CC BY
204
Христианство и современная физическая картина мира*
А. А. Горелов (Институт философии РАН),
Т. А. ГОРЕЛОВА (Московский гуманитарный университет)
В статье рассматриваются религиозные аспекты достижений современной физики. Физика XX в. преодолела механистическую картину мира, в которой не был выражен аспект творения.
Ключевые слова: научная картина мира, теория относительности, квантовая механика, синергетика, богословские выводы.
Физика — главная из естественных наук, поскольку она открывает истины о соотношении нескольких основных параметров природы, справедливые для всей Вселенной. Как атомы и элементарные частицы — «кирпичики» мироздания, так законы физики — «кирпичики» познания. Можно отрицать философию, религию, мистику, и это признается нормальным. Но с подозрением посмотрят на человека, который выразит сомнение в справедливости закона всемирного тяготения. Физика — точная наука в том смысле, что широко использует математику; физика — фундаментальная наука в том смысле, что изучает наиболее глубокие структуры мира.
Результаты развития классической науки, и прежде всего физики, привели к созданию механистической картины мира. Ее название — «механистическая» — определялось тем, что она была создана на основе механики, в которой возникло представление, что весь мир на более низком уровне организации представляет собой совокупность движущихся частиц.
Мы рассмотрим вопрос о взаимоотношении механистической картины мира с представлениями о Боге.
Единство физики XVIII в. с религией основывалось на утверждении науки о том, что гармония Вселенной задумана Богом и выражается в математических формулах. В задачу науки входит поиск порядка во Вселенной, управляемой разумным Создателем. Аристотелевскому Богу как перводвигателю материи на
смену приходит вездесущий Бог, который является проводником тяготения. Науке идея Бога становится нужна как «бог из машины» и «затыкатель дыр» в несовершенном знании.
1. ТЕОРИЯ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ И ЕДИНСТВО ТВОРЕНИЯ В начале XX в. выяснилось, что принцип относительности Г. Галилея справедлив не только в механике, но также в оптике и электродинамике. Расширив свое значение, он теперь звучал так: законы физики имеют одинаковую форму во всех инерциальных системах отсчета.
Найденное Эйнштейном объединение принципа относительности Галилея с относительностью одновременности получило название принципа относительности Эйнштейна. Так возникла специальная теория относительности (СТО), ставшая новой революцией в науке после той революции, которая привела к созданию науки в ее классическом варианте. Она ознаменовала замену классической науки неклассической. Теория относительности оказала влияние на все области физики и не только ее: она способствовала рождению механики микромира, становлению синергетики, созданию модели Большого взрыва. Понятие относительности стало одним из основных в современном естествознании.
СТО коренным образом изменила представления о пространстве и времени. В истории науки известны две концепции пространства: пространство как неизменное вместили-
* Данная статья — из цикла публикаций авторов о соотношении научного и религиозного знания (ем.: Горелов, Горелова, 2010; 20Па; 2011Ь; Горелов, 2010).
ще материи (И. Ньютона) и пространство, свойства которого связаны со свойствами находящихся в нем тел (Г. Лейбниц). Ньютон обосновывал вечность и неизменную природу пространства тем, что оно «порождается вечным и неизменным Существом». Теория относительности отказывается от ньютоновских абсолютных пространства и времени и принимает лейбницеву связь пространства и времени с материей, которая позволяет объединить пространство и время в единое целое — четырехмерный пространственно-временной континуум. Материя, можно сказать, представляет собой складку в пространственно-временном континууме. «Теория Эйнштейна стерла различия между движением и тем, что движется, различие, которое казалось таким естественным нашему чувственному восприятию. Это разграничение было окончательно уничтожено последующим развитием квантовой механики» (Пикок, 2004: 45).
СТО, создав представление о четырехмерном пространственно-временном континууме, поставила вопрос о наличии иных пространственных измерений. Почему наука позволяет себе так свободно манипулировать с пространством и временем? Дело в том, что нет никаких эмпирических данных о них и можно придавать им любые свойства, исходя из нужд теории, что и продемонстрировала теория относительности. «Что же такое, еще раз повторяю, время? Пока никто меня о том не спрашивает, я понимаю, нисколько не затрудняясь; но, как скоро хочу дать ответ об этом, я становлюсь совсем в тупик», — писал Блаженный Августин (Августин, 1997: 396). Как мы не знали, что такое время, при Блаженном Августине, так не знаем и сейчас.
