CC BY
77
УРОКИ ИСТОРИИ
УДК 930+316 ГРНТИ 03.23.55
ИДЕЯ МИРНОГО РАЗВИТИЯ РЕВОЛЮЦИИ
И ПРОБЛЕМА ИСТОКОВ
СОВЕТСКОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ
В.Б. Шепелева, К.В. Вагнер1
Омский государственный университет имени Ф.М. Достоевского Россия, 644077, г. Омск, просп. Мира, 55а; [email protected] 1 Кубанский государственный университет Россия, 350040 г. Краснодар, ул. Ставропольская, 149
Рассматриваются содержание революционного процесса в России начала ХХ в., проблема революционно-демократической альтернативы и её политического представительства в увязке с идеей мирного развития революции в истолковании В.И. Ленина и Л.Б. Каменева, советской историографии и новейших поисков.
Ключевые слова: революционная демократия, рабочая демократия, революционно-демократическая альтернатива, революционно-демократическая диктатура, революционное временное правительство, Советы, большевики, меньшевики, эсеры.
CONCEPT OF PEACEFUL DEVELOPMENT OF A REVOLUTION AND THE PROBLEM OF SOURCES IN THE SOVIET POLITICAL SYSTEM
V.B. Shepeleva, K. V. Vagner 1 Dostoevsky Omsk State University Russia, 644077, г. Omsk, prosp. Mira, 55a 1Kuban State University
Russia, 350040 g Krasnodar, Stavropolskaya St., 149
The article deals with the issues of content of revolutionary process in Russia in the beginning of the 20th century. The authors considers a problem of a revolutionary-democratic alternative and its political representation in coordination with the idea of peaceful development of revolution in V.I. Lenin and L.B. Kamenev's interpretation, the Soviet historiography and the latest search.
Keywords: revolutionary democracy, labor democracy, a revolutionary-democratic alternative, revolutionary-democratic dictatorship, a volutionary provisional government, Soviets, a bolshevik, a menshevik, social revolutionaries.
Пытаясь выяснить причины происхождения Советской власти, я пришёл к заключению, что она возникла из двух источников: первым из них были рабочие, крестьянские и солдатские революционные организации, восходящие к революции 1905 г.; другая ветвь восходила к древнейшей славянской истории, к общинной власти, к старому деревенскому «миру», учреждению, возникшему на почве общинного землевладения1.
Раймонд Робинс (Американская миссия Красного Креста в России)
© Шепелева В.Б, Вагнер К.В., 2018
Коротко суть умозаключения Раймонда Робинса можно свести к феномену «революционно-демократической диктатуры» — «диктатуры простого и чёрного народа»2. Впервые термин «революционно-демократическая диктатура», если опираться на 5-е полное собрание сочинений В.И. Ленина, встречается в его статье, написанной в конце марта 1905 г. в связи с подъёмом революционного движения (хотя косвенно о ней как «диктатуре пролетариата и крестьянских низов» говорится уже в рабочих материалах Ленина «План статьи "Пролетариат и крестьянство"» — самое начало 1905 года)3. В мартовской же статье критике подвергается позиция меньшевиков, выступавших против участия социал-демократии во временном революционном правительстве и смешивающих революцию пролетарскую социалистическую с разворачивавшейся демократической. Разбирая рассуждения А. Мартынова о том, что «пролетариат будет оказывать революционное давление на волю либеральной и радикальной буржуазии, что более демократические "низы" общества заставят его "верхи" согласиться довести буржуазную революцию до её логического конца», Ленин ставит вопрос: «...что такое эти "низы" общества, этот "народ"...?». И отвечает: «Это именно тот многомиллионный мелкобуржуазный городской и крестьянский слой, который вполне способен выступить революционным демократом». И «что такое это давление пролетариата плюс крестьянства на верхи общества, что такое это движение пролетариата вместе с народом вперёд вопреки верхам общества?». А это, по выводам Ленина, «и есть... революционная демократическая
4
диктатура пролетариата и крестьянства...» . Причём «неверны» и соображения, что «революционное временное правительство в России будет правительством рабочей демократии. будет социал-демократическим». Этого не может быть», по Ленину. Речь идёт вне всяких разночтений об опоре на «громадное большинство народа» в условиях, когда пролетариат в стране составляет меньшую его часть. При этом очевидное следствие такой широкой социальной базы революции — неизбежное участие во временном революционном правительстве или даже преобладание в нём «самых разношерстных представителей революционной демократии»5. Заметим, признание этого
обстоятельства лидером большевиков не есть ли определённое основание против видения и будущей советской власти как монопартийной (ведь с февральских событий 1917-го речь прежде всего о «буржуазно-демократической революции нового типа»)?
