CC BY
252УДК 338 (430) ББК 63.3 (4Герм)
Г.Г. Попов
Московский технологический институт, г. Москва, Российская Федерация
ХОЗЯЙСТВЕННЫЙ ПОРЯДОК ПРИ НАЦИСТСКОМ РЕЖИМЕ В ГЕРМАНИИ: СОЦИАЛИЗМ, КЕЙНСИАНСТВО ИЛИ КОНСЕРВАТИЗМ?
Аннотация. Статья, посвященная экономической истории Германии в межвоенный период, делает акцент на экономической политике во время перехода от Веймарской республики к нацистской диктатуре. Автор доказывает, что экономическая политика нацистов не имела ничего общего с появившейся на Западе в 1930-е гг. теорией Дж.М. Кейнса, 1
ского правительства Веймарской республики.
Ключевые слова: Веймарская Германия, Великая депрессия, экономическая политика, тоталитаризм, экономическое развитие Германии, капитализм.
обладая лишь внешним сходством с кейнсианством, ® присутствовавшим в политике социал-демократиче- Н
G.G. Popov §
Moscow Technology Institute, И
*
s s
-a s
Moscow Russian Federation
ECONOMIC ORDER DURING THE NAZI REGIME IN GERMANY: SOCIALISM, KEYNESIANISM OR CONSERVATISM?
Abstract. The article reviews the economic history of ^
Germany in inter-war period, namely, its econ omic poli- 1
cy during the transition from the Weimar Republic to the |
Nazi dictatorship. The author proves that the economic |
GO
ae
policy of Nazis had nothing in common with the theory of John. M. Keynes appeared in the West in the1930-s. Only external resemblance of Keynesian economics with the policy of social democratic government of the Weimar Republic could be observed.
Keywords: Weimar Germany, the Great Depression, economic policy, totalitarianism, economic development of Germany, capitalism.
После окончания «холодной войны» интерес в отечественной науке к истории социально-экономического развития нацистской Германии заметно упал, хотя в этой области остается много дискуссионных сюжетов. Один из них — это вопрос, какой была сущность хозяйственного порядка при нацистском режиме. Дискуссия о том, был ли в нацистской Германии капитализм или это была некая своеобразная форма хозяйственного порядка, ведется давно. Режиму Гитлера нередко приписывают политику, которая очень похожа на кейнсианство [3, с. 74]. При таком подходе Гит-^ лер наряду с Рузвельтом рассматривается как первый
а
Л кейнсианец-практик в экономической политике. Есть и еще более крайние подходы: указывая на элементы ■£ общенационального планирования в национал-соци-| алистической Германии, ее хозяйственный порядок й сближают с «реальным социализмом» в СССР. | Западные исследователи, которые ищут что-то не-
« обычное в немецком хозяйственном порядке в 19331945 гг., пытаются, на наш взгляд, смешать экономику „| с политикой. Они стараются доказать, что политиче-
f
ский строй нацистов не вписывается в контекст общества, имеющего рынок и частную собственность, ведь последние являются атрибутом западных демократий. Мы же попытаемся доказать, что это — заблуждения. Отталкиваясь от недавних работы западных истори-5 ков-экономистов [4; 5] и опираясь на некоторые архив-Ц ные материалы, попробуем обосновать точку зрения, £ что на самом деле гитлеровский режим был в своей ос-
и
нове проявлением вполне консервативных подходов, типичных для ортодоксов-рыночников.
Гитлер—кейнсианец?
