CC BY
35
г
КРУГЛЫЙ СТОЛ
29 февраля 2012 г. в Московском государственном университете печати имени Ивана Федорова состоялось расширенное заседание редколлегии журнала «Высшее образование в России», посвященное 20-летнему юбилею издания. Главным событием дня стал круглый стол на тему «Идея университета и вызовы современной эпохи» с участием профессоров высшей школы России - известных специалистов в области образовательной политики. Обсуждались следующие темы:
■ Современный университет как объект междисциплинарного дискурса.
■ Оценка деятельности преподавателя и измерение эффективности научно-педагогической работы.
■ Университетская наука и подготовка научно-педагогических кадров.
■ Научный журнал в образовательном поле.
Участники дискуссии: Антипов Константин Валерьевич - д. экон. н., ректор (Московский государственный университет печати); Андреев Александр Александрович -д. пед. н. (Московский финансово-промышленный университет «Синергия »); Андреев Андрей Леонидович - д. филос. н., зав. кафедрой (Всероссийский государственный университет кинематографии); Балтян Валерий Кононович - исполнительный директор Ассоциации технических университетов; Белогуров Анатолий Юльевич - д. пед. н. (Федеральный институт развития образования); Болотин Иван Сергеевич - д. филос. н. (РГТУ им. К.Э. Циолковского); Бубнов Юрий Павлович - директор Фонда рыночных исследований; Вербицкий Андрей Александрович - д. пед. н., чл.-корр. РАО (МГГУ им. М.А. Шолохова); Долженко Олег Владимирович - д. филос. н. (Московский гуманитарный университет); Донских Олег Альбертович - д. филос. н., зав. кафедрой (Новосибирский государственный университет экономики и управления); Есенькин Борис Семенович - д. экон. н., президент НП «Гильдия книжников»; Жураковский Василий Максимилианович -д. пед. н., академик РАО (Национальный фонд подготовки кадров); Задорожнюк Иван Евдокимович - д. филос. н. (журнал «Социология образования»); Зборовский Гарольд Ефимович - д. филос. н., декан (Гуманитарный университет, г. Екатеринбург); Зернов Владимир Алексеевич - д. техн. н., ректор (Российский новый университет); Иванов Василий Григорьевич - д. пед. н., проректор (Казанский национальный исследовательский
технологический университет); Ивахненко Евгений Николаевич - д. филос. н., зав. кафедрой (Российский государственный гуманитарный университет); КирабаевНур Сери-кович - д. филос. н., проректор (Российский университет дружбы народов); Кузнецова Наталия Ивановна - д. филос. н. (Российский государственный гуманитарный университет); Лукашенко Марианна Анатольевна - д. экон. н. (Московский финансово-промышленный университет «Синергия»); Мануильский Максим Анатольевич - зам. главного редактора (журнал «Человек»); Мариносян Хачатур Эмильевич - шеф-редактор (журнал «Философские науки»); Медведев Валентин Ефимович - зав. кафедрой (МГТУ им. Н.Э. Баумана); Ненашев Михаил Федорович - профессор (Московский государственный университет печати); Никольский Владимир Святославович - д. филос. н., зав. кафедрой (Московский государственный индустриальный университет); Новиков Александр Михайлович - академик РАО; Порус Владимир Натанович - д. филос. н., зав. кафедрой (НИУ ВШЭ); Пружинин Борис Исаевич - гл. редактор (журнал «Вопросы философии»); Сазонова Зоя Сергеевна - д. пед. н. (Московский автомобильно-дорожный государственный технический университет); Сапунов Михаил Борисович - гл. редактор (журнал «Высшее образование в России»); Сенашенко Василий Савельевич -д. физ.-мат. н. (Российский университет дружбы народов); Силласте Галина Георгиевна
- д. филос. н. (Финансовый университет при Правительстве РФ); Шеремет Александр Николаевич - проректор (Московский государственный университет печати); Шестак Валерий Петрович - д. техн. н. (Национальный исследовательский ядерный университет «МИФИ»); Щедрина Татьяна Геннадиевна - д. филос. н. (Московский педагогический государственный университет); Шипетина Александра Гановна - вице-президент Российского книжного союза; Шолохов Андрей Борисович - гл. редактор (газета «Вузовский вестник»).
Ведущие круглого стола: Сапунов Михаил Борисович и Кузнецова Наталия Ивановна.
Вниманию читателей предлагается стенограмма выступлений участников (начало см.: Высшее образование в России. 2012. №7, 8/ 9).
Н.И. Кузнецова: Продолжаем наше обсуждение. Предоставляем слово профессору Московского автомобильно-дорожного университета Сазоновой Зое Сергеевне.
З.С. Сазонова: Уважаемые коллеги! Я хочу всех поблагодарить за тот высочайший эмоциональный и интеллектуальный накал, который сформировался в нашей аудитории, и поблагодарить персонально Михаила Борисовича за такую роскошную идею - встретиться вместе и обсудить проблемы, являющиеся принципиально важными для отечественного университетского образования, с позиции действующего профессора.
Считаю, что духовность, наука и про-
свещение - неотъемлемые атрибуты университетского образования.Я училась в МФТИ в замечательные шестидесятые годы, когда «физики и лирики» были неразделимым целым. Для России это были
годы больших научных и технологических достижений: микроэлектроника, лазеры, космос и многое другое. Наши студенты и преподаватели - большие ученые и неординарные личности - гордились своей причастностью к настоящей большой науке и высоко ценили возможность внести в нее свой вклад. Немногим позднее учился на Физтехе и выступавший сегодня здесь В.А. Зернов. Владимир Алексеевич много внимания уделил судьбам тех его выпускников, которые уехали из России, а сейчас успешно сочетают работу в лучших университетах США и Европы с научными исследованиями, финансируемыми корпорациями. Рада за коллег, имеющих высокий уровень профессиональной востребованности, а также возможность работать на суперсовременном оборудовании, ощущать уважение к своему таланту и результатам научной деятельности. К сожалению, в сегодняшней России и государство, и бизнес финансируют отечественную наукув абсолютно не сопоставимых с западными мерками масштабах. Василий Максимилианович в своем выступлении обратил внимание на эту грустную реальность.
