CC BY
704
УДК 902.2(470.24)"09/10"(045) Л.В. Войтович
ХОЛЬМГАРД - НОВГОРОД: ЗАГАДКИ ИСТОРИИ РУСИ Х - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XI ВЕКА
Многолетние археологические исследования в основном подтвердили, что до середины XI в. в Новгороде Великом не было детинца и укрепленного окольного града. А новгородские концы, которые начали формироваться в середине X в., были отдельными неукрепленными поселениями. В скандинавских источниках более сотни раз упоминается Хольмгард, где находились первые «новгородские» князья. Где же находился этот град: на Рюриковом городище, на новгородском Славне, в Новгороде на Луге или в другом месте? В разведке сделана попытка локализации Хольмгарда за письменными и археологическими источниками и анализом времени и обстоятельств его возникновения и упадка.
Ключевые слова: Хольмгард, Новгород на Волхове, Новгород на Луге, Рюриково городище, Гнездово, Сюрнес, путь «из варяг в греки».
Постепенное осознание историками того факта, что летописного Новгорода на реке Волхов, как города с укреплениями, до 1044 г. не существовало и все события, сообщаемые о нем летописями до этого времени, относятся к другому городу, ставит вопрос о поисках местонахождения последнего на территории Восточной Европы. Это позволило бы установить где правили до своего вокняжения в Киеве Святослав Игоревич, Владимир Святославич, Ярослав Владимирович, а также Вышеслав Владимирович и Илья Ярославич. Часть историков, пребывающих в плену в усвоенного с детства существования древнего «новгородского» периода, поспешила отожествить с этим «первым Новгородом» Славн, как часть позднейшего Новгорода, Рюриково городище, либо, даже, Ладогу [34]. Постепенно поиски новой локализации Новгорода начали разворачиваться и в других направлениях. Пионером здесь выступил львовский исследователь Ю. Дыба, который, вслед за версией рождения князя Владимира Святославича в с. Будятине на Волыне, выдвинул гипотезу, что этот князь начал там же княжить в Новгороде на Луге, со временем переименованном во Владимир [38. С. 23-28; 39].
Если строго исходить из информации летописей, то действительно только в 1044 г. «на весну же Володимиръ [Владимир Ярославич, сын Ярослава Владимировича. - Л. В.] заложи Нов Огород и сдела его» [10. С. 1]. О перестройке этого города находим в еще более поздних сообщениях летописей. В 1116 г. «в то же лето Мьстислав [Мстислав Владимирович, старший сын Владимира Мономаха. - Л. В.] заложи НовЪгород болши первого» [10. С. 20, 204], а в 1169 г. при князе Романе Мстис-лавиче «устроиша острог около города» [10. С. 33]. И эта информация полностью отвечает находкам многочисленных археологических экспедиций. Новгород археологически исследован лучше от любого другого города Древней Руси. Все попытки найти в нем слои УШ-1Х вв. оказались безуспешными [21. С. 15, 42-43]. Перспективы найти участки с застройкой X в. также отсутствуют [93. С. 67-70]. Длительная дискуссия относительно времени появления новгородских укреплений так и не позволила доказать существование таковых ранее тех, которые упомянуты в летописях [60; 51; 47; 48-50; 67; 19; 96]. Старая, казалось, надежно обоснованная версия об объединении трех поселений словен, кривичей и мери постройкой детинца («нового города») в 1Х-Х в. [95. С. 32-61] не нашла подтверждения в археологическом материале. Похоже, что был прав молодой Б. Д. Греков, обратив внимание на новгородскую волость Жабка: «семь концов и погост со своими селами составляют одну великую волость. Не был ли когда-небудь и сам Новгород Великий в подобном положении» [33. С. 291].
По мере уменьшения шансов найти Новгород старше XI в. начала складываться версия о Холм-городе на Славенском конце, который скандинавы называли Хольмгардом, как предтече Новгорода [94. С. 83]. Новгородские концы как отдельные селения начали формироваться в середине Х в., но укреплений там еще не было. Древнейшие материалы на Неревском конце (перекресток ул. Козмоде-мянськой и Великой) датуруются 953 г., на Людином (перекресток Пробойной и Черничиной) - 930-ми гг., на Славенском (Михайловский раскоп) - 974 г. Но и эти датировки не являются определяющими. В громадном Ильинском разкопе на Славенском конце (1430 кв. м.) нижние горизонты достигают середины Х1 в., но большинство раскопанной территории на Славне содержат материалы не старше Х11 в. [41. С. 233]. Сомнительной выглядит и версия, согласно которой на Славну в Х в. была перенесена основная часть Рюрикового городища, покинутого из-за регреса оз. Ильмень [66. С. 3-38].
2015. Т. 25, вып. 1 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
регреса оз. Ильмень [66. С. 3-38]. Наконец, и Хълмъ в Новгороде упоминается впервые под 1134 г. [10. C. 23, 208].
Возникает закономерный вопрос: если до 1044 г. города Новгорода на Волхове еще не было, то где ж тогда княжили Святослав Игоревич, его сын Владимир, внуки Вышеслав и Ярослав и правнук Илья? Может, действительно в Новгороде на Луге?
В цикле так называемых саг о давних временах сохранилась «Сага об Эйрике Путешественнике» (Eiriks saga vióforla). Она дошла в трех пергаменных списках XIV в., из-за чего ее относят к поздним сагам, созданным под влиянием рыцарских романов [111. P. 160-161], но текст не содержит ничего фантастического и сохраняет пласт древнейшего прототипа. Сага рассказывает о приключениях конунга викингов, отправившегося на поиски земли Одаинсак (Ódáins akr) - левад бессмертия, находящейся, по слухам, где-то на Востоке. Эйрик сначала попал в Гардарики (то есть на Русь), а потом достиг Микла-гарда (Константинополя), где был принят византийским василевсом [13. S. 661-674]. Этот Эйрик Путешественник приходился родным братом Эйстейну, который, согласно сагам, был отцом Хальвдана Старого и дедом Рюрика. Таким образом, деятельность конунга Эйрика, который, возможно, первым прошел путь из варяг в греки, должна бы относиться ко вт. пол. VIII в. [26. C. 27-29, 55].
Однако другие, еще более древние саги рассказывают о шведском конунге Иваре Широкие Объятья (ок. 650-700), происходящем из датских Скьольдунгов, который пришел в Сканию, изгнал из Упп-салы Инглингов и подчинил себе всех шведов, Данию, Курляндию, страну саксов, Эстланд и все восточные королевства аж до Гардарики (Руси), «овладел... всем Аустрики [Восточным путем - Л.В.]» [3. C. 51, 55]. То есть попытки проникновения в Византию через Восточную Европу, используя базы викингов южнее Рижского залива (первые скандинавские поселения в этом регионе функционировали ок. 650-850 гг. [29. C. 461]), осуществлялись выходцами из Швеции еще со вт. пол. VII в. А уже с VIII в. рассказы о путешествиях викингов по Austrverg (Восточному пути) становятся обычными.
