CC BY
327
References
1. Il'in, I.A. Filosofiya Gegelya kak uchenie o konkretnosti Boga i cheloveka [Hegel's Philosophy as the doctrine of the concreteness of God and man], Saint Petersburg: Nauka, 1994. 542 p.
2. Il'in, I.A. O soprotivlenii zlu siloyu [On the resistance to evil by force], in Il'in, I.A. Put' k ochevidnosti [The way to the obviousness], Moscow: Izdatel'stvo Respublika, 1993, pp. 5-132.
3. Poltoratskiy, N. Ivan Aleksandrovich Il'in. Zhizn, trudy, mirovozzrenie [Ivan Ilyin. Life, works, worldview]. New York: Ermitazh, 1989. 320 p.
4. Il'in, I.A. Osnovnoe nravstvennoe protivoretchie voyny [Basic moral contradiction of war], in Voprosy filosofii i psikhologii, 1914, book 125 (5), pp. 797-826.
5. Il'in, I.A. Dukhovnyy smysl voyny [The spiritual sense of war], Moscow: Tipografiya tovarishchestva I.D. Sytina, 1915. 48 p.
6. Tsvyk, VA. Problema bor'by so zlom v filosofii I.A. Il'ina [The problem of the struggle with evil in the philosophy of I.A. Ilyin], Moscow: Izdatel'stvo Moskovskogo universiteta, 1997. 110 p.
7 I.A. Il'in: pro et contra. Lichnost' i tvorchestvo Ivana Il'ina v vospominaniyakh, dokumentakh i otsenkakh russkikh mysliteley i issledovateley: antologiya [I.A. Ilyin: pro et contra. Personality and creativity Ivan Ilyin in his memoirs, documents and assessments of Russian thinkers and researchers: anthology], Saint Petersburg: Izdatel'stvo Russkogo Khristianskogo gumanitarnogo instituta, 2004. 895 p.
8. Berdyaev, N. Koshmar zlogo dobra [Nightmare evil good], in Put', 1926, no. 4, pp. 78-87
9. Berdyaev, N.A. Istoki i smysl russkogo kommunizma [The origins and meaning of Russian communism], Moscow: Nauka, 1990. 224 p.
10. Tolstoy, L.N. Put' zhizni [The way of life], Moscow: Vysshaya shkola, 1993. 527 p.
11. Solov'ev, VS. Opravdanie Dobra. Nravstvennaya filosofiya [The justification of the good. Moral philosophy], in Solov'ev, VS. Sochineniya v 2 t., 1.1 [Works in 2 vol., vol. 1], Moscow: Mysl, 1988, pp. 47-580.
12. Evlampiev, I.I. Ot religioznogo ekzistentsializma k filosofii pravoslaviya: dostizheniya i neudachi Ivana Il'ina [From religious existentialism to Orthodoxy philosophy: achievements and Ivan Ilyin's failures], Saint Petersburg: Izdatel'stvo Russkogo Khristianskogo gumanitarnogo instituta, 2004, pp. 7-64.
УДК 1:316.485.26(47) ББК 87.3(2)61-07
И.А. ИЛЬИН: СМЫСЛ ВОЙНЫ
Н.В. ЧЕКЕР
Луганский национальный аграрный университет городок ЛНАУ г. Луганск, 91008, Луганская Народная Республика E-mail: [email protected]
Рассмотрены взгляды русского философа И.А. Ильина на нравственную противоречивость, а также возможность духовного осмысления и оправдания войны. Дан анализ основных работ И.А. Ильина, посвященных данной теме. Определены концептуальные особенности в рассмотрении философом проблематики борьбы добра и зла, сопротивления злу в ходе военного противостояния. Прослеживается эволюция во взглядах русского философа на проблему соотношения силы и зла, неправедности и греха. Анализируются различия в толковании природы любви и возможности христианского оправдания убийства
в ранних и поздних работах И.А. Ильина. Дан сравнительный анализ взглядов И.А. Ильина и Н.А. Бердяева на сущность и смысл войны. В результате проведенного анализа работ И.А. Ильина показано, что война проводит предельную грань между истинными духовными ценностями (за которые стоит умереть) и ложными. Отмечен метафизический смысл войны - выявление противостояния добра и зла в мире. Доказано, что в основу устроения внутренней, духовной, личностной теократии должна полагаться любовь, способная к отрицательным видоизменениям (а фактически, отрицающая сама себя).
