CC BY
27
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. XXVII. ГЛОБАЛИСТИКА И ГЕОПОЛИТИКА. 2015. № 1/2
Г.А. Дробот*
ИНФОРМАЦИОННЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ СОВРЕМЕННОЙ МИРОВОЙ ПОЛИТИКИ
G.A. Drobot
INFORMATION DIRECTIONS OF MODERN WORLD POLITICS
Если в XX в. наиболее важными были достижения в области ядерной физики, то в начале XXI в. основной движущей силой, преобразующей природу международной политики, стала информационная революция. Это вызвало революцию в области электронных коммуникаций и Интернета, а также военного дела.
Ключевые слова: научно-техническая революция, Интернет, информационные технологии, информационные войны.
If in the 20th century the most important were the achievements in nuclear physics in the early 21st century the main driving force transforming the nature of international politics has become the information revolution. It generated a revolution in the field of electronic communications and the Internet, as well as military affairs.
Key words: scientific and technological revolution, the Internet, information technology, information warfare.
Влияние научно-технического прогресса на современную систему мировой политики
Если в XX в. наибольшее значение имели достижения в ядерной физике, то в начале XXI в. основной движущей силой, трансформирующей природу международной политики, стала информационная революция и порожденный ею переворот в сфере электронных и Интернет-коммуникаций.
В ближайшие десятилетия существенные последствия для мирополитических процессов приобретут открытия в области нано- и биотехнологий, а также освоение новых видов энергии.
Отечественные эксперты полагают, что влияние науки и технологии на мировую политику может проявляться в четырех разных измерениях:
- изменение архитектуры международных отношений, ее внутреннего строения (кто более продвинут, кто — менее);
- преобразование ключевых процессов, протекающих в международной системе, в том числе дипломатии, войнах, управлении экономическими отношениями;
- формирование новых областей международных взаимодействий, новых ограничителей и преимуществ в среде осуществления внешней политики, что
* Дробот Галина Анатольевна — докт. полит. наук, профессор, доцент ф-та глобальных процессов МГУ имени М.В. Ломоносова.
включает в себя не только политические ограничения международной деятельности, но и ограничения, накладываемые законами, и социальных наук; - создание новых образов, на основании которых воспринимается мировая политика, формирование прозрачности условий функционирования международной системы.
На современную мировую экономику и международные отношения решающее влияние оказывает глобализация. В глобальной экономике и политике успех зависит от быстроты ответа на запросы рынка и адаптивности игроков. За минувшие 100 лет скорость распространения новых технологий возросла более чем в 10 раз. Наглядный пример: процесс телефонизации половины американских домашних хозяйств с момента изобретения телефона занял 50 лет, а тот же уровень подключения к Интернету достигнут за 5 лет1.
Краткая история и современные факты инноваций в современном мире
В начале XXI в. не подвергается сомнению наличие устойчивой связи между научно-техническими достижениями и могуществом государства. Чем более развита страна технологически, тем существеннее рычаги ее влияния в мире и шире диапазон возможностей на международной арене, тем эффективнее обеспечивается ее национальная безопасность.
Не все страны способны воспользоваться достижениями научно-технического прогресса (НТП). Речь идет о проблеме «цифрового неравенства», т.е. неравенстве в доступе к информационно-коммуникационным технологиям (ИКТ) как между различными группами стран, так и внутри отдельно взятой страны. Неравномерность в распределении научно-технологических ресурсов влечет за собой неравенство в шансах на развитие, закрепление глобальной асимметрии темпов и качества роста.
Но география центров зарождения инноваций имеет тенденцию расширяться. В XIX в. основными очагами инноваций были Великобритания, а позднее Германия и США. В XX в. испытательными полигонами для новых технологий стали США, Япония и другие страны — члены Организации научно-технического сотрудничества (ОЭСР), а ближе к концу века — некоторые новые индустриальные страны, такие как Республика Корея, Сингапур, Израиль. В XXI в., как уже видно, центры инновационной активности будут включать в себя страны БРИКС — Китай, Индию, Бразилию и Россию: эти государства целенаправленно работают над приращением научно-технического потенциала.
