CC BY
21
конференции, семинары, круглые стопы
сснееренсе^, рйино гяйм, нмшйм
с «новыми медиа». Это документальные фильмы (47 %, а как показывают исследования, телевидение у молодежи давно уже перешло в интернет), и специализированные исторические сайты (36 %). Студенты неисторических специальностей также часто указывают на документальные фильмы, как на источник исторических знаний (40 % и пятое место в рейтинге), но специализированные исторические сайты у них популярностью не пользуются (11 % и шестнадцатое место в рейтинге). Зато за информацией по истории они часто обращаются в Википедию (38 %), представляющую собой «общедоступную многоязычную универсальную интернет-энциклопедию со свободным контентом», то есть ресурс, где практически каждый зарегистрированный пользователь может заполнять своим контентом тематические страницы. У студентов исторических специальностей Википе-дия, как источник знаний по истории только на двенадцатом месте (27 %).
Не останавливаясь на анализе остальных источников исторических знаний, которыми пользуются студенты, отметим, что цифровые источники знаний по истории сегодня вполне конкурентны традиционному вузовскому образованию. Если в целом на учебные источники указали 90 % студентов исторических специальностей, то на цифровые — 83 % (то есть разница составляет всего 7 %). У студентов неисторических специальностей разница между этими группами источников примерно та же (76 % — учебные и 70 % — цифровые).
О высокой значимости внеучебных источников исторической информации также свидетельствуют ответы студентов на вопрос о предпочтительном источнике, который предполагал выбор только одного варианта ответа. Согласно полученным результатам студенты исторических специальностей одинаково часто выбирают лекцию профессионального историка и художественный фильм на эту же тему (по 35 %). Выбор предпочтительного источника еще сильнее меняется, если сравнить группы студентов, которые тратят разное количество времени на социальные сети. Отберем из студентов-историков две группы, с одной стороны, тех, кто на социальные сети в день тратит не более часа (таковых 15 %), а с другой стороны, тех, кто сидит в социальных сетях семь и более часов в день (таковых 17 %). В группе студентов, проводящих в социальных сетях все свое свободное время, значение лекции профессионального историка немного снижается (до 30 %), зато значение художественного фильма стремительно возрастает (до 48 %). Тогда как в группе студентов, которые не тратят много времени на социальные сети, однозначно лидирует лекция профессионального историка (56 %).
У остальных студентов художественный фильм по интересующей их теме однозначно является лидером из предпочтительных источников (39 %). На лекцию профессионального историка указали только 16 %. За ней следует посвященный данной теме блог в интернете (13 %), компьютерная игра (12 %) или художественная книга (15 %). По сравнению с художественной литературой, научно-популярную называют втрое реже (4 %).
Таким образом, цифровые источники знаний по истории сегодня начинают занимать практически равные позиции с традиционным вузовским образованием. Но гораздо важнее то, что происходит девальвация исторического образования на фоне крайне упрощенных, но ярких и любопытных фактов об истории, ответственность за точность которых несет сама молодежь, размещающая их в виде мемов в социальных сетях.
Федосеева Ольга Игоревна,
кандидат психологических наук, доцент, доцент кафедры психологии и педагогики Нижегородской академии МВД России
Идеи права и справедливости как культурные архетипы коллективной социально-исторической памяти русского народа
Обсуждение роли права в системе социально-исторической памяти хотелось бы начать с цитаты из книги основателя аналитического направления психологии Карла Густава Юнга: «Чем менее мы понимаем смысл существования наших отцов и прадедов, тем менее мы понимаем самих себя»1. Столь глубокое высказывание вытекает из идеи существования коллективного бессозна-
1 Юнг К. Г. Воспоминания, сновидения, размышления. Минск: Харвест, 2003. С. 231.
конференции, семинары, круглые стопы conférences, rounо tables, seminurs
тельного, в котором «содержится все духовное наследие человеческой эволюции, возродившееся в структуре мозга каждого индивидуума»1. Основой коллективного бессознательного, согласно концепции К. Г. Юнга, являются архетипы (греч. apxeTunov от «архп» — «начало» и «типо£» — «образ»), которые носят общий характер, то есть существуют у огромного количества индивидуумов, и возникают как «некий совокупный динамический паттерн»2.
