CC BY
43
Через образы солнца, света, неба, поля представляется внутренний мир авторов, их миропонимание, материализуются философско-нравственные устремления, они есть способ высказать своё видение, представить путь к gypagmapy «гармонии», как говорили в древности, подтверждением чему является и суждение М.М. Маковского. Олицетворением гармонии, согласно М.М. Маковскому, являются образы солнца, неба, вселенной, воды, огня, дерева, человека, жизни» [5. С. 99], поэтому, вероятно, столь часто встречаются данные образы в творчестве указанных поэтов.
Литература
1. Айги Г.Н. Здесь. Избр. стихотворения, 1954-1988. М.: Современник, 1991. 288 с.
2. Айги Г.Н. Теперь всегда снега: Стихи разных лет. 1955-1989. Сов. писатель, 1992. 320 с.
3. Культура Чувашского края: учеб. пособие / В.П. Иванов, Г.Б. Матвеев, Н.И. Егоров и др.; сст. М.И. Скворцов. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1994. Ч. 1. 351 с.
4. Магницкий В.К. Материалы к объяснению старой чувашской веры. Казань, 1881. 267 с.
5. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологических символов в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов. М.: Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС, 1996. 416 с.
6. Марр Н.Я. Чуваши -яфетиды на Волге. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1926. 77 с.
7. Революция в художественном сознании начала XX века и поэзия М. Сеспеля: материалы междунар. науч. конф., посвящённой 100-летию со дня рождения поэта: в 2 кн. / под ред. A.A. Трофимова, В.П. Никитина, А.П. Хузан-гая /ЧГИГН. Чебоксары, 2001. Кн 1. 240 с., Кн. 2.188 с.
8. Сеспепь М.К. Собрание сочинений: Поэзия. Проза. Драматургия. Письма. Записи из дневника / вст. ст. В.Г. Родионова. 2-е изд. доп. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1989. 526 с.
9. Станъял В.П. Итоги сеспелеведения: этико-философские и литературно-поэтические уроки классика // Революция в художественном сознании начала XX века и поэзия Михаила Сеспеля: материалы Междунар. науч. конф., посвящённой 100-летию со дня рождения поэта. Чебоксары, 18 октября 1999/ЧГИГН. Чебоксары, 2001. Кн. 1. С. 99-115.
10. Юркин И.Н. В этнографическое отделение общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете Ивана Николаевича Юркина представление // Лик Чувашии. 1995. № 3. С. 142-144.
ЕРМАКОВА ГАЛИНА АЛЕКСЕЕВНА - доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой методики преподавания чувашского языка и литературы, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары (ermakil@yandex.ru).
ERMAKOVA GALINA ALEKSEYEVNA - doctor of philological sciences, professor, chuvash language teaching methods and literature department chairman, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
УДК 811.161 .Г373.4+811.512.111'373.4
C.B. ЕРМОЛАЕВА
ИМПЛИЦИТНЫЙ СМЫСЛ В ОТНОШЕНИЯХ ОБУСЛОВЛЕННОСТИ
Ключевые слова: эксплицитный, имплицитный, смысл, обосновывающие конструкции, русский язык, чувашский язык.
Проанализированы конструкции со значением обусловленности. Выявлено, что имплицитный смысл возникает в тех семантических структурах, где выражение смысла обусловленности не является основным, т.е. языковые средства выражения других категорий (наиболее тесно связанные с каузальностью) способны имплицировать рассматриваемый смысл.
S.V. ERMOLAEVA IMPLICIT IMPLICATIONS AS REGARDS CONDITIONALITY
Key words: explicit, implicit, meaning obosnovyvayushle design, Russian language, the Chuvash language.
The constructions of the value of conditioning. Revealed that the implicit meaning arises in the semantic structures, where the expression of meaning is not the primary condition, ie linguistic means of expression of other categories (most closely related to causality) can implitslrovat considered meaningful.
Цепь логических процессов отражается в языке, как известно, в обосновывающих конструкциях, где аргументация осуществляется через приписываемый объекту признак. Обосновывающее значение таких конструкций в разных языках может быть выражено не в одинаковой степени. Критериями выделения эксплицитных (явных) и имплицитных (скрытых) смыслов, как нам
кажется, следует считать наличие смыслового противопоставления и определенного способа их выражения. В связи с этим представляется, что предложение любой структуры имеет несколько уровней смысла; а) отвлеченный смысл (конкретное смысловое содержание); б) композиционно-речевой смысл (смысл, возникающий в результате взаимодействия языковых и неязыковых компонентов); в) фоновый смысл. Уровневая градация смысла позволяет проследить взаимодействие эксплицитного и имплицитного смыслов. Обусловленность как семантическая категория характеризуется широкой семантической вариативностью, связанной со сложной системой средств формального выражения. Данный смысл реализуется в высказывании при актуализации вышеназванного признака, который еще понимается в том плане, что «всегда можно назвать компонент обусловливаемый и обусловливающий его, а следовательно, и зависимый от обусловливаемого» [4. С. 169]. Отношения зависимости актуализируются, как показывает языковой материал, в результате использования в предложении-высказывании специальных языковых единиц, выражающих разнообразные каузальные смыслы, а также в результате семантического взаимодействия единиц языка (под воздействием контекста). Имплицитный смысл возникает в тех языковых единицах, в тех семантических структурах, где выражение смысла обусловленности не является основным, т.е. языковые средства выражения других категорий (наиболее тесно связанные с каузальностью) способны имплицировать рассматриваемый смысл.