Уважаемый коллега В.А. Зернов в своем выступлении отметил, что бывшие «физтехи», работающие в зарубежной науке, с трудом понимают тех выпускников выдающегося отечественного вуза, которые остались в России. Владимир Алексеевич процитировал свою бывшую студентку, ныне профессора Казанского университета, которая в настоящее время работает в Массачусетсе: «Да, Россия стала лидером... по количеству закупленного и неустановленного научного оборудования ». Я знаю, что это - правда. И «такое » сегодня есть даже в знаменитом Физтехе. Однако для меня удивительным является то, что В.А. Зернов не вскрыл одну из самых главных причин подобных явлений, невольно бросая несправедливую тень на сотрудников соответствующих научных институтов. А ведь эта совершенно недопустимая ситуация
обусловлена в значительной мере тем, что основные суммы, предназначенные для приобретения отечественными исследовательскими университетами современного оборудования, перечисляются на их счета только в конце финансового года. Что-то удается быстро закупить, а что-то еще, требуемое для полной комплектации, необходимой для запуска системного оборудования, приобрести в слишком сжатые сроки не удается. Запланированные эксперименты откладываются, как минимум, до декабря следующего года.
Я была удивлена позицией профессора В.А. Зернова и в отношении к студенческим стипендиям. Уважаемый коллега полагает, что студентам вообще не надо платить стипендию, но это нонсенс. Я не представляю, как бы я и мои однокурсники могли учиться в свое время без стипендии. Мы получали государственную стипендию, которой было достаточно не только для скромной студенческой жизни, но и для того, чтобы посещать столичные театры и выставки. В МФТИ училось много иногородних ребят, и наличие стипендии позволяло им сосредоточиться на обучении и исследованиях. Уверена, что экономическая поддержка студенческой молодежи в период серьезного вузовского обучения -обязанность государства.
Перенесемся в тяжелейшие для России 90-е годы. Они заставили уехать из России значительную часть высокообразованных и талантливых выпускников отечественных вузов, а также опытных представителей технической интеллигенции. Основная часть покидающей Россию элиты уезжала не только потому, что их пугала маленькая зарплата, - у многих исчезла перспектива, был загублен смысл их творчества во имя и для блага России. Многие просто потеряли возможность работать. В Физтех приезжали учиться ребята из всех уголков нашей громадной страны. Москва оставляла их после окончания института для работы на закрытых научных предприятиях, называ-
емыхв народе «ящиками ». Это были высокотехнологичные и высоконаучные предприятия, на которых физтеховцы работали начиная с третьего курса и становились полноправными участниками творческих коллективов, чем очень гордились. Это была необыкновенно творческая атмосфера. Зарплаты там никогда не были особо высокими, но творческий, одухотворенный труд очень ценился. Но когда все рухнуло, люди стали уезжать, но вовсе не потому, что им было наплевать на родину. Уезжали те, кто, не будучи слишком связанным семейными обязательствами, не могли вынести предательства государства по отношению к отечественной науке. Не уезжали те очень сильные ребята, у которых оставались больные родители, и они просто не могли себе позволить их покинуть. Они оставались и искали себе место для какого-то временного трудоустройства. Те же, кто мог уехать, уезжали именно потому, что для них самым святым была наука, и эту главную составляющую их духовной жизни необходимо было спасти.
О нынешних трудностях фундаментальных гуманитарных наук говорила сегодня Татьяна Щедрина. Однако все, что было сказано, относится в полной мере и к сфере фундаментальных естественных наук. Сегодня те молодые ученые, кто остается работать в отечественных, некогда знаменитых научных институтах, делают это, лишь надеясь на позитивные изменения в отношении государства к науке. Руководители наших знаменитых НИИ, будучи настоящими патриотами России, разрешают молодым талантливым ученым значительную часть времени проводить в заграничных командировках. Разрешают, поскольку прекрасно понимают, что молодым ученым нужны не только средства, достаточные для достойной жизни, но и, что самое главное, - научная среда, обмен идеями, дискуссии, свобода творчества и уважение других к своему нелегкому труду, полному самоотдачи и душевного подъема. Если оче-
редные высокие обещания останутся лишь обещаниями, и каждого из тех, кто по сути своей не только стремится, но и может открывать неизведанное, будут по-прежнему склонять «крынку», то уедут и те, кто, по молодости своей, еще полон надежд.
По своему физтеховскому диплому я инженер-физик. Многие годы моя жизнь была связана с физикой, но «на рубеже тысячелетий» я перешла в гуманитарную сферу деятельности, и сейчас тружусь под руководством Василия Максимилиановича Жураковского, заведующего кафедрой инженерной педагогики. Т анечка Щедрина говорила про «нанотехнологии » в гуманитарных науках. А ведь что это такое? Не понимает руководство, что они там ищут, эти чудаки-историки, археологи и им подобные? Ну, найдут там какую-то штучку, сделанную несколько веков назад, но ведь ее «не скушаешь». Так стоит ли финансировать деятельность непонятных потребителям людей? Поразительное, оскорбительное для отечественной культуры непонимание. А ведь речь идет о духовности, об
отечественной истории, без которых не может быть национального достоинства. Духовность - это нематериальное, совсем «не рыночное», рожденное нашим народом и каждым из нас интериоризованное «нечто», которое дает силы жить, верить и созидать, несмотря на все происходящие пертурбации.
