CC BY
26
ХИРУРГИЧЕСКОЕ ЛЕЧЕНИЕ ЛОКАЛИЗОВАННОГО И МЕСТНО-РАСПРОСТРАНЕННОГО НЕМЕТАСТАТИЧЕСКОГО РАКА ПРЕДСТАТЕЛЬНОЙ ЖЕЛЕЗЫ: СРАВНЕНИЕ ОТКРЫТОЙ И РОБОТ-АССИСТИРОВАННОЙ МЕТОДИК
Нестеров С.Н., Страт А.А., Рогачиков В.В., Тевлин К.П., Котенко Д.В.
Национальный медико-хирургический Центр имени Н.И. Пирогова УДК: 616.65-006.6-089:621.865.8
Резюме
Проведено исследование, сравнивающее результаты выполненных в клинике урологии НМХЦ им. Н.И. Пирогова 58 открытых радикальных простатэктомий (ОРП) и 60 робот-ассистированных лапароскопических простатэктомий (РАЛП). Обе группы статистически сопоставимы. При сравнении послеоперационных данных за период наблюдения 6 месяцев отмечено статистически значимое улучшение интра- и послеоперационных, а также функциональных показателей при применении робот-ас-систированных технологий (p<0,05) при схожих онкологических результатах. Оценка преимуществ РАЛП требует проведения дальнейших долгосрочных исследований.
Ключевые слова: рак предстательной железы, позадилонная радикальная простатэктомия, роботизированная система da Vinci, робот-асси-стированная лапароскопическая простатэктомия.
SURGICAL TREATMENT OF LOCALIZED AND LOCALLY ADVANCED NON-METASTATIC PROSTATE CANCER: A COMPARISON OF OPEN AND ROBOTIC-ASSISTED TECHNIQUES
Nesterov S.N., Strath A.A., Rogachikov V.V., Tevlin K.P., Kotenko D.V.
A study has been conducted, comparing the results of 58 open radical prostatectomy (ORP) and 60 robotic-assisted laparoscopic prostatectomy (RALP) procedures carried out in the urology clinic of NMSC after N.I. Pirogov. Both groups were statistically comparable. When comparing post-operative follow-up data for 6 months was statistically significant i improvement i n i ntra-and postoperative as well as functional parameters in case of appl ication of robotic-assisted technology (p<0,05) with similar oncologic outcomes. The assessment of the advantages of RALP requires further long-term studies.
Keywords: prostate cancer, retropubic radical prostatectomy, robotic system da Vinci, a robotic-assisted laparoscopic prostatectomy.
В настоящее время рак предстательной железы (РПЖ) является, пожалуй, одной из самых серьезных онкологических проблем, стоящих перед мужской частью населения. Так, в странах Европейского Союза данная патология занимает первое место по распространенности среди злокачественных опухолей у мужчин (более 300000 новых случаев ежегодно, 24% от всех новых случаев), опережая рак легких и колоректальный рак [8]. Кроме того, в структуре мужской смертности от онкологических заболеваний РПЖ занимает третье место (около 68000 случаев ежегодно; 10%) после бронхопульмонального и колоректального рака.
По подсчетам Американского онкологического общества количество впервые выявленных злокачественных новообразований предстательной железы (ПЖ) в 2010 году составило 217730 случаев, или 28% от всех впервые выявленных опухолей у мужчин в США [14]. В структуре мужской смертности от онкологических заболеваний в США за 2010 год РПЖ занимает второе место после бронхопульмонального рака (11%). Количество смертей от данной патологии в 2010 году составило 32050 случаев.
В РФ в 2009 году РПЖ впервые был диагностирован у 25215 человек (10,7% всех впервые выявленных злокачественных опухолей у мужчин), заняв второе место в структуре мужской заболеваемости после рака легких [2 ]. Абсолютное число умерших от РПЖ в России в 2009 году составило 9971 человек (6,4% в структуре смертности мужчин от онкологических заболеваний).
