CC BY
58
УДК 929.5(470.67)
Вестник СПбГУ. Востоковедение и африканистика. 2017. Т. 9. Вып. 3
М. Г. Шехмагомедов, Ш. М. Хапизов
«ХАЗИХИ РИСАЛА АЛ-ДЖИНН» — ДАГЕСТАНСКОЕ СОЧИНЕНИЕ ЖАНРА МАНАКИБ: ПРЕДИСЛОВИЕ, ПЕРЕВОД И КОММЕНТАРИИ
Институт истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра РАН, Российская Федерация, 367000, Махачкала, ул. Даниялова, 12
В ходе проводимой авторами археографической работы — выявления источников по истории исламизации горной Аварии — были обнаружены несколько списков оригинального арабоязычного сочинения, касающегося событий, произошедших в 1666 г. в сел. Ириб Чаро-динского района Республики Дагестан. При его исследовании оказалось, что оно представляет собой сочинение агиографического характера, раскрывающее многие стороны исторического прошлого и социальной жизни того времени. В нем дано описание встречи известного ученого Талхата-кади с джиннами и их «королем». Попутно раскрываются многие детали средневековых представлений дагестанцев о мире джиннов и их влиянии на жизнь обычного человека. Рукопись также является основным источником по биографии Талхат-кади из сел. Ириб, который родился в первой половине XVII в. и погиб предположительно в 1695 г. Он был признанным специалистом в области исламского права, с чьим мнением считались ученые Дагестана даже через несколько десятков лет после его смерти. Библиогр. 8 назв.
Ключевые слова: Дагестан, XVII в., ислам, арабоязычный источник, агиография, манакиб, джинны.
«HAZIHI RISALA AL-JINN» — THE DAGESTANI MANAQIB GENERIC COMPOSITION: INTRODUCTION, TRANSLATION AND COMMENTARY
M. G. Shekhmagomedov, Sh. M. Khapizov
Institute of History, Archeology and Ethnography of Dagestan Scientific Center, RAS, 12, ul. Daniyalova, Makhachkala, 367000, Russian Federation
During archaeographical work (detection of sources on the history of Islamization mountain Avaria) the authors have found several versions of the original Arabic-language essays about events that occurred in 1666 in the village of Irib in the Charodinsky district of Dagestan. As a result of this research, we can identify that this hagiographic compostion reveals many aspects of the past and the social life of that time. It describes the meeting of the famous scientist Talhat-kadi with jinns and their "king". However, the manuscript reveals many details of medieval Dagestani ideas about the world of the jinn their impact on the life of ordinary man. This manuscript is also a major source of the biography of Talhat-kadi, who was a recognized expert in Islamic law. He was born in the middle of the first half of the 17th century, and died, c. 1695. He was a recognized expert in the field of Islamic law whose opinions were consulted by Dagestani scholars even several decades after his death.
The importance of the content of this work for the analysis of religious representations of the Muslims of Dagestan should also be regcognized. In our opinion, the introduction of this work into the scientific circulation will significantly enrich the source base for researchers of the history of medieval Dagestan. It contains information not only about history, but also social structure, religious beliefs and other aspects of the life of Dagestani society in the 17th century. The text shows the wide awareness of educated Dagestanis about the religions prevalent in Arab countries. It can also become an additional source for researchers into some syncretic religious traditions of the Middle East. Refs 8. Keywords: Dagestan, 17th century, Islam, Arabic sources, hagiography, Manaqib, jinns.
© Санкт-Петербургский государственный университет, 2017
Впервые с текстом рассматриваемого сочинения мы ознакомились по единственно известному к началу исследования списку