CC BY
46УДК: 316
ИМПЕРСКОЕ СОЗНАНИЕ НАСЕЛЕНИЯ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА В КОНТЕКСТЕ ВОССОЕДИНЕНИЯ КРЫМА С РОССИЕЙ
Самыгин П.С.,
д. социол. н., доцент, Ростовский государственный экономический университет, г. Ростов-на-Дону, Россия
Крот М.Н.,
к. и. н., доцент, г. Южный федеральный университет, Институт истории и международных отношений, г. Ростов-на-Дону, Россия
Аннотация. В статье изучается феномен имперского сознания россиян в целом и в рамках воссоединения Крыма с Россией в частности. Авторы объясняют, откуда возникает это имперское сознание в российским обществе, как оно влияет на его развитие и как помогает актуализировать поддержку русскоязычного населения, собирание русских земель, восстановление статуса России как крупнейшей мировой державы на фоне крымских событий.
Ключевые слова: имперское сознание, присоединение Крыма к России, российское общество, русскоязычное население.
В настоящее время в отечественном научном сообществе наблюдается интерес к феномену имперского сознания россиян: возобновление дискуссий об имперском сознании во многом обусловлено политическими событиями в России, включающими в первую очередь присоединение к Российской Федерации Крыма и Севастополя, получившее безоговорочную поддержку абсолютного большинства россиян. Ракурс настоящего исследования, связанный с анализом имперского сознания российского общества, предполагает концептуализацию самого понятия «имперское сознание», а также определение присущих ему специфических характеристик. Один из крупнейших отечественных исследователей имперского сознания, Е.В. Анисимов, определяет его как часть общественного сознания, включающую представления о месте своей страны в мире и в истории, связанные с генезисом, развитием и воспроизведением феномена империй [1]. Имперское сознание, равно как и другие компоненты общественного сознания, складывается исторически: в процессе становления и развития империи в представлениях населяющих его народов постепенно происходит формирование образа данного государства как имперского. Подобно другим
194
компонентам общественного сознания, имперское сознание не существует как нечто незыблемое и неизменное, оно, напротив, способно изменяться и трансформироваться определенным образом: данные изменения во многом зависят от политической ситуации в самой империи, его отношений с другими государствами. В то же время не вызывает сомнений то обстоятельство, что имперское сознание не может исчезнуть в одночасье, в течение короткого промежутка времени, когда происходит распад самого имперского государства. Очевидно, что даже в случае падения империи имперские ценности и установки могут сохраняться в течение длительного времени в сознании населявших данное государство людей, во многом продолжая определять их мировоззрение, общественные настроения и внешнеполитические ориентации.
В рамках данной статьи не ставилась задача, связанная с детальным анализом предпосылок, обусловивших формирование имперских ценностей в структуре общественного сознания населения российского общества. Как отмечает С.А. Никольский в своей известной публикации под названием «Русские как имперский народ», представления населяющих Россию различных этнических групп о себе как об имперском народе можно с уверенностью отнести к «наиважнейшей мысли», которая была воспринята и сохранена народами, жившими в России в различные периоды ее истории, начиная с падения Византийской империи и заканчивая распадом Советского Союза [2, с. 42]. Мы, россияне, пишет С.А. Никольский, всегда знали, что «живем в стране, история которой представляет собой непрерывную цепь территориальных расширений, захватов, присоединений... Мысль об империи была самой ценной в нашем идейном багаже, и именно ее мы были готовы заявить и заявляли другим народам. Именно ею мы удивляли, восхищали или ужасали остальной мир» [2, с. 42]. Нельзя не согласиться с точкой зрения данного исследователя, согласно которой жизнь в имперском государстве не прошла даром для населявших его людей, а так называемое имперское бытие сформировало сознание россиян и стало частью культуры общества.
Необходимо отметить, что большинство ученых, как отечественных, так и зарубежных, занимавшихся исследованием имперского сознания россиян, выделяют в качестве основных предпосылок его формирования внешнеполитические факторы. Как указывает, к примеру, Дж. Хоскинг, имперское сознание и российских правителей, и их подданных основывалось на «гордости за просторы и многообразие державы, за ее военные победы» [3]. Не случайно и то, что в качестве основополагающего компонента имперского сознания принято рассматривать именно внешнеполитические ориентации его носителей, что позволяет высказать предположение, согласно которому
195
носителям имперского сознания должно быть свойственно особое отношение к внешней политике государства, его военным успехам и поражениям. Современная ситуация вокруг Крыма, непрекращающиеся дискуссии о политических, экономических, правовых аспектах его присоединения к России, сложностях, связанных с интеграцией этого региона в состав Российской Федерации побуждают нас обратиться к анализу событий середины XIX в., связанных с восприятием российским обществом событий Крымской войны, которое было далеко не односторонним. Необходимо отметить, что именно Крымская война являлась тем вооруженным конфликтом, который оказал наибольшее воздействие на общественную мысль, имел наиболее значительные социальные, экономические и духовные последствия для русского общества в XIX в. Не подлежит сомнению тот факт, что значительную роль в этом сыграли итоги войны. Впервые за почти полтора века Россия потерпела поражение не только в отдельном сражении или кампании (такое бывало и ранее), но в большой войне, которая завершилась заключением договора, который в России трактовался не иначе как унизительный, ущемляющий национальную гордость россиян и временно выводящий страну из разряда великих держав. Но еще более важное кроется в том, как российское общество относилось к этой войне.
