CC BY
290
К началу XIII в. упоминания о птицах исчезли из поэзии скорби и печали, так, в «песнях скорби» антологии «Синкокинвакасю» («Новое собрание старых и новых песен Ямато» XIII в.) уже нет ни одного упоминания о птицах.
Литература
1. Бакшеев Е. С. А духи - как птицы... // Коко-
ро - духовная культура Японии. Выпуск № 4, 5 [Электронный ресурс]. URL: Ы1р://т-
jp.org/baksheev07.htm и http://ru-jp.org/baksheev08.htm
2. Кикути Ёсио. Манъё:-но банка. Соно сэй-то си-но дорама. («Плачи «Манъёсю»: трагедия жизни и смерти»). - Токио, 2007.
3. Поэтическая антология Кокинсю / пер. со старояп. и коммент. И.А. Борониной. М.: ИМЛИ РАН, 2005.
4. Манъёсю («Собрание мириад листьев»): в 3 т. / пер. с яп., вступл., ст. и коммент. А.Е. Глуски-ной. - М.: Наука, 1971.
5. Мещеряков А.Н. Книга японских символов. -М.: Наталис, 2004.
6. Нихон сёки. Анналы Японии / пер. со старо-яп. и коммент. Л.М. Ермаковой и А.Н. Мещерякова. Свитки 1-30. - СПб.: Гиперион, 1997.
7. То:тё: бунка дзитэн. Манъё:- кара эдо-мадэ. («Культурологический словарь, охватывающий исторический период со времен составления антологии «Манъёсю» (УШ в.) до конца эпохи Эдо (16031868)») / сост. Ямагути Акихо, Судзуки Хидэо. - Токио, 2008.
Федотова Татьяна Владиславовна, соискатель кафедры японской филологии Института стран Азии и Африки при МГУ им. М. В. Ломоносова, 125080, Россия, Москва, e-mail: [email protected].
Fedotova Tatyana Vladislavovna, PhD candidate of Japanese Philology Department of the Institute of Asian and African Studies, 125009, Russia, Moscow, e-mail: [email protected].
УДК 821.58.0-14 © М.Б.-О. Хайдапова
ИДЕЙНО-ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СВОЕОБРАЗИЕ КИТАЙСКОЙ «ТУМАННОЙ ПОЭЗИИ»
В статье рассматривается «туманная поэзия», или мэнлунши, - одно из направлений китайской поэзии транзитивного периода на рубеже 1970-1980-х гг. Определяются специфические черты «туманных стихов» и их значение для дальнейшего развития современной китайской поэзии.
Ключевые слова: китайская литература, «туманная поэзия», Бэй Дао, Гу Чэн, Шу Тин.
M.B.-O. Khaydapova
CONCEPTUAL AND ARTISTIC PECULIARITY OF CHINESE «MISTY POETRY»
The article deals with «misty poetry», or menglongshi, - one of the movements in Chinese poetry of transitive period at the turn of 1970-1980’s. The paper considers the specific features of «misty poetry» and it’s role for the further development of modern Chinese poetry.
Keywords: Chinese literature, «misty poetry», Bei Dao, Gu Cheng, Shu Ting.
Поэтическое творчество «туманных поэтов» китайская литературная критика называет возрождением и продолжением лучших гуманистических традиций «движения 4 мая». Многие критики отмечают также модернистский характер «туманных стихов». И это неудивительно, если принять во внимание специфику развития литературы и культуры в предшествовавшие годы. Длительное подавление индивидуальности и насаждение идеологизированного коллективистского сознания, пренебрежение художественной стороной поэзии в угоду политическим целям - все это неизбежно должно было вызвать противодействие, что и произошло. Самые первые слова протеста зазвучали из уст «подпольных» поэтов периода «культурной ре-
волюции». Одних позже назвали предвестниками течения «туманной поэзии» (Хуан Сян, Ши Чжи), других - ее наиболее яркими представителями (Бэй Дао, Ман Кэ, Гу Чэн, Шу Тин, Ян Лянь и др.).
