CC BY
482
Раздел 3. Уголовный закон
ШАРАПОВ Р.Д., доктор юридических наук, профессор,
Srd72@mail.ru
Кафедра уголовного права, криминологии и уголовно-исполнительного права;
Санкт-Петербургский юридический институт (филиал) Университета прокуратуры Российской Федерации, 191104, г. Санкт-Петербург, Литейный проспект, 44;
Кафедра правовой подготовки сотрудников органов внутренних дел; Тюменский институт повышения квалификации сотрудников Министерства внутренних дел Российской Федерации, 625049, г. Тюмень, ул. Амурская, 75
SHARAPOV R.D.,
Doctor of Legal Sciences, professor, Srd72@mail.ru
Chair of criminal law, criminology and penal law;
St. Petersburg Law Institute (Branch) of the University of Prosecutor's Office of the Russian Federation, Liteiny Prospect 44, St. Petersburg, 191104; Chair of legal training of law enforcement officers; Tyumen Advanced Training Institute of the Ministry of the Interior of the Russian Federation, Amurskaya St. 75, Tyumen, 625049, Russian Federation
ХУЛИГАНСТВО
Аннотация. Статья посвящена уголовно-правовой характеристике некоторых актуальных вопросов квалификации хулиганства. В частности, по мнению автора, при использовании в процессе хулиганства непригодного либо декоративного оружия, если предметом расследования по уголовному делу является реальная совокупность хулиганства и разбоя, совершенных с применением оружия-игрушки, с учетом различных разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации о квалификации таких преступлений выводы суда, изложенные в приговоре, будут содержать существенные противоречия, которые повлияют на правильность применения уголовного закона. Обосновывается, что квалификация действий уличных пранкеров как уголовно наказуемого хулиганства возможна, если публичный розыгрыш привел к грубому нарушению общественного порядка и сопровождался демонстрацией оружия или предметов, используемых в качестве оружия.
Ключевые слова: оружие; хулиганство; хулиганские побуждения; ненависть; вражда; транспорт общего пользования; пранк; уголовно-правовая оценка.
HOOLIGANISM
Annotation. The article is devoted to the criminal law characteristics of some urgent issues concerning the qualification of hooliganism. In particular, according to the author's opinion, when using unsuitable or decorative weapons in the process of hooliganism, in case the subject of the criminal investigation is a real combination of hooliganism and robbery committed with the use of toy weapons, taking into account various explanations of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation concerning the qualification of such crimes, the court's conclusions set out in the verdict will contain significant contradictions that will affect the correct application of the criminal law. It is substantiated that the qualification of the actions of street prankers as criminal hooliganism is possible if a public prank led to a gross violation of public order and was accompanied by a demonstration of weapons or objects used as weapons.
Keywords: weapons; hooliganism; hooligan motives; hatred; enmity; public transport; prank; criminal legal assessment.
В соответствии с действующей редакцией ст. 213 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК) состав хулиганства относится к группе сложных
альтернативных составов преступлений. Его вменение возможно, если грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу,
сопровождалось хотя бы одним из трех обстоятельств: 1) применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия; 2) мотивом противоправных действий виновного была политическая, идеологическая, расовая, национальная или религиозная ненависть или вражда либо ненависть или вражда в отношении какой-либо социальной группы; 3) противоправные действия совершены на железнодорожном, морском, внутреннем водном или воздушном транспорте, а также на любом ином транспорте общего пользования. Условно данные виды хулиганства можно именовать как «вооруженное хулиганство», «экстремистское хулиганство» и «транспортное хулиганство». Каждому из видов хулиганства сопутствуют вопросы квалификации, остро стоящие в теории уголовного права и судебной практике.
Характеризуя «вооруженное хулиганство», Пленум Верховного Суда Российской Федерации (далее - Пленум) после традиционных для отечественного уголовного права разъяснений того, что понимается под применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, сделал неожиданный вывод: «Применение в ходе совершения хулиганства незаряженного, неисправного, непригодного оружия (например, учебного) либо декоративного, сувенирного оружия, оружия-игрушки и т.п. дает основание для квалификации содеянного по пункту "а" части 1 статьи 213 УК РФ»*.