В работе «Революционная демократическая диктатура пролетариата и крестьянства» эти идеи развиваются в противостоянии как с «правыми» — новоискровцами, так и с «левыми» — Парвусом, в надежде и вере, что «при условиях революционно-демократической диктатуры» большевики действительно «мобилизуют десятки миллионов городской и деревенской бедноты» и «сделают из русской политической революции пролог европейского
6-7
социалистического переворота» .
Здесь нужно отметить, что у В.И. Ленина, критикующего в начале 1905 года эсеров, у которых уже «весь основной ход идей. остов Программы свидетельствует о победе марксизма», хотя «народничество всё ещё живёт», и в «теории об особых судьбах капитализма в России» (а потому, добавим, и в ценной концепции «выбора исторического пути», чего Ленин тогда не улавливал), и в «рассуждениях о крестьянстве», у самого, как представляется, по ряду сюжетов, в частности по вопросу о крестьянстве, проступает явная неотработанность. «Трудовое крестьянство», «деревенская беднота», получается у Ленина, равны мелкой буржуазии и — равны буржуазии. Утверждается, что среди трудового крестьянства у нас (и мол «это разжёванный факт») уже «безусловно преобладает крестьянская буржуазия» (хотя одновременно идут определения «мелкая буржуазия и крестьянство»)8. Да и сюжет по «теории об особых судьбах капитализма в России» — о «благоприятном и неблагоприятном соотношении положительных и отрицательных сторон капитализма» по мере продвижения его на восток — всё это у автора ещё слишком под давлением издержек борьбы с народничеством.
Собственно практика первой русской революции заставит Ленина заметно скорректировать эти суждения и относительно степени проникновения капитализма в деревню, и относительно фактически типа российского капитализма вообще, заставит признать реальность такого «средневекового» явления, как «середняк», реальность общекрестьянской
аграрной революции в условиях капитализма, достигшего монополистических ступеней. И первоначальная спрямлённая упрощённая схема революционного движения: «сначала со всеми крестьянскими массами за свержение царизма и помещичьего строя, а затем — с беднейшими слоями за осуществление социалистических преобразований» будет самой реальностью и в осмыслении её Лениным серьёзно скорректирована (ибо и Октябрьская революция вместе со всем крестьянством и т. д.). Но такие коррективы чрезвычайно значимы и для определения содержания — структуры революционной власти.
Итоги первой русской революции привели Ленина, напомним, и к осмыслению сути и перспектив Советов рабочих депутатов — Советов депутатов как формы революционно-демократической власти, первоначально мыслимой просто как демократическая республика.
Применительно к событиям 1917 года повторим, что не только советская (в том числе предисловие к 31 тому ПСС), параллельная ей зарубежная, но нередко и современная историография грешит против истины, выдавая трактовку Л.Б. Каменевым позиции Ленина за собственно ленинскую точку зрения. Именно по Каменеву получалось, что Ленин признавал после февральско-мартовских дней законченность буржуазно-демократической революции и давал установку на немедленное перерождение последней в социалистическую. Объективно такую точку зрения отстаивал Л.Д. Троцкий с его убеждённостью, что Первая мировая война сорвала революцию, которая привела бы в случае успеха к рабочему — пролетарскому правительству, к диктатуре пролетариата, и потому он отвергал революционно-демократическую диктатуру как тупиковую формулу. По мнению последнего, «становиться в реальных условиях революции на позиции доведённой до конца демократии против социализма как "преждевременного" означало политически сдвигаться с пролетарской позиции на мелкобуржуаз-ную»9. И свою концепцию «перманентной революции» Троцкий будет считать основой ленинских трактовок революционного процесса 1917 года — основой якобы теоретического «перевооружения» Ленина, большевиков. Резко критикуя Л.Д. Троцкого, советская историография фактически будет повторять
утверждения Троцкого (и толкования Л.Б. Каменева) о ленинской установке на социалистическую революцию в апреле и о диктатуре
10
пролетариата как составляющей двоевластия .