Внечувственность пространства и времени сродни внечувственности мысли. Мысль идеальна, а пространство и время? Кант считал, что тоже идеальны (в смысле трансцендентальны). Или все же материальны, т. е. реально существуют, несмотря на свою внечувствен-ность? Этот вопрос важен в связи с пониманием Бога. Бог не эмпиричен, так же как пространство и время. Если существуют внечувствен-ные материальные пространство и время, то, может быть, таков и Бог? Конечно, Бог — не
пространство и время, но Он внечувственен, как пространство и время, т. е. эмпирически невоспринимаем. Но, как пространство и время взаимодействуют с материей неощутимым нами образом, может быть, так же взаимодействует и Бог, постоянно влияя на материю? Еще Блаженный Августин писал, что пространство и время не вечны: «Таким образом, будет справедливым сказать, что когда Ты (Бог. — А. Г., Т. Г.) не сотворил ничего, не было времени, ибо само время — Твое творение» (там же). Они появляются с возникновением мате-рии-в-движении и, как считает современная астрономия, это произошло в момент Большого взрыва.
В отличие от пространства и времени Бог вечен, что понимается в двух смыслах: 1) Он вневременен; 2) нет времени, когда бы Он не существовал, и не будет времени, в которое Он не будет существовать. «На фоне времени сотворенных миров вечность Творца можно увидеть в его предвремении, одновременности и послевремении. Вечность Бога со всех сторон объемлет время сотворенных миров и таким образом ограничивает его до конечного времени» (Мольтман, 2005: 83). Понятие пред-времени, используемое в науке, стало быть, есть один из видов вечности. Если изменения шли в начальный период столь быстро, а время течет неравномерно и завит от существующих материальных систем, то одного «дня» для Бога могло бы хватить на очень многие изменения. Теория относительности, вводя представление об относительности пространства и времени, подтверждает библейское утверждение, что день Бога — это «тысячи дней» для человека, решая, таким образом, проблему создания мира за шесть «дней».
Общая теория относительности (ОТО) внесла дальнейшие изменения в представления о пространстве и времени. В СТО свойства пространства и времени рассматриваются без учета гравитационных полей, которые неинерци-альны. ОТО распространяет выводы специальной теории относительности на все, в том числе на неинерциальные системы. В основе ОТО лежит факт равенства гравитационной массы и инерционной массы. Гравитационная масса входит в закон всемирного тяготения,
инерционная — во второй закон механики Ньютона. Эйнштейн принял принцип эквивалентности масс, согласно которому существует аналогия между движением тел в гравитационном поле и свободным движением тел в неинерциальной (движущейся с ускорением) системе отсчета. Им был сделан вывод об одинаковости законов природы для любых систем отсчета — инерциальных и неинерциальных.
ОТО связала тяготение с электромагнетизмом и механикой. Она заменила механистический закон всемирного тяготения Ньютона на полевой закон тяготения. И здесь физика перешла от вещественной теории к полевой. Массы, создающие поле тяготения, искривляют пространство и меняют течение времени. Чем сильнее поле, тем медленнее течет время по сравнению с течением времени вне поля. Тяготение зависит не только от распределения масс в пространстве, но и от их движения, от давления и натяжений, имеющихся в телах, от электромагнитного и других физических полей. Изменения гравитационного поля распределяются в вакууме со скоростью света. В теории Эйнштейна материя влияет на свойства пространства и времени.
В масштабах Метагалактики геометрия пространства изменяется со временем вследствие расширения Метагалактики. При скоростях, приближающихся к скорости света, при сильном поле пространство приходит в сингулярное состояние, т. е. сжимается в точку. Через это сжатие мегамир приходит во взаимодействие с микромиром и во многом оказывается аналогичным ему. Классическая механика остается справедливой как предельный случай при скоростях, намного меньших скорости света, и массах, намного меньших масс в мегамире.