Игнорировать эту информацию нельзя. Например, известная «Сага о гутах» описывает путь в Константинополь по Западной Двине (то есть - в обход Ладоги): «.поплыли к острову вблизи Эстлан-да, который называется Дагье [о. Хейумаа. - Л. В.], и поселились там и построили укрепления... Но и там они не могли себя прокормить и поплыли рекой, которая называется Дюна [Западная Двина. -Л. В.], а по ней через Русаланд. Они плыли так долго, что приплыли в Гринкланд [Византию. - Л. В.]» [11. C. 307]
Таким образом, еще до появления Новгорода по Западной Двине, Каспле и Днепру викинги добрались до Черного моря и Константинополя. Этот путь из варяг в греки функционировал наряду с волжско-каспийским путем, по которому викинги из Ладоги получали арабское серебро взамен пушнины (ее обменивали у финских охотников на стеклянные бусины и другое барахло).
Хорошо известный в многочисленных скандинавских источниках Austrverg (Восточный путь, от austr - восток и verg - путь), впервые упоминается в висе из поэмы скальда Тёдольва из Хвинира (вт. пол. IX в.). Интересно, что сыновья Владимира Святославича, Виссивальд (Вышеслав?) и Ярослав, названы конунгами восточного пути [34. C. 39-48] (Jaritláfi Austrvegs konung^ [12. Bl. 27]). На Austrverg саги, обычно, размещают три города в следующей последовательности: Hólmgarór, Koenugarór (Киев) и Miklagarór (Константинополь). Наблюдения над топонимами показали, что возникновение топонимов на garór следует датировать временем до начала широкого проникновения скандинавов в Середнее Поднепровье и интенсивного функционирования Днепровского пути, то есть до вт. пол. IX в. [30. C. 477].
Скандинавские источники до XIII в. не знают Новгорода. Владимира Святославича и Ярослава Владимировича они называют конунгами Хольмгарда. Историки почти однозначно и дальше отожествляют Хольмгард с Новгородом. Зная об отсутствии в Новгороде материалов VIII-IX вв., они принимают версию о Холм-городе на Славне как предшественнике Новгорода [34. С. 83-104]. И действительно, в одной из саг о древних временах («Сага о Хрольве Пешеходе») сказано: «главный престол конунга Гардов находится в Хольмгардаборге, которы теперь называется Ногардар (Nógardar)» [13. S. 362]. «Саги о давних временах северных стран» содержат рассказы о событиях, имевших место до 875 г. (то есть - до исландской колонизации). Датский хронист Саксон Грамматик (ок. 1140 -ок. 1216) начал их обрабатывать с 1201 г. для своего громадного свода Gesta Danorum [105], но записывать их начали только ок. 1250 г. [119. S. 81], а древнейшие сохранившиеся рукописи относятся к XV в. Видимо, тогда и появилось это уточнение.
Название Хольмгард встречается в скандинавских источниках более сотни раз и больше половины упоминаний относятся к периоду до сер. XI в., то есть до появления Новгорода на Волхове. Древнейшая руническая надпись нач. XI в. гласит: «Ингифаст велел висечь камгнь по Сигвиду, своему отцу, он пал вХольмгарде, кормчий со своими корабельниками» [8. № 57]. То есть, согласно этим источникам, Хольмгард как столица с портом, княжим дворцом и международным торгом существовал еще задолго до Новгорода. Норвежские и исландские источники знают отдельную категорию купцов, торгующих с Хольмгардом: Хольмгардафари (от fari - путешественники), которые заходили на Фарерские острова и Исландию. Нет сомнений, что Хольмгард был хорошо известен в скандинавском мире.
В 9 разделе трактата византийского василевса Константина Порфирогенета «Об управлении империей», созданного в сер. Х в., в контексте рассказа о формировании купеческой флотилии для отправки в Константинополь, говорится, что часть флотилии приходила «...из Немогарда [№цоуар5ад], в котором сидел Сфендосав, сын Ингора, архонта Росии...» [7. С. 44/45].
Не все исследователи согласились с отождествлением Немогарда с Новгородом. В. Г. Ляскоро-нский видел в этом названии новую отстроенную часть Киева [55. С. 232-235]; В. А. Пархоменко -город, который находился на этом пути южнее [68. С. 34]. Д. Б. Бюри предложил конъектуру в взамен ц: №Роуар5а^ [102. Р. 543], на основании которой А. Н. Кирпичников пришел к выводу, что Святослав Игоревич держал стол в граде на озере Нево, то есть в Ладоге [46. С. 55]. Если эта догадка верна, то в сер. Х в. Хольмгарда еще не было, либо он был еще незначительным населенным пунктом, а Ладога сохраняла важное значение.
Обратимся к древнейшим сагам, содержащим самую подробную информацию о Хольмгарде. «Сага об Олафе Трюггвассоне» содержит информацию о пребывании норвежского конунга Олафа Трюггвасона (ок. 968-1000) на Руси в 977-986 гг. [97. S. 102-109; 36. С. 15-55]. Сохранились три списка переводов саги с латинского оригинала на исландский язык монаха бенедиктинского Тингейрарского монастыря Одда Сноррасона (между 10 и 1200 гг.). Еще одно жизнеописание конунга, созданное монахом этого ж монастыря Гуннлаугом Лейвссоном, использовал Снорри Стурлусон в своем «Круге земном» (ок. 1230). Сохранились также отдельные висы королевского скальда Гальфреда Оттарсона, прозванного Тяжелый Скальд (967-1007). Ими пользовались Одд, Гуннлауг и Снорри [100. S. 310-312; 98. Р. 223-228; 104. Р. 263; 4. С. 208-209].
Согласно саге, Олаф Трюггвассон по дороге в Хольмгард, где при дворе конунга Вольдемара пребывал его дядя викинг Сигурд (брат его матери Астрид), был захвачен в плен пиратами около о. Саарема и продан как раб в землю эстов. Там его случайно встретил Сигурд, выкупил из рабства и взял с собой в Хольмгард. Как-то на торге в городе мальчик увидел Клеркона, пирата, убившего его кормильца. Юный Олаф схватил топор и убил своего врага. По законам, действующим в Хольмгарде, ему угрожала казнь. И тогда викинг Сигурд привел мальчика к Аллогии - жене конунга Вальдемара, которая взяла его под свою охрану. Слгласно саге, Олаф оставался в Гардарике (Руси) при дворе Владимира еще девять лет, в частности принимал участие в походе на Перемышль. Сага упоминает также мать князя Владимира, которая уже была немощной, но имела дар пророчицы. Она тоже пребывала в Хольмгарде [4. С. 126-9].
Упомянутая в саге жена конунга Владимира, Аллогия, вне сомнений, известная и по другим источникам, - первая официальная жена Владимира Святославича - варяжка Олова [99. Р. 38-39]. На основании «Саги об Ингваре Петешественнике» Г. В. Глазырина идентифицировала первую жену Владимира как дочь шведского конунга Эрика Победителя (отца Олафа Эрикссона и деда Ингигерды, жены Ярослава Владимировича), которую выдали за «конунга фолька с востока с Гардарики» [28. С. 16-21] в период между 975-980 гг. [72. С. 164]. Версия о том, что в личности Аллогии соединены образы св. Ольги и Рогнеды Рогволодовны, выглядит надуманной [74. С. 212; 4. С. 6].
Таким образом, согласно саге об Олафе Трюггвассоне, в 977-980 гг. Хольмгард был столицей конунга Владимира Святославича. В городе располагались княжеский дворец и большой торг, а морской путь к нему проходил мимо о. Сааремаа.