В связи с этим возникает как минимум два вопроса. Первый вопрос заключается в выяснении того, применение какого из указанных в п. «а» ч. 1 ст. 213 УК орудий преступления - оружия или предмета, используемого в качестве оружия, следует отражать в формулировке обвинения по уголовному делу данной категории. Представляется, что содеянное необходимо оценивать как применение предмета, используемого в качестве оружия, поскольку с позиции Федерального
* О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 нояб. 2007 г. N 45 (пункт 4). Доступ из справ.-правовой системы «Консуль-тантПлюс».
закона от 13 декабря 1996 г. N 150-ФЗ «Об оружии», теории и практики оружи-еведческой экспертизы перечисленные предметы, имитирующие оружие (за исключением незаряженного оружия), оружием в юридическом смысле слова все же не являются. Использование в процессе хулиганства незаряженного оружия, полагаем, следует инкриминировать по признаку «применение оружия» [1, с. 80].
Если виновный, совершая хулиганство, использовал предмет, имитирующий оружие, в процессе физического насилия (например, наносил удары потерпевшему рукоятью неисправного пистолета либо макетом пистолета, отлитого из металла), то препятствий для квалификации содеянного по п. «а» ч. 1 ст. 213 УК нет, так как имитирующий оружие предмет в точности соответствует понятию предметов, используемых в качестве оружия при совершении хулиганства, в трактовке Пленума (любые материальные объекты, которыми, исходя из их свойств, можно причинить вред здоровью человека).
Аналогичной должна быть квалификация в случаях, если при хулиганстве виновный угрожал заведомо негодным оружием либо имитацией оружия с намерением использовать эти предметы для причинения телесных повреждений, поскольку такой подход к уголовно-правовой оценке следует из смысла разъяснения, данного в абз. 4 п. 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 г. N 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое».
Второй вопрос связан с возможностью инкриминировать п. «а» ч. 1 ст. 213 УК в случаях, если виновный в процессе хулиганских действий угрожал предметом, выдавая его за подлинное оружие, но не имел намерения использовать данный предмет для причинения физического вреда потерпевшему, а равно если таким предметом (например, бумажным пистолетом) объективно невозможно причинить телесные повреждения. Буквальное понимание позиции Пленума об оценке применения в ходе совершения хулиганства незаряженного, неисправного, непригодного оружия либо декоративного, сувенирного оружия, оружия-игрушки и т.п. дает основания для
положительного ответа на поставленный вопрос. Но в таком случае необходимо констатировать непоследовательность высшей судебной инстанции в решении одного и того же квалификационного вопроса применительно к хулиганству, с одной стороны, и разбою, с другой стороны, несмотря на то, что этот вопрос имеет значение для разных составов преступлений. Дело в том, что, согласно другой позиции Пленума, использование виновным при разбое заведомо негодного или незаряженного оружия либо предметов, имитирующих оружие, без намерения использовать эти предметы для причинения вреда, опасного для жизни или здоровья, не дает оснований считать разбой вооруженным и квалифицировать содеянное по ч. 2 ст. 162 УК*.
Если представить, что предметом расследования по уголовному делу является реальная совокупность хулиганства и разбоя, совершенных с применением, скажем, оружия-игрушки, то с учетом указанных разъяснений Пленума выводы суда, изложенные в приговоре, будут содержать существенные противоречия, которые повлияют на правильность применения уголовного закона (п. 4 ст. 389.16 УПК РФ).
Теория и практика уголовного права традиционно исходят из того, что обязательным признаком субъективной стороны состава хулиганства является мотив (хулиганские побуждения), который, по нашему мнению, содержится в диспозиции ч. 1 ст. 213 УК в фразе «явное неуважение к обществу». Наиболее развернутое официальное толкование хулиганского мотива дано Пленумом применительно к п. «и» ч. 2 ст. 105 УК, по которой следует квалифицировать убийство, совершенное на почве явного неуважения к обществу и общепринятым нормам морали, когда поведение виновного является открытым вызовом общественному порядку и обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение (например, умышленное причинение смерти без видимого повода или с использовани-
ем незначительного повода как предлога для убийства)**.
С большой долей скептицизма в теории уголовного права было воспринято решение включить в состав хулиганства дополнительный, так называемый экстремистский мотив (политическую, идеологическую, расовую, национальную или религиозную ненависть или вражду либо ненависть или вражду в отношении какой-либо социальной группы) в связи с невозможностью придать юридическое значение наличию нескольких побуждений при совершении одного преступного деяния [2, с. 21; 3, с. 23; 4]. При этом Пленум считает недопустимой квалификацию одного и того же убийства по нескольким пунктам части 2 статьи 105 УК, предусматривающим различные мотивы и цели преступления***.