С тех пор, как Patrick Walsh в 1979-1982 гг. описал особенности хирургической анатомии ПЖ, а также возможность сохранения эректильной функции после ее удаления [21,26], позадилонная радикальная простатэктомия, непрерывно совершенствуясь, стала «золотым стандартом» в лечении локализованных форм РПЖ. Доказано снижение раково-специфической смертности после выполнения данной операции [12, 15]. Впервые опыт выполнения лапароскопической радикальной про-статэктомия (ЛРПЭ) был описан Schuessler W. et al. в 1992 году. [22]. Однако данная методика вначале не получила широкого распространения среди урологов, главным образом, из-за длительности ее освоения. По прошествии нескольких лет группа европейских хирургов усовершенствовала технику ЛРПЭ, что привело к популяризации данной методики [10, 20]. Наибольшее распространение получила техника Montsouris и ее модификации, при которой диссекция ПЖ выполняется от шейки мочевого пузыря к верхушке простаты, т.е. антеградно. Меньшее распространение получила методика Heilbronn, отличительной особенностью которой является ретроградное направление диссекции ПЖ, аналогично позадилонной радикальной простатэктомии по Walsh. Переход от открытой к минимально инвазивной хирургии дал возможность по-новому взглянуть на хирургическую анатомию малого таза. Возникла необходимость в освоении новой техники, приобретении навыков работы с лапароскопическим инструментарием. Однако в то же время хирурги столкнулись с особенностями лапароскопии, включа-
Нестеров С.Н., Страт А.А., Рогачиков В.В., Тевлин К.П., Котенко Д.В.
ХИРУРГИЧЕСКОЕ ЛЕЧЕНИЕ ЛОКАЛИЗОВАННОГО И МЕСТНО-РАСПРОСТРАНЕННОГО НЕМЕТАСТАТИЧЕСКОГО РАКА ПРЕДСТАТЕЛЬНОЙ ЖЕЛЕЗЫ: СРАВНЕНИЕ ОТКРЫТОЙ И РОБОТ-АССИСТИРОВАННОЙ МЕТОДИК
ющими ограниченный диапазон движений (только 4 степени свободы), двухмерное изображение, трудности при управлении инструментами (несоответствие между реальным и видимым изображением), а также отсутствие тактильной чувствительности [17, 20].
Появление роботизированной хирургической системы da Vinci (Intuitive Surgical, США) в начале 2000-х годов вселило определенные надежды на дальнейшее усовершенствование техники операции и улучшение послеоперационных результатов. Система обладала рядом очевидных преимуществ: трехмерным увеличенным изображением и лучшей ориентацией в пространстве, наличием тремор-фильтрации и большей степени свободы при манипуляциях в небольших замкнутых полостях, возможностью одновременной диссекции и коагуляции тканей. Кроме того, значительно снизилась нагрузка на операционную бригаду, что особенно актуально при операциях в труднодоступных зонах.
В течение последних десяти лет наиболее часто проводимой операцией с помощью системы da Vinci оказалась именно радикальная простатэктомия (РПЭ). РАЛП рассматривается как наиболее удачное применение робота, вследствие эргономичного устройства комплекса, дающего неоспоримые преимущества для так называемой «глубокой» тазовой хирургии [24]. Благодаря удобству использования, относительно короткому периоду обучения работе на комплексе [3, 17], а также удовлетворительным послеоперационным показателям [1, 18], количество РАЛП значительно увеличилось за последние 5-6 лет. Так, в 2006 году в США 41% всех РПЭ выполнялся с применением робота. В 2007 году данный показатель вырос до 60%, а в 2008 году доля РАЛП от общего количества простатэктомий составила 80% [25].
Важным моментом является появление больших серий наблюдений, демонстрирующих безопасность, эффективность, а также хорошие онкологические и функциональные результаты, сравнимые с классическим вариантом данной операции [6,19].
В Пироговском Центре система da Vinci функционирует с декабря 2008 года. За это время в урологической клинике освоен ряд оперативных робот-ассистирован-ных вмешательств, таких как: РАЛП, реконструкция лоханочно-мочеточникового сегмента, реконструкция нижней трети мочеточника, радикальная нефрэктомия, резекция почки, а также иссечение синусных кист почки. К настоящему моменту в клинике урологии выполнено более 120 РАЛП.