Теория относительности связала массу и энергию соотношением Е = тс2, где Е — энергия, т — масса, а с — скорость света. В теории относительности «два закона — закон сохранения массы и сохранения энергии — потеряли свою независимую друг от друга справедливость и оказались объединенными в единый закон, который можно назвать законом сохранения энергии или массы» (Гейзенберг, 1989: 69). Данная формула показывает,
что в основе и массы, и энергии лежит некая общая сущность. Если мы к этому добавим пространство и время, которые связаны с массой и энергией, то в основе всех четырех ключевых компонентов мира оказывается единая сущность. В основе всего — суперобъект, обладающий суперсилой. И здесь для верующего еще один аргумент за Бога.
Итак, теория относительности основывается на постулатах постоянства скорости света и одинаковости законов природы во всех физических системах, а основные результаты, к которым она приходит, таковы: относительность свойств пространства-времени; массы и энергии; эквивалентность тяжелой и инертной масс (следствие отмеченного еще Галилеем свойства всех тел падать в поле тяготения с одним и тем же ускорением независимо от их состава и массы).
Теория относительности соединила пространство, время, массу и энергию в одну сущность. Стало быть, их не надо было творить по отдельности, а достаточно сотворить их единство и законы развития. Гипотеза суперструн, возникшая на рубеже третьего тысячелетия, соединила все четыре физические силы. Их также не нужно было творить по отдельности. Живой мир, включая человека, также объединен с неживым в единое целое. Стало быть, достаточно создать только материю.
Продолжая эту мысль, можно заключить, что высшее понимание возможно в результате обобщения науки и религии. На это наталкивают размышления Эйнштейна, которому было присуще почти религиозное отношение к науке. «Душевное состояние, способствующее такому труду (интуитивному научному постижению мира. — А. Г., Т. Г.), подобно религиозности или влюбленности: ежедневное старание проистекает не из какого-то намерения или программы, а из непосредственной потребности» (Эйнштейн, 1967: 41). Столь же религиозным было и его отношение к миру. «Основой всей научной работы служит убеждение, что мир представляет собой упорядоченную и познаваемую сущность. Это убеждение зиждется на религиозном чувстве. Мое религиозное чувство — это почтительное восхищение тем порядком, который царит в небольшой части реальности,
доступной нашему слабому разуму» (там же: 142). Религиозное чувство возникает и по отношению к результату познания. «Каждый естествоиспытатель должен обладать своеобразным религиозным чувством, ибо он не может представить, что те взаимосвязи, которые он постигает, впервые придуманы именно им. Он ощущает себя ребенком, которым руководит кто-то из взрослых» (там же: 143). Эйнштейн сомневается в познаваемости Бога: «Я смотрю на картину, но мое воображение не может воссоздать внешность ее творца. Я смотрю на часы, но не могу представить себе, как выглядит создавший их часовой мастер. Человеческий разум не способен воспринимать четыре измерения, как же он может постичь Бога, для которого тысяча лет и тысяча измерений предстают как одно» (там же: 144).
2. КВАНТОВАЯ МЕХАНИКА И ПРИНЦИП ДОПОЛНИТЕЛЬНОСТИ
В обычном, окружающем нас макромире энергия может возрастать или убывать непрерывно. Например, когда какой-либо объект падает, его потенциальная энергия непрерывно уменьшается до того момента, когда падение прекратится. Но когда физики начали изучение микромира — мира атомов и элементарных частиц, они обнаружили необыкновенные свойства, и в частности то, что энергия в микромире возрастает и убывает определенными неделимыми порциями. Стало ясно, что для объяснения процессов в микромире необходима новая теория взамен классической, созданной Ньютоном. Эта новая теория получила название квантовой механики.
Квантовая механика — это физическая теория, устанавливающая способ описания и законы движения на микроуровне. Последующее изучение явлений микромира привело к результатам, которые резко расходились с общепринятыми представлениями в классической физике и даже в теории относительности. Принципиально новыми моментами в исследовании микромира стали следующие: 1) каждая элементарная частица обладает как корпускулярными, так и волновыми свойствами; 2) точное измерение возможно только при изучении потока частиц, но не одной частицы;
3) можно предсказать место и импульс элементарной частицы только с определенной вероятностью; 4) прибор, исследующий реальность, влияет на нее; 5) вещество может переходить в излучение (аннигиляция частицы и античастицы дает фотон, т. е. квант света).