Для опровержения «кейнсианства» Гитлера было бы достаточно вспомнить, что Дж.М. Кейнс был противником снижения зарплаты как меры для преодоления рецессии. Антикризисная же политика нацистского режима была направлена, наоборот, именно на снижение оплаты труда в промышленности. Вопрос оплаты труда в Германии находился в ведении профсоюзов и работодателей; естественно, они устанавливали периодически внутрифирменные соглашения на этот счет. Однако эта схема «не очень» нравилась немецким корпорациям (как, впрочем, она не устраивала бизнес во всех индустриальных странах). Особенностью немецкой схемы оплаты труда было еще и то, что под
зарплатой понимался в Веймарской республике толь- в
ко оклад, стимулирующие же надбавки не были популярны. Было ли это результатом воздействия «крас- О ных» профсоюзов на работодателей, или данью тради- | ции, трудно определенно сказать. После упразднения в профсоюзов в нацистской Германии корпоративные Н тарифы по оплате труда тоже были устранены в зако- I, нодательном порядке. Зарплату в промышленности | фактически «заморозили» через механизм перерас- О пределения ресурсов в пользу инвестиций и военного | производства [3, с. 81], в 1939 г. это было оформлено Н законодательно. Введение в 1935 г. трудовых книжек и и ограничений на смену места работы дополнительно С ограничили рост оплаты труда. | Чтобы привлечь работников, промышленные е компании стали активно развивать практику стиму- | лирующих надбавок [3, с. 82] и социальных льгот. в Последняя, в принципе, поощрялась нацистскими | органами, контролировавшими труд. На предпри- Н ятия, вопреки традициям Веймарской республики,
со аб
вводилась состязательность между рабочими за более высокую выработку и качество труда. Нацисты даже устраивали показательные соревнования мастерства между молодыми рабочими. В результате заработки отдельных групп рабочих (своего рода «стахановцев») существенно росли на фоне медленного роста
2 средней оплаты труда в экономике. Таким образом, = мы имеем дело со смешанным явлением в экономиче-
3
= ской жизни. С одной стороны, государство «заморози-
з ло» зарплату, хотя ее рост, вопреки всем этим мерам, 2 /-1 - -все-таки имел место. С другой стороны, нацистский
режим демонтировал профсоюзы, которые мешали | корпорациям устанавливать тот уровень оплаты труда, какой они считали для себя выгодным. Доля оплаты труда в национальном доходе после 1933 г. стала снижаться, что укладывается в рецептуру борьбы с рецессией консерваторов-рыночников — снижать расходы на труд в условиях спада в экономике. Таким образом, мы имеем дело с фактически консерватив-^ ной формой подхода к труду в политике нацистского | режима. Ничего общего с кейнсианством здесь нет, $ мы видим полную ему противоположность. •S Другим постулатом Дж.М. Кейнса было наращива-
| ние государственных расходов как инструмент выведения й экономики из депрессии. Вроде бы, на первый взгляд, | нацисты следовали этому принципу. Но это только « на первый взгляд. Вспомним, что у руля экономики вплоть 1938 г. стоял консерватор Яльмар Шахт, кото-„I рый, правда, сам себя считал себя умеренным либералом. Как и все экономисты консервативных взглядов, о Я. Шахт был противником инфляционных методов 'Ц стимулирования роста экономики. Именно на этой | почве он поссорился с Г. Герингом и подал в отставку с " должности председателя Рейхсбанка. о У роста государственных расходов в нацистской
Ц Германии была официальная цель — победить безра-£ ботицу посредством искусственного увеличения заня-
тости. Истинная цель, которая также стала официаль- 2; ной вскоре после лета 1933 г., — наращивание выпуска -! военной продукции. Однако именно с этим были про- 88 < блемы, так как Веймарская республика не оставила соответствующих валютных резервов для закупки стратегического сырья. Система клиринговых расчетов заработает эффективно не ранее 1938 г. Чтобы преодолеть дефицит товаров стратегического назначения, нацистский режим обратился к идеям строительства автаркии в Германии. Ранее такого плана у Гитлера, ! очевидно, не было, так как решение о «Четырехлетнем плане» было принято только в сентябре 1936 г., когда нацисты осознали, что заработать достаточно валюты немецкой экономике не удастся.
