CC BY
225УДК 327(470+571)+(73)
Холодная война: истоки, наследие и альтернативы
Когнитивный аспект
Владимир ШТОЛЬ Александр ЗАДОХИН
Из истории
Впервые словосочетание «холодная война» употребил в своей статье «Ты и атомная бомба. 1945 г.», опубликованной 19 октября 1945 г. в английском еженедельнике Tribune, британский писатель и публицист Джордж Оруэлл [1]. Термином «холодная война» стали обозначать возникшее сразу после окончания Второй мировой войны состояние международных отношений,
а именно соперничество СССР и США за глобальное лидерство и противодействие растущему влиянию другого [2]. В то же время нечто подобное было и при образовании Советского государства.
В 20-е годы прошлого столетия происходит переформатирование системы международных отношений и прежде всего в Европе. «Преобладающей тенденцией в развитии международных от-
ШТОЛЬ Владимир Владимирович - доктор политических наук, профессор, профессор кафедры международных отношений Дипломатической академии МИД России. E-mail: v.shtol@ gmail.com
ЗАДОХИН Александр Григорьевич - доктор политических наук, Почётный профессор Дипломатической академии МИД России. E-mail: aleksander_1945@mail.ru
Ключевые слова: холодная война, СССР/Россия, США, ядерное оружие, гонка вооружений.
1 Рождение холодной войны // URL: iamik.ruhnews/zarubezhe/55223/; АиФ. 2020. 12 января.
2 Задохин А. Г., Штоль В. В. Соперничество великих держав в контексте цивилизационно-го развития // Обозреватель-Observer. 2019. № 1.
ношений... стало жёсткое противостояние двух различных общественно-политических систем» [ 3]. Западные державы объявляют блокаду только что вышедшей из Первой мировой войны и Гражданской войны России. При этом, с одной стороны, на международной арене всё активнее ведут себя США, а с другой - советское руководство для распространения идей социалистической революции инициировало образование в 1919 г. Коммунистического интернационала.
Одной из составляющих холодной войны была гонка вооружений двух сверхдержав, а по сути - балансирование на грани войны.
Необходимо отметить, что само возникновение и производство оружия - это социокультурное явление, представляющее собой составную часть эволюции человечества и формы его выживания [4]. И если изначально, в первобытную эпоху, оружие использовалось для добычи пищи и защиты от окружающего мира, в том числе и от себе подобных, то впоследствии производство оружия становится самостоятельным видом деятельности человека с целью обретения территорий и ресурсов.
Если вначале эволюции оружие имело только прямые утилитарные функции, то со временем оно становится сакральным символом власти [ 5], а в Древней Греции стилизованные под наконечники скифских стрел литые монеты-стрелки использовались в торговли с племенами варваров
[6]. В других случаях оружие или оружейные символы были средством прямого обмена на получение политических, экономических и т. д. преференций в той или иной стране или услуг от неё [ 7], а в ряде случаев и средством шантажа, например, ядерные оружие.
Считается, что развитие научно-технического прогресса шло и идёт под флагом милитаризации. Но научно-техническое развитие самодостаточно, имеет сложную структуру и не сводится к одной отрасли, военно-промышленный сектор развивается не только за счёт других отраслей и порой в ущерб им, но и сам способствует научно-техническому прогрессу.
С конца XIX в. научные открытия и продвинутые промышленные технологии использовались для разработки и производства новых видов огнестрельного оружия и военной техники, а начавшаяся гонка вооружений между промышленно развитыми державами приобрела масштабный характер. В конце XIX -начале XX в. расходы государств на разработку, производство и закупку вооружений постоянно росли. Особенно в этом «отличилась» Германия. В 30-е годы ХХ столетия один из руководителей фашистского режима, Рудольф Гесс, в своей речи (11 октября 1936 г.) провозгласил свой знаменитый лозунг «Пушки
3 Голотик С. И., Евсеева Е. Н, Зимина В. Д. Советская Россия (СССР) в системе международных отношений в 20-е годы // URL: https://www.rusempire.ru/sssr/istoriya-sssr/517-sssr-v-sisteme-mezhdunarodnykh-otnoshenij.html
4 Рассамакин Ю. У истоков гонки вооружений: этюды о первобытной милитаризации в степях Украины // Древний мир. Киев. 2001. № 1. С. 16-18.
5 Шехурин Д. Ю. О сакральности оружия в Средневековье // URL: https://cyberleninka.ru/ article/n/
6 Туровской Е. Литая бронза Ольвии // Древний мир. Киев. 2001. № 1.
7 Юров А. Оружие в обмен на продовольствие // URL: https://www.mk.ru/editions/daily/ article/2003/08/08/129081
вместо масла» (Kanonen statt Butter). Впоследствии эти слова стали применять для характеристики милитаристской политики любого государства, занимающегося подготовкой к войне в ущерб благосостоянию населения.
Но ещё в преддверии Первой мировой войны в человеческом обществе стали осознавать, что возникший тренд опасен.
Так, российский император Николай II предложил созвать всемирную конференцию по разоружению. Известно, что Л. Толстой осуждал военную политику европейских держав и гонку вооружений. «...Существует коварный обман, посредством которого людей уверили и уверяют, что мир невозможен и война необходима», - писал Л. Н. Толстой в работе «Гонение на христиан в России в 1885 г.» по поводу отказа христиан-постников от оружия и службы в армии [ 8].
Две мировые войны потрясли человечество своей жестокостью, цинизмом и бесчеловечностью. Но уроки не были усвоены. И началась холодная война. Человек, возникнув как человек и совершенствуя вооружение с целью своей безопасности, в итоге создал ядерное оружие, могущее при определённых условиях уничтожить всё человечество и созданную им же цивилизацию. С этого момента гонка вооружений приобретает качественно иной характер.
Соответственно, необходимо понять, почему при очевидной угрозе
великими державами не предпринимались последовательные действия, чтобы остановить опасный тренд.
Когнитивная психология может дать объяснение соотношения логичного и алогичного в поведении субъектов мировой политики. Анализ когнитивного аспекта гонки вооружений связан с проблемой отсутствия взаимопонимания сверхдержав и конфликта сложившихся образов и ценностей [ 9]. Всё вместе это основывается на устойчивом взаимном недоверии [ 10].
Доверие/недоверие в военно-политических отношениях России и США в значительной степени связано с особенностями первичного восприятия человеком и человеческими группами внешней среды обитания, в частности, чужих ценностей и чужой культуры. Само слово «чужой» в русском языке носит негативный характер. Будь то чужой человек, чужое государство и т. д.- всё это отождествляется с опасностью. Самим фактом своего бытия «Чужой» (не свой) по определению угрожает безопасности нашего «Я», нашего государства. Или: в каждой ситуации, связанной с безопасностью, кроется противостояние с «Чужим»: мы защищаем свой «Мир» и свои ценности, свои «места памяти» от «Чужого» [11].
