CC BY
62
Список литературы
1. Гумилев Л. Н. История - наука естественная, или Визит к профессору Гумилеву // Сельская молодежь. - 1988.-№ 2. - с.44-49.
2. Гумилев Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. -М.,1994.- 638 с.
3. Семенов Ю. И. «Философия истории». (Общая теория, основные проблемы, идеи и концепции
от древности до наших дней). - М.: «Современные тетради». - 2003. - 776 с.
4. Тойнби А. Дж. Постижение истории. -М.,1991.- 730 с.
5. Уколова В. И. Арнольд Тойнби и Постижение истории // Тойнби А. Дж. Постижение истории.- М., 1991. - с.5-13.
ИДЕИ ХРИСТИАНСКОГО СОЦИАЛИЗМА В ТВОРЧЕСТВЕ Н. А.
БЕРДЯЕВА
THE IDEAS OF CHRISTIAN SOCIALISM IN THE WORK OF N. A. BERDYAEV
Коршунов К. В.,
Краснодарский институт культуры и искусств;
350072, г. Краснодар, ул. им. 40-летия Победы, 33;
Korshunov K. V.,
Krasnodar State Institute of Culture and Arts, Krasnodar;
350072, St. them. The 40th anniversary of Victory, 33;
АННОТАЦИЯ.
Статья относится к сфере философии религии. Ее предметом является религиозная философия Н. А. Бердяева. Автор рассматривает особенности идеи христианского социализма Н. А. Бердяева. Особое внимание уделяется вопросам философии истории, политическим, социальным, антропологическим взглядам философа, его отношению к прогрессу, свободе, и принципам общественного устройства.
Ключевые слова: социальная философия, религия, религиозная философия, христианство, политика, право, общество, государство, история;
ABSTRACT.
The article belongs to the sphere of the philosophy of religion. Its subject is the religious philosophy of N. A. Berdyaev. The author considers of the idea of Christian socialism N. A. Berdyaev. Particular attention is paid to the philosophy of history, the political, social, anthropological views of the philosopher, his attitude to progress, freedom, and the principles of social order.
Key-words: social philosophy, religion, religious philosophy, Christianity, politics, law, society, state, history.
Христианский социализм Бердяева отчетливо носит персоналистический характер и своим источником имеет учение о Богочеловечестве Вл. Соловьева. «Бердяев делает установку на необходимость воплощения в жизнь христианских ценностей с позиции сохранения интересов личности в их персональном общественном преломлении» [9, а 103], -пишет С. С. Иванов в своей диссертации.
Н. А. Бердяев классифицировал свои взгляды как концептуализм, не отрицающий универсального и вместе с тем не допускающий его верховенства над личностью. Понимая общество как социальное всеединство (по терминологии С. В. Соловьева и С. Л. Франка), Н. А. Бердяев раскрывает универсальное в индивидуальном, выдвигая на первый план приоритет личной свободы: «Универсальное находится не в идеальной сверхличной сфере, а в личности... Объективация универсальных ценностей и порождает рабство человека» [7, а 126].
Свободная творческая деятельность человека делает возможным постижение и осуществление общественного идеала христианства благодаря тому, что человек есть образ и подобие своего Создателя и это свободное творчество способствует утверждению человеческого достоинства. Поэтому Н. А. Бердяев переосмысливает учение В. С. Соловьева на основаниях религиозной антропологии. Он
углубляет идею Соловьева о теургии как пути христианского творчества. В философии Бердяева она выступает уже в качестве приоритетной задачи нового религиозного сознания, одновременно восполняя его и доводя до совершенства: «только новая религиозная антропология в силах осветить религиозный смысл истории, победить кошмар отвлеченной схемы и безумие индивидуальной игры» [5, а 159]. Задача истории, согласно мысли Н. А. Бердяева, состоит «в творческой победе над источником зла, а не в благополучии» [5, а 157]. Для этого, это зло сначала должно обнаружить: «все в мире должно быть доведено до конца, изобличено, обнажено», - пишет Н. А. Бердяев,- в том числе и зло социальное [там же].