Между тем В.И. Ленин разъясняет смысл «Апрельских тезисов» в целом ряде работ, в том числе в «Письмах о тактике» (а реально — в ходе внутрипартийной дискуссии весной 1917 года). В отличие от Л.Д. Троцкого и Л.Б. Каменева, он говорит о том, что власть от Гучкова и Львова должна перейти только к существующим Советам, в которых преобладает мелкая буржуазия, крестьянство, тогда как «захват власти» рабочим правительством (Л. Троцкий) был бы авантюрой, отрицающей сущность разворачивающейся революции, в том числе «господство большинства» (ср. с «похотью власти» у Д.А. Волкогонова11.
Видимо, можно признать позитивистской близорукостью непонимание, невидение «двуцветности» постфевральской реальности. Между тем в России после Февральского взрыва сложилась уникальная ситуация двоевластия: переход официальной власти к буржуазии («законченная» буржуазная революция обычного типа) и «существование рядом с настоящим (буржуазным) правительством побочного», которое объективно представляет из себя «революционно-демократическую диктатуру пролетариата и крестьянства» (у Троцкого есть на этот счёт оговорки по типу «Ленин иногда говорил»)12. Последняя (РДД) есть политическое выражение второго революционного потока: буржуазно-демократической революции нового типа, по Ленину (или «революции масс»), где «осёлок» — аг-рарно-крестьянская революция, поддержанная пролетарским революционным движением. Именно самоопределение второго революционного потока посредством революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства есть условие успешной реализации задач этой второй — основной, ожидаемой и большевиками и эсерами — революции, в частности, условие решения, наконец, аграрного вопроса.
К такому политическому самоопределению революции масс и призывает Ленин в апреле, в течение всего периода двоевластия (а потом ещё и в сентябре), иначе — к установлению власти Советов, где преобладают меньшевики и эсеры, мелкая буржуазия, по
Ленину. Само двоевластие расшифровывается Лениным как переплетение двух диктатур: буржуазной, с одной стороны, и революционно-демократической (а вовсе не диктатуры пролетариата) — с другой. О каком непосредственном прыжке в социализм здесь может идти речь? (см. позиции Л.Б. Каменева, «старых большевиков» весны 1917 г.). Специально у Ленина в ходе общепартийной дискуссии подчёркивается: «... Не введение социализма, как наша непосредственная задача...»13. После первого этапа первой революции, вызванной (или простимулированной) мировой войной и приведшей к власти в России буржуазию, перед революционно-демократическими силами страны стоит задача обеспечить успешное развитие основного революционного потока — «революции масс», буржуазно-демократической революции нового типа, по определению большевиков. И залог того — политическое действительное самоопределение этой революции, обретение статуса властного субъекта революционной демократией — советскими социалистическими партиями, советскими центрами.
Осёлком же этой революции Ленин полагал революцию крестьянскую, хотя и в 1917 году он не подошёл ещё к видению крестьянства (за минусом деревенской буржуазии) как социального целого. Известный британский социолог-крестьяновед, Теодор Шанин выделяет широкий период «крестьянской войны», охватывающий 1902-1922 годы и 4/5 населения страны. Закончилась она, только когда был окончательно отменён «военный коммунизм», и в принятом Земельном кодексе были учтены почти все чаяния кресть-янства14. Автор показывает эволюцию взглядов Ленина в контексте извлечения «уроков» и в приближении к основополагающему народническому определению «народ»15. Эту же линию разворачивали советские историки «новонаправленцы», в частности, В.П. Данилов, который позднее как раз совместно с Теодором Шаниным, своим другом и коллегой, на базе Московской высшей школы социальных и экономических наук и её исследовательского подразделения «Интерцентр» в 1995 году создал и до конца своей жизни возглавлял Центр крестьяноведения и аграрных реформ, издавая учёные записки «Крестьяноведение: история, теория и современность», проводя междисци-
плинарные крестьяноведческие семинары, на которых обсуждались важнейшие методологические вопросы аграрных российских и международных исследований. В его трактовке «крестьянская революция являлась самостоятельной частью общего революционного потока в России. Она происходила под лозунгом ликвидации помещичьего землевладения и "чёрного передела" земли между работающими на ней тружениками. и продолжалась до своей победы»16.