Отсюда следует, что политический и военный анализ конкретной международной военно-политиче-
8 Толстой Л. Н. Полн. собр. соч. В 90 томах. Т. 39. М.: ГИХЛ, 1956. С. 152-153.
9 Неупокоева Е. Ю. Проблема доверия в российско-американских военно-политических отношениях. Дис. ... канд. полит. наук. М., 2012.
10 Бахарева Н. В., Плотников В. А. Феномены доверия и недоверия в международных отношениях // Управление и консультирование. 2003. № 5.
11 Нора П. Проблематика мест памяти // Франция-память. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1999.
ской ситуации, которые в значительной степени базируются на изначальном взаимном субъективном недоверии [10], должны быть дополнены когнитивным анализом, что позволит понять внутреннюю логику восприятия той или иной ситуации и смоделировать её развитие в возможной перспективе для принятия адекватных решений.
Однако недоверие можно формировать или демонстрировать с определёнными целями.
Несмотря на то что некоторые, прежде всего западные или доморощенные, либералы пытаются возложить равную ответственность за начало ядерной гонки и последовавшей холодной войны на обе сверхдержавы, надо однозначно указать на то, что инициатором все-
го этого были и остаются исключительно США. СССР лишь вынужденно реагировал на происходящие события. Каждая из двух сверхдержав, вдохновлённая победой во Второй мировой войне, заявила претензии на своё мировое лидерство, которое сопровождалось усиливающимся взаимным недоверием. Началась холодная война, которая стала не столько столкновением интересов, сколько столкновением национальных идентичностей и национальных идей, т. е. принципиальным расхождением в видении перспектив глобального развития, а взаимные фобии стали неотъемлемой чертой идеологии внешней и внутренней политики обеих держав. Так сформировался устойчивый алгоритм гонки вооружений и его психология.
Вторая холодная война
После распада двуполярной системы миропорядка этот алгоритм гонки вооружений, даже потеряв свою прежнюю идеологическую составляющую, сохранил техническую (количество) и глобальную (геостратегическую) значимость в мировой политике.
Однако глобализация предполагала иной уровень понимания (новую философию и методологию) существующей реальности, в частности, это относится к человеческой безопасности и способам её достижения. Начавшаяся трансформация прежней двуполюсной системы мира изменила конфигурацию международных отношений, а именно:
- появились новые государства, признанные и частично признан-
ные/непризнанные государственные образования;
- во внутренние конфликты вовлечены внешние участники;
- изменились геополитические векторы интеграционных процессов;
- идёт образование новых альянсов, инициированных амбициозными политиками;
- на международной арене заявили о себе негосударственные организации и движения экстремистского толка.
В свою очередь, Интернет создаёт параллельную виртуальную реальность со своими специфическими вызовами человечеству и даже вполне реальными угрозами. Кроме того, появляется многое другое, к чему человек был не готов, напри-
мер, проблемы с климатом, экологией и т. д.
Всё это сопровождается продолжающейся гонкой ядерных вооружений, в которую включаются всё новые и новые государства. К настоящему времени производство ядерного оружия достигло масштаба, угрожающего гибели всего человечества. В основе мотивации производства вооружений традиционно называется обеспечение безопасности, но реально тема безопасности является лишь меньшей частью, обосновывающей необходимость
увеличения производства оружия. На самом деле, производство оружия, как сама гонка вооружений, стало самодостаточным видом деятельности со своей экономикой, интересами и амбициями политических лидеров, не говоря уже о том, что негосударственные экстремистского толка образования вносят в это свой вклад, интенсифицируя враждебную политику в отношении друг друга и существенно усиливая значение гонки вооружений среди прочих инструментов конфронтации.
Российско/советско-американские отношения
Система международных отношений складывалась и развивалась веками. В конкурентной межгосударственной борьбе постоянно возникали государства, по совокупной мощи и внешнеполитической активности выделявшиеся из общего ряда стран мира. Их стали называть великими державами. Само её развитие и геополитическая конкуренция формировали особую великодержавную (имперскую) психологию, которая была проникнута духом превосходства и особости, патернализма и культуртрегерства, а также экспансионизма по отношению к внешней среде.
Рост великодержавных настроений у политических элит и обществ, как правило, происходит на определённой фазе существования государства, когда достигнут значительный эффект в развитии социально-экономической базы, политической консолидации, культурной ассимиляции внутренних периферий, т. е. существует достаточная основа для
внешней экспансии этнокультурных ценностей, политической культуры и социального опыта.
Источником формирования психологии великих держав является и имперский синдром как таковой. Он всегда глобален, пределы его территориальной и идеологической экспансии безграничны, и он мифологичен. Глобальность притязаний определяет ту особую психологию и общества, и внешней политики страны и её отношения с другими государствами. Более того, до определённого времени имперский миф психологически чрезвычайно комфортен для восприятия коллективным сознанием, ибо несёт в себе компенсаторную возможность ухода от мучительного выбора и сложностей личной самоидентификации, даёт ощущение иллюзии осмысленности и важности любых личных жертв во имя сохранения «великой и уникальной» государственности и её миссии - защиты единоверцев, распро-
странения какой-то универсальной идеи. В рамках этого мифа человек легко социализируется, безболезненно входит в состояние пафоса, трепета патриота или исполнителя-«винтика». Одновременно снижает внутригосударственную конфрон-тационную дихотомии, переводя её во внешнее пространство.
Компенсаторное социально-психологическое состояние продолжаться вечно не может. Прекращение воздействия имперского мифа на общество происходит, когда он исчерпывает свои политико-психологические возможности и в стране возрастает дифференциация населения и появляются ценности, отличные от ценностей имперского мифа.
Непосредственным поводом для краха имперского мифа в истории всегда был распад империи после поражения в войне, череде войн или внутренней революции и потерей части территорий. Но речь шла не просто о территориальных утратах, а о возникновении особого психического состояния общества - «постимперском синдроме», для которого характерна совокупность признаков комплекса пораженчества (симптомов), имеющих общий механизм возникновения и характеризующих общественное сознание в условиях его кризиса.
В настоящее время только некоторые великие державы имеют исторические имперские корни. Причём большинство из них осуществили это через политическую модернизацию (отказались от своих колоний) и психотерапию сознания (адаптацию к новым реальностям), в итоге став современными нацио-государ-ствами. Но это происходило не про-
сто, а весьма болезненно и даже с попытками сохранить (вернуть) империю и удержать выходящие из неё народы силой.
Классическим примером постимперского синдрома может быть внутриполитическая ситуация во Франции во время алжирской войны.
Другим примером может быть Португалия, которая стала последней колониальной империей. В прошлом ей принадлежало более половины мира. Она была первым европейским государством, не только начавшим масштабную колонизацию мира, с одновременным осуществлением миссионерской и культуртрегерской деятельности за пределами Европы, экспортируя европейские ценности и знания. Всё это сформировало у страны типичную великодержавную психологию. Борьба Португалии за сохранение своих владений в Африке носила длительный и жёсткий характер, итогом которой было поражение. Постимперский синдром привёл к политическому кризису и революции «красных гвоздик» (1974 г.), а как следствие - свержению диктаторского режима (1974 г.).
