CC BY
777
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ТЕКСТ КАК ОБЪЕКТ ПОНИМАНИЯ
Г.И. Фазылзянова
В культурологическом плане художественный текст есть опредмеченный результат универсального освоения человеком мира, - модель, в которой человек воспроизводит себя в целостности своего природно-социально-культурного бытия, и тем самым расширяет свое жизненное пространство, дополняя свой реальный жизненный опыт иллюзорным опытом жизни в художественной реальности.
Ключевые слова: культура, художественный текст, понимание.
Последние десятилетия ознаменованы формированием новой интегральной парадигмы знания, в проблемное поле которой попадают такие феномены, как текст, дискурс, интенция. Расширяются границы самого понятия «текст культуры», множатся подходы к его интерпретации, которые включают онтологическое толкование текста как событийного континуума, семиологический подход к тексту как к пространству кодов, герменевтический - как конфликту интерпретаций (дискурсов), постструктуралист-ский - как к способу существования потенциальной множественности смыслов.
В этой связи становится актуальной проблема изучения возможных соотношений художественного произведения и его смыслов, творимых и востребуемых культурным, социальным и личностным контекстом. Особую актуальность эта проблема приобретает в той области знания и практики, которая связана с пониманием и интерпретацией художественного текста как смыслового пространства, где возможно сосуществование различных познавательных и смысловых феноменов - в процессе взаимодействия возникших в сознании и языке или созданных миров. Актуальность данной проблемы определяется также формирующейся парадигмой гуманитарного знания, ориентированной на целостное знание, получаемое во взаимодополняемости социальных, культурно-исторических и психологических аспектов изучаемых феноменов.
Необходимость более углубленного исследования социально-философских и технологических проблем понимания определяется как современным социальным контекстом, так и особой ответственностью человека (в т. ч. и педагога), выступающего посредником между текстом и аудиторией. Дело в том, что понимание и актуализация смыслов
художественного текста - необыкновенно сложная технология, владеть которой должны прежде всего специалисты, использующие художественные тексты как исходный материал в своей работе. Опыт преподавательской деятельности показывает, что проблема понимания текстов культуры, и прежде всего художественных текстов, возникает в связи с тем, что учебные программы (особенно в общеобразовательной школе) акцентируют внимание не столько на понимании, сколько на формальном освоении фабулы произведения. Поэтому смысловые глубины художественных произведений студентам, как правило, недоступны, т. к. они привыкли воспринимать их на уровне сюжета.
Таким образом, изучение технологий постижения и раскрытия смыслового потенциала произведений вызвано необходимостью более точного, а следовательно, научно и инструментально обоснованного истолкования художественных текстов адекватного их смысловым глубинам. Отдельные подходы анализа художественного текста исчерпали свои потенциалы и конструктивные ресурсы. В этой связи возникает необходимость выработки методологии, путей и инструментария осмысления художественного произведения как целостного объекта, не расчленяемого на отдельные пласты и фрагменты эстетикой, психологией, философией или искусствоведением.
Художественное произведение в своей сущности есть текст культуры, понимаемый как организованное единство составляющих его элементов, связная, компактная и воспроизводимая последовательность знаков или образов, развернутая во времени, выражающая некоторое содержание и обладающая доступным пониманию смыслом (латинское 1ех1и значило «связь», «соединение», «ткань»). Аккумулируя исторически вырабо-
танные человечеством всеобщие способы деятельности и являясь аксиологическим и семантическим пространством духовного существования человека, тексты культуры содержат в себе бесконечное множество смыслов и экзистенций, которые актуализируются в новой культурной ситуации в форме индивидуального, авторского построения картины мира и человека.
Особую роль в историко-культурных процессах играют письменные тексты. Возникновение и развитие письменной речи некогда оказало большое влияние на дифференциацию форм общественного сознания. Особенно важным моментом здесь следует считать стандартизацию текстов идеологического содержания, которые формировали единое ценностно-нормативное поле сообщества путем воздействия на мироощущение людей, их намерения и поступки (например, религиозные тексты, тексты кодифицированного права и т. д.). Текст выступает первичной данностью всего гуманитарно-филологического мышления, «той непосредственной действительностью (действительностью
мысли и переживаний), из которой только и могут исходить эти дисциплины и это мышление. Где нет текста, там нет и объекта для исследования и мышления» [1].
