CC BY
71
YAK 316(2) ББК 60.5+65.04
E.A. ВОЛОСНИКОВА III ХРОНОТОП СЕВЕРНОГО ГОРОДА
Y.A. VOLOSNIKOVA II THE CHRONOTOPE OF THE NORTHERN CITY
Рассматривается понятие «хронотоп», методологические основания его использования вместо понятия «пространственно-временной континуум».
The concept of chronotope and the methodological bases of its use instead of the concept «space-time continuum» are considered in the article.
Ключевые слова: хронотоп, социальный хронотоп, пространственно-временной континуум, северный город, взаимодействие, социальные общности.
Key words: chronotope, social chronotope, space-time continuum, northern city, interaction, social communities.
Рассматривать взаимодействие городских социальных общностей сквозь пространство и время отдельно - значит подвергать редукции и само понятие пространственно-временного континуума города, и понятие взаимодействия социальных общностей [1, с. 79]. Единство в понимании пространства и времени города, в котором происходят множество взаимодействий социальных общностей, обеспечивает такое ёмкое понятие как «хронотоп».
Понятие «хронотоп» терминологически для нас означает, во-первых, пространственно-временное единство всего происходящего в городе, а во-вторых, общностное проживание этого происходящего [2, с. 15-19].
Вся социальная жизнь города есть процесс взаимодействий, выстроенных под воздействием множества условий и факторов в его хронотопе таким образом, что причина и следствие сплетены в единый контекст, и чётко разделить причинно-следственные связи становится затруднительно. Городская среда, внутри которой мы рассматриваем взаимодействия общностей, является одновременно конфигурацией временных условий и пространством, в котором развёртываются социальные практики городских общностей.
Единство пространства-времени или времени-пространства являются для физиков и математиков широко применимой категорией1. Термин «хронотоп» (хронос - время, топос - пространство) в оборот ввёл М. Бахтин, который считал, что ничто не исчезает в потоке времени и само время опро-странствливается, становится картиной, скульптурой или художественным текстом [3].
Хронотоп в литературе отражает художественные смыслы, которые могут быть объективированы только через их пространственно-временное выражение. М. Бахтин писал: «...всякое вступление в сферу смыслов совершается только через ворота хронотопа» [4, с. 406]. Таким образом, субъективный смысл художественного произведения, который автор хочет донести до читателя, задаётся характеристиками пространства-времени. Данная категория передаёт систему взаимоотношений человека с окружающей действительностью [5, с. 6-9]. Литературоведы выделяют ряд типов хронотопа, среди них социальный, культурно-исторический, биологический, физический. Нас интересует социальный хронотоп, но в значении социологических понятий пространства-времени.
1В 1905 году Герман Минковский прочёл доклад о единстве пространства-времени, а в 1909 году вышла его книга «Пространство и время», которая стала его научным завещанием для А. Эйнштейна.
Анализ литературы показал, что социальный хронотоп не часто используется социологами. Опираясь на основной тезис физиков, социологи также признают, что «время не полностью отделено от пространства, но составляет с ним некую общность - пространства-времени» [6, с. 40]. Но у значительного количества теоретиков пространство и время рассматриваются все же отдельно друг от друга. По этому поводу Э. Гидденс заметил, что «большинство социальных аналитиков рассматривают время и пространство всего лишь как окружение, в котором протекает деятельность, и легкомысленно соглашаются с характерным для современной западной культуры представлением, сводящим время к измеримому часовому времени» [7, с. 174].
Английский ученый Дж. Скотт, критикуя подходы ученых к изучению пространства и времени, отмечает, что исследования пространства-времени не получили всеобщего внимания и к ним обращаются только в рамках дискуссий при рассмотрении специальных тем [8, с. 118].
Если бы мы рассматривали пространство и время отдельно и обобщали взгляды ученых на эти две важнейшие категории, то не обошлись бы без Канта и Дюркгейма [9, с. 256-309]1, а также без Лейбница (которой писал об общей конфигурации пространства, являющейся результатом причинно взаимосвязанных материальных объектов) и Эйнштейна. В трудах К. Маркса, П. Сорокина и Р. Мертона2 мы бы обратили внимание на их отношение к пониманию социального времени.