Безусловно, все они очень разные. Они стремятся найти себя и в стихах выражают свое индивидуальное мироощущение и миропонимание. Каждый из них - яркая личность и талантливый поэт, художественный мир которого по-своему уникален и красив, а поэтический язык - глубоко индивидуален и неповторим. Но вместе с тем их творчество объединяет ряд общих черт содержания и формы художественного выражения.
Изначально выросшие из умонастроений андеграунда «культурной революции», первые
«туманные стихи» полны мрачных сравнений, неожиданных сочетаний образов, в них отразились боль, растерянность и одиночество целого поколения. Так, в поэзии Ман Кэ мы можем наблюдать абсурдное сравнение - упавшее дерево, как гниющий труп, превращается в скелет: Упавшее дерево На ветвях его Снежная толща тает Оно похоже на гниющий труп Я вдруг остановился Приблизиться к нему не смея
Смотрел издалека Пришлось смотреть издалека Смотрел до самого конца Пока весь не растаял снег Смотрел покуда на земле В итоге не остался лишь скелет
(«Упавшее дерево» «-мтам»)
Образ дерева - один из центральных традиционных образов китайской поэзии. Согласно космогоническим представлениям древних китайцев, стихия «дерево» считалась воплощением жизненной энергии. Существовал также культ родового дерева, возглавлять который мог только правитель. Дерево выступало знаком воли Неба: при гуманном правлении дерево пышно расцветало, если же правители нарушали ритуал
- дерево погибало. Образ дерева многократно встречается в классической и современной китайской поэзии. В более широком контексте дерево олицетворяет весь растительный мир, щедро дарующий жизнь человеку, поэтому чаще всего в китайской поэзии фигурирует отождествление «дерево - человек». В лирике Ман Кэ образ поваленного дерева отражает тревожную атмосферу эпохи, наполненную духом смерти, угрозы и страха.
Глубокая рефлексия «туманных» поэтов позволила их творчеству выйти за рамки конкретных эпизодов истории и углубиться в анализ философской сущности мироздания и человеческого бытия. «Туманные» поэты все больше обращаются к субъективному началу, их произведения отличает ярко выраженный дух индивидуализма, усиленное внимание к поэтическому самовыражению. Вероятно, уже тогда были посеяны семена появившегося немного позже расцвета «индивидуального творчества» в литературе. В центре внимания «туманной поэзии» -человек. Поэта интересует, прежде всего, бытие человека во всех его проявлениях.
Гуманизм «туманных стихов», в отличие от романтического реализма социалистической эпохи, уже свободен от политической идеологии, он дает новое понимание ценности человека. Поэты критически осмысливают национальную историю, отвергая обезличивание человека -человек в «туманной поэзии» больше не винт, не шестерёнка, а свободная личность: «ряды живых и мертвых разделяет/ спокойный безмятежный горизонт/ я выбрал небо/ чтобы на коленях/ не ползать на земле пред палачом/ свободы ветер заслоняет он» (Бэй Дао «Декларация» «МН», пер. И. Жарких).
Не принимая несовершенство мира, авторы «туманных стихов», прежде всего, стремятся к гармонии, их поэзия - возврат к чистой, доброй, искренней природе человека. Неудовлетворенность реальностью рождает конфликт и ведет к поиску гармонии жизни, спасительного «света во мраке»: «Я хочу на большой земле нарисовать множество окон,/ Чтобы все глаза, привыкшие к тьме, привыкли к свету» (Гу Чэн «Я -
своенравный ребенок» ШШ «®Ж—
"?■», пер. А. Бодоевой). В стремлении преодолеть несовершенство окружающей реальности поэты ищут истоки, в своих поисках нередко обращаясь к миру детства. Наиболее показательна в этом отношении поэзия Гу Чэна, прозванного «сказочным поэтом».
Духовные поиски авторов «туманных стихов» сопровождаются творческим поиском в области художественных средств поэтического выражения. С одной стороны, «туманная поэзия» продолжает и развивает традиции классической китайской поэзии и новой поэзии «движения 4 мая». Авторы «туманных стихов» наследуют и развивают традиционную образную символику, а также уделяют серьезное внимание таким приемам, как рафинированная лаконичность цзинлянь (ШШ), намек аньши () и
многозначность ханьсюй (^Й).
