CC BY
49
информации и кибернетику мы исключаем как отдельные разделы науки и практики). Вы не найдете понятийного многообразия информации и т. д., но есть конкретные результаты по проблематике обработки данных. Осмысливая эту ситуацию, А. Я. Фридланд идет к этому же результату, но несколько иным путем, вводя другое понятие «информатическое» и обозначая им все, что связано с обработкой данных [18]. Безусловно, решение логично и верно, но, как нам представляется, проблему можно решить простым исключением понятия «информация», причем не меняя существенно уже имеющийся понятийный аппарат.
Введем следующее определение информатики как особой науки. Информатика - область деятельности человека, связанная с обработкой данных с использованием компьютера.
А как быть с понятием «информация»? Нам представляется, что это понятие вполне возможно исключить, так же как и понятия «информационные процессы», «информационные основы процессов управления», «информационное моделирование». В содержательном плане курс информатики ничего не потеряет, если говорить о технологии обработки текстовых данных, а не об информационной технологии обработки текста, хотя второй вариант выглядит удобнее. Практически все темы остаются, появляется простота и ясность, ибо все понятийное многообразие становится ненужным. И самое, вероятно, главное -получаем целостность курса.
Примечания
1. Колин К. К. Философские проблемы информатики. М.: БИНОМ. Лаборатория знаний, 2010.
2. Там же.
3. Философский энциклопедический словарь. М., 1989.
4. Shannon C. E. Mathematical Theory Of Communication // Bell System Technical Journal. 1948. T. 27.
5. Бриллюэн Л. Наука и теория информации. М.: Гос. изд-во физ.-мат. лит-ры, 1960.
6. Андреева Е. В., Босова Л. Л, Фалина И. Н. Математические основы информатики. Элективный курс. М.: БИНОМ. Лаборатория знаний, 2005.
7. Винер Н. Кибернетика или управление и связь в животном и машине. М.: Сов. радио, 1958.
8. Урсул А. Д. Информация. М.: Наука, 1971.
9. Глушков В. М. О кибернетике как науке // Кибернетика, мышление, жизнь. М.: Наука, 1964.
10. Моисеев Н. Н. Человек, среда, общество. М.: Наука, 1982.
11. Авдеев Р. Ф. Философия информационной цивилизации. М.: Владос, 1994.
12. Колин К. К. Указ. соч.
13. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М.: Гос. ун-т «Высшая школа экономики», 2000.
14. Фреге Г. Смысл и денотат // Семиотика и информатика. 1977. № 5.
15. Об информации, информационных технологиях и о защите информации: федеральный закон РФ от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ.
16. Фридланд А. Я. Информатика, информатизация, информация: уточнение понятий // Вестник Московского городского педагогического университета. Сер. «Информатика и информатизация образования». 2006. № 7. С. 171-176.
17. Там же.
18. Там же.
УДК 316.613
Е. М. Калашникова
ИДЕНТИЧНОСТЬ ЧЕЛОВЕКА В ОБЩЕСТВЕ РИСКА*
В статье для продуктивного изучения идентичности вводится понятие «риск». Это обусловлено тем, что идентичность современного человека - продукт саморефлексии человека, встроенного в систему рискогенной действительности. Выделены типы идентичности: индивидуальная, коллективная, над-ситуационная, культурная. Особая роль отводится избирательной идентичности и ее месту в современном обществе.
For the productive research of identity, the concept "risk" is introduced into the given paper, which is conditioned by the fact that nowadays identity of a person results from self-reflection of the person involved into the risk-provoking reality system. The following types of identity are singled out: individual, collective, suprasituational, cultural. The paper highlights selective identity and emphasizes its role in the modern society.
Ключевые слова: идентичность, идентификация, ментальный риск, организационный риск, надситу-ационная идентичность, культурная идентичность.
Keywords: identity, identification, mental risk, organizational risk, suprasituational identity, cultural identity.
В последние десятилетия философы все больше обращаются к методологическим и гносеологическим проблемам для осмысления стремительно меняющегося социума и самоидентификации человека в нем. Сложность решения такой задачи обусловлена ускоренностью развития социальных систем разного уровня и их вариативностью. Это определяет направленность изучения социальных феноменов. В зависимости от предмета и поставленных целей методологические основания одних и тех же социальных объектов описываются, объясняются и интерпретируются по-разному, а потому структурируются в неоднозначные теоретические модели.