«Сага о жителях Фарерских островов», записанная между 1200-1215 гг., рассказывает о деятельности купцов из Хольмгарда в норвежских водах в последней четверти Х в. Интересно, что опустошения Хольмгарда и островов возле балтийского побережья в этом направлении ок. 995 г. («и на восток в Хольмгарде, и грабят там на островах и мысах») фарерцы рассматривали как месть шведам [4. С. 577-579]. В свое время Е. А. Рыдзевская обратила внимание на то, что речь шла об островах в Прибалтике (Сааремаа в Рижском заливе) [74. С. 70].
10 Л.В. Войтович
2015. Т. 25, вып. 1 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
«Сага об Олафе Святом», норвежском конунге (1014-1028), вынужденном искать пристанище при дворе Ярослава Владимировича, погибшем при попытке возврата трона в битве при Стикласта-дире 29 июля 1030 г. и вскоре канонизованном как святой покровитель Норвегии, начала формироваться современниками конунга. Её варианты опирались на следующие источники: скальдическая поэма на смерть конунга Олафа, составленную ок. 1040 г. его скальдом и близким товарищем Сигва-том Тордарссоном (ок. 995-1045) [120. Р. 77-87; 35. С. 90-93]; стансы других его скальдов Оттара Сварти (XI в.) [112. Р. 251-256; 109. Р. 327-335] и Тормода Берсассона Скальда Черных Бровей (ок. 995-1030), находившегося вместе с конунгом на Руси в 1029 г. [106. S. 88, 93, 239-251, 260-261; 4. С. 248]. Сага информирует об участии юного норвежского короля в 1007 г. в походах на о. Саарема (Ейсюсла), а оттуда - к Хольмгарду. После потери престола конунг Олаф перебрался на восток к конунгу Аш^е^ в Хольмгард, где зимовал с Ярославом и Ингигердой [4. С. 262-263, 272]. В 1029 г. от Ярослава Олаф «пошел на запад, и сначала они шли по льду замерзлых речек - и так до самого моря. А когда настала весна и лед тронулся, они приготовили корабли и с первым попутным ветром подняли паруса и без особенных приключений отбыли в морское путешествие. Конунг Олаф направил свои корабли к острову Готланд...» [15. S. 343; 14. Р. 485-486]. Согласно другим вариантам: «...и его войско пустилось с востока той зимой к самому морю по льду, а когда настала весна поплыл он через море...» [4. С. 260], «... по льду... к морю... на Готланд» [4. С. 271, 283].
Таким образом, из Хольмгарда конунг Олаф со своими 200 воинами пошел зимой 1029/1030 гг. по льду застывших рек к морю, где сел на корабли и поплыл на Готланд. Это выглядит как путь из Днепра по Каспле и Западной Двине к ее устью в Рижском заливе, где были, в частности на курземс-ком побережье, стоянки и фактории викингов (так, возле с. Роя при впадении одноименной речки в затоку обнаружены погребения викингов в ладьях [107. S. 241]).
«Сага о Магнусе Добром» была записана до 1200 г. на основе стансов королевских скальдов [4. С. 385-388]. Рассказывая о возвращении в Норвегию принца Магнуса от двора конунга Ярослава, где он провел много лет в эмиграции, скальды сообщают, что в 1034 г. норвежские хевдинги Эйнар Тамбарскельфир и Кальв Арнарссон прибыли за Магнусом в Ладогу, откуда послали гонцов к Ярославу. Получив охранные грамоты, они встретились с Ярославом и Магнусом в Хольмгарде. Перезимовав там, весной они пошли в Ладогу (Альдейгюборга), откуда поплыли в Сигтуну в Швеции и дальше, в Норвегию [4. С. 388-426]. Согласно варианту Fagrskinna (Красивая кожа), они «...Зимой были в дороге до самого моря.» [4. С. 417]. Понятно, что от Рюрикова городища или Новгорода Великого до Ладоги по Волхову немногим более 200 км и преодолеть его не было трудным делом.
Кроме саг, важную информацию сохраняют таттры - короткие новеллы, которые позже служили материалом для саг.
«Таттр о Гауке Долгие чулки» отражает времена норвежского конунга Гаральда Светловолосого (ок. 875-945), точнее - 930-е гг. Конунг Гаральд обращается к Гауку: «Я пошлю тебя на Аустр-верг, чтобы ты купил мне всяких драгоценных вещей». Гаук отбыл на восток в Хольмгард, где пробыл зиму и купил у купца-грека для конунга ткань для мантии и другие ценные вещи [71. С. 625-629]. Следовательно, в 930-е гг. в Хольмгарде функционировал торг, куда заходили византийские купцы.
Похожий «Таттр о Гудлейке Гардарикском» рассказывает, как летом 1016 г. гость Гудлейк через Готланд добрался до Хольмгарда, где купил дорогие византийские ткани на мантию норвежскому конунгу, дорогой мех и ценные скатерти. Но на обратном пути, возле о. Саарема, викинг Торгаут напал на него, убил, а с награбленным добром отплыл в Швецию [71. С. 199-201].
«Таттр об Эймунде Гринсоне» скальда Бёрна Гитделакаппи (989-1024), служившему конунгу Вальдемару на Руси в 1009-1011 гг., был использован в известной саге об Эймунде, вокруг которой продолжаются споры. Одно не вызывает сомнений - это служба Эймунда в войске князя Ярослава Владимировича в 1016-1019 гг. Она начиналась с прибытия Эймунда в Хольмгард, где тогда княжил Ярослав [71. С. 164-174].
«Таттр о Бёрне» посвящен упомянутому скальду Бёрну, главным подвигом которого на службе конунгу Вальдемару из Хольмгарда явилась победа над Силачем, претендовавшим на трон Владимира [71. С. 283-285].
Сохранился также рассказ о норвежском викинге Бёрне Гервинссоне, враге конунга Гаральда Светловолосого, который в 880-920-х гг. торговал в Хольмгарде, потом основал поселение в Исландии. Его сын Мидвярдар-Скетти занялся пиратством на восточном побережье Балтики (Austrveg) в 920-940 гг. [71. С. 265].
Таким образом, Хольмгард уже с посл. четверти IX в. был центром, известным в Исландии и на Фарерских островах, в нём функционировал международный торг, куда заходили византийские торговцы, а местные купцы торговали по всей Балтике и за ее пределами. Скандинавы отлично знали этот город, который в посл. трети X в. стал столицей Владимира Святославича, а позже - его сыновей Вышеслава и Ярослава. В городе располагался княжеский двор с дворцом. Из Бирки или Сигтуны (Швеция) в Хольмгард нужно было добираться мимо островов Готланд и Саарема. Хольмгард имел легкое сообщение с Киевом, так как Ярослав Владимирович бывал там довольно часто уже после своего утвеждения в Киеве. Из рунических надписей известно о наличии в Хольмгарде церкви св. Олафа [8. № 89] и Готского иноземного двора (купцов из Готланда) [24. С. 61].
Из сказанного следует, что Хольмгард нельзя отожествлять с Новгородом на Волхове (включая селище на Славне), который начал формироваться как город с 1044 г., а тем более - с гипотетическим Новгородом на Луге, в котором вообще нет скандинавских материалов 1Х-Х1 вв. Игнорировать эти факты невозможно, тем более, что скандинавские источники слишком многочисленны и разнообразны.
Где же находился этот таинственный Хольмгард? Елена Рыдзевская обратила внимание на этимологию названия: h6lme - остров и garбr - усадьба, хутор [74. С. 110]. Согласно Бёрну Клейберу, Holmgarбr - это город на острове [114. С. 215-2].