Китайский поэт испокон веков ощущал органическое единство с окружающей его природой, чувствовал неиссякаемую связь всех природных объектов и явлений в их беспрерывном взаимовлиянии. Так и в «туманной поэзии» пейзаж часто составляет композиционную основу стихотворений, поэты вновь и вновь обращаются к классическим природным образам воды, гор, солнца, луны, звезд, земли, камней, огня, деревьев и цветов. Многие произведения «туман-
ных» поэтов совсем не туманны, их образная символика вполне традиционна и понятна.
Наряду с наследованием лучших традиций национальной поэзии авторы «туманных стихов» пытаются найти новые способы художественной выразительности, они активно вводят новые образы и способы их сочетания, тем самым расширяя границы художественного пространства стихотворений и достигая большего эмоционального эффекта. Можно отметить, что поэтическое самовыражение «туманных» поэтов довольно часто появляется в форме предложений-суждений, многие из которых в настоящее время уже стали известными афоризмами. Проиллюстрируем это на примере первой строфы из стихотворения Бэй Дао «Ответ», которую знает наизусть едва ли не каждый китаец:
Подлость - пропуск подлеца,
Благородство - эпитафия благородному, Взгляни, на небе золоченом Плавают кривые тени умерших.
Первые две строки, открывающие стихотворение, построены по модели суждения, в которых фигурируют новые метафорические образы
- пропуск и эпитафия. Суждения Бэй Дао лаконичны и категоричны, а метафоры обладают высокой степенью обобщения, содержательной емкостью и художественной силой.
Образная основа «туманной поэзии» отличается символичностью и многозначностью. Потому многие стихотворения казались китайскому читателю тех лет неоднозначными и оттого несколько непривычными. В «туманных стихах» соединяется реальное и иллюзорное, объективное и субъективное, нередко в мимолетном ощущении содержится глубокий смысл:
Ты
Смотришь то на меня,
То вдаль на облака.
Мне кажется,
Когда ты смотришь на меня, ты далеко Когда ты смотришь на облака, ты близко.
(Гу Чэн «Далекое и близкое» ШШ «жЭДЖ») Понятийные эллипсы, намек на тему придают мотивам произведений «туманной поэзии» расплывчатость. Символы, иносказание, техника монтажа - все это ведет к многозначности, которая оставляет читателю большее пространство для размышлений и воображения.
В «туманных стихах» можно отметить также присутствие приема параллельного соединения образов, характерного и для западного имажиз-
ма. Так, в стихотворении «Дуга» («») Гу Чэн располагает четыре отдельных образа па-
раллельно, связь между которыми - в названии стихотворения:
Единоборство птицы со встречным ветром
Мальчик наклонившийся за мелочью под ногами
Виноградная лоза
мечтательно вытягивающая усики
Сутулая спина уходящей морской волны
(Пер. Гу Юя и А. Плахова) Гу Чэн с помощью четырех отдельных образов создает впечатление движения, принявшего застывшую форму дуги. Разрыв между образами подразумевает неожиданность, непредсказуемость следующих строк и позволяет читателю мысленно увидеть и задуматься вместе с поэтом. Читая данное стихотворение Гу Чэна, невольно в памяти всплывает миниатюра американского имажиста Э. Паунда «На станции метро»: Явленье этих лиц в толпе;
Лепестки на мокрой, черной ветке.
(пер. В. Малявина)
Эзра Паунд стремился не комментировать реальность, а изображать зрительно, избегая пустых слов исключительно ради ритма. Заразившись традиционной китайской идеей органического единства человека с природными процессами, Паунд учился у поэтической традиции Китая сочетанию конкретной образности и невысказанной духовности. Важнейшими свойствами образа-имэджа в теории Паунда являются конкретность, структурная глубина и экспрессивность. Имажистский язык - это «язык упоительного сопереживания миру, язык младенческой наивности, в котором истина не постулируется, а переживается в развертывании всего многообразия мира» [1]. Образы Гу Чэна также дают непосредственное зрительное изображение вещей без комментариев, они конкретны и экспрессивны. Каждый из четырех образов дуги Гу Чэна обладает внутренней структурой и одновременно является элементом более обширной структуры. Три из четырех образов -природные и оттого гармоничны, только один образ - изображение мальчика, согнувшегося, чтобы поднять монету, - выбивается из общего ряда и приковывает взгляд, побуждая читателя к размышлениям.