* Материал подготовлен в рамках проекта № ПСР/ НИР-23 Программы стратегического развития ПГПУ
© Калашникова Е. М., 2012
Е. М. Калашникова. Идентичность человека 6 обществе риска
В результате современное общество исследуется в зависимости от значимых для ученого предпочтений. В одних случаях оно характеризуется как постиндустриальное, в других - как информационное, в третьих - как потребительское, а поскольку в постсовременном обществе люди больше, чем прежде, подвергаются разного рода опасностям: канцерогенным, экологическим, социальным, имеющим как объективную, так и субъективную природу, его определяют как общество риска. Некоторые авторы, например У. Бек в работе «Общество риска», полагают, что человечество не живет еще в постиндустриальном обществе, такой этап еще не наступил, а находится в переходном периоде, называемом «обществом риска».
В настоящей статье исследуется идентичность современного человека в нестабильных, экстремальных общественных условиях (обществе риска).
Риск включается в категориальную «сетку» для эффективного и продуктивного изучения идентичности в трех значениях: 1) для обозначения практически-деятельностного «поля» современного человека; 2) как сознательно-деятель-ностная доминанта в самореализации; 3) как функциональная черта воспроизводства современного общества, осуществляемая при помощи индустриальных (организационных) и ментальных (личностных) рисков. Все три значения риска имеют непосредственное отношение к идентичности человека, «присутствуя» во всех ипостасях рискующего человека в обществе риска.
Начнем с деятельностного «поля». Деятельность общественно-исторического типа человека всегда проявляется в зависимости от исторического времени и пространства, это двуединство с легкой руки М. Бахтина получило название «хронотоп». Хронотоп включает в себя три существенных элемента: время, место и человека. В нашем исследовании время - современность, место -общество, непрозрачное, неопределенное, и человек, ищущий новые формы идентичности. Известно, что идентичность с самим собой, с другими людьми - атрибутивная сторона в самосознании человека, она обеспечивается социально-психологическим механизмом идентификации. Идентификация есть процесс интеграции в общность на базе общего социального содержания, совершаемый через интериоризацию ценностного отношения к миру [1]. Благодаря идентификации индивид включается в процесс обобществления совокупной способности людей (общественное производство), совокупного разума (общественное сознание); участвует в созидательном процессе аккумуляции опыта (культура).
Это значит, что идентификация является необходимым условием творческого отношения человека к действительности, а творческое отно-
шение к миру является деятельностным. Риск есть одна из форм творческого деятельностного отношения, поскольку он выступает как акт принятия решений с попыткой минимизации ущерба в результате намеченного действия. Бессмысленно говорить о принятии решений вне человека, риск - понятие глубоко антропологичное по содержанию, хотя иногда понимается узкопредметно, как экономический, юридический и т. д. Но в целом он совершается для обеспечения самосохранения и жизнедеятельности человека и человечества, и поэтому человеку необходимо научиться управлять реальными и прогнозировать возможные природные и социальные опасности, несмотря на высокую степень их неопределенности.
Б. Бехман считает, что «современное общество осовременивает свое будущее при помощи риска и тем самым находит специфический опыт обращения с неопределенностью, что отличает его от всех предшествующих обществ» [2].
Преобразовательный характер человеческого действия в современных условиях осуществляется не прямым воздействием на предмет преобразования, то есть не только при помощи умений, знаний, орудий труда, но и сложно-опосредованно, благодаря предварительному «означиванию» в принятии решений, т. е. «установочной идентичности».
Неопределенность в обществе требует определенных решений от человека. Человек, живущий в обществе риска, где научная и обыденная рациональность пребывает на стадии эволюционной неопределенности, должен обладать высокой степенью профессионализма и компетентности. Риск выступает как форма самоутверждения и самоусовершенствования человека, интересы которого направлены на неординарные решения, творческий поиск, самобытность развивающего свои способности человека. Неопределенность побуждает преодолеть прежнюю планку своих возможностей, превозмочь себя, не-рискующий человек в современном обществе «выпадает» из современного ритма отношений. Более того, в обществе риска в социальных процессах нарушается мера в системах разного уровня, а потому возрастает значение организационных решений практически во всех областях общественной жизни: глобальных, этнических, нравственных, а для этого требуется консолидация усилий разобщенных автономных индивидов. Поскольку направленность интересов не только у разных слоев, но и внутри одного слоя резко дифференцирована, противоположные интересы требуют нормативно-ценностных регуляторов, которые социальной и научной парадигмальностью приводят к групповой идентичности, позволяющей принимать креативные решения, с определенной степенью ограничивающие и нейтрализу-
ющие рискогенность окружающей природы и социальной среды. О том, что риск включен в систему общественно-теоретических и общественно-политических проблем, имеющих большое значение для будущего в жизни общества, пишет У. Бек. «Риск предполагает индустриальные, т. е. техноэкономические, решения и оценки полезности. От "военного ущерба" он отличается своим нормативным рождением, или, точнее, мирным происхождением в мировых центрах рациональности и процветанием под сенью закона и порядка. От доиндустриальных природных бедствий риск отличается тем, что его истоки надо искать в решениях, которые принимаются не индивидами, но целыми организациями и политическими группами» [3]. А это значит, что в невероятно сложных обстоятельствах развивающегося мира потеря государственной и национальной идентичности минимизируется благодаря законам, принимающимися «организациями» и «политическими группами».