Материалы и методы
В настоящее исследование вошли две группы пациентов с верифицированным локализованным либо мест-но-распространенным неметастатическим (T1-3aN0M0) РПЖ. Первую группу составили 58 пациентов, которым была выполнена ОРП по стандартной методике в период с января 2005 по декабрь 2008 года. Во вторую группу вошли 60 пациентов с выполненной в период с апреля
2009 по февраль 2011 года РАЛП. Поскольку в настоящее время открытая методика нами используется редко, для первой группы сбор данных осуществляли ретроспективно. Для второй группы проводили проспективный сбор данных.
Все пациенты были обследованы в достаточном объеме, включающем данные ректального осмотра, лабораторных анализов (в том числе определение ПСА крови), результатов гистологического исследования биопсийного материала ПЖ (минимум из 10-12 точек в каждом наблюдении), рентгенографии органов грудной клетки, МРТ (или КТ) малого таза, сцинтиграфии скелета.
Пациентам, принимавшим участие в исследовании, не проводилась предоперационная лучевая терапия, кроме того, пациенты, получавшие неоадъювантную андроген-депривационную терапию, из исследования были исключены.
Обе группы статистически сопоставимы по всем основным критериям. Предоперационные показатели обобщены в таблице 1. Функциональный класс риска анестезии по критериям Американского общества анестезиологов (ASA) распределен на две группы в зависимости от тяжести сопутствующей патологии: I—II и III—IV. По данному критерию группы также были сопоставимы.
Все операции были проведены хирургами, обладающими опытом выполнения открытых и лапароскопических вмешательств на органах малого таза. ОРП выполняли по стандартной методике Walsh P. [27]. РАЛП состояла из нескольких основных этапов: установка портов и введение манипуляторов; доступ к предстательной железе; вскрытие внутритазовой фасции; лигирование дорзального венозного комплекса; рассечение шейки мочевого пузыря; диссекция семенных пузырьков; коагуляция или клипирование ножек простаты; пересечение уретры и простатэктомия; тазовая лимфаденэктомия (ТЛАЭ) и выполнение везико-уретрального анастомоза. Нервосохраняющий вариант операции был выполнен 23 пациентам группы ОРП и 15 пациентам группы РАЛП, при этом применяли ретро- или антеградные методики сохранения сосудисто-нервных пучков (критерии отбора приведены ниже).
Табл. 1. Предоперационные показатели пациентов (n=118)
Показатель ОРП (n=58) РАЛП (n=60)
Возраст, лет 65±8 63±6
Средний уровень ПСА, нг/мл 14±9 13±10
Средний объем простаты, см3 45±22 45±17
Группы риска D'Amico
Низкий риск 16 (28%) 15 (25%)
Средний риск 29 (50%) 30 (50%)
Высокий риск 13 (22%) 15 (25%)
Класс риска по ASA
ASA I-II 42 (72%) 45 (75%)
ASA III-IV 16 (28%) 15 (25%)
ТЛАЭ была выполнена 42 пациентам I группы и 45 пациентам II группы. Из них 40 пациентам I группы и 41 пациенту II группы c вероятностью поражения регионарных лимфоузлов более 1% проводили стандартную ТЛАЭ, ограниченную наружной подвздошной и обтураторной зонами. В то же время расширенная ТЛАЭ была выполнена 2 и 4 пациентам из I и II групп, соответственно. Расширенную ТЛАЭ проводили относительно молодым (до 60 лет) пациентам с пальпируемым T2b-T3 раком, индексом Глисона 8-10 и ПСА более 10 нг/мл.
Проведен анализ следующих показателей в обеих группах: время операции, объем кровопотери и связанная с ним необходимость гемотрансфузии, период анальгезии в зависимости от выраженности послеоперационного болевого синдрома, наличие конверсии операционного доступа, уровень интра- и послеоперационных осложнений по системе Clavien, длительность катетеризации мочевого пузыря, длительность послеоперационного нахождения в стационаре, данные патогистологического исследования препарата, а также онкологические и функциональные результаты.