Традиция наращивания государством своих расходов была взята нацистами у Веймарской республики: этот рост начался в первые же годы ее существования и О продолжался до конца нахождения социал-демократов в у власти. Поэтому, грубо говоря, сам принцип государ- ^ ства, изымающего значительную часть национального О дохода через налоговую систему, оставался в Германии | неизменным с 1919 г., когда Кейнс только впервые заду- в мался о состоятельности положений неоклассической Н политической экономии. В 1929 г. налоговые поступле- I , ния в Веймарской Германии составляли 14,4 млрд RM1 | или 20,4 % национального дохода Германии, а в еще О мирном 1938-1939 финансовом году — 17,7 млрд при | национальном доходе примерно в 88 млрд RM2. Таким Н образом, перед войной почти 20,11 % национального и дохода Германии было изъято государством через на- С логи, что даже несколько меньше, чем десятью годами О ранее, из чего можно заключить, что скорее социал-де- е мократический режим Веймара подходит под опреде- и
1 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 1458. Оп. 3. Д. 2142. Л. 28.
2 Там же. Д. 6. Л. 5.
га |
а
ж
со аб
ление «кейнсианцев в экономической политике», нежели режим нацистский.
Предлагаемая интерпретация экономики фашизма как консервативной позволяет лучше понять, почему промышленно-финансовые круги Германии, отправили в ноябре 1932 г. знаменитое письмо прези-2 денту Гинденбургу, призывая его передать власть Гит-= леру. Предприниматели надеялись, что новая — пра-= во-консервативная — власть сможет стабилизировать | экономику Германии, в отличие от социал-демокра-- тического режима, который в годы Великой депрессии только наращивал социальные расходы, превратив го-| сударственный бюджет в «пылесос», выкачивавший из экономики с каждым кварталом все больше и больше денег. Остановить кризис в Германии такими методами было однозначно нельзя, так как этот кризис во многом был вызван не действиями Великой депрессии в далекой Северной Америке, но внутренними процессами в экономике Германии. В частности, следует ^ обратить внимание на избыток капиталовложений в | муниципальное строительство, а также резкое повы-$ шение налогов на бизнес, что сопровождалось увели-■8 чением социальных расходов государства наравне с | наращиванием внутреннего долга [2, с. 118-135]. й Что такое правый консерватизм в сфере экономи-
| ческих вопросов в начале 1930-х гг.? Это — во многих « отношениях позиция строгой защиты законов рынка ^ и принципа неприкосновенности частной собственна ности, что на практике означает уменьшение налогового бремени на рынок, снижение влияния профсою-о зов и уменьшение социальных расходов. Означал ли 'Ц правый консерватизм нацистов, что они отстаивали | именно идею уменьшения государства в экономике " и были ли они реально консерваторами? Современ-о ные исследователи К. Буххайм и Й. Шернер [5] отве-Ц чают однозначно, что «да». И в этом с ними можно £ согласиться.
Экономика фашистской Германии—плановая? 2;
По мнению А. Грациози [1], мике стало ответом в конце Первой мировой войны на 88' неудачи на фронте, которые терпели практически все воюющие стороны. С тех пор и началось наступление на господствовавший на Западе экономический либерализм, что затронуло практически все стороны жиз- \ ни общества. По сути, концепция «ответа — вызова» А. Тойнби была применена А. Грациози к объяснению социальных, экономических и политических процессов в Европе 1914-1945 гг. Россия, по мнению А. Граци- ] ози, как наиболее пострадавшая в ходе Великой войны, стала образцом плановой экономики и тотального государства, которое контролировало практически все стороны жизни индивида (вплоть до его личной жизни). Германия пострадала меньше, поэтому, следуя логике А. Грациози, ее политика хоть и была направлена О на демонтаж либерального рынка при помощи плани- в рования, но все-таки не так, как в России. ^
На наш взгляд, точка зрения Грациози крайне О преувеличивает плановые институты фашистской | Германии. Следует согласиться с К. Буххаймом и в Й. Шернером, что нацистский режим, судя по его Н
¥
действиям, изначально отнюдь не стремился к по- I, строению плановой экономики в Германии. Пере- |
лом произошел только после катастрофы вермахта §
в битве за Москву, когда, как и во время Первой ми- 1
