CC BY
35
ИНФОРМАЦИОННЫЕ ОСНОВЫ ЦЕЛОСТНОСТИ
СИСТЕМЫ РЕГИОНА
в. н. руцкий
Институт экономики, управления и природопользования Сибирского федерального университета,
г. Красноярск
В условиях глобальных вызовов современности все большее число сложных социально-экономических систем (территорий, регионов и макрорегионов, национального и мирового хозяйства) стремится перейти к модели «устойчивого развития» [26], что вызывает повышенный интерес экономической теории и управленческой практики.
Существует огромное разнообразие в подходах к определению понятия, условий и факторов устойчивого развития. Но большинство ученых сходятся в том, что регион — это большая активная система, состоящая из целенаправленных субъектов, которые увязываются воедино хозяйственными связями, образуя единое целое во взаимодействиях с внешней средой. Это взаимодействие приводит к синергетическим эффектам, порождающим неопределенность, которая несет не только потенциальные выигрыши, но и потери, угрожающие устойчивости развития региона.
Для контроля за неопределенностью необходимо согласование частных планов широких категорий субъектов региона, что сопряжено с управлением сложными и неоднородными информационными потоками и обусловливает актуальность настоящего исследования информационных основ целостности региональной системы.
Целостность как условие устойчивого регионального развития. Целью социально-экономического развития (СЭР) региона является не совокупность частных целей отдельных субъектов региона, которые зачастую противоречат друг другу, а результат согласования этих целей — долгосрочное существование системы региона в целом, под которым в современных условиях все чаще понимается устойчивое развитие.
Концепция «устойчивого развития» сложной территориальной социально-экономической системы (страны, региона, территории) первоначально
была сформулирована в 1987 г. в докладе Международной комиссией ООН по окружающей среде и развитию (Комиссией Брутланд), и подразумевает направленность развития на удовлетворение текущих широких общественных потребностей и сохранение способности удовлетворять аналогичные потребности всех будущих поколений.
Определение устойчивого развития территории включает в себя две группы понятий [17, с. 50]:
а) общественные потребности, необходимые для существования системы — для сохранения и развития ее характеристик (их значений и их перечня);
б) ограничения, обусловленные «состоянием технологии и организацией общества, накладываемых на способность окружающей среды удовлетворять нынешние и будущие потребности».
Какие же характеристики развития должны меняться, а какие нет, для того чтобы оно оставалось устойчивым? Исходя из определения, данного ООН, можно сделать вывод о том, что сохранению подлежит рост возможности удовлетворять нынешние и будущие потребности системы (в том числе при изменении самих потребностей), тогда как изменению подлежат уровень эксплуатации ресурсов (снижение нагрузки на невозобновля-емые ресурсы), технологические усовершенствования, направления инвестирования и качество управления.
Необходимым условием всех названных элементов устойчивого СЭР является целостность системы региона [29, с. 57]. Главной особенностью целостных систем (например, корпораций) является «положительная неаддитивность» [29, с. 62], когда по своим свойствам целое нетождественно и больше суммы частей. Это разительно контрастирует с неоклассической моделью общего равновесия Эрроу-Дебре-Маккензи [14], в которой аддитивность означает отсутствие взаимодействия между множествами
выпусков и множеством потребления в условиях однородности элементного состава этих множеств. В свое время Р. Коуз [25] отмечал, что в ряду наиболее важных исследовательских задач, которые не в состоянии решить неоклассическая парадигма, стоит «необходимость выявить аспекты, по которым деловое предприятие как единое целое отлично от суммы своих частей и превосходит эту сумму, и указать причины этого явления». Уже начиная с А. Богданова, системная парадигма российской науки утверждает, что причиной такого синергетического эффекта является содействие подсистем, выполняющих дополняющие, а не заменяющие друг друга функции ради существования системы в целом.
В краткосрочном периоде целостное функционирование региона предполагает взаимосодействие ради достижения «функционального результата» — простого воспроизводства целостной системы региона.