Послеоперационный мониторинг осуществляли через 3 и 6 месяцев, затем каждые полгода. Биохимический рецидив расценивали как повышение ПСА сыворотки крови выше 0,2 нг/мл, подтвержденное двумя последовательными измерениями.
Функцию удержания мочи оценивали путем анализа заполняемого пациентом стандартного опросника ICIQ-UI Short Form, предложенного Международным обществом по удержанию мочи. Полное удержание мочи определялось как отсутствие необходимости в применении прокладок за предшествующую опросу одну неделю. У пациентов с проведенной нервосохраняющей операцией качество эрекций определяли при помощи Международного индекса эректильной функции, IIEF-5. Отбор пациентов для проведения нервосохраняющей операции проводили с учетом удовлетворительной сексуальной функции в предоперационном периоде (IIEF-5>26 баллов), а также при наличии низкой, либо средней степени риска рецидива опухоли. При этом в послеоперационном периоде адекватными считали эрекции при балле IIEF-5>17.
Результаты
Длительность операции составила для ОРП и РАЛП в среднем 174±37 и 233±66 минут, соответственно (табл. 2) (p<0,05). Средняя величина кровопотери при ОРП определена как 765±154 мл; для РАЛП тот же показатель составил 241±93 мл (p<0,05). Дефицит ОЦК после выполнения ОРП восполнялся трансфузией компонентов крови. При этом доля гемотрансфузий в группе ОРП составила 35%. Учитывая сравнительно низкую величину кровопотери при выполнении РАЛП, необходимости в трансфузии компонентов крови в данной группе пациентов не было (p<0,05).
Табл. 2. Интраоперационные и ранние послеоперационные показатели
Показатель ОРП (n=58) РАЛП (n=60)
Длительность операции, мин 174±37 233±66
Объем кровопотери, мл 765±154 241±93
Процент гемотрансфузий 20 (35%) 0 (0%)
Длительность послеоперационной анальгезии, суток 4±1 2±1
Длительность катетеризации мочевого пузыря, дней 14±3 8±2
Длительность послеоперационного периода в стационаре, дней 17±4 10±3
Средняя продолжительность послеоперационной анальгезии (трамал 100 мг 2-3 раза в день внутримышечно при болях) после ОРП составила 4±1 суток, после РАЛП - 2±1 суток. Длительность катетеризации мочевого пузыря в среднем составила 14±3 суток для ОРП и 8±2 суток для РАЛП. За время проведения наблюдения конверсия в открытое вмешательство при выполнении РАЛП потребовалась в одном случае из-за неконтролируемой гиперкапнии, возникшей в результате длительного пневмоперитонеума. Однако необходимо отметить, что данная конверсия произошла в числе первых операций.
Средняя продолжительность послеоперационного нахождения в стационаре для ОРП и РАЛП составила 17±4 и 10±3 дней, соответственно.
Осложнения
В серии наших наблюдений количество осложнений в группе ОРП составило 24% (21 у 14 пациентов) и 13% (9 у 8 пациентов) в группе РАЛП, причем большинство осложнений относилось к группе легкой и средней тяжести (табл. 3). Следует отметить, что хирургическая коррекция ранних осложнений потребовалась 1 пациенту после ОРП и 4 пациентам после РАЛП.
К осложнениям Ша степени отнесено лимфоце-ле объемом около 200 мл в одном наблюдении после ОРП и одном наблюдении после РАЛП, потребовавшее установки дренажа в малый таз под ультразвуковым контролем.
К осложнениям средней тяжести ШЬ отнесена стриктура зоны везико-уретрального анастомоза у одного пациента после РАЛП, потребовавшая проведения трансуретральной резекции области анастомоза. Также к осложнениям ШЬ по Clavien отнесен случай ранения прямой кишки при выполнении РАЛП, невы-явленный интраоперационно и повлекший за собой формирование пузырно-прямокишечного свища. Данному пациенту были выполнены колостомия, наружное дренирование мочевого пузыря цистостомой с последующей реконструктивной операцией на мочевых путях и кишечнике. Кроме того, к осложнениям средней степени тяжести ШЬ при выполнении РАЛП мы отнесли конверсию оперативного доступа в одном наблюдении.