Также естественно в социологических работах обращение к трудам М. Вебера, Ф. Тённиса, Г. Зиммеля. А идеи П. Бурдье о господстве над пространством получили в современных теориях множественное продолжение. В работах ученых, изучающих сущность социального пространства, рассматриваются вопросы «пространственной принадлежности»; они, рассуждая об особенностях городского пространства, используют метод контрастного сравнения [10, 11, 12].
Обобщая все множество подходов к исследованиям пространства и времени, их социальной и физической сущности, мы бы хотели представить авторский взгляд на понимание единства пространства-времени северного города или, другими словами, на хронотоп северного города.
Итак, используя научные результаты ученых из других областей, мы принимаем для себя ряд следующих методологических принципов: во-первых, единства пространства-времени; во-вторых, доминирования социальной сущности над физической в пространстве-времени и в связи с этим использование понятия «социальный хронотоп»; в-третьих, принцип динамичного изменения паттернов пространства-времени под влиянием сил, которые являются причиной их взаимозависимости3.
1Э. Дюркгейм и его школа подчёркивали ритмическую природу социальной жизни, развивая представление о «качественном времени». Э. Дюркгейм интерпретировал время как коллективный феномен, как продукт коллективного сознания. Для него все члены общества имеют общее «временное» сознание, время является социальной категорией мысли, продуктом общества. Дюркгейм Э. Метод социологии // Западноевропейская социология XIX - начала ХХ века. - М., 1996. - С. 256-309.
2В американской социологии П. Сорокин и Р. Мертон внесли большой вклад в изучение социального времени. Они подчеркнули его качественную природу и имманентность культурных ритмов, анализировали качественные аспекты времени на микро- и макроуровне. Хотя на микроуровне ими подчёркивалась прерывистость, релятивность и специфичность времени, они, так же как и Э. Дюркгейм, полагали, что единицы времени часто фиксируются ритмом коллективной жизни. П. Сорокин и Р. Мертон выделили два типа времени: «астрономическое» (календарное время, или «время часов») и «социокультурное» (связанное с социальным смыслом).
3В основе этого принципа находятся взгляды А. Эйнштейна на сущность пространственно-временного континуума, выделенные Дж. Скоттом в его работе Conceptualising the Social World. Cambridge University Press.
Социальный хронотоп является результатом человеческой активности, протяжённой во времени и пространстве, и задан порядком вещей внутри него, который определяется как конфигурация точек, набор движений, связи между точками, объективированными как социальные структуры.
Человеческая активность, о которой идёт речь выше, представляет собой множество взаимодействий социальных общностей внутри себя, между собой, с объектами материальной среды и информацией. Социальные отношения общностей проектируются в социальном хронотопе и одновременно задают границы для изменения самого хронотопа [14].
Протяжённость во времени и пространстве социальных отношений предполагает наличие как пространственных, так и временных характеристик для описания человеческой активности. Протяжённость в данном случае вмещает в себя такие понятия, как длительность, скорость, периодичность, расстояние, границы, барьеры и рубежи.
Городские общности взаимодействуют внутри социального хронотопа на основе социального опыта, которым овладевают в результате социализации, для них это является основанием для взглядов на хронотоп и для закрепления позиций в нем, согласно теории П. Бурдье [15].
Город является местом, с которым общности себя идентифицируют (в той или иной степени), но его социальный хронотоп не есть сумма хронотопов социальных общностей. При этом существуют общие черты пространственно-временной организации для определённых социальных общностей города, которые формируются на базе единых ценностных установок общностей. Вопросы «где и когда» для города приобретают особое смысловое значение именно в контексте установления особенностей взаимодействия общностей в социальном хронотопе.
Исходя из вышесказанного, можно заключить, что социальный хронотоп соединяет в себе все представленные составляющие и в этом соединении важнейшим понятием становится взаимодействие. Социальная природа хронотопа определяется наличием взаимодействий общностей, так как именно благодаря взаимодействиям пространство и время из физических категорий превращают в социальные категории и придают всему происходящему субъективный характер. Л. Вирт писал о том, что «взаимодействие является базовым процессом в формировании человеческой природы и социального порядка» [16, с. 20]. Взаимодействие городских общностей задаёт порядок и структурирует всю социальную жизнь города.