Большинство из присутствующих сегодня в этом зале коллег прекрасно помнят тяжелые 90-е годы. Молодежи в те годы идти работать было некуда, производство исчезло. Сотни тысяч взрослых людей остались не у дел. К счастью, именно в это время стали открываться новые вузы, в том числе и коммерческие. В них не было науч-ныхшкол, и уровень образования не всегда оказывался высоким. Однако само их появление позволило спасти страну от социального взрыва. Молодежь - это самая активная часть населения, от нее можно ждать многого - и хорошего, и плохого. В России удалось избежать «молодежного взрыва». Обидно, что, воспользовавшись образованием как неким механизмом гашения социального напряжения, руководители нашего государства не считают необходимым сказать всенародное спасибо преподавательским коллективам отечественных вузов за их гражданский подвиг спасения России от масштабных внутренних столкновений. Более того, теперь, когда бывшая проблема ушла в прошлое, для университетов, отнесенных к разряду «прочие», создаются такие условия, которые обрекают их на самоликвидацию.
В современную эпоху университеты, превращаясь в бизнес-корпорации, должны демонстрировать высокий уровень менеджмента. Я не против управленцев. Более того, считаю, что без системы современного менеджмента качества невозможно обеспечить конкурентоспособность технического университета. В частности, менеджмент абсолютно необходим для координирования деятельности преподавательских коллективов разных кафедр. Я
работаю в техническом университете и в течение последних десятилетий наблюдаю, что на кафедрах существует некое подобие «натурального хозяйства». Между тем должна быть «когерентность», междисциплинарная и межкафедральная согласованность деятельности преподавателей. Пусть будут и менеджеры-профессионалы, и исследователи, обладающие высоким уровнем системного мышления, личной ответственности и, главное - духовности, уважения к каждому члену того коллектива, для которого наука и просвещение относятся к числу непреходящих ценностей.
Уважаемые коллеги, еще хочу сказать несколько слов про свой родной МАДИ, который для меня стал вторым, после Физтеха, домом. Я горжусь нашим университетом. Он вошел в число вузов, которые стали победителями конкурса на лучшие проекты стратегического развития. МАДИ ценит оказанную нам поддержку, и мы, чувствуя ответственность, готовы эффективно действовать. У нас повышается уровень профессиональной подготовки вы-
пускников и активно развивается наука, но волнение есть. За долгие годы работы в университете я познакомилась с деятельностью практически всех его подразделений. Я являюсь деканом факультета повышения квалификации преподавателей и директором Центра инженерной педагогики, а главное - работаю в аудитории со студентами, магистрантами и аспирантами. Я знаю об уникальных возможностях значительной части сотрудников МАДИ всех возрастных категорий. Радуюсь тому, что не только аспиранты, но и многие студенты серьезно занимаются научными исследованиями, участвуют в выполнении международных проектов. У нас есть наука, но не создаются новые научные школы. Молодые кандидаты наук помещают свои кандидатские дипломы, свидетельствующие об их научной состоятельности, в свои «портфолио» и уходят работать в успешные фирмы, предлагающие высокие зарплаты и дальнейшие перспективы. Приходят следующие талантливые юноши и девушки, снова делают диссертации и снова уходят. На сегодняшний день условий для создания того, что было нашей гордостью, - научных школ - практически нет.
Несколько слов о компетенциях и компетентности. Переход к работе на компе-тентностной основе потребовал от преподавателей не только очень интенсивной работы над созданием новых рабочих программ образовательных модулей, но и критического пересмотра всей своей деятельности, ее осмысления с позиций общих целей образовательного процесса и собственного вклада в их достижение. Развернутые формулировки тех компетенций, которые должны быть продемонстрированы каждым выпускником образовательной программы по определенному направлению профессиональной подготовки, даны в ФГОС в общей форме. Думаю, что это хорошо. Каждый из нас видит свой ракурс того или иного личностного качества будущего профессионала, а в процессе наших
размышлений, практической работы и совместных обсуждений будет постепенно формироваться объемный образ этого многомерного феномена. Дорогу осилит идущий! Тот идущий, у которого есть высокие цели и непоколебимая уверенность в их достижимости.
Н.И. Кузнецова: Коллеги, я обращаю ваше внимание, как мы движемся друг к другу. Вот слово «гуманитарные нанотехнологии», которое применила Татьяна Щедрина, подхватывает Зоя Сазонова, и мы сближаемся в своих разных дисциплинах. Поэтому выступление Андрея Леонидовича Андреева, заведующего кафедрой философии ВГИКа, сейчас особенно уместно.
А.Л. Андреев: Коллеги, я думаю, что не погрешу против истины, если скажу, что все мы едины в оценке ситуации, которая складывается сегодня в высшем образовании. Я слышал тут разные объяснения этого процесса. Звучало, в частности, слово «хаос». Но тут я должен всех огорчить. Это, конечно, не хаос. Это проект, причем осуществляемый очень последовательно. Я не знаю смысла этого проекта, но его идеологическая составляющая прослеживается не только в образовании. Это реализа-
ция некой утопии - такой, знаете ли, финансово-менеджерской утопии. Помню, лет пять-шесть назад я беседовал с одним генералом МВД, потому что надо было получить санкцию на исследование о том, что думают россияне о милиции. Сразу скажу: исследование получилось просто страшное. Но дело не в этом, интересно другое. Генерал этот рассуждал примерно так же, как творцы наших ГОСов и УМК. Надо создать систему чрезвычайно дотошно разработанных регламентов, загнать в этот лабиринт милиционера. Деваться ему будет некуда: шаг вправо, шаг влево - то удар током, то конфетка, поэтому он будет идти все время прямо. Так, думал мой собеседник, можно будет получить образцовую милицию. Никаких злоупотреблений, никаких нарушений - иначе лишат льготного кредита, очереди на жилье и т.д. И когда произошел ужасный случай с майором Евсюковым, я вспоминал того генерала и думал: «Интересно, он “просчитал” майора Евсюкова в своей финансовой утопии?»