Практика, однако, доказала жизнеспособность уголовно-правовой нормы, предусматривающей ответственность за «экстремистское хулиганство», о чем свидетельствует приговор по одному из самых нашумевших уголовных дел данной категории, так называемому делу женской панк-группы «Pussy Riot»****. Следовательно, законодательный феномен полимотивированного хулиганства является уголовно-правовой реальностью, а значит, состав преступления, предусмотренного п. «б» ч. 2 ст. 213 УК, характеризуется двумя мотивами, в одинаковой мере имеющими значение для квалификации хулиганства.
Впрочем, развернувшаяся в теории уголовного права критика состава «экстремистского хулиганства», а также далеко не однозначное восприятие обществом официальной уголовно-правовой оценки того деяния, которое совершили фигуранты
* О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 дек. 2002 г. N 29 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2003. N 2.
** О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ): постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 янв. 1999 г. N 1. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
*** Пункт 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. N 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)».
**** Приговор N 1-170/2012 от 17 авг. 2012 г. по делу N 1-170/2012 // Судебные и нормативные акты Российской Федерации: сайт. Ш1_: http://sudact.ru
дела «Pussy Riot», оказали влияние на законодателя. В июне 2013 года в ст. 148 УК криминализированы публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих. В правоприменительной практике возник острейший вопрос о разграничении состава нового преступления с составом хулиганства, совершенного по мотиву религиозной ненависти или вражды.
Полагаем, что критерием, определяющим квалификацию религиозного экстремизма по статье УК о хулиганстве, является грубое нарушение общественного порядка в результате хулиганско-экстремистских действий. Иначе содеянное может квалифицироваться по ст. 148 УК.
Федеральным законом от 3 апреля 2017 г. N 60-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»* криминализировано хулиганство на железнодорожном, морском, внутреннем водном или воздушном транспорте, а также на любом ином транспорте общего пользования (п. «в» ч. 1 ст. 213 УК). Наряду с этим введена статья 267.1 УК, криминализирующая совершение из хулиганских побуждений действий, угрожающих безопасной эксплуатации транспортных средств. Возникшая сразу же проблема разграничения новых составов преступлений по-прежнему является актуальной.
Из пояснительной записки к проекту указанного федерального закона следует, что ст. 267.1 УК рассчитана на применение, например, к попыткам ослепления лазерными лучами пилотов воздушных судов, заходящих на посадку или осуществляющих движение**. В связи с этим состав
* О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: федер. закон от 3 апр. 2017 г. N 60-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2017. N 15 (ч. I). Ст. 2135.
** Пояснительная записка к проекту Федерального закона N 572517-5 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации». Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
данного преступления будет иметь место и в тех случаях, когда действия, угрожающие безопасной эксплуатации транспортных средств, совершены лицом, не находящимся на транспортном средстве железнодорожного, морского, внутреннего водного или воздушного транспорта, а также на любом ином транспортном средстве общего пользования. Для состава транспортного хулиганства место совершения преступления (на железнодорожном, морском, внутреннем водном или воздушном транспорте, а также на любом ином транспорте общего пользования), напротив, является обязательным признаком объективной стороны преступления. Дискуссионен, однако, вопрос о том, является ли местом преступления исключительно транспортное средство (судно, железнодорожный подвижной состав, автомобиль и т.п.), либо это также общедоступные объекты транспортной инфраструктуры (залы ожидания, зоны пассажирского контроля, станции метрополитена, пассажирские переходы, перроны, пристани и т.п.) [5, с. 55; 6, с. 52]. В судебной практике имеются решения, в которых дана различная оценка объектам транспортной инфраструктуры общего пользования как места совершения «транспортного хулиганства» (например, совершение хулиганства на перроне станции метрополитена послужило основанием для осуждения по п. «в» ч. 1 ст. 213 УК***, но иначе квалифицированы хулиганские действия, совершенные в подуличном переходе станции метро****).