Остановимся подробнее на второй части характеристики социального хронотопа, заданного порядком вещей внутри него, который в свою очередь определяется как конфигурация точек, наборы движений, связи между точками, объективированными как социальные структуры. Порядок вещей в социальном хронотопе, как было сказано выше, задаётся социальными практиками общностей. Практики социальных общностей, находящиеся в определённом порядке, представляют собой множество фокальных точек [17]. Эти точки выбираются всеми участниками взаимодействия на основе явного или неявного общего знания и социального опыта, помогающего им скоординировать свои действия в социальном хронотопе.
Общностные репрезентации социального хронотопа, внутри которого общности осуществляют свою жизнедеятельность, являются социальными структурами, и в их рамках общности реализуют свои модели взаимодействий. Динамика взаимодействий определяется их частотой, событийной насыщенностью, ритмичностью, распределением во времени, подъёмами и спадами активности общностей в процессе взаимодействий, а также неравномерностью и неоднородностью распределения этого взаимодействия в социальном хронотопе.
В отношении пространства и времени северного города его социальные общности испытывают определённые субъективные переживания. Назовём эту характеристику сопричастностью, то есть та или иная социальная
общность ощущает/не ощущает себя частью того или иного социального пространства и времени города. Сопричастность проявляется в действиях, которые представители общностей могут осуществлять/не осуществлять в то или иное время в том или ином месте.
Социальный хронотоп северного города отражает в себе определённый набор траекторий, которым следуют социальные общности в течение их жизни. Степень пересечения или наложения этих траекторий зависит от того, насколько близки взгляды на социальный хронотоп, на город в целом у социальных общностей.
Социальный хронотоп есть категория не индивидуального, а общност-ного проявления. Ежедневные паттерны пространства - времени жителя северного города связаны с паттернами пространства - времени общностей, к которым он принадлежит, со средой, с которой себя идентифицируют общности, а также с множеством эмоциональных реакций, которые испытывают общности при взаимодействии внутри/вне городской среды. Общепринято рассматривать в пространственно-временном континууме отдельного индивида. Начиная от Г. Зиммеля и до Н. Трифта, индивид был основой социологического анализа его поведения, практик, «маршрутов движения», освоения и захвата пространства-времени города.
Мы же считаем, что в современных условиях следует изучать в пространственно-временном континууме социальные общности, так как их взаимодействия в социальном хронотопе города развивают общие свойства у городских общностей, формируют единые черты в поведении и характере их жизнедеятельности. Отдельный индивид (горожанин), конечно, обладает целым рядом характеристик и практик, урбанистическая личность представляет собой специальный объект для социологического анализа, но все личностные и тем более урбанистические её проявления возможны только в процессе взаимодействия с другими (образующими общность) и во взаимодействии с пространственно-временным континуумом. Но в том случае, если этого взаимодействия нет, возникают разрывы в пространстве-времени и в структуре взаимосвязей внутри общностей и между ними.
Городские общности структурируют социальный хронотоп в зависимости от характера повседневных практик, которые реализуют в нем. В отношении практик городских общностей в социальном хронотопе города следует использовать не только категорию настоящего времени - реализуют, но и категорию прошедшего времени - реализовывали, а также будущего -намерены/не намерены реализовывать. Так, например, некоторое пространство города (площадь), сформированное в период его индустриального освоения, использовалось в прошлом веке городскими общностями для проведения шествий и митингов, сегодня произошло переформатирование данного пространства и с ним связаны совершенно иные социальные практики, т. е. изменилось время - изменились практики и пространство. В социальном пространстве города происходит процесс хабитуализации (по терминологии П. Бергера и Т. Лукмана) или рутинизации (по терминологии И. Гофмана и Э. Гидденса) социальных практик, взаимодействий городских общностей.
Социальным общностям города приходится самостоятельно размечать социальный хронотоп, формировать в нем определённые ориентиры. У каждой социальной общности собственные представления о городском пространстве и времени, и одно и то же пространство-время может обладать для разных социальных общностей особенными характеристиками. При анализе социального хронотопа северного города следует, на наш взгляд, расставить следующие акценты: 1) акцент на возможности, которые предоставляет социальный хронотоп для жизнедеятельности общностей, их взаимодействия; 2) акцент на наличие различных сочетаний видов капитала (по П. Бурдье), которые необходимы для обеспечения присутствия в социальном хронотопе города; 3) акцент на видах мобильностей, которые могут реализовывать городские общности в социальном хронотопе города (Дж. Урри).