Нестеров С.Н., Страт А.А., Рогачиков В.В., Тевлин К.П., Котенко Д.В.
ХИРУРГИЧЕСКОЕ ЛЕЧЕНИЕ ЛОКАЛИЗОВАННОГО И МЕСТНО-РАСПРОСТРАНЕННОГО НЕМЕТАСТАТИЧЕСКОГО РАКА ПРЕДСТАТЕЛЬНОЙ ЖЕЛЕЗЫ: СРАВНЕНИЕ ОТКРЫТОЙ И РОБОТ-АССИСТИРОВАННОЙ МЕТОДИК
Табл. 3. Ранние послеоперационные осложнения в соответствии с модифицированной классификацией С^еп (2004 г.)
Града- Вид осложнения Количество Количество
ция по пациентов пациентов
Clavien группы ОРП группы РАЛП
I 1. Катетер-ассоциированный 1 0
уретрит
Id 2. Острая задержка мочи после удаления катетера 2 0
II 1. Длительная лимфорея 2 1
2. Несостоятельность везико- 4 2
уретрального анастомоза
3. Массивная кровопотеря (более 2 л) 3 0
4. Острые эрозии двенадцатиперст- 1 0
ной кишки
5. Длительное заживление раны 2 0
6. Нозокомиальная пневмония 1 0
7. Длительный субфебрилитет, требующий замены антибиотика 2 1
8. Неокклюзивный тромбоз под- 1 0
кожных вен нижних конечностей
IIIa 1. Лимфоцеле большого объема, потребовавшее проведение дренирования 1 1
IIIb 1. Стриктура зоны везико-уретрального анастомоза 0 1
2. Пузырно-прямокишечный свищ 0 1
3. Конверсия в открытую операцию 0 1
IVa 1. Тромбоэмболия легочной артерии 1 0
2. Острый инфаркт миокарда 0 1
Онкологические и функциональные результаты
Положительный хирургический край резекции (ПХК) определен в 19% и 22% наблюдений среди пациентов, перенесших ОРП и РАЛП, соответственно. При этом следует отметить, что среди пациентов с локализованным РПЖ (рТ1-рТ2) ПХК в группе ОРП не был выявлен, а в группе после РАЛП выявлен у двух пациентов из 34.
Количество пациентов, прошедших контрольное обследование через 6 месяцев, составило 52 для I группы и 55 для II группы. Пациенты без биохимического рецидива после ОРП и РАЛП через 6 месяцев наблюдения составили по 96% в каждой группе.
Функциональные результаты, включающие функцию удержания мочи и эректильную функцию (ЭФ), оценивались через 3 и 6 месяцев после оперативного вмешательства (табл. 5). Процент пациентов, полностью удерживающих мочу к окончанию 6 месяца наблюдения, составил для группы ОРП 75% , для группы РАЛП - 82%.
В послеоперационном периоде с целью более раннего восстановления ЭФ всем пациентам назначались ингибиторы фосфодиэстеразы 5-го типа. В группах с выполненным нервосохраняющим вариантом РПЭ к окончанию 6 месяца наблюдения удовлетворительные эрекции отмечены у 39% и 47% пациентов, перенесших ОРП и РАЛП, соответственно (р<0,05).