Сама история, по мысли Бердяева может иметь смысл только, если она когда-то окончится: «смысл истории и есть движение к концу, к завершению, к исходу» [5, а 152]. Восприятие философом истории носит персоналистический характер и строится на основе дуализма: человек принадлежит одновременно к миру материального общественного устройства и к духовному миру, «Царству Духа» и «Царству Кесаря», он есть «существо, преодолевающее свою ограниченность, трансцендирующее к высшему» [3, а 270-271]. Как В. С. Соловьев Н. А. Бердяев видит смысл истории как творческого процесса в духовно-нравственном совершенствовании
человека ибо «человечество, - говорит он, - по выражению Вл. Соловьева, есть становящееся абсолютное, и в этом религиозный смысл истории и религиозная задача человеческой культуры» [5, с. 160].
Политические выводы Н. А. Бердяева во многом повторяют идею свободной теократии В. С. Соловьева. Философ видит преображение мира через социальное воплощение идеи богочеловечества: «Подлинная теократия есть откровение богочеловечества на земле, откровение Св. Духа в соборном человечестве» [5, с. 147]. Это должно совершиться в результате духовной революции, более глубокой, чем революция политическая или социальная. Подобный прорыв в сверхисторическое измерение приведет к тому, что вся система общественных отношений претерпит кардинальную трансформацию в подлинно христианское общество и государство, которые в силу совершившихся изменений будут являть идеальное политическое устройство, далекое от государства в его обычном, мирском понимании.
Стремясь выразить квинтэссенцию взглядов христианских социалистов на историю, Н. А. Бердяев подчеркивал, что идея Богочеловечества тесно связана с утверждением и освящением «плоти» и одновременно с идеей смысла всемирной истории [6, с. 38]. Богословское подтверждение этой позиции, которая являет собой характерную черту русского христианского социализма, он находит в творениях отцов Церкви.
В своем диссертационном исследовании С. С. Иванов замечает, что «интерпретация Н.А. Бердяевым учения о Богочеловечестве представляла собой своеобразное выражение единства теологических постулатов, философской антропологии и философии истории» [9, с. 109]. Персоналистический социализм, проповедуемый мыслителем, направлен «на восстановление достоинства личности, достижение полноты жизни человека в духовном, психологическом и материальном измерениях, что должно послужить постепенному избавлению от социальной несправедливости» [там же]. По мнению философа, только христианский персонали-стический социализм может освободить человека и обеспечить верховенство личности над обществом и государством, примат свободы над равенством, материальное благополучие без отнятия свободы и совести [см. там же, с. 166].
Христианство требует от человека творческого участия в процессе социального совершенствования и духовного преображения на путях освоения евангельских ценностей, ибо оно, по мысли Н. А. Бердяева, есть религия «не только личного, но и социального и космического преображения» [3, с. 286]. Проецируя идею внутреннего преображения человека на социальный план, философ строит свою теорию христианского общества.
Касаясь методов общественного преобразования, Н. А. Бердяев отвергает применение насилия и вместе с тем отвергает позитивистский путь научно-технического и социально-экономического развития, лишенный духовности. Человеческий
Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) #4 (49), 2018 прогресс способен устранить лишь «непосредственные, первоначальные последствия первородного греха» [5, с. 157]. По мысли Н. А. Бердяева даже самые радикальные социальные перевороты не могут затронуть корней человеческого бытия и уничтожить зла, - они лишь отводят его [там же]. Изживание социальной несправедливости философ связывает с актуализацией соборных начал в жизни общества.