На первый взгляд, для локализации Хольмгарда наиболее подходит так называемое Рюриковое городище, находящееся за 2 км на юг от Новгорода у истоков Волхова из оз. Ильмень. Городище занимает территорию до 6-7 га, часть которой смыта водами. Древнейшие его укрепления датируются концом IX в. Здесь найдены княжеские печати, три клада дирхемов, византийские и западноевропейские монеты, железные гривны с молоточками Тора, две бронзовые подвески с рунами, серебряная фигурка валькирии. На городище находился княжий двор (с 1136 г. здесь была постоянная резиденция новгородских князей). Напротив, на Перыне, находилось знаменитое языческое капище. Возможно, именно здесь в 989 г. была сооружена деревянная София с двором первых епископов [65; 64. С. 138].
Однако в Х в. основная часть Рюрикова городища, вследствие регресса оз. Ильмень, перестала функционировать, будучи размытой его водами. От отождествления городища с Хольмгардом предостерегают также известия «Саги об Олафе Святом», «Саги о Магнусе Добром» и других произведений, авторы которых хорошо знали географию территории, о которой рассказывали, описывая путь из Хольмгарда к морю. От Рюрикового городища к Ладоге простая и легкая дорога по руслу р. Волхов, туда не нужно долго добираться «по льду стылых рек», либо ждать целую зиму. Кроме того, по заполненному порогами (до строительства Волховской ГЭС) Волхову нельзя было пройти на дракка-рах (их нужно было оставить в Ладоге, и дальше добираться на лодках-однодревках). Выходит, что Хольмгард находился немного дальше Рюрикового городища, а дорога от него к морю проходила по Каспле и Северной Двине (Даугаве), а дальше мимо о. Саарема в Рижском заливе.
На Аш^уе^ (Восточном пути) есть только один город, отвечающий скандинавской информации о Хольмгарде - это Гнёздово на правом берегу Днепра, при впадении р. Свинец, в 12 км на запад од Смоленска. Укрепленное городище 1Х-Х1 вв. с селищем площадью в 16 га, окруженное огромным курганным могильником (в начале около 6 тыс. курганов) площадью в 200 га, где найдено множество скандинавских артефактов [31; 32; 80]. Городище находится не на острове, но речка Свинец соединена с оз. Бездонним, где могла находиться городская гавань, а два малых озера, похоже, - остаток старого русла. То есть - территория древнего города могла быть островом (городом на острове). А может, и Холм-город?! К Гнёздову легко добраться по Западной Двине (Даугаве) и Каспле даже через один простой волок.
Гнёздово - единственный на Руси древний город (со значительным скандинавским присутствием), название которого неизвестно. В позднем исландском источнике так называемой «Книге Хаука» (1323-1329)1 перечислены древнерусские города, известные исландским купцам: Морамар [Муром], Ростова [Ростов], Сурдалар [Суздаль], Хольмгард [?], Сюрнес [?], Гадар [?], Полтескья [Полоцк] и Кенугард [Киев]. Е. А. Мельникова выдвинула предположение, что Сюрнес [Symes] мог быть Черниговом [59. С. 141-156]. По мнению Т. Н. Джаксон, Сюрнес - скандинавское название Свиническа-Гнёздова (от свиной мыс) [37. С. 127-128]. Последняя версия некорректна: такой большой скандинавский центр как Гнёздово, не мог остаться вне сферы внимания саг, скальдических стансов и таттров (которые не упоминают о Сюрнесе). И название р. Свинец вряд ли связано со свиньями. Из Йомсбур-га-Волина до Хольмгарда-Гнёздова действительно можно было дойти под парусом за 14 суток (как и
1 «Описание мира и святая мудрость» Хаука Ерлендсона (+ 1334).
сообщал Адам Бременский (до 1050 - ок. 1085) [1. С. 340]), проходя на драккаре за сутки немногим более 120 км.
Когда и при каких обстоятельствах возник Хольмгард-Гнёздово? Верховья Западной Двины и Днепра были территорией, занятой племенами кривичей, сформировавших три суперсоюза, которые условно можно назвать полоцким, смоленским и псковским. Основной определяющий археологический признак кривичского ареала - культура длинных курганов У1-1Х вв.2 Ареал этой культуры вначале занимал территории бассейна р. Великой и Псковского озера, верховья р. Ловати и прилегающих озер, часть бассейна р. Мста. В УШ-1Х вв. этот ареал заметно расширился, охватив бассейны р. Западная Двина и Днепр за счет балтских племен тушемлинско-банцеровской культуры, занимающих эту территорию в предшествующий период. Дальнейшая колонизация кривичей была направлена в верховья Волги и Оки, где она пересекалась с колонизацией словен и вятичей. Одновременное продвижение кривичей в бассейне Мсты остановилось вследствие активности ильменских словен.
Таким образом, кривичи в этих краях были пришлым населением. Они представляли ту часть антского массива, которая, вследствие активности готов и гуннов, мигрировала вверх по Днепру и на рубеже У-У1 вв. заняла наиболее доступную нишу в районе бассейна р. Великой и Псковского озера, на стыке балтского и финского ареалов. В VII в., получив поддержку новой волны славянской миграции - словен, кривичи смогли преодолеть сопротивление балтов и финнов и начали побеждать в сложных ассимиляционных процессах, утвердившись «...на верхъ Волги, и на верх Двины и на верх Днепра...» [6. Стб. 8]. Д. А. Мачинский предлагал считать полочан, осевших в бассейне р. Полоты и на средней Западной Двине, осколком словенской миграции, потерявшимся среди кривичского ареала [58. С. 49-50], но это скорее дань увлечению исследователя ильменскими словенами. Не случайно же летописцы называли полоцких князей князьями кривскими [6. Стб. 304].
Этноним кривичи производят от мифического родоначальника Крива. Старая гипотеза о возможном западном происхождении кривичей [101. S. 33], поддержанная В. В. Седовым [77. С. 105-108; 76. С. 58], является производной теории о надвислянском происхождении славянства. В отношении кривичей эта гипотеза опровергнута М. И. Артамоновым [20. С. 251-252] и Э. Тыниссоном [84. С. 300-305]. Языковая архаика кривичей скорее отражает древние субстраты до разделения славян на две диалектные группы. Не исключено также, что смоленские кривичи получили в УШ-1Х вв. поддержку со стороны словенского племени смолян, часть которых в этот период переместилась из юго-западной Болгарии к Верхнему Днепру. Особенности ареала смоленских кривичей, безусловно, - следствие влияния предшествующих балтских культур [103. Р. 39-86].
Первые кривичские городища относятся к VIII в. Древнейшее из них - Изборск, возведенный на высоком мысе при впадении безымянной речки в оз. Городищенское, связанное водным путем с Псковским озером. С двух сторон городище защищено крутыми склонами, а с напольной стороны -валом шириной 10 м. Размеры раннего городища 90x70 м. Древнейшая керамика - пражско-корчакского типа, дома - характерные для северной группы славян: наземные, срубные, с деревянным полом, размерами от 3,5x3 до 4x4 м. Правда, в горизонте IX в. найдено два строения размерами 3,5x3 и 3,5x2,8 м с глинобитными полами, характерными для латгальского домостроительства. Большинство печей словянского типа, но встречаются и латгальские (с глиняным подом, намазаным на каменное основание, стены глиняные, а основа защищена венцом из камня) и, даже, открытые очаги круглой либо овальной формы, тоже характерные для латгалов. То есть, в Изборске УШ-К вв. происходили определенные ассимиляционные процессы между балтами и пришлыми славянами. В центре Изборска находилась площадка диаметром 20 м, возвышающаяся на 30-50 см. На городище найдены следы ремесленной деятельности, в частности железоплавильного, железообрабатывающего и брон-золитейного производств [76. С. 55-57].
