CC BY
140РЕГИОНАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ
УДК 323.225
ИДЕОЛОГИЯ ПОПУЛИЗМА В ПОЛИТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ УКРАИНЫ
© Леонид Владимирович ТОМИН
Петербургский государственный университет путей сообщения Императора Александра I, г. Санкт-Петербург,
Российская Федерация, кандидат политических наук, доцент кафедры «Философия, политология и социология», e-mail: [email protected]
Одна из наиболее обсуждаемых тем последнего времени - события в Украине, где политическая мобилизация различных слоев общества привела к кровавым столкновениям и смене власти. Проанализирована идеология популизма, консолидировавшего часть украинского общества в уличных протестах осени 2013 - зимы 2014 г. Рассмотрена дискуссия о популизме, развернувшаяся в последнее десятилетие в зарубежной науке. Кроме того, предпринята попытка проанализировать популистские тенденции в рамках всего восточноевропейского региона и исследовать их причины. Проанализированы идеологии тех сегментов элиты и слоев украинского общества, которые выступили основными акторами произошедших политических перемен. Сделан вывод, что общий кризис посткоммунистического транзита в совокупности с продолжающимся мировым экономическим кризисом создает на постсоветском пространстве объективные причины для социального недовольства и желания трансформировать политические и экономические институты. В политическом процессе ряда стран доминирует популистский дискурс. Он действует как замкнутый круг, когда люди, справедливо возмущенные политикой правительства, начинают протестовать. Массовое уличное давление во главе с одной частью элиты свергает другую, но все системные проблемы остаются. В этом и есть основная опасность популистской идеологии.
Ключевые слова: популизм; идеология; Украина; постсоветское пространство; Восточная Европа.
При анализе движущих сил и идеологической направленности событий на Майдане осени 2013 - зимы 2014 г. политические аналитики и эксперты отмечали очень широкий идеологический спектр организаций, участвовавших в протестных действиях (анархисты, либералы, умеренные и радикальные националисты). Не случайно неофициальным гимном Евромайдана стала песня группы «Ляпис Трубецкой» «Войны света». Их творчество очень четко укладывается в эклектичную сущность популизма как идеологии. Эстетика и тексты песен «Ляписа Трубецкого» представляют собой смесь левоанархистских идей противостояния государству и капиталу, отдельных элементов советского авангарда 1920-х гг. в сочетании с риторикой противостояния России (СССР) как деспотичному имперскому центру и с пафосом либеральных и националистических активи-
стов «цветных революций» на постсоветском пространстве. Возникает естественный вопрос, каким образом и для чего способны вместе выступать столь разные по идеологии организации? Это тем более актуально, поскольку в сентябре текущего года в Молдове сложилась в некотором отношении сходная ситуация.
Мы предлагаем проанализировать вышеперечисленные события, используя современные дискуссии о новой волне популизма.
В последнее десятилетие в связи с масштабными протестами в разных регионах мира снова стал актуален вопрос о популизме. Как его можно определить? Связан ли он с какими-либо конкретными идеологиями? Политические аналитики говорят о популизме в США, Европе, латиноамериканском мире [1-4]. Вокруг популизма развернулась интересная дискуссия между политологами,
социологами и философами. Общая рамка и основные спорные моменты были определены в ходе дискуссий, развернувшихся после публикации в 2005 г. книги Э. Лаклау [5]. Сверхзадачей Э. Лаклау стала реабилитация понятия «популизм» и придания ему положительного смысла. С его точки зрения, в современном мире только мобилизация угнетенных и маргинализированных групп с помощью популизма может остановить выхолащивание демократических процедур и постепенное исчезновение политики в рамках постполитического административного управления.
Согласно концепции Э. Лаклау, феномен популизма нельзя отделить от политики как таковой. Любое политическое движение, особенно в периоды обострения борьбы за власть, будет иметь популистские черты. Используя терминологию философа М. Хайдег-гера, Э. Лаклау называет популизм онтологической категорией. Э. Лаклау использует формальные критерии определения популизма. Для него важно не само политическое или идеологическое его содержание, сколько его специфическая логика артикуляции. Он считает, что базовой категорией политической борьбы является требование. В ситуации, когда в обществе власть не удовлетворяет партикулярные требования различных групп, возникают предпосылки популизма. Популистская артикуляция может быть успешно выстроена, если партикулярные требования различных групп сложатся в цепочку и будет проведена граница между «властью» и «народом». В рамках популистской артикуляции выделяется один общий партикулярный элемент (пример Э. Лаклау - профсоюз «Солидарность» в Польше в 1980 г.).