ровой войны, к планированию пришлось переходить Н
из нужды, а отнюдь не по идейным соображениям. и
Меры, предпринятые нацистским режимом для вы- С
вода Германии из Великой депрессии, едва ли можно О
назвать системой плановых реформ. е
К. Буххайм и Й. Шернер приводят пример регу- и лирования нацистскими чиновниками текстильной промышленности как яркий пример экономической
политики Германии 1933-1939 гг. С весны 1934 г. при- а
обретение сырья текстильными фабриками стало ре- и
га
I
со аб
гулироваться нацистским режимом. В 1936 г. выбор основного сырья текстильщиков был ограничен 6 видами волокон. Но в выборе ассортимента продукции фабрики остались независимыми. Одновременно нацистские чиновники ввели режим приоритетного распределения сырья для предприятий, чьи ткани ! отвечали стандартам высшего качества. Эти меры, в : принципе, не могли снизить прибыли текстильных I компаний, которые продолжали работать при на; цистском режиме как абсолютно частные предприя-! тия. Даже с учетом регулирования отпускных цен не было нарушений в работе текстильной промышлен-> ности — во многом благодаря тому, что существовало много законодательных исключений для правила фиксированной цены.
Четырехлетний план 1936 г. не шел ни в какие сравнения с советскими пятилетками, охватывающими производство всех товаров. Задачи четырехлетнего плана сводились лишь к увеличению выпуска отдельных у сырьевых товаров, чтобы заменить ими импорт. Немец-| кие фирмы до войны пользовались широкой самостоя-^ тельностью. К. Буххайм и Й. Шернер не нашли фактов, ■£ свидетельствующих о систематическом принуждении | правительством немецких фирм к выполнению государственного заказа. Выдающееся «исключение из пра-
| вил» произошло в августе 1937 г., когда немецкие метал-
« лурги получили официальное требование обслуживать военные заказы. Симптоматично, что стоявший за этим
„| решением Г. Геринг сам назвал данный акт жесткой мерой. Но и в годы войны немецкая металлургия пользо-
о валась широкой автономией от государства. В ноябре
'Ц 1941 г. председатель объединения металлургических
| предприятий Эрнст Поенсген заявил ответственному
" за распределение металлов в рейхе генералу Герману
о фон Ханнекену, что немецкие металлурги более не мо-Ц гут увеличивать выпуск для удовлетворения военного
£ заказа и хотели бы производить свою продукцию для
экспортирующих компаний. Только в 1943 г. было по- |;
1 3 ■
кончено с правом частных фирм на отказ от выполне- -; ния военного заказа. 88 <
Самое важное — немецкие фирмы до войны со- : храняли полную свободу в выборе инвестиционных решений. Рынок капитала хоть и был контролируем государством, но не настолько, чтобы говорить о ка- j ких-то серьезных попытках построить плановую экономику в довоенной нацистской Германии. Характер j инвестиций после 1936 г. в текстильной промышлен- j ности, как отмечают К. Буххайм и Й. Шернер, пока- j зывает, что деньги стали вкладываться в производство высококачественных тканей, так как их производство было условием получения от государства повышенных квот на сырье. Несмотря на наложенное в 1934 г. ограничение на расширение мощностей в текстильной промышленности, инвестиции в этой отрасли осу- I ществлялись с той же динамикой роста, что и в осталь- о ных отраслях экономики. ^
Хотя в целом немецкие фирмы были свободны в | принятии инвестиционных решений, существовали | исключения. Таким примером, как думают К. Бух- О хайм и Й. Шернер, является Braunkohle-Benzin AG | (BRABAG) — производитель искусственного топлива в | Германии. Этой фирме был сделан принудительный Ц заем, по решению правительства рейха, для наращи- I вания производственных мощностей. К. Буххайм и а Й. Шернер сравнивают эту меру с законом ФРГ 1952 г. | о принудительном кредитовании тяжелой промыш- | ленности страны [5, р. 401]. Но, как и в ФРГ, эта мера | стала исключением из правил в экономической по- I литике нацистского режима. После 1936 г. немецкие s фирмы нередко демонстрировали отказ от участия в 1 инициированных государством инвестиционных проектах. В частности, знаменитая IG Farben отказалась от расширения выпуска вискозы весной 1939 г. В работе К. Буххайма и Й. Шернера приводятся и другие фак-
га *
s
Ж
со аб
ты оппортунистического по отношению к государству поведения немецких фирм.