Все подсистемы внутренней среды обмениваются друг с другом и внешней средой системы региона традиционными (ресурсы земли, труда и капитала, трансформируемые в предметы удовлетворения широких общественных потребностей), финансовыми (деньги являются инструментом организации связей и опосредуют все процессы в системе региона, подобно энергии в физической системе) и информационными ресурсами. Данные и информационные продукты, знания и навыки, включая предпринимательские, снижают неопределенность будущего использующих их субъектов [30]. Происходит естественный функциональный отбор подсистем, который реализуется на блочно-иерархическом принципе специализации, исходя из тактической обратной связи с внешней средой.
Но одна только тактическая деятельность не препятствует неэффективному приспособлению системы региона к изменению внешней среды посредством регресса, поскольку механизм тактической обратной связи всего лишь обеспечивает возникновение необходимых подсистем и исчезновение подсистем, в функциях которых система региона более не нуждается. Кроме тактического реагирования на внешние воздействия для своего устойчивого развития управляющая подсистема региона должна предусматривать существование резервных и стратегических функций, которые в тактической деятельности не востребованы. Тем самым она выступает в роли единого комплексного субъекта целостной системы региона, имеющего свою «долгосрочную цель» — расширенное воспроизводство целостной системы региона. Стратеги-
ческое целеполагание при этом основывается на взаимосвязи активных и временно игнорируемых подсистем региона [9], [11].
Поэтому целостность региональной системы должна опираться на устойчивость развития трех важнейших дополняющих друг друга подсистем внутренней среды [29, с. 67]. Это экономическая сфера (субъекты бизнеса, основными функциями которых являются производство необходимых субъектам частных благ, разработка инноваций и внедрение наиболее выгодных из них), социальная сфера (социальные субъекты, основными функциями которых являются потребление произведенных благ, образование и поддержание устойчивых социальных связей в единое целое культуры). И связывающая их воедино бюджетная сфера (бюджетные субъекты, основными функциями которых являются производство общественных благ, распределение и перераспределение общественного продукта, организация связей для успешной разработки и внедрения инноваций и для развития культуры). Внутренняя среда — это функционирование указанных субъектов в контексте взаимодействий внутри региона, тогда как внешняя среда — это совокупность аналогичных категорий субъектов других систем того же, меньшего или более высокого порядка в контексте их межрегиональных, национальных, глобальных взаимодействий с субъектами данного региона.
Анализ развития регионов показывает, что целостность, основанная на развитии перечисленных подсистем, при благоприятных условиях иллюстрирует следующие закономерности:
а) взаимосвязь дополняющих друг друга подсистем усиливается во времени;
б) равновесие между этими подсистемами имеет тенденцию к восстановлению при неизменности внешней среды;
в) роль качественных параметров развития подсистем (например, экологических) повышается.
На практике это приводит к тому, что субъекты управляющей подсистемы пытаются сочетать в устойчивом СЭР региона долгосрочное воспроизводство экономики, социальное развитие, экологический баланс территории и внедрение технологических и управленческих инноваций. Тем самым в модели устойчивого регионального развития интегрируются теории экономического роста, безопасности и качества жизни [7, с. 179].
Однако, несмотря на широкий охват перечисленных составных устойчивого развития региона, с практической точки зрения не совсем ясны не-
обходимые пределы развития подсистем региона, которое должна контролировать управляющая подсистема региона. Как понять, достаточен ли темп экономического роста? Приемлемо ли качество жизни населения? Удовлетворительны ли требования к безопасности различных сфер функционирования региона? Допустим ли данный уровень загрязнения окружающей среды? В должной ли мере разрабатываются и внедряются инновации? Наконец, какова связь между ними, придающая целостность региону, насколько она прочна и в какой мере способствует устойчивости развития региона? Чтобы обоснованно ответить на эти вопросы, необходимо подойти к устойчивости СЭР как динамическому свойству региона как сложной системы, обратиться к наработкам точных наук, в частности математической теории устойчивости и технической теории надежности.