И вот такая же утопия реализуется сегодня и у нас, в образовании. Об этом сегодня говорилось - об огромном количестве бумаг, чрезвычайно детализированных, которые не имеют никакого отношения к содержанию образования и которые съедают все время. Ничего мы с этой утопией пока не сделаем. Но мы должны готовиться к ситуации изменения, потому что она придет не из аудитории и не из вузов. Мы, к сожалению, повлиять на нее не сможем, но на нее повлияет глобальная ситуация, потому что мир развивается по своим собственным законам. Эта утопия пришла и реализуется в глобальных масштабах. И, как все утопии, она, конечно, когда-нибудь сдуется. Но мы должны быть внутренне готовы к этой ситуации. Есть ли у нас для этого какие-то шансы, какие-то возможности? Они есть, хотя и очень небольшие. Самое главное - это успеть передать традиции. О молодежи правильно сегодня Владимир Натанович сказал, я могу его под-
держать и сказать еще хлеще. Два дня назад у меня девочка пересдавала историю. Я ее спрашиваю: «Когда было восстание декабристов?» А она отвечает: «В XIV веке». Вот что мы сегодня получаем на фоне этого потока бумаг. Мы проводили исследования в целом ряде московских вузов. Вообще говоря, заинтересованы учиться лишь 1520% молодежи. Но они хотят интеллектуальной деятельности, хотят приобщиться к лучшим традициям, но не знают - как. Например, кино. Они очень бы не хотели плыть в потоке массового кино, но не знают, что этому противопоставить, потому что все, что можно противопоставить, идет в три часа ночи, а в прайм-тайм идет то, что нужно тому, кто заказывает музыку. Поэтому восстанавливать и передавать традиции, конечно, кропотливый и тяжелый труд. Но есть основания надеяться, что он не бесполезный.
И последнее, что я хочу сказать: относительно трендов. Никогда на рынке - а мы с вами будем работать на рынке, хотим мы этого или не хотим, - не выигрывает тот, кто повторяется. Мы сегодня пытаемся внедрить некие модели, которые кто-то внедрил до нас. Но в бизнесе это никогда не проходит. Надо предложить эксклюзивный продукт. У нас в России есть эксклюзивный продукт: чистая вода осталась, остались этакие блаженные интеллигенты, которые где-то там в глубинке работают в музеях за копейки. И есть определенная мотивация. Опять-таки мы с вами сегодня наш эксклюзивный продукт реализовывать не можем. Но мы можем его готовить, можем его продумывать. И надо сказать, что дефицит классического, дефицит традиционного в мире ощущается. А Россия - это традиционное общество, говорю как социолог. Мы сопоставляли, например, ответы на такой вопрос: «Что важнее - экономический рост или традиции?» В Германии 40% скажут: традиции, 60% - экономический рост. А в России 75% скажут: нет, традиции все-
таки важней. Причем это скажут и крутые бизнесмены, которые зарабатывают на этом самом экономическом росте. Надо системно проанализировать эту ситуацию. Может быть, под эгидой журнала стоит создать какое-то сообщество на общественных, конечно, началах, которое занималось бы разработкой альтернативных моделей образования для современного мира исходя из российского опыта. Может, грант кто-нибудь на это даст, а может, и не даст. Но и в этом случае мог бы получиться некий организационный центр, если бы журнал это дело поддержал.
Н.И. Кузнецова: А сейчас я прошу, взываю к трезвости инженерного мышления. Поэтому у нас выступит Сенашенко Василий Савельевич, представитель технически правильного мышления.
В.С. Сенашенко: Обсуждение очень интересное, и так много эмоций в этой связи... Тем не менее круглый стол сегодня напоминает мне басню дедушки Крылова: «... Лебедь рвется в облака, Рак пятится назад, а Щука тянет в воду». И мораль отсюда следует простая: «Когда в товарищах согласья нет, на лад их дело не пойдет, и выйдет из него не дело, только мука». Я думаю, что именно в этом заключаются наши главные проблемы. Нет среди профессорско-преподавательского состава высшей школы ядра, которое бы осознавало и адекватно оценивало сложившуюся ситуацию. Пожалуйста, пример - компетенции. Я об этом писал несколько лет тому назад, и мое отношение к этому не изменилось. Говорят, что виноваты чиновники. Но давайте вспомним, кто разрабатывал компе-тентностный подход? Кто разрабатывал государственные образовательные стандарты? Такие же преподаватели, как и мы. Почему они в одних стандартах пишут 19 компетенций, в других - 22, в-третьих -еще какое-то количество? При чем здесь чиновники? Надо как-то оглянуться и по-
смотреть на самих себя. Ведь мы сами создаем такую ситуацию.
Теперь по поводухаоса. Нет никого хаоса. Есть целенаправленная политика реформирования высшей школы, причем делается она с одним и тем же целеполагани-ем, но в несколько приемов. Первый прием был в 90-е годы, не получилось - произошел откат назад. Следующий - через пять лет. Сейчас идет уже четвертый накат. Почему мы воспринимаем это как хаос? Потому что мы не приемлем это целеполагание. Но это не значит, что его нет, что оно хаотично. Люди, которые проводят реформу, проводят ее целенаправленно. Я уж не знаю, какие цели в итоге будут достигнуты. Чтобы еще больше обострить ситуацию, я представлю вам цитату из выступления нашего министра, которое состоялось на итоговой коллегии в середине февраля текущего года. Звучит она следующим образом: «Последние годы мы уделяли особое внимание встраиванию университетов в программы развития госкорпораций и частных компаний. Это стратегическое государственно-частное партнерство будет развиваться как в части проведения совместных научных исследований, так и в части подготовки кадров. Но интеграция будет
эффективной только при взаимном участии в процессах управления. По нашей инициативе законодательно закреплены нормы, обязывающие российские вузы формировать наблюдательно-попечительские советы с участием работодателей. Университеты функционируют как крупные корпорации в инновационном секторе экономики страны с миллиардными бюджетами и крупными имущественными комплексами. Им необходимо профессиональное управление, выходящее за рамки чисто образовательных задач». Где вы видите хаос? Это очень четкая позиция. Другое дело, что мы ее не приемлем и большинство преподавателей высшей школы ориентированы, как совершенно верно заметила Наталия Ивановна, на гумбольдтовскую модель. У нас пока еще по-прежнему университеты - это центры образования, науки и культуры. И мы придерживаемся своей точки зрения. Кстати, при чем здесь европейские тренды? Если говорить о них, давайте определимся, какой университет мы сегодня обсуждаем. Я вспомнил «Три сестры» Антона Павловича Чехова. Когда в одном из эпизодов речь заходит о поступлении Андрея Прозорова в университет в Москве, штабс-капитан Соленый спрашивает: «В какой? В Москве два университета: старый и новый».
