CC BY
72
УДК 111.7
А.А. Радугин, Е.М. Гурина*
имидж как превращенная форма объекта социального взаимодействия
Авторами предложена социально-философская концепция имиджа как идеального конструкта, превращенной формы объекта социального взаимодействия, бытийствующего и функционирующего в общественном сознании. В статье обосновывается тезис о том, что с позиций социальной философии имидж можно трактовать как объективно-субъективный феномен социальности, «объективированную социальную идеальную форму». По мнению авторов, имидж проходит различные стадии симуляции, конечным продуктом которых является симулякр.
Ключевые слова: имидж, социальная философия, превращенная форма, идеальная форма, символ, симулякр
Image as a converted form of a social interaction object. ALEKSEY A. RA-DUGIN, EKATERINA M. GURINA (Voronezh State University of Architecture and Civil Engineering).
The article is devoted to the socio-philosophical concept of image as an ideal construct and the converted form of an object of social interaction that exists and functions in the public consciousness. It is proved that image can be interpreted from the point of social philosophy as an objective-subjective social phenomenon, as an "objectified social ideal form". The article also proves that image undergoes various stages of the simulation, the final product of which is a simulacrum.
Keywords: image, social philosophy, converted form, ideal form, symbol, simulacrum
В научной литературе констатируется, что в середине XIX в. мир вступил в эпоху информационного общества. С тех пор развитие культуры осуществляется на основе информационных технологий, а окружающая среда из вещно-предмет-ной превращается в информационно-знаковую, что ведет к усилению роли информационно-знаковых компонентов. Исследователи говорят о совершившемся «иконическом повороте» общественной жизни, при котором в ней существенно возросла роль знаково-символического компонента. Разновидностью таких компонентов являют-
ся и циркулирующие в общественном сознании имиджи, что обусловливает растущий научно-теоретический и практический интерес к данному феномену. Проблема имиджа является предметом исследования многих социально-гуманитарных наук. В настоящее время активно развиваются такие направления в исследовании данного феномена, как психология, социология, педагогика, экономика имиджа; политическая и эстетическая имиджелогия. Во всех этих направлениях господствует монодисциплинарный подход, при котором имидж трактуется суженно, в соответствии
* РАДУГИН Алексей Алексеевич, доктор философских наук, профессор кафедры философии, социологии и истории Воронежского государственного архитектурно-строительного университета. E-mail: [email protected]
ГУРИНА Екатерина Михайловна, соискатель кафедры философии, социологии и истории Воронежского государственного архитектурно-строительного университета. E-mail: [email protected] © Радугин А.А., Гурина Е.М., 2015
с задачами конкретной науки, вследствие чего он рассматривается односторонне и схематично. Для преодоления этого недостатка необходима разработка методологических оснований исследования данной проблемы. А это, по нашему мнению, возможно на основе создания социально-философской концепции имиджа. С этой целью нам представляется продуктивным использование марксисткой и постмодернистской методологии.
С позиций социальной философии имидж можно трактовать как объективно-субъективной феномен социальности, «объективированную социальную идеальную форму». Поэтому, чтобы осмыслить имидж как объективно-субъективный феномен социальности, необходимо прояснить, какой смысл вкладывается в понятие «объективированная социальная идеальная форма». В социальной философии марксизма сформировалась концепция, наиболее ярким представителем которой в отечественной философии был Э.В. Ильенков. По его мнению, способом движения общественного сознания в социальных системах являются не идеи как таковые (представления, теории, взгляды), а объективированные социальные идеальные формы. Последние выступают в качестве необходимого посредника при обмене деятельности и её результатами. Они служат объективированным средством связи между людьми, способом кристаллизации общественных отношений [3, с. 146]. Объективированные социальные идеальные формы, несмотря на материальные способы своего выражения, - субъективная реальность. Они характеризуют способ функционирования общественного сознания как субъективной стороны общественно-исторической деятельности человека.