Исследование социального хронотопа жизнедеятельности общностей в северном городе - это процесс, состоящий из ряда структурных элементов.
Во-первых, в социальном хронотопе северного города целесообразно выделить производственные объекты, социальную инфраструктуру, природную среду города и материально-вещную среду социальных общностей. Характеристика каждой из перечисленных подсистем (например, степень развития социальной инфраструктуры, наличие публичных городских пространств и т. д.) может дать достаточно полное представление об уровне экономического и социального развития города, а также об образе жизни его социальных общностей и формах их взаимодействий.
Во-вторых, при исследовании структуры городского организма можно выделить основные виды деятельности социальных общностей города. Такой подход даёт возможность рассмотреть социальный хронотоп, использование которого обеспечивает реализацию этих видов деятельности. В таком случае основным системообразующим фактором выступает образ жизни городских общностей.
В-третьих, немаловажное значение для социолога имеет анализ функциональной структуры городской среды. Общественные потребности в определённых функциях города и их удовлетворение вызывают его рождение, развитие и упадок. Но, возникнув (в результате определённой общественной потребности) как целостная система, социальные общности города начинают развиваться по своим специфическим законам. И здесь важно выделить и классифицировать все множество социальных отношений городских общностей в социальном хронотопе северного города.
Классификацию социальных общностей мы предлагаем проводить по следующим основаниям.
Во-первых, определить множество пространственных и временных взаимосвязей, которые устанавливают общности, участвуя в событиях и процессах, их синхронность или последовательность. Данный качественный критерий мы используем для того, чтобы понять, каким образом социальные общности города в рамках взаимодействия устанавливают одновременно/ параллельно, последовательно/взаимозависимо множество межобщностных контактов. Множество взаимосвязей общностей при их высокой интенсивности свидетельствуют о высоком уровне их пространственно-временных взаимодействий.
Во-вторых, необходимо выделить повторение (рутинизацию, хабитуали-зацию) и ориентацию на традиции в использовании социального хронотопа города его различными социальными общностями.
В-третьих, следует установить скорость и направленность изменений социального хронотопа в процессе взаимодействий общностей северного города.
В-четвёртых, сформировать модели присутствия общностей в пространстве и времени города. Ландшафт пространственно-временных взаимодействий общностей в современных условиях не имеет чётких границ «внутри» и «снаружи»; электронные сети, множество сетевых контактов принципиально изменили модели присутствия общностей в городской жизни.
Социальный хронотоп северного города обладает специфическими характеристиками, заданными физической средой Севера, и в этом смысле является феноменологически особым «местом», в котором реализуются отдельные виды и комбинации социальной активности общностей, формирующих и трансформирующих его социальный хронотоп. Соединение социального и природного происходит в течение длительного времени и в условиях «места»1, которое занимает северный город.
Саморегуляция социального хронотопа северного города вовлекает в себя природные ресурсы (те, что определили само существование города), экономические, социальные, культурные ресурсы, а также информацию -
1Место в данном случае является географической характеристикой.
все то, что есть в пространстве-времени северного города. Социальные ресурсы включают в себя, прежде всего, социальную активность горожан. Результатом такой активности горожан является формирование чувства общности, идентификация себя с городом и, в конечном итоге, конструирование социального хронотопа северного города, согласно общностным позициям.
Социальные отношения в северном городе дифференцированы по степени близости к природным ресурсам, соответственно, сферы жизнедеятельности, пересекающиеся с получением ренты от использования природных ресурсов и специализирующиеся на этом, обладают различными формами, границами, правилами взаимодействия общностей, их представляющими. Соответственно, все это по-разному отражается в социальном хронотопе северного города.
В связи с вышесказанным считаем, что в социальном хронотопе северного города следует выделить два важных «аспекта зависимостей», которые и задают основные параметры его исследования и поиска ответа на вопрос о том, возможны ли системные изменения в характере взаимодействия социальных общностей под влиянием этих зависимостей.