Общая идентичность современного человека формируется под влиянием сужения личностных и расширения функциональных связей. По этому поводу Э. Тоффлер пишет: «...с большинством окружающих нас людей мы вступаем в отношения ограниченного участия сознательно или неосознанно, но мы строим свои отношения с другими людьми по функциональному принципу» [4]. Такой функциональный принцип «созрел» в условиях современного общества, в котором деятельность человека специализирована и операциональна. «Мы не воспринимаем человека в целом, - пишет Э. Тоффлер, - а включаемся, как вилка в розетку, в один из модулей его личности. Каждая личность может быть представлена как некая уникальная конфигурация из тысяч таких модулей. Таким образом, никакой индивид не может быть заменен каким-либо другим, если рассматривать личность в целом, а не ее отдельные модули» [5]. Но сбалансированность различных форм идентичности у каждого индивида своя, хотя встроена в исторически действующую социальную форму (общество, общность, группу).
В исследуемом ракурсе общекультурная идентичность модульного человека, хотя и лежит в основе ситуационных решений, является не поверхностной, а «функционирует» как надситуа-ционная идентичность. Надситуационная идентичность синтезирует различные формы и типы идентичности, накладываясь друг на друга. Чередующаяся складывается в надситуационную форму, способствующую разрешению насущных проблем. Средством, формирующим надситуаци-онную идентичность, являются «остранения» (термин «остранения» применяли в ХХ в. В. Б. Шкловский и Б. Брехт), в новых условиях
XXI в. «остранения» можно применить в отношении человека к частным идентичностям. В культуре современной общей идентичности есть содержательная и операциональная стороны. Содержательная - это «конгломерат» целей, ценностей и убеждений, с которыми идентифицирует себя субъект, а операциональная сторона связана с деятельностным аспектом объективации наличествующего «конгломерата».
Общество риска - это общество, требующее для решения сложных проблем включенности содержательной и операциональной сторон идентичности, независимо от социального, национального, этнического, политического положения людей, а это определяет общекультурную идентичность как «участную». Общество риска как внешняя рискогенная среда формирует людей с разной степенью социальной активности и восприятием постоянно меняющегося мира. От скорости принятия решений, профессионализма, компетентности, решительности, потребности в самореализации зависят успех, карьера, благополучие, самодостаточность и самодостоинство, что указывает на социальное качество идентичности.
Можно также различать общекультурную идентичность (как целостную идентичность современного человека) и коллективную, опосредованную различными общностными интересами - национальными, этническими и т. д., причем и общекультурная, и коллективная идентичности, безусловно, «участные», но «участность» общекультурная - интегральная, указывающая на причастность к целостному макрокультурному уровню, а национальная, политическая «участная» идентичность относится к приобщению индивида к отдельным интересам определенных общностей.
Однако для формирования нового типа идентичности нужен человек, отстраненный от прежней стереотипизации в области рациональных и нравственных отношений. И формирование высокой культуры идентичности не просто сложная, а бесконечно усложняющаяся задача, решение которой - в реконструировании и конструировании отношения к себе и к другим, способности к саморефлексии по отношению к разным уровням идентичности (онтологической, онтичес-кой, виртуальной). Только в этом случае идентичность станет регулятором выбора решений. В современных условиях критерии моральной ответственности для людей, принимающих решения, качественно изменились. Эти изменения касаются применения нормативов отличных от этических императивов. Так, «в обществе, - пишет У. Бек, - существует феномен "технической морализации», которая больше не нуждается в непосредственном применении моральных и этических императивов. Например, при определенном уровне загрязнения воздуха место категоричес-
Г. В. Суворов. Научное познание и мировоззренческая культура
кого императива занимает показатель смертности. Применительно к таким случаям можно сказать, что исчисление рисков - это своеобразный пример этики без морали, математической этики технологического века» [6].