Выявление корпускулярно-волнового дуализма поставило вопрос: как же описывать процессы в микромире, если «нет никаких шансов последовательно описать световые явления, выбрав только какую-либо одну из двух возможных теорий — волновую или квантовую»? (Эйнштейн, Инфельд, 1965: 215). Некоторые эффекты объясняются волновой теорией, другие — квантовой, поэтому следует использовать разные формулы из волновой и квантовой теории для более полного описания процессов — таков смысл принципа дополнительности Н. Бора: «Полное объяснение одного и того же объекта может потребовать различных точек зрения, которые не поддаются единому описанию» (цит. по: Эйнштейн, Инфельд, 1965: 215). Принцип дополнительности имеет важное мировоззренческое значение, поскольку его можно распространить на различные сферы реальности, например на дуализм свободы воли и детерминизма, божественной справедливости и божественной любви.
Было введено понятие теологической дополнительности. Религиозные модели — не буквальные картины, а способ частичного символического представления того, что не может быть объектом непосредственного наблюдения. И. Барбур предлагает в качестве дополнительных рассматривать личные и безличные модели Бога: «Применение личных и безличных моделей в рамках одной религиозной традиции мы могли бы считать дополняющим, аналогично использованию волновой и корпускулярной моделей в квантовой физике» (Барбур, 2000: 149). Принцип дополнительности также может быть использован для выражения двойственности человеческого и божественного. Халкидонский собор 451 г. постановил, «что о Христе равно можно говорить как о Боге и как о человеке, и эти описания не должны ни подчиняться друг другу, ни смешиваться друг с другом. Это напоминает ситуацию в физике начала XX в., когда ученые
установили, что свет описывается как в терминах волны, так и в терминах частицы, но не могли понять этот парадокс. Есть моменты, когда нужно доверять тому, что дано в опыте, и не поддаваться искушению отвергать часть этого опыта в целях достижения обманчивого, но неудовлетворительного, хотя и внешне целостного решения» (Полкинхорн, 2004: 118).
В объединении четырех основных сил в физике можно увидеть аналогию с объединением различных отраслей духовной культуры, в частности науки и религии (кстати, отец Бора, богослов, выступал за дополнительность науки и богословия). Наука и религия могут взаимодействовать в соответствии с принципом дополнительности.
Для классической механики характерно описание частиц путем задания их положения и скоростей и зависимости этих величин от времени. В квантовой механике одинаковые частицы в одинаковых условиях могут вести себя по-разному. Проводя какие-либо эксперименты с электроном, мы не будем всегда получать одинаковые результаты. Эксперимент с двумя отверстиями, через которые проходит электрон, позволяет и требует применения вероятностных представлений. Нельзя сказать, через какое отверстие пройдет данный электрон, но если их много, то можно предположить, что часть их проходит через одно отверстие, часть — через другое. Законы квантовой механики — законы статистического характера. «Мы можем предсказать, сколько приблизительно атомов (радиоактивного вещества. — А. Г., Т. Г.) распадутся в следующие полчаса, но мы не можем сказать... почему именно эти отдельные атомы обречены на гибель» (Эйнштейн, Инфельд, 1965: 232). В микромире господствует статистика, т. е. можно определить лишь средние значения большого числа объектов. Статистический характер законов квантовой механики свидетельствует о том, что в микромире в отличие от макромира господствует индетерминизм. Статистический характер квантовой механики заставляет признать, что одна причина может иметь разные следствия.
Квантовый мир — это мир потенциальных возможностей. Бог определяет, какая из возможностей должна реализоваться, сжимая
волновую функцию до единственного значения. С точки зрения «квантового богословия» Бог выступает как определитель неопределенностей, актуализатор потенциальных возможностей. «Явления на квантовом уровне имеют необходимые, но не достаточные физические причины. Если они не полностью определяются отношениями, которые описывают законы физики, то их окончательное определение могло бы непосредственно осуществляться Богом. То, что кажется случайностью, которую атеисты используют в качестве довода против теизма, на самом деле может быть именно тем случаем, где проявляются действия Бога... Богу нет нужды вмешиваться в виде физической силы, подталкивающей электроны, — вместо этого Он актуализирует одну из множества уже существующих потенциальных возможностей, например, определяя, в какой именно момент расщепляется тот или иной радиоактивный атом» (Барбур, 2000: 386).