Американским исследовательским центром «Корпорация RAND» был проведен анализ мирового технологического развития до 2020 г. По способности создания и внедрения новых технологий страны были разделены на четыре категории:
1. «Продвинутые» (advanced) в научном плане, способные осваивать весь диапазон критических технологий (в литературе также именуемые макротехнологиями): США и Канада в Северной Америке, Германия в Европе, Южная Корея и Япония в Азии, Австралия, Израиль;
2. Страны, имеющие значительный научный опыт и осваивающие 12 из 16 основных макротехнологий: Китай и Индия в Азии, Россия и Польша в Европе. (В РАН считают, что в мире существует 50 базовых технологий, которые составля-
1 Крутских А., Зиновьева Е. Научно-технические инновации и международные отношения // Международные процессы. 2014. № 1-2.
ют основу материального развития человечества; 90% макротехнологий приходится на постиндустриальные страны, на долю России — около 1%2.);
3. Страны, фокусирующиеся на девяти направлениях: Бразилия, Чили, Колумбия, Мексика в Южной Америке, а также Турция, Индонезия и Южная Африка;
4. Отсталые страны смогут внедрить только пять технологий: Египет, Кения, Камерун, Чад, Непал, Доминиканская республика в Африке, Пакистан, Иран и Иордания в Азии, Грузия в Европе.
Аналитики RAND подчеркивают, что обладание технологиями не означает их внедрение и применение в повседневной жизни. Приобретение такой способности связано с общим состоянием научно-технической базы и экономики.
Основу НТП составляют базовые, или метатехнологии. Базовая технология — это совокупность технологических процессов, направленная на создание высокотехнологичной продукции и базирующаяся на фундаментальных научно-технических достижениях (например, компьютерные технологии, современные технологии связи). К сожалению, разрыв между развитыми и большинством развивающихся стран в этом отношении увеличивается, что консервирует отсталость. Развитые страны не спешат делиться базовыми технологиями.
Асимметрия доступа к научным достижениям влечет за собой закрепление несправедливых дисбалансов в глобальной экономике, порождает новые формы конкуренции — соперничество за обладание передовыми технологиями, обостряет существующие узлы международных противоречий.
Глобальный финансовый кризис 2008-2009 гг. («великая рецессия», как его называют на Западе) не имел разрушительного эффекта в ряде быстро развивающихся стран. В Китае рост ВВП сохранился на высоком уровне, а темпы научно-технического развития ускорились. Финансово-экономический кризис только укрепил существующую тенденцию. Все больше внимания уделяют инновациям в своих экономических и политических программах такие страны, как Индия и Бразилия.
В 2007 г. президент Дж. Буш выступил со стратегической инициативой повышения конкурентоспособности США. Это был ремейк инициативы 1957 г. Д. Эйзенхауэра, который под воздействием «спутникового шока» предложил усилить финансирование фундаментальной науки, повысить престиж высшего инженерного образования, стимулировать инновационную деятельность бизнеса, ориентировав его на восприятие результатов науки. В итоге через 10 лет американцы первыми высадились на Луну.
В 2007 г. никакого «спутникового шока» не было. Тем не менее инициатива Буша имела место. Почему? В США остро почувствовали наступление Китая на их технологическое доминирование и, следовательно, на их безопасность. По мнению американцев, Китай стал центральным звеном глобальной экономики с точки зрения ее снабжения высокотехнологичными товарами, при этом китайские научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки (НИОКР) последовательно и в расширяющемся масштабе развиваются.
Основным источником технического прогресса Китая, по мнению экспертов Конгресса США, является трансфер технологий, который осуществляется в результате прямых инвестиций из-за рубежа — Тайваня, Японии, Южной Кореи, США
2 Инновационные направления современных международных отношений: Учеб. пособие / Под ред. А.В. Крутских, А.В. Бирюкова. М.: Аспект Пресс, 2010.