«Народ» как субъект в таких условиях конструируется именно на основе пустых знаков. Согласно Э. Лаклау, именно отсюда вытекает размытость популистских требований («свобода, достойная жизнь и труд» в Польше). Размытость популистских требований частично компенсируется фигурой лидера. Конструируется образ и противостоящей народу власти: «Популизм не может обойтись без дискурсивного конструирования врага, будь то старый порядок, олигархическая власть, истеблишмент или что-либо другое» [6, с. 56].
Э. Лаклау утверждает, что одни и те же требования и знаки могут быть артикулиро-
ваны как левыми, так и правыми политическими движениями. Они являются объектами дискурсивной борьбы. Так, он считает, что борьба коммунистов и фашистов в Италии 1943-1945 гг. шла вокруг артикуляции знаков эпохи Рисорджименто (фигуры Дж. Мад-зини, Дж. Гарибальди использовались как «плавающие»). В теории Э. Лаклау популизм является аффектом, составляющим ядро политического как такового. Популизм в подобной интерпретации - единственная возможность артикулировать значимые общественные противоречия в постполитическом мире неолиберального консенсуса.
С. Жижек критически откликнулся на подобное рассмотрение феномена популизма и, главное, заметил, что надежды Э. Лаклау на прогрессивную роль популизма являются ошибкой. Основным возражением С. Жиже-ка стало утверждение об антиполитическом характере популизма: в нем изначально присутствует стремление к предельному упрощению ситуации или самоослепление, когда при невозможности проанализировать сложное положение в обществе вина за все негативные явления приписывается одному псевдоконкретному врагу [7]. В такой ситуации реальные противоречия смещаются и мистифицируются. Важной чертой популизма является то, что он не видит проблем в политической и экономической системе в целом, а лишь в отдельном элементе системы, не выполняющем свою функцию.
По мнению С. Жижека, популизм экс-тернализирует внутренний антагонизм, присущий любому обществу, или проецирует объективные социальные проблемы на псевдоконкретного врага, подавление (уничтожение) которого восстановит баланс и справедливость. Этот тезис можно иллюстрировать примером из книги Э. Лаклау. С его точки зрения, английский чартизм был популистским движением, поскольку «его доминирующим лейтмотивом является стремление видеть социальное зло не в том, что составляет врожденную сущность экономической системы, а совсем наоборот - в злоупотреблении властью со стороны спекулянтов и других паразитических групп, контролирующих политическую власть - «старую коррупцию»... Именно по этой причине основными чертами, выделяемыми чартистами
в правящем классе, была его праздность и паразитический образ жизни» [5, р. 90].
С. Жижек справедливо указывает на размытость границ популизма в трактовке Э. Лаклау. Кроме примеров движения чартистов, «бархатных революций» в Восточной Европе, Э. Лаклау относит к популизму коммунистические движения во главе с Мао Цзэдуном, И. Броз Тито и движение за гражданские права в США, символом которого стал М.Л. Кинг. Подводя итог дискуссии, касающейся теоретического осмысление феномена популизма, можно согласиться с аргументами С. Жижека о том, что популизм не является онтологической категорией, выражающей основу политического как такового.
По нашему мнению, несмотря на то, что популистские лейтмотивы встречались в различных левоцентристских и леворадикальных партиях и движениях, популизм как идеология является ситуативной вариацией националистических и консервативных политических сил. Механизм функционирования правоконсервативной, националистической и популистской идеологий может быть выявлен с помощью различия, предложенного С. Жижеком. Исходя из возможности соединения марксистского и психоаналитического концептуальных аппаратов, он предложил выделить два типа идеологий: симптоматический и фетишистский. Симптоматический тип работает следующим образом: человек полагает, что политическая система функционирует правильно, обеспечивая соблюдение свободы (или справедливости). Существование неявного институционального механизма, продуцирующего ограничение реальных свобод каких-либо групп (например, женщин) или существование экономической системы, воспроизводящей несправедливое распределение благ, проявляется в форме симптомов, которые нарушают ложную картину, сигнализируют о наличии проблем в системе. Симптоматический тип идеологии наиболее воплощен либерализмом.
Фетишистский тип работает по-другому. В нем человек признает наличие политических проблем, но он винит в этом не систему. Вместо анализа объективных процессов он проецирует свое недовольство, приписывая вину за все происходящее какой-либо группе (евреям, в случае антисемитизма, агентам влияния других государств и т. д.). При этом
реальные политические, экономические противоречия смещаются и мистифицируются. Фетишистский тип идеологии характерен для разных видов правоконсервативных, националистических и популистских течений.