Равновесное состояние системы в пространстве ее состояний будет устойчивым по Ляпунову [23, с. 94], если «для любого положительного числа, как бы мало оно ни было, можно указать другое положительное число, такое, что при колебаниях координат системы вокруг равновесного состояния в начальный момент времени, которые меньше второго числа по модулю, с течением времени колебания координат системы будут стремиться к первому числу». Смысл данного определения заключается в следующем. В возмущенном движении система либо удаляется от равновесного состояния (неустойчивость), либо пребывает в ближайшей окрестности этого состояния, либо возвращается в равновесное состояние, совершая вокруг него затухающие колебания. Тогда уровень устойчивости — это мера реакции системы на внутренние и внешние воздействия, которые компенсируются в определенных пределах, что позволяет применять это понятие для описания как покоя, так и движения, частным случаем которого является развитие.
Это математическое представление об устойчивости развития системы в целом как реакции на возмущение траектории движения следует дополнить анализом устойчивости развития ее отдельных подсистем, инструментарий для которого может дать техническая теория надежности. Категория «надежности» системы понимается, с одной стороны, как «сложное динамическое свойство системы, проявляющееся в способности функционирования при определенных условиях взаимодействия с внешней для данной системы средой», а с другой стороны, — как «количественный параметр системы, однозначно увязывающий вероятность этого фун-
кционирования со временем функционирования при заданных условиях функционирования» [6]. Категория надежности применима для изучения сложных динамических экономических систем, поскольку предоставляет возможность увязать определенную степень надежности функционирования системы в целом (как определенности результатов развития) со степенями надежности функционирования ее подсистем [7, с. 30]. Можно утверждать, что функция устойчивости развития (надежности функционирования) является целевой для управляющей подсистемы, стремящейся обеспечить целостность системы региона как основу ее устойчивого развития [21].
Подобно тому, как экономический рост системы региона может быть обусловлен экстенсивными и интенсивными факторами, устойчивость ее СЭР (надежность ее функционирования) обусловливается запасом традиционных, финансовых и информационных ресурсов и функционально-динамическими возможностями их трансформации в предметы удовлетворения широких общественных потребностей. С этим связаны два механизма обеспечения устойчивости [27].
При адаптивной устойчивости СЭР региона развитие направлено на поддержание целостности региона как надежности функционирования структуры функционально однородных таксономических (территориальных) подсистем, классифицируемых по пространству («север», «юг», «запад», «восток», «центр»), и уровням управления (поселение, район и город, регион). Внутренние и внешние возмущения траектории развития этих подсистем компенсируются за счет перераспределения имеющихся в регионе ресурсов, так что возможности адаптивной устойчивости СЭР региона оказываются ограниченным и запасами ресурсов.
При заместительной устойчивости СЭР региона развитие направлено на поддержание целостности региона как надежности функционирования структуры функционально не однородных подсистем, которые обладают конкурентными преимуществами в динамике и качестве развития отдельных сфер по отношению к внешней среде региона. Внутренние и внешние возмущения траектории СЭР гасятся за счет внешней (привлечение ресурсов извне региона) или инновационной компенсации (компенсация недостатка ресурсов внедрением инноваций). В этом аспекте регион — система функциональных элементов с разной скоростью и специализацией воспроизводства. В самом общем виде примером таких подсистем являются эконо-
мическая, социальная и бюджетная подсистемы. Существуют также и другие классификации, которые не противоречат первой типологии, а, наоборот, детализируют ее. Например, академик Д. Львов [15] разграничивает подсистемы агропромышленного комплекса, производственной и обслуживающей сферы, региональной инфраструктуры, сферы финансово-экономических отношений, сферы социальных отношений, а также сферы управленческих отношений, которые функционально дополняют друг друга в системе региона. Другие исследователи [7, 12, 26] отмечают, что субъекты разного уровня организации играют дополняющие роли в функционировании региона — как в экономической (малый, средний, крупный бизнес), так в социальной (индивиды, социальные группы, некоммерческие организации) и бюджетной подсистемах. Это субъекты поселенческого, районного и регионального масштаба (служащие законодательной, исполнительной и судебной власти; предприятия и учреждения; ведомства, службы и агентства; департаменты и министерства).
Таким образом, целостность системы региона — это взаимосвязанность ее таксономических и функциональных подсистем региона, состояние которых обусловлено факторами адаптивной и заместительной устойчивости СЭР.