Так какое здание мы обсуждаем - старое или новое? Критерии и подходы к оценке университетского образования в «старом и новом зданиях» будут, очевидно, совершенно разные. Это не только важно, но и принципиально как при формировании структуры современного университетского образования, так и при определении в обществе роли самого университета как социального института. В действительности университет многолик и многофункционален. Поэтому, обсуждая идею университета и вызовы современной эпохи, следует опираться на некий базовый инвариант, определяющий основы университетской жизни.
Теперь еще одна позиция. Действитель-
но, большинство выпускников высшей школы после окончания вуза идут работать не по специальности. Тогда зачем приходят студенты в вуз? Очевидно, большей частью - для получения диплома о высшем образовании. Это известно не только студентам, но и преподавателям. Студенты, имитируя прилежание, нас обманывают. Но мы их тоже обманываем, предлагая специальные знания, которыми они вряд ли воспользуются. До тех пор, пока будет иметь место этот взаимный обман, высшее образование будет прозябать в том состоянии, в котором оно сегодня находится.
Наконец, о некоторых проблемах университетской жизни. Прежде всего - о предназначении Университета. Фундаментальные изменения социальной роли университета являются следствием коренных изменений, которые происходят в общественной жизни. Сегодня университет рассматривается как активный участник преобразований, происходящих в стране. Продолжается реструктуризация системы высшего образования: МГУ и СПбГУ получили особый статус, созданы федеральные и национальные исследовательские университеты. Полным ходом идет структурное обновление университетского образования: меняется модель управления учебным процессом, происходит смена модели выпускника университета. Университетская аспирантура может оказаться единственным местом подготовки научно-педагогических кадров. Поскольку в соответствии с новым законопроектом «Об образовании в РФ» выпускникам аспирантуры образовательных учреждений при успешном выполнении аспирантской программы будет присуждаться квалификация «Преподаватель », а после защиты диссертации - степень кандидата наук, тогда как выпускникам аспирантуры исследовательских институтов или организаций будет присуждаться квалификация «Исследователь», а после защиты диссертации - степень кандидата наук.
В новых условиях функционирования университетов особенно острой становится проблема оценки деятельности преподавателя: измерение эффективности научно-исследовательской работы. Вероятно, что спустя какое-то время потребуется оправдание преподавательской и исследовательской деятельности, поскольку предстоит их полное подчинение, а возможно, и полное поглощение рыночной стихией. Эти виды деятельности нужно будет оправдывать в категориях прибыльности капиталовложений в сферу образования, какими бы скромными они ни оказались. Поэтому измерение эффективности и преподавательской, и научно-исследовательской работы будет, очевидно, происходить в денежном выражении. Следует, однако, иметь в виду, что качество предмета преподавания или исследования значит не меньше, чем качество преподавания или исследования. А его в денежном выражении уж никак не измерить. Это не единственный пример, когда возникает «сшибка» между рыночными условиями и академическими ценностями.
В условиях внедрения рыночных экономических отношений в сферу образования началась активная борьба вузов за качество образования. Создаются вузовские системы обеспечения качества, основу которых составляют количественные показатели, характеризующие конкурентоспособность образовательных программ.
Одержимость качеством характерна для предпринимательской среды, сводящей социальные отношения к предпринимательскому выбору. В этих условиях студент
выбирает университет, исходя из потребности в приобретении компетенций, сулящих в будущем определенные преимущества. Студент становится предпринимателем, инвестирующим в компетенции, от которых он ожидает получения выгод по завершении образования, преуспевания не только в профессии, но и в жизни.
Не останавливаясь на определении качества университетского образования, хочу заметить, что оно включает и рыночную, и академическую составляющие. Рыночная составляющая качества образования подкреплена комплексом мероприятий, ориентирующих обучающихся на развитие предпринимательских умений (компетенций), готовности жить в условиях рыночной экономики. Решение такой задачи предполагает перенос рыночных стереотипов в сферу образования, в повседневную образовательную практику. Проникновение в сферу образования бизнеса, диктующего свои условия подготовки будущих сотрудников, может быть чревато постепенным отчуждением, а в конечном счете -и отрывом отдельных сфер образования от общественных интересов. В частности, при характеристике бакалавриата ключевым понятием становится «пригодность к трудоустройству» и как следствие - профили-зация образовательных программ.
Однако следует заметить, что качество образования, кроме рыночной, имеет тра-
диционную академическую составляющую. Многие преподаватели вузов все еще сохраняют приверженность именно «академическому» качеству, наличие которого подразумевает универсальность, фундаментальность, научность и системность высшего образования. Академическая составляющая качества образования должна быть подкреплена комплексом мероприятий, ориентирующих обучающихся на развитие интеллекта, повышение уровня культуры каждого студента.
В повестке дня продолжает оставаться проблема междисциплинарности университетского образования. Речь, очевидно, должна идти о новых образовательных приоритетах, об отходе от дисциплинарного построения образовательных программ, о стремлении структурного сопряжения содержания образовательных программ и соответствующих видов профессиональной деятельности. В конечном счете речь идет о том, каким должно быть университетское образование. Да и не только университетское. Ведь уже в школе в течение всего школьного курса учителя приучают учащихся к «дисциплинарному» восприятию знаний. И поэтому выпускнику школы, а затем и выпускнику университета приходится самостоятельно синтезировать полученные знания, стремиться к их целостности, с тем чтобы, используя их в повседневной жизни, понимать окружающий мир или уж хотя бы ориентироваться в нем. Поэтому система образования, начиная с общеобразовательной школы и заканчивая высшим образованием, нуждается в обновлении методов обучения.