Объективированные идеальные социальные формы в социальном взаимодействии и отношениях функционируют на различных уровнях. Для того чтобы уяснить специфику их функционирования с позиций марксисткой методологии, целесообразно провести разграничение двух уровней социального отражения: первого - непосредственного и второго - опосредованного, и в связи с этим выделить два типа идеальных социальных форм. Отличие непосредственного отражения от опосредованного состоит в том, что первый тип отражения связан с прямым отношением отражаемого и отражающего, в то время как второй тип совершается через ряд промежуточных звеньев, которые так же отражаются друг в друге. Образования общественного сознания первичного уровня отражения - образы, копии, снимки самой материальной действительности, или идеальная форма
материального бытия, объективированная в определенном общественном отношении. Идеальные социальные формы второго уровня отражают социальные отношения не непосредственно, а опосредованно, т.е. в той форме, какую он приобрели в процессе функционирования. Следовательно, идеальные социальные формы второго уровня отражения являются отражением отраженного. Это также образы, копии, снимки самой материальной действительности, но уже не с оригинала, а с имеющегося идеального снимка, т.е. копии копий. Идеальные социальные формы второго уровня, объективируясь в определенных формах, приобретают в социальном взаимодействии и отношениях функцию знаково-практических систем.
С позиций социальной философии имидж можно рассматривать как разновидность социально-практических знаковых систем. Теория знако-во-символических систем в марксистской интерпретации представлена в работах И.В. Полякова [5, с. 146]. Семиотическая форма функционирования имиджа является важным элементом его функционирования в социальном взаимодействии. С этих позиций в качестве важнейшего свойства имиджа следует назвать его знаково-символический характер. Роль имиджа в социальном взаимодействии состоит не в достижении какого-то материального вещественного результата, а в формировании у субъектов социального взаимодействия определенных мыслительных образов, чувств и настроений. Иными словами, имидж - это символ, воплощающий в себе те или иные социальные идеи, представления, образы и вызывающие их чувства. Однако простое отождествление имиджа с символом еще не раскрывает специфики этого социального феномена. Остается невыясненным, в чем состоит особенность имиджа как символа, в чем специфика символической формы его бытия.
В философской литературе существует традиция рассматривать символ как особую разновидность знаков - «иконический знак», обладающий частичным сходством с обозначаемым предметом. Знак и символ имеют аналогичную структуру: материальную форму, замещаемый (обозначаемый) предмет - денотат - и значение или смысл - десигнат. Основные функциональные свойства этих социальных форм так же аналогичны. Они предназначены для репрезентации отличного от их формы содержания. Вместе с тем у знака и символа имеются существенные различия. Знаки это искусственные образования. Их материальная форма в значительной степени произвольна и существенно не влияет на их функционирование. Знак не воспроизводит объект, а лишь его замеща-
ет. Напротив, форма символа обладает частичным сходством с обозначаемым предметом. Она играет важную роль в раскрытии содержания, оказывает влияние на воспринимающего. И этот факт значительно меняет функциональное свойство символов.
Знаковые системы лишь обозначают предмет. Обозначение знаком носит внешний, формальный характер. Оно есть процесс внешнего выражения оформленного смысла. В символе же обозначение в значительной степени носит содержательный характер. Это образное обозначение в известной мере воспроизводящее, символизирующее содержание. Следовательно, на уровне символа происходит качественно новый процесс, который уже нельзя характеризовать просто как обозначение, а следует характеризовать как символизацию.
Символизацию можно определить как способность сознания посредством определенных чувственно-воспринимаемых объектов образно репрезентировать другие объекты и явления действительности в процессе их отражения. Следует подчеркнуть момент отражения и выражения в символе объективно-предметного содержания. Однако, по нашему мнению, по отношению к символу применение гносеологического подхода явно недостаточно. Символ следует рассматривать не только в гносеологическом плане, а прежде всего в контексте социального отражения. В этом смысле символ выступает не просто как способ выражения и обозначения образа, но как идеальная социальная форма, способ объективированного отражения реальных процессов и явлений в процессе общественной практики.