Однако ранее, повторим, как раз представители «нового направления» внесли большой вклад в изучение социально-экономических предпосылок революционного процесса 1917 года. Их наработки, в частности, показали, что Россия отличалась особым типом развития — страна «второго эшелона» капитализма, где факт — «переплетение: 1) передовых и 2) отсталых форм капитализма с 3) докапиталистическими отношениями», в итоге — многоукладность как основная характеристика системы17, а потому «в начале XX в. в России впервые в мировой истории сложились объективные предпосылки для выявления нового типа революционного движения, который характеризовался соединением, переплетением трёх революционных сил — рабочего движения, крестьянской аграрной революции и национально-освободительного движения»18.
Более того, «новонаправленческие» изыскания объективно привели к пониманию ошибочности толкований социальной природы массового российского крестьянства как мелкой буржуазии; вернее определять его как мелкотоварного производителя (главный параметр первой — собственность на основное средство производства/землю у него отсутствовал). Но в таком случае и крестьянские мечты о братстве и воле, 242 наказа с антикапиталистическими установками — это вовсе не «мещанский утопизм», как считал Ленин, но специфика — в том числе ментальная специфика (на европейском фоне) российского общинного крестьянства, специфика, уловленная А.И. Герценом, К. Марксом, народниками и неонародниками, М. Вебером, русскими религиозными философами. И если так, то и ленинские ожидания крестьянской революции именно как буржуазной — за демократический «американский капитализм» требуют очевид-
19
ных корректив .
Однако явление крестьянской общинной революции с трудом воспринималось и воспринимается марксистами за исключением, правда, самого К. Маркса (который в таком варианте и «не марксист»). Между тем именно он, будучи втянутым своими российскими последователями в полемику с народниками, предупреждал: «Если Россия будет продолжать идти по тому пути, по которому она следовала с 1861 г., то она упустит наилучший шанс, случай, который история когда-либо предоставляла какому-либо народу, и испытает все роковые злоключения капиталистического строя». Суть же данного «шанса», по Марксу, в том, что «в России, благодаря исключительному стечению обстоятельств, сельская община, ещё существующая в национальном масштабе, может постепенно освободиться от своих первобытных черт и развиваться непосредственно как элемент коллективного производства в национальном масштабе. она является современницей капиталистического производства [и потому] может усвоить его положительные достижения, не проходя через все его ужасные перипетии. [Тем более что] Россия живёт не изолированно от современного мира [и] . не является . добычей чужеземного завоевателя». Если бы, — подчёркивал автор, — «русские поклонники капиталистической системы стали отрицать теоретическую возможность подобной эволюции, я спросил бы их: разве для того чтобы ввести у себя машины, пароходы, железные дороги и т. п., Россия должна была подобно Западу пройти через долгий инкубационный период развития машинного производства?». Более того, по мнению Маркса, если бы «в момент освобождения крестьян сельская община была сразу поставлена в нормальные условия развития», если бы все средства, что до того и затем выкачивались из крестьянства, были бы «употреблены на. развитие сельской общины», то «никто не стал бы... [и] раздумывать насчёт «исторической неизбежности» уничтожения общины: все признали бы в ней элемент возрождения русского общества и элемент [его] превосходства над [передовыми странами Запада]». Русская поземельная община, по Марксу, «может стать непосредственным отправным пунктом экономической системы, к которой тяготеет современное общество, и зажить новой жизнью, не прибегая к самоубийству»20. Однако упомянутое нами «новое направление», сначала
подводившее к приятию феномена общинной революции, а затем принявшее его, критиковалось в первой половине 70-х гг. (да и позднее) как ревизирующее марксизм.
Итак, революционный процесс 1917 года не только в целом многосоставной, но и крестьянская составляющая его не гомогенна: прежде всего это общинная крестьянская революция, ожидавшаяся Герценом, а следом и Марксом, народниками и т. д., и лишь отчасти революция за «американский аграрный капитализм». Но, значит, и все соображения социал-демократов о неминуемом столкновении интересов пролетариев и полупролетариев с мелкой буржуазией в ходе социалистической революции или при движении к социализму — они в значительной степени «не по делу» применительно к русскому крестьянству. Сам опыт Октябрьской революции, затем гражданской войны говорит об этом — взыскует того.