Табл. 4. Онкологические показатели
Показатель ОРП РАЛП
Индекс Глисона по результатам патогистологического исследования
<7 35 (60%) 31 (52%)
7 13 (23%) 9 (15%)
>7 10 (17%) 20 (33%)
Распределение по стадиям по результатам патогистологического исследования
< pT2 27 (46%) 34 (57%)
pT3 30 (52%) 26 (43%)
pT4 1 (2%) 0 (0%)
Другие показатели
ПХК общий 19% 22%
при pT1-pT2 0% 6%
Экстракапсулярный рост 15 (26%) 12 (20%)
Инвазия в семенные пузырьки 16 (28%) 14 (23%)
Наличие регионарных метастазов, рМ+ 2 (3%) 1 (2%)
Безрецидивное течение, 6 месяцев наблюдения 50 из 52 (96%) 53 из 55 (96%)
Табл. 5. Функциональные результаты
Показатель ОРП РАЛП
Функция удержания мочи (отсутствие необходимости в применении прокладок в течение одной недели)
3 месяца наблюдения 27 из 58 (47%) 31 из 60 (52%)
6 месяцев наблюдения 39 из 52 (75%) 45 из 55 (82%)
Эректильная функция
до операции 31 из 58 (53%) 29 из 60 (48%)
3 месяца наблюдения 6 из 23 (26%) 4 из 15 (27%)
6 месяцев наблюдения 9 из 23 (39%) 7 из 15 (47%)
Обсуждение
На сегодняшний день РАЛП является основной альтернативой ОРП. С начала использования роботизированной техники в лечении локализованного РПЖ, данный доступ в серии инициальных наблюдений [4,16] стал демонстрировать хорошие, если не лучшие, результаты в сравнении с классической методикой. Аналогичные выводы прослеживаются и при анализе крупных серий наблюдений. Ни I. et а1. провели исследование, включившее 8837 мужчин, оперированных по поводу рака предстательной железы в период с 2003 по 2007 год [13]. Данный анализ публикаций ставил своей целью сравнение результатов ОРП, как метода «золотого стандарта», и минимально инвазивных методик - ЛРПЭ и РАЛП. Исследователи пришли к выводу, что оперированные минимально инвазивными методами пациенты имели статистически значимые меньшую продолжительность госпитализации, меньший процент гемотрансфузий, меньше респираторных и т.н. смешанных хирургических осложнений, кроме этого, меньшее количество стриктур везико-уретрального сегмента. Обе группы имели сходные показатели дополнительного послеоперационного лечения онколо-
гической патологии, что свидетельствует об эквивалентной радикальности традиционной и минимально инвазивных методик.
В описываемой нами серии наблюдений РАЛП оказалась в среднем на один час продолжительней ОРП. Следует отметить, что по мере накопления опыта происходило сокращение времени операции. Так, средняя продолжительность первых 20 РАЛП составила 323±106 мин, тогда как длительность последних 20 РАЛП составила 219±29,8 мин.
При сравнении интра- и ранних послеоперационных данных, таких как объем кровопотери, процент гемотрансфузий, продолжительность послеоперационной анальгезии, длительность катетеризации мочевого пузыря, длительность послеоперационного нахождения в стационаре нами отмечено статистически значимое улучшение всех вышеуказанных показателей при применении робот-ассистированных технологий (p<0,05). Важным, на наш взгляд, моментом явилось значительное снижение расходов на проведение гемотрансфузий при выполнении РАЛП.
Описанный в исследовании процент осложнений -24% после ОРП и 13% после РАЛП - относительно высок в сравнении с аналогичным показателем других авторов [4, 9, 16]. Данная разница в результатах может быть объяснена тем, что в наше исследование были включены все пациенты, в том числе и те, кто вошел в кривую обучения, т.е. первых 20-25 случаев. Кроме того, для классификации осложнений мы использовали модифицированную систему Clavien, учитывающую любое отклонение от нормального интра- и послеоперационного периода (включая клинически незначимые события).
Согласно данным литературы, процент общего (для pT2-pT3) положительного хирургического края после ОРП и РАЛП весьма вариабелен и составляет в среднем 15-30% [5, 11]. При этом большинство сравнительных исследований демонстрирует меньший процент ПХК при РАЛП по сравнению с ОРП [7, 23].В выполненном исследовании процент ПХК после ОРП составил 19% против 22% после РАЛП (p>0,05). Анализируя наши данные, можно отметить, что разница в проценте ПХК в обеих группах при данном количестве наблюдений оказалась статистически недостоверной.
При сравнении функциональных показателей в обеих группах, наши данные демонстрируют статистически значимое (p<0,05) лучшее восстановление континенции и эректильной функции после РАЛП за период наблюдения 6 месяцев, что сравнимо с данными зарубежных исследователей [4, 9, 23].
Выводы
На основании проведенного нами исследования можно заключить, что применение роботизированной системы Da Vinci S в онкологической практике позволяет свести к минимуму операционную травму и достигнуть высоких показателей качества хирургической помощи.