Развивая свое учение о прогрессе, Н.А. Бердяев уделяет внимание признакам социальных утопий, которые философ, несмотря на ложность их посыла, именовал «движущими силами». Социальная утопия верит в возможность построения совершенного гармоничного общества, социального «земного рая». Однако этот «гармоничный строй в царстве Кесаря будет всегда истреблением свободы, что и значит, что он не может быть осуществлен в пределах этого мира» [3, с. 369], - заключает философ. И социализм есть та же утопия, опирающаяся на мессианский миф. Совершенным, идеальным общественным строем может быть лишь общество победившего христианского общественного идеала, но не существующий земной миропорядок.
Персоналистическая философия Н. А. Бердяева исходит из утверждения неповторимости, уникальности и свободы человека. Свобода же, в свою очередь, ничем не определена, но является самоценной и сама определяет бытие. Вслед за В. С. Соловьевым Н. А. Бердяев возводит принцип этической равноценности людей в программный для христианского социализма [2, с. 312]. Человек не может являться утилитарным средством для достижения государственных целей, он - самостоятельный участник общественных процессов. Поэтому историческую задачу христианской политики Н. А. Бердяев видит в разграничении функций государства и Церкви, направленном на ограждение Церкви от государственного всевластия.
Вместе с Э. Мунье Н. А. Бердяев стоял у истоков французского персонализма - социально-философской доктрины современной христианской демократии. В 1923 г. в Берлине он написал историософский этюд «Новое средневековье». Эта работа принесла автору европейскую известность. В ней он выступил с резкой критикой индивидуализма, который атомизировал общество, привел его к социализму. Н. А. Бердяев показывает, что личность имеет безусловный приоритет над обществом, однако ее трагедия в том, что общество тиранит личность: «Индивидуалистическая цивилизация XIX века с ее демократией, с ее материализмом, с ее техникой, с общественным мнением, прессой, биржей и парламентом способствовала понижению и падению личности, отцветению индивидуальности, нивелировке и всеобщему смешению» [1, 8. 6333]. Рационалистическое мышление, гуманистическая мораль, формальное право, либерализм, демократия и парламент - все это, по мнению философа порождения индивидуального, атомарного духа, который заковал человека в самом себе, отделил от других людей и от мира.
Этот атомизм-индивидуализм истинно можно преодолеть только Церковью и соборностью. Спасение мыслится философом исключительно в братстве и общении с другими людьми. Политическим парламентам («выродившимся говорильням») он противопоставляет «представительство реальных корпораций», которые будут заниматься решением реальных жизненных вопросов, а не вести бесплодную для общества борьбу за власть. Предложенная философом политическая система «нового средневековья» строится уже не на партийном принципе: «Будущее принадлежит синдикалистскому типу общества» [1, 8. 6366], - пишет он. «Не будем забывать, что неотъемлемой чертой западноевропейского общества 20-х годов были созданные христианскими социалистами ассоциации рабочих и предпринимателей, действовавшие весьма активно», -замечает в своей диссертации М. Н. Булатова [8, с. 101]. Эти новые профессиональные союзы, выражающие интересы различных социальных групп будут в высшей степени народными, но «совсем-недемократичными», т. е. более демократичными, чем разные политические партии. «По сути, философ выдвигает программу «консервативной революции», в которой сочетаются свобода личности и иерархизм власти» [9, с. 167-168].
Н. А. Бердяев писал, что «в прошлом, в истории христианства много было «социалистических» движений на религиозной почве, но движения эти обыкновенно бывали антицерковными, еретическими и сектантскими. ... Эпоха реформации особо была богата такими движениями, смешивавшими христианство с социализмом» [4, с. 197]. Это отождествление христианства «с земным царством и земным благополучием» есть повторение и переживание идей еврейской апокалиптики, «явление юда-изма на христианской почве», - замечает Н. А. Бердяев [там же, 8. 6105].