Ключевые слова: духовный смысл войны, нравственное противоречие, неправедность, духовная любовь, отрицательные видоизменения любви, сопротивление злу, духовная целостность личности, православие, публичная идеология, теократия.
I.A. ILYIN: SENCE OF WAR
N.V CHEKER PEI of LPR «Lugansk National Agrarian University» gorodok LNAU, Lugansk, 91008, LPR E-mail: [email protected]
The article deals with the views of I.A. Ilyin on moral contradiction of war and possibility of spiritual comprehension and justification of war. The author analyses conceptual features of Ilyin's consideration of the range of problems concerning fight of Good and Evil, and humane resistance to the Evil during military opposition. The author traces Ilyin's evolution in views on the problem of correspondence of force and evil, unfairness and sin, analyzing distinctions in interpretation of the nature of love and possibility of Christian justification of murder in early and late Ilyin's works. The article includes the comparative analysis of views on sense of war in I.A. Ilyin's and N.A. Berdyaev's works. The analysis of works by I.A. Ilyin showed that war differentiates between true spiritual values (worth dying for) and false ones. Metaphysical sense of war is pointed out that is the exposure of good and evil conflict. It is proved that the basis of internal spiritual personal theocracy should be love capable of negative modifications (and neglecting itself in fact).
Key words: spiritual sense of war, moral contradiction, unfairness, spiritual love, negative modifications of love, resistance to the evil, spiritual personal integrity, Orthodoxy, public ideology, theocracy.
В определенные моменты истории война становится фактом, и каждый из нас, индивидуально, не имеет ни малейшей возможности повлиять на возникновение этого факта в нашей жизни. Человек оказывается вовлеченным в военное противостояние, но выбор способа действия в сложившихся обстоятельствах и несение ответственности за этот выбор всегда есть личностный выбор.
Можно ли говорить о нравственной оправданности войны? Война предполагает смерть: как возможность собственной смерти, смерти близких и дальних, так и убийство противника. Можно ли говорить о нравственной обязанности противящегося злу и насилию человека физически уничтожать носителей этого зла?
Проблематике борьбы со злом и оправданности применения силы в этой борьбе посвящены морально-философские рассуждения выдающегося русского мыслителя И.А. Ильина, представленные в ряде его произведений, важнейшее из которых - работа «О сопротивлении злу силою» (1925 г.).
Следует отметить, что рассмотрение проблемы борьбы со злом в философии И.А. Ильина нашло отражение во многих современных отечественных публикациях1. Данная статья есть опыт обращения к анализу работ философа в целях выявления особенностей его истолкования войны как предельного случая противостояния добра и зла в мире.
Главный смысл такого страшного явления, как война, И.А. Ильин видит в глубокой нравственной противоречивости, к исследованию которой впервые он обращается в сочинении «Основное нравственное противоречие войны» (1914 г.). В этой работе И.А. Ильин осуществляет попытку углубиться в понимание того, какой исход для конкретного участника войны возможен и как нравственную проблему войны можно и должно решить, решить жизненно, действенно, решить теоретически - перед Богом и собственной совестью.
Согласно И.А. Ильину, есть некое единство, соединённость всех со всеми, и конкретная человеческая индивидуальность укоренена в этом единстве. Поэтому смерть каждого человека сказывается на всех по непреложному закону «психической и духовной» связности людей2. И.А. Ильин пишет об этом единстве как о таком, которое может усиливать любое проявление человеческого духа, так как это проявление находит отклик, отражается в других. И, соответственно, можно предположить, что сила первоначального действия «удесятерится, передаваясь от души к душе», также и всякий акт насилия «умножается в душах людей по тому же самому закону»3.