В последнее время понятие «текст» выходит за традиционные феноменологические границы. И это не случайно - культура вообще «тяготеет к тому, чтобы рассматривать созданный Богом или Природой мир как Текст, и стремится прочесть сообщение, в нем заключенное» [2]. Текст сохраняет, акцентирует и творит сущностные характеристики бытия в той мере, в которой он адекватно интерпретируется и понимается субъектом культуры. Потенциальная инвариантность текста определяет его креативный потенциал. Всякий текст должен рассматриваться как условие мыслительной деятельности [3]. Будучи произведением человека, текст отражает особенности сознания и мышления человека определенной культуры.
С историко-психологической точки зрения текст есть поздний и специализированный продукт сплетения дискурсов, реплик, в то время как первичной формой существования речи был и остается диалог. В формате социальной коммуникации текст есть адресованное сообщение, предполагающее ак-
тивную позицию реципиента по отношению к получаемому сообщению: он должен его расшифровать, выбрав подходящий смысловой код или выработав новый. Творческий акт при этом совершается на обоих концах информационно-коммуникативной цепи. С точки зрения психолингвистики текст характеризуется как «вербальный и знаково зафиксированный (в устной или письменной форме) продукт речемыслительной деятельности» [4]; экстралингвистическая реальность, обладающая содержательной завершенностью и информационной самодостаточностью. В социально-психологическом измерении текст есть форма коммуникации, которая является основным средством общения: текст создается и живет в процессе диалогической сопряженности, в момент порождения и восприятия; в рамках культурологического понимания - информационно-образный феномен, отражающий и преобразующий окружающий мир.
Одной из ведущих форм воплощения текста культуры является художественное произведение, которое в философско-герменевтическом измерении представляет собой сложный объект, содержащий потенциально бесконечный объем смыслов, актуализирующихся в субъективном пространстве мыследеятельности субъекта определенной эпохи и культуры; является формой отражения человеческой экзистенции.
Художественный текст - уникальное по сложности и многогранности явление, в каждом определении которого высвечиваются различные подходы и грани. В частности, художественный текст рассматривается как «вселенная духа» [5], «организованное единство составляющих его элементов; сообщение, направленное автором (адресантом) читателю (адресату)». При этом адресат всегда находится в отношении сотворчества к получаемому сообщению: он должен его расшифровать, т. е. выбрать подходящий смысловой код или даже выработать новый. Творческий акт, таким образом, совершается на обоих концах информационной цепи (активность отправителя и активность получателя)» [6].
В культурологическом плане художественный текст есть опредмеченный результат универсального освоения человеком мира, -модель, в которой человек воспроизводит себя в целостности своего природно-со-
циально-культурного бытия, и тем самым расширяет свое жизненное пространство, дополняя свой реальный жизненный опыт иллюзорным опытом жизни в художественной реальности.
Художественные тексты как важнейшая составляющая гуманитарной культуры (ее мифопоэтический пласт) выполняют целый ряд важнейших для становления культурной системы и формирования личности функций. В частности, исследователи отмечают культурно-идентификационные, ценностно-ориентационные, нормоориентирующие, социаль-но-консолидирующие и индивидуализирующие ресурсы текста. Являясь продуктом самосознания, тексты обеспечивают рефлексию бытия на уровне ее образов, смыслов, ценностей, норм и целей, они потенциально содержат в себе совокупность сущностных предназначений, фундаментальных оснований и смыслов человеческой жизни. Тексты выступают идеальной формой с точки зрения закрепления, хранения, накопления, трансляции и трансформации социального и духовного опыта, уникальным способом обеспечения исторической преемственности как на уровне индивидуального человеческого бытия, так и на уровне исторического бытия социального организма. В то же время художественный текст есть универсальная форма самосознания человека, в которой содержатся архетипы отношений к миру, а также свернутые способы деятельности и сознания, выработанные человеческой историей [7]. Являясь формой концентрации и сохранения идеальных способов и результатов освоения и преобразования природы, общества, человека, текст выступает в качестве того пространства, где осуществляется деятельная «встреча» личности с коллективным культурным опытом, зафиксированным с помощью образов, ценностей, норм, жизненных идеалов. Обращение к тексту позволяет увидеть бытие как целостную реальность, понять и принять персонифицированные образы культуры, определяющие ее духовнонравственную вертикаль. В процессе идентификации с образом произведения человек проявляет и презентирует свою нравственную сущность, которая объективируется в пространстве самосознания и творчества. Индивидуализирующая функция художественного текста проявляется в его способно-
сти обеспечить человеку понимание и ощущение собственной уникальности и неповторимости, обрести свое призвание и смысл бытия.