Нэп — ленинская концепция нэпа свидетель-
21
ствует о том же .
Но сказанное требует уточнений и относительно места и роли крестьянства в советской политической системе. Заметим, что революционно-демократическая диктатура интерпретируется неоднократно Лениным как власть по типу Парижской коммуны: т. е. главное здесь — ставка на самоуправление, что по признанию Ленина, крестьянству на 9/10-х годится, и это совсем не второстепенное, а очень продуктивное соображение.
В любом случае в дооктябрьской реальности 1917 года Ленин настаивал на необходимости революционно-демократической диктатуры (РДД) как существенном условии обеспечения успеха «буржуазно-демократической революции нового типа», реальной «революции масс», при том, что она — условие развёртывания в России политики государственного капитализма, а это (в рамках советской политической системы) «шаги к социализму» (и здесь как бы особый «эгоистический интерес» большевиков и в РДД, и в госкапитализме).
Дополнительные аргументы за многопартийную революционно-демократическую диктатуру / однородное социалистическое правительство обнаружила «корниловщина». Оказалось, что стихийно в значительной степени, снизу, усилиями массовой революционной демократии возникшие из-за угрозы контрреволюции революционно-демократические струк-
туры в виде военно-революционных комитетов, объединённых комитетов революционной демократии и т. д. гарантированно заблокировали действия корниловской ставки, корниловского генералитета, саму возможность развязать гражданскую войну в России. Гарантированно заблокировали, ибо массовая революционная демократия — это народ: рабочие, крестьяне, кустари, значительная часть средних городских слоёв, интеллигенции. Но спокойное повседневное представительство их — это советские партии. И потому реальная революционно-демократическая диктатура — многопартийная революционно-демократическая власть — это исключение самой угрозы гражданской войны и надёжное условие мирного развития революции, что сразу по ходу корниловских потрясений было ухвачено и глубоко осмыслено Лени-22
ным .
Собственно, и «инверсионная концепция Октября», а затем и нэпа — ставка на субъект — предполагали предельное востребование созидательного, творческого, организационного потенциала, интеллекта общества, их развитие, чем существенно могли помочь и меньшевики, и эсеры, и энесы с их опытом практики «малых дел», с их кадрами интеллигенции, специалистов. Поясним: Ленин в условиях экономической и культурной отсталости России рассчитывал на «инверсию исторического развития», означавшую на деле употребление взятой власти в качестве рычага для проведения экономической и культурной — системной модернизации страны, ибо задача задач для страны — цивилизоваться. Ибо вне ответа на данный Вызов времени ни предотвращения национальной и военной катастрофы, ни материальных, экономических основ для социализма, ни реализации самой власти Советов как власти для трудящихся и через трудящихся не обеспечить. Для осуществления данной установки Владимир Ильич «аппе-лировал к интеллекту партии, к узкому слою сознательных рабочих и партийной интеллигенции, к ответственности руководящей эли-ты»23, подчёркивая, что для Советской России (для реализации «советского проекта») потребуется гораздо и гораздо больше специалистов, научно образованных работников самого разного профиля24.
И в ходе Октябрьской революции большевики активно сотрудничали с левыми эсерами (представительство крестьян), добива-
лись участия их в правительстве (не говоря уже о составе ВЦИК, вообще Советов). Сокращённый вариант РДД, таким образом, большевиками в конце 1917 - начале 1918 года был обеспечен.
Кроме того, с ноября 1917 года законодательно закреплялась рождённая в условиях двоевластия, снизу, форма своеобразного рабочего самоуправления — во всяком случае управленческой самоорганизации в виде органов рабочего контроля. Причём теперь она превращалась во всероссийскую систему, а с созданием ВСНХ превращалась во всероссийскую структуру внутри системы ВСНХ - совнархозов. Деятельность профсоюзов по выстраиванию политики госкапитализма через договоры с объединениями предпринимателей и т. д. — это ценные истоки формирующейся в первые месяцы советской политико-управленческой системы.
Непросто, но с весны 1918 года высоко оценена была и такая форма самоорганизации и самоуправления, как кооперация (а внимание ей как «технологии» спасения от голода масс большевики уделяют с весны 1917 года). Правда, кооперация прежде всего в качестве «элемента» госкапитализма, но вместе с тем и с признанием правоты «утопий старых кооператоров» о движении к социализму через кооперацию. Думается, некая линия к формуле о социализме как строе цивилизованных кооператоров здесь может усматриваться.