По мысли философа, совесть априори не дает разрешения на убийство, она тяготится перед неразрешимой моральной задачей: «какой бы исход ни выбрал человек, смутное, но незаглушимое чувство нравственного неодобрения обещает сопровождать его на его пути»4. И.А. Ильин обращается к художественно-образной терминологии, говоря о нелюбовности, необратимости и недопустимости этого страшного акта. Убийца разрывает ткань жизни, живую соединенность всех людей. Это не только отказ от связности всех людей, но и её упразднение. Такая формулировка мучительна для русского философа, и к её пересмотру он вернётся в книге «О сопротивлении злу силою».
В сочинении «Основное нравственное противоречие войны» И.А. Ильин утверждает, что к точке невозврата неизбежно приходят обе стороны противостояния, а «война ... не есть явление случайное ... наоборот, она есть зрелый и неизбежный плод всего нашего жизненного уклада»5. Причем если ненависть или предельную конфронтацию ещё можно исправить, ещё можно покрыть и исцелить любовью, то убийство - нет. Убийца обретает власть над убитым, и в
1 См., напр.: Цвык В.А. Проблема борьбы со злом в философии И.А. Ильина. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1997. 110 с. [1]; Иван Александрович Ильин / под ред. И.И. Евлампиева. М.: РОССПЭН, 2014. 543 с. [2].
2 См.: Ильин И.А. Основное нравственное противоречие войны // Ильин И.А. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 5. М.: Русская книга, 1996. С. 14 [3].
3 Там же. С. 15.
4 Там же. С. 8.
5 Там же. С. 23.
то же мгновение лишается её. Поэтому нет и не может быть нравственного оправдания убийств даже в целях защиты и самообороны. Но войны - это факт человеческой истории, и зачастую обороняющаяся сторона вынуждена использовать убийство, зло (в работе «Основное нравственное противоречие войны» любое убийство истолковывается И.А. Ильиным как зло), в качестве пресечения зла. И это является главным противоречием войны: совесть требует всегда максимального раскрытия идеального образа действования, то есть отсутствия насилия, убийств и войн, но практическое достижение цели предполагает именно такие средства. Поэтому И.А. Ильин предлагает разделить методы практического достижения цели и саму цель.
Цель оборонительной войны благородна, свята и героична. Но её методы не могут быть оправданы совестью. Человек становится заложником чужой неправды и греха, чужой агрессии и насилия. Конечно, в такой ситуации воину следует выбирать путь защиты. Защиты того святого, истинного и ценного, что превышает ценность индивидуального существования, а точнее говоря, задаёт смыслы этого существования.
Согласно И.А. Ильину, человек, принимающий активное участие в войне, даже если эта война оборонительная, принимает на себя бремя нравственного несовершенства. Но противовес такому нравственному несовершенству для обороняющегося - это утрата своей духовной идентичности, трусость и предательство, что является большим несовершенством, грехом, преступлением. Эту мысль философ развивает в написанной в 1915 г. работе «Духовный смысл войны», утверждая, что «война учит нас жить всегда так, чтобы быть готовым встать на защиту того высшего, которое мы любим больше себя»6.
И.А. Ильин говорит о духовной оправданности оборонительной войны и об отличиях истинных духовных ценностей (которые стоит оборонять) от публичной идеологии войны. Он замечает: «Публичная идеология есть нередко не что иное, как идейный дурман, потребный воюющему для поддержания в себе воинственного самочувствия. Напротив, истинные духовные мотивы войны не могут быть выдуманы искусственно; они нередко лишь смутно чувствуются народом; они нередко живут наряду с публичной идеологией, утверждая свою независимость и свою жизненную силу, т.е. свою способность направлять деятельность людей» [4, с. 34]. И только совесть народа, «не обманутая ложью и не затемненная "публичной идеологией" решает, нередко с поразительной безошибочностью, вопрос о духовной оправданности войны»7.