и ЕС. Кроме того, в Китае обосновались 600 научно-исследовательских центров зарубежного происхождения. Это означает признание международным бизнесом потенциала научных и инженерных кадров страны. Китай занимает третье место в мире по расходам на НИОКР. Вместе с тем он нарушает правила Всемирной торговой организации и Всемирной организации интеллектуальной собственности, копируя зарубежные технологии добытые всеми правдами и неправдами. Таким образом, Китай пока еще не стал страной, которая развивается на основе национальной инновационной системы, но он быстрыми темпами движется к этой цели.
Развитие научно-технического потенциала России имеет свои фундаментальные особенности. Общественный кризис 1990-х гг., обусловивший невнимание к науке со стороны политической элиты, проявился в крайне низком финансировании, отсутствии государственного спроса на наукоемкую продукцию в народном хозяйстве. Основное внимание в то время уделялось развитию производства товаров народного потребления, что было обосновано. Но наука — инерционный феномен. Например, Германия, потеряв свой научный потенциал в годы Второй мировой войны, едва смогла восстановиться к настоящему времени. По оценкам РАН, на преодоление последствий спада 1990-х гг. России может потребоваться не менее 25 лет.
Слабость коммерциализации научных результатов. В настоящее время расходы на науку и образование (более 4% ВВП) превосходят расходы на оборону, но используются крайне неэффективно. Причины этого, во-первых, в традиции советского времени, когда коммерциализация просто отсутствовала. В СССР очень многое зависело от оборонного заказа. В этом заключалась особенность развития науки. А это — сфера сугубо государственного регулирования. Во-вторых, российский бизнес, как и любой другой, не заинтересован в финансировании фундаментальных исследований, так как они не дают непосредственной и быстрой отдачи.
Проблема сохранения преемственности в российской науке остается открытой, она «стареет». Специфика России, в отличие, например, от Китая, Индии, Южной Кореи, которые тоже являются важнейшими «донорами» научных кадров для США, состоит в том, что «обратный поток» из США в Россию практически отсутствует, т.е. «утечка умов» не преобразовалась в «циркуляцию умов». По самым оптимистичным оценкам, возвращаются лишь 10-15% от общего числа уехавших, которые к тому же в редких случаях идут работать в отечественную науку, а в основном занимаются научным или технологическим менеджментом.
Что делать? Существует две точки зрения. Президент Д. Медведев в сентябре 2009 г. написал статью «Россия вперед», в которой обосновал необходимость инновационного прорыва государства. Академик Д. Львов так прокомментировал статью. Россия должна сконцентрироваться на тех инновационных направлениях, где она сильна — авиация, космос, ядерная энергетика, судостроение, металлургия, энергетическое машиностроение. Плюс к этому передовые отрасли НТП — нано-, био-, информационные технологии. Если базовые технологии в упомянутых отраслях будут конкурентоспособными, то, по ориентировочным расчетам Львова, Россия на рынке наукоемкой продукции способна подняться с 0,3 до 10-12%.
В свою очередь президент Российского союза промышленников и предпринимателей А. Шохин противопоставляет «модернизацию» и «инновации». Инновации — некие научные прорывы, модернизация — замена оборудования на более современное. «Для нас важнее сейчас именно модернизация. Посмотрим правде
в глаза: состояние промышленной базы в России таково, что думать об инновациях — все равно что грезить о полетах в космос, сидя в пещере. Нет, курс на инновации никто не отменял... Но если к этому все и сведется, это будет означать одно: для завтрашних инноваций мы базы не создадим. Невозможно стартовать к инновациям с немодернизированным, устаревшим, архаичным производством. Модернизация должна предшествовать инновациям»3.
Инновации — экономическая или политическая сфера?Договоримся о терминах. Термины «научно-технический прогресс» и «научно-техническая революция» преимущественно использовались в советской экономической науке. В настоящее время более распространен термин «инновации», который подразумевает внесение в разнообразные виды человеческой деятельности новых элементов (видов, способов), повышающих ее результативность.
Большинством исследователей инновации рассматриваются через призму экономики, хотя они имеют более широкое приложение. Расширительный подход к инновациям постепенно находит свое отражение в политических мерах, в том числе и в тех, которые касаются общественных услуг. Так, все большее значение государства придают образованию как важному компоненту развития страны, повышения ее конкурентоспособности на мировой арене.