Немецкие исследователи убедительно показали на примере истории с приватизацией, что нацистский режим до войны отстаивал идеалы не нового, «социалистического», а старого хозяйственного порядка. В 1936» 1937 гг. была осуществлена приватизация «Немецко-= го», «Дрезденского» банков и банка «Коммерции». Ё Правительство владело ими с 1931 г., когда эти круп-| нейшие немецкие финансовые организации были спа-- сены через вливания бюджетных денег [5, р. 406], что, впрочем, не спасло ни немецкую экономику от Вели-| кой депрессии, ни Веймарскую республику от полного политического коллапса. В 1936 г. рейх распродал принадлежавшие ему акции «Объединенных металлургических предприятий». И уже во время войны, в 1940 г., Генсхагенский авиамоторный завод был продан государством фирме «Даймлер-Бенц», которая приобрела у рейха контрольный пакет акций завода. ^ Такое отношение к частной собственности в на-
| цистской Германии имело свои корни в воззрениях $ на этот институт у самих фюреров рейха. В частно-■£ сти, сторонником минимального вмешательства го-| сударства в промышленность был Г. Геринг, насчет й чего он высказывался абсолютно открыто. Эта по-| зиция нацистского режима нашла свое отражение « и в законах рейха. Параграф 48 Закона о бюджете и ^ параграф 60 о Хозяйственном поведении в рейхе со-| держали указание, что государство имеет право воздействовать на частный сектор только в случае необ-о ходимости и когда все иные меры недейственны. Но 'Ц даже тогда государственные органы должны были | получить разрешение министра финансов. Эти нор" мы законодательства рейха были сознательно сохра-о нены как наследство Веймарской республики в угоду
в
умеренным — тем, кто выступал в рамках системы £ нацистского режима против плановой экономики,
национализации и жесткого регулирования произ- 21 водства. К таковым относились министр финансов -! нацистской Германии Я. Шахт, а также Г. Геринг. Эти 88' люди, различаясь по своим жизненным взглядам, во многом сходились в видении экономической политики государства.
Известно, правда, что Я. Шахт в 1937-1938 гг. конфликтовал с Герингом по вопросам бюджетных расходов. Однако этот конфликт возник по поводу технической стороны государственного регулирования, но не по вопросам его базовых принципов. Данный вывод подтверждается тем, что Г. Геринг был вынужден в октябре 1944 г. смириться с отказом Министерства финансов разрешить реструктуризацию долгов авиастроительных предприятий. Конечно, термин «умеренные» можно употреблять, говоря о нацистах, только условно. Не следует забывать, что нацистская О доктрина рассматривала частную собственность как в фактор развития «германской расы», — именно так ^ высказывался крупный чиновник Министерства эко- § номики и известный нацистский активист О. Олен- | дорф в конце осени 1943 г. Мысли этого нацистского в функционера не противоречили взглядам Г. Герин- Н га, который считал, что частный бизнес обеспечи- I
вает эффективное управление промышленностью | / я (в первую очередь он имел ввиду авиационную про- §
мышленность). 1
Существенные элементы институтов планирова- Н ния можно, при желании, увидеть в нацистских про- и граммах гражданского строительства. В Германии до С войны это было важной частью государственной соци- 0 альной политики — выдвигался лозунг «каждой семье е по квартире». Пришедшие к власти на волне фобий и перед социальной революцией высших слов буржуазии и среднего класса нацисты вполне осознавали потребность рабочих Германии в личном индивидуальном жилье. Ими была запущена одна из самых дорого-
га |
а
Ж
со аб
стоящих в истории Запада до Второй мировой войны строительных программ.