Псковское городище синхронно по времени с Изборским. Материалы их похожие, но на Псковском - более заметны балтские субстраты. В 1Х-Х вв. Псков был значительно меньшим центром и только на рубеже 1Х-Х вв., с притоком новых славянских поселенцев, вырос в 5-6 раз и начал развиваться как ремесленный центр [83. С. 21; 23. С. 3].
В Смоленском Поднепровье городищ VIII в. не найдено. Интенсивная кривичская колонизация в этом регионе приходится на 1Х-Х вв. Не исключено, что первые викинги появились в этом регионе одновременно либо даже несколько раньше кривичей.
2 Попытка С. А. Таракановой удревнить ее до II-III вв. [82] не нашла поддержки у исследователей.
В конечном итоге иначе быть не могло, учитывая, что морское побережье возле устья Немана и устья Западной Двины контролировали группы викингов, конкуренты Ладоги. Обладая информацией о сказочных богатствах востока, они не могли не искать путей в обход Ладоги. Кроме того, путь по Западной Двине был наилучшим, так как имел только один волок из Каспли в Днепр, как раз напротив Гнёздова-Хольмгарда.
Археологические исследования позволяют утверждать, что Гнёздово как город с городищем 16 га, портом и курганными могильниками, активно функционировал уже в 1Х-Х вв. [87. С. 105-1; 88. С. 19-31; 103. Р. 49-86] Четверть населения, если не больше, составляли скандинавы [17. С. 74-86; 89. С. 102-108; 42. С. 203; 91. С. 38-41].
Версия о возникновении Гнёздово в качестве киевского погоста рядом с кривичским центром (Смоленском) выглядит неубедительно [70. С. 100-112]. Видимо, известный польский славист Х. Ло-вмяньский был прав, связывая Олега со Смоленском [54. С. 138-142]. Он исходил из текста Новгородской Первой летописи (с учетом реконструкции А. А. Шахматова: «И бысть у них князь Олегъ, мужь мудръ и храбръ. И начаша воевати вьсюду и налезоша Дънепръ реку и Смольньскъ градъ» [86. С. 541]. Такого же мнения были и другие исследователи [16. С. 64-66; 56. С. 31]. Видимо, первоначально в тексте летописи, до коррекции её Мстиславом Владимировичем в нач. Х11 в., вместо Смоленска стояло название Хольмгарда-Гнёздова. После упадка Волжского пути и сокращения поступлений арабского серебра, конунг Ладоги, естественно, обратил внимание на прямой путь в Константинополь по Даугаве и Днепру, для чего вначале занял Хольмгард, а уже оттуда - Киев.
Каково ж было название этого важного города на пути из Балтики в Чорное море: Гнёздово, Свиническ, Сюрнес, Холм-город, Хольмгард или может, даже, Новгород? Проблема остается дискуссионной, археологические материалы и источники дают основание утверждать, что Хольмгард находился на Днепре и там был вначале престол Владимира Святославича, его сынов Вышеслава и Ярослава и внука Ильи. Во времена Ярослава Владимировича в Ладоге был отдельный княжеский престол, который занимали троюродный брат княгини Ингигерды -Рагнвалд Ульвссон (с 1019 г.) и его сын Ульф-Эйлав Рагнвалдссон (+ 1036/1037). Уже это делает сомнительной версию о пребывании другого князя в соседнем Рюриковом городище. Ульф-Эйлав проводил успешную завоевательскую политику на Севере, совершив в 1035 г. поход к Железным воротам в земли перми [9. С. 79].
Арабский географ ал-Истахри (ок. 951) в своем описании земель Хазарии, Волжской Булгарии, а также славян, печенегов, башкир и угров, выделил три славянские объединения: Куйяба, ал-Артания и ас-Славия [2; 115. S. 360-363; 63. С. 411-414]. Ал-Истахри пользовался более ранним трудом «Виды стран» (920-921) ал-Балхи (850-934), а также добротной купеческой информацией [52. С. 194-198]. Он обстоятельно описал путь из Булгара до Куябы, а также предметы торговли (из Артании, по его информации, вывозили черного соболя и свинец [63. С. 411]). Центр Артании «Арта находится между землей хазар и великих болгар, которые граничат с Румом [Византией - Л. В.] на севере последнего... Что ж касается Арты, то мы не припоминаем, чтобы кто-нибудь из иностранцев путешествал туда, ибо они убивают любого иностранца, вступившего в их земли. Они отправляются вниз по воде и ведут торг, но ничего не рассказывают о своих делах и товарах и не допускают никого провожать их и вступить в их страну» (видимо, таким способом купцы из Куябы-Киева отпугивали конкурентов).
Эта информация передана также в «Книге путей и стран» (960-977) Ибн Хаукаля [5. С. 363-365] и в анонимном трактате 982/983 р. «Худуд ал-Алам», содержащих известия не более поздние, чем первая половина 1Х в. [27. С. 3]. В этих сочинениях свинец, который вывозили из Артании, заменен на олово, но в средневековых текстах эти названия нередко выступают синонимами.
Знаменитый арабский географ, принц из династии Хаммудитов, ал-Идризи (1100-1066), который с 1038 г. работал при дворе сицилийских королей Рожера II и Вильгельма II, во второй части своего труда поместил известие, что Арта «красивый город на укрепленной горе лежит в четырех днях пути от Куябы и столько ж от Славии... Что же касется Арты, то шейх ал-Хаукаль рассказывает, что никто из иностранцев там не был, так как они каждого прибывшего иностранца убивают, никто не насмеливается ездить в их землю. От них вывозять мех черных леопардов и чорных лисиц и свинец. И это вывозят от них купцы из Куябы» [63. С. 413].
Большинство исследователей не сомневалось относительно локализации Куябы как Киева, путь к которому из Булгара был хорошо известен арабским купцам. Славия локализовалась как земля ильменских словен. О ее существовании арабские купцы знали, торгуя Волжским путем с Ладогой и, возможно, даже непосредственно бывая в Ладоге. В Ладоге и ее околицах найдено шесть кладов куфи-
ческих арабских серебрянных монет, в том числе древнейший клад в Восточной Европе (786 г.) [113. S. 322, 324]. В 2002 г. во время раскопок части купеческого заезжего дома в слоях вт. пол. X в., рядом из 2500 зелеными бусинками (явно торговой партией), была найдена вставка перстня-печати из горного хрусталя с арабской надписью «Подмога моя только у Аллаха, на него я надеюсь и к нему обращаюсь», что дает основание допускать присутствие в городе мусульманских купцов [45. С. 21]. Эти простые стеклянные бусинки стали разменной монетой в расчетах с финнскими охотниками, добываюшими ценные меха.