В силу необходимости выявления и согласования частных планов субъектов обеспечение целостности оказывается напрямую связанным со свойствами информации и управлением информационными потоками.
Особенности информации в социально-экономической системе региона. Такие сложные объекты исследования, как регион, все чаще начинают изучаться как динамические системы, отличные от неоклассического состояния совершенной и мгновенной информированности составляющих их субъектов, а сами субъекты уже не считаются однородными по своим способностям обработки информации, поскольку играют определенные роли в функционировании сложной системы как единого целого.
С одной стороны, с информационной точки зрения сложная динамическая система региона может быть проанализирована как реальный объект материального мира, конгломерат активных подсистем (поведение которых базируется на мышлении человека и особенностях его психологии) — при достижении краткосрочного функционального результата региональной системы (простого воспроизводства). Функцию краткосрочной
обратной связи подсистем системы региона с ее внешней средой выполняет механизм смешанной координации (сочетание директивного, централизованного, и рыночного, децентрализованного, механизмов).
С другой стороны, система региона может быть изучена, как специфический комплексный субъект [22], который имеет свою долгосрочную цель устойчивого социально-экономического развития.
Необходимость достижения этой цели обусловливает наличие специфической управляющей системы планирования СЭР региона, складывающейся из репрезентативных (вносящих весомый вклад в СЭР) представителей всех подсистем, руководствующихся специфическими институтами (формальных и неформальных правил игры для взаимодействий субъектов внутри и вне организаций), и регламентирующими выявление информации. Эта система призвана выполнять функцию долгосрочной обратной связи подсистем системы региона с ее внешней средой и планирует СЭР путем выявления и согласования частных планов субъектов региона (что является информационным процессом) на принципах бюджетирования, ориентированного на результат [12, 13].
Система планирования, сочетающая функции краткосрочной и долгосрочной обратной связи целостной системы региона с его внешней средой, выполняет роль организационно-институционального механизма выявления информации [22], сочетающего в сложной динамической системе регион — централизованное (формирование стратегии СЭР) и децентрализованное (формирование тактики СЭР) выявление информации. При этом уровень устойчивости запланированного СЭР можно считать целевой функцией такой системы планирования [21].
Обеспечение целостности региональной системы ее системой планирования СЭР сопряжено с регулированием сложных и неоднородных потоков информации, которую следует рассматривать уже не столько как средство отражения всего многообразия экономической реальности, сколько как инструмент ее преобразования, новый фактор производства в экономике [24], которая становится информационной [10]. При этом речь идет не только о новых знаниях (разработке и внедрении инноваций), но и о распределении уже существующей информации, ведь современные условия хозяйствования предъявляют к качеству координационных процессов все более жесткие требования.
Подобно многим общенаучным терминам, категория «информации» в экономических исследованиях трактуется весьма неоднозначно [10, 18, 24, 30] и др. Но если говорить о задачах количественной оценки самой информации и измерении последствий от обладания этой информацией для отдельных субъектов и сложных экономических систем, то среди всего многообразия определений можно выделить три важнейших аспекта, дополняющих друг друга при выявлении информации [22]:
1. Запас знаний экономической системы, воспринимаемый в качестве редкого ресурса, который должен быть рационально выявлен, оценен и распределен среди субъектов системы. («прагматический», ценностный аспект информации).
2. Сигнал, количественно измеримое содержание, передаваемое в ходе коммуникации экономических агентов, меняющее представления агента-получателя о пространствах вероятностей и исходов («синтаксический», количественный аспект информации).
3. Новые сведения, извлеченные и осмысленные агентом в ходе наблюдений за окружающим миром, другими игроками, «природой» («семантический», качественный аспект информации).
Любая экономически ценная информация является результатом интеллектуального труда [16]. К другим важнейшим характеристикам информации относятся неисчерпаемость и уникальность [3, 30], которые основаны на невозможности ее отчуждения при передаче и на субъективном характере потребления любой ее порции. Эти свойства позволяют говорить о ней как об общественном благе. С другой стороны, одна и та же информация имеет разную динамику ценности во времени и по-разному может быть использована разными субъектами [8], что делает ее ценообразование отличным от установления цены на общественные блага, полезность которых носит гораздо более однородный характер для разных субъектов. Применительно к информации в полной мере проявляются сетевые эффекты, когда присоединение к сети, построенной на коллективном обладании одной и той же информацией, приносит больший результат, чем ее использование отдельными субъектами [19].