Значительно облегчается течение послеоперационного периода, ускоряется реабилитация пациентов, что подтверждено меньшим количеством ранних послеоперационных осложнений, а также лучшим восстановлением континенции и эректильной функции при использовании роботизированной техники. Ряд вышеперечисленных преимуществ обосновывают целесообразность широкого внедрения роботизированной хирургии и развития этого направления с изучением отдаленных результатов.
Анализ итогов первого десятилетия использования роботизированных технологий в медицине показывает, что по мере накопления опыта в проведении данных вмешательств появляются новые методики выполнения операций, улучшаются послеоперационные показатели, что продемонстрировано множеством исследований. В ближайшем будущем робот-ассистированная лапароскопическая простатэктомия станет новым «золотым стандартом» в лечении локализованных форм рака предстательной железы.
Литература
1. Пушкарь Д.Ю., Раснер П.И., Колонтарев К.Б. Радикальная простатэктомия с роботической ассистенцией: анализ первых 80 случаев // Онкоурология.
- 2010. - № 3, - С. 37-42.
2. Чиссов В.И., Старинский В.В., Петрова Г.В. Злокачественные новообразования в России в 2009 году (заболеваемость и смертность) // - М.: ФГУ «МНИ-ОИ им. П.А. Герцена Минздравсоцразвития России», 2011. - 260с. Систем. требования: Adobe Acrobat Reader. URL: http://www.oncology.ru/service/statistics/ morbidity/2009.pdf .
3. Ahlering T.E., Skarecky D., Lee D. et al. Successful transfer of open surgical skills to a laparoscopic environment using a robotic interface: initial experience with laparoscopic radical prostatectomy // J Urol. -2003. - Vol. 170, № 5. - P. 1738-1741.
4. Ahlering T.E., Woo D., Eichel L. et al. Robot-assisted versus open radical prostatectomy: a comparison of one surgeon's outcomes // J Urol. - 2004. - Vol. 63, № 5.
- P. 819-822.
5. Atug F., Castle E.P., Srivastav S.K. et al. Positive surgical margins in robotic-assisted radical prostatectomy: impact of learning curve on oncologic outcomes // Eur Urol. - 2006. -Vol. 49, № 5. - P. 866-871.
6. Badani K.K., Kaul S., Menon M. Evolution of robotic radical prostatectomy: assessment after 2766 procedures // Cancer. - 2007. - Vol. 110, № 5. - P. 1951-1958.
7. Barocas D.A., Salem S., Kordan Y. et al. Robotic assisted laparoscopic prostatectomy versus radical retropubic prostatectomy for clinically localized prostate cancer: comparison of short-term biochemical recurrence-free survival // J Urol. - 2010.
- Vol. 183, № 5. - P. 990-996.
8. Ferlay J., Autier P., Boniol M. et al. Estimates of the cancer incidence and mortality in Europe in 2006 // Ann Oncol. - 2007. - Vol. 18, № 3. - P. 581-592.
9. Ficarra V., Novara G., Fracalanza S. et al. A prospective, non-randomized trial comparing robot-assisted laparoscopic and retropubic radical prostatectomy in one European institution. BJU Int. - 2009. - Vol. 104, № 3. - P. 534-539.
10. Guillonneau B., Cathelineau X., Barret E. et al. Laparoscopic radical prostatectomy: technical and early oncological assessment of 40 operations // Eur Urol.
- 1999. - Vol. 36, № 1. - P. 14-20.
11. Han M., Partin A.W., Pound C.R. et al. Long-term biochemical disease-free and cancer-specific survival following anatomic radical retropubic prostatectomy. The 15-year Johns Hopkins experience // Urol Clin North Am. - 2001. - Vol. 28, № 3.
- P. 555-565.
12. Holmberg L., Bill-Axelson A., Helgesen F. et al. A randomized trial comparing radical prostatectomy with watchful waiting in early prostate cancer // N Engl J Med.
- 2002. - Vol. 347, № 11. - P. 781-789.