С точки зрения воздействия на сознание, популизм в наиболее явной форме воплощает еще один идеологический механизм. На примере янсенистов (Б. Паскаля и Ж. Расина) данный механизм был детально разобран французским философом Л. Гольдманом в книге «Сокровенный Бог» [8]. Его интересовал вопрос, почему доктрина янсенистов из Пор-Рояля вызвала такую резко негативную реакцию католической церкви? Это произошло потому, полагает Л. Гольдман, что янсенисты, развив до конца некоторые неар-тикулированные элементы католицизма, неосознанно продемонстрировали ту часть католической доктрины, которая не должна проговариваться публично. Из этого Л. Гольдман делает более широкий вывод: эффективная идеология воздействует именно благодаря своей незаконченности, недоговоренности, наличия некоторых неартикулированных сегментов.
Благодаря своим свойствам популизм способен организовать и направить спонтанное недовольство дезориентированных людей на псевдоконкретного врага, который способен взять на себя все недовольство политической и экономической системой. Трагичность ситуации на постсоветском пространстве заключается в том, что люди в разных странах, справедливо возмущаясь политикой правительства и начав действовать, в итоге свергают с помощью одной части элиты другую, но все системные проблемы остаются. Государства постсоветского пространства нуждаются в прогрессивных переменах, и вопрос не только в том, как тактически их осуществить (выборы или массовые уличные протесты). Основной вопрос: как вырваться из замкнутого популистского круга перемен, которые ничего не дают. Страны, в которых один или несколько раз сменялась власть за последние 15 лет (Украина, Киргизия, Молдова и Грузия), своих системных экономических и политических проблем не решили. Именно в связи с этим нам представляется продуктивным проанализировать ситуацию на постсоветском пространстве и в Восточной Европе, используя понятие «популизм».
При рассмотрении того, что мы считаем популистской политической мобилизацией в Украине, мы должны обязательно учитывать более широкий контекст восточноевропейского региона. В процессе постсоциалистического транзита и сложностей, связанных с существованием на периферии капиталистической миросистемы, во многих странах Восточной Европы с разной силой проявились схожие тенденции [9]. Популистские настроения здесь на политическом уровне артикулируются по-разному, но есть у них и общие элементы.
1. Политика памяти. Она сфокусирована на периоде пребывания стран либо в составе СССР (Украина, Молдова), либо в социалистическом лагере (Польша, Венгрия). Многие эксперты обсуждали феномен новой волны антикоммунизма, проявившейся в законах (о запрете символики коммунистических режимов, о наказании за отрицание преступлений данных режимов), в ситуациях борьбы с символами (снос памятников или монументов, переименование улиц и т. д.). Тот факт, что по прошествии более чем 20 лет после «бархатных» революций, крушения СССР коммунистическое прошлое или его образ занимают столь важное место в национальной повестке дня, представляется интересным идеологическим феноменом. Подобная особенность политики памяти в посткоммунистических странах, на наш взгляд, это симптом кризиса их экономической и политической моделей. Охваченность желанием постоянного очищения от следов коммунистического прошлого (дискуссии о люстрации, борьба с символикой) свидетельствует о кризисе или тупике, в который попали страны в результате реформ последних десятилетий. Из-за невозможности признания данной ситуации в действие вступает фундаменталистская логика перманентного очищения от прошлого. В символическом мире популистской идеологии, характерной для партий и движений в посткоммунистических странах, новая экономическая и политическая система под сомнение не ставится, ведь во всем оказываются виновны оставшиеся элементы старой.
2. Включенность в экономический и политический интеграционный проект в качестве полупереферии (положение Венгрии в Европейском союзе (ЕС)), либо поиск своего
места в регионе, где конкурируют несколько интеграционных проектов (положение Украины, Молдовы и некоторых других стран постсоветского пространства между ЕС и Евразийским экономическим союзом). В Венгрии, являющейся членом ЕС, популистская идеология строится на архаизации идентичности в сторону этнонационализма и ев-роскептицизма. Основными врагами в символическом пространстве венгерского популизма выступают «брюссельская бюрократия» и мигранты. Для популистских политических сил Украины и Молдовы идеология строится в противостоянии с Российской Федерацией, которая в данном воображении выступает как авторитарная империя, ведущая, несмотря на разные формы правления и типы политического режима (Российская империя, СССР, Российская Федерация), агрессивную политику в отношении других государств. При таком видении пропадает какое-либо различие между понятиями «российский», «русский» и «советский». Для популизма как правой идеологии очень характерно подобное антиисторичное эссенциали-стическое мышление.