Первый аспект касается климата. Весь пространственно-временной континуум города отражает влияние северного климата, а его использование, формирование и др. зависят от короткого лета, долгой зимы, скудности растительности, перепадов атмосферного давления, уровня снега и количества мошки и комаров. При этом стремление общностей адаптироваться в этих условиях, внести изменения в социальный хронотоп города зависит от того, какую целевую модель взаимодействия с пространством-временем города они выбрали.
Второй «аспект зависимости» социального хронотопа северного города касается ресурсной зависимости. Дж. Урри по этому поводу замечает, что главным фактором системных изменений в мире является нефтедобыча и глобальное потепление. Им разрабатывается идея ресурсного капитализма и ресурсной социологии [18, с. 49].
Таким образом, хронотоп северного города обладает общими и отличительными характеристиками, детерминированными особенностями самого северного города.
Литература
1. Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики [Текст] / М.М. Бахтин. - М. : Худож. лит., 1975. - С. 234-407.
2. Бурдье, П. Социология социального пространства [Текст] / П. Бурдье. - М. : Институт экспериментальной социологии, 2007. - 288 с.
3. Бурнашев, К.Э. Хронотоп - ключ к познанию социального пространства [Текст] // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. Сер. Социальные науки. - 2007. - № 2 (7). - С. 15-19.
4. Вирт, Л. Избранные труды по социологии [Текст] // Сборник переводов. - М. : РАН ИНИОН, 2005. - 244 с.
5. Гидденс, Э. Социология [Текст] / Э. Гидденс. - М. : Едиториал УРСС, 2005. -632 с.
6. Гидденс, Э. Устроение общества: Очерк теории структурации [Текст] / Э. Гидденс. - М. : Академический Проект, 2005. - 528 с.
7. Дюркгейм, Э. Метод социологии [Электронный ресурс] // Западноевропейская социология XIX - начала ХХ века. - Режим доступа : http://ecsocman. hse.ru/db/msg/313236.05.2013.
8. Кедров, К. Хронотоп Бахтина [Электронный ресурс] / К. Кедров // Известия. -17.11.10. - Режим доступа : http://izvestia.ru/news/368186 от 7.05.13.
9. Лефевр, А. Производство пространства [Электронный ресурс] / А. Ле-февр // Социологическое обозрение. - № 3. - 2002. - Режим доступа : http:// sociologica.hse.ru/data/2011/03/30/1211856083/2_3_4.pdf.
10. Пригожин, И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой [Текст] / И. Пригожин, И. Стенгерс ; под общ. ред. В.И. Аршинова, Ю.Л. Климонто-вича, Ю.В. Сачкова. - М. : Прогресс, 1986. - 432 с.
11. Темирболат, А.Б. Категория хронотопа в свете современных научных концепций литературоведения [Текст] / А.Б. Темирболат // Филологические науки в России и за рубежом : материалы междунар. заоч. науч. конф. (г. Санкт-Петербург, февраль 2012 г.). - СПб. : Реноме, 2012. - С. 6-9.
12. Урри, Дж. Мобильности [Текст] / Дж. Урри ; пер. с англ. А.В. Лазарева. - М. : Праксис, 2012. - С. 49.
13. Хокинг, С. Кратчайшая история времени [Электронный ресурс] / С. Хокинг. -СПб. : Амфора, 2006. - Режим доступа : http://yanko.lib.ru/books/cosmos/ hawkingmlodinow=a_briefer_history_of_time=ru 20.pdf
14. Шеллинг, Т. Стратегия конфликта [Текст] / Т. Шеллинг ; пер. с англ. Т. Даниловой ; под ред. Ю. Кузнецова, К. Сонина. - М. : ИРИСЭН, 2007 - 366 с.
15. Scott, J. Conceptualising the Social World [Текст] / J. Scott // Cambridge University Press. - 2011. - P 333.
16.Jameson, F. Postmodernism or Cultural logic of Late Capitalism [Текст] / F. Jameson // New Left Review. - 2007. - № 3. - Р. 53-94.
17. Kuby, M. Human geography in action [Текст] / M. Kuby, J. Harber, P. Gober // New Jersey Wiley and Sons. - 2007.
18. Green, T. Mental mapping of Pleasantness and Planning Objectives in the Town of Brillion Landscape [Текст] / Т. Green // Unpublished Manuscript. - 2007.