Постимперский синдром преодолевается различно. Например, через формирование нового мифа и новой системы ценностей или мобилизацию на развитие и стратегический прорыв. В настоящее время к великим державам можно отнести США, Китай, Россию, а также такую неординарную структуру, как Евросоюз. Но здесь важны не рацио-показатели (совокупная государственная мощь), а ещё и самоощущение себя великой державой и понимания этого обществом. Данное особое психическое состояние, с одной стороны, мобилизует на прорыв, глобальную ответственность и «великие дела», а с другой -воссоздаёт «имперский дух» и имперскую политику. Последнему спо-
собствует отсутствие рефлексии коллективного бессознательного и рефлексивного управления, постоянной психотерапии политического и общественного сознания.
Истоки имперского поведения лежат и в американском национальном сознании. Переселенцы-англо-американцы бросили вызов Старому Свету. Как отмечают сами американские исследователи, «появление и существование (американской) нации - это "попытка Бога дать некое новое начало истории человечества"» [12, с. 37], т. е. осуществить некую миссию - спасение мира. Достигнутый во время Второй мировой войны «рост американской мощи укрепил их веру в то, что Америка -помазанница божья» [12, с. 83].
А вот Советский Союз наследовал имперский синдром у Российской империи. После окончания Первой мировой войны империя начинает распадаться, но комплекс пораженчества был преодолён при переформатировании в государство-империю с новой идеологией и его утверждением на международной арене. Новая идеология позволяла Советскому государству конкурировать с Америкой. Более того, вдохновлённая победой во Второй мировой войне Советская страна намеревалась продвигать свою идеологию в другие страны и регионы. Как было отмечено в одном из докумен-
тов КПСС, СССР «является ярким примером и самым могущественным оплотом для народов всего мира в борьбе за... социальный прогресс» [ 13].
Тем самым был брошен реальный вызов США.
Теперь каждая держава стала видеть в другой не только идеологического соперника, но и препятствие в реализации своей мессианской цели, т. е. речь шла о конкуренции социальных моделей глобального характера. И это закономерно, ибо «каждое общество не может избегнуть ни конкуренции, ни соперничества и борьбы, но в этом заключается залог его будущих успехов и совершенствований» [ 14, 15, 16].
Необходимо отметить, что сама по себе весьма продуктивная идея конкуренции и возможности альтернативного (или параллельного) цивилизационного развития человечества утонула в непродуктивном геополитическом соперничестве амбициозных политиков и гонке вооружений. Очевидно, что уроки прошлого не были осознанны. А есть что вспомнить - это две мировые войны в ХХ в., нацизм и холокост, общеевропейская Тридцатилетняя (!) война (1618-1648 гг.), революции (XVII-XX вв.) и религиозные реформации XVII в. и т. д.
В ответ на созданное Америкой ядерное оружие СССР начал (точ-
12 Шлезингер А. М. (мл.). Циклы американской истории. М.: Прогресс: Прогресс-академия, 1992. С. 37.
13 Программные документы борьбы за мир, демократию и социализм. М.: Политиздат, 1964. С. 46.
14 Бехтерев В. Избранные работы по социальной психологии. М.: Наука, 1994. С. 209.
15 Портер М. Конкуренция. М.: Вильямс, 2002.
16 Пилипенко И. В. Анализ основных зарубежных теорий конкурентоспособности стран и регионов в мировом хозяйстве // Известия РАН. Серия «География». 2003. № 6.
нее - продолжил [ 17]) разрабатывать свою ядерную бомбу. Так началась ядерная гонка. Вопрос же в том, реально ли США могли использовать ядерное оружие против СССР (т. е. спровоцировать третью мировую) остаётся открытым. А планы остаются планами...
В принципе, гонка ядерных вооружений должна была начаться хотя бы потому, что:
- во-первых, всегда среди интеллектуальных и политических элит находились те, кто стремился изобрести «сверхоружие» (например, в нацистской Германии разработки начались в 1939 г., и об этом знали в США и СССР) [ 18, 19], а другие заполучить его для того, чтобы иметь возможность диктовать миру свою волю;
- во-вторых, США и СССР должны были завершить весь цикл разработок создания «сверхоружия» -(ядерного) оружия [17], так как этого требовала сама логика научной мысли и запущенный механизм его создания;
- в-третьих, источником ядерной гонки было не только начавшееся после окончания Второй мировой войны геополитическое и военное соперничество двух держав, но и амбициозная психология военных и политиков. Как представляется, именно в этом психологическом контексте следует проанализировать истоки и источники гонки вооружений, чтобы показать её иррациональность по отношению к человеку.
В этой борьбе переплетается всё: соперничество национальных моделей, конкуренция производителей новых и новейших видов оружия, антиамериканская и антисоветская риторика как фактор самомобилизации и самоидентификации элит. Сформировались особые элитные группы, интересы и карьера которых были непосредственно основаны на противостоянии двух государств. Гонка вооружений стала формой противостояния СССР и США и их самоутверждения по отношению друг к другу.
В период холодной войны Вашингтон был озабочен своей безопасностью и ожиданием нападения СССР на «остров Америку». Но Москва, в принципе, не могла первой начать войну с США, так как, во-первых, сохранялась память о последней жестокой войне, а во-вторых, по идеологическим причинам.
Но это не означало, что СССР не мог не готовиться к нападению, опять же помня прошлую войну. И по тем же идеологическим причинам - убеждённости, что «империалисты (Запад, США) - главный источник войн». Соответственно, предпринимаемые Москвой действия по обеспечению безопасности рассматривались Вашингтоном как потенциальная угроза. Кроме того, настораживала послевоенная идеологическая экспансия Москвы в Центральной Европе и других регионах мира. Социализм пугал аме-
17 Андрюшин И. А., Чернышёв А. К., Юдин Ю. А. Укрощение ядра. Страницы истории ядерного оружия и ядерной инфраструктуры СССР. Саров: Красный Октябрь, 2003.
18 Карльш Р. «Бомба Гитлера» и взгляд из Москвы // Россия в глобальной политике. 2005. Т. 3. № 3.
19 Козырев М., Козырев В. Необычное оружие Третьего рейха. М.: Центрполиграф, 2007.
риканцев своим категоричным отрицанием частной собственности. Таким образом, в отношениях двух сверхдержав на подсознательном уровне присутствовала, с одной стороны, первичная психология страха перед «Чужим» [20], а с другой - конфликт ментальностей и сложившихся образов «Другого» государства. Иными словами, в соперничестве элит было больше иррационального, чем рационального расчёта [2, 21], что делало это соперничество ещё более опасным.