Ни один из всех как предшествующих, так и будущих вооруженных конфликтов, в которых будет принимать участие Российская империя, не будет восприниматься в российском обществе столь двойственно и противоречиво. Готовность к вооруженному отстаиванию интересов страны на международной арене, вера в необходимость вооруженного покровительства братских народов Балкан, воинствующий патриотизм, ставший в XIX столетии значительным элементом русского общественного сознания, вступали в острейшее противоречие с растущим в недрах российского общества недовольством по отношению к правящему режиму, уверенностью в необходимости изменения внутриполитического курса, которое было немыслимо в условиях неизбежного укрепления режима, вызванного победоносной войной. Осознание необходимости отрезвляющего поражения, которое сможет пробудить, встряхнуть общество, заставить правящую элиту пойти на давно ожидаемые просвещенной частью общества реформы сочеталось с тяжелой болью и горечью, которую испытывали россияне при известиях о военных неудачах, военном превосходстве противника, порождая дезориентацию, растерянность и замешательство.
Необходимо отметить, что в общественных кругах России периода Крымской войны были и те, кто спокойно и даже с удовлетворением встречал известия о поражениях русских войск. Публицист и будущий земский деятель
196
А.И. Кошелев отмечал, что к середине 1855 г. даже в славянофильских кругах, к которым он был близок, воцарилось убеждение, что поражения полезны и жизненно необходимы для выхода из «несносного положения», в котором Россия находилась последнее время [4, с. 84-85]. В кругах радикально настроенной разночинной интеллигенции военные неудачи, особенно разгром русских войск на Черной речке 4 августа 1855 г. и падение Севастополя, вызывали едва ли не открытую радость [5, с. 24]. Все, что наносило болезненные удары ненавистному им политическому режиму, воспринималось в данных кругах восторженно. Национальные интересы России, героизм русских солдат и офицеров, гибель десятков тысяч соотечественников - все это затмевалось политическими соображениями и надеждами на крушение николаевской системы. Многие из этих настроений воспринимались из широко распространяемых в России зарубежных источников, западной печати, развернувшей в годы войны невиданную по мощи и размаху разнузданную антироссийскую кампанию, а также из лондонских публикаций кумира тогдашней радикальной общественности - А. Герцена, придерживавшегося ярко выраженных антиниколаевских и антироссийских позиций. Если проводить параллели с восприятием современной российской внешней политики, включающей взаимоотношения с Украиной, присоединение Крыма и Севастополя, то нетрудно заметить, что и в настоящее время в обществе наличествует отдельные представители интеллигенции, деятели культуры и искусства, журналисты и даже политические деятели, подвергающие критике политику руководства страны, направленную на воссоединение с Россией стратегически важного для нее Крымского региона, восстановление исторической справедливости.
В то же время, как показывают данные социологических исследований, абсолютное большинство населения современного российского общества демонстрирует поддержку политики России, связанной с поддержкой жителей Крыма и проведением мероприятий, направленных на присоединение этого региона к Российской Федерации. Об этом непротиворечиво свидетельствуют данные ВЦИОМ, в соответствии с которыми подавляющее большинство россиян (94%) демонстрируют безусловную уверенность в том, что Россия должна защищать интересы русских и представителей других национальностей, проживающих в Крыму [6]. Приведенные данные, на наш взгляд, однозначно свидетельствуют о том, что в современном общественном сознании населения российского общества происходит воспроизводство ценностей имперского сознания, для которого характерно «наличие в национальном самосознании представления о высшем предназначении России, на возложенной на страну особой миссии» [2, с. 42]. Если не
197
принимать во внимание феномен имперского сознания, трудно объяснить то ««невероятное и неожиданное возбуждение», которое испытали 85% опрошенных в конце марта 2014 г. в связи с присоединением Крыма (данные Левада-центра). Интересно, что абсолютное большинство граждан России (79%) также считает, что присоединение Крыма является свидетельством возвращения России к роли великой державы, своеобразной реанимацией имперской государственности [7]. Здесь необходимо отметить, что уже упоминавшийся выше исследователь имперского сознания С.А. Никольский именно «максимизацию территориального расширения» рассматривает в качестве одного из основополагающих принципов имперской государственной политики [2, с. 43]. На основании вышеизложенного можно констатировать, что на фоне современных крымских событий, как и в середине XIX столетия в преддверии Крымской войны, произошла активизации так называемых имперских установок в сознании значительной части населения российского общества. В настоящее время для россиян как для носителей имперского сознания становятся актуальными поддержка русскоязычного населения, собирание русских земель, восстановление статуса России как крупнейшей мировой державы, играющей важную геополитическую роль в системе международных отношений.
Литература:
1. Анисимов Е.В. Исторические корни имперского мышления в России. [Электронный ресурс] //Proceedings of Winter Symposium Socio-Cultural Dimensions of the Changes in the Slavic-Eurasian World / Slavic Research Center, Hokkaido University, 1997. Режим доступа: http://src-h.slav.hokudai.ac.jp/svmpo/Proceed97/Anisimov.html 1 мая 2014.
2. Никольский С.А. Русские как имперский народ //Политическая концептология. 2014. №1. С. 42-53.
3. Хоскинг Дж. Россия: народ и империя (1552-1917) / Пер. с англ. Смоленск, 2001.
4. Записки А.И. Кошелева. // Русское общество 40-х - 50-х годов XIX в. Ч.1. М., 1991.
5. Шелгунов Н.В. Воспоминания. М., 1923.
6. Крым и Россия: порознь или вместе. Пресс-выпуск ВЦИОМ №2539 от 11.03.2014 (опрос проведен 1-2 марта 2014 г.). [Электронный ресурс. Режим доступа: //wciom.ru]. 1 мая 2014.
7. В какой стране мы живем: российское общество от ноября 2013 г. к марту 2014 г. Левада-центр. Аналитический центр Ю. Левады [Электронный ресурс. Режим доступа: //www.levada.ru]. 1 мая 2014.
198
