Научная статья на тему 'Ху Ши об истории философии как философской дисциплине'

Ху Ши об истории философии как философской дисциплине Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

CC BY
317
49
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Ху Ши об истории философии как философской дисциплине»

ДОКЛАДЫ И НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ

ХУ ШИ ОБ ИСТОРИИ ФИЛОСОФИИ

КАК ФИЛОСОФСКОЙ ДИСЦИПЛИНЕ

В.А. Киселев

Кафедра истории философии Российский университет дружбы народов ул. Миклухо-Маклая, 10а, Москва, Россия, 117198

В старом Китае история мысли рассматривалась по преимуществу в рамках конфуцианских историософских концепций. При этом развитие теоретического мышления связывалось исключительно с «единственно подлинной» цивилизацией человечества — китайской. Возникновение первых теоретических конструктов, почерпнутых из наблюдений за природой и людьми, соотносилось с графическими схемами «Книги перемен» и ставилось в заслугу мифическому правителю Фуси, создателю китайской цивилизации. Фуси открыл эпоху «пяти императоров и трех государей», царствовавших в силу не наследственных прав, но неоспоримого нравственного и интеллектуального совершенства. Ей на смену пришла эпоха сменявших друг друга династийных циклов. Первые три такие цикла (правление последовательно сменявших друг друга династий Ся, Шан, Чжоу — с конца III тыс. до н.э. по III в. до н.э.) начинались с восхождения на трон «совершенномудрого» (шэн, Ш) правителя, который приводил социум в гармонию одним своим появлением на людях, и заканчивалась царствованием деспота или слабого государя, у которого божественное Небо отбирало «мандат» (мин, на правление, переходивший к основателю другой династии. Зачинатели последующих династий к лику «совершенномудрых» уже не причислялись, но должны были ориентироваться на их заветы. Соответственно, философские «учения»-сюэ оценивались по степени соответствия этим заветам (истине-дао), представленным в конфуцианских канонах.

Становление представлений о философии как универсальном явлении закономерно привело и к поиску универсальных закономерностей в истории локальных форм этого феномена [Подробнее см.: 4; 5]. Представление о методологии такого поиска пришло в Китай благодаря Ху Ши.

Историю философии он рассматривал не столько как научную дисциплину, сколько в качестве упорядоченного изложения сведений об исторических проявлениях философского творчества. Объяснения по поводу того, как складывалась историко-философская традиция, выглядят весьма упрощенными, даже примитивными: «Мэн-цзы считал природу человека доброй; Гао-цзы считал ее не доброй, и не злой; Сюнь-цзы (1) — злой... Затем какой-то человек записал различные взгляды в хронологической последовательности, систематизировал по различным школам — так получилась история философии» [7. С. 9].

Однако этот процесс упорядочения и систематизации отнюдь непрост, он целенаправлен и подчинен прагматистской задаче «исследования». Ху Ши уделял большое внимание разработке методологических проблем истории философии. Свое понимание метода научного, в том числе историко-философского, исследования Ху Ши раскрыл в «Очерке истории китайской философии» (Т. 1), опубликованном в феврале 1919 г. в Шанхае, и ряде других работ [1; 2]. Цай Юаньпэй в предисловии к «Очерку» отмечал: «Обоснование метода... занимает почти треть всей книги, это не только показывает внимание к нему одного человека, но и открывает бесчисленные двери для последующих исследователей» [7. С. 1].

Попытки представить историю китайской философии в систематизированном виде, в свете универсалистских представлений о феномене философии, предпринимались и до знаменитого «Очерка» Ху Ши. Самым ранним специальным исследованием такого рода была изданная в 1916 г. в Шанхае, в издательстве Чжунхуа шуцзюй, «История китайской философии» литератора и историка Се Уляна (1884—1964) [3]. Следуя концепции идеолога анархизма Лю Шипэя (1884—1919), находившего «абсолютное сходство» (ваньцюань сянсы, между древне-

китайской и европейской философиями, Се Улян отождествил естественные науки (цзыжань кэсюэ, Ш с традиционными китайскими оккультно-магическими

практиками (фаншу, ^Ш) и «искусствами/техниками» (цзи, Ю, а философию-чжэсюэ — с китайским «искусством Дао» (дао шу, ЖШ), как исторически называли рационально постижимые методы применения знаний о законах природного и социального космосов. К философии он относил и конфуцианство, и даосизм, и буддизм, и неоконфуцианство, которые с философией как таковой «различаются по имени, но означают то же самое» (и мин эр тун чжи, Ш^ШШШ). Квинтэссенцией китайской философии, ее «истинной школой» (чжэн цзун) он считал конфуцианство (жуцзяо, ШШ) [9].