В то же время значительные финансовые и технологические ресурсы, а главное - принципы организации и существования американской нации дают США возможность изобретать и производить всё новые и новые виды вооружений, одновременно, как отмечали советские исследователи, получая высокие прибыли [ 22]. И не только для обеспечения своего военного превосходства в мире и стратегического лидерства, а для того, чтобы оказывать психологическое давление на СССР, провоцируя его на ответные действия [ 23].
В СССР гонка вооружений через какое-то время действительно исчерпала ресурсы советской экономики, что в конечном итоге и привело к системному кризису.
За время холодной войны обеими державами были созданы горы оружия, в том числе ядерного. Кроме того, разрабатывалось и накапливалось химическое и биологическое оружие.
Так, гонка вооружений действительно поставила мир перед угрозой третьей мировой войны. Со временем это было осознано, и две сверхдержавы начали искать пути к ограничению вооружений, ведя переговоры и заключая договоры. Но при этом не удавалось приостановить гонку вооружений, одним из источников которой являлось накопившееся недоверие в межгосударственных российско-американских отношениях и обмене обвинениями, кто раньше стал нарушать подписанные договорённости [ 24].
Более того, сформировались социальные группы в обществе, прямо заинтересованные в продолжении гонки вооружений как таковой, интерпретируя её как двигатель прогресса. Действительно, военные технологии могут использоваться, и используются, при производстве гражданской продукции. В то же время «являясь в определённой степени самостоятельной системой, встроенной в систему экономики, военный сектор развивается по собственным законам и подвержен
20 Илюхина В. В. Метаморфозы образа «Другой - Чужой»: методологическая проблема безопасности // Обозреватель-Observer. 2015. № 1.
21 Задохин А. Г. Российско-американские отношения. Культурно-психологический аспект. М., 1999.
22 Ефремов А. Е. Опасный бизнес торговцев смертью: Гонка вооружений и её последствия. М.: Политиздат, 1981.
23 Полынов М. Ф. Гонка вооружений как метод изматывания СССР США 1945-1990 гг. // Вестник СПБУ. Серия 2. Вып. 3. СПб., 2005.
24 Желенин А. Всемирное ядерное вооружение. Амбициозные политики уже начинают ставить вопрос так: или ядерное оружие позволено всем, или тогда уже никому // FreeImages.com Content Licens // URL: https://www.rosbalt.ru/blogs/
внутренней нестабильности» [25, с. 5]. Очевидно, что сектор ВПК забирает у гражданских секторов экономики и общества колоссальные ресурсы, но подключение его к производству гражданской продукции встречает, как отмечают эксперты, определённые трудности организационного и профессионально-психологического характера. Также очевидно, что демилитаризация международных отношений, даже
при осознании пагубности гонки вооружений, весьма сложный процесс не только в организационном плане, но и в социально-экономическом (рабочие места), а также психологическом (демилитаризация общественного сознания). Тем не менее, в сравнении с высокоразвитой рыночно-мобильной экономикой США, огосударствленная советская экономика всё больше пробуксовывала.
Прощай, оружие?
В СССР и постсоветской России было несколько попыток осуществления конверсии.
Первая была условно проведена после окончания Гражданской войны с демобилизацией Красной армии. Основная часть демобилизованных включилась в восстановление экономики, её модернизацию или вернулась в сельское хозяйство. По большому счёту это не была конверсия, а демобилизация армии (йётоЫЬ&айоа), т. е. роспуск войск после окончания войны.
Вторая конверсия была похожа на первую, но носила уже плановый характер, когда в конце Великой Отечественной войны было принято решение о сокращении армии и частичной демилитаризации заводов, точнее, возврат их на выпуск прежней гражданской продукции. Но сокращение численности армии сопровождалось ростом безработицы.
Действительно настоящая конверсии была осуществлена Н. С. Хрущёвым. В конце 50-х - начале 60-х
годов было принято решение сократить армию и отдельные виды вооружений. Соответственно был откорректирован бюджет страны, что дало возможность немного поднять уровень жизни населения, а с другой стороны, военная реформа нанесла серьёзную психологическую травму армии, состоящей в значительной степени из участников Великой Отечественной войны. При этом не была проработана социальная и гуманитарная сторона конверсии, не говоря уже о том, что и Хрущёв, и в целом его политика не были приняты обществом.
Очередная программа конверсии разрабатывалась уже М. С. Горбачёвым. Главными её целями было, во-первых, повышение эффективности экономики страны. Был взят курс на развитие социально ориентированных отраслей экономики -жилищного строительства, сельского хозяйства, лёгкой промышленности и производства товаров повседневного спроса и т. д., а во-вторых, хотя
25 Аникин В. И. Конверсия: проблемы, теория, методология. М.: Изд-во Дипломатической академии МИД РФ, 1993.
субъективно общество настороженно отнеслось к перестройке, но объективно всё говорило о необходимости приостановить гонку вооружений и осуществить конверсию, так как гонка вооружений истощила отечественную экономику, и, кроме того, глобальная безопасность требовала развеять мифы о роли ВПК в развитии страны и начать решать вопросы разоружения.
Л. П. Феоктистов, российский физик-ядерщик, один из разработчиков ядерного и термоядерного оружия в СССР. Герой Социалистического Труда (1966 г.), академик РАН (2000 г.), лауреат Ленинской и Государственной премий СССР, был убеждён, что войны и гонка вооружений и научно-технический прогресс несовместимы, а тот факт, что мы в своё время довели количество ядерных зарядов до 40 тыс. ед. только с советской стороны, мир не стал безопаснее. И стабильности в нём не прибавилось [26].
«Новое мышление»: попытка прорыва
Всегда присутствовавший в дого-сударственном социализме гуманистический пацифизм не мог не проявить себя в «новом мышлении по Горбачёву». Не говоря уже о том, что тема «борьбы за мир во всём мире» всегда присутствовала в официальном дискурсе. Советское государство переживало системный кризис, а общество устало от афганской войны. В середине 80-х годов начинаются попытки обновления социалистической идеи, так называемой перестройки, которая коснулась и внешней политики СССР. Всего за время своего пребывания у власти М. С. Горбачёв несколько раз встречался с американскими президентами. В результате был подписан ряд соглашений в области разоружения (многие в ущерб национальным интересам СССР).
Одновременно была начата реорганизация некоторых предприятий ВПК с целью перевода их на производство гражданской продукции для решения проблемы выхода из экономического кризиса. Но,
как отмечали эксперты, «конверсии явно не хватало научного обеспечения и продуманной системы управления» [25, с. 252]. В то же время у конверсии были серьёзные противники, как и у реформ Хрущёва.
Во-первых, это социальные группы и политические круги, сформировавшиеся в период гонки вооружений. Конверсия и сокращение производства оружия объективно поставили под угрозу источники их существования и политический статус.
Во-вторых, это недоверие к политикам, кто инициировал и проводил реформы.
Очевидно и то, что западный мир проигнорировал призыв перейти к «новому мышлению».