Социализм коллективистский порабощает человека. В отличие от него, христианский социализм утверждает свободу человека в гармонии с обществом. Беда народников-революционеров и материалистов, по мнению философа, состоит в том, что они не там искали правду: «не в культурном слое, не в творческих личностях, а в простом народе, в коллективе» [там же, 8. 5822], в том, что смешивали коллективизм, как «остаток первобытного натурализма» с «духовной соборностью, с высоким типом братства людей» [там же]. Коллективизм выступает мертвящим механическим и рационалистическим принципом организации человеческой жизни, осуществленным в материалистическом социализме: он не соборность, а сборность и всегда одержим «ложной идеей отвлеченного единства и тоталитаризма» [7, с. 123].
Н. А. Бердяев отказывается от коллективизма и проводит радикализацию программных принципов персоналистического социализма. Первоначальная идея соборности заменяется им более глубоким принципом свободной общинности, выдвинутым В. С. Соловьевым. Этот принцип Н. А. Бердяев рассматривает в применении к бесклассовому
обществу, исключающему коллективизм, как проявление авторитарности.
В идее соборности, положенной в основу органической теории общества, философ видит своеобразную религиозную альтернативу атеистическому коммунизму. Буржуазный индивидуализм несомненно противоречит ей. «При таком подходе к органической теории общества, имеющем консервативную направленность, акцент ставится на иерархическом персонализме, идее качественного социального неравенства, благоприятного для свободы личности, представляющей собой основу нравственной солидарности общества», - замечает в своем исследовании С. С. Иванов [9, с. 135].
С понятием соборности философ связывал т. н. коммюнотарность, т. е. духовное начало людей, общность и братство в их отношениях. Коммюно-тарность исключает внешний авторитарный источник принуждения. «Соборность-коммюнотарность не может означать никакого авторитета, она всегда предполагает свободу» [3, с. 331], - замечал философ. Это начало присуще и русскому национальному идеалу, и раннехристианскому учению.
В своей религиозной философии Н. А. Бердяев, касаясь социальных аспектов развития общества, ставит в центре человека как личность. Собственно, общество у него выступает ее частью или аспектом. Вместе с государством и нацией общество имеет менее ценно чем личность. Отсюда вытекает право человека защищать свою духовную свободу.
Социально-политическая программа Н. А. Бердяева требовала ликвидации эксплуатации и классовой структуры общества как порождающей социальные антагонизмы. Критикуя современную классовую борьбу с точки зрения христианских идеалов, философ считает, что только на основе христианского мировоззрения возможно последовательно обосновать принципы абсолютной ценности личности и ее неотъемлемых прав на духовную свободу.
Литература
1. Бердяев Н. А. Новое средневековье. // Бердяев Н. А. Собрание сочинений. / Электрон. опт. диск (CD-ROM). Директ-Медиа, 2011.
2. Бердяев Н. А. О назначении человека. М.: Республика, 1993. - 383 с.
3. Бердяев Н. А. Судьба России: Книга статей. М.: Эксмо, 2007. - 640 с.
4. Бердяев Н.А. Философия неравенства / Составитель и отв. ред. О. А. Платонов. — М.: Институт русской цивилизации, 2012. — 624 с.
5. Бердяев Н. А. Философия свободы. Смысл Творчества. Опыт оправдания человека. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2015. - 522 с. - (Философские технологии: Русская философия);
6. Бердяев Н.А. Новое религиозное сознание и общественность. М.: Канон+, 1999. - 464 с. - (История философии в памятниках);
7. Бердяев Н.А. О рабстве и свободе человека: Опыт персоналистической философии // Бердяев
Н.А. Царство Духа и царство кесаря. М., 1995. - 383 с.
8. Булатова М. Н. Социально-философский и политический аспекты взаимоотношения христианства и социализма // Диссертационная работа на
соискание степени кандидата философских наук. Иркутск. 2002. - 151 с.
9. Иванов С. С. Христианский социализм как политический феномен // Диссертация на соискание уч. степ. доктора полит. наук. Саратов, 2011. - 386с.
МЕЖЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ РОССИИ И ЕВРОПЫ В КОНТЕКСТЕ ОБЩЕЕВРАЗИЙСКОГО КУЛЬТУРНОГО ПРОСТРАНСТВА
Тыхеев Владимир Валерьевич
аспирант кафедры философии Бурятского государственного университета Россия, Республика Бурятия, 670042, г.Улан-Удэ, пр.Строителей, 50-52
Статья посвящена проблематике выявления общих духовно -цивилизационных оснований России и Европы в контексте единства языков индоевропейской группы, внутреннего культурно-эпистемологического родства авраамических религий (иудаизма, христианства и ислама), наличия близких культурологических подходов между авраамическими религиями (и созданными ими культурами) - с буддийской и индийской религиями и созданными ими культурами. В статье указаны возможные пути к созданию на основе постструктуралистких и лингвистических подходов методологии, раскрывающей глубокое внутреннее единство вышеуказанных духовных традиций. Особое значение в поиске такой методологии придаётся такому понятию из философии М.Фуко, как «археология», понимаемая как метод, позволяющий раскрыть общую систему формирования и преобразования высказываний, а также выявить структуру мышления, определяющую рамки концепций определённой эпохи и культурных дискурсов разных народов. В статье сопоставляются религиозные традиции иудаизма, христианства, ислама, индуизма и буддизма в контексте их понятийного и смыслового актуального и потенциального единства и единства и родства народов и культур, с ними неразрывно связанных.
Ключевые слова: цивилизация, культура, евразийство, постструктурализм, археология, архив, дискурс, Россия, Европа, иудаизм, христианство, ислам, индуизм, буддизм.
Tikheev Vladimir Valerevich
Post-graduate student of the Department of Philosophy of the Buryat State University Russia, Republic of Buryatia, 670042, Ulan-Ude, Stroiteley Prosp., 50-52
The article is devoted to the problem of identifying the common spiritual and civilizational foundations of Russia and Europe in the context of the unity of the languages of the Indo-European group, the internal cultural-epistemological relationship of the Abrahamic religions (Judaism, Christianity and Islam); the presence of close cultural approaches between the Abrahamic religions (and the cultures they have created) - with the Buddhist and Indian religions and cultures created by them.
The article shows possible ways to create a methodology based on poststructuralist and linguistic approaches, revealing the deep inner unity of the spiritual traditions. Particular importance in the search for such a methodology is attached to such a concept from M. Fuko's philosophy as "archeology", understood as a method that allows to reveal a common system of formation and transformation of utterances, as well as to reveal the structure of thinking,
The defining framework of the concepts of a certain era and cultural discourses of different peoples. The article compares the religious traditions of Judaism, Christianity, Islam, Hinduism and Buddhism in the context of their conceptual and semantic actual and potential unity and unity and kinship of peoples and cultures that are inextricably linked with them.
Key words: civilization, culture, Eurasianism, poststructuralism, archeology, archive, discourse, Russia, Europe, Judaism, Christianity, Islam, Hinduism, Buddhism.
I
Обычный (и ныне весьма актуальный) подход к данной проблематике взаимоотношений России и Европы (во всяком случае, Западной Европы) опирается на вполне конфронтационную логику в духе известной цитаты Киплинга «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и вместе им никогда не сойтись». Однако сама эта ставшая почти аксиоматичной цитата - мягко сказать, вырвана из контекста; смысл в этой фразе, ровно как и во всей этой балладе Киплинга ровно противоположный:
«Запад есть Запад, Восток есть Восток, и вместе им никогда не сойтись -из «Баллады о Востоке и Западе» английского писателя Д.Р. Киплинга (1865-1936), который, вопреки широко распространенному мнению, говорит в ней о том, что, несмотря на различия этих цивилизаций, их представителей могут объединять сильные чувства и ценности — Любовь, Честь, Мужество. Поэт, в частности, пишет (перевод Е. Г. Полонской):