Процесс адаптированности к новым условиям является «схватыванием» полифонической реальности избирательной идентичностью. Для избирательной идентичности, во-первых, необходимо, как говорил Эйнштейн, убеждение в том, что «мир представляет собой упорядоченную сущность» [7]. И, во-вторых, как отмечал Ю. Хабермас, «это признание различий - взаимное признание другого в его инаковости... что может стать отличительной чертой общей идентичности» [8]. Современный человек осознает, что он не может управлять далекими событиями, что вероятность рисков будет умножаться, и потому доверие к организационным групповым решениям как вера в их результативность есть необходимое условие дальнейшего социального развития. Но вера в результативность организационных решений - это не «слепая вера», а основанная на растущих вычислительных возможностях предсказательности и научных расчетах. Развитое самосознание, включающее самоидентичность, учитывает неопределенность будущего и старается выбрать наиболее вероятную возможность, чтобы реализовать ее в действительности. Такой выбор принятия решений предстает как профилактика против опасностей и не приводит к порогу катастроф.
В заключение следует сказать, что, если наша новая форма общекультурной идентичности будет руководствоваться понятием риска как способом рефлексивного отношения к миру с ориентацией на минимизацию ущербов и даже максимального эффекта в результате осуществления этих решений, мы даже в условиях неопределенности сможем построить общественные отношения, соответствующие потребностям и интересам людей на современном этапе общественного развития. Общекультурная идентичность современного человека включает в себя и эмоциональные аспекты, но определяется в большей степени когнитивными, творческими, конструктивными актами, указывающими на ее созидательный характер.
Примечания
1. См.: Калашникова Е. М. Личность и общность (Проблема идентификации). Пермь, 1997.
2. Бехман Б. Современное общество как общество риска // Вопросы философии. 2010. № 2. С. 27.
3. Бек У. От индустриального общества к обществу риска // Тезис. 1999. Вып. 5. С. 162.
4. Тоффлер Э. Шок будущего. М., 2002. С. 112.
5. Там же. С. 113.
6. Бек У. Указ. соч. С. 163.
7. Эйнштейн А. Собр. науч. тр. М., 1967. С. 142.
8. Хабермас Ю. Расколотый Запад. М., 2008. С. 44.
УДК 165.1
Г. В. Суворов
НАУЧНОЕ ПОЗНАНИЕ И МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА
Статья посвящена проблематике взаимодействия мировоззрения и науки. Выявляются положительные факторы взаимопроникновения методологических установок науки и мировоззренческих форм познания.
The article is devoted to the problem of interrelations the word out-looks and sciences. The positive factors of integrating methodological approaches of sciences and world out-looks.
Ключевые слова: сознание, мировоззрение, наука, ценности, практика, философия.
Keywords: consciousness, word out-look, science, values, practice, philosophy.
Нет ничего более важного для человека, чем осознание того, что происходит в глубинах его разума. Ибо только разум человека отличает и возвышает его над уровнем природной жизни, он порождает его целевые установки и стремления, определяет моральное назначение, поэтому знание можно рассматривать как важнейший источник человеческих ценностей. Это заставляет человека беспокоиться, прежде всего, о подлинном понимании того, что есть знание, какова его внутренняя природа. Здесь мы сталкиваемся с проблемой многообразия структуры человеческого знания. Речь идёт о соотношении различных познавательных слоёв: научного, философского, поэтического и др. В более широком смысле этот вопрос имеет отношение к проблеме взаимодействия мировоззрения и науки. Сложности заключаются, прежде всего, в несогласованности терминологии. На наш взгляд, уточнение понятия «мировоззрение» может значительно способствовать прояснению противоречий в вопросе демаркации между наукой и не наукой.
Мировоззрение традиционно определяют как систему взглядов или совокупность знаний об окружающем мире. Если придерживаться данной точки зрения, то и видов мировоззрения может быть так же много, как много видов выражения знаний о мире: мифологическое, религиозное, философское, практическое, научное, а также их смешанные типы. Означает ли это, что мировоззрение не может поддаваться каким-либо точным определениям?
Отличительной чертой мировоззрения является направленность на понимание и освоение отношений человека к окружающему миру через
© Суворов Г. В., 2012