Куда только не помещали Арту и Артанию исследователи? И. Хрбек поместил ее на о. Рюген в Балтийском море [110. S. 649-651]. Эту идею поддержали В. Б. Вилинбахов [25. С. 265-266] и А. Г. Кузьмин [53. С. 28-55]. X. М. Френ, исходя из созвучности топонимики, предлагал вариант: Артания-Эрдзянь-Арзамас [108]. Эту догадку поддержал К. Моурадия д'Охссон [110]. П. С. Савельев [75. С. 85] и А. А. Шахматов [85. С. 35] считали арту финнским племенем, локализуя ее центр в Рязани. В В. Бартольд предлагал искать Арту в земле вятичей [22. С. 27]. Эту точку зрения активно отстаивал А П. Монгайт [62. С. 27; 61. С. 103]. По мнению П. П. Смирнова, арабские купцы не проникали далее среднего течения Волги и бассейна Оки, поэтому все три объединения находились в земле вятичей: Куяба в устье Оки, Славия - южнее, а Артания - между ними [79]. Многочисленная группа авторов поддержала тмутараканскую версию нахождения Артании [43; 69. С. 34; 117. S. 763-781; 92. С. 37-39]. Предлагались варианты в Чернигове [73. С. 40-62], в районе позднейшей Москвы, Ярославля, Ростова и о. Готланда. Г. Ловмяньский пришел к вываду, что Арта - литературная фикция, которую надобно вычеркнуть из возможных центров Руси [116. S. 4-7].
Хольмгард-Гнёздово наилучшим образом подходит для локализации загадочной Арты. Конечно, за восемь дневных переходов из Киева в Ладогу не добраться, как справедливо заметил А. П. Монгайт [61. С. 104], но арабские географы и их информаторы там никогда и не были, они писали по слухам. Важно в их информации только то, что Арта находилась приблизительно посередине между Киевом и Славией. В Гнёздове есть речка Свинец. Залежей свинца (или олова) в Смоленском Поднепровье никогда не было. Олово (а также свинец) до XIII в. добывали исключительно в Корнуэ-ле в Уэльсе [57]. Свинец с X в. начали добывать также в саксонских горах Гарца. В Хольмгард-Гнёздово эти ценные в те времена металлы могли попасть прямым балтийским путем. Из оркейнских ярлов происходили полоцкий князь Рогволод и его сынновья. Для викингов путь по Даугаве (Западной Двине) был хорошо известен. Понятно, почему киевские купцы ревносно охраняли от конкурентов Гнёздово-Арту, через которую получали дифицитные металл.
Что касается меха черного соболя (черный леопард и чорная лисица скорее из области более поздних фантазий), то этот ценнейший и самый дорогой соболь («головка») на Смоленщине водился еще в нач. ХУШ в. А в более древние времена он был даже в сегодняшних украинских землях [78. С. 112; 44; 81. С. 19-20].
Выходит, что как Арта арабским купцам Xольмгард-Гнёздово стал известен с нач. X в., когда там сформировался, при участии викингов, значительный торговый центр, связанный с Балтийским морем. Название Арта (Арта-Орта-Орша-Рша) позднее отразилось в соседнем городе Орша, впервые упомянутом под 1067 г. [6. Стб. 156]. Вероятно в Оршу и переместилась часть населения Арты-Xольмгарда после того, как Владимир, сын Ярослава Мудрого, получивший в 1036 г. Xольмгард, а также Ладожское и Псковское княжества, перенес центр своих владений далее на север, на берега Волхова, в новооснованный Новгород. Он находился в более безопасном месте, чем Ладога, каменные укрепления которой в 997 г. разрушил норвежский ярл Эйрик Xаконссон [74. С. 64].
Перенесение княжеской резиденции на север, в Новгород, совпало с изменениями в мире викингов и резким падением их активности в юго-восточном направлении. Всё это и повлекло за собой быстрый упадок Арты-Xольмгарда-Гнёздова (а может все-таки раннего летописного Новгорода?). Викинги, находящиеся на службе у Рюриковичей, перешли с Владимиром Ярославичем в Новгород на Волхове, а славянское купеческое и ремесленное население Xольмгарда, вследствие потери былого значения этого центра, в основном переселилось в Смоленск и в новооснованную Оршу3. Тогда же был основан еще один опорный пункт на мысе высокого правого берега Западной Двины, при впадении Каспли, с интересным и вряд ли случайным названием Сурож.
3 Согласно археологическим исследованиям, детинец Орши (площадь 0,57 га), был построен во вт. пол. XI в. незадолго перед первым упоминанием в летописи [40. С. 208-215; 90. С. 89].
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Адам Бременский. Деяния архиепископов гамбургской церкви // Немецкие анналы и хроники Х-Х1 столетий. М., 2012.
2. Ал-Истахрий. Книга путей и царств: пер. Н. А.Караулова // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Тифлис, 1901. Вып. 29.
3. Джаксон Т. Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе (с древнейших времен до 1000 г.). Тексты, перевод, комментарий. М., 1993. Т. 1.
4. Джаксон Т.Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе. М., 2012.
5. Ибн Хаукаль. Книги путей и царств / Пер. Н. А.Караулова // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып. 38. Тифлис, 1908.
6. Ипатьевская летопись // Полн. собр. русских летописей. М., 2001. Т. 2.
7. Константин Багрянородный. Об управлении империей. Текст. Перевод. Комментарий. М., 1991.
8. Мельникова Е. А. Скандинавские рунические надписи. Тексты, перевод, комментарий. М., 1977.
9. Никоновская летопись // Полн. собр. русских летописей. СПб., 1862. Т. 9.
10. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л., 1950.
11. Сага о гутах / Пер. С. Д. Ковалевского // Средние века. М., 1975. Т. 38.
12. Agpir af Noregskonunga sogum / Ed. Bjarni Einarsson // Islenzk fornit. B. 29. Reykjavik, 1984.
13. Fornaldar sogur Nordrlanda. Vol. 3 / Ed. K. K. Rafn. K0benhavn, 1830.
14. Heimskringla / Trans. L. M. Hollander. Austin, 1964.
15. Snorri Sturluson. Heimskringla. 2 // Islenzk Fornrit. V. 27. Reykjavik, 1961.
16. Авдусин Д. А. К вопросу о происхождении Смоленска и его первоначальной топографии // Смоленск. К 1100-летию первого упоминания города в летописи. Смоленск, 1967.
17. Авдусин Д. А. Скандинавские погребения в Гнёздове // Вестник МГУ. История. 1970. № 1.
18. Алешковский М. Х., Красноречьев Л. Е. К датировке вала и рва новгородського острога (ответ С.Н.Орлову) // Советская археология. 1972. № 3.
19. Алешковский М. Х., Красноречьев Л. Е. О датировке вала и рва Новгородского острога // Советская археология. 1970. № 4.
20. Артамонов М. И. Некоторые вопросы отношений восточных славян с болгарами и балтами в процессе заселения ими Среднего и Верхнего Поднепровья // Советская археология. 1974. № 1.
21. Арциховский А. В. Археологическое изучение Новгорода // Материалы и исследования по археологи СССР (далее - МИА). № 55. М., 1956.
22. Бартольд В. В. Арабские известия о русах // Советское востоковедение. М., 1940. Т. 1.
23. Белецкий С. В. Культурная стратиграфия Пскова (археологические данные к проблеме происхождения города) // Краткие сообщения Института археологии АН СССР. М., 1980. Вып. 160.
24. Бережков Н. Г. О торговле Руси с Ганзой до конца XV в. СПб., 1879.