Важным, на наш взгляд, является выделение в концепции архетипов их динамической, действенной природы — об их существовании возможно судить по универсальным моделям восприятия, мышления и действия в ответ на какой-либо объект или событие. Юнг рассматривает архетипы как «вид энергии, как causa efficiens (лат. — действующую причину)»3. Архетипы, согласно Юнгу, «предваряя сознание, определяют его, реально проявляются там, где они существенны»4. Архетипами, по мнению К. Г. Юнга, являются религиозные представления, центральные научные, философские и моральные понятия.
Центральными моральными архетипами, описанными в его работах, являются архетипы добра и зла, справедливости и несправедливости, долга и чести. К. Г. Юнг рассматривает их как «противоположные полюсы» и приходит к выводу о том, что одно не может существовать без другого, зачастую «человек неспособен осознать возможность выбора, поэтому он все время с робостью оглядывается вокруг, пытаясь найти какие-либо внешние, общепринятые законы и установления, на которые он в его неуверенности мог бы опереться»5.
Характеризуя противоречивость человеческой природы, К. Г. Юнг приходит к выводу о неспособности человека оценивать себя объективно и предлагает рассматривать способность на добро как реальность, а возможность совершать преступления — как иллюзию: «Возможно и то и другое, он может оказаться тем или другим — такова его натура»6. Таким образом, категория права для К. Г. Юнга становится мерилом выбора человеческих поступков в ситуациях морального выбора. На основе проведенного анализа можно сделать вывод, напрямую связанный с темой нашего обсуждения: критериями морального действия будут выступать осознаваемые человеком положения права (правовое сознательное), а также архетипы справедливости / несправедливости и добра / зла (правовое бессознательное).
Идеи коллективного бессознательного были развиты последователями К. Г. Юнга Дж. Хен-дерсоном, Э. Нойманном, Х. Г. Байнесом, которые ввели понятия культурального (культурного) бессознательного и культурных архетипов7. Под культуральным бессознательным Дж. Хендерсон понимает область «исторической памяти, лежащей между коллективным бессознательным и существующим образцом культуры»8. Оно определяет «тип идентичности» больших социальных групп (наций, народов), основанный на архетипах коллективного бессознательного. Таким образом, культурные архетипы влияют на самоидентификацию человека со своим народом, опираясь прежде всего на коллективную социально-историческую память. Все «в итоге стремятся подчиниться законам групповой идентичности, хотя в этом случае начинает действовать механизм социальной дифференциации»9. Именно на этой основе, на наш взгляд, возникают понятия «национальный характер», «национальная идея», «историческая миссия народа», «национальная духовность».
Анализируя символическую природу культурных архетипов, Г. В. Драч приходит к выводу, что они обнаруживаются в области смысловых, ценностных ориентаций. Этнокультурные архетипы, по мнению исследователя, существенным образом определяют особенности мировоззрения, характера, устного народного творчества и исторической судьбы народа. Они представляют собой константы национальной духовности, выражающие и закрепляющие основополагающие свойства этого этноса как культурной целостности. Согласно А. Д. Тлеуж этнокультурные архетипы являются
1 Теории личности. 3-е изд. СПб.: Питер, 2008. С. 200.
2 Юнг К. Г. Воспоминания, сновидения, размышления. Минск: Харвест, 2003. С. 341.
3 Там же. С. 342.
4 Там же. С. 336.
5 Там же. С. 321.
6 Там же.
7 Хендерсон Дж. Культуральное бессознательное // Хендерсон Дж. Психологический анализ культурных установок. 2-е изд. М.: Добросвет, 2007. С. 149-164.
8 Там же. С. 155.
9 Юнг К. Г. Воспоминания, сновидения, размышления. Минск: Харвест, 2003. С. 332.
конференции, семинары, круглые столы conferences, rounо turles, seminurs
базовой основой модели духовной культуры, включая этнический социально-исторический опыт народа в новый исторический контекст, способствуя его социальной адаптации в современном обществе и являясь тем самым проекцией в будущее1. Схожие идеи высказывает и Н. П. Мони-на, утверждая, что «в каждой национальной культуре доминируют свои этнокультурные архетипы, существенным образом определяющие особенности мировоззрения, характера, художественного творчества и исторической судьбы народа. Они представляют собой константы национальной духовности»2.