Государства остаются наиболее влиятельными субъектами мировой научно-технической сферы, но далеко не единственными. В качестве примера усиливающейся роли бизнеса в мировом инновационном процессе можно привести коммерциализацию космических систем в конце XX — начале XXI в. (до этого реализация космических проектов была прерогативой государств). Статистика показывает, что именно в результате деятельности крупного бизнеса происходит распространение высоких технологий по миру. Ведущие транснациональные компании (ТНК), базирующиеся в государствах — членах ОЭСР, финансируют развитие НИОКР в филиалах, расположенных в развивающихся странах и создают условия для внедрения технических достижений. Научные сообщества, внутригосударственные регионы, научно-производственные объединения также являются значимыми субъектами мировой научно-технической сферы.
Научно-техническая сфера транснациональна, следовательно, инновационный сектор любой страны представляет собой интегрированную часть глобального пространства. Инновации лишь в редких случаях создаются внутри отдельной страны без связей с более широким международным окружением (например, Северная Корея, Иран). Инновационный процесс построен на взаимодействии и сотрудничестве большого числа заинтересованных сторон, при этом ключевая роль по-прежнему принадлежит государствам.
Угрозы со стороны инновационного развития и его задачи. Инновационное развитие, помимо тех очевидных выгод, которые оно приносит человечеству, создает и усугубляет угрозы его существования, трансформируя старые типы конфликтов и порождая новые виды киберпреступности. Продукты научно-технической революции (НТР) позволили усилиями небольших групп людей наносить такой ущерб, который ранее был под силу только государствам. Так, М.М. Лебедева пишет, что в настоящее время создание атомной бомбы оказывается посильной задачей для группы численностью менее 20 человек при весьма небольших затратах. Наибольшую опасность несут такие связанные с НТР вызовы, как угроза трансграничного
3 Там же.
использования террористами высоких технологий военного и двойного назначения; организация международной организованной преступности, получающей доступ к новейшим технологическим возможностям4.
Перед государствами-лидерами в современных условиях встают новые задачи. В центре внимания сегодня оказываются вопросы предотвращения враждебного использования в военно-политических целях новых достижений в области науки и техники, технологического сотрудничества в деле контроля над вооружениями, использованием двойных технологий. В этих условиях формируется и новая разоруженческая повестка дня.
Развитие рынка информационно-коммуникационных услуг ставит задачу международно-правового регулирования киберпространства Интернета. Международное право в его нынешнем виде становится неадекватным, поскольку не успевает за новыми видами международной деятельности. Возник запрос на регулирование мировой научно-технической сферы. Наибольшим потенциалом в данном вопросе обладают некоторые организации ООН — ЮНЕСКО, ВОИС, ЮНИДО.
Построение глобального информационного общества
Информационные революции в истории человечества
Глобальное информационное общество — историческая фаза возможного развития человеческой цивилизации, в которой главными продуктами производства становятся информация и знания5.
В истории развития цивилизации произошло несколько информационных революций — преобразований общественных отношений в результате кардинальных изменений в сфере обработки информации, следствием которых было приобретение человеческим обществом нового качества.
Первая — связана с изобретением письменности, что привело к гигантскому качественному и количественному скачку в развитии человеческого общества. Появилась возможность передачи знаний от поколения к поколению (например, древние шумерские и египетские письмена).
Вторая (середина XVI в.) — вызвана изобретением книгопечатания, которое радикально изменило доиндустриальное общество, культуру, организацию деятельности.
Третья (конец XIX в.) — обусловлена изобретением электричества, благодаря которому появились телеграф, телефон, радио, позволяющие оперативно передавать и накапливать информацию в любом объеме.