Поэтические миниатюры Бэй Дао из цикла
«Записки из солнечного города» («АРВШ^ЬЕ») могут быть квалифицированы как стихотворе-
ния одного образа, которые тоже отличаются конкретностью изображаемого без излишней абстракции и развернутых комментариев. Приведем в качестве примера некоторые из них: Искусство
Миллионы лучезарных солнц восходят в разбитых зеркалах
Вера
Отара овец растеклась по зеленой низине Пастушок заиграл монотонно на флейте
Жизнь
Паутина
В целом можно отметить рубежный характер китайской «туманной поэзии», что и обусловило специфику произведений авторов этих стихотворений. «Туманная поэзия» возродила и дала импульс дальнейшему развитию гуманистической направленности поэзии. Кроме того, для произведений данного течения характерно кри-
тическое осмысление реальности, высокие идеалы, дух противостояния, глубокая рефлексия в отношении истории, общества и человеческого бытия, поиск гармонии жизни. Поэты постоянно находятся в поиске, они стремятся к свободе творческого самовыражения. Это неизбежно вызывает волну непонимания у китайских читателей, уже успевших привыкнуть к определенным штампам литературы социалистического реализма. Влияние «туманной поэзии» на дальнейшее развитие китайской поэзии состоит, в первую очередь, в том, что она вернула эстетические идеалы поэзии, ядром которой является человек.
Литература
1. Малявин, В.В. Китайские импровизации Паунда. Распознано по изданию: Восток - Запад. Исследования. Переводы. Публикации. - М.: Наука, 1982. ЦКЬ: http://www.dadao.ru/Confucius/
Роип^роиМ_сп.Ыт
Хайдапова Марина Бато-Очировна, кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры филологии стран Дальнего Востока Бурятского государственного университета, г. Улан-Удэ, е-mail: [email protected]
Khaydapova Marina Bato-Ochirovna, candidate of Philology, senior teacher of Far East countries philology department, BSU, Ulan-Ude, e-mail: [email protected]
УДК 811.571’36 © Д.Б. Цыбикова
ФУНКЦИОНАЛЬНО-СМЫСЛОВОЙ ТИП РЕЧИ ОПИСАНИЕ КАК МОДИФИКАТОР ГРАММАТИЧЕСКИХ КАТЕГОРИЙ ВРЕМЕНИ И ВИДА
(на материале китайского языка)
Статья посвящена проблеме зависимости употребления грамматических показателей вида и времени от принадлежности к тому или иному функционально-смысловому типу речи. Осуществляется анализ описательных текстов на китайском языке. Контекст описания налагает определенные ограничения на использование некоторых показателей вида и времени, а также определяет роль лексически выраженного обстоятельства времени как наиболее важную для формирования временного плана.
Ключевые слова: функционально-смысловой тип речи, описание, повествование, видовые и временные показатели.
D.B. Tsybikova
FUNCTIONAL-SEMANTIC TYPE OF SPEECH «DESCRIPTION»
AS A MODIFIER OF GRAMMAR INDICATORS OF ASPECT AND TENSE (based on Chinese texts' analysis)
The article is devoted to the influence offunctional-semantic type of speech on the usage of aspect and tense indicators in predicates. The author analyzes Chinese descriptive texts to establish how description as a type of speech determines the choice of aspect and tense indicators and how the time of action is conveyed in description lexically through the adverbial modifiers of time.
Keywords: functional-semantic type of speech, description, narration, aspect and tense indicators.
Одним из наиболее дискуссионных вопросов лей. О необязательности показателей пишут,
грамматики китайского языка является пробле- пожалуй, все авторы, занимающиеся проблема-
ма факультативности видовременных показате- ми грамматики и морфологии изолирующих