В сочинении «Основное нравственное противоречие войны» И.А. Ильин утверждает, что испытание войной может ожесточить и стать побудителем зла, а может, наоборот, привести к «очищающей любви и духовной прозорливости», подтолкнуть к добрым последствиям для человека и общества.
Интересно сравнить взгляды И.А. Ильина и Н.А. Бердяева. По мысли Н.А. Бердяева, война является выражением и проявлением зла, война «выбрасывает его
6 См.: Ильин И.А. Духовный смысл войны. М.: Типография т-ва И.Д. Сытина, 1915. С. 21 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.odinblago.ru/duh_smisl_voyni [4].
7 Там же. С. 34.
наружу»8, в войне «неправедная, грешная злая жизнь возносится на крест»9. Она противоречива так же, как и христианское понимание жизни, истории (в том числе, метафизической). Это факт, который не вмещается в человеческое сознание. И очевидно, что тут человек не беспомощен. Как утверждает Н.А. Бердяев, «есть искупление в самом принятии на себя вины. Виновность бывает нравственно выше чистоты. Это нравственный парадокс, который следует глубоко продумать. <...> Нравственно выше - возложить на себя ответственность за ближних, приняв общую вину» [5, с. 182]. Нравственность хоть и абсолютна в своем предельном, совершенном выражении, но в греховном человеческом мире она лишь задаёт ориентиры для достижения высших целей и задач человека, лежащих в духовной сфере. Точка зрения Н.А. Бердяева отражает общую тенденцию русского религиозно-философского осмысления данной тематики, попадая в общее дискурсивное поле с Вл.С. Соловьёвым, Ф.М. Достоевским, С.Л. Франком и др.
Так, в работе «Три разговора» Вл.С. Соловьева10 есть рассказ генерала, который повествует о мерзких преступлениях башибузуков по отношению к армянскому населению. Гёнерал собирает казаков и дает отпор преступникам. И вот его слова: «Тут со мною вдруг какое-то просветление сделалось. Сердце будто растаяло, и мир Божий точно мне опять улыбнулся»11. То есть осуществление справедливого возмездия рассматривается как благое дело, приводящее к очищению, к ослаблению мирового зла и, соответственно, к возрастанию добра и к даруемой Богом благодати.
Взгляды И.А. Ильина при кажущемся подобии заключают в себе глубокое отличие от вышеприведённой позиции. И.А. Ильин переживает нравственный парадокс войны острее и иначе: «Сомнение в совести, как в последнем и высшем источнике нравственной очевидности,- вот первое глубокое последствие, к которому философское сознание может быть, по-видимому, приведено войною» [3, с. 8]. Человек оказывается в состоянии внутреннего разлома, нецельности, которое может «в конец обессилить душу»12. И хотя И.А. Ильин говорит о необходимости мужественного и сознательного принятия на себя вины ради отстаивания духовного достояния своего народа, о необходимости «виновного подвига», тем не менее в работе «Основное нравственное противоречие войны» чувствуется определённая неудовлетворённость автора результатом собственного теоретического рассмотрения.
Если для Н.А. Бердяева всякое противоречие несёт в себе творческий, положительный смысл и в огне творчества происходит катарсическое преображение человека, то для И.А. Ильина противоречие есть духовная рана, если не обессиливающая в конец, то ослабляющая. И хотя, как утверждает мысли-
8 См.: Бердяев Н.А. Мысли о природе войны // Бердяев Н.А. Судьба России. М.: Изд-во МГУ, 1990. С. 179 [5].
9 Там же. С. 181.
10 См.: Соловьев В.С. Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории. М.: Экс-мо-Пресс, Фолио,1999. 86 с. [6].
11 Там же. С. 17.
12 См.: Ильин И.А. Основное нравственное противоречие войны. С. 9.
тель, доверие к совести может быть восстановлено и будущее может открыться «как возможность освобождения от кошмара прошлого», это не решает противоречия в настоящем и не даёт достаточного основания для непоколебимого действия в настоящем13.