Объявление начала массового строительства жилья для простых немцев спровоцировало небывалый энтузиазм среди инвесторов. По всей стране были сформированы фонды, финансировавшие строительные проекты в городах. Министерство финансов было сначала заинтересовано в снижении процента по кредиту для фирм-застройщиков. Как утверждали специалисты из «Немецкого строительного банка» в 1938 г., строители получали кредит под 4,5 %а. Это было вызвано конкуренцией между кредитными организациями, и такой процент считался однозначно низким. Кредиторов влекла быстрая возвратность кредитов. Однако было и государственное давление на кредитный рынок: согласно принятому Министерством финансов решению от 12 апреля 1935 г., кредит на жилье должен был предоставляться при условии не более 5 %2. 7 июня 1939 г. был принят закон, ^ согласно которому кредит на строительство жилья не
а
ц должен был предоставляться под более, чем 4 %, что вызвало протест генерального директора Мюнхен-■£ ского банка Делемана, который охарактеризовал этот .§ закон как «инфляционный»3.
Переход от сдерживания инфляции к ее поощре-
и
| нию тоже вполне объясним политическими фактора-« ми. Если в апреле 1938 г. Гитлер не был уверен, что за-^ падные союзники останутся в стороне в случае агрес-„| сии против Чехословакии, то после Мюнхенских соглашений и уничтожения Чехословакии нацистский режим стал гораздо более уверенным в самоизоляции Британии и Франции от дел в Восточной Европе. Ги-§ потеза о влиянии внешнеполитических изменений на решения в пользу инфляционного стимулирова-
а
1 РГВА. Ф. 1458. Оп. 1. Д. 1000. Л. 5.
2 Там же. Л. 6.
£ 3 Там же. Л. 49.
ния жилищного строительства подтверждается и тем, 2! что на совещании финансистов 19 декабря 1938 г. ми- 8 нистр финансов Лутц Шверин фон Крозиг (который 88' возглавлял министерство с 1932 г.) принял решение об : увеличении финансирования строительства жилья с 200 до 900 млн RM1. !
История с «народным жильем» показывает нам несколько иную сторону экономической политики нацистского режима. Здесь мы действительно видим элементы планирования, когда бургомистрам предписывалось вводить в строй определенное количество жилья при определенных нормах государственного финансирования строительных проектов. Однако муниципальные власти в Германии были всегда тесно связаны с центральной властью, являясь, по сути, частью государства. Таким образом, государственные программы по строительству не выходили за рамки § традиционно принятых в Германии границ. Новым в моментом стало регулирование ставки процента. Но ^ является ли государственное регулирование процента § наступлением на капитализм? Нацисты ввели адми- | нистративное регулирование процента по кредитова- в нию строительной отрасли, но при этом к финанси- Н
1 РГВА. Ф. 1458. Оп. 1. Д. 999. Л. 68.
рованию строительства допускались и частные инве- I,
сторы. В США регулирование ставки процента уже на |
макроуровне стало практиковаться при Ф.Д. Рузвель- §
те, но только набор инструментов для этого у его ад- 1
министрации был шире. Осуществлявшаяся в США Н
банковская реформа была куда более радикальное и
мерой, нежели простое «замораживание» процента по С
отдельным видам кредита. 0
Нацистское «экономическое чудо»? и
Поставим в заключение вопрос, произошло ли в в
Германии при Гитлере «экономическое чудо», похо- |
|
а
--а
со аб
жее на результат объективно про-кейнсианского «нового курса» Ф.Д. Рузвельта в США? Термин «экономическое чудо» подразумевает, что некая новая политика вопреки ряду объективно сложившихся факторов ведет к росту экономики, подобно тому, как гениальный план сражения ведет к победе над гораздо более силь-» ным противником.