Возникает вопрос, какие социальные, экономические и политические процессы создают в стране реальную основу для вышеописанных идеологических явлений? По отношению к постсоветскому пространству глобальной причиной является неуспех политического и экономического транзита. В странах не создана эффективная современная экономика, способная поддерживать достойный уровень жизни для большинства населения. Политическая система либо имитирует демократические процедуры, за фасадом которых соперничают различные группы крупного капитала, либо она претерпела авторитарный откат.
На этом фоне идеологическое пространство постсоветских государств представляет собой достаточно специфическую картину. Политический либерализм почти повсеместно маргинализован, неолиберальные принципы экономической политики существуют, но только под громкой националистической завесой. Левые - как социалистические, так и коммунистические партии и движения -имели влияние в 1990-х гг., но затем его полностью растеряли.
Особенность ситуации, например, в Украине при численно небольшом количестве радикальных националистических организаций, заключается в том, что националистический дискурс структурирует почти все идеологическое пространство страны. Политические силы - как имеющие идеологию, так и просто выражающие интересы определенных финансово-промышленных групп - на сегодняшний момент способны войти в политическое поле и бороться за гегемонию в нем, только приняв - искренне или инструментально - основные постулаты и символы украинского национализма.
Нынешний президент страны П.А. По-рошенко является наглядным примером, иллюстрирующим данный тезис. В 1990-х гг. он начинал свою карьеру как депутат Верховной Рады от левоцентристской партии -Социал-демократической партии Украины (объединенной) (СДПУ(о)), которую затем покинул, создав центристскую парламентскую фракцию «Солидарность». В 2001 г. П.А. Порошенко принял активное участие в создании «Партии регионов». После раскола в окружении президента Л.Д. Кучмы (частью которого был сам П.А. Порошенко) он поддержал и профинансировал «оранжевую революцию» в 2004 г. В 2006 г. снова стал депутатом от партии «Наша Украина», соединявшей в себе неолиберальную экономическую программу и националистическую идеологию. Будучи опорой президента В.А. Ющен-ко, партия вместе с ним постепенно теряла популярность. Потом П.А. Порошенко недолго возглавлял совет Национального Банка, был министром иностранных дел, после победы В.Ф. Януковича на выборах президента назначался министром экономического развития и торговли. Евромайдан и военный конфликт внутри страны привели к усилению националистического консенсуса в стране, и П.А. Порошенко в борьбе за пост президента 2014 г. в очередной раз приспособил свою программу к изменившемуся соотношению сил на поле идеологической и дискурсивной борьбы.
По нашему мнению, социально-экономическая основа популистских настроений -деклассирование больших сегментов общества в результате экономических реформ, когда характерная для советской модели социальная структура оказалась разрушена, а
новая либо окончательно не сложилась, либо в ней для определенных групп не было достойного места [10]. Это позволяет сравнивать ситуацию на постсоветском пространстве с Латинской Америкой. Феномен латиноамериканского популизма также связан с наличием в обществе большого количества деклассированных и маргинализированных слоев.
Одним из свидетельств постепенного роста популистских настроений в Украине в 2000-х гг. является успех Ю.В. Тимошенко и партии «Батькивщина». Объективно выражая интересы части крупного олигархического капитала, Ю.В. Тимошенко и ее партия обращались за поддержкой к наиболее обездоленным и дезориентированным избирателям. Уход в относительную тень Ю.В. Тимошенко в 2014-2015 гг. может быть связан с новой ситуацией, когда популистский настрой неэффективен без большой дозы радикального этнического национализма.
Рассмотрим подробнее проблему борьбы с коррупцией, столь актуальную почти для всех постсоветских государств. Коррупция как системное явление обнаруживает себя как на уровне обычной жизни граждан в их взаимодействии с органами власти, так и в структуре государственного управления на высшем уровне. В данной ситуации нас больше интересует последний случай, поскольку именно коррупция высших эшелонов власти делает государство не эффективным инструментом управления, а конгломератом борющихся друг с другом групп, каждая из которых связана с крупным капиталом. Система отношений между бюрократией и прослойкой крупных собственников, их временные союзы или борьба за влияние на государство - важнейшая проблема для всех постсоветских государств.