А в постсоветский период развития российское общество в первую очередь обеспокоено проблемами выживания, а не внешними угрозами.
Левада-центр опубликовал результаты опроса, посвящённого ожиданиям россиян от 2020 г. На
26 Феоктистов Л. Оружие, которое себя исчерпало. М., 1999.
11% меньше стало тех, кто ждёт вооружённого конфликта России с кем-то из соседних стран.
Войны с США и НАТО в начале 2019 г. ожидали 19%, сейчас - 14%. То обстоятельство, что всё меньше граждан ждёт вооружённого конфликта с НАТО, США, любой другой страной, скорее говорит о позитивных социальных трансформациях, а не о снижении уровня консолидации и мобили-
зации. Общество, не живущее в страхе перед внешней угрозой, склонно больше смотреть внутрь себя, чаще задумываться о собственной организации, её недостатках [27].
Но в то же время гонка вооружений идёт своим ходом, напоминая детскую игру в «войнушку».
Российская Федерация - Соединённые Штаты Америки: реструктуризация парной идентичности
Для постсоветской России, как для многих других государств, Америка продолжает оставаться важным и геополитическим, и ценностным ориентиром. В какой-то период после окончания холодной войны в 90-е годы российско-американские отношения, как казалось, будут развиваться в духе «нового мышления». Но вскоре стало ясно, что всё вернулось в старую колею враждебности и конфликтности, т. е. опять, как отмечает профессор Колумбийского университета Р. Легволд, «начали ориентировать свой образ мысли и использование имеющихся ресурсов на борьбу с угрозой, которую каждая из стран усматривает в действиях другой» [28]. Другими словами, речь идёт о взаимной самоидентификации.
Теперь как бы в оправдание продолжающейся гонки вооружений в контексте понятия «безопасность -это всё» используется термин «сдерживание».
Последняя категория требует уточнения и ответа на вопрос «сдерживание чего и кого». Возникает вопрос, почему это происходит и что за этим стоит? Возможно, Россию и США беспокоит какая-то третья сила, а гонка вооружений - способ продемонстрировать этой силе свою мощь. Хотя признаётся, что применение ядерного оружия одним государством спровоцирует «большую войну», которую не желают оба противостоящие друг другу центра. Кроме того, в гонке вооружений участвуют другие государства, с которыми или Россия, или США поддерживают партнёрские отношения, осуществляют военно-техническое сотрудничество, обретая вместе с ними и их проблемы.
В любом случае именно Россия и США сохраняют в мире лидирующие позиции по ядерным вооружениям. Но на данный момент экономика США превосходит экономику России. Возникает вопрос: почему Россия (несмотря на определённые
27 Россияне не готовятся к экономическому кризису и не боятся внешней угрозы // Независимая газета. 2020. 14 января.
28 Легволд Р. Вызовы новой ядерной эпохи в условиях (без)порядка 21-го века // Полицент-ричный ядерный мир: вызовы и новые возможности / под ред. А. Арбатова, В. Дворника. М.: РОССПЭН, 2017. С. 23.
проблемы с экономикой), а не какое-то другое государство особенно озабочена глобальной безопасностью и силовым паритетом с США?
Россия - единственное государство, которое может уничтожить США с помощью ядерного оружия. То же самое можно сказать и об Америке. Это осознаётся обеими державами. В постсоветское время российско-американские отношения потеряли свою идеологическую составляющую, но остались прежние стереотипы, которые оказывают своё психологическое влияние на формирование внешней политики государств. Этому способствует наличие внутренних проблем в каждом из них. Поэтому подсознательно или намеренно осуществляются попытки перевести внутреннее напряжение во внешнее пространство. Ситуация типичная и неоднократно повторяющаяся в истории.
Ещё греческий философ Исократ (436-338 гг. до н. э.) обосновывал необходимость похода греков на Персию в качестве стимула для консолидации эллинов, т. е. внешней политикой разрешить проблемы греческих полисов и межполисных отношений [ 29].
В ситуации неспособности решать внутренние проблемы властный институт переключается на внешнеполитическую деятельность, обосновывая свои действия наличием враждебного окружения, что может возникать из-за естественных страхов перед внешним простран-
ством «Чужих», но и (или) быть результатом сложных внутриполитических процессов и т. д.
Как отмечал бывший госсекретарь США Г. Киссинджер, «то, что за границей называется самоуверенной борьбой Америки за мировое господство, очень часто представляет собой реакцию на давление внутренних сил, которые способны повлиять на решение ключевых вопросов, обещая поддержку или угрожая карой во время избирательной кампании, и которые поддерживают друг друга, имея в виду свои собственные перспективные цели» [30].
Примером может являться также кампания президентских выборов Д. Трампа в Америке или выборов Б. Джонсона в Англии, когда внешняя политика являлась только лишь аргументом внутриполитической дискуссии и способом преодолеть кризис института власти.
Некоторыми политическими кругами утверждалось, что современная внешняя политика США есть прямое продолжение их прежней империалистической политики против СССР. В какой-то степени с этим можно согласиться, если принять во внимание высказывания ряда американских политиков и политологов, известных своими последовательно жёсткими антикоммунистическими и антисоветскими взглядами и сделавших на этом свою профессиональную карьеру. Но признавая, что прежние идеологические подходы влияют на формирование внешнеполитического курса США, необходимо учитывать, что более существенным были не антикоммунистические
29 Шофман А. С. Идеологическая подготовка восточных походов в греческой историографии, литературе и публицистике // Вопросы историографии всеобщей истории. Вып. 2. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1967. С. 136.
30 Киссинджер Г. Нужна ли Америке внешняя политика? К дипломатии для XXI века. М.: Ладомир, 2002. С. 12-13.
взгляды, а то, что сформировалось задолго до возникновения СССР, т. е. собственно американский менталитет и особенности реваншистских комплексов, выразителем которых, в частности, являлся З. Бже-зинский. Мало того, что, будучи одним из главных идеологов холодной войны, он был не только ярым антикоммунистом, но и как поляк из Львова, подданный Российской империи и позже ставший американцем, закомплексованным русофобом.
Кроме того, мессианство присуще американской элите.
Так, известный американский политолог С. Хантингтон, при всей своей кажущейся рациональности, убеждён, что «в мире, где не будет главенства Соединённых Штатов, будет больше насилия и беспорядка......Постоянное международное
главенство Соединённых Штатов является самым важным для благосостояния и безопасности американцев и для будущего свободы, демократии, открытых экономик и международного порядка на земле» [31].
В этих словах ещё и проявление обычного для американцев снобизма и отказ увидеть новые реалия в мире.
С другой стороны, постоянная антиамериканская риторика рос-
сийских телевизионных шоу или претендующих на аналитику круглых столах подогревает антироссийские настроения «ястребов» среди политических элит в США. Антиамериканская риторика в СССР была более сдержанна и дипломатична, хотя советская внешнеполитическая деятельность имела две составляющие: одно вполне официальное, осуществляемое МИД СССР, а другое -по линии деятельности международного отдела ЦК КПСС, которая воспринималась Западом с настороженностью [2].