= Однако, как мы продемонстрировали, Гитлер в
= основном продолжал политику Веймара в сфере эко-| номики. (Исключения составили реформа рынка - труда и преобразования в сельском хозяйстве, которые до некоторой степени нельзя назвать прямым | наступлением на рынок). Ответ на вопрос, почему Германия вышла из Великой депрессии с заметно усилившейся экономикой, лежит в совершенно другой плоскости, нежели анализ антикризисных мер правительств социал-демократов и национал-социалистов.
Германия импортировала в первую очередь сырье ^ и продовольствие, оплачивая его валютой. Помимо | сырья импортировалась и готовая продукция, напри-$ мер, текстиль. Внутренний рынок оставался в значи-■£ тельной степени непривлекательным для немецких | фирм из-за низкой покупательной способности на-й селения. Меры по замораживанию зарплат способ-| ствовали замедлению роста производства товаров на-« родного потребления; прирост их выпуска составил в ^ 1938 г. 8,6 %, по сравнению с 1928 г.1 Дефицит валюты „| осознавался немецкими экономистами и политиками как фактор сдерживания развития страны. Ответом о на этот вызов могло стать расширение импортоза-Ц мещающих производств. Практически исчерпание к | 1933 г. валютных резервов Германии еще более под" толкнул государство и промышленников к развитию
ö 1 Deutsche wirtschaftliche Lage an der Jahreswende 1938/1939.
Überreicht von der Reichs-Kredit-Gesellschaft Aktiengesellschaft. ^ Berlin, 1939. S. 11.
своего — пусть более дорогостоящего — производ- 2 ; ства сырья и полуфабрикатов. Именно импортозаме- -! щение способствовало восстановлению платежного 88' баланса и оживлению национального производства, на которое теперь так сильно не давил импорт. Так, если в 1928 г. в Германии было добыто 6,75 млн т железной руды, то только в первые 9 месяцев 1938 г. этот показатель составил 8,2 млн т1. К началу Второй мировой войны Германия могла обеспечить себя на 75-80 % топливом собственного производства из сырья, заменяющего нефть. ]
Эти и другие достижения строительства автар-кичной национальной экономики не были бы достигнуты, если бы не острая потребность в них экономики Германии и не ситуация, когда другого выбора просто не существовало. Ведь к 1933 г. валютные запасы Германии были растрачены социал-демократами, § и в условиях всемирной депрессии получить ее было в очень проблематично. Однако оживление в немецкой ^ экономике после 1932 г. привело к тем же результа- § там, что и в 1924-1929 гг. — росту импорта, который | нацисты тщетно пытались сдержать. В 1938 г. объем в импорта составил в Германии 6,1 млрд RM, но экс- Н порт в это же время упал ниже 6 млрд RM2. Рост сум- I
2 Там же. Л. 12.
8
марной стоимости импорта происходил в основном | за счет товаров конечного потребления. В сочетании
с увеличением затрат на строительство и выпуск про- 1
дукции военного назначения рост немецкой эконо- Н
мики после 1933 г. с течением времени должен был и
обернуться новым кризисом. С
Разумеется, новый кризис экономики Германии, 0
который уже начал назревать во втором полугодии е
1938 г., мог быть смягчен рядом административных и мер. Тем не менее, избежать спада в зависимой от импорта сырья промышленности было невозможно.
__л
1 РГВА. Ф. 1458. Оп. 3. Д.1. Л. 10. Н
со св
К тому же Германия становилась все сильнее зависимой от импорта продовольствия в силу роста рождаемости после 1933 г. и приема новых граждан из числа жителей Австрии и Судет. Резюмируя все сказанное выше, можно сказать, что экономика Германии в межвоенный период представляла собой уникальный слу-; чай, когда поведение макроэкономической системы = было жестко зависимо от внешней торговли и платеж-= ного баланса. В этой связи едва ли рецептура Кейнса, | даже если она действительно в том или ином виде при- менялась, могла принести пользу Германии и спасти
демократию в 1933 г. | Немецкая экономика была построена на прин-
ципе: «больше продай, чтобы больше купить», и это превращало ее рост в источник роста спроса на импортные товары при одновременном росте стоимости факторов производства внутри страны. В итоге импорт давил на национальное хозяйство, провоцируя кризисы перепроизводства в ведущих сегментах
^ экономики.