Четвертая (70-е гг. XX в.) — связана с изобретением микропроцессорной технологии и появлением персонального компьютера. На микропроцессорах и интегральных схемах создаются компьютеры, компьютерные сети, системы передачи данных (информационные коммуникации). Этот период характеризуют три фундаментальные инновации: переход от механических и электрических средств преобразования информации к электронным; миниатюризация всех узлов, устройств, приборов, машин (ЭВМ существовали и до 1970-х гг.); создание программно-управляемых устройств и процессов (например, SPSS и Интернет).
4 ЛебедеваМ.М. Мировая политика в XXI веке: Акторы, процессы, проблемы. М.: МГИМО — Университет, 2009.
5 См.: Инновационные направления современных международных отношений.
Ведущая роль в управлении Интернетом принадлежит американской организации International Corporation for Assigned Names and Numbers (ICANN), которая была создана по решению правительства США в 1998 г. со штаб-квартирой в Калифорнии. Интернет, по существу, контролируется США, поэтому вопрос интернационализации управления им стоит на повестке дня мирового сообщества. Наиболее жестко на интернационализации управления Интернетом и его ресурсами настаивают развивающиеся страны, которые поддерживает Евросоюз. Россия выступает за то, чтобы ни одно правительство не играло определяющей роли в этом вопросе, предлагая сделать управление сетью многосторонним, прозрачным и демократичным.
Интернет привел к переменам как в общественной, так и в политической жизни. Появились такие явления, как электронная торговля, электронное правительство. На основе исследования в 2009 г. правительственных веб-сайтов в 192 странах эксперты ООН пришли к выводу, что лучшее в мире электронное правительство в Южной Корее. Такое правительство может существовать и в пределах крупных городов. Десятку лучших из них составляют: Сеул, Гонконг, Хельсинки, Сингапур, Мадрид, Лондон, Токио, Бангкок, Нью-Йорк, Вена.
Свои первые шаги в этом направлении делает и Россия. В начале 2010 г. открылся новый интернет-сайт «Госуслуги», который содержал не только справочную информацию. Была поставлена задача через пять лет перейти на электронные госуслуги, ее решение стало одним из важных шагов на пути создания национального электронного правительства.
Интернет фактически дал толчок началу активного формирования глобального информационного общества. В этой ситуации для каждого государства принципиально важное значение приобретает развитие национальной информационной системы и подключение к системе глобального информационного общества. Однако серьезным препятствием является проблема «цифрового неравенства».
Вопросы управляемости глобальным информационным обществом
Проблема глобального информационного общества впервые на международном уровне была представлена вице-президентом США А. Гором в 1994 г. Начиная с 1995 г. на встречах государств G8 вопросы глобального информационного общества поднимаются регулярно. На окинавском саммите 2000 г. лидеры «восьмерки» приняли Хартию глобального информационного общества (в ее разработке участвовали и российские дипломаты), в которой в качестве основополагающих принципов его построения определены равная доступность информационных технологий для людей во всем мире и сокращение «цифрового неравенства».
На международных саммитах, посвященных информационно-коммуникационным технологиям, поднимались вопросы недопустимости их использования в преступных целях и управления пользования Интернетом. Фактически вопросы функционирования Интернета и управления им прямо затрагивают проблемы суверенитета государств; вопросы технологического доминирования в мире через контроль над киберпространством; вопросы получения колоссальных доходов. Основная проблема состояла в нежелании США пойти навстречу международному сообществу, настаивавшему на интернационализации всемирной коммуникационной паутины. Наиболее жестко против американской позиции выступили развивающиеся страны, поддержанные ЕС.
Стремительное развитие ИКТ, их многообещающие возможности в экономическом, социальном и политическом плане заставили многие крупные международные организации, в том числе специализированные учреждения ООН, включить связанную с ними тематику в сферу своих интересов. К таким организациям относятся Международный союз электросвязи (играет главную роль; включает 189 государств), Всемирная организация интеллектуальной собственности (ВОИС), ЮНЕСКО (наука, культура и образование), ЮНКТАД, ВОЗ, ВТО, МАГАТЭ. Кроме того, крупными игроками телекоммуникационного рынка остаются и частные компании — «Интелсат», «Евтелсат», «Инмарсат» и, конечно, «Майкрасофт».