Сущностными характеристиками художественного текста как феномена отечественной гуманитарной культуры является его целостность и синкретичность, экзистенциальная отягощенность, философско-этическая насыщенность. Тексты художественной
культуры содержат в себе проблематику таких пластов бытия человека и общества (т. е. наиболее сущностные «вопросы» и «ответы»), которые сегодня приобретают особую актуальность в связи с характером переживаемого российским обществом этапа. Актуализация этих смысловых глубин может стать мировоззренческой предпосылкой адекватного понимания подлинных причин и реальной картины духовной жизни российского общества в ситуации кардинальных перемен, ресурсом повышения эффективности воспитательной и образовательной деятельности.
Художественный текст как высший продукт человеческого творчества отражает реальность в ее эстетическом значении, но он в то же время преобразует ее, выступая по отношению к ней в качестве замысла, проекта. П. Рикер писал, что существование становится человечески зрелым существованием, лишь присваивая себе тот смысл, который заключается сначала «вовне»: в произведениях, установлениях, памятниках культуры, где объективируется жизнь духа. В этом смысле художественное произведение потенциально неисчерпаемо, оно всегда опосредовано двумя контекстами: один принадлежит «целому» культуры (национальной, общечеловеческой), другой представляется духовной целостностью творца, его мирови-дением, представлением о смысле жизни. В художественном тексте от эпохи к эпохе реализуются все новые возможности понимания, т. к. воспринимающий, понимающий произведение всегда творец, дополняющий его все новыми смыслами, недоступными автору и его современникам. Постичь художественное произведение - прочитать, присвоить его смысл, получить эстетическое наслаждение; оценить его - это значит вступить с автором в общение, в диалог, стать его со-творцом. В этом плане художественное
произведение, раскрывая различные пласты смысла, приобретает еще большую ценность как средство познания мира и самопонимания человека.
Духовность, материализованная в художественных произведениях, является важнейшим ресурсом образовательной деятельности. Как отмечал М.М. Бахтин, текст является первичной данностью всех дисциплин гуманитарно-филологического мышления,
непосредственной действительностью мыслей и переживаний. Воспринимая художественные произведения, мы не просто воспроизводим тот или иной смысл, но вырабатываем определенные представления, постигаем определенные истины, творим собственное «я» по образу и подобию текста. «Общаясь» с художественными текстами, человек развивает свой внутренний мир, свои способности, «делает себя во всех отношениях духовным существом» [1].
Особенности понимания художественного текста определяются спецификой данного культурного феномена. Во-первых, художественный текст содержит в себе не столько знание, сколько ценности, концентрирующиеся вокруг определенного идеала. Это означает, что традиционные способы и механизмы понимания, опирающиеся на рефлексию, мышление и воображение, мало эффективны. Дело в том, что ценности существенно отличаются от знаний по своей природе, поэтому их нельзя понять и принять на основе рацио - они должны быть приняты лично -стью, пережиты ею в контексте собственной биографии. Поэтому важнейшим условием понимания художественного текста является способность переживания. Поэтический материал искусства позволяет видеть за словом целостный образ произведения, заставляет человека страдать, переживать и восхищаться вместе с его героями. В новом контексте художественные сокровища открывают навстречу живому интересу свои смысловые горизонты и глубины. Вторая особенность понимания художественного текста состоит в особой роли психокультурного механизма идентификации. В процессе духовного диалога человек отождествляет себя с образом - персонифицированным носителем ценности, -
стремится достичь с ним духовной общности. В-третьих, специфика понимания художественного текста состоит в том, что цен-
ностной позицией в данном случае обладает не только автор произведения, но и образ автора, и каждый герой. Все эти позиции, вступая в диалогические отношения, создают смысловую ткань произведения. Следовательно, понимание должно опираться на диалог с предметом понимания, «разговаривать с ним». «Увидеть и понять автора произведения - значит увидеть и понять другое, чужое сознание и его мир, то есть другой субъект («Би»). При объяснении - только одно сознание, один субъект; при понимании два сознания, два субъекта. К объекту не может быть диалогического отношения, поэтому объяснение лишено диалогических моментов... Понимание всегда в какой-то мере диалогично» [1].
