CC BY-NC
46Национальная безопасность / nota bene
Правильная ссылка на статью:
Москалев Г.Л. — Информационные преступления экстремистской и террористической направленности в материалах судебной статистики // Национальная безопасность / nota bene. - 2022. - № 5. DOI: 10.7256/24540668.2022.5.38885 EDN: DRWZFU URL: https://nbpublish.com/Hbrary_read_article.php?id=38885
Информационные преступления экстремистской и террористической направленности в материалах судебной статистики
Москалев Георгий Леонидович
ORCID: 0000-0002-0418-0227 кандидат юридических наук
доцент, кафедра уголовного права, Сибирский федеральный университет; доцент, Шанхайский
политико-юридический университет
660075, Россия, Красноярскй край, г. Красноярск, ул. Маерчака, 6, оф. 4-17
Статья из рубрики "Стратегия обеспечения национальной безопасности"
DOI:
10.7256/2454-0668.2022.5.38885
EDN:
DRWZFU
Дата направления статьи в редакцию:
04-10-2022
Дата публикации:
11-10-2022
Аннотация: Предметом исследования выступают показатели сводных статистических сведений о состоянии судимости в России в их динамике за 2017-2021 гг. Актуальность исследования обусловлена выделением в Стратегии национальной безопасности РФ от 2021 г. самостоятельного раздела, посвященного информационной безопасности, а равно указанием в ней на угрозу в виде экстремистской и террористической деятельности, осуществляемой в сети Интернет. Достижение цели определения и конкретизации этой угрозы потребовало выполнения задач в виде: установления перечня информационных преступлений экстремистской и террористической направленности; обнаружения тенденций изменения числа и возраста осужденных, а равно их распределения в разные годы по данным составам. В ходе исследования обнаружено, что после существенного снижения числа осужденных за информационные преступления экстремистской и террористической направленности в 2019 г. их количество в прошлом году вновь приблизилось к значению 2017 г. Распределение
осужденных по статьям УК РФ за последние 5 лет претерпело серьезные изменения. Установлено, что среди осужденных за преступления экстремистской и террористической направленности в 2021 г. в 5 раз, по сравнению с 2017 г., увеличилась доля совершивших преступления с использованием сети Интернет, достигнув значения 72,21 %. Доля осужденных за такие преступления старше 29 лет увеличилась с 28,86 % в 2018 г. до 55,89 % в 2021 г. Доля несовершеннолетних осужденных, напротив, снизилась, не достигнув в 2021 г. и 5 %. Результаты исследования позволили подтвердить усиление угрозы информационной безопасности в виде экстремистской и террористической деятельности, осуществляемой в сети Интернет. Полученные данные о возрасте осужденных могут быть использованы для корректировки профилактических мероприятий антиэкстремистской и антитеррористической направленности, которые сегодня в основном ориентированы на школьников и студентов.
Ключевые слова:
Информационные преступления, преступления экстремистской направленности, преступления террористической направленности, преступления террористического характера, интернет-преступность, экстремистская деятельность, террористическая деятельность, судебная статистика, правовая статистика, состояние судимости
Тема противодействия криминальным проявлениям экстремизма и терроризма в настоящее время продолжает находиться в числе наиболее значимых в общественной, политической и научной сферах. Иллюстрацией тезису служат ежегодные изменения УК РФ в части регламентации ответственности за преступления экстремистской и террористической направленности. Свою актуальность вопрос сохраняет и для доктрины: 7 исследований на соискание ученых степеней в области уголовно-правовых наук которые только в текущем неполном году были представлены в диссертационные советы (по данным официального сайта Высшей аттестационной комиссии при Минобрнауки РФ vak.minobrnauki.gov.ru на 20.09.2022).