Таким образом, случайность событий в квантовой механике вернула Бога в природу. В механистической картине мира Богу было достаточно запустить космическую машину. Теперь же он выступает в роли постоянного Творца, управляющего миром в недетерминированной квантовой сфере. Каков онтологический статус случайности? Здесь мы обращаемся к проблеме свободы воли. С точки зрения современных богословов, за случайностью открывается свободная деятельность индивидуальностей. Случайность — это отсутствие запрограммированности и манифестация свободы. Еще в начале XX в. заговорили о «свободе воли» электрона, в XIX в. датский предшественник экзистенциализма С. Кьеркегор особо подчеркивал первичность человеческого выбора. Жизнь — это постоянный выбор: или — или. Обратной стороной свободы воли выступает ответственность за свое поведение. Развитие квантовой механики позволяет распространить принцип свободы воли на все природные объекты. Бог создал «"мастерскую” для сотворенного другого». Как объяснить этот дар Божий? Бог есть любовь. Любящий хочет, чтобы любимый делал то, что ему хочется, но по собственному желанию. Поэтому Бог и дал своему творению свободу
воли. Конечно, между свободой воли человека и электрона не следует ставить знак равенства. Можно предположить, что в природе существует потенция свободы воли, которая реализуется в той или иной степени на разных уровнях организации материи.
Вернемся к квантовой механике. Ее вершиной стало так называемое соотношение неопределенностей, сформулированное в 1927 г. Г. Гейзенбергом. В соответствии с этим принципом в квантовой механике не существует состояний, в которых и местоположение, и количество движения (произведение массы на скорость) имели бы вполне определенное значение. Из данного обстоятельства, заключающегося в том, что сам измерительный прибор влияет на результаты измерения и участвует в формировании изучаемого явления, следовало, во-первых, представление об особой «физической реальности», которой присущ данный феномен, во-вторых, представление о субъект-объектном единстве как единстве измерительного прибора и изучаемой реальности. Отныне в науке объектом изучения выступает не сама природа, а исследование ее человеком. Поиск истины меняет саму истину. Субъект-объектное единство можно интерпретировать и как единство Бога с человеком.
Таким образом, относительность восторжествовала и в квантовой механике, так как ученые признали, что нельзя, во-первых, установить, имеем ли мы в микромире дело с частицами или волнами; во-вторых, знать одновременно и положение, и скорость частиц; в-третьих, найти истину безотносительно от измерительного прибора.
Новая физика стала вероятностной и нередуцированной, отчасти даже потерявшей рациональность, перестала быть наглядной. «История квантовой механики дает понять, что не существует ни универсального эпистемологического метода, ни универсального стандарта «здравости», который мы можем знать наперед до того, как встретимся с реальными фактами» (Полкинхорн, 2004: 112). Микромир реален, но его нельзя точно и наглядно представить. «В религии мы тоже имеем дело с реальностью, которая не может быть объектом непосредственного наблюде-
ния и которую мы не способны представить» (Барбур, 2000: 146). Квантовая природа предстала «абсурдной», но истинной. Столь же невероятными с точки зрения здравого смысла кажутся и многие религиозные феномены.
5. СИНЕРГЕТИКА И ТВОРЕНИЕ ПОРЯДКА ИЗ ХАОСА
Синергетика сформулировала принцип самодвижения в неживой природе, создания более сложных систем из более простых. Изучение неравновесных состояний позволяет прийти к общим выводам относительно эволюции в неживой природе от хаоса к порядку. И. Пригожин, один из основоположников синергетики, называет хаотическими такие системы, которые нельзя описать однозначно детерминистично: зная состояние системы в данный момент, нельзя точно предсказать, что с ней будет в момент следующий.
С точки зрения синергетики необратимость, вероятность и случайность становятся объективными свойствами систем не только на микро-, но и на макроуровне. Классическая физика определила, что движение есть свойство материи; синергетика добавила, что таким свойством материи является развитие.
Если устойчивые системы ассоциируются с понятием детерминистичного, симметричного времени, то неустойчивые системы ассоциируются с понятием вероятностного времени, т. е. «стрелой времени». Последняя есть и в религии — от Творения до Апокалипсиса. Таким образом, более реалистическое описание природы привело к тому, что научная картина мира ближе подошла к религиозной. Законы природы перестали быть вечными, и доктрину однократного творения дополнили концепции прерывного и непрерывного творения.