Обсуждаемый критерий, как представляется, является недостаточным для разграничения рассматриваемых преступлений. Способом уголовно наказуемого хулиганства является грубое нарушение общественного порядка, устанавливаемое с учетом способа, времени, места совершения хулиганских действий, а также их интенсивности, продолжительности и других
*** Приговор Савеловского районного суда г. Москвы от 11 окт. 2017 г. N 01-0315/2017 // Суды общей юрисдикции города Москвы: официальный портал. 11К1_: http://mos-gorsud.ru
**** Апелляционное постановление Московского городского суда от 8 окт. 2018 г. N 01-0349/2018. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
обстоятельств*. Способ совершения преступления, предусмотренного ст. 267.1 УК, состоит в совершении действий, угрожающих безопасной эксплуатации транспортных средств. Указанные признаки составов преступлений диктуют различие в их основных непосредственных объектах (хулиганство направлено против общественного порядка, а действия, угрожающие безопасной эксплуатации транспортных средств, направлены против безопасности движения и эксплуатации транспорта).
Если хулиганские действия совершены виновным непосредственно на борту воздушного судна, на судне морского или внутреннего водного транспорта, на железнодорожном подвижном составе либо на ином транспортном средстве общего пользования (либо на объекте транспортной инфраструктуры общего пользования) и выражались в грубом нарушении общественного порядка на транспорте общего пользования, то содеянное необходимо квалифицировать как хулиганство (например, учинение драки в вагоне метро).
Если хулиганские действия, совершенные на транспорте общего пользования, угрожали безопасной эксплуатации транспортных средств, однако не обладали свойством грубого нарушения общественного порядка (например, самовольная без надобности остановка поезда стоп-краном, выбрасывание из хулиганских побуждений спасательных кругов с борта прогулочного теплохода во время рейса [7, с. 163]), а равно если хулиганские действия, угрожающие безопасной эксплуатации транспортных средств, в том числе грубо нарушающие общественный порядок, совершены лицом, не находящимся на транспорте общего пользования (например, опасное вождение, совершенное в нарушение п. 2.7 Правил дорожного движения водителем личного автомобиля [8, с. 6], размещение на железнодорожных путях посторонних предметов), то содеянное должно квалифицироваться по ст. 267.1 УК.
Представляется, что по ст. 267.1 УК следует квалифицировать совершение из
* Пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2007 г. N 45 «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений».
хулиганских побуждений действий, входящих в объективную сторону правонарушений, предусмотренных ст. 267 УК и ч. 1 ст. 11.1 КоАП РФ, если эти действия угрожали безопасной эксплуатации транспортных средств, но не повлекли по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека либо причинение крупного ущерба.
Главный вопрос квалификации, однако, заключается в оценке поведения виновного, в действиях которого одновременно имеются как признаки состава «транспортного хулиганства», так и признаки состава преступления, предусмотренного ст. 267.1 УК (например, демонстративная попытка так называемого авиадебошира насильственным способом проникнуть в кабину пилотов воздушного судна во время полета). Кроме того, не ясно, следует ли квалифицировать содеянное по совокупности данных преступлений или по одной из указанных статей как единое преступление.
Если исходить из того, что составы преступлений, предусмотренные п. «в» ч. 1 ст. 213 и ст. 267.1 УК, являются смежными и описывают посягательства на различные объекты уголовно-правовой охраны, которые одновременно не защищаются ни одной из данных уголовно-правовых норм в отдельности, то последует вывод о том, что действия виновного, который из хулиганских побуждений грубо нарушил общественный порядок на транспорте общего пользования, создав при этом реальную угрозу безопасной эксплуатации транспортного средства, должны квалифицироваться по правилу идеальной совокупности указанных преступлений.
Предпочтительной видится иная позиция, которая основана на том, что состав «транспортного хулиганства» характеризуется двумя непосредственными объектами преступления, один из которых является основным (общественный порядок), а другой - факультативным (транспортная безопасность**). Поэтому отноше-
** Транспортная безопасность — состояние защищенности объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств от актов незаконного вмешательства. (См.: О транспортной безопасности: федер. закон от 9 февр. 2007 г. N 16-ФЗ // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2007. N 7. Ст. 837).
ние между рассматриваемыми составами преступлений соответствует конкуренции общей и специальной норм, при которой состав «транспортного хулиганства» является нормой специальной. Соответственно, подлежит применению только он. В судебной практике имеются решения, свидетельствующие о том, что именно так суды расценивают соотношение сравниваемых уголовно-правовых норм. Например, «Асфандияров З.З. был осужден по п. "в" ч. 1 ст. 213 УК РФ за то, что, находясь на борту самолета в состоянии алкогольного опьянения, пытался закурить в салоне самолета. При этом он грубо выражался нецензурной бранью, выкрикивал угрозы в адрес пассажиров и бортпроводников, бесцельно передвигался по салону самолета, задевая пассажиров, тем самым угрожая безопасности полета» [цит. по: 6, с. 51]. В качестве примера также можно привести приговор по п. «в» ч. 1 ст. 213 УК в отношении «авиадебошира», неоднократно пытавшегося открыть дверь воздушного судна во время полета*.