В отличие от гносеологического образа, символ представляет собой вторичную, опосредованную идеальную форму. Он как гносеологический образ в определенной мере опосредован представлениями, понятиями, продуктами воображения и фантазии. Символ характеризуется смысловым отражением. Отражение в этой социальной форме происходит через ряд промежуточных этапов, на которых происходит смысловая обработка отраженного, включающая в себя оценочный момент, обобщение и объективацию, придающую символическому образу социальную значимость и эмоциональную окраску. Благодаря этому символ способен вызывать не только содержательные представления, но и определенные чувства, эмоции, обеспечивать сопереживание путем передачи личностного смысла от субъекта к субъекту. Таким образом, символ в данной интерпретации представляет собой совершенно своеобразный
феномен общественной жизни, ни в какой мере не сводимый к процессам гносеологического отражения или знакового обозначения.
Символические системы, как отмечалось выше, это разновидность социально-практических знаковых систем. В отличие от других знаковых систем, которые конституируются в рамках собственно познавательной теоретической деятельности и обеспечивают в ней процессы коммуникации, социально-практические знаковые системы функционируют в сфере социального взаимодействия и разворачиваются в области материально-практической деятельности и социальных отношений. Для символических систем, как и для других социально-практических знаковых систем, являющихся продуктами социального отражения через определенную цепочку опосредо-ваний, характерно сочетание свойств отражения и обозначения, которое проявляется в диалектике субъективного и объективного. Форма символа объективна, так как символ в социальном взаимодействии функционирует в качестве материального объекта явления, действия и т.д. Вместе с тем форма символа субъективна, так как она отражается в сознании воспринимающего субъекта в виде чувственного образа, и без этого восприятия символ не существует. Символ, как отмечалось выше, существует только функционально, т.е. в знаково-символической ситуации. Следовательно, форма символа существует объективно, но становится субъективной в процессе символизации и употребления символов. Содержание символа, наоборот, не существует объективно. Оно проявляется лишь в сознании человека и в этом смысле субъективно. Как определенную разновидность символически социально-практических знаковых систем, на наш взгляд, следует рассматривать и имидж. С этой точки зрения, имидж можно охарактеризовать как подсистему более сложной системы общественно-исторической деятельности и отношений на конкретном этапе развития, представляющую собой совокупность символов и выполняющую опосредствующую роль в системе целостной общественно-исторической деятельности и отношений. Содержание имиджа как символа заключается не в непосредственном материально-вещественном обличии объекта, а в том идеальном содержании, которое стоит за этим обличием, что оно эксплицирует. Следовательно, имидж - это знаково-символическая система, в которой все её компоненты наполнены определенным значением (т.е. выступают как денотаты) и являются выражением, репрезентацией социальных идей, представлений, ценностей, норм, обы-
чаев, традиций и других разновидностей идеального содержания (т.е. выступают как десигнаты).
С содержательной точки зрения закрепленность социального значения имиджа требует анализа процесса формирования его как социальной идеальной формы вторичного, превращенного типа.
По мнению М.К. Мамардашвили, понятие «превращенной формы» дает ключ к анализу сознания на различных его уровнях. Применяя это понятие, Маркс сумел поставить явления общественного (и индивидуального) сознания в систему социальной деятельности и общения. Это понятие позволяет вывести вторичные идеальные образования из их материально-социальной основы (а не сводить их к ней, ложно предполагая зеркальное отображение общественных структур в идеологических, культурных и т. п. формах), выявить постоянно меняющееся отношение между автоматическим и сознательным в общественном поведении и действии, проникнуть в особенности функционирования личностных структур, складывающихся из ассимиляции индивидом общественных культурных систем и т. д. [4].
Понятие «превращенная форма» означает социально-отражательный характер взаимоотношений между первичными и вторичными системами. Они являются формой движения, объективацией первичных отношений, их отражением. Поэтому их следует рассматривать как идеальные формы, образы первичных социальных отношений. Как и всякий результат социального отражения, эти структуры выступают в функции заместителей первичных социальных отношений. Они репрезентируют, представляют эти отношения в системе организации общественной жизни. Они также имеют объективную форму выражения, т. е. выступают в определённой материальной оболочке.