При анализе ситуации в постсоветских странах некоторые исследователи уделяют очень большое внимание проблеме построения институтов и их эффективной работе. Это отчасти связано с оживлением неоинсти-туционализма за рубежом, например, в связи с работами Д. Норта [11]. По нашему мнению, подобный подход не располагает правильными инструментами анализа, поскольку упускает влияние, оказывающее местом государства в современной миросистеме. Проблемы авторитарной власти, коррумпированной бюрократической системы, слабого
развития экономики и несоблюдения принципов правового государства связаны, главным образом, не с институтами, а с полупе-реферийным характером включения страны в мировую экономику и соответствующей этому политической модели и отношениями между властью и крупным капиталом.
Либеральные политики, эксперты и публицисты поддерживали Майдан-2014 и «цветные революции», происходившие в начале 2000-х гг. на пространстве СНГ, поскольку им импонировали лозунги борьбы с неэффективной коррумпированной бюрократией. Такого рода лозунги интерпретировались как однозначно прогрессивные и либеральные. Но, как справедливо писал Э. Лак-лау, любое понятие, присутствующее в пространстве политической и идеологической борьбы, по-разному артикулируется, попадая в разные смысловые цепочки. Поэтому абстрактный сам лозунг борьбы с коррумпированной бюрократией сам по себе не задает идеологии протеста. Против данного феномена можно выступать не только с либеральных позиций, но и с анархических или националистических. Например, если мы проанализируем идеологии праворадикальных монархических или националистических организаций в дореволюционной России («Союз русского народа») или в Италии, Германии 1920-х гг., в них неизменно присутствовал специфическим образом артикулированный лозунг борьбы с коррумпированной бюрократией.
Для анализа популистской логики в политическом процессе Украины хорошо подходят инициативы властей по реформе государственного аппарата, экономической и социальной политики. Провозглашенными целями реформы госаппарата и закона о люстрации были повышение эффективности управления и борьба с коррумпированной бюрократией. Почти все внимание было обращено на фигуру бывшего президента В.Ф. Януковича и его соратников в правительстве, в различных органах власти и в «Партии регионов». Без сомнения, для этого были все основания, поскольку в период своего нахождения на посту президента В.Ф. Янукович и его команда использовали рычаги власти для передела собственности и борьбы со своими экономическим и политическими конкурентами. Тот факт, что большинство «команды В.Ф. Яну-
ковича» покинуло территорию Украины, закрепил их негативный образ.
Подобная персонификация системных проблем - верный признак популистской логики. Как независимое государство Украина существует с 1991 г., и системные проблемы в политической системе и экономике были заложены при прошлых президентах: Л.М. Кравчуке, Л.Д. Кучме и В.А. Ющенко. В.Ф. Янукович ничего не сделал для решения этих проблем и только усугубил их тяжесть. Симптоматичным является отсутствие претензии со стороны нынешней власти к Л.Д. Кучме, который был президентом два срока и явился «отцом-основателем» олигархической системы правления.
Популистская логика во многом двигает и реформу государственного аппарата. В многочисленных интервью министр экономики А. Абромавичус говорил о необходимости сокращения количества чиновников, что кроме дебюрократизации, по его мнению, позволит решить проблему коррупции (за счет увеличения зарплаты оставшимся госслужащим). Подобные предложения вызвали большие сомнения у большинства экспертов, поскольку увеличение заработной платы с 200 до 400 евро не может стать серьезным антикоррупционным стимулом. Позже выяснилось, что и проблема дебюрократизации не решается, поскольку в условиях отмены субсидий на газ для потребителей правительственная программа адресной помощи малоимущим слоям требует серьезного увеличения штата ряда министерств.
Необходимо проанализировать и воздействие популистской идеологии на микроуровне, поскольку популизм за счет создаваемого им ощущения энтузиазма манипулирует чувствами и эмоциями людей. Логикой прямого и простого действия популизм создает видимость реальной борьбы с волнующими людей проблемами. Кроме того, популизм имеет свою либидинальную экономику. Он, помимо трансгрессивного удовольствия, подкупает некоторых актами мести символическим «врагам общества». Примером этого могут служить насильственные действия в отношении мелких региональных чиновников или т. н. «народные люстрации». Подобные акты многими озлобленными гражданами Украины, независимо от их взглядов, воспринимаются как справедливые. В такой
популистской логике придерживающиеся разных идеологий активисты могут испытывать одинаковые эмоции.