Последнее десятилетие характеризуется актуализацией некоторых форм де-виантного поведения, создающих угрозу для общественной безопасности и общественного порядка (например, зацепинг, руфинг, сталкерство). К числу «новых» девиаций относится пранк (от англ. prank - проказа, выходка, шалость, розыгрыш, шутка), который уже не сводится к своему изначальному жанру - телефонному розыгрышу, а нередко выражается в совершении в общественных местах публичных провокаций, связанных с имитацией убийств, причинения телесных повреждений, похищения людей и других общеуголовных преступлений (так называемый живой пранк). Расчет режиссеров уличных розыгрышей подобного рода (они это называют социальным экспериментом) строится на том, что прохожие, общественность, воспринимая происходящее как реальное событие, шокированные происходящим, начнут реагировать. Это и станет предметом насмешки, в том числе в
* Приговор Химкинского городского суда Мо-
сковской области от 12 сент. 2017 г. N 1-575/2017 // Судебные и нормативные акты Российской Федерации: сайт. URL: http://sudact.ru
сети Интернет, когда видеозапись уличной провокации будет размещена на сайте. Небезынтересным представляется вопрос об уголовно-правовой характеристике пранка.
Российское законодательство предусматривает как административную, так и уголовную ответственность за некоторые формы телефонных розыгрышей, представляющих общественную опасность. Статьей 19.13 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за заведомо ложный вызов специализированных служб. Если предметом телефонного пранка было заведомо ложное сообщение о готовящихся взрыве, поджоге или иных действиях, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, то наступает уголовная ответственность по ст. 207 УК.
Случаи уличного пранка могут расцениваться как мелкое хулиганство (ст. 20.1 КоАП РФ), если публичный розыгрыш сопровождался нецензурной бранью или оскорбительным приставанием к гражданам. Именно так, например, были квалифицированы действия двоих блогеров из г. Волгограда, которые, выдавая себя за сотрудников полиции (переодевшись в форменную одежду), требовали от прохожих предъявления документов для проверки, предлагали пройти личный досмотр. «Розыгрыш» пранкеры фиксировали с помощью видеозаписи, которую разместили в сети Интернет для увеличения числа подписчиков своего видеоканала**.
Квалификация действий уличных пранкеров как уголовно наказуемого хулиганства представляется правильной при условии, что публичный розыгрыш с учетом способа, времени, места его совершения, интенсивности, продолжительности и других обстоятельств привел к грубому нарушению общественного порядка (дезорганизации работы предприятия или учреждения, приостановлению работы общественного транспорта, срыву массового мероприятия, нарушению общественного спокойствия в многолюдных местах и т.п.) и сопровождался демонстрацией оружия или предметов, используемых в качестве
URL: https://ria.ru/20191001/1559330680.html
оружия (в том числе незаряженного, неисправного, непригодного, декоративного, сувенирного оружия, оружия-игрушки), если по обстоятельствам дела такая демонстрация может быть расценена как «иные действия, свидетельствующие о намерении применить насилие посредством этого оружия или предметов, используемых в качестве оружия»*. Таковы, например, случаи прилюдного совершения в общественных местах действий, имитирующих убийство или причинение вреда здоровью «потерпевшего» с использованием якобы настоящего оружия или других «опасных» предметов, когда действия пранкеров направлены на устрашение неопределенного круга лиц, ставших случайными очевидцами уличного розыгрыша. Так, гражданин К., выходя на станции метрополитена из вагона поезда, бросил в вагон муляж взрывного устройства — коробку с проводами, а сам стал проводить какие-то манипуляции с мобильным телефоном. Среди пассажиров началась паника, на следующей станции они покинули вагон, две пассажирки упали в обморок. К. осужден за хулиганство, совершенное с применением предмета, используемого в качестве оружия, на транспорте общего пользования**.
Выводы:
1. Если предметом расследования по уголовному делу является реальная совокупность хулиганства и разбоя, со-
* Пункт 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2007 г. N 45 «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений».