Значительное внимание противодействию экстремизму и терроризму с 2015 г. уделяется в рамках обеспечения национальной безопасности России. Ранее действовавшая Стратегия национальной безопасности РФ, утвержденная Указом Президента РФ от 31.12.2015 № 683, прямо указывала, что «главными направлениями обеспечения государственной и общественной безопасности являются усиление роли государства в качестве гаранта безопасности личности и прав собственности, совершенствование правового регулирования предупреждения преступности (в том числе в информационной сфере), коррупции, терроризма и экстремизма...», а «деятельность, связанная с использованием информационных и коммуникационных технологий для распространения и пропаганды идеологии фашизма, экстремизма, терроризма и сепаратизма» определялась в документе в числе основных угроз. Схожие по содержанию положения можно встретить в действующей Стратегии национальной безопасности РФ, утвержденной Указом Президента РФ от 02.07.2021 № 400. В отличие от ранее действовавшей Стратегии, новый документ посвящает самостоятельный раздел информационной безопасности, при описании угроз которой указывает на то, что «в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" (далее - сеть "Интернет") размещаются материалы террористических и экстремистских организаций, призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности». Таким образом, новая Стратегия национальной безопасности, в отличие от предыдущей, делает особый
акцент на угрозах, связанных с распространением информации экстремистского и террористического содержания.
Для обозначения криминальных проявлений экстремизма и терроризма используют понятия «преступления экстремистской направленности» и «преступления террористической направленности». Профильные Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2011 № 11 и от 09.02.2012 № 1 относят соответственно к числу первых ст. 280, 280.1, 282, 282.1, 282.2, 282.3 УК РФ, п. "л" ч. 2 ст. 105, п. "е" ч. 2 ст. 111, п. "б" ч. 1 ст. 213 УК РФ, а также иные преступления, совершенные по указанным мотивам, которые в соответствии с п. "е" ч. 1 ст. 63 УК РФ признаются обстоятельством, отягчающим наказание. Ко второй группе - ст. 205, 205.1, 205.2, 205.3, 205.4, 205.5, 206, 208, 211, 220, 221, 277, 278, 279, 360 и 361 УК РФ. При этом круг преступлений террористической и экстремистской направленности при ведении судебной статистики в соответствии с Приказом Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 25.06.2021 № 124 несколько отличается и определяется аналогично тому, как это происходит в МВД РФ и органах Прокуратуры РФ согласно Указанию Генпрокуратуры России № 738/11, МВД России № 3 от 25.12.2020. Без дополнительных условий к преступлениям экстремистской направленности относятся преступления, предусмотренные п. "е" ч. 2 ст. 111, п. "е" ч. 2 ст. 112, п. "б" ч. 2 ст. 115, п. "з" ч. 2 ст. 117, п. "б" ч. 1 ст. 213, ст. 280, 280.1, 280.2, 282, 282.1, 282.2, 282.3, 357 УК РФ, а к преступлениям террористического характера -ст. 205, 205.1, 205.2, 205.3, 205.4, 205.5, 205.6, 208, ч. 4 ст. 211, ст. 277, 360, 361 УК РФ. Из этой группы составов можно выделить преступления, общественная опасность которых заключается в распространении незаконной информации или противоправном нераспространении информации. В контексте данной статьи мы обозначим их как информационные преступления экстремистской и террористической направленности.
Использование понятия «информационные преступления» в данном значении может вызывать обоснованную критику. На сегодняшний день в науке уголовного права не
сложилось единообразного подхода к его определению [1, с—В одних случаях авторы относят к таковым лишь уголовно-противоправные деяния, связанные с использованием информационных технологий и информационно-телекоммуникационных
сетей [1, с- 1101. в других - связывают информационные преступления с информационным (нематериальным) предметом или средством преступления [2, Ci—111 Тем не менее, большинство авторов относят преступления, связанные с распространением общественно опасной информации, к числу информационных, пусть и используя для этого различные критерии: дополнительный объект - охраняемый государством информационный оборот ———291; информационный способ совершения преступления ———161; предмет преступления ———51. Следовательно, рассмотрение уголовно-противоправных проявлений экстремизма и терроризма, связанных с незаконным распространением (нераспространением) информации, в качестве информационных преступлений соответствует одному из подходов определения этого понятия.
В связи с изложенным к информационным преступлениям экстремистской и террористической направленности стоит отнести деяния, предусмотренные ст. 205.2, 205.6, 280, 280.1, 282 УК РФ. Принимая во внимание новые акценты, сделанные в Стратегии национальной безопасности, в рамках данной работы именно эти составы преступлений находятся в фокусе внимания.
Для оценки масштабов угрозы, исходящей от этой группы преступлений, и ее структуры проанализируем динамику изменений показателей, изложенных в статистических отчетах Судебного департамента при Верховном Суде РФ: Отчетах о демографических признаках
осужденных по всем составам преступлений УК РФ за 2018-2021 гг. и Отчете о составе осужденных, месте совершения преступления за 2017 г. В таблице 1 представлено изменение числа осужденных по рассматриваемым составам с 2017 г. по 2021 г.