В настоящее время высшая школа не готовит преподавателей, обладающих интегративными исследовательскими и педагогическими качествами. Поэтому проблема поиска преподавателей, которые могли бы читать междисциплинарные курсы, весьма серьезная, а во многих случаях - и вовсе неразрешимая. И кто возьмется за решение столь сложной проблемы? Тем
более что университеты не подготовлены к ее решению ни структурно, ни по существу. А готовить их, очевидно,потребуется особым образом, вплоть до создания с этой целью междисциплинарных факультетов.
В заключение, обсуждая институциональную форму Университета, еще раз напомню о различных её моделях:
■ университет как источник разума или место мышления, где культивируется поиск истины ради самой истины;
■ университет как институт национальной культуры;
■ университет как образец эффективности и совершенства.
В действительности университет, очевидно, представляет собой одновременно и первое, и второе, и третье. Поэтому можно говорить лишь о преобладающей тенденции его дальнейшего развития.
Н.И. Кузнецова: Спасибо за столь развернутое выступление. Слово имеет руководитель Центра профессионального развития и подготовки кадров Федерального института развития образования, доктор педагогических наук, профессор Белогуров Анатолий Юльевич.
А.Ю. Белогуров: В сложившейся ситуации развития российской высшей школы вызывает тревогу быстрая и безвозвратная потеря сложившейся системы воспитания специалиста. Складывается такое впечатление, что само слово «воспитание» стало неуместно и неприлично употреблять по отношению к студенчеству, основная задача которого видится в усвоении необходи-мых«компетенций » и формировании должной «компетентности». И все это укладывается в некую условную схему «социализации личности » будущего специалиста. А ведь огромный смысл заключается в том, что на мемориальной доске музея в Царском селе начертано: «Здесь воспитывался Пушкин». Именно - воспитывался.
Все мы помним, что еще в начале 90-х
годов подготовка студентов, прежде всего
- технических и естественно-научных специальностей, требовала насыщения содержания учебных программ курсами гуманитарного характера. Именно через них транслировались важные элементы культуры, осуществлялось воспитание специалиста, способного к созидательной деятельности, умеющего принимать решения на основе этических принципов и нравственных инвариантов. Неужели сейчас, когда риски социальных и экологических катастроф многократно возросли, идеи гуманизации и гуманитаризации высшего образования стали неактуальны? Неужели надо смириться с той ситуацией, когда из практики подготовки специалиста уходят базовые национальные ценности, призванные служить основой патриотизма, гражданственности, долга, ответственности, уходит та культура, которая во все времена выступала основой воспитания учителя, инженера, врача?
Если посмотреть на названия диссертационных исследований последних пяти лет, причем на соискание докторской степени, то мы обнаружим следующую картину: практически отсутствуют работы, ориентированные на анализ проблем воспитания студентов в широком понимании, в контексте их личностно-профессионального развития. Оказывается, архиважными, с точки зрения будущих докторов наук, стали вопросы формирования «эмоциональной культуры » ,
«проектной культуры», «правовой культуры», «управленческой культуры», «эстетической культуры»,
«культуры общения», «культуры саморазвития», «культуры лингвосамообра-
зования » и т.д. Оказывается, в вузе мы обязаны формировать у студентов «конфликтологическую компетентность», «иноязычную профессионально-коммуникативную компетентность», «психолого-педагоги-ческую компетентность » и т.д. По данным направлениям написаны сотни страниц диссертаций, но как далеки они от действительных задач, насущных потребностей развития высшей школы, культурных оснований образования! Подготовка специалиста - процесс его целостного личностного и профессионального развития, и искусственно дифференцировать его на отдельные составляющие невозможно, если не сказать - чрезвычайно вредно. Данная ситуация отражает отсутствие в научной среде должных методологических ориентиров в понимании и осмыслении реальной действительности. Возможно, было бы весьма полезно на страницах журнала «Высшее образование в России» периодически давать критический обзор защищенных диссертаций.
Я благодарен участникам сегодняшнего круглого стола за конструктивное обсуждение проблем высшей школы. Сегодня журнал несет важную культуросозидающую миссию, сохраняя высокую научную планку в понимании актуальных задач и перспектив высшего образования, являясь площадкой диалога и обмена опытом. Желаю коллегам здоровья, оптимизма, преданных друзей и читателей!
Н.И. Кузнецова: Слово предоставляется доктору экономических наук, профессору Московского финансово-промышленного университета «Синергия» Лукашенко Марианне Анатольевне.
М.А. Лукашенко: Уважаемые коллеги, хотелось бы снять некоторый драматизм, возникший в нашей аудитории в результате озвучивания тенденции преобразования современного университета в бизнес-корпорацию. Прежде всего, эта тенденция не нова - так называемые предпринимательские университеты были подробно описаны в отечественной научной литературе в середине «нулевых», возникли же де-факто они еще раньше - одновременно со становлением рыночных отношений в российской системе образования, то есть в начале 90-х годов. Университет-предприниматель (университет-антрепренер) как олицетворение академического капитализма является инициативным участником рынка образовательных услуг и занимается «образовательным бизнесом».
Академический капитализм - термин, введенный в научный оборот Эдвардом Хэккетом в 1990 г. и получивший популярность благодаря выходу книги с аналогичным названием в 1997 г. Авторы (С. Слотер и Л. Лесли) определяют академический капитализм как рыночную или рыночноподобную (шатквШкв) деятельность научнообразовательной организации, а также ее сотрудников по привлечению внешних денежных средств, причем независимо от их источника. Последним могут выступать исследовательские гранты, контракты на оказание услуг, партнерство с бизнесом и правительством, трансфер технологий. Ну и, прежде всего, привлечение значительного числа платежеспособных абитуриентов.