Иначе говоря, согласно Н.А. Бердяеву, противоречивость есть неотъемлемое свойство жизни даже в её высшем Богочеловеческом измерении, и даже в этом измерении жизнь трагична. Неверно думать, что такое понимание привносит некую безысходную мрачность в высший, духовный план бытия. Скорее, наоборот, трагедия полностью изживает эллинистическую фатальность и обретает жизнеутверждающую миссию. А вот для И.А. Ильина высшая, совершенная духовность непротиворечива по определению. И тем болезненнее ощущается им разрыв между высшим, идеальным, и реальностью. Но это также значит, что должен существовать жизненный, реальный путь приближения к идеалу, при всей его недостижимости. Этот путь подобен посмертному «пути» Сизифа. На наш взгляд, совершенно прав И.И. Евлампиев, утверждая близость взглядов И.А. Ильина и А. Камю.
По мысли И.А. Ильина, должны быть чёткие духовные ориентиры, духовная очевидность, теоретически обосновывающая действенное сопротивление злу, физическое пресечение зла, вплоть до убийства. Это не значит, что человек способен прозреть эти ориентиры абсолютно безошибочно и тем более безошибочно их осуществить, иначе бы он не был человеком, а был бы ангелом или Богом. Согласно И.А. Ильину, все так или иначе сопричастны и со-участны злу. Зло присутствует в межчеловеческом мире, обрекая даже лучших представителей человечества на муки неправедного действия.
К поиску духовных ориентиров неправедного жизненного подвига И.А. Ильин обращается в одном из главных своих сочинений «О сопротивлении злу силою» (1925 г.). Здесь он говорит не только о войне, но о сопротивлении напору зла в себе и окружающих, в любых жизненных ситуациях. И всё же война остаётся предельной ситуацией такого сопротивления. Как отмечает И.И. Евлампиев, главной целью философских построений И.А. Ильина оказывается «обоснование возможности жить в условиях, когда сама жизнь становится подвигом»14.
Книга И.А. Ильина «О сопротивлении злу силою» вызвала бурную полемику среди его современников. В частности, Н.А. Бердяев в гневной статье «Кошмар злого добра» обвиняет И.А. Ильина в антихристианстве, в непонимании главной христианской идеи - идеи Богочеловечества, и, соответственно, в непризнании свободы и самоценности человеческой личности, в отрицании человеческой природы и человеческой воли как смысло-порождающих, а не только инст-рументально-приемлющих (т. е. в монофизитстве и монофилитстве как признании единственного положительного начала - Божественного)15.
13 См.: Ильин И.А. Основное нравственное противоречие войны. С. 30.
14 См.: Евлампиев И.И. История русской метафизики в Х1Х-ХХ веках. Русская философия в поисках абсолюта. Ч. II. СПб.: Алетейя, 2000. С. 237 [7].
15 См.: Бердяев Н.А. Кошмар злого добра (о книге И. Ильина «О сопротивлении злу силою») // Ильин И.А. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 5. М.: Русская книга, 1996. С. 378-392 [8].
Следует отметить, что в новом концептуальном решении, предлагаемом И.А. Ильиным, есть весьма необычные черты. Во-первых, философ пытается дать понятийное разграничение «неправедности» и «греха», «заставления» и «насилия» и таким образом построить понятийное разграничение добра и зла. И.А. Ильин говорит об истинном (и в этом смысле - идеальном) «носителе меча», что он «героически выявляет противоположность добра и зла: проводит между ними четкую и драгоценную грань»16.
Сопротивление злу есть волевой выбор истинного Предмета служения. В случае правильного выбора нравственно несовершенные действия не являются греховными. Всякое нравственное несовершенство (а уж тем более убийство) неправедно, но при этом человек может быть «не праведен, но прав»17. Грех -это осуществление недолжного, но «сопротивление злу как таковому всегда остается делом благим, праведным и должным»18. Грех, по И.А. Ильину, предполагает отказ от служения Божьему делу, а неправедность - лишь неизбежное в человеческом мире несовершенство этого служения. Насилие есть использование силы во зло, поэтому не всякое психическое и физическое понуждение, не всякое убиение насильственно.