ЧИСЛО ОСУЖДЕННЫХ
2017 2018 2019 2020 2021
ч. 1 ст. 205.2 67 51 46 36 29
ч. 2 ст. 205.2 9 44 57 111 170
ст. 205.6 14 47 49 74 104
ч. 1 ст. 280 20 7 8 12 13
ч. 2 ст. 280 88 83 109 135 242
ч. 1 ст. 280.1 0 0 0 0 0
ч. 2 ст. 280.1 5 4 2 3 0
ч. 1 ст. 282 461 418 14 7 20
ч. 2 ст. 282 1 8 5 5 23
Всего 665 662 290 383 601
Таблица 1
Стоит обратить внимание на отсутствие в рассматриваемый период осужденных по ч. 1 ст. 280.1 УК РФ. С учетом того, что относительная распространенность общественно опасного деяния рассматривается в доктрине в числе социальных принципов уголовно-
правового запрета с- 206"", подобные показатели сами по себе ставят вопрос об исключении указанной статьи из уголовного закона. Подобное решение не привело бы к декриминализации. Поскольку нарушение территориальной целостности РФ согласно ст. 1 Федерального закона от 25.07.2002 № 114-ФЗ является разновидностью экстремистской деятельности, публичные призывы к таким действиям охватывались бы ч. 1 ст. 280 УК РФ, которая, как справедливо отмечают авторы, является общей нормой для
ст. 280.1 УК РФ I"7' с- 101. В то же время нельзя не заметить, что ч. 1 ст. 280 УК РФ, в отличие от ч. 1 ст. 280.1 УК РФ, не содержит административной преюдиции, что, в случае одновременного исключения ст. 20.3.2 из КоАП РФ, приведет к необходимости привлечения к уголовной ответственности лиц, совершивших публичные призывы к нарушению территориальной целостности РФ впервые.
На сегодняшний день в науке уголовного права не сложилось единого мнения о целесообразности использования административной преюдиции в УК РФ. Её сторонники делают акцент на предупредительном или профилактическом эффекте административной преюдиции [8, с 86; 9 253"". Представленное сравнение динамики числа осужденных по ч. 1 ст. 280 УК РФ и ч. 1 ст. 280.1 УК РФ могло бы трактоваться как подтверждение этой позиции. Однако административная преюдиция была включена в ч. 1 ст. 280.1 УК РФ лишь в конце 2020 г. Федеральным законом от 08.12.2020 № 425-ФЗ, что не позволяет таким образом объяснить отсутствие осужденных за это преступление в статистике за 2017-2019 гг.
Наиболее же заметным в указанных показателях является существенное сокращение в 2019 г. общего числа осужденных за информационные преступления экстремистской и террористической направленности. Причиной этого стало то, что в конце 2018 г. Федеральным законом от 27.12.2018 № 519-ФЗ в диспозицию ст. 282 УК РФ были внесены изменения, в результате которых наименее опасные формы возбуждения ненависти либо вражды, а равно унижения человеческого достоинства были декриминализованы и перешли в сферу административно противоправных деяний. Как
следствие в статистику 2019 г. не попали лица, впервые совершенные действия, направленные на возбуждение ненависти или вражды, хотя в 2018 г. и ранее такие осужденные учтены.
В то же время к 2021 г. число осужденных за информационные преступления экстремистской и террористической направленности приблизилось к исходному значению в 2017 г. Однако распределение по статьям УК РФ претерпело серьезные изменения, что демонстрируют данные таблицы 2.
ЧИСЛО ОСУЖДЕННЫХ
2017 2021
Чел. % от общ. Чел. % от общ.
ч. 1 ст. 205.2 67 10,05 29 4,81
ч. 2 ст. 205.2 9 1,35 170 28,22
ст. 205.6 14 1,8 104 17,26
ч. 1 ст. 280 20 3 13 2,16
ч. 2 ст. 280 88 13,2 242 40,17
ч. 2 ст. 280.1 5 0,75 0 0
ч. 1 ст. 282 461 69,15 20 3,32
ч. 2 ст. 282 1 0,15 23 3,82
Всего 665 601
Таблица 2.