Чем сложнее система, тем более многочисленны типы флуктуаций, угрожающих ее устойчивости. От исхода борьбы между устойчивостью, обеспечивающейся внутренней связью, и неустойчивостью из-за флуктуаций зависит порог устойчивости системы. Превзойдя этот порог, система попадает в критическое состояние, называемое точкой бифуркации. В ней система становится неустойчивой относительно флуктуаций и может
перейти к новой области устойчивости, т. е. к образованию нового объекта. Система колеблется перед выбором одного из нескольких путей эволюции. Небольшая флуктуация может послужить в этой точке началом эволюции в новом направлении, которое резко изменит все ее поведение. Это и есть событие.
В точке бифуркации случайность подталкивает систему на новый путь развития, а после того как один из многих возможных вариантов выбран, вновь вступает в силу детерминизм — и так до следующей точки бифуркации. В судьбе системы случайность и необходимость взаимно дополняют друг друга. «Именно сочетание этих двух начал делает возможным упорядоченную Вселенную, способную развивать в своих рамках новые формы существования» (Пикок, 2004: 79). Синергетика показала, что и в неживых системах заложена тенденция к увеличению сложности.
Из энергии возникает порядок. В XIX в., когда выяснилось, что энергия рассеивается в закрытых системах, возникла гипотеза «тепловой смерти» Вселенной. Теперь же изучение открытых систем показало, что при определенных условиях энергия становится прародительницей порядка. Поведение возникших структур определяется встроенными ограничениями — аттракторами.
В макромире результат очень малых различий на микроуровне может многократно усиливаться. Это так называемый эффект снежного кома или эффект бабочки: волнение воздуха летящей бабочкой может повлиять на погоду в другой части мира через месяц. Синергетика открыла, что материя обладает потенциальной возможностью самоорганизации и при определенных условиях начинается создание нового. Везде, где создаются новые структуры, необходим приток энергии и обмен со средой (эволюция, как и жизнь, требует метаболизма). Синергетика подтверждает вывод теории относительности: энергия творит более высокие уровни организации.
Открыв механизм эволюции природы, синергетика отвергла механицизм Нового времени. «Новая эпистемология может помочь освободить богословие из рабства механистической философии, но одновременно она пре-
достерегает нас от опасности попасть в плен к физике XX в.» (Барбур, 2000: 234). Еще Д. Юм писал, что мир похож скорее не на часы или на машину, а на растение или животное, принципы жизни которых заложены в них самих. «.Отныне Вселенная больше напоминает великую мысль, чем великую машину» (там же: 280). Поэтому изменяется сам процесс познания — возникает «новый диалог с природой». «Установившееся в результате ее (науки. — А. Г., Т. Г.) успехов, ставшее для европейцев традиционным видение мира — взгляд со стороны. Человек ставит опыты, ищет объяснение их результатам, но сам себя частью изучаемой природы не считает. Он — вне ее, выше. Теперь же начинают изучать природу изнутри, учитывать и наше личное присутствие во Вселенной, принимать во внимание наши чувства и эмоции» (Пригожин, 1989: 315).
Важным предстает понятие неустойчивости. Из хаоса (неустойчивости) рождается космос. При спонтанной флуктуации поля начинается самопроизвольный процесс порождения материи вплоть до какого-то момента, когда он прекращается. Модель, сформулированная в синергетике, показывает, как частицы порождаются энергией.
Рассматривая современную физическую картину мира, можно отметить ее сходство с христианскими представлениями о мире. Если в механистическую картину мира не входило представление о его сотворении Богом (но сама она незримо включала в себя Бога как создателя «часового механизма» природы и гармонии Вселенной), то современная картина мира является эволюционной и саморазвива-ющейся (которой «часовщик» не нужен). Упорядоченность мира, однако, требует объяснения, и таких имеются три: Бог, случайность и наличие бесконечного количества вселенных с бесконечным числом вариантов развития событий, в одной из которых мы и живем. Развитие современной физики дало возможность преодолеть противоречие между научными данными и библейскими представлениями о продолжительности существования мира (посредством принятия относительности времени) и вообще о противоречии между наукой
и религией (посредством принципа дополнительности), также стало возможным говорить о едином плане творения. Квантовая механика, вводя объективную неопределенность и случайность, способствует распространению понятия свободы воли на микромир. Введение принципа дополнительности позволяет говорить о дополнительности науки и религии как двух отраслей культуры. Синергетика открыла самоорганизацию в природе и сформулировала условия, при которых происходит возникновение порядка из хаоса, подтверждая интерпретацию «ничего» как хаоса. Введение ею понятия «стрелы времени» позволяет сделать вывод о непрерывности творения Богом мира.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Августин, Бл. (1997) Время и жизнь // Хрестоматия по философии. М. С. 394-397.