В отличие от гонки вооружений, поглощающей ресурсы двух сверхдержав, и при неопределённости образа будущего человеческой цивилизации, конкуренция двух социальных моделей общества (пусть даже при спорности одной и (или) другой) явилась единственным позитивом и сутью холодной войны, так как альтернативное видение необходимо методологически и само по себе как осознание себя и окружающей реальности, старых и новых проблем развития и поиска перспектив. В этом контексте поиски альтернативных интерпретаций безопасности и являются таковыми.
Контрмилитаристские и пацифистские идеи
Контрмилитаристские и пацифистские концепции на основе гуманистических идеалов [ 32] нача-
ли развивать такие личности, как Л. Н. Толстой, Махатма Ганди и др., которые отвергали сложившуюся
31 Huntington S. P. Who International Primacy Matters // International Security. Vol. 17. № 4 (Spring, 1993). P. 83.
32 Пацифизм в истории. Идеи и движения мира. М.: ИВИ РАН, 1998; Гафизова Н. Б. Российские женщины и европейская культура: Материалы V конференции, посвященной теории и истории женского движения / сост. и отв. ред. Г. А. Тишкин. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001; Стоун Дж. Дж. Попытаться должен каждый. Приключение защитника общественных интересов. М.: Права человека, 2004.
в истории государств и доминирующую в политической и военной практике государственно-центрич-ный и силовой подходы к обеспечению безопасности и высказывались за расширение понятия безопасности. Они выступали за такое понятие безопасности, которое исходит от человека как отправной точки и делает возможным глобальное определение безопасности, развивающееся независимо от иерархических бинарных оппозиций «порядок - анархия» [ 33] и «внешние -внутренние» угрозы.
Названные взгляды можно рассматривать как идеалистические, но они необходимы как минимум для оппозиции стереотипам и идеологии милитаризма и ориентиры для будущего.
Однако торможение политического воображения при отсутствии новых ценностных ориентаций неизбежно на подсознательном уровне стимулирует обращение к прошлому, а именно: сакрализации жертв и угроз как объяснение и компенсация отсутствия социальных и экономических достижений. «Цель социальной семиотики войны, если говорить в более широком пропагандистском плане,- сделать негативные описания жестокостей и ужасов войны более приемлемыми для общественного обсуждения» [34, с. 66]. Травмирующие общество события войны, с одной стороны, вытесняются и замещаются фобиями [34, с. 65], а с другой - романтизируются в изобразительном искусстве.
Всё это не способствует демилитаризации общественного сознания. В то же время необходима перспектива положительного образа будущего - будущего без оружия. И прежде всего без ядерного оружия.
При этом последний саммит НАТО в Лондоне в конце XX в. засвидетельствовал, что тему «российских угроз» актуализируют проамериканские военные и политические круги новых восточноевропейских членов евро-атлантического сообщества. Поэтому западноевропейским и американским политикам необходимо разобраться (хотя бы с помощью З. Фрейда) в политико-психологических процессах как в своих странах, так и странах Восточной Европы и России. Психоаналитическая теория «фрустрации -агрессии» в определённой степени даёт объяснение такого поведения, одной из причин которого является чувство неудовлетворённости. Оно может быть вызвано субъективно воспринимаемым расхождением между ожиданиями и нереализованными возможностями.
Всё это может подталкивать к нагнетанию страхов, созданию образа врага и, как выход - гонке вооружения, основанной на исторически сложившимся убеждении, что наличие оружия обеспечивает безопасность. Но даже обладание самым совершенным оружием не гарантирует безопасности, а желаемое превосходство над другими лишь демонстрирует скрытый комплекс неполноценности.
33 Мамут Л. С. Этатизм и анархизм как типы политического сознания. Домарксистский период. М.: Наука, 1989.
34 Социология современных войн. Материалы научного семинара / под ред. П. А. Цыганкова, И. П. Рязанцева. М.: Альфа-М, 2004.
«Комплекс неполноценности» - термин, введённый ещё в начале прошлого века А. Адлером, одним из учеников З. Фрейда. Он представляет собой преувеличенное чувство собственной слабости, обид и т. д., которое на подсознательном уровне оказывает влияние на поведение человека и его решения. Этот комплекс присущ всем людям, но, преодолевая его, субъект обретает новые качества и навыки. Сам комплекс начал формироваться у первобытного человека из-за агрессивной среды его обитания. В дальнейшем этот комплекс трансформировался и каждый раз выступал в виде той или иной страны или государства, а актуализировался в ситуации перемен.
Так, политической элите малых стран Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) присущ комплекс малой страны, соседствующей с великими державами или в прошлом входивших в них. В центре данного комплекса находится исторический образ «угрозы с Востока», а именно СССР. А для стран ЦВЕ отношения с СССР - это «культурная ло-
гика отношений между "ними" и "нами", "своими" и "чужими"» [ 35].
Образ «угрозы с Востока», с одной стороны, необходим странам ЦВЕ для собственного самоутверждения, а с другой - чтобы получить помощь и защиту от НАТО и США от пресловутой «угрозы с Востока», тем самым способствуя сохранению атмосферы холодной войны. В результате выстраивается стратегия реванша, прежде всего форсированное желание избавиться от советского прошлого.
Одновременно происходит дис-балансировка глобальной системы безопасности и возникают неосознанные страхи, что провоцирует новый виток гонки вооружений и, как следствие, возникновение на подсознательном уровне внутренней психической напряжённости.
Следует признать, что главным источником гонки вооружений на системном уровне являются российско-американские отношения, именно отношения. Их алгоритм и характер складывались во время холодной войны. В контексте рассуждений о будущем - возможности/невозможности вооружённого конфликта, следует в принципе исключить предположения о его возможности. В политическом сознании должна быть целевая установка на сотрудничество. Соответственно, необходимо направлять усилия на преодоление предубеждений и мировоззренческих стереотипов и комплексов в отношении России как исторической метафоры «угроза с Востока», так и российских иллюзий начала 90-х типа «Запад нам поможет».
Для преодоления комплексов в российско-американских отношениях нужно акцентировать внимание российского и американского обществ на совместном наследии. А они имеются...
Так, ещё А. С. Пушкин отмечал, что в его кругах уже сложилось «уважение к сему новому народу и его уложению, плоду новейшего просвещения». В эти годы Америка начинает восприниматься как альтернатива Европе и вечному сопернику Англии.
Российские элиты - западники ли, славянофилы ли - всё более разочаровывались в европейском буржуазном обществе и отвергали его претензии на мировое лидерство и пытались найти свой особый путь. Отсюда такое внимание к американскому опыту. Он начинает задействоваться политиче-
35 Neumann I., Welsh J. The Other in European Self-Definition: An Addendum to the Literature on International Society // Review of International Studies. 1991. Vol. 17. № 4.