Интересны в этом отношении и первые законодательные акты Советской власти. В частности, в «Декрете о печати» (27 окт./ 9 нояб. 1917 г.) отмечается, что меры по ограничению прессы носят временный характер, связанный с особой опасностью свободного пользования данным инструментом влияния на общественность буржуазией, и только «в пределах абсолютно необходимых». Данное положение «будет отменено особым указом по наступлении нормальных условий общественной жизни»25. В «Декрете о суде» (22 нояб./ 5 дек. 1917 г.) также оговаривается учреждение рабочих и крестьянских революционных трибуналов как действие вынужденное,
чрезвычайное в борьбе против «контрреволю-
26 п
ционных сил» . Следовательно, по мере достижения стабилизации внутриполитической ситуации немедленно и в полном объёме последует претворение в жизнь всех демократических прав и свобод на условиях всеобщего
в них уравнения. То же касается и советской конституции, права и свободы которой должны распространяться «по мере прекращения сопротивления эксплуататоров, на всё население», и преимущества рабочих перед
27
крестьянством временны .
На VIII съезде РКП(б) В.И. Ленин признаёт, что «пролетариату выпала роль агента
С 28
мелкобуржуазной революции» , что «партия пришла к власти, опираясь не только на коммунистический пролетариат, но и на всё крестьянство»29. Отсюда и поиски способов поддержки среднего крестьянства, к которому допустимы только товарищеские отношения. Тогда же во второй Программе РКП(б) было записано, что рабочее самоуправление — профсоюзы — должны в перспективе стать организаторами промышленности, экономики.
С переходом к нэпу обозначена была и проблема собственного представительства крестьянства («мелкой буржуазии», включающей всё крестьянство) на партийно-политическом уровне. Причём, по словам Ленина, допускать или не допускать — так проблема не стоит, такие политические структуры естественно появятся. Проблема лишь в наиболее оптимальных формах подобных структур30.
Таким образом, и предполагалась первоначально для «буржуазно-демократической революции нового типа», и намечалась — выстраивалась в течение 1917 года как оптимальная предельно адекватная «революции масс» революционно-демократическая советская не однопартийная политическая система, призванная обеспечить власть для народа и посредством самого народа. И соображения Ленина относительно кооперации как нового принципа организации общества, и ответы его на Х съезде РКП(б) о совсем неплохом бы варианте политического представительства «мелкой буржуазии» — крестьянства посредством кооперативных объединений, и поиски иных форм такого представительства крестьян со стороны целого ряда членов РКП(б) работают, как думается, в пользу видения нэпа в качестве возвращения, точнее нового издания революционно-демократической альтернативы 1917 года с осознанием крестьянской правды народничества. И не случайно ещё во второй половине 90-х годов В.П. Булдаков — известный специалист по отечественному революционному движению — признал: «Нравится или нет, но... большевизм победил потому, что вольно или невольно действовал
31
по законам социальной синергетики. » .
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Октябрьская революция перед судом американских сенаторов: Официальный отчёт «Овермен-ской комиссии» сената / пер. с англ. М. : ИПО ВЦСПС Профиздат, 1990 (Возвращенная история). С. 152.
2 Ленин В.И. Социал-демократия и временное революционное правительство // Полн. собр. соч. Т. 10. С. 15.
3 Ленин В.И. План статьи «Пролетариат и крестьянство» // Полн. собр. соч. Т. 9. С. 409-410.
4 Ленин В.И. Социал-демократия и временное революционное правительство // Полн. собр. соч. Т. 10. С. 11.
5 Там же. С. 18-19.
6-7 Там же. С. 20-31; Октябрьская революция перед судом... С. 201.
Ленин В.И. План статьи «Пролетариат и крестьянство». С. 191-193, 195; Он же. Социал-демократия и временное. С. 13, 18, 24.
9 Троцкий Л.Д. К истории русской революции. М.: Политиздат, 1990. С. 249.