Если в 2017 г. первые три места по числу осужденных приходились, соответственно, на ч. 1 ст. 282, ч. 2 ст. 280 и ч. 1 ст. 205.2 УК РФ (92,4 % от общего числа в рамках выборки), то в 2021 на первое место переместилась ч. 2 ст. 280 УК РФ, на второе - ч. 2 ст. 205.2 УК РФ, на третье - ст. 205.6 УК РФ (85,65 % от общего числа в рамках выборки). Наиболее же интересно то, что на составы с квалифицирующим признаком «совершенные с использованием средств массовой информации либо электронных или информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети "Интернет"» в 2017 г. приходилось лишь 15,45 % осужденных за информационные преступления экстремистской и террористической направленности. В 2021 г. их дола выросла до 72,21 %, то есть практически в пять раз! Представленные данные доказывают, что распространение информации экстремистского и террористического содержания за последние 5 лет в большей части переместилось в Интернет. В связи с этим становится ясно, почему в новой Стратегии национальной безопасности в контексте противодействия терроризму и экстремизму особое внимание стало уделяться информационной безопасности.
Не менее интересно возрастное распределение осужденных за распространение информации экстремистского и террористического содержания в сети Интернет. В п. 47 Стратегия 2021 г. в числе задач государственной политики, направленных на обеспечение государственной и общественной безопасности, говорит о профилактике экстремистских и иных преступных проявлений, прежде всего среди несовершеннолетних и молодежи. В п. 52 Стратегия 2021 г. указывает, что основным объектом деструктивного воздействия, состоящего в том числе в размещении материалов террористических и экстремистских организаций в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», является молодежь. Однако данные о возрастных показателях осужденных, представленные в таблице 3, не в полной мере согласуются с положениями Стратегии.
ВОЗРАСТНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ
(ч. 2 ст. 205.2 УК РФ, ч. 2 ст. 280 УК РФ, ч. 2 ст. 282 УК РФ)
2018 2019 2020 2021
14-17 лет 18 (13,32 %) 11 (6,38 %) 16 (5,92 %) 19 (4,37 %)
18-24 лет 53 (39,22 %) 79 (45,82 %) 69 (25,53 %) 104 (23,92 %)
25-29 лет 25 (18,5 %) 33 (19,14 %) 48 (17,76 %) 69 (15,87 %)
30-49 лет 33 (24,42 %) 42 (24,36 %) 106 (39,22 %) 207 (47,61 %)
50 лет и старше 6 (4,44 %) 6 (3, 48 %) 29 (10,73 %) 36 (8,28 %)
Всего 135 171 268 435
Таблица 3.
Нетрудно заметить, что с 2018 г. доля несовершеннолетних осужденных за информационные преступления экстремистской и террористической направленности, совершаемые в сети Интернет, неуклонно снижалась и в 2021 году не превысила и 5 %. В ходе апробации основных положений данного исследования на XIV Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Енисейские политико-правовые чтения» (19-24.09.2022, Красноярск) д-ром юрид. наук, профессором кафедры криминологии и профилактики преступлений Омской академии МВД РФ В. В. Бабуриным было выдвинуто предположение, что снижение доли несовершеннолетних осужденных по рассматриваемым статьям связано с возможным изменением правоприменительной практики, в результате которой в отношении лиц младше 18 лет перестали возбуждать уголовные дела по данным составам преступлений. Однако абсолютное количество таких осужденных в 2017-2021 гг. остается практически неизменным (от 11 до 19 человек), что свидетельствует против выдвинутого предположения.
В то же время существенно выросла и стала превалирующей доля осужденных за эти преступления в возрасте от 30 лет: с 28,86 % до 55,89 %, то есть вдвое. Примерно такую же долю в 2018 г. занимали осужденные за эти преступления в возрасте от 18 до 29 лет (57,72 %). Следовательно, за последние четыре года возраст большинства осужденных за рассматриваемые преступления перешел границу в 30 лет, и на сегодняшний день в большинстве случаев уголовно-противоправное распространение информации экстремистского и террористического содержания осуществляют довольно взрослые лица.