Безусловно, академический капитализм не лишен своих достоинств. Отметим хотя бы тот факт, что именно благодаря ему российские вузы смогли выжить в начале 90-х, в условиях дефицита бюджетного
финансирования, набирая студентов на платной основе. Данная деятельность подпадала под определение внебюджетной, хотя по своей сути была предпринимательской. Во всяком случае, она развивалась в вузах лишь тогда, когда была основана на принципах образовательного маркетинга и использовала в полной мере всевозможный рыночный инструментарий.
Функционирование в рыночной среде по определению означает конкуренцию среди вузов, следовательно, вуз должен постоянно развивать конкурентоспособность. Это возможно за счет: повышения качества образовательной услуги; снижения цены на ее оказание; создания «дополнительной значимости» (added value; например, возможность трудоустройства, зарубежные стажировки, «двойной » диплом и т.д.); применения маркетингового инструментария; формирования имиджа «классного вуза» и т.д.
И что же плохого в том, что в вузе все это реализовано?
Неким укором звучат в адрес вуза как бизнес-корпорации упреки в том, что стандартизация постепенно охватывает образовательный процесс, лишая его творческой составляющей, что преподаватель становится менеджером образовательного процесса, в то время как должен быть катализатором мыслительного процесса у студентов и побудителем их творчества и вдохновения. В связи с этим приведу одну историю из середины 90-х. Она касается, правда, школьного образования, но весьма показательна. В то время некий авторский коллектив по запросу школы создал первый в России учебный курс по бескомпьютерной информатике. Курс был направлен на развитие у детей творческого, нестандартного мышления, готового к восприятию новых идей. Авторы разработали учебно-методический комплекс, включающий рабочую тетрадь для ребенка и подробнейший методический материал для учителя, в котором было предусмотрено все, вплоть до того, что делать учителю, если занятие
придется на праздничный день. Казалось бы, это являлось ограничением творчества учителя, однако методика шла просто «на ура». И это легко объяснимо: не очень опытный или просто уставший учитель мог гарантированно провести урок на твердую «четверку», а творческая личность брала материал за основу и творила, развивая и совершенствуя курс. Сегодня это один из наиболее востребованных курсов в школах, называется он «Информатика в играх и задачах». То есть любая стандартизация создает основу для качественной реализации процесса, который она призвана регламентировать, невзирая на «человеческий фактор».
Что касается менеджмента образовательного процесса, то давайте вспомним основные функции менеджмента. Это планирование, организация, мотивация, контроль и координация. И прежде всего - це-леполагание. Давайте согласимся с тем, что все эти функции мы с вами вполне успешно реализуем на занятиях сегодня и делали это всегда.
Безусловно, у предпринимательских университетов существуют и свои минусы.
Так, за прошедшие 20 лет вузы накопили существенный опыт эффективного функционирования в рыночной среде и поставили «на поток» процессы привлечения абитуриентов (речь идет о платном обучении). Любая рыночная структура ориентируется на платежеспособный спрос, и образование в условиях рынка не является исключением. Следствием этого стал конфликт предпринимательских интересов вузов и требований по обеспечению необходимого качества подготовки специалистов, предполагающих некую жесткость отбора и отсев не способных к обучению. Приходится констатировать, что побеждали в данном конфликте в основном те самые проявления академического капитализма. Как результат, рынок труда за последние годы наводнился молодыми специалистами, не востребованными работодателями.
Причинами этого является либо структурная асимметрия, либо несоответствие квалификации выпускника требованиям работодателя.
Структурная асимметрия наблюдается как в разрезе направлений подготовки (специальностей), так и в разрезе уровней обучения. Например, на такие направления подготовки, как «Экономика» или «Менеджмент», спрос до сих пор преобладает, хотя очевидно, что рынок труда уже не в состоянии «переварить» соответствующих специалистов.
На сегодня на рынке труда, по мнению работодателей, сложилась парадоксальная ситуация: ежегодно выпускаются тысячи менеджеров, которые не востребованы, и наряду с этим компании остро нуждаются в хороших менеджерах, которых они не могут найти. В чем причина - в несоответствии образовательных стандартов современным требованиям работодателей? В отсутствии профессиональных компетенций (много знаю, но ничего не умею)? В том, что психологически выпускник не соответствует требованиям профессии, а это выясня-
ется только после окончания вуза (пример все с тем же менеджментом: по утверждениям психологов, лишь в 10% из нас природой заложены потенциальные менеджерские качества)?
Означает ли это, что теперь необходимо дружно прекратить выпускать экономистов и менеджеров? Разумеется, нет. Но готовить специалистов нужно «под заказ» и «в соавторстве» с работодателями, что и делают вузы не только рыночно-ориентированные, но и социально ответственные, не считающие себя вправе выпускать бакалавров «в белый свет ».
Таким образом, университетам как бизнес-корпорациям присущи и плюсы, и минусы. И если плюсы очевидны и отражают современный этап общественного развития, то минусы дают основание всерьез задуматься о том, с помощью каких инструментов их лучше преодолеть. Но то, что эти инструменты будут находиться на пересечении рыночных регуляторов, государственной политики, активной позиции работодателей и осмысленного целеполага-ния потребителей образовательных услуг,
- не вызывает сомнений.
Н.И. Кузнецова: Друзья мои! Философия все-таки царица наук, поэтому предоставляем слово главному редактору журнала «Вопросы философии» Пружинину Борису Исаевичу.