ской мыслью России. Особенно это касается федеративного устройства североамериканского общества.
Так, например, славянофилы Славянского общества святых Кирилла и Мефодия разрабатывали проект создания конфедеративного союза всех славян наподобие Северо-Американских Штатов. В конце 50-х - начале 60-х годов XIX в. российское просвещённое общество активно интересовалось Америкой. Живой отклик находила гражданская война между Севером и Югом (1861-1865 гг.) и борьба за освобождение негров.
Впоследствии к американскому опыту обращаются и в СССР. Практика государственного строительства в США была в какой-то мере использована при разработке концепции Советского государства. Не говоря уже о том, что индустриализация в СССР осуществлялась с помощью американских специалистов и технологий. Далее, две державы вошли в состав антигитлеровской коалиции, в составе которой одержали совместную победу над странами фашистского блока.
Даже во время холодной войны, несмотря на соперничество и конфликт ценностей, обе державы находили возможность совместно решать вопросы стратегической, глобальной безопасности. Тогда СССР и США подписали ряд соглашений в области разоружения. Но распад СССР не дал возможности развить начатое. Сегодня же США однозначно взяли курс на слом всех достигнутых ранее договорённостей, прежде всего в области разоружения и контроля над вооружениями, что, в свою очередь, ведёт к отрицанию международного права и хаосу в международных отношениях.
Библиография • References
АиФ. 2020. 12 января.
[AiF. 2020. 12 yanvarya]
Андрюшин И. А., Чернышёв А. К., Юдин Ю. А. Укрощение ядра. Страницы истории ядерного оружия и ядерной инфраструктуры СССР. Саров: Красный Октябрь, 2003.- 481 с.
[Andryushin I.A., CHernyshyov A. K., YUdin YU. A. Ukroshchenie yadra. Stranicy istorii yadernogo oruzhiya i yadernoj infrastruktury SSSR. Sarov: Krasnyj Oktyabr', 2003.- 481 s.]
Аникин В. И. Конверсия: проблемы, теория, методология. М.: Изд-во Дипломатической академии МИД РФ, 1993.- 300 с.
[Anikin V. I. Konversiya: problemy, teoriya, metodologiya. M.: Izd-vo Diplomaticheskoj akademii MID RF, 1993.- 300 s.]
Бахарева Н. В., Плотников В.А. Феномены доверия и недоверия в международных отношениях // Управление и консультирование. 2003. № 5. С. 121-126.
[Bahareva N. V., Plotnikov V. A. Fenomeny doveriya i nedoveriya v mezhdunarodnyh otnosheniyah // Upravlenie i konsul'tirovanie. 2003. № 5. S. 121-126]
Бехтерев В. Избранные работы по социальной психологии. М.: Наука, 1994.- 394 с.
[Bekhterev V. Izbrannye raboty po social'noj psihologii. M.: Nauka, 1994.- 394 s.]
Гафизова Н. Б. Российские женщины и европейская культура: Материалы V конференции, посвящённой теории и истории женского движения / сост. и отв. ред. Г. А. Тишкин. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. С. 176-179.
\Gqfizova N. B. Rossijskie zhenshchiny i evropejskaya kul'tura: Materlaly V konferencii, posvyashchyonnoj teoril i istorii zhenskogo dvizhenlya / sost. i otv. red. G. A. Tishkin. SPb.: Sankt-Peterburgskoe filosofskoe obshchestvo, 2001. S. 176-179] Голотик С. И., Евсеева Е. Н., Зимина В. Д. Советская Россия (СССР) в системе международных отношений в 20-е годы // URL: https://www.rusempire.ru/ sssr/istoriya-sssr/517-sssr-v-sisteme-mezhdunarodnykh-otnoshenij.html [Golotik S. I., Evseeva E. N., Zimina V. D. Sovetskaya Rossiya (SSSR) v sisteme mezhdunarodnyh otnoshenij v 20-e gody // URL: https://www.rusempire.ru/sssr/ istoriya-sssr/517-sssr-v-sisteme-mezhdunarodnykh-otnoshenij.html] Ефремов А. Е. Опасный бизнес торговцев смертью: Гонка вооружений и её последствия. М.: Политиздат, 1981.- 176 с. [Efremov A. E. Opasnyj biznes torgovcev smertyu: Gonka vooruzhenij i eyo posledstviya.
M.: Politizdat, 1981.- 176 s.] Желенин А. Всемирное ядерное вооружение. Амбициозные политики уже начинают ставить вопрос так: или ядерное оружие позволено всем, или тогда уже никому // FreeImages.com Content Licens // URL: https://www. rosbalt.ru/blogs/
[ZHelenin A. Vsemirnoe yadernoe vooruzhenie. Ambicioznye politiki uzhe nachinayut stavit' vopros tak: ili yadernoe oruzhie pozvoleno vsem, ili togda uzhe nikomu // FreeImages.com Content Licens // URL: https://www.rosbalt.ru/blogs/] Задохин А. Г. Российско-американские отношения. Культурно-психологический аспект. М., 1999.
[Zadohin A. G. Rossijsko-amerikanskie otnosheniya. Kul'turno-psihologicheskij aspekt. M., 1999]
Задохин А. Г., Штоль В. В. Соперничество великих держав в контексте цивили-
зационного развития // Обозреватель-Observer. 2019. № 1. С. 5-20. [Zadohin A. G., SHtol' V. V. Sopernichestvo velikih derzhav v kontekste civilizacionnogo
razvitiya // Obozrevatel'-Observer. 2019. № 1. S. 5-20] Илюхина В. В. Метаморфозы образа «Другой - Чужой»: методологическая проблема безопасности // Обозреватель-Observer. 2015. № 1. С. 81-89. [Ilyuhina V. V. Metamorfozy obraza «Drugoj - CHuzhoj»: metodologicheskaya problema bezopasnosti // Nauchno-analiticheskij zhurnal «Obozrevatel'-Observer». 2015. № 1. S. 81-89]
КарльшР. «Бомба Гитлера» и взгляд из Москвы // Россия в глобальной политике.
2005. Т. 3. № 3. С. 90-100. [Karl'sh R. «Bomba Gitlera» i vzglyad iz Moskvy // Rossiya v global'noj politike. 2005.
T. 3. № 3. S. 90-100] Киссинджер Г. Нужна ли Америке внешняя политика? К дипломатии для XXI века.
М.: Ладомир, 2002.- 350 с. [Kissindzher G. Nuzhna li Amerike vneshnyaya politika? K diplomatii dlya XXI veka.
M.: Ladomir, 2002.- 350 s.] Козырев М., Козырев В. Необычное оружие Третьего рейха. М.: Центрполиграф, 2007.- 398 с.
[Kozyrev M., Kozyrev V. Neobychnoe oruzhie Tret'ego rejha. M.: Centrpoligraf, 2007.398 s.]