Декларировав наличие философии в Китае издревле, Се Улян, тем не менее, никак не эксплицировал теоретически ее границы, функции и задачи. Историю китайской философии он рассматривал в традиционном ключе, начиная с древних «совершенномудрых» Яо, Шуня и Юя и заканчивая школами эпохи Цин. Текст работы, как отмечает современный китайский исследователь, отличало обилие пространных цитат из философских текстов при недостатке «разбора и критики» [8]. Об уровне аналитичности труда Се Уляна говорит уже тот факт, что западные метафизика, гносеология и этика, признаки которых он обнаруживал в китайской философии, по его мнению, качественно не отличаются от древних «шести

искусств» (лю и, Т\®) (2) и «девяти течений» (цзю лю, ЛШ) (3) в традиционной китайской науке [10]. По заключению современного китайского ученого, у Се Уляна «есть название „философия", но нет самой философии» [6]. Как полагает другой исследователь, книга Се Уляна хотя и имеет историческое значение (уже постольку, поскольку является первой в Китае монографией о китайской философии), но по влиянию на науку и культуру Китая она не идет в сравнение с «Очерком» Ху Ши [11].

«Очерк истории китайской философии» Ху Ши стал первым произведением китайского ученого, в котором для отображения древнекитайской философии была использована западная научная методология (в данном случае в прагматистской трактовке). Во введении к «Очерку» Ху Ши предложил целую систему базовых требований и стандартов исследования китайской философии, отвечающих, по его мнению, принципу «научности» [7. С. 14—26].

Целями истории философии Ху Ши назвал «прояснение изменений» (мин бянь, ЩЩ), «поиск причин [изменений и различий]» (цю инь, ^й) и их оценку (пинпань, Поясняя свои выкладки, он писал: «Первая задача истории фило-

софии — показать эволюцию мышления. Например, Мэн-цзы и Сюнь-цзы — конфуцианцы, их учения и отличны от учения Конфуция, и различаются между собой... Но цель истории философии еще и в том, чтобы найти причины этой эволюции, например узнать, почему философия братьев Чэн и Чжу Си отличается от философии Конфуция и Мэн-цзы» [7. С. 11].

Под «оценкой» он понимал не субъективную оценку идей древности с точки зрения достижений современности, в чем не видел пользы, а «объективное» выявление «всех достижений какой-либо конкретной теории. Ценность этих достижений и будет определять ценность теории» [7. С. 11]. Чтобы увидеть такого рода достижения, «необходимо определить влияние [соответствующей] теории на мировоззрение текущей и последующей эпох, выяснить ее влияние на нравы и политику, а также на формирование характера человека» [7. С. 12].

Таким образом, Ху Ши впервые представил Китаю общепринятые в западной науке критерии исторической значимости того или иного идейного явления или процесса. Особое методологическое значение, которое Ху Ши отводил принципу историзма, проявлялось, в частности, еще и в том, что в «Очерке... » он, начиная говорить о каком-либо философе, прежде подробно описывал синхронную историческую ситуацию, затрагивал учения предшествующих мыслителей, оказавших, по его мнению, влияние на данного философа, а также обязательно отслеживал последующее влияние его доктрин.

Ху Ши выделял два «типа истории философии», по сути, два пласта историко-философской науки, по степени широты предмета исследования: «общую историю» (например, это история китайской философии или история западной философии) и «специальную историю». Последнюю он, в свою очередь, разделял на четыре направления: изучающую определенный период; посвященную отдельному направлению или школе (сюэпай, ФШ); занимающуюся философскими взглядами конкретного мыслителя; нацеленную на какой-либо один раздел фи-

лософии, например, историю логики. Каждое направление Ху Ши иллюстрировал примерами как из китайской, так и из западной философии. История определенного периода — «Греческая философия», «Учение минского конфуцианства»; история отдельного направления-школы — «История учения Чань», «История философии стоиков»; взгляды одного мыслителя — «Философия Ван Янмина», «Философия Канта». В подборе примеров прослеживается желание утвердить право китайской мысли именоваться философией и, более того, уравнять ее в статусе с западной философской традицией.