10 См. подробнее: Шепелева В.Б. Проблема революционно-демократической альтернативы в России 1917-1920 гг. (вопросы теории, методологии, историографии) : дисс. ... д-ра ист. наук (07.00.09.). Тюмень: ТюмГУ, 2013. Гл. 5. С. 391-393, сноска № 7; Она же. Проблема революционно-демократической
NOTE
1 Oktjabr'skaja revoljucija pered sudom ameri-kanskih senatorov: Oficial'nyj otchjot «Overmenskoj komissii» senata/ per. s angl. M.: IPO VCSPS Profizdat, 1990 (Vozvrashhennaja istorija). S. 152.
2 Lenin V.I. Social-demokratija i vremennoe revoljucionnoe pravitel'stvo // Poln. sobr. soch. T. 10. S. 15.
3 Lenin V.I. Plan stat'i «Proletariat i krest'janstvo» // Poln. sobr. soch. T. 9. S. 409-410.
4 Lenin V.I. Social-demokratija i vremennoe revoljucionnoe pravitel'stvo // Poln. sobr. soch. T. 10. S. 11.
5 Tam zhe. S. 18-19.
6-7 Tam zhe. S. 20-31; Oktjabr'skaja revoljucija pered sudom... S. 201.
8 Lenin V.I. Plan stat'i «Proletariat i krest'janstvo». S. 191-193, 195; On zhe. Social-demokratij a i vremennoe... S. 13, 18, 24.
9 Trockij L.D. K istorii russkoj revoljucii. M. : Politizdat, 1990. S. 249.
10 Sm. podrobnee: Shepeleva V.B. Problema revoljucionno-demokraticheskoj al'ternativy v Rossii 1917-1920 gg. (voprosy teorii, metodologii, istorio-grafii) : diss. ... d-ra ist. nauk (07.00.09.). Tjumen' : TjumGU, 2013. Gl. 5. S. 391-393, snoska № 7; Ona zhe. Problema revoljucionno-demokraticheskoj al'ternativy v Rossii 1917-1920 gg. (voprosy
альтернативы в России 1917-1920 гг. (вопросы теории, методологии, историографии) : автореф. дисс. ... д-ра ист. наук (07.00.09.). Тюмень - Омск, 2013. С. 13, 28.
11 Волкогонов Д.А. Ленин. Политический портрет: в 2-х кн. Кн. 1. М.: ООО «Фирма»; Изд-во «АСТ»; «Новости», 1998. С. 121.
12 Там же. С. 252.
13 Ленин В.И. О задачах пролетариата в данной революции // Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 31. С. 113-118; см. также: С. 103-112, 113-118, 131-186.
14 Шанин Т. Революция как момент истины: Россия 1905-1907 гг.; 1917-1922 гг. : пер. с англ. М. : Весь Мир, 1997. С. 14.
Там же. С. 429-470.
16Данилов В.П. Падение советского общества: коллапс, институциональный кризис или термидорианский переворот? // Куда идёт Россия? Кризис институциональных систем: Век, десятилетие, год. М.: 2000. С. 15.
11Шепелева В.Б. Революциология. Проблема предпосылок революционного процесса 1917 года в России (по материалам отечественной и зарубежной историографии) : учебное пособ. Омск : Изд-во ОмГУ, 2005. С. 180.
18Тарновский К.Н. Социальной экономическая история России начала XX века. Советская историография середины 50-х - начала 60-х годов. М. : Наука, 1990. С. 281.
19Шепелева В.Б. Россия 1917-1920 гг. : проблема революционно-демократической альтернативы (вопросы теории, методологии, историографии): монография. Омск: Изд-во Ом. гос. ун-та, 2009. Гл. 4, § 4.3.
20Маркс К., Энгельс Ф. Избр. Произведения : в 3 т. М., 1981. Т. 3. С. 258, 169, 168-118.
21См. : Шепелева В.Б. Россия 1917-1920 гг.: проблема. § 4.3.; С. 672-673; 696-697; 698-699.
22Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 34. С. 53-69, 122-132;. 133-139; 144-150; 200-207; 214-228; 229-238.
23Квинтэссенция : философский альманах / сост. : В.И. Мудрагей, В.И. Усанов. М.: Политиздат, 1990. С. 284.
24Ленин В.И. Грозящая катастрофа и как с ней бороться // Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 34. С. 151-199, 287-339.
25'Декреты Советской власти. Том 1. 25 окт. 1917 г. - 16 марта 1918 г. М., 1957. С. 24-25.
26Там же. С. 124-126.
21Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 36. С. 73.