Во-вторых, очень своеобразны рассуждения И.А. Ильина о видоизменениях любви. Фактически философ предельно разводит «душевно-телесную» и «духовную» любовь. При этом духовная любовь может проявляться как в положительном, так и в отрицательном своём лике. А в случае встречи «между подлинною духовностью и подлинным злом» рождается отрицательная любовь, которая «находит свое завершение в земном устранении отрицаемого злодея»19. Более того, «тёмные лучи любви» могут привести душу сражающегося к состоянию окаменевшего ожесточения!20. По сути именно любовь оказывается единственным достаточным основанием для непоколебимого и цельного действия, пресекающего зло. Любовь цементирует волю, задавая возможность обоснованного действия. Но любовь ли это?
Если в сочинении «Основное нравственное противоречие войны» И.А. Ильин говорил о не-любовности, но неизбежности (и священном долге) физического сопротивления злу, убийства злодеев, то в книге «О сопротивлении злу силою» формулировка существенно изменяется: любовь становится не «внешним» ориентиром (необходимо отстаивать и защищать любимых, любимое), но внутренним основанием (отрицательная любовь) борьбы со злом, теоретически преодолевающим расколотость сознания и воли борющегося. И.А. Ильин пишет: «Вся проблема сопротивления злу разрешается этим основным принципом: борьба ведется именно любовью, но одухотворенною любовью» [9, с. 504]. Безусловно, остаётся необходимость и последующего очищения души, и последующего
16 См.: Ильин И.А. О сопротивлении злу силою // Ильин И.А. Почему мы верим в Россию. Сочинения. М.: Эксмо, 2007. С. 521 [9].
17 Там же. С. 563.
18 Там же. С.549.
19 Там же. С. 501.
20 Там же. С. 537
восполнения любви, обращения к её светлому, положительному лику. Позиция И.А. Ильина, по сравнению с высказанной в более ранних произведениях, кардинально не меняется. Но не найденное ранее теоретическое решение он находит. И это решение наиболее остро выявляет расхождение его глубинных жизненных установок с православием. Парадокс заключается в том, что Н.А. Бердяев в своих порой откровенно гностических формулировках внутренне более православен, чем сознательно приближающийся к ортодоксально-православной риторике И.А. Ильин.
Фактически, стремление к личностной целостности, цельности религиозного служения, религиозного характера приводит И.А. Ильина к утверждению некой внутренней теократии. Но если, например, для Вл.С. Соловьёва теократический идеал - это идеал общественный, то в системе рассуждений И.А. Ильина происходит как бы интериоризация этого идеала - из общества он переносится внутрь человеческой личности. Как пишет философ в работе «Путь к очевидности» (1957 г.), «зрелый духовный характер подобен укрепленному городу, в центре которого находится кремль: здесь построен храм Божий, с алтарем, на котором горит неугасающее пламя. <...> Здесь все соединяется и все объединяются; отсюда исходят все важные решения; отсюда излучается центральная воля, все организующая и упорядочивающая; здесь сосредоточивается сила, здесь вооружается верность, отсюда светит разум» [10, с. 771]. И дело не в ошибочности идеала духовной целостности, но в претензии на его осуществимость, на достижение «согласованной тотальности» всего строя человека в рамках земного, греховного существования и в утверждении любви как цементирующей основы этой тотальности (причём любви, варьирующей от положительного состояния до отрицательного). В этом, на наш взгляд, И.А. Ильин приближается к созданию внутренней теократической утопии.
Говоря о трагедии войны, И.А. Ильин утверждает её неслучайность. Есть духовный закон, который приводит к войне. Когда «длительное пренебрежение к интересам духовной жизни ... ставит под угрозу самую сущность или самую возможность достойной, творческой жизни», тогда человеку приходится «раскрывать накопившуюся в жизни внутреннюю ложь. <. > . вследствие этого пережить тяжелый душевный кризис, грозящий ему смертью», а затем открыто и сознательно взять на себя тяжесть убийств, «спасая и отстаивая духовное достояние своего народа»21.