Барбур, И. (2000) Религия и наука: история и современность. М.
Гейзенберг, В. (1989) Физика и философия. Часть и целое. М.
Горелов, А. А. (2010) «Цельное знание» и целостная истина (на пути к научно-религиозной философии) // Вестник Православного СвятоТихоновского гуманитарного университета. «Богословие. Философия». № 1 (29). С. 43-57.
Горелов, А. А., Горелова, Т. А. (2010) Сравнительный анализ научного и религиозного способов познания // Знание. Понимание. Умение. № 4. С. 65-76.
Горелов, А. А., Горелова, Т. А. (2011а) Религия и современная биологическая картина мира // Философия и культура. № 4. С. 36-45.
Горелов, А. А., Горелова, Т. А. (2011Ь) Астрономия как область взаимодействия науки и религии // Знание. Понимание. Умение. № 4. С. 44-55.
Мольтман, Ю. (2005) Наука и мудрость: к диалогу естественных наук и богословия. М.
Пикок, А. (2004) Богословие в век науки: Модели бытия и становления в богословии и науке. М.
Полкинхорн, Дж. (2004) Наука и богословие. Введение. М.
Пригожин, И. (1989) Мы только начинаем понимать природу // Краткий миг торжества.
О том, как делаются научные открытия. М. С. 310-315.
Эйнштейн, А. (1967) Собр. науч. трудов : в 4 т. М. Т. 4.
Эйнштейн, А., Инфельд, Л. (1965) Эволюция физики. М.
CHRISTIANITY AND MODERN PHYSICAL WORLD VIEW A. A. Gorelov (The Institute of Philosophy of the Russian Academy of Science),
T. A. Gorelova (Moscow University for the Humanities)
The religious aspects of the achievements in modern physics are considered in the article. Physics of the 20th century has overcome the mechanistic world view, which does not include the idea of creation.
Keywords: the scientific world view, theory of relativity, quantum mechanics, synergetics, theological conclusions.
BIBLIOGRAPHY (TRANSLITERATION)
Avgustin, Bl. (1997) Vremia i zhizn’ // Khresto-matiia po filosofii. M. S. 394-397.
Barbur, I. (2000) Religiia i nauka: istoriia i sovre-mennost’. M.
Geizenberg, V. (1989) Fizika i fllosofiia. Chast’ i tseloe. M.
Gorelov, A. A. (2010) «Tsel’noe znanie» i tselost-naia istina (na puti k nauchno-religioznoi filosofii) // Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gu-manitarnogo universiteta. «Bogoslovie. Filosofiia». № 1 (29). S. 43-57.
Gorelov, A. A., Gorelova, T. A. (2010) Srav-nitel’nyi analiz nauchnogo i religioznogo sposo-bov poznaniia // Znanie. Ponimanie. Umenie. №4. S. 65-76.
Gorelov, A. A., Gorelova, T. A. (2011a) Religiia
i sovremennaia biologicheskaia kartina mira // Filosofiia i kul’tura. № 4. S. 36-45.
Gorelov, A. A., Gorelova, T. A. (2011b) Astro-nomiia kak oblast’ vzaimodeistviia nauki i religii // Znanie. Ponimanie. Umenie. № 4. S. 44-55.
Mol’tman, Iu. (2005) Nauka i mudrost’: k dialogu estestvennykh nauk i bogosloviia. M.
Pikok, A. (2004) Bogoslovie v vek nauki: Modeli bytiia i stanovleniia v bogoslovii i nauke. M.
Polkinkhorn, Dzh. (2004) Nauka i bogoslovie. Vvedenie. M.
Prigozhin, I. (1989) My tol’ko nachinaem poni-mat’ prirodu // Kratkii mig torzhestva. O tom, kak delaiutsia nauchnye otkrytiia. M. S. 310-315.
Einshtein, A. (1967) Sobr. nauch. trudov : v 4 t. M. T. 4.
Einshtein, A., Infel’d, L. (1965) Evoliutsiia fizi-ki. M.