Превращенные формы являются восполняющими и замещающими, и в этом смысле система общественных связей может быть рассмотрена как система преобразования и замещения структур, иначе говоря, как система превращения. Систему превращения можно представить поэтапно в виде следующей последовательности: 1) выпадение отношений и связей; 2) восполнение их иными предметностью и свойствами; 3) синкретической замещение предшествующего уровня системы этим формообразованием. Выпадающие связи становятся доступными символической переработке. На место предмета как системы отношений ставится квазипредмет, или мнимый объект, привязывающий проявление этих отношений к какой-либо субстанции. На определенной ста-
дии развития форма проявления получает самостоятельное значение, обособляется от исходных форм деятельности и общения, сливается со свойствами материального носителя самой формы и становится на место действительного отношения. При этом развиваются специфические структуры, отличные по типу от содержательных связей. Таким образом, устанавливается собственная форма существования и движения. Движение этой формы проявления происходит уже по законам этой формы.
Исследователи данного социального явления отмечают, что в превращенной форме процесс выражения (собственно превращенность) происходит по законам социального отражения. При этом указывается на то, что процесс опосредования и его результат объективно находятся на разных уровнях, именно в процессах социального взаимодействия процессы одного, исходного, уровня или слоя преломляются в нем, угасают в виде изменений. Эти изменения выражаются в определениях вторичного слоя, т. е. исходный первичный уровень проявляет себя, «говорит о своем содержании» на языке вторичного слоя. Это формообразование, которое является представителем исходного (первичного) уровня во вторичном и соткано из материи вторичного уровня, и есть превращенная форма. М.К. Мамардашвили характеризует эти уровни такими понятиями, как «низший слой» и «верхний слой». Из логики этой концепции следует, что данная система превращений осуществляется в любой сложной системе безотносительно к качественному своеобразию характера общественных отношений.
Таким образом, становление имиджа как символа и превращенной формы представляет собой многоэтапный объективно-субъективный процесс, в ходе которого на основе конкретных процессов происходят разноуровневые субъ-ективации и объективации социальных форм и взаимопереход процессов субъективации и объективации. При этом квазиобъект, или мнимый объект, выступает как необходимая инстанция, опосредующая включение агента в социальные отношения и порождающая практики на основе двуединого процесса интериоризации / экстерио-ризации.
Концепция имиджа как косвенного, символи-ческо-иллюзорного, образования, превращенной формы объектов, которая формируется и функционирует в самых различных областях человеческого сознания и деятельности и активно воздействует на социальную реальность, получила развитие в методологии постмодернистской философии.
Методология постмодернистской философии, по справедливому мнению Ю.Г. Голубя, базируется, на следующих положениях:
1. Установка на восприятие действительности как хаоса (хаосмоса), предполагающая принципиальную ошибочность традиционных представлений об организованности мира и дискурса.
2. Представление о тотальной семиотизации бытия, предполагающее отсутствие связи между означающим и означаемым, ограничение человеческого существования текстовыми взаимодействиями и решающую роль источников формирования дискурса.
3. В качестве сущностной характеристики культуры в эпоху постмодерна выступает симуля-тивность, тенденция к развитию которой проявляется во всех формах и на всех структурных уровнях общественного сознания в данную эпоху.
4. Симуляция представляет собой форму бытия и движения в общественном сознании симуля-кров, характеризующаяся ограничением восприятия окружающего пространства сферой знаков, утративших связь с реальностью.
5. Постмодернистский конструкт симулякр следует трактовать как превращенную форму бытия и движения информации в культуре постиндустриального общества [2].
С позиций постмодернизма формирование имиджа можно представить как процесс возрастающей симуляции, завершающийся становлением симулякра. Симуляция в современном обществе проявляется в искажении социальной определенности и связанна с подменой предметно-смысловой реальности путем конструирования символической социальной реальности, создания видимости, «кажимости» тех или иных процессов. В настоящее время симу-лятивные образы являются не только отвлеченным умозрительным понятием, они становятся и распространенным эмпирическим явлением. Симулятивные образы вторгаются в предметный мир, в объективную реальность, пронизывая все сферы современных общественных отношений, значительно изменяя их. Классики постмодернистской философии (Ж. Батай, Ж. Делёз, Ж. Деррида, Ж. Бодрийяр, Ж-Ф. Ли-тотар) придают огромное значение для жизни современного общества симулятивным образам, определяя современность как «власть симуля-кров». «Мы вступили в эру симуляции, - писал Ж. Бодрийяр, - наступление которой знаменует полная взаимозаменяемость некогда противоречивых либо диалектически противоположных терминов: красивого и уродливого в моде; пра-
вого и левого в политике; истинного и ложного в массмедиа; полезного и бесполезного на уровне объектов; природы и культуры на любом смысловом уровне» [1, с. 330].