Человек должен героически нести бремя неправедности, деятельно осуществляя свой предметный выбор, доказывая преданность Божьему делу в мире. В книге «О сопротивлении злу силою» И.А. Ильин отмечает: «Религиозное приятие своей судьбы есть основной героизм, к которому призван каждый из людей; не к приятию судьбы в смысле квиетизма, или детерминизма, или безволия, или фатализма, но к волевому, жизненно-деятельному и религиозно-преданному приятию, которое созерцает жизнь как служение, освещает ее лучом призвания и вливает всю личную силу в религиозное служение этому религиозному призванию» [9, с. 562-563].
21 См.: Ильин И.А. Основное нравственное противоречие войны. С. 29.
Таким образом, размышления о войне приводят И.А. Ильина к следующим выводам. Война с особой остротой выявляет личную ответственность каждого за осуществление собственной судьбы как религиозного призвания. И хотя война возлагает бремя неправедности на всякого соучаствующего в ней, эта неправедность может быть качественно различной. Война проводит предельную грань между истинными духовными ценностями (за которые стоит умереть) и ложными. Война выявляет противостояние добра и зла в мире. И, так как сопротивление злу должно быть реализуемо на пределе напряжения человеческой воли, необходимо устроение внутренней, духовной, личностной теократии, в основу которой философом полагается любовь, способная к отрицательным видоизменениям (а фактически, отрицающая сама себя).
Список литературы
1. Цвык В.А. Проблема борьбы со злом в философии И.А. Ильина. М.: Изд-во Моск. унта, 1997. 110 с.
2. Иван Александрович Ильин / под ред. И.И. Евлампиева. М.: РОССПЭН, 2014. 543 с.
3. Ильин И.А. Основное нравственное противоречие войны // Ильин И.А. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 5. М.: Русская книга, 1996. С. 5-30.
4. Ильин И.А. Духовный смысл войны. М.: Типография т-ва И.Д. Сытина, 1915. 48 с. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.odinblago.ru/duh_smisl_voyni
5. Бердяев Н.А. Мысли о природе войны // Бердяев Н.А. Судьба России. М.: Изд-во МГУ, 1990. С. 177-183.
6. Соловьев В.С. Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории. М.: Экс-мо-Пресс, Фолио,1999. 86 с.
7. Евлампиев И.И. История русской метафизики в XIX-XX веках. Русская философия в поисках абсолюта. Ч. II. СПб.: Алетейя, 2000. 413 с.
8. Бердяев Н.А. Кошмар злого добра (о книге И. Ильина «О сопротивлении злу силою») // Ильин И.А. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 5. М.: Русская книга, 1996. С. 378-392.
9. Ильин И.А. О сопротивлении злу силою // Ильин И.А. Почему мы верим в Россию. Сочинения. М.: Эксмо, 2007. С. 375-576.
10. Ильин И.А. Путь к очевидности // Ильин И.А. Почему мы верим в Россию. Сочинения. М.: Эксмо, 2007. С. 731-910.
References
1. Tsvyk, VA. Problema bor'by so zlom v filosofii I.A. Il'ina [The Problem of Fight against the Evil in I.A. Ilyin's Philosophy], Moscow: Izdatel'stvo Moskovskogo universiteta, 1997. 110 p.
2. Ivan Aleksandrovich Il'in [Ivan Alexandrovich Ilyin], Moscow: ROSSPEN, 2014. 543 p.
3. Il'in, I.A. Osnovnoe nravstvennoe protivorechie voyny [The Basic Moral Contradiction of War], in Il'in, I.A. Sobranie sochineniy v 10 t., t. 5 [Collection of Works in 10 vol., vol. 5], Moscow: Russkaya kniga, 1996, pp. 5-30.