25. Вилинбахов В. Б. Балтийские славяне и Русь // Slavia Occidentalis. T. 22. Poznan, 1962.
26. Войтович Л. В. Князь Рюрик. Бша Церква, 2014.
27. Галкина Е. С. К проблеме локализации народов Восточной Европы на этнической карте географов «школы ал-Джайхани» // Ученые записки Центра арабских исследований Института Востоковедения РАН. М., 2003.
28. Глазырина Г. В. О русско-шведском брачном союзе конца Х в. // Восточная Европа в древности и средневековье. М., 1988.
29. Глазырина Г. В., Джаксон Т. Н., Мельникова Е. А. Восточная половина мира глазами скандинавов: топонимия в исторических исследованиях // Древняя Русь в свете зарубежных источников / под ред. Е. А. Мельниковой. М., 1999.
30. Глазырина Г. В., Джаксон Т. Н., Мельникова Е. А. На пути «из варяг в греки» // Древняя Русь в свете зарубежных источников / Под ред. Е. А.Мельниковой. Москва, 1999.
31. Гнездово: 125 лет исследования памятника / Отв. ред. В. В. Мурашева: Труды ГИМ. М., 2001. Вып. 124.
32. Гнездово. Результаты комплексных исследований памятника / Отв. ред. В. В. Мурашева. СПб., 2007.
33. Греков Б. Д. Новгородский Дом святой Софии (Опыт изучения организации и внутренних отношений церковной вотчины). СПб., 1914. Ч. 1.
34. Джаксон Т. Н. Austr и Gordum. Древнерусские топонимы в древнескандинавских источниках. М., 2001.
35. Джаксон Т. Н. Исландские королевские саги как источник по истории Древней Руси и ее соседей Х-ХШ вв. // Древнейшие государства на территории СССР. Мат. и исслед. 1988-1989 гг. М., 1991.
36. Джаксон Т. Н. Четыре норвежских конунга на Руси: из истории русско-норвежских политических отношений последней трети Х - первой половины XI в. М., 2002.
37. Джаксон Т. Н., Глазырина Г. В. Древнерусские города в древнескандинавской письменности. Москва, 1987.
38. Диба Ю. Лггописне Будятино (про мюце народження князя Володимира Святославича та розташування найдавшшо! церкви Пресвято! Богородищ) // П'яп Ольжиш читання. Плюнеськ, 7 травня 2010 р. Львiв; Броди, 2011.
2015. Т. 25, вып. 1 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
39. Диба Ю. Батьшвщина святого Володимира. Волинська земля у под1ях Х стор1ччя. Льв1в, 2014.
40. Драгун Ю. И. Археологическое изучение детинца древней Орши // Доклады науч. конф. аспирантов и молодых ученых, посвящ. 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции. Сер. историч. наук. Минск, 1957.
41. Ершевский Б. Д. Археологические наблюдения в Новгороде в 1969-1974 гг. // Археологическое изучение Новгорода. М., 1978.
42. Жарнов Ю. Э. Женские скандинавские погребения в Гнёздове // Смоленск и Гнёздово. М., 1991.
43. Иловайский Д. И. Разыскания о начале Руси. М., 1876.
44. Кириков С. В. Исторические изменения животного мира нашей страны в ХШ-Х1Х вв. // Изв. АН СССР. Сер. географич. 1958. № 1.
45. Кирпичников А. Н. Новые историко-археологические исследования Старой Ладоги // Ладога и истоки российской государственности и культуры. СПб., 2003.
46. Кирпичников А. Н. Ладога и Ладожская земля УШ-ХШ вв. // Историко-археологическое изучение Древней Руси. Л., 1988.
47. Колчин Б. А. Хронология новгородских древностей // Новгородский сборник. 50 лет раскопок Новгорода. М., 1982.
48. Колчин Б. А. Дендрохронология Новгорода // МИА. № 117. М., 1963.
49. Колчин Б. А., Хорошев А. С. Михайловский раскоп // Археологическое изучение Новгорода. М., 1978.
50. Колчин Б. А., Черных Н. Б. Ильинский раскоп (стратиграфия и хронология) // Археологическое изучение Новгорода. М., 1978.
51. Косточкин В. В., Орлов С. Н., Раппопорт П. А. Новые данные об укреплениях новгородского острога // Памятники культуры. М., 1961. Вып. 3.
52. Крачковский И. Ю. Избранные сочинения. М.; Л., 1957. Т. 4.
53. Кузьмин А. Г. «Варягии и «русь» на Балтийском море // Вопросы истории. 1970. № 10.
54. Ловмяньский Х. Русь и норманны. М., 1985.
55. Ляскоронский В. Киевский Вышгород в удельно-вечевое время // Журнал Министерства народного просвещения. 1913. № 4.
56. Мавродин В. В., Фроянов И. Я. «Старцы градские» на Руси Х в. // Культура средневековой Руси. Л., 1974.
57. Мак-Дормит Р. А. Рудные месторождения: Пер. с англ. М., 1966.
58. Мачинский Д. А. Миграция славян в I тысячелетии н. э. (по письменным источникам с привлечением данных археологии) // Формирование раннефеодальных славянских народностей. М., 1981.
59. Мельникова Е. А. Древняя Русь в исландских географических сочинениях // Древнейшие государства на территории СССР. Мат. и исслед. 1975 г. М., 1976.
60. Монгайт А. Л. Оборонительные сооружения Новгорода Великого // МИА. № 31. М., 1952.
61. Монгайт А. Л. Рязанская земля. М., 1961.
62. Монгайт А. Л. Старая Рязань. М., 1955.
63. Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси // Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965.
64. Носов Е. Н. Городище (Рюриково городище) // Великий Новгород. История и культура 1Х-ХУ11 веков. СПб., 2007.
65. Носов Е. Н. Новгородское (Рюриково) городище. Л., 1990.
66. Носов Е. Н. Новгород и Новгородская округа 1Х-Х вв. в свете новейших археологических даннях (к вопросу о возникновении Новгорода) // Новгородский исторический сборник. Л., 1984. Т. 2 (12).
67. Орлов С. Н. По поводу статьи М. Х.Алешковского и Л. Е.Красноречьева // Советская археология. 1972. № 2.
68. Пархоменко В. А. У истоков русской государственности (УШ-Х1 вв.). Л., 1924.
69. Пархоменко В. А. У истоков русской государственности. Л., 1926.
70. Петрухин В. Я., Пушкина Т. А. К предыстории русского города // История СССР. 1979. № 4.
71. Прщак О. Походження Руа. Т. 2. Стародавш скандинавсьш саги 1 Стара Скандинав1я. Кшв, 2003.
72. Пчелов Е. В. Генеалогия древнерусских князей IX - начала XI в. М., 2001.
73. Рыбаков Б. А. Проблема образования древнерусской народности в свете трудов И. В. Сталина // Вопр. истории. 1952. № 9.
74. Рыдзевская Е. А. Древняя Русь и Скандинавия в 1Х-Х1У вв. М., 1978.
75. Савельев П. С. Мухаммеданская нумизматика в отношении к русской истории. СПб., 1846.
76. Седов В. В. Восточные славяне УГ-ХШ вв. М., 1982.
77. Седов В. В. Славяне Верхнего Поднепровья и Подвинья. М., 1970.
78. Семенов В. П. Верхнее Поднепровье и Белоруссия // Россия. Т. 9. СПб., 1905.