Поэтому анализ информационного процесса, происходящего в системе региона, следует проводить, опираясь на широкую категорию «информации», которая учитывает как синтаксические, семантические и прагматические аспекты, так и общефилософское понимание информации в качестве отраженного разнообразия материаль-
ного мира (атрибута материи) [28], производной функции от изменения состояния материи [1], кибернетического представления об информации как об отрицательной энтропии (степени свободы выбора) [4, 36], и даже субстанции, которая сама преобразует мир [32].
В наибольшей степени этим требованиям соответствует следующее определение. Экономическая информация — это некое уникальное содержание, которое имеет нематериальную форму (но связано с материальным носителем), является отражением объективной действительности в результате интеллектуального труда субъекта и способно восприниматься таким образом, что изменяет представления субъекта о реальности и своем месте в ней, копируется при взаимодействии разных субъектов и может накапливаться, позволяя изменять окружающий мир и извлекать из этого выгоду в силу снижения неопределенности.
Следуя этому определению, экономическая информация неотделима от плана действий субъекта (без этого соответствия она не связана с убытками и выгодами) и напрямую связана с уровнем надежности (определенности будущего) функционирования подсистем системы региона. Поэтому роль информационной эффективности (эффективности использования информационных ресурсов) оказывается решающей для обеспечения целостности системы региона.
Эффективность информационного процесса в системе планирования регионального развития. Ценность экономической информации заключается в росте определенности в достижении целей субъекта при известных затратах ресурсов (или минимизации затрат ресурсов на достижение известных целей) [5]. Поэтому экономическая информация для любого субъекта социально-экономической системы региона является неотъемлемой частью плана его действий.
В эмпирических исследованиях, проводимых в рамках институциональной теории, утверждается, что выявление информации неким субъектом представляет собой непрерывный информационный процесс, состоящий из трех стадий [20]. Под информационным производством понимают процесс создания новой, ранее не существовавшей информации посредством обработки уже имеющихся данных, информации (сигналов), знаний (усвоенной информации). Информационный поиск — это процесс нахождения ранее произведенной информации. Информационное потребление — это процесс усваивания субъектом информации, ранее найденной
или произведенной им самим. Важно отметить, что поиск и производство информации — это не столько альтернативные, сколько дополняющие друг друга способы выявления информации [22].
Однако формирование и удовлетворение потребностей в информации системы планирования СЭР региона может быть менее или более эффективным в силу качества каналов коммуникации (ошибки при кодировании, шумы на канале коммуникации, ошибки при декодировании), различных когнитивных способностей и специализации субъектов, а также склонности к оппортунизму по отношению к контрагентам. Вообще теоретико-игровая традиция [35] выделяет четыре основных типа «идеальной» информации, на основе которых можно разграничить виды эффективностей информационного процесса в системе планирования СЭР. Это совершенная, определенная, симметричная и полная информация.
«Совершенная» (perfect) информация подразумевает, что информационное множество каждого агента-игрока системы является множеством с точно определенным исходом (каждый игрок обладает детерминированной, одинаковой и всеобъемлющей информацией). «Определенная» информация предполагает систему, в которой игра строится исходя из предположения, что после того как агент-игрок сделал шаг, специфический игрок «Природа», олицетворяющий случайность, больше шагов не делает, иными словами, правила игры не меняются (каждый игрок обладает детерминированной информацией). «Симметричная» информация означает, что в любой игре в такой системе при каждом ходе игрока или при достижении им конечного узла информационное множество одного игрока ничем не отличается от информационного множества других игроков (каждый игрок обладает одинаковой информацией). При «полной» информации либо «природа» не ходит первой, либо ее первый ход доступен для наблюдения всеми игроками (каждый игрок обладает всеобъемлющей информацией).