Предложенный Ху Ши принцип классификации научного знания по уровню общности понятий, обозначающих предмет знания, был общепринят на Западе, но в то время еще не успел стать привычным для китайских интеллектуалов (4).

Раскрывая сущность метода истории философии, Ху Ши рассматривал следующие аспекты, или факторы процесса исследования: материалы истории философии; проверка материалов; способ проверки материалов; способ упорядочения материалов. Эти аспекты соответствуют строго определенной последовательности исследовательского процесса: «Шаг первый — сбор материалов; шаг второй — проверка истинности материалов; шаг третий — отбрасывание недостоверных материалов; шаг четвертый — упорядочение достоверных материалов» [7. С. 26]. Таким образом, методология историко-философского исследования для Ху Ши сводилась главным образом к методам обработки источников, результатом чего должно стать адекватное описание исторических реалий.

Важность того этапа исследования, на котором осуществляется сбор историко-философских материалов, для достижения целей истории философии Ху Ши обосновывал целым рядом факторов, исходя главным образом из опыта китайской текстологической традиции. Так, в прошлом зачастую смешивали учения разных людей, приписывая их одному мыслителю; нередко апокрифические сочинения или подделки принимались за подлинные тексты; идеи мыслителей поздних эпох приписывали древним философам; отбрасывали непонятые идеи и концепции, не пытаясь вникнуть в их суть, и т.п. Для сбора материалов Ху Ши, разумеется, предлагал использовать «должные приемы и научный метод», под которыми он понимал кропотливое и педантичное выделение основных положений того или иного учения, выявление истоков и отслеживание эволюции различных философских течений [7. С. 14].

Иллюстрируя важность и сложность «научного» отбора историко-философских материалов, Ху Ши приводил конкретные примеры того, как в китайской традиции идеи одних мыслителей относились на счет других, а поздним сочинениям приписывалось древнее происхождение. Ху Ши с высоты обретенных на Западе научных познаний позволял себе едко насмехаться над наивностью средневековых текстологов: «Несть числа подобным смехотворным нелепостям» [7. С. 20]. Такая стилистика научной оценки, трудно представимая в современной историко-философской литературе, была естественна для Китая того времени: традиционные версии происхождения памятников и идей, считавшихся классическими, были живым фактом общественного сознания и предметом острых идеологических споров.

Для последних была характерна и известная декларативность, рассчитанная более на поиск и мобилизацию единомышленников, нежели на добросовестное обоснование собственной точки зрения. В противоположность прокламируемому требованию «научности» зачастую не утруждал себя поиском доказательств и Ху Ши, просто объявляя те или иные факты и версии заслуживающими либо не заслуживающими доверия. При этом к числу «подделок» он относил весьма значительное число известных текстов. «Материалы истории философии», которые призваны служить предметом соответствующего исследования, т.е. источники, Ху Ши разделял на два типа: «оригинальные» (юаньляо, и «вспомогательные» (фуляо, е§[]^4). Под «оригинальными», как можно понять из пояснений автора, он понимал «сочинения философов», т.е. собственно памятники. Также к оригинальным источникам китайской традиции Ху Ши относил исторические хроники, «которые сохранили множество теорий средневековья и Нового времени» [7. С. 16].

Что касается «вспомогательных материалов», то к ним Ху Ши относил все записи, истории, конспекты, каталоги и др. источники, так или иначе связанные с философией.

Особенности своего исследовательского почерка Ху Ши раскрыл также в предисловии к работе «Развитие логического метода в древнем Китае», изданной на английском языке в 1922 г. Во-первых, он счел необходимым преодолеть «трепетное почитание традиции» и «взял за принцип ни принимать книгу, ни цитировать хотя бы пассажа из принятого труда без достаточных оснований», т.е. либо использовал только те источники, в аутентичности которых не было сомнений, либо, по крайней мере, «был особенно осторожен при выборе цитат» в тех случаях, когда использовал тексты, заведомо содержащие позднейшие интерполяции. Во-вторых, он признавал, что широко опирался на результаты текстуальной критики и филологических изысканий китайских ученых за два предыдущих столетия, и подчеркивал, что именно филологические исследования позволяют освободиться от субъективных предубеждений традиционных комментаторов и понять, что на самом деле имели в виду древние авторы [2. Р. I].