Основополагающим понятием в методологии постмодернизма является симулякр. Понятие «симулякр» древнего происхождения. Идея си-мулякра была заложена в учении Платона, противопоставившего «истинный» мир неподвижных идей, недоступных созерцанию, «кажущемуся» миру беспрестанно изменяющихся вещей. Этот «кажущийся» мир, по Платону, при определенных условиях способен порождать все новые «копии копий», более удаляющиеся от своеобразной матрицы - источника «реального», подлинного бытия, - и приближающиеся в своем бездумном размножении к полному небытию. Сам Платон, пытаясь изъять из мира призраки, оценивал «копии копий» крайне негативно, осуждая их как подделку, вымысел, след следа, удвоение удвоения, которые нагло и незаслуженно претендуют на обозначение оригинала и подлинность. Термин же «симулякр» впервые использовал древнеримский философ Лукреций, а в современную философию он был введен постмодернистом Ж. Батаем, энергично развивался Ж. Деррида, Ж. Делезом и получил каноническое завершение и наибольшую известность благодаря работам Ж. Бодрийяра. Для Ж. Бодрийяра симулякр никаким образом не соотносится ни с какой реальностью, кроме своей собственной. Если функция знака - отображать, символа - представлять, то в отношении симуля-кра говорить о каком-либо соответствии не имеет смысла.
С позиции Ж. Бодрийяра, симулякр - это образ отсутствующей действительности, правдоподобное подобие, лишенное подлинника, объект, за которым не стоит какая-либо реальность, репрезентация чего-то, чего на самом деле не существует.
На основе вышеизложенного можно дать такое определение имиджа: имидж - это идеальный конструкт, превращенная форма объекта социального взаимодействия, бытийствующая и функционирующая в общественном сознании.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бодрийяр Ж. О совращении / Ad Мащтет '93. Ежегодник Лаборатории постклассических исследований Института философии РАН. М., 1993. С. 324-353.
2. Голубь Ю.Г. Симулятивная природа культуры эпохи постмодерна: философские и ценностные основания: дисс. ... канд. филос. наук. Воронеж, 2009.
3. Ильенков Э.В. Проблема идеального // Вопросы философии. 1979. № 7. C. 128-140.
4. Мамардашвили М.К. Превращенные формы (О необходимости иррациональных выражений) // Как я понимаю философию. М., 1990. С. 315-328.
5. Поляков И.В. Знаковые системы в социальном взаимодействии и познании. Новосибирск, 1983
REFERENCES
1. Baudrillard, J., 1993. O sovrashchenii [On seduction]. In: Ad Marginem '93. Ezhegodnik Laboratorii postklassicheskih issledovaniy Instituta filosofii RAN. Moskva, pp. 324-353. (in Russ.)
2. Golub', Yu.G., 2009. Simulyativnaya priroda kultury epohi postmoderna: filosofskiye i tsennostnyie osnovaniya [Simulative nature of postmodern
culture: philosophical and axiological foundations], dissertatsiya kandidata filosofskih nauk. Voronezh, 2009. (in Russ.)
3. Il'enkov, E.V., 1979. Problema idealnogo [The problem of the ideal], Voprosy filosofii, no. 7, pp. 128-140. (in Russ.)
4. Mamardashvili, M. K., 1990. Prevraschennyie formyi (O neobhodimosti irratsionalnyh vyrazheniy) [Transformation of the forms: on the necessity of irrational expressions]. In: Mamardashvili, M. K., 1990. Kak ya ponimayu filosofiyu. Moskva, pp. 315328. (in Russ.)
5. Polyakov, I.V., 1983. Znakovyie sistemy v sotsialnom vzaimodeystvii i poznanii. [Sign systems in social interaction and cognition]. Novosibirsk. (in Russ.)
2015 • № 2 • ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В ВОСТОЧНОЙ СИБИРИ И НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ 49