Данный вывод отчасти подтверждает выдвигаемое нами ранее предположение о том, что одним из факторов, влияющих на совершение правонарушений и преступлений, связанных с распространением незаконной информации в Интернете, является низкий
уровень культуры коммуникации в сети [10, с 69], которая не имеет возрастных границ. В 2018 г. мы обосновывали данную гипотезу корреляцией между долей авторов оригинального контента в самой популярной на тот момент социальной сети в России ВК (70 % для лиц моложе 30 лет) и долей лиц младше 30 лет, совершивших уголовно-противоправное распространение экстремистской и террористической информации (70 %
по данным интервьюирования адвокатов Красноярского края) [10, с- 67]. Статистические данные о числе осужденных за 2018 г. подтверждают результаты проведенного ранее опроса: 71 % осужденных за такие преступления были моложен 30 лет. Таким образом, использованные в настоящей работе статистические данные выступают дополнительным аргументом в пользу того, что рассматриваемая разновидность преступлений не свойственна какой-либо одной возрастной группе лиц. Распространенность
информационных преступлений экстремистской и террористической направленности в группах населения различного возраста зависит от их активности в сети Интернет и от уровня культуры коммуникации в сети.
Полученный вывод важен для корректировки профилактических мероприятий антиэкстремистской и антитеррористической направленности, которые на сегодняшний день по большей части ориентированы на школьников и студентов. Данная мера призвана противодействовать другому фактору, влияющему на противоправное распространение информации, - отсутствию понимания опасности для общества
подобного поступка [10, с- 68]. Ее эффективность напрямую зависит от охвата целевой возрастной группы потенциальных правонарушителей, которой на сегодняшний день являются лица старше 29 лет.
Библиография
1. Гребеньков А.А. Понятие информационных преступлений, место в уголовном законодательстве России и место признаков информации в структуре их состава // Lex Russica. 2018. № 4 (137). С. 108-120.
2. Устьев Л.Г. Уголовная ответственность за коррупционные информационные преступления : автореф. дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.08. Тамбов, 2010. 32 с.
3. Букалерова Л.А. Информационные преступления в сфере государственного и муниципального управления: законотворческие и правоприменительные проблемы: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук : 12.00.08. Москва, 2007. 65 с.
4. Суслопаров А.В. Компьютерные преступления как разновидность преступлений информационного характера: автореф. дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. Владивосток, 2010. 29 с.
5. Юрченко И.А. Понятие и виды информационных преступлений // Российское право в Интернете. 2003. № 1. С. 5.
6. Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация / Дагель П. С. [и др.]; Отв. ред.: Кудрявцев В.Н., Яковлев А.М. М.: Наука, 1982. 303 c.
7. Горшков Д.Ю. Содержание преступных публичных призывов к нарушению территориальной целостности Российской Федерации // Российское право: образование, практика, наука. 2022. № 2. С. 10-15.
8. Капинус О.С. Административная преюдиция в уголовном праве: проблемы теории и практики // Журнал российского права. 2019. № 6. С. 78-86.
9. Колосова В.И. Административная преюдиция как средство предупреждения преступлений и совершенствования уголовного законодательства // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. 2011. № 5 (1). С. 246-254.
10. Москалев Г.Л. Распространение информации экстремистского содержания в сети интернет: проблемы профилактики // Енисейские политико-правовые чтения : сборник научных статей по материалам XI Всероссийской научно-практической конференции (20 сентября 2018 г.) / Отв. ред. Г.Л. Москалев, Е.А. Акунченко. Красноярск: Общественный комитет по защите прав человека, 2018. С. 66-70
Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.
РЕЦЕНЗИЯ на статью на тему «Информационные преступления экстремистской и террористической направленности в материалах судебной статистики». Предмет исследования. Предложенная на рецензирование статья посвящена информационным преступлениям «...экстремистской и террористической направленности в материалах судебной статистики». Автором выбран особый предмет исследования: предложенные вопросы исследуются с точки зрения административного и уголовного права, при этом автором отмечено, что «Значительное внимание противодействию экстремизму и терроризму с 2015 г. уделяется в рамках обеспечения национальной безопасности России». Изучаются в основном уголовное законодательство России (УК, КоАП), материалы судебной статистики, имеющие отношение к цели исследования. Также изучается и обобщается некоторый объем научной литературы (но не совсем современной) по заявленной проблематике, анализ и дискуссия с авторами-оппонентами приведена. При этом автор отмечает, что «Для обозначения криминальных проявлений экстремизма и терроризма используют понятия «преступления экстремистской направленности» и «преступления террористической направленности».». Методология исследования. Цель исследования определена названием и содержанием работы: «Тема противодействия криминальным проявлениям экстремизма и терроризма в настоящее время продолжает находиться в числе наиболее значимых в общественной, политической и научной сферах». Она может быть обозначена в качестве рассмотрения и разрешения отдельных проблемных аспектов, связанных с вышеназванными вопросами и использованием определенного судебного опыта. Исходя из поставленных цели и задач, автором выбрана определенная методологическая основа исследования. В частности, автором используется совокупность общенаучных, специально-юридических методов познания. В частности, методы анализа и синтеза позволили обобщить некоторые подходы к предложенной тематике и отчасти повлияли на выводы автора. Но как отмечено отсутствуют работы последних лет, кроме одной по основной проблеме 2018г. Наибольшую роль сыграли специально-юридические методы. В частности, автором применялся формально-юридический метод, который позволил провести анализ и осуществить толкование норм действующего российского законодательства. В частности, делаются такие выводы: «Распространенность информационных преступлений экстремистской и террористической направленности в группах населения различного возраста зависит от их активности в сети Интернет и от уровня культуры коммуникации в сети» и др. Таким образом, выбранная автором методология адекватна цели статьи, позволяет изучить определенные аспекты темы.