Подход к определению аутентичности текстов, которого он придерживался, Ху Ши сам именовал «повышенным критицизмом», распространяя его и на датировку древних памятников. Безоговорочно, хотя и без объяснений, как абсолютно достоверные он принимал только даты жизни Конфуция, в остальных случаях опираясь на некие «внутренние признаки», а также «свидетельства современников» [2. Р. II].

Своим преимуществом по сравнению с прежними комментаторами и критиками он считал возможность при изучении китайской философии опираться на штудии в области истории европейской философии, чему, как он писал, был обязан «многими плодотворными предположениями». По его мнению, «только тот, кто имел подобный опыт компаративных исследований — например, компаративной филологии», мог по достоинству оценить ценность западной философии для интерпретации древнекитайских «систем мысли» [2. Р. II]. Таким образом, Ху Ши стал первым китайским ученым, который не просто осознал научную ценность

и перспективность компаративных исследований, но и, по сути, указал на наличие универсальных закономерностей в развитии философского процесса, открываемых посредством именно компаративного подхода.

Другое дело, что видение им таких закономерностей было обусловлено фи-лософско-мировоззренческими установками, базой которых являлась философия инструментализма. Недалеко он отошел и от манеры поиска аналогий в разных философских традициях, которая была присуща предыдущим поколениям китайских интеллектуалов, когда сходства обнаруживались по внешним признакам, а их анализ еще не предусматривал поиска системных различий между схожими явлениями.

Основной упор он делал на таких закономерностях, как обусловленность философии ее «методом», а также зависимость развития философии от развития «логического метода». Красноречивый пример этой зависимости он видел в новой европейской философии, которая начиналась с «Рассуждения о методе» Р. Декарта и «Нового Органона» Ф. Бэкона.

В историко-философских штудиях в области китайской традиции Ху Ши усматривал и своего рода «прагматическую» функцию. По его мнению, они должны были способствовать развитию китайской философии, освобождая ее от «моралистических и рационалистических пут» конфуцианства. Этого освобождения он считал невозможным добиться исключительно привнесением в Китай западной философии. Необходимо также «вернуть конфуцианство на его собственное место», т.е. «восстановить его исторические основания» как всего лишь одной из школ, конкурировавших в древнем Китае. «Развенчание конфуцианства, таким образом, будет обеспечено тогда, когда оно будет признано не единственным источником духовного, морального и философского авторитета, но исключительно как одна из звезд в великой галактике философских светил» [2. Р. 8].

Другой аспект «прагматической» функции истории философии — содействие возрождению тех великих философских школ, которые «процветали бок о бок со школой Конфуция в древнем Китае». От этого, считал Ху Ши, будет в значительной степени зависеть будущее китайской философии. В неконфуцианских школах он рассчитывал найти «подходящую почву, на которую можно было бы пересадить лучшие создания западной философии и науки. Это особенно справедливо в отношении методологии» [2. Р. 8]. По его мнению, в этих школах можно найти «высокоразвитых предшественников» таких достижений западной философии, как «упор на опыт в противовес догматизму и рационализму, в высшей степени развитый научный метод во всех фазах операции, и исторический, или эволюционный, взгляд на истину и мораль» [2. Р. 9]. Китайские философы и студенты, изучающие философию, только тогда почувствуют себя «на ты» с новыми методами и инструментарием рассуждения и исследования, когда «философии древнего Китая будут реинтерпретированы в терминах современной философии, и когда современная философия будет интерпретирована в терминах исконных систем Китая».

Данная установка обусловила его преимущественный интерес к древнекитайским философским школам.

При этом в англоязычной работе, предназначенной для иностранцев, Ху Ши оговаривался, что он отнюдь не настаивает на приоритете Китая в отношении тех методов и теорий, которые считаются исключительно западными по происхождению. «Сам по себе приоритет в изобретении или открытии без постоянных усилий по улучшению и совершенствованию первоначальных незрелых образцов может быть только основанием для сожаления, но конечно же не для тщеславия» [2. Р. 9]. Своей интерес к «открытию заново логических торий и методов древнего Китая» он объяснял стремлением показать соотечественникам, что аналогичные западные методы «отнюдь не тотально чужды китайскому мышлению, но напротив, являются инструментами, посредством которых и в свете которых множество утерянных сокровищ китайской философии может быть восстановлено» [2. Р. 9].