Легволд Р. Вызовы новой ядерной эпохи в условиях (без)порядка 21-го века // Полицентричный ядерный мир: вызовы и новые возможности / под ред. А. Арбатова, В. Дворника. М.: РОССПЭН, 2017.- 220 с. [Legvold R. Vyzovy novoj yadernoj epohi v usloviyah (bez)poryadka 21-go veka // Policentrichnyj yadernyj mir: vyzovy i novye vozmozhnosti / pod red. A. Arbatova, V. Dvornika. M.: ROSSPEN, 2017.- 220 s.]
Mамут Л. С. Этатизм и анархизм как типы политического сознания.
Домарксистский период. M.: Наука, 1989.-253 с. [Mamut L. S. Etatízm í anarhlzm kak típy polltícheskogo soznanlya. Domarksístskíj
period. M.: Nauka, 1989.- 253 s.] Неупокоева E. Ю. Проблема доверия в российско-американских военно-политических отношениях. Дис. ... канд. полит. наук. M., 2012. [Neupokoeva E. YU. Problema doveriya v rossíjsko-amerlkanskíh voenno-polltlcheskíh
otnoshenlyah. Dís. ... kand. polít. nauk. M., 2012] Нора П. Проблематика мест памяти // Франция-память. СПб.: Изд-во Санкт-
Петербургского ун-та, 1999.- 325 с. [Nora P. Problematíka mest pamyatí // Francíya-pamyat'. SPb.: Izd-vo Sankt-
Peterburgskogo un-ta, 1999.- 325 s.] Пацифизм в истории. Идеи и движения мира. M.: ИВИ РАН, 1998.- 290 с. [Pacífízm v ístorlí. Ideí í dvízhenlya míra. M.: IVI RAN, 1998.- 290 s.] Пилипенко И. В. Анализ основных зарубежных теорий конкурентоспособности стран и регионов в мировом хозяйстве // Известия РАН. Серия «География». 2003. № 6. С. 15-23. [Pilipenko I. V. Analíz osnovnyh zarubezhnyh teoríj konkurentosposobností stran í regíonov v mírovom hozyajstve // Izvestíya RAN. Serlya «Geografíya». 2003. № 6. S. 15-23]
Полынов M. Ф. Гонка вооружений как метод изматывания СССР США 19451990 гг. // Вестник СПБУ. Серия 2. Вып. 3. СПб., 2005. С. 92-103. [Polynov M. F. Gonka vooruzheníj kak metod ízmatyvaníya SSSR SSHA 19451990 gg. // Vestnlk SPBU. Serlya 2. Vyp. 3. SPb., 2005. S. 92-103] Портер M. Конкуренция. M.: Вильямс, 2002.- 602 с. [Porter M. Konkurencíya. M.: Víl'yams, 2002.- 602 s.]
Программные документы борьбы за мир, демократию и социализм. M.:
Политиздат, 1964.- 94 с. [Programmnye dokumenty bor'by za mír, demokratíyu í socíalízm. M.: Polítízdat, 1964.- 94 s.]
Рассамакин Ю. У истоков гонки вооружений: этюды о первобытной милитаризации в степях Украины // Древний мир. Киев. 2001. № 1. С. 16-18. [Rassamakin YU. U ístokov gonkí vooruzhenlj: etyudy o pervobytnoj mílítarízacíí v
stepyah Ukralny // Drevnlj mír. Klev. 2001. № 1. S. 16-18] Рождение холодной войны // URL: íamík.ruhnews/zarubezhe/55223/ [Rozhdenle holodnoj vojny // URL: íamík.ruhnews/zarubezhe/55223/] Россияне не готовятся к экономическому кризису и не боятся внешней угрозы //
Независимая газета. 2020. 14 января. [Rossíyane ne gotovyatsya k ekonomícheskomu krlzísu í ne boyatsya vneshnej
ugrozy // Nezavísímaya gazeta. 2020. 14 yanvarya] Социология современных войн. Mатериалы научного семинара / под ред.
П. А. Цыганкова, И. П. Рязанцева. M.: Альфа-M, 2004.- 192 с. [Socíologíya sovremennyh vojn. Materíaly nauchnogo semínara / pod red.
P. A. Cygankova, I. P. Ryazanceva. M.: Al'fa-M, 2004.- 192 s.] Стоун Дж. Дж. Попытаться должен каждый. Приключение защитника общественных интересов. M.: Права человека, 2004.- 284 с. [Stoun Dzh. Dzh. Popytat'sya dolzhen kazhdyj. Príklyucheníe zashchítníka
obshchestvennyh ínteresov. M.: Prava cheloveka, 2004.- 284 s.] Толстой Л. H. Полн. собр. соч. В 90 томах. Т. 39. M.: ГИХЛ, 1956. [Tolstoj L.N. Poln. sobr. soch. V 90 tomah. T. 39. M.: GIHL, 1956]
Туровской Е. Литая бронза Ольвии // Древний мир. Киев. 2001. № 1. С. 54-57.
\Turovskoj E. Litaya bronza OlVii // Drevnij mir. Kiev. 2001. № 1. S. 54-57]
Феоктистов Л. Оружие, которое себя исчерпало. М., 1999.- 30 с.
[Feoktistov L. Oruzhie, kotoroe sebya ischerpalo. M., 1999.- 30 s.]
Шехурин Д. Ю. О сакральности оружия в Средневековье // URL: https://
cyberleninka.ru/article/n/ [SHekhurin D. YU. O sakral'nosti oruzhiya v Srednevekov'e // URL: https://
cyberleninka.ru/article/n/] Шлезингер А. М. (мл.). Циклы американской истории. М.: Прогресс: Прогресс-
академия, 1992.- 685 с. [SHlezinger A. M. (ml.). Cikly amerikanskoj istorii. M.: Progress: Progress-akademiya, 1992.- 685 s.]
Шофман А. С. Идеологическая подготовка восточных походов в греческой историографии, литературе и публицистике // Вопросы историографии всеобщей истории. Вып. 2. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1967. С. 123-137. [SHofman A. S. Ideologicheskaya podgotovka vostochnyh pohodov v grecheskoj istoriografii, literature i publicistike // Voprosy istoriografii vseobshchej istorii. Vyp. 2. Kazan': Izd-vo Kazanskogo un-ta, 1967. S. 123-137] ЮровА. Оружие в обмен на продовольствие // URL: https://www.mk.ru/editions/
daily/article/2003/08/08/129081 [YUrov A. Oruzhie v obmen na prodovol'stvie // URL: https://www.mk.ru/editions/
daily/article/2003/08/08/129081] Huntington S. P. Who International Primacy Matters // International Security. Vol. 17.
№ 4 (Spring, 1993). Р. 68-83. Neumann I., Welsh J. The Other in European Self-Definition: An Addendum to the Literature on International Society // Review of International Studies. 1991. Vol. 17. № 4. Р. 327-348.
Статья поступила в редакцию 17 февраля 2020 г.