Предпосылка о совершенной информации автоматически подразумевает ее определенность, полноту и симметричность в экономической системе, поэтому является самым нереалистичным из этих четырех положений, тем идеалом информации, о котором говорит неоклассическая теория общего экономического равновесия [14].
В случае проблемы «неопределенной» (uncertain) информации полное ее выявление оказывается невозможным, в силу чего агенты-игроки
могут принимать неоптимальные решения, которые бы они не приняли, если бы обладали точной информацией относительно будущего развития событий [5]. Если бы вся информация в системе была определенной, то информация бы воспринималась в качестве некоего «запаса знаний», полноту которого можно было бы измерить. Задача управления информационным процессом сводилась бы в этом случае к распределению информации между всеми субъектами посредством институтов «информационного поиска». Так что постоянное изменение внутренней и внешней среды реальных экономических систем приводит к постоянному наличию в них неопределенности информации.
Проблема «неполной» (incomplete) информации [34] в системе связана с отсутствием «полного знания», то есть осведомленности всех субъектов по отдельности не только о своих стратегиях, но и о присутствии всех остальных агентов, о временной размерности игры, о стратегиях всех остальных игроков. Но реальная система никогда не характеризуется идеальной полнотой информации, поскольку для этого потребовалась бы ее полнота у каждого ее субъекта, что теоретически возможно, только когда отсутствует производство новой информации, инновации. Неполная информация — это неотъемлемое свойство сложных динамических экономических систем, являющееся следствием существования в ней неопределенности информации [5].
Проблема «асимметричной» (assymetric) информации является наиболее часто исследуемой в экономической теории и характеризуется тем, что информационные множества субъектов-игроков варьируются в зависимости от их поведения. Наиболее известные ситуации «обратного отбора» и «морального риска» на рынках различных благ характеризуются оппортунизмом продавцов и покупателей до и после заключения контракта. Дж. Акерлоф [2] показал, что, когда покупатель в отличие от продавца не знает о качестве товара, последний может воспользоваться этим для продажи менее качественных благ по более высокой цене. В итоге подобная асимметрия информации приводит к «обратному отбору» покупаемых благ, т. е. постепенному исчезновению с рынка качественных товаров и даже полному прекращению трансакций. К. Эрроу [33] исследовал возникающий в условиях асимметрии информации «моральный риск», заключающийся в появлении у продавца возможности намеренно снизить качество блага, пользуясь невежеством покупателя. Названные
проблемы неблагоприятного отбора и морального риска помимо рыночных отношений часто затрагиваются при анализе внутрифирменных процессов и иных отношений, структурированных при помощи директивного механизма координации (государственные структуры, общественный сектор). Наиболее известна модель «принципал-агент». В ней принципал-заказчик и агент-исполнитель какой-либо работы заключают принципиально не полный контракт на поставку этого «доверительного» блага [31] (блага с неопределенным качеством, которое практически невозможно оценить до его приобретения, вследствие чего сделка оказывается невозможной без доверия покупателя продавцу), что может повлечь за собой ситуации неблагоприятного отбора и морального риска.
Представляется, что в сложно организованной социально-экономической системе региона асимметрия информации может быть классифицирована по типу связей между субъектами информационного процесса (вертикальная асимметрия между принципалом и агентом, горизонтальная асимметрия — между акторами, т. е. равноправными субъектами), а также характеру производимой, распространяемой и потребляемой информации (статическая асимметрия — асимметрия тезаурусов, запасов знаний, динамическая асимметрия — асимметрия когнитивных способностей). Каждый из названных видов асимметрии информации выполняет определенную функцию в информационном процессе в регионе, будучи связанным не только с издержками (традиционная точка зрения на асимметрию информации), но и с выгодами.
Таким образом, целостность системы региона — это взаимосвязанность его подсистем, состоящих из целенаправленных субъектов. Эти подсистемы подразделяются на функционально однородные таксономические подсистемы (города, районы, поселения, их группы), а также функционально не однородные подсистемы, образованные экономическими, социальными и бюджетными субъектами. Оба типа подсистем образуют единое целое региональной системы в процессах обмена традиционными (труд, земля, капитал), финансовыми и информационными ресурсами с внешней средой региона. Целостность является необходимым условием устойчивого СЭР региона, под которым понимается долгосрочное расширенное воспроизводство региональной системы.