В эллиптических конструкциях не выражен один из компонентов причинной ситуации - собственно причинная связь. Эллиптические конструкции представляют тип причинно-следственного отношения, выраженного паратактически. Существует, однако, точка зрения, которая отрицает существование в паратаксисе причинного смысла. В частности, А.М. Пешковский считал, что было бы ошибкой рассматривать союз и как выразитель причинно-следственных, условных, противительных и т.п. отношений [3. С. 142]. А.М. Пешковский считает, что сложносочиненные предложения обозначают чистую конъюнкцию, не осложненную дополнительными компонентами значения. Теоретическая неясность в отношении между сочинением и подчинением в системе русистики, как отмечают Т.А. Колосова, М.И. Черемисина, накладывает отпечаток на направление и характер этих поисков в алтайских языках. «Прежде всего возникает вопрос: что же есть сочинение - особый формальный тип связи или особое, отличное от подчинения, содержательное отношение между событиями. Если это формальный тип связей, то во всех языках, как и в русском, сочинение должно интерпретироваться как связь, выражаемая союзами. Подчинение же, как известно, может передаваться и другими, в частности морфологическими, способами, которые четко противостоят аналитическим» [1. С. 75]. Функциональными эквивалентами русских конструкций с союзами и, а, но нередко оказываются в тюркских языках конструкции, в составе которых сказуемое зависимой части принимает форму одного из деепричастий «соединительного» типа. В чувашском языке эквивалентами рассматриваемых конструкций выступают паратактические предложения с союзами та(те), тэта, анчах, дапах, е, те-те. Заиграл рожок, и деревенское стадо потянулось мимо барского двора (Пушкин). - Ака шахлич сасси илтёнсе кайрё те, ял кётёвё улпут дурчё думёпе иртме пудларё; В то же мгновение дверь из соседней комнаты растворилась, и Санину поневоле пришлось изумиться (Тургенев). - (рае самантрах юнашар пулёмри алак удалчё те, Санин шалт тёлёнсе кайрё. В приведенных предложениях вто-
рая часть паратаксиса выражает событие-результат, и здесь возможна подстановка Т-местоименного скрепа поэтому, что указывает на наличие в русских и чувашских предложениях причинных отношений. Для паратаксиса с причинной семантикой, как мы видим, характерны такие признаки, как: а) порядок следования предикатной и субъектной групп; б) характер тема-рематической связи между конъюнктами (отсутствуют тема-рематические пересечения); в) семантический тип предиката (первый предикат событийный или процессуальный, описывающий повторяющееся действие, а второй - событийный, описывающий однократное действие).
Литература
1. Колосова Т. А., Черемисина М.И. О принципах классификации сложных предложений // Вопросы языкознания. 1984. №6. С. 69-81.
2. Москалева И.П. Соотношение эксплицитных и имплицитных средств выполнения языковых значений: авто-реф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1986. 24 с.
3. Пешковский А.М. Интонация и грамматика. М.: Учпедгиз, 1959. 235 с.
4. Ширяев Е.Н. Отношения логической обусловленности в сложном предложении // Грамматические исследования: функционально-стилистический аспект. М.: Наука, 1991. 247 с.
ЕРМОЛАЕВА СВЕТЛАНА ВЛАДИМИРОВНА - аспирантка кафедры сопоставительного языкознания и меж-культурной коммуникации, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары (alexgubm@mail.ru).
ERMOLAEVA SVETLANA VLADIMIROVNA - post-graduate student of Comparative Linguistics and Intercul-tural Communication Department, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
УДК 81-33
Е.З. И MAE BA
ОПЫТ АНАЛИЗА ТЕКСТОВ УСИЛЕННОГО ТИПА И ТЕКСТОВ С ЭЛЕМЕНТАМИ НЕЯВНОГО СМЫСЛООБРАЗОВАНИЯ
Ключевые слова: текст усиленного типа, текст неявного смыслообразования, смысл, проза, синоним, ритм, метонимия, синтаксис
Исследованы проблемы смысловой организации текстов усиленного типа и текстов неявного смыслообразования. При рассмотрении текстов усиленного типа главное внимание уделено не усредненно-бытовым текстам, а сильным текстам с логосными потенциями. Представлены характеристики текстов неявного смыслообразования.
E.Z. IMAEVA
STUDY OF TEXTS OF FORTIFIED SENSE AND TEXTS WITH ELEMENTS OF IMPLIED SENSE
Keywords: texts of fortified sense, texts of implied sense, sense, prose, synonym, rythm, metonymy, syntax.
This article Is concerned with Issues raised In the organization of sense in texts of fortified sense and texts of Implied sense. When analizlng texts of fortified sense, special attention is paid not to humdrum mundane texts, but to strong texts with powerful potentialities of logos. The article also explores typical characteristics of texts of Implied sense.
Тексты можно условно поделить на два типа: тексты усиленного типа (термин В.Н. Топорова) и текстовые источники неявного смыслообразования.
Текст усиленного типа - это не усредненно-бытовой текст, а сильный текст с логосными потенциями. Первой задачей реципиента здесь является обращение луча рефлексии в топосы (места) своей души.
Для примера рассмотрим фрагмент из романа Т. Драйзера «Американская трагедия». Одним из средств воздействия на реципиента здесь является разнообразие ритмов: параллелизм (1-3, 5-10 строки), 5-стопный ямб (3-4 строки), тоника (6-7 строки).
On this night in this great street
With its cars and crowds and tall buildings,
he felt ashamed, dragged out of normal life,