Информационные войны США
Противоречия в области информационной безопасности
Наиболее наглядным примером представляется влияние ИКТ на современную революцию в военном деле. Их использование в военно-политических целях становится неотъемлемой составляющей государственной политики технологически развитых стран. Открытия ученых сделали возможным ведение бесконтактных войн и применение высокоточного вооружения. Современные конфликты широко освещаются в СМИ, что влияет на психологическое состояние гражданского населения и становится инструментом информационной войны. Более того, этими технологиями могут завладеть террористические и экстремистски настроенные группировки6.
Происходит трансформация всей военной архитектуры — мы являемся свидетелями «информатизации» вооруженных сил и «интеллектуализации» традиционных вооружений. В оборонных ведомствах государств создаются специальные подразделения, основная задача которых ведение информационного противоборства и отражение кибератак. Так, в США с 2009 г. действует киберкомандование. Создание аналогичной структуры планируется и в России (инициатор Д. Рогозин).
Международное сотрудничество по обеспечению информационной безопасности сдерживается противоречиями между государствами. Прежде всего растет разногласие между США и Китаем. Если Китай, как и Россия, выступает за государственное регулирование информационной сферы и обеспечение информационной безопасности, то США предпочитают модель, построенную на привлечении частных бизнес-игроков.
До недавнего времени США уклонялись от признания военно-политической составляющей информационной безопасности, делая акцент на террористической и преступной компонентах. В настоящее время США признают наличие военно-политических угроз международной информационной безопасности. В то время как Москва выступает за принципиальное исключение интернет-пространства из военных действий, Вашингтон предлагает распространить на данную сферу нормы международного гуманитарного права. Позицию стран НАТО, прежде всего США, отражает подготовленное группой экспертов Центра совместной киберобороны Североатлантического альянса «Таллиннское руководство о применимости международного права к конфликтам в киберпространстве», которое исходит из возможности милитаризации информационного пространства в ходе военных действий.
6 См.: БатуеваЕ. Информационные войны США. К определению национальной киберстра-тегии // Международные процессы. 2014. № 1-2.
Американский ученый Т. Рона, который, как принято считать, впервые ввел в оборот термин «информационная война», изначально исходил из того, что концепция информационной войны может быть реализована как на политическом уровне, так и в качестве составляющей действий вооруженных сил государства.
На политическом уровне информационное противоборство может осуществляться посредством воздействия «мягкой силы», направленной на оказание информационного влияния на конкурирующее государство, различные сферы общества в целях обеспечения собственного доминирования. Оно включает в себя такие приемы, как политическая пропаганда, психологическая обработка населения. Примером могут служить политтехнологии, применяемые во время «арабской весны» 2010-2011 гг.
Что касается военной составляющей информационной войны, то государства стремятся максимально интегрировать передовые технологии в деятельность вооруженных сил, адаптируя их к ведению информационных войн. Как следствие, особую актуальность приобретают вопросы обеспечения национальной и международной информационной безопасности (МИБ).
В настоящее время на международном уровне не выработано общепринятого определения «информационной войны». Можно выделить два ключевых подхода к этому термину:
1) подход России и ее союзников по ШОС, которые рассматривают инфовойны в их широком понимании как противоборство между двумя или более государствами в информационном пространстве с целью нанесения ущерба информационным системам, процессам и ресурсам и другим критически важным структурам, подрыва политической, экономической и социальной систем, массированной психологической обработки населения для дестабилизации общества и государства, а также принуждения государства к принятию решения в интересах противоборствующей стороны;
2) американский подход заключается в том, что США в настоящее время используют термин «кибервойна», под которым понимают действия государств или международных организаций, направленные на проведение атак против компьютерных систем и сетей другого государства в целях их искажения или разрушения. Другими словами, данный термин включает в себя исключительно технологические аспекты.