Общий кризис посткоммунистического транзита в совокупности с продолжающимся мировым экономическим кризисом создает на постсоветском пространстве объективные причины для социального недовольства и желания трансформировать политические и экономические институты. В политическом процессе ряда стран (Украина, Молдова) доминирует популистский дискурс. Он действует как замкнутый круг, когда люди, справедливо возмущенные политикой правительства, начинают протестовать. Массовое уличное давление во главе с одной частью элиты свергает другую, но все системные проблемы остаются. В этом, по нашему мнению, основная опасность популистской идеологии. Соединяя разнородные слои общества для давления на власть или для ее свержения, она, мистифицируя и смещая реальные конфликты, не может быть эффективна.
1. Skocpol T., Williamson V. The Tea Party and the Remaking of Republican Conservatism. Oxford, 2012.
2. Rasmussen S., Schoen D. Mad As Hell: How the Tea Party Movement Is Fundamentally Remaking Our Two-Party System. N. Y., 2010.
3. Гидденс Э. Неспокойный и могущественный континент. Что ждет Европу в будущем? М., 2015.
4. Томин Л.В. Современные политические конфликты: постструктуралистский анализ. СПб., 2014.
5. Laclau E. Onpopulist reason. L., 2005.
6. Лаклау Э. О популизме // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. 2009. № 3. С. 54-68.
7. Zizek S. Against the Populist Temptation // Critical Inquiry. Spring 2006. № 3 (32). P. 551-574.
8. Гольдман Л. Сокровенный Бог. М., 2001.
9. Балаян А. Власть и интеллектуальная элита в условиях политических трансформаций. СПб., 2015.
10. Кагарлицкий Б.Ю. Реставрация в России. М., 2011.
11. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики / пер. с англ. А.Н. Нестеренко; предисл. и науч. ред. Б.З. Мильнера. М., 1997.
1. Skocpol T., Williamson V. The Tea Party and the Remaking of Republican Conservatism. Oxford, 2012.
2. Rasmussen S., Schoen D. Mad As Hell: How the Tea Party Movement Is Fundamentally Remaking Our Two-Party System. N. Y., 2010.
3. Giddens E. Nespokoynyy i mogushchestvennyy kontinent. Chto zhdet Evropu v budushchem? M., 2015.
4. Tomin L.V. Sovremennye politicheskie konflikty: poststrukturalistskiy analiz. SPb., 2014.
5. Laclau E. Onpopulist reason. L., 2005.
6. Laklau E. O populizme // Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 12. Politicheskie nauki. 2009. № 3. S. 54-68.
7. Zizek S. Against the Populist Temptation // Critical Inquiry. Spring 2006. № 3 (32). P. 551-574.
8. Goldman L. Sokrovennyy Bog. M., 2001.
9. Balayan A. Vlast' i intellektual'naya elita v uslo-viyakh politicheskikh transformatsiy. SPb., 2015.
10. Kagarlitskiy B.Yu. Restavratsiya v Rossii. M., 2011.
11. Nort D. Instituty, institutsional'nye izmeneniya i funktsionirovanie ekonomiki / per. s angl.
A.N. Nesterenko; predisl. i nauch. red.
B.Z. Mil'nera. M., 1997.
Поступила в редакцию 12.11.2015 г.
UDC 323.225
POPULIST IDEOLOGY IN THE POLITICAL PROCESS IN UKRAINE
Leonid Vladimirovich TOMIN, Petersburg State Transport University, Saint-Petersburg, Russian Federation, Candidate of Politics, Associate Professor of "Philosophy, Political Science and Sociology" Department, e-mail: [email protected]
One of the most discussed themes of the last time - the events in Ukraine, where political mobilization of different orders lead to bloody clashes and the change of power. The ideology of populism, consolidating the part of Ukrainian society in street demonstrations in autumn 2013 - winter 2014 is analyzed. The discussion of populism, which started in the last ten years in foreign science is reviewed. Besides, the attempt to analyze populist tendencies within the framework of all Eastern European region and to research their reasons is made. The ideology of those segments of elite and orders of Ukrainian society, which came as basic actors of the happened political changes are analyzed. The conclusion is made, that general crisis of post-communist transit in total with the continuing world economic crisis creates in post-soviet space objective reasons for social discontent and willingness to transform political and economic institutes. In political process of some countries dominates populist discourse. It acts as a vicious circle when people are fairly shocked by the policy of the government and start to protest. Mass street pressure headed by one part of elite overthrow the other elite, but all system problems still exist. This is the basic danger of populist ideology.
Key words: populism; ideology; Ukraine; post-soviet space; Eastern Europe.