Культурные архетипы находят свое символическое отражение в народном творчестве (фольклоре, зодчестве, иконописи, шитье) и произведениях искусства (литературе, живописи, скульптуре) через описание ситуаций, характеров или образов. Архетипическими образами права и справедливости являются скульптуры богинь Фемиды у древних греков и Юстиции у древних римлян. Атрибутами этих архетипов являются весы (символ меры — на весах правосудия взвешиваются добро и зло, вина и невиновность), меч (символ правого дела и готовности не только карать, но и предупреждать преступления), мантия и повязка на глазах (символы неподкупности и беспристрастности). Интересно, что в Древней Греции существовало разделение порядка (правосудия) и справедливости. За справедливость отвечала богиня Дике, а за порядок — Фемида.
Архетипическим образом правосудия северных славян был бог Прове (или Пров, Проно). Свое имя Прове получил от языкового корня «вед» — знание. Этимологию имени можно проследить следующим образом: Прове — проведать — ведать — знать3. Бога Прове всегда окружали многоликие «глазастые» идолы (символ внимательного наблюдения за поступками людей), сам он изображался с очень длинными ушами (символ того, что Прове все слышит), держал в одной руке обломок камня (символ преступления и обвинения), в другой — копье (символ неотвратимости наказания).
В русском народном творчестве архетипические образы права и справедливости можно найти в былинах о Князе Владимире (архетипический образ права), Илье Муромце, Добрыне Никитиче и Алеше Поповиче (архетипические образы справедливости). Русская пословица «Судья справедливый — ограда каменная» объединяет эти архетипы, отражая идею справедливого воздаяния за совершенное преступление. Действительно, в русском языке слова «ПРАВо», «сПРАВедливость», «ПРАВедный», «ПРАВый» имеют общую часть.
В русской литературе культурный архетип справедливости отражен в произведениях А. С. Пушкина, Л. Н. Толстого, М. Ю. Лермонтова, Ф. М. Достоевского, Н. А. Некрасова, А. М. Горького и многих, многих других. Каждый из них по-своему раскрывал социально-исторические особенности своей эпохи, создавал свои неповторимые образы, однако сквозь это многообразие проступали особенности русского национального характера, исторической судьбы народа. В «контрдансе национального характера», согласно Д. С. Лихачеву, могут выстраиваться как положительные, так и отрицательные черты. Развивая идеи автора фундаментальных трудов, посвященных истории русской литературы и русской культуры, о склонности русского народа «все доводить до крайности, до пределов возможного»4, можно заметить, что архетип справедливости в коллективной социально-исторической памяти русского народа нашел отражение в противоположных диссонирующих в своем воплощении тенденциях: от слепой веры в справедливость решений царя (государя, суда и т. д.) до полного отрицания справедливости их деяний и надежды на воздаяние, своего рода высший моральный суд. Скорее, не правовое сознательное, а правовое бессознательное, определяемое идеями справедливости, лежит в основе русских национальных традиций, русского национального характера.
Завершить обсуждение роли права в системе социально-исторической памяти тоже хочется цитатой: «Размышляя о нашей культуре, нашей истории, мы не можем уйти от памяти, как не можем уйти от самих себя. Ведь культура сильна традициями, памятью о прошлом. И важно, чтобы она сохраняла то, что ее достойно» (Д. С. Лихачев)5.
1 Тлеуж А. Д. Этнокультурные архетипы адыгского народа: опыт философско-культурологического осмысления: автореф. дис. ... д-ра философ. наук. Краснодар, 2007. С. 17.
2 Монина Н. П. Культурный архетип: современные подходы к осмыслению феномена // Мир науки, культуры, образования. 2011. № 2 (27). С. 289-291.
3 Символы правосудия. Прове - славянский бог правосудия. URL: https://wiselawyer.ru/poleznoe/6769-simvoly-pravosudiya (дата обращения: 14.11.2021).
4 Лихачев Д. С. Нельзя уйти от самих себя // Об интеллигенции. СПб.,1997. С. 398-402.
5 Там же.