4. Il'in, I.A. Dukhovnyy smysl voyny [The Spiritual Sense of War], Moscow: Tipografiya Tovarishchestva I.D. Sytina, 1915. 48 p. Available at: http://www.odinblago.ru/duh_smisl_voyni
5. Berdyaev, N.A. Mysli o prirode voyny [Thoughts about the Nature of War], in Berdyaev, N.A. Sud'ba Rossii [The Fate of Russia], Moscow: Izdatel'stvo MGU, 1990, pp. 177-183.
6. Solov'ev, VS. Tri razgovora o voyne, progresse i kontse vsemirnoy istorii [War, Progress, and the End of History: Three Conversations], Moscow: Eksmo-Press, Folio, 1999. 86 p.
7. Evlampiev, I.I. Istoriya russkoy metafiziki vXIX-XXvekakh. Russkaya filosofiya vpoiskakh absolyuta. Ch. II [History of Russian Metaphysics in XIX-XX centuries. Russian Philosophy in Search of the Absolute. Part II], Saint Petersburg: Aleteyya, 2000. 413 p.
8. Berdyaev, N.A. Koshmar zlogo dobra (o knige I. Il'ina «O soprotivlenii zlu siloyu») [Nightmare of the Evil Good (About I. Ilyin's book «Resistance to Evil by Force»], in Il'in, I.A. Sobranie sochineniy, v 10 t., t. 5 [Collection of Works, in 10 vol., vol. 5], Moscow: Russkaya kniga, 1996, pp. 378-392.
9. Il'in, I.A. O soprotivlenii zlu siloyu [Resistance to Evil by Force], in Il'in, I.A. Pochemu my verim v Rossiyu. Sochineniya [Why We Believe in Russia. Works], Moscow: Eksmo, 2007, pp. 375-576.
10. Il'in, I.A. Put' k ochevidnosti [The Way to Insight], in Il'in, I.A. Pochemu my verim vRossiyu. Sochineniya [Why We Believe in Russia. Works], Moscow: Eksmo, 2007, pp. 731-910.
УДК 1:316.485.26(47) ББК 87.3(2)61-07
РУССКИЕ ФИЛОСОФЫ О СМЫСЛЕ ВОЙНЫ: PERSONA IN BELLO
В.В. СИДОРИН Институт философии РАН ул. Гончарная, 12, стр. 1, г. Москва, 109240, Российская Федерация E-mail: [email protected]
Рассматриваются воззрения Ф.А. Степуна, Н.А. Бердяева, И.А. Ильина на проблему личной моральной ответственности участвующего в войне, описываемую в категориях «греха», «вины», «искупления». Идеи данных мыслителей сравниваются с доминирующей сегодня в этике теорией справедливой войны, устанавливающей теоретические принципы, соответствие которым делает войну в каждом конкретном историческом случае нравственно приемлемой. Сопоставление взглядов указанных мыслителей, несмотря на ряд существенных отличий, позволяет заявить о наличии общего для них подхода к философскому осмыслению феномена войны. Делается вывод, что, в отличие от теории справедливой войны, акцентирующей внимание на морально-правовом оправдании государства, для упомянутых мыслителей характерен своеобразный персоналистический подход к этической проблематике войны, подчеркивающий ее неизбежную и трагически переживаемую нравственную противоречивость для морального сознания личности. Раскрывая антиномич-ность войны, Ф.А. Степун, Н.А. Бердяев, И.А. Ильин указывали на обреченность личности на персональную моральную ответственность за войну, что делает невозможным абсолютное оправдание или абсолютное осуждение одной из сторон войны. Делается вывод о том, что война рассматривается русскими мыслителями в сфере относительного, в которой абсолютизация чего бы то ни было, в том числе и моральной правоты, недопустима, что является важным отличием подхода русских мыслителей от теории справедливой войны, оставляющей теоретическую возможность (при всех трудностях ее практической реализации) однозначной моральной и правовой интерпретации событий. В заключение делается акцент на том, что такой подход мог бы быть актуален в современных этических дискуссиях о войне.
Ключевые слова: теория справедливой войны, русская религиозная философия, война, христианство, моральная ответственность личности, грех, вина, искупление.