Актуальность заявленной проблематики не вызывает сомнений. Данная тема является одной из важных в России, с правовой точки зрения предлагаемая автором работа может считаться актуальной, а именно он отмечает, что «Иллюстрацией ... служат ежегодные изменения УК РФ в части регламентации ответственности за преступления экстремистской и террористической направленности. Свою актуальность вопрос сохраняет и для доктрины: 7 исследований на соискание ученых степеней в области уголовно-правовых наук которые только в текущем неполном году были представлены в диссертационные советы». И на самом деле здесь должен следовать анализ работ оппонентов и НПА, и он следует в основном в отношении УК РФ, материалов судебной статистики, и автор показывает умение владеть материалом. Тем самым, научные изыскания в предложенной области стоит только приветствовать.
Научная новизна. Научная новизна предложенной статьи не вызывает сомнения. Она выражается в конкретных научных выводах автора. Среди них, например, такой: «.за последние четыре года возраст большинства осужденных за рассматриваемые преступления перешел границу в 30 лет, и на сегодняшний день в большинстве случаев уголовно-противоправное распространение информации экстремистского и
террористического содержания осуществляют довольно взрослые лица». Как видно, указанный и иные «теоретические» выводы могут быть использованы в дальнейших научных исследованиях. Таким образом, материалы статьи в представленном виде могут иметь интерес для научного сообщества.
Стиль, структура, содержание. Тематика статьи соответствует специализации журнала «Национальная безопасность», так как посвящена информационным преступлениям «... экстремистской и террористической направленности в материалах судебной статистики». В статье присутствует аналитика по научным работам оппонентов, поэтому автор отмечает, что уже ставился вопрос, относительно близкий к данной теме и автор использует их материалы, дискутирует с оппонентами. Содержание статьи соответствует названию, так как автор рассмотрел заявленные проблемы, достиг цели своего исследования. Качество представления исследования и его результатов следует признать практически доработанным. Из текста статьи прямо следуют предмет, задачи, методология, результаты юридического исследования, научная новизна. Оформление работы соответствует требованиям, предъявляемым к подобного рода работам. Существенных нарушений данных требований не обнаружено, кроме отсутствия современной литературы.
Библиография. Следует относительно не высоко оценить качество представленной и использованной литературы. Отсутствие современной научной литературы, сужает обоснованность выводов автора. Труды приведенных авторов соответствуют теме ис с ле до в а ния , но не в по лно й ме ре о б ла да ют приз на ком дос та то ч но с ти, с пос о б с тв уют раскрытию некоторых аспектов темы.
Апелляция к оппонентам. Автор провел анализ состояния исследуемой проблемы, но отсутствие работ 2019-2022г.г. (кроме некоторых по второстепенным, т. е. не основной, проблемам). Автор описывает разные точки зрения оппонентов на проблему, аргументирует более правильную по его мнению позицию, опираясь на материалы судебной статистики, предлагает варианты решения отдельных проблем. Выводы, интерес читательской аудитории. Выводы являются логичными, конкретными. Статья в данном виде может быть интересна читательской аудитории в плане наличия в ней систематизированных позиций автора применительно к заявленным в статье вопросам, что должно быть характерно для юридических исследований. На основании изложенного, суммируя все положительные и отрицательные стороны (ошибки) статьи рекомендую «опубликовать» с учетом замечаний по литературе.