Важнейшей категорией понимания художественного текста является образ, возникающий в результате запечатления объекта в сознании, выступающем в качестве воспринимающей духовной инстанции. Образ есть претворение первичного бытия в бытие вторичное, отраженное и заключенное в чувственно доступную форму. Понятие образа чрезвычайно важно в системе культурологического знания, ибо культура в своем содержании есть претворенное первичное бытие; в этом смысле культуру можно представить как совокупность образов, отражающих первичную реальность в ее сущностных значениях. Более того, культура - это не только отражающая, но и порождающая энергия, меняющая реальности природы, общества и человека.
В сфере понимания художественных текстов сложилось понятие художественного образа как специфического средства и формы освоения жизни искусством, а также возникающей в процессе творчества автономной самоценной целостности художественного произведения. Образ - это сгусток художественного видения и переживания, которому искусство придает выразительность и эстетическую ценность.
Аксиомой понимания образа в современной философии и психологии стала мысль Гегеля о том, что образ являет нашему взору не абстрактную сущность, а конкретную ее действительность. В русле материалистической методологии выработано учение об образе как форме отражения в психике действительности, при этом уточняется,
что на чувственной ступени познания образ выступает как ощущение, восприятие и представление, а на уровне мышления - как понятие, суждение, концепция; решающая роль отводится воздействию на психику внешней действительности, формирующей содержание образа. В психологии бессознательного, напротив, первичным бытием по отношению к генезису и содержанию важнейших для личности и культуры образов выступают интрап-сихические начала (архетипы коллективного бессознательного - Юнг). Формалистические концепции, развивая кантовскую идею априорных форм, исходят из того, что образы искусства не могут быть редуцированы к какому-либо внешнему для сознания первобытию, ибо они - суть продукт определенной структуры и функции самого сознания.
Образ представляет собой целостность, состоящую из чувственно воспринимаемой «оболочки» и содержания, включающего идейный и эмоциональные аспекты. Каждый из компонентов играет важную роль, и в своем взаимодействии и совокупности они формируют смысловой стержень образа. Как носитель значения и генератор смысла образ есть знак. В качестве психологического феномена образ является необходимым условием деятельности образного мышления, безгранично расширяющего многообразие культуры и углубляющего ее содержание.
Актуальность проблемы понимания художественного текста обусловлена, с одной стороны, утилитарными и общекультурными проблемами современной культуры. Тексты художественной культуры содержат в себе проблематику важнейших аспектов бытия человека и общества. Их ценностно-нормативный потенциал может стать мировоззренческой предпосылкой адекватного понимания подлинных причин и реальной картины духовной жизни общества в ситуации кардинальных перемен, условием поиска оптимальных моделей общественных преобразований.
С другой стороны, проблематика понимания художественного текста актуализирована объективной трудностью данного процесса, которая состоит в его многозначности, способности опредмечивать партитуру смы-слов2. При этом полифония смыслов текста
2 Это стало особенностью художественной литературы, начиная с Ф.М. Достоевского, который явился
понимается не обязательно как одновременность презентации всех смысловых линий, а скорее как их «мерцание» [2]. Помимо полифонической организации в пределах всего текста может быть постепенное наращивание смысла, его растягивание по всему тексту, что усиливает его суммарное воздействие. Понимающий авторский замысел произведения обязан глубоко проникать, адекватно расшифровывать содержание текста, а для этого необходим определенный культурный уровень, способность видеть за средствами текста его смыслы, адекватно интерпретировать его стилистические средства (метафоры, метонимии, эпитеты, сравнения и др.), рассматривая их как стимуляторы познавательной активности и материал конструктивнопонимающей рефлексии. Предпосылкой понимания являются изоморфизм и взаимосо-ответствие смысловых текстовых доминант (понятийной, эмоциональной, фоносемантической), дисбаланс которых ведет к деструкции текста и низкой эффективности его воздействия. В технологическом плане понимание художественного текста представляет собой многоуровневый процесс, в котором переплетаются различные уровни анализа: тематический (сюжет, фабула); концептуальный (понимание смысла текста с позиции авторского замысла, мировоззрения автора, его системы ценностей); контекстуальный (выявление скрытого смысла, выходящего за пределы того, что хотел сказать автор). Интерпретация текста выстраивается на различных видах понимания: семантизирующем, когнитивном и распредмечивающем.
