CC BY
186
Воронович Николай Константинович
соискатель кафедры философии и социологии Краснодарского университета МВД России (тел.: 88612583448)_______________________
Информационный экстремизм глобальной компьютерной ■ети Интернет
Аннотация
В статье рассматривается феномен информационного экстремизма, быстро распространяющийся в начале XXI в. в связи с прогрессом информационных технологий и научно-технической революцией. Глобальная сеть Интернет, с каждым годом увеличивающая численность своей аудитории, стала ресурсом развития информационного экстремизма. В качестве фактора генезиса и развития информационного экстремизма автор рассматривает, прежде всего, неэффективный социальный контроль сети Интернет.
Annotation
In article is considered phenomenon of the information extremism, quickly spreading at the beginning initially XXI с. in connection with progress information technology and research revolution. The global network Internet, since each year enlarging number to its auditoriums, became the resource of the development of the information extremism. As factor of the genesis and developments of the information extremism author considers, first of all, inefficient social checking to network Internet.
Ключевые слова: информационное общество, интернет, экстремизм, информационный экстремизм.
Key words: information society, Internet, extremism, information extremism.
В
начале XXI в. социальная реальность приобретает новые черты, позволяющие рассуждать о становлении информационного общества. В качестве основного условия его существования рассматриваются высокотехнологичные информационные сети, действующие в глобальных масштабах. Информация, как основная социальная ценность общества, является и специфическим товаром.
Основой теории информационного общества является концепция Д. Белла, получившая развитие в период "компьютерного бума" 70-80-х гг прошлого века. В целом определение информационного общества можно представить следующим образом: информационное общество - общество, в котором большинство работающих занято производством, хранением, переработкой, распространением и реализацией информации, особенно высшей его формы - знаний. Важнейшими стратегическими ресурсами становятся информация и знания. Власть переходит к тому, кто способен верно угадывать тенденции развития и использовать их в своих целях [1, с. 23-24].
В отличие от развитого индустриального общества, в котором главной задачей является производство товаров, характерная особенность информационного общества состоит в
производстве и использовании информации на базе компьютерных технологий (что, разумеется, ни в коем случае не отменяет создания товарного разнообразия и изобилия). Это общество, в котором создание и распространение товаров и услуг в решающей степени зависит от производства, обработки и передачи информации.
Знание, в которое информация трансформируется благодаря образованию как средству, инструменту этого превращения, является самым подвижным ресурсом, источником обогащения не только индивида, но и общества. Интеллектуальный капитал заменяет дорогостоящее оборудование [2, с. 107-108].
А.Д. Еляков оценивал перспективы России на пути к становлению информационного общества, прежде всего, с точки зрения использования в России информационно-компьютерных технологий (ИКТ) и выявить позиции в движении страны к информационному обществу. Ситуация оказалась неоднозначной. В общем рейтинге готовности к информационному обществу (7балльная шкала) с большим отрывом лидировали Москва (5,62) и Санкт-Петербург (4,75). Существенно отставали такие республики, как Тыва (1,92), Дагестан (1,82) и Ингушетия (1,72). Цифровой разрыв между центром и регионами весьма глубок не только в целом, но и почти по всем основным показателям. По телефонной
290
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2012 • № 1 (SB)
плотности фиксированной связи Москва и Санкт-Петербург расположились на уровне ведущих стран мира, а Чечня, Ингушетия, Дагестан, Тыва - на уровне таких африканских стран, как Эфиопия, Габон, Намибия. Примерно аналогичные диспропорции прослеживаются между регионами по обеспечению населения услугами сотовой связи, хотя она развивается довольно динамично. На 100 человек населения в Москве приходится 47,1 ПК (в среднем по Российской Федерации - 20,1, а в среднем по Европе - 30,2). По количеству пользователей Intemet на 100 человек населения Москва, Омская область, Санкт-Петербург, Республика Мари-Эл в десятки раз превосходят некоторые южные и юго-восточные регионы страны. По индексу использования ИКТ для развития региона лидируют Москва, Санкт-Петербург, Ханты-Мансийский, Ямало-Ненецкий АО, Самарская и Томская области, а также Республика Карелия.
Итоги сводятся к знаменателю, который срабатывает во всех ощутимых точках цифрового развития страны - всеобщему и глубокому двухстороннему разрыву: внешнему - между развитыми государствами планеты и Россией в среднем, внутреннему - между центром и большинством регионов, между лидерами и аутсайдерами, компьютерным оснащением федеральной и местной властей. За последние несколько лет ситуация стала улучшаться, но слишком медленно. При существующих темпах роста ИКТ и сооружения информационной инфраструктуры преодолеть отставание в ближайшие годы не удастся [3, с. 86-89].
Однако информационное общество немыслимо без глобальной компьютерной сети Интернет. Интернет можно определить как глобальную сеть социальных коммуникаций, удовлетворяющую информационно-коммуникационные потребности индивидов и групп посредством использования 1Т-технологий. А.Г. Черемисин утверждает, что имеются все основания для включения Интернета в число средств развития социума (общества, образовательного пространства, социализации и межличностного взаимодействия) [4, с. 101-102].
Сеть Интернет является содержательно и функционально богатым средством информационной деятельности и коммуникации, которые всегда происходят в тех или иных социальных группах. Эти группы объединяет в сети Интернет общая деятельность по работе с информацией и коммуникация по близким интересам и приоритетам. Чаще всего члены таких социальных групп не встречаются в реальном мире, их объединяет только их активность в сети Интернет. Такие социальные
группы можно назвать виртуальными, поскольку коммуникация в них создается и поддерживается только средствами компьютерной техники и компьютерных сетей, которые для обеспечения восприятия информации пользователями имитируют для них привычные для восприятия материального мира ощущения.