а |
■£ Итак, историко-экономическая наука до сих пор | едва ли может дать четкое определение характера экой номики Германии при нацистах и об экономической | политике национал-социалистического режима, если « исходить из традиционных типологий экономических ^ систем. Наступление на профсоюзы и права рабочих „| укладывается в схему борьбы с левыми в рамках право-консервативного движения в капиталистических о странах. Здесь мы вряд ли можем найти что-то принЦ ципиально уникальное и присущее только нацист-| ской Германии. Стратегия занижения заработной " платы в условиях спада в экономике прямо проти-о воречит кейнсианству. Поэтому нельзя утверждать, Ц что нацистская экономическая политика была чем-то £ сродни кейнсианству; она была его полной противо-
положностью. Еще дальше она была от «планомерного социализма».
Не следует преувеличивать и успех экономической политики Гитлера. Попытки развития импортозамещающих производств дали эффект только к 1939 г. Правда, затраты на дорогостоящие проекты импортозамещающих производств создали новые проблемы — дефицит ресурсов и сокращение в результате этого экспорта готовой продукции, что сокращало золотовалютные резервы Германии. Повторение нацистами старых рецептур в экономической политике (только несколько сдобренных нацистской идеологией) в итоге должно были породить новый кризис. «Спасением» стало начало Второй мировой войны. В противном случае нацистское «экономическое чудо» успело бы смениться спадом.
Список использованной литературы |
§
1. Грациози А. Война и революция в Европе : пер. с итал. / ^ А. Грациози. — М. : РОССПЭН, 2005. — 285 с. £
2. Попов Г. Г. Как плохие институты и политика разрушают экономику. Пример Веймарской Германии / Г. Г. Попов // « Journal of Institutional Studies (Журнал институциональных § исследований). — 2013. — Т. 5, № 2. — С. 118-135. |
3. Фрай Н. Государство фюрера: Национал-социалисты Ц у власти: Германия, 1933-1945 : пер. с нем. / Н. Фрай. — М. : s РОССПЭН; ГИИМ, 2009. — 255 с. 1
4. Baten J. Making Profits in Wartime: Corporate Profits,
a
Inequality, and GDP in Germany during the First World War / J
J. Baten, R. Schulz // The Economic History Review. — 2005. — *
Vol. 58, no. 1. — P. 34-56. J
a
5. Buchheim C. The Role of Private Property in the Nazi |
Economy: The Case of Industry / C. Buchheim, J. Scherner // The S
Journal of Economic History. — 2006. — Vol. 66, no. 2. — Р. 390-416. J
Информация об авторе |
Попов Григорий Германович — кандидат экономических ^ i
наук, доцент, кафедр экономики Московского технологи- J
ческого института. 119334, г. Москва, Ленинский проспект, I 38-а, e-mail: [email protected].
Ж
GO
ae
■S
i»
JT
Author
Popov Gregory Germanovich — PhD in Economics, Associate Professor of Department of Economics, Moscow Technology Institute, 38-a, Leninskiy prosp, Moscow, 119334, e-mail: [email protected].
Библиографическое описание статьи
Попов Г. Г. Хозяйственный порядок при нацистском режиме в Германии: социализм, кейнсианство или консерватизм? / Г. Г. Попов // Историко-экономические исследования. — 2014. — Т. 15, № 2. — С. 351-368.
Reference to article
Popov G. G. Economic order during the Nazi regime in Germany: Socialism, Keynesianism or Conservatism? Is-toriko-ekonomicheskie issledovaniya = Journal of Economic History & History of Economics, 2014, vol. 15, no. 2, pp. 351-368.