79. Смирнов П. П. Волжський шлях 1 стародавш руси. Кшв, 1928.
80. Смоленск и Гнездово / Под. ред. Д. А. Авдусина. М., 1991.
81. Сокур I. Т. 1сторичш змши та використання фауни ссавщв Украши. Кшв, 1961.
82. Тараканова С. А. Длинные и удлиненные курганы // Советская Археология. М., 1954. Т. 19.
83. Тараканова С. А. О происхождении и времени возникновения Пскова // Краткие сообщения Ин-та истории материальной культуры. 1950. Вып. 35.
84. Тыниссон Э. Монография о длинных курганах // Изв. АН ЭССР. Обществ. науки. Таллин, 1976. № 4.
85. Шахматов А. А. Древнейшие судьбы русского племени. Пг., 1919.
86. Шахматов А. А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. СПб., 1908.
87. Шмидт Е. А. Древнейшие поселения в Гнёздове // Смоленск и Гнёздово в истории России. Смоленск, 1999.
88. Шмидт Е. А. Гнёздово - протогород конца 1Х-Х вв. н. э. // Гнёздово: история и современность. Смоленск, 1998.
89. Шмидт Е. А. Об этническом составе населения Гнёздова // Советская археология. 1970. № 3.
90. Штыхов Г. В. Полоцкие кривичи // Очерки по археологии Белоруссии. Минск, 1972. Ч. 2.
91. Шулаков В. И. К вопросу об этническом составе Гнёздова // Смоленск и Гнёздово в истории России. Смоленск, 1999.
92. Юшков С. В. К вопросу о происхождении Русского государства // Учен. Зап. Моск. гос. юридич. ин-та. 1940. Вып. 4.
93. Янин В. Л. Возможности археологи в изучении древнего Новгорода // Вестник АН СССР. 1973. № 8.
94. Янин В. Л. Социально-политическая структура Новгорода в свете археологических исследований // Новго-родск. историч. сб. Л., 1982. Т. 1 (11).
95. Янин В. Л., Алешковский М. Х. Происхождение Новгорода (к постановке проблемы) // История СССР. 1971. № 2.
96. Янин В. Л., Колчин Б. А. Итоги и перспективы новгородской археологи // Археологическое изучение Новгорода. М., 1978.
97. Andersen P. S. Sämlingen av Norge og kristningen av landet 800-1130 [Handbok i Norges Historie. V. 2]. Bergen, 1977.
98. Andersson T. M. The Icelandic Family Saga // An Analytic Reading. Cambridge Mass., 1967. № 10.
99. Baumgarten N. Saint Vladimir et la conversion de la Russie // Orientalia Christiana. Vol. 27. Roma, 1932. № 79.
100.Blöndal S. Vœringjasaga. Reykjavik, 1954.
101.Buga K. Die Vorgeschichte der Aistischen (Baltischen) Stämme im Lichte der Ortsnamenforschung // Streitberg Festgabe. Leipzig, 1924.
102.Burry J. B. The Treatise De administrando imperio // Byzantinische Zeitschrift. Bd. 17. München, 1906.
103. Callmer J. At the watershed between the Baltic and the Pontic before Gnezdovo // From Goths to varengians Communication and cultural exchange between the Baltic and the Black Sea / Ed. By Line Bjerg, John H. Lind and Soren M. Sindbak. Aarhus, 2013.
104.Clover C. J. Hallfreöar saga // Medieval Scandinavia. An Encyclopedia / Ed. Ph. Pulsiano. NY, 1993.
105.Davidson H. E. Introduction to Saxo Grammaticus The History of the Danes. Book 1-9. Vol. 2. Commentry. Cam-bridz, 1980.
106.De Vries J. Altnordische Literaturgeschichte. Berlin, 1964. T. 1.
107.Feldmann H., von zur Mühlen H. Baltisches historisches Ostslexikon. Böhlau; Köln, 1990. T. 2.
108.Frahn C. M. Ibn Fasrlan's ubd anderer Arabes Berichte über dur Russen alterer Zeit. Sankt-Petersburg, 1823.
109.Grove J. Recreating Tradition: Sigvatr Höröarson's Vikingarvisur and Ottarr Svarti's Höfuölausn' // Â austrvega. Saga and East Scandinavia. Preprint Papers of the 14th International Saga Сonferenсе, Uppsala, 9-15 August 2009 / Ed. A. Ney. Vol. 2. 2009.
110.Hauhsbok / Ed. J. Helgason. Copenhagen, 1960.
111.Hrbek J. Der dritte Stamm der Rus nach arabischen Quellen // Archiv Orientalni. Vol. 25. Praha, 1957.
112.Jensen H. Eiriks saga viöforla // Medieval Scandinavia. An Encyclopedia / Ed. Ph. Pulsiano. NY, 1993.
113.Jesch J. The meaning of the narrative moment: Poets and history in the late Viking Age // Narrative and History in The Early Medieval West / Ed. E. M. Tuler, R. Balziretti. Turnhout, 2005.
114.Kirpicnikov A. N. Staraja Ladoga / Alt-Ladoga und seine überregionalen Beziehungen im 8.-10. Tagen zur Verbreitung und Vervendung von Dirhems in eurasischen Handel // Bericht der Römisch-Germanischen Kommission. Bd. 69. 1989.
115.Kleiber B. Zu einnigen Ortsnamen aus Gardarike // Scando-Slavica. T. 3. Copenhagen, 1957.
116.Zewicki T. Swiat slowianski w oczach pisarzy arabskich // Slavia Antiqua. T. 2. 1949/1950.
117.LowmianskiH. Pocz^tki Polski. Warszawa, 1973. T. 5.
118.Mosn V. Trece rusko pleme // Slavia. Praha, 1927. T. 5.
119.Mouradja d'Ohsson С. Der peoples du Caucase et du Nord de la Mer Noire dans le 10 siècle. Paris, 1828.
120.Schier K. Sagaliteratur. Stuttgart, 1970.
121. Turville-Petre G. Scandic Poetry. Oxford, 1976.
Поступила в редакцию 12.08.14
L. V. Voitovych
HOLMGARD-NOVGOROD: RIDDLES OF RUS' HISTORY IN Xth - THE FIRST HALF OF Xlth CENTURY
The longstanding archaeological researches mainly have confirmed that to the middle of the 11th century, detinets or fortified gord didn't exist in Veliky Novgorod. Non-fortified separated villages near Novgorod called "kintsi" ("ends"), which appeared in the 10th century. The Scandinavian sources mention about more than hundred "Novgorod's" princes, who lived in Holmgard. Where was located this city: in the Rurik's gord, in Slavna by Novgorod, in Novgorod by Lug or in a different settlement? The given article attempts to localize Holmgard on the base of writing and archaeological sources. The autor analyzes the time and circumstances of Holmgard's emergence and inclines to find out the place of it location.
Keywords: Holmgard, Novgorod on Volkhov, Novgorod on Lug, Rurik's gord, Gnyozdovo, Arta, trade route from the Varangians to the Greeks.
Войтович Леонтий Викторович, Voytovich L.V.
доктор исторических наук, профессор doctor of history, professor
Львовский национальный университет им. И. Франко Ivan Franko National University of L'viv
79000, Украина, г. Львов, ул. Университетская, 1 79000, Ukraine, L'viv, Universitetska st., 1
E-mail: [email protected] E-mail: [email protected]