Б.И. Пружинин: Честно говоря, я не хотел, чтобы в моем выступлении превалировали критические нотки. И в полемику я ни с кем вступать не намеревался. Ибо не хо-
тел, чтобы критический пафос стал завершающим аккордом нашей дискуссии. Я надеялся завершить такое интересное и содержательное обсуждение коротким спичем во славу нашей научно-педагогической интеллигенции и ее усилий, направленных на развитие отечественной науки и системы образования. Но, тем не менее, выступление, которое я только что прослушал, вызвало во мне желание сделать пару именно критических замечаний. Я хочу вам сказать, что одно дело - наше твердое желание сотворить что-то хорошее, другое дело - результат. В этой констатации нет ничего нового. Это старая и известная истина. Дорога в ад вымощена самыми благими намерениями. И есть только один способ не попасть туда: надо соотносить результат и сделанные шаги, надо внимательно прислушиваться к тому, как эти шаги отзываются, как их оценивают те, кого эти шаги затрагивают, и не рассматривать их критические замечания как мнение маловеров и нытиков. Надо корректировать движение, и тогда, возможно, дорога приведет к Храму.
Сказанное в полной мере относится и к нашей реформе в системе образования. Ведь какое ощущение возникает, когда пытаешься понять, куда же она ведет? Всем нам видны минусы и недостатки этой системы. Необходимость ее радикальной ре-
формы очевидна. Но куда мы движемся? Я не о том, что мы планируем получить, а о том, куда эта реформа нас ведет фактически, т.е. вопреки нашим намерениям. Подчеркну: нас всех - и тех, кто «за», и тех, кто «против», ибо в жизни ничего глупее не встречал, чем «теория заговора».
Чтобы пояснить свое ощущение этого сегодняшнего движения, я перескажу то, что мы с Наталией Ивановной услышали на заседании экспертной комиссии РГНФ. Там выступал специалист-науковед. Он сказал, что есть подсчеты: наша газовонефтяная труба, за счет которой мы все с вами фактически и живем, нуждается примерно в 50 млн. человек населения - тех, кто ее обслуживает, тех, кто при трубе работает, ну и плюс семьи. Еще где-то 1520 млн. на юге России могут сами себя прокормить. А остальное население России? Этот вопрос можно обратить и к системе образования: зачем и чему этих остальных учить? Зачем тратить деньги на людей, которые стране не нужны (в лучшем случае они будут подметать мостовые по всему миру)?
Хочу, чтобы меня правильно поняли. Я ведь эти расчеты пересказал не для того, чтобы продемонстрировать свой критицизм в отношении всего, что происходит вокруг. Позиция удобная, но не очень честная. Я эти расчеты привел потому, что они очень ярко демонстрируют ситуацию в образовании вообще, а не только в нашей стране. Дело не в российской «трубе» и точности расчетов (которые я, кстати, даже не пытался перепроверить). Саму эту ситуацию можно назвать парадигмальной для постиндустриального общества. Я не далее чем вчера с удивлением выслушал рассуждение одного товарища, поездившего по миру. Он говорит: «Что вы волнуетесь об утечке мозгов? Я недавно был в Италии, у них тоже утечка мозгов. И не только в Италии, по всей Европе так. Все стремятся в Штаты». Значит, что-то очень серьезное происходит в мире. Происходит нечто такое, что надо
учесть, обязательно осмыслить и учесть в наших реформах, а не пытаться просто копировать. Скажем, науку переместить в университеты - как в США. Они-то свои проблемы образования и науки давно решают за счет эмигрантов. Да и Китай - не Россия.
У меня в начале нашей дискуссии была реплика. В силу своих профессиональных обязанностей я знакомлюсь с литературой, в том числе с западной. И могу констатировать: за рубежом есть свои проблемы, отчасти похожие на наши, но именно похожие. И потенциал там другой, и культурные особенности свои. А безусловно общим является то, что сейчас Запад, по сути, меняет вектор своего культурного и социально-экономического движения, точнее, ищет пути изменения этого вектора. И ищет он эти пути в дискуссиях, в столкновении позиций, точек зрения. К примеру, британская система образования также нуждается в реформе. И нам очень важно понять, почему британская интеллигенция, руководители британских университетов выступили против превращения университетов в корпорации. Выступили сразу, выступили рез-
ко, и сейчас еще идет эта баталия. А мы этого как будто не замечаем. Мы считаем для себя благом двигаться вопреки всему именно в этом направлении. Ну, мы туда придем, а они ведь оттуда уйдут. Они ищут выход и, наверное, найдут его. А мы? Пытаясь просто догонять и копировать, мы придем на совершенно пустое место, т.к. все уже уйдут оттуда. Я не считаю, что надо объявить все университеты центрами культуры и тогда наступит всеобщая благодать. Мы тяжело живем, и не только финансово
- это общее состояние нашей страны. Я о другом. О том, что когда идут такие реформы, необходимо постоянно обсуждать и осмысливать каждый шаг, необходимо отслеживать смысл сопротивления реформам. Ибо это может быть отнюдь не просто сопротивление старого и отжившего, это может быть сопротивление культуры. Можно преодолеть и культуру. Как говорил Козьма Прутков, бывает, упорство и разум преодолевает. И что тогда? Действие в пустоте, которое может привести к самым печальным последствиям для страны?
Мое выступление получилось, отчасти вопреки моему желанию, довольно критическим. Но я не хочу его завершать в этом
ключе. Мой старый оппонент, Владимир Натанович Порус, большой пессимист. Я не то чтобы оптимист, но смотрю на жизнь несколько более оптимистично. В журнале «Высшее образование в России », который собрал нас всех на этот интересный и очень полезный круглый стол, не так давно была дискуссия по поводу этического кодекса ученого. Владимир Натанович сказал: «Какой кодекс? Это мертвому припарки!» А я поддержал идею этого кодекса. И не потому, что реальное положение дел с нравственностью в научном сообществе кажется мне лучше. Но ведь когда Моисей вернулся со скрижалями, в каком нравственном состоянии он застал свой народ? А что Иисус проповедовал? Ведь это вообще неисполнимо по жизни. Тем не менее есть в жизни то, что необходимо делать независимо ни от каких обстоятельств. Вот и журнал, собравший нас, делает то, что помогает выбрать дорогу к Храму.
М.Б. Сапунов: Уважаемые коллеги! Спасибо за плодотворную дискуссию. До новых встреч. Надеемся, что эта тема найдет дальнейшее развитие на страницах нашего журнала.