С одной стороны, будущее состояние таксономических подсистем обусловлено факторами адаптивной устойчивости СЭР региона (величи-
нами территориально распределенных запасов региональных ресурсов). Эти факторы по своему значению для СЭР аналогичны факторам экстенсивного типа экономического роста с той разницей, что СЭР, помимо экономического развития, учитывает также развитие социальной и бюджетной подсистем.
Но, с другой стороны, отдельные таксономические подсистемы и регион в целом образованы функционально не однородными подсистемами. Будущее состояние последних обусловлено факторами заместительной устойчивости СЭР региона (функционально-динамическими возможностями по трансформации региональных ресурсов в предметы удовлетворения широких общественных потребностей). Эти факторы по своему значению для СЭР аналогичны факторам интенсивного типа экономического роста.
И тот, и другой тип устойчивости СЭР связан со степенью надежности функционирования указанных подсистем, которая, в свою очередь, тождественна некоему уровню определенности результатов этого функционирования в будущем. Неопределенность развития подсистем можно снизить только путем выявления необходимой экономической информации, неотделимой от плана действий субъектов. Такую информацию следует понимать как некое уникальное содержание, отражающее (в статике и динамике) многообразие объективной действительности в результате интеллектуального труда, способное накапливаться, дублироваться и приносить субъектам ценность в виде снижения убытков либо повышения выгод их деятельности.
Уровень устойчивости СЭР региона является целевой функцией управляющей подсистемы, выступающей в роли комплексного субъекта региона, планирующего СЭР по принципу бюджетирования, ориентированного на результат. Учитывая эволюционный характер функционирования системы региона, системе планирования СЭР приходится иметь дело с принципиально неснижаемыми уровнями неопределенности, неполноты и асимметрии экономической информации, которые приводят к явным и неявным потерям ресурсов региона в будущем. Поэтому уровень устойчивости СЭР региона связан с поиском оптимального компромисса между этими видами информационной неэффективности. Данное исследование следует продолжить в направлении изучения возможностей формирования этого компромисса в системе планирования СЭР региона.
ЛИТЕРАТУРА
1. Абдеев Р. Ф. Философия информационной цивилизации / Р. Ф. Абдеев. М.: ВЛАДОС. 1994.
2. Акерлоф Дж. Рынок лимонов: неопределенность качества и рыночный механизм // THESIS. 1994. Вып. 5.
3. Ведин Н. В. К вопросу о генезисе информационной экономики / Н. В. Ведин // Проблемы современной экономики. № 7, 2002.
4. Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине / Н. Винер, 2-е изд. — М.: Советское радио, 1968.
5. Григорьев А. В. Методологические вопросы определения стоимости информации в стационарной экономике: монография / А. В. Григорьев. — Красноярск, 2006.
6. Двас Г. В. Методологические основы применения методов теории надежности для управления рисками при осуществлении экономических проектов в регионе. — СПб.: Вести, 1998.
7. Двас Г. В. Управление региональной экономикой на основе теории надежности. — СПб.: Наука, 2005.
8. Дегтярев Е. В. Современные трактовки информации: некоторые аспекты и проблемы. [Электронный ресурс] / Е. В. Дегтярев. — Режим доступа: http://www. masu. ru/stience/publ/sborrnk/47.htm.
9. Жариков О. Н, Королевская В. И., Хохлов С. Н. Системный подход к управлению / Под ред. В. А. Пер-сианова. — М.:ЮНИТИ, 2001.
10. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / М. Кастельс. — М.: ГУ ВШЭ, 2000.
11. Клиланд Д., Кинг В. Системный анализ и целевое управление. — М: Советское радио, 1974.
12. Комплексные программы социально-экономического развития муниципальных образований: Опыт, проблемы, рекомендации/ И. С. Головко, Т. В. Псарева, Е. В. Репина-Гаврикова, И. А. Назаренко. Под общ. ред. Т. В. Псаревой. — Новосибирск, 2006.
