического развития, предоставляет новые возможности для сокращения отставания от передовых стран. Для этого необходимо повысить норму сбережений, сформулировать более эффективный механизм кредитования производства, а главное, создать эффективную систему интерактивного управления ростом, которая должна основываться, прежде всего, на взаимодействии государства, ассоциаций бизнеса и общества. Если возможности структурной перестройки российской экономики на основе нового технологического уклада будут упущены, то в дальнейшем для нее будет возможен лишь инерционный сценарий, при котором страна останется сырьевой периферией мировой экономики.
Список литературы
1. Дзарасов С. Российский кризис: истоки и уроки // Вопросы экономики. 2009. № 5.
2. Кейнс Дж. М. Избранные произведения. М.: Экономика. 1993.
3. Кузнецова Н. П. Экономический рост в историческом контексте. С-Пб.: Изд-во Санкт-Петербург. ун-та, 1996. С. 19.
4. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25, ч. 1. С. 273.
5. Нусратуллин В. К. Неравновесная экономика. Уфа: Восточный университет, 2004. С. 118.
6. Полтерович В. Гипотеза об инновационной паузе и стратегия модернизации // Вопросы экономики. 2009. № 6.
7. Mosk C. Japanese Industrialization and Economic Growth // R. Whaples. Economic History Services. 2004.
8. URL: www. bea. gov.