Еще более важным он считал то обстоятельство, что с помощью его историко-философских штудий китайские студенты будут более готовы к критике китайских «предшествующих теорий и методов в свете более современных и завершенных и поймут, почему древнекитайские предшественники не сумели достичь тех великих результатов, которых достигли их современные двойники; увидеть, в частности, почему теории естественной и социальной эволюции не смогли добиться того революционного эффекта, который дарвиновская теория оказала на современную мысль» [2. Р. 11].

Ху Ши также выражал надежду, что его компаративные исследования помогут избежать «промахов, сопутствующих некритическому восприятию европейской философии, — таких как трата времени на преподавание по устаревшим учебникам формальной логики в китайских школах, или принятие политической теории Герберта Спенсера вместе с дарвиновской теорией эволюции» [2. Р. 12]. Тем самым он стремился предостеречь соотечественников от слепого преклонения перед западными теориями, которые не способны сами по себе сообщить китайской культуре импульс к действительно позитивным преобразованиям.

ПРИМЕЧАНИЯ

(1) Мэн-цзы (Мэн Кэ, 372—289 до н.э.) — крупнейший из древних последователей Конфуция, создатель концепций «доброй» природы человека и концепции «правления на основе гуманности»; Гао-цзы — оппонент Мэн-цзы, отстаивавший идею нейтральности человеческой природы; Сюнь-цзы (Сюнь Куан, 313—238 до н.э.) — мыслитель-конфуцианец, предложивший концепцию «злой» природы человека.

(2) «Шесть искусств» — ритуал, музыка, стрельба из лука, управление колесницей, письмо, счет.

(3) «Девять течений (школ)» — выделенные в «Хань шу» («Истории династии Хань», I в. н.э.) конфуцианство (жуцзя), даосизм (даоцзя), школа инь-ян (иньянцзя), легизм (фацзя), школа имен (минцзя), моизм (моцзя), школа дипломатов (цзунхэнцзя), школа эклектиков (цзацзя) и школа аграриев (нун цзя).

(4) Классификаторы традиционных китайских библиографий выглядели крайне непривычно с точки зрения европейских канонов систематизации. О китайском классификацио-низме и принятых в его рамках критериях обобщения см.: Кобзев А.И. Учение о символах и числах в китайской классической философии. М.: Наука, 1993. С. 36—48.

ЛИТЕРАТУРА

[1] Hu Shih. Sinological Research at the Present Time. Peking: Leader Press, 1925.

[2] Hu Shih. The Development of the Logical Method in Ancient China. Shanghai: The Oriental Book Co., 1922.

[3] Ван Синьчжу. Эрши шицзи Чжунго далу Чэн-Чжу лисюэ яньцзю цзуншу (Общее изложение исследований об «учении о принципе» [братьев] Чэн и Чжу Си в материковом Китае ХХ в.) // Чжэсюэ дунтай. 2001. № 11.

[4] Киселев В.А., Юркевич А.Г. Образ китайской философии в свете влияния прагматической философии Запада // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия «Философия». 2006. № 3 (13). С. 80—87.

[5] Киселев В.А., Юркевич А.Г. Становление современного понимания философии в Китае и творчество Ху Ши // Проблемы Дальнего Востока. 2006. № 5. С. 146—156.

[6] Ху Цзюнь. Бэйцзин дасюэ чжэсюэ си юй Чжунго сяньдай чжэсюэ — вэй цзинянь Бэйцзин дасюэ чжэсюэ си 90 чжоунянь сицин эр цзо (Философский факультет Пекинского университета и современная китайская философия: по поводу празднования 90-летия философского факультета Пекинского университета). URL: http://www.phil.pku.edu.cn/news.php? newid=30000000442.

[7] Ху Ши. Чжунго чжэсюэ ши даган (Очерк истории китайской философии). Т. 1. Шанхай: Шанъу иньшугуань, 1919.

[8] Чжан Жулунь. Лунь чунсе чжунго чжэсюэ ши (О написании заново истории китайской философии) // Чжунго шэхуэй кэсюэ (Вестник «Китайские социальные науки»). 2004. № 5.