13. Лавров А. М. Бюджетная реформа в России: от управления затратами к управлению результатами. — М.: КомКнига, 2005.
14. Ланкастер К. Математическая экономика. — М.: Советское радио, 1972.
15. Львов Д. С. Стратегическое управление: регион, город, предприятие / Д. С. Львов и др. Под ред. Д. С. Львова, А. Г. Гранберга, А. П. Егоршина; ООН РАН, НИМБ. — М.: ЗАО Издательство Экономика, 2005.
16. ЛысковА. Ф. Человеческий капитал: понятие и взаимосвязь с другими категориями / А. Ф. Лысков // Менеджмент в России и за рубежом, № 6. 2004.
17. Наше общее будущее. Доклад Международной комиссии по окружающей среде и развитию (МКОСР). — М., 1989.
18. Николаева Т. П. Информационная экономика: тенденции развития за рубежом и в России / Т. П. Николаева. — СПб, НИИ химии СПбГУ, 1999.
19. Паринов С. И. Третья форма управления для сетевой экономики. [Электронный ресурс] /С. И. Паринов.
— Режим доступа: http://rvles. ieie. nsc. ru/parinov/net-form. htm.
20. Попов Е. В., Кац И. С. Рынок информационных услуг: особенности анализа и функционирования // Вестник УГТУ-УПИ. Сер. Экономика и управление, № 1. 2005.
21. Руцкий В. Н. Пути институционального решения проблемы «горизонтальной» асимметрии информации в сложных организационных системах // Летняя школа институционального анализа 2007: Сборник работ. — М.: ГУ ВШЭ, 2007. С. 446 - 460.
22. Руцкий В. Н. Эффективность информационного процесса в сложных динамических экономических системах. // Экономические проблемы и решения: Научный журнал. Вып. № 7. — Красноярск: Изд-во Сибирского Федерального университета, 2007. С. 77 — 91.
23. Справочник по теории автоматического управления / Под ред. А. А. Красовского. — М.: Наука. Гл. ред. физ. -мат. лит., 1987.
24. Тамбовцев В. Л. Пятый рынок: Экономические проблемы производства информации / В. Л. Тамбов-цев. — М.: Издательство МГУ, 1993.
25. Уильямсон О. И. Введение // В кн. Р. Коуза. Природа фирмы. — М.: Дело, 2001.
26. Умаханов М. И. Устойчивое развитие региона: модель, основные направления, концепция: монография / М. И. Умаханов, Р. Д. Шахпазова. — М.: ЮНИ-ТИ-ДАНА: Закон и право, 2006.
27. Уринцев А. И. Структурный анализ и проектирование распределенных экономических информационных систем. //Экономико-математические модели и методы. Т33 № 4. — М.: Наука, 1997.
28. Урсул А. Д. Путь в ноосферу / А. Д. Урсул. — М.: Луч, 1993.
29. Устойчивое экономическое развитие в условиях глобализации и экономики знаний: концептуальные основы теории и практики управления /Под. ред. В. В. Попкова. — М.: ЗАО Издательство Экономика, 2007.
30. Ходжсон Дж. Социально-экономические последствия прогресса знаний и нарастания сложности / Дж. Ходжсон // Вопросы экономики, № 8. 2001.
31. Юдкевич М. М. Издержки измерения и эффективность института посредников на рынке доверительных товаров // Экономический журнал ВШЭ, № 3. 1998.
32. Юзвишин И. И. Основы информациологии / И. И. Юзвишин. — М., 2001.
33. Arrow K. J. Economic Welfare and the Allocation of Resources to Invention. / The Rate and Direction of Inventive Activity. in Richard Nelson (ed.) — N. Y.: Princeton University Press, 1962.
34. Aumann R. J. Agreeing to Disagree // Annals of Statistics, 4 (6) . 1976.
35. Rasmusen E. Games and Information. — N. Y. : Basil Blackwell Inc. , 1989.
36. Shannon C. E., Weaver W. The mathematical Theory of Communication. — University Illinois Press, 1949.