** Апелляционное постановление Московского городского суда от 4 дек. 2017 г. по делу N 10-19240/2017. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
вершенных с применением предмета, имитирующего оружие (например, оружия-игрушки), то с учетом разных подходов Пленума Верховного Суда Российской Федерации к оценке такого способа хулиганства, с одной стороны, и разбоя, с другой стороны, выводы суда, изложенные в приговоре, будут содержать существенные противоречия, которые повлияют на правильность применения уголовного закона (п. 4 ст. 389.16 УПК РФ).
2. Критерием, определяющим квалификацию религиозного экстремизма по статье УК о хулиганстве, является грубое нарушение общественного порядка в результате хулиганско-экстремистских действий. Иначе содеянное может квалифицироваться по ст. 148 УК.
3. Состав «транспортного хулиганства» характеризуется двумя непосредственными объектами преступления, один из которых является основным (общественный порядок), а другой — факультативным (транспортная безопасность). Следовательно, отношение между рассматриваемыми составами преступлений соответствует конкуренции общей и специальной норм, при которой состав транспортного хулиганства является нормой специальной.
4. Составом уголовно наказуемого хулиганства охватываются действия уличных пранкеров при условии, что эти действия привели к грубому нарушению общественного порядка и сопровождались демонстрацией оружия или предметов, используемых в качестве оружия (в том числе предметов, имитирующих оружие), если по обстоятельствам дела такая демонстрация может быть расценена как иные действия, свидетельствующие о намерении применить насилие посредством этого оружия или предметов, используемых в качестве оружия.
Список литературы
1. Шарапов Р.Д. Понятие оружия как орудия преступления // Журнал российского права. 2005. N 11. С. 76-81.
2. Волженкин Б. Хулиганство // Уголовное право. 2007. N 5. С. 17-22.
3. Кибальник А., Соломоненко И. «Экстремистское» хулиганство - нонсенс уголовного закона // Законность. 2008. N 4. С. 21-23.
4. Квалификация массовых беспорядков, хулиганства и преступлений экстремистской направленности: теория и практика / С.В. Борисов, А.П. Дмитренко, В.А. Осипов, Е.А. Русскевич; отв. ред. Н.Г. Кадников. М.: Юриспруденция, 2012. 120 с.
5. Сичкаренко А.Ю. Актуальные вопросы квалификации «транспортного» хулиганства // Уголовное право. 2017. N 6. С. 55-59.
6. Куприянов Е.И., Майорова Е.И., Яковлева Л.В. Хулиганство, совершенное на транспорте общего пользования // Российский следователь. 2018. N 4. С. 51-53.
7. Голик Ю.В. Ответственность за хулиганство: изменение законодательства // Lex Russica. 2017. N 8. С. 162-166.
8. Медведев Е.В., Кузнецова М.А. Стритрейсинг - транспортное преступление или уголовно наказуемое хулиганство? // Транспортное право. 2018. N 4. С. 5-8.
References
1. Sharapov R.D. The concept of weapons as a weapon of crime. Journal of Russian Law, 2005, no. 11, pp. 7681. (In Russ.).
2. Volzhenkin B. Hooliganism. Criminal law, 2007, no. 5, pp. 17-22. (In Russ.).
3. Kibal'nik A., Solomonenko I. "Extremist" hooliganism - nonsense of the criminal law. Legality, 2008, no. 4, pp. 21-23. (In Russ.).
4. Borisov S.V., Dmitrenko A.P., Osipov V.A., Russkevich E.A. Qualification of riots, hooliganism and extremist crimes: theory and practice. Moscow, Yurisprudentsiya Publ., 2012. 120 p. (In Russ.).
5. Sichkarenko A.Yu. Actual issues of qualification of"transport" hooliganism. Criminal law, 2017, no. 6, pp. 5559. (In Russ.).
6. Kupriyanov E.I., Mayorova E.I., Yakovleva L.V. Hooliganism committed in public transport. Russian investigator, 2018, no. 4, pp. 51-53. (In Russ.).
7. Golik Yu.V. Responsibility for Hooliganism: Changing the Law. Lex Russica, 2017, no. 8, pp. 162-166. (In Russ.).
8. Medvedev E.V., Kuznetsova M.A. Is street racing a transport crime or criminal hooliganism? Transport law, 2018, no. 4, pp. 5-8. (In Russ.).