Основными этапами постижения текста являются: восприятие (прочтение текста в форме непосредственного отображения образа); переживание (представляющее собой непосредственное восприятие образа в соответствии с собственным жизненным опытом и включение его в свое «смысловое поле»); понимание и интерпретация переживаемого «текста-образа» путем разложения его на определенные смысловые единицы, перевод его из сферы объективации в духовную активность.
Можно выделить также ракурсы понимания и актуализации смыслов текста: исторический, предполагающий понимание
основателем, по М.М. Бахтину, «полифонического» романа.
смысла текста как части некоторого культурного целого, как документа для познания более широкой историко-культурной взаимосвязи; филологический, анализирующий текст как художественное явление с точки зрения его замысла, композиции; психологический, интерпретирующий текст с позиции его автора путем отождествления его с авторской социо-психодрамой, системой ценностей и мировоззрения (текст как актуальное и значимое для индивидуальной биографии личности явление).
Механизм актуализации смыслов художественного текста в своей глубинной основе опирается на принцип мыследеятельности (Г. Щедровицкий), который обеспечивает максимальную адекватность интерпретации полисмыслового пространства текста за счет специально организованного процесса рефлексии и понимания. Понимание как мысле-деятельность осуществляется в рамках специфического «гносеологического круга», включающего: во-первых, деятельность сознания, выстроенную в виде алгоритма мыслительного процесса восприятия текста, т. е. его прочтения в форме непосредственного «отображения образа»; во-вторых, действие-переживание, предшествующее рациональному постижению текста и представляющее собой непосредственное и индивидуальное восприятие образа в соответствии с собственным жизненным опытом и включение его в свое «смысловое поле» (психологический, интуитивный аспект понимания); в-третьих, понимание и интерпретация переживаемого «текста-образа» путем разложения его на определенные смысловые единицы, перевод его из застывшего и объективированного продукта в духовную активность, которая и была источником его производства.
Таким образом, процесс понимания художественного текста есть высший вид продуктивной мыследеятельности, условиями эффективности которой являются: во-первых, владение соответствующим языком - для того чтобы художественный текст мог реализовать свои сущностные функции и потенциалы, человек должен понимать его язык, который представляет собой отдельную для каждого художественного жанра знаковую систему, посредством которой и происходит «общение» искусства и человека. Кроме того, личность интерпретатора должна быть
оснащена специфической техникой работы с текстами культуры на основе герменевтического подхода; во-вторых, аксиологическая сензитивность воспринимающего. Специфика понимания художественного текста заключается в том, что адекватность процесса познания во многом определяется способностью человека к эмпатии, интуитивно-эмоциональному проникновению в его подлинный и сокровенный смысл, недоступный обычным рациональным способам извлечения содержащегося в естественных науках знания; в-третьих, адекватное понимание и интерпретация художественного текста предполагает смысловое «равенство» творца и субъекта, воспринимающего текст, что предполагает соответствующий уровень личностного развития последнего. Понимание художественного текста в данном случае задается глубиной контекста как совокупности знаний о мире, принадлежащих и субъекту высказывания, и его адресату, как справедливо отмечал Г. Гадамер, «гениальность понимания» текста должна соответствовать «гениальности творения».
1. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М., 1986. С. 43.
2. Лотман Ю.М. Несколько мыслей о типологии культур // Языки культуры и проблемы переводимости. М., 1987. С. 10.
3. Рубинштейн С.Л. Проблемы общей психологии. М., 1973. С. 237.
4. Красных В. В. От концепта к тексту и обратно // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 1998. № 1. С. 54-55.
5. Борев Ю.Б. Методология анализа литературного процесса. М., 1989.
6. Эстетика. Словарь. М., 1989. С. 347.
7. Шор Ю.М. Культура как духовно-творческая целостность: автореф. дис. ... д-ра филос. наук. СПб., 1995. С. 9.
8. Гадамер Г. Истина и метод. М., 1988.
Поступила в редакцию 18.05.2008 г.
Fazylzyanova G.I. Literary text as object of understanding. In cultural study a literary text is an embodied result of universal learning of the world by a person. It is a model in which a person reproduces himself in integrity of his natural social cultural life and therefore expands his vital space, supplementing the real life experience by illusory life experience in a literary reality.
Key words: culture, literary text, understanding.