13. Hu J.C., Gu X., Lipsitz S.R. et al. Comparative effectiveness of minimally invasive vs open radical prostatectomy // JAMA. - 2009. - Vol. 302, № 14. - P. 1557-1564.
14. Jemal A., Siegel R., Xu J. et al. Cancer statistics, 2010 // CA Cancer J Clin.
- 2010. - Vol. 60, №5. - P. 277-300.
Нестеров С.Н., Страт А.А., Рогачиков В.В., Тевлин К.П., Котенко Д.В.
ХИРУРГИЧЕСКОЕ ЛЕЧЕНИЕ ЛОКАЛИЗОВАННОГО И МЕСТНО-РАСПРОСТРАНЕННОГО НЕМЕТАСТАТИЧЕСКОГО РАКА ПРЕДСТАТЕЛЬНОЙ ЖЕЛЕЗЫ: СРАВНЕНИЕ ОТКРЫТОЙ И РОБОТ-АССИСТИРОВАННОЙ МЕТОДИК
15. Lepor H., Walsh P.C. Long-term results of radical prostatectomy in clinically localized prostate cancer: experience at the Johns Hopkins Hospital // NCI Monogr.
- 1988. - № 7. - P. 117-122.
16. Menon M., Tewari A., Baize B. et al. Prospective comparison of radical retropubic prostatectomy and robot-assisted anatomic prostatectomy: the Vattikuti Urology Institute experience // Urology. - 2002. - Vol. 60, № 5. - P. 864-868.
17. Menon M., Shrivastava A., Tewari A. et al. Laparoscopic and robot assisted radical prostatectomy: establishment of a structured program and preliminary analysis of outcomes // J Urol. - 2002. - Vol. 168, № 3. - P. 945-949.
18. Murphy D.G., Kerger M., Crowe H. et al. Operative details and oncological and functional outcome of robotic-assisted laparoscopic radical prostatectomy: 400 cases with a minimum of 12 months follow-up // Eur Urol. - 2009. Vol. 55, № 6. - P. 1358-1366.
19. Patel V.R., Palmer K.J., Coughlin G. et al. Robot-assisted laparoscopic radical prostatectomy: perioperative outcomes of 1500 cases // J Endourol. - 2008. - Vol. 22, № 10. - P. 2299-2305.
20. Rassweiler J., Stolzenburg J., Sulser T. et al. Laparoscopic radical prostatectomy - the experience of the German Laparoscopic Working Group // Eur Urol. - 2006.
- Vol. 49, № 1. - P. 113-119.
21. Reiner W.G., Walsh P.C. An anatomical approach to the surgical management of the dorsal vein and Santorini's plexus during radical retropubic surgery // J Urol.
- 1979. - Vol. 121, - P. 198-200.
22. Schuessler W.W., Kavoussi L.R., Clayman RV. Laparoscopic radical prostatectomy: initial case report // J Urol. - 1992. - Vol. 147: 246A.
23. Tewari A., Srivasatava A., Menon M. et al. A prospective comparison of radical retropubic and robot-assisted prostatectomy: experience in one institution // BJU Int.
- 2003. - Vol. 92, № 3. - P. 205-210.
24. Thaly R., Shah K., Patel V.R. Applications of robots in urology // J. Robot Surg.
- 2007. - Vol. 1, № 1. - P. 3-17.
25. Villavicencio M.H., Esquena S., Redorta PJ. et al. Robotic radical prostatectomy: overview of our learning curve // Actas Urol Esp. - 2007. - Vol. 31, № 6. - P. 587-592.
26. Walsh P.C., Donker P.J. Impotence following radical prostatectomy: insight into etiology and prevention // J Urol. - 1982. - Vol. 128, № 3. - P. 492-497.
27. Walsh P.C., Retik A.B., Vaughan E.D. Jr. et al. Anatomic radical retropubic prostatectomy, in: Campbell's Urology // 8th edition. - 2002. - Vol. 3, - Chapter 90,
- P. 3170-3128.
Контактная информация
Национальный медико-хирургический Центр им. Н.И. Пирогова 105203, г. Москва, ул. Нижняя Первомайская, 70
e-mail: [email protected]