[9] Чжан Ливэнь. Эрши шицзи Чжунго жуцзяо дэ чжанькай (Развитие китайского конфуцианства в 20 веке) // Баоцзи вэньли сюэюань сюэбао (Вестник Литературного института Баоцзи). 2001. № 4.

[10] Чжэн Цзядун. «Чжунго чжэсюэ» дэ «хэфа син» вэньти (Вопрос о «правом ерности/ле-гитимности» «китайской философии») // Цит. по: URL: http://www.haoii.com/textView/ hao5254.htm.

[11] Ян Хайвэнь. «Чунсе» Чжунго чжэсюэ ши жухэ кэнэн (Как можно «переписать заново» историю китайской философии) // Чжунго шехуэй кэсюэюань юаньбао (Вестник Китайской академии общественных наук). 2004. № 3.

REFERENCE

[1] Hu Shih. Sinological Research at the Present Time. Peking: Leader Press, 1925.

[2] Hu Shih. The Development of the Logical Method in Ancient China. Shanghai: The Oriental Book Co., 1922.

[3] Van Sin'chzhu. Jershi shiczi Chzhungo dalu Chjen-Chzhu lisjuje jan'czju czunshu (Obshhee izlozhenie issledovanij ob «uchenii o principe» [brat'ev] Chjen i Chzhu Si v materikovom Kitae HH v.) // Chzhjesjuje duntaj. 2001. № 11.

[4] Kiselev V.A., Jurkevich A.G. Obraz kitajskoj filosofii v svete vlijanija pragmaticheskoj filosofii Zapada // Vestnik Rossijskogo universiteta druzhby narodov. Serija «Filosofija». 2006. № 3 (13). S. 80—87.

[5] Kiselev V.A., Jurkevich A.G. Stanovlenie sovremennogo ponimanija filosofii v Kitae i tvorchest-vo Hu Shi // Problemy Dal'nego Vostoka. 2006. № 5. S. 146—156.

[6] Hu Czjun'. Bjejczin dasjuje chzhjesjuje si juj Chzhungo sjan'daj chzhjesjuje — vjej czinjan' Bjejczin dasjuje chzhjesjuje si 90 chzhounjan' sicin jer czo (Filosofskij fakul'tet Pekinskogo universiteta i sovremennaja kitajskaja filosofija: po povodu prazdnovanija 90-letija filosofskogo fakul'teta Pekinskogo universiteta). URL: http://www.phil.pku.edu.cn/news.php?newid= 30000000442.

[7] Hu Shi. Chzhungo chzhjesjuje shi dagan (Ocherk istorii kitajskoj filosofii). T. 1. Shanhaj: Shan#u in'shuguan', 1919.

[8] Chzhan Zhulun'. Lun' chunse chzhungo chzhjesjuje shi (O napisanii zanovo istorii kitajskoj filosofii) // Chzhungo shjehujej kjesjuje (Vestnik «Kitajskie social'nye nauki»). 2004. № 5.

[9] Chzhan Livjen'. Jershi shiczi Chzhungo zhuczjao dje chzhan'kaj (Razvitie kitajskogo konfu-cianstva v 20 veke) // Baoczi vjen'li sjujejuan' sjujebao (Vestnik Literaturnogo instituta Baoczi). 2001. № 4.

[10] Chzhjen Czjadun. «Chzhungo chzhjesjuje» dje «hjefa sin» vjen'ti (Vopros o «pravomernos-ti/legitimnosti» «kitajskoj filosofii») // Cit. po: URL: http://www.haoii.com/textView/ hao5254.htm

[11] Jan Hajvjen'. «Chunse» Chzhungo chzhjesjuje shi zhuhje kjenjen (Kak mozhno «perepisat' zanovo» istoriju kitajskoj filosofii) // Chzhungo shehujej kjesjujejuan' juan'bao (Vestnik Kitajskoj akademii obshhestvennyh nauk). 2004. № 3.

HU SHIH ABOUT HISTORY OF PHILOSOPHY AS PHILOSOPHICAL DISCIPLINE

V.A. Kiselev

History of Philosophy Chair Peoples' Friendship University of Russia Miklukho-Maklay str., 10a, Moscow, Russia, 117198

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.