Киберпространство: правовой вакуум
В США информатизация в военной области воплотилась в концепции «революции в военном деле». Стратегию ведения информационных войн в США разрабатывали с середины 1980-х гг. Она включала в себя пять пунктов: психологические операции, противодействие разведывательной деятельности противника, дезинформация противника, радиоэлектронная борьба, уничтожение пунктов систем связи противника. Первоначально концепция информационной войны охватывала исключительно действия вооруженных сил. Однако позднее (1990-2000-е гг.) развитие получили элементы информационной войны в мирное время, и термин «информационная война» был заменен на термин «информационная операция».
Информационная операция — меры по воздействию на информацию и информационные системы противника при обеспечении собственной информации и информационных систем. Сегодня в арсенале Минобороны США пять ключевых
видов информационных операций: электронная борьба, сетевые компьютерные операции, военные операции информационной поддержки (психологические операции), дезинформация противника и обеспечение безопасности операций. Следовательно, информационные операции могут применяться как в мирное, так и в военное время. США ведут информационное противоборство на постоянной основе, и их главной задачей является обеспечение стратегического превосходства в киберпространстве для недопущения аналогичного условия для противника. Стоит отметить, что в случае враждебных действий в киберпространстве США зарезервировали за собой право использовать все необходимые средства — дипломатические, информационные, военные и экономические — в качестве самообороны, защиты союзников, партнеров и интересов других государств.
Таким образом, США последовательно, начиная с администрации У. Клинтона, разрабатывают стратегию ведения информационных операций, стремясь максимально использовать их потенциал совместно с традиционными военными действиями. Характерно, что при этом особое внимание уделяется наступательной компоненте.
Впервые методы ведения информационной войны США опробовали в 1991 г. при проведении операции «Буря в пустыне». Информационные технологии, использованные силами коалиции в качестве оружия, позволили сократить потери. Во всех последующих военных операциях США активно прибегали к проведению информационных операций: Косово (1999), Афганистан (2001), Ирак (2003). Активную деятельность в киберпространстве проводят два ведомства США — Ки-берком Пентагона и Агентство национальной безопасности (АНБ).
Учитывая тот факт, что более 30 государств уже приняли военные доктрины кибервойн (кибервойска есть в России, на Украине), а более 120 государств прибегают к использованию ИКТ в военно-политических целях, назрела потребность в формировании международно-правовой базы, регулирующей военные действия государств в информационном пространстве. На международном уровне по-прежнему сохраняется правовой вакуум, связанный с отсутствием специально разработанных норм и принципов, регулирующих конфликты в киберпространстве. Представляется, что такая ситуация играет на руку США, которые активно работают над развитием национальной стратегии в киберпространстве.
Существуют два пути выработки принципов и норм международного права в отношении киберпространства. С одной стороны, вариант, предлагаемый и отстаиваемый США, — использование норм международного обычного права, а также международного гуманитарного права. Стоит отметить, что данная работа ведется уже не один год, однако до сих пор не удалось прийти к консенсусу. В частности, в рамках «Таллиннского руководства по международному праву, применяемому к кибервойне» нет однозначного определения понятий «агрессия», «применение силы» в контексте кибербезопасности. С другой стороны, альтернативным вариантом, который не исключает американского подхода, является разработка нового юридически обязывающего документа, который бы ограничивал использование всех аспектов ИКТ в целях, несовместимых с задачами несоблюдения международного мира.
В июне 2013 г. в рамках 08 Россия и США совершили прорыв, впервые подписав соглашение о комплексной системе мер доверия в киберпространстве. Однако США не готовы вести работу по данному проекту и пока блокируют российские
инициативы. Они не готовы согласиться с предлагаемым Россией полным запретом кибероружия, но допускают возможность проведения переговоров об ограничении его применения.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
БатуеваЕ. Информационные войны США. К определению национальной кибер-стратегии // Международные процессы. 2014. № 1-2.
Инновационные направления современных международных отношений: Учеб. пособие / Под ред. А.В. Крутских, А.В. Бирюкова. М.: Аспект пресс, 2010.
Крутских А., Зиновьева Е. Научно-технические инновации и международные отношения // Международные процессы. 2014. № 1-2.
ЛебедеваМ.М. Мировая политика в XXI веке: Акторы, процессы, проблемы: Учеб. пособие. М.: МГИМО — Университет, 2009.