28Ленин В.И. Полн. собр.соч. Т. 38. С. 143.
29Там же. С. 176.
30Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 43. С. 75.
Ъ1Булдаков В.П. Имперство и российская революционность (Критические заметки) // Отечественная история. 1997. № 2. С. 34.
teorii, metodologii, istoriografii) : avtoref. diss. ... d-ra ist. nauk (07.00.09.). Tjumen' - Omsk, 2013. S. 13, 28.
11 Volkogonov D.A. Lenin. Politicheskij portret: v 2-h kn. Kn. 1. M.: OOO «Firma»; Izd-vo «AST»; «Novosti», 1998. S. 121.
12 Tam zhe. S. 252.
13 Lenin V.I. O zadachah proletariata v dannoj revoljucii // Lenin V.I. Poln. sobr. soch. T. 31. S. 113-118; sm. takzhe: S. 103-112, 113-118, 131-186.
14 Shanin T. Revoljucija kak moment istiny: Ros-sija 1905-1907 gg.; 1917-1922 gg. : per. s angl. M. : Ves' Mir, 1997. S. 14.
15Tam zhe. S. 429-470.
16 Danilov V.P. Padenie sovetskogo obshhestva: kollaps, institucional'nyj krizis ili termidorianskij pere-vorot? // Kuda idjot Rossija? Krizis institucional'nyh sis-tem: Vek, desjatiletie, god. M.: 2000. S. 15.
17 Shepeleva V.B. Revoljuciologija. Problema predposylok revoljucionnogo processa 1917 goda v Rossii (po materialam otechestvennoj i zarubezhnoj istoriografii) : uchebnoe posob. Omsk : Izd-vo OmGU, 2005. S. 180.
18 Tarnovskij K.N. Social'noj ekonomicheskaja istorija Rossii nachala XX veka. Sovetskaja istorio-grafija serediny 50-h - nachala 60-h godov. M. : Nau-ka, 1990. S. 281.
19 Shepeleva V.B. Rossija 1917-1920 gg. : problema revoljucionno-demokraticheskoj al'terna-tivy (vo-prosy teorii, metodologii, istoriografii): monografija. Omsk: Izd-vo Om. gos. un-ta, 2009. Gl. 4, § 4.3.
20Marks K., Engel's F. Izbr. Proizvedenija : v 3 t. M., 1981. T. 3. S. 258, 169, 168-178.
21 Sm. : Shepeleva V.B. Rossija 1917-1920 gg.: problema. § 4.3.; S. 672-673; 696-697; 698-699.
22 Lenin V.I. Poln. sobr. soch. T. 34. S. 53-69, 122-132; 133-139; 144-150; 200-207; 214-228; 229-238.
23 Kvintjessencija : filosofskij al'manah / sost.: V.I. Mudragej, V.I. Usanov. M.: Politizdat, 1990. S. 284.
24 Lenin V.I. Grozjashhaja katastrofa i kak s nej borot'sja // Lenin V.I. Poln. sobr. soch. T. 34. S. 151-199, 287-339.
25 Dekrety Sovetskoj vlasti. Tom 1. 25 okt. 1917 g.- 16 marta 1918 g. M., 1957. S. 24-25.
26 Tam zhe. S. 124-126.
27 Lenin V.I. Poln. sobr. soch. T. 36. S. 73.
28 Lenin V.I. Poln. sobr.soch. T. 38. S. 143.
29 Tam zhe. S. 176.
30 Lenin V.I. Poln. sobr. soch. T. 43. S. 75.
31 Buldakov V.P. Imperstvo i rossijskaja revoljucionnost' (Kriticheskie zametki) // Otechestven-naja istorija. 1997. № 2. S. 34.
Шепелева Валентина Борисовна - д-р ис-
тор. наук доц., проф. каф. современной отечественной истории и историографии ОмГУ им. Ф.М. Достоевского; e-mail: [email protected].
Вагнер Кристина Владимировна - магистрант Кубанского государственного университета.
Shepeleva Valentina Borisovna - Doctor of History, Associate Professor, Professor of the Modern Russian History and Historiography Department at Dostoevsky Omsk State University; e-mail: [email protected]
Vagner Kristina Vladimirovna - Graduate Student at Kuban' State University.
Статья поступила в редакцию 08.02.2018 г.