Несмотря на то, что коммуникация в сети Интернет опосредована техническими средствами, она осуществляется между человеческими индивидами, каждому из которых необходимо определить свою принадлежность сообществу, принять его ценности, найти свои роли в этом сообществе, определить свои сходства и отличия от других его членов [5, с. 92-93].
Стоит подчеркнуть: Интернет является "благодатной" средой не только для общественно полезной и значимой деятельности. В сети имеются возможности для различного рода антисоциальной деятельности, прежде всего, экстремизма. Определяя содержательную суть понятия "экстремизм", укажем, что полисемичность данного термина обусловливает многообразие подходов к его толкованию. Такое положение вызывает необходимость его определения в первую очередь с позиций словообразования. С точки зрения этимологии термин "экстремизм" (от лат. "крайний") означает приверженность к крайним взглядам и мерам. Следует заметить, что термин помимо значения "крайний" используется еще и в смысле "последний", "чрезвычайный". Следует обратить внимание на смысловое толкование слова "крайний", под которым (в сочетании со словами "мера", "взгляды") понимается очень сильное, исключительное, чрезвычайное, являющееся наиболее непримиримым, решительным, радикальным.
Таким образом, учитывая анализ корней термина "экстремизм", можно сказать, что данный феномен подразумевает приверженность к чрезвычайным, нетрадиционным, не принятым, непримиримым, решительным, исключительным взглядам и мерам. В этом плане имеется точка зрения, что "экстремизм есть изначально отрицание всякого чувства меры" [6, с. 12-14].
Разновидностью экстремизма выступает информационный экстремизм. Это - своего рода "дань" научно-техническому прогрессу, глобализации, информатизации общества. Становится очевидным, что данные тенденции, несмотря на их позитивное влияние на жизнь общества, "породили", создали благодатную среду для специфического вида экстремизма -информационного.
291
Информационный экстремизм можно определить как деятельность, осуществляемую с использованием информационных технологий, сопряженную с формами социально-психического и опосредованного физического деструктивного влияния, результатом которого является достижение публично нелегитимных и противоправных целей. Признаком информационного экстремизма является нанесение законным интересам, правам и свободам граждан физического, материального, морального и иного ущерба [7, с. 7-13].
Р.В. Упорников указывает, что экстремистский характер злоупотребления правом проявляется в информационной сфере тогда, когда институциональные субъекты реализуют свои субъективные права на производство, распространение и доступ к информации, осуществляя при этом воздействие, ставящее целью изменение личностных установок, идеологии, принципов, мировоззрения, приводящее к соответствующему индивидуальному или групповому поведению, а также созданию общественного мнения, выгодного воздействующей стороне. В российских условиях эта деятельность провоцирует этнополитическую, социальноэкономическую, институционально-правовую и духовно-нравственную нестабильность, способствует ослаблению национальной государственности, порождает сепаратистские настроения, религиозную и иную нетерпимость и т.п. [7, с. 7-13].
Таким образом, глобальная сеть Интернет является благодатной средой для информационного экстремизма. Этому способствуют, прежде всего, недостаточно эффективные механизмы социального управления и контроля за сетью, особенно учитывая ее международный, планетарный характер. Проблема также заключается в том, что научная мысль, а также законодательные и управленческие мероприятия не успевают вовремя реагировать на социальные изменения, в том числе и на изменение форм и видов экстремистской деятельности. Информационные экстремисты неплохо оснащены в техническом и технологическом плане, и это значительно усложняет противодействие информационному экстремизму. В этой связи очевидно, что необходимо интегрировать усилия ученых, общественности, силовых структур и администраций всех уровней для решения проблемы информационного экстремизма.
1. Шеремет А.Н. Интернет как средство массовой коммуникации: социологический анализ. Екатеринбург, 2003.
2. ЗборовскийГ.Е., Шуклина Е.А. Образование как ресурс информационного общества // Социол. исслед. 2005. № 7.
3. Еляков А.Д. Российское общество в информационном измерении // Социол. исслед. 2009. № 7.
4. Черемисин А.Г. Конструирование новой социальной и образовательной реальности на основе интернет-технологий: автореф. дис. ...канд. соц. наук. М., 2009.
5. Римский В. Воздействие сети Интернет на социальную активность, формирование и развитие идентичностей // Вестник общественного мнения. 2009. № 1.
6. Некрасов Д.Е. Расово-этнический экстремизм (криминологическийаспект). Дис. ... канд. юридич. наук. Рязань, 2006.
7. Упорников Р.В. Политико-правовые технологии противодействия информационному экстремизму в России: Автореф. дис. ..канд. юрид. наук. Ростов-н/Д, 2007.
1. Sheremet A.N. Internet as mass medium: sociological analysis. Yekaterinburg, 2003.
2. Zborovsky G.E., Shuklina E.A. Education as resource of information society // Sotsiol. work. 2005. No 7.
3. Elyakov A.D. The Russian society in information measurement// Sotsiol. work. 2009. No 7.
4. Cheremisin A.G. Designing of new social and educational reality on the basis of Internet technologies: aut. dis. ... dis. soc. sciences. M., 2009.
5. Rimsky V. Influence of the Internet on social activity, formation and development of identichnost// the Messenger of public opinion. 2009. No 1.
6. Nekrasov D.E. Racial and ethnic extremism (criminologicalaspect). Dis. ... cand. jur. sciences. Ryazan, 2006.
7. Upornikov R.V. Political and legal technologies of counteraction to information extremism in Russia: Avtoref. ... dis. jur. sciences. Rostovon/D, 2007.
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2012 • № 1 (38)
292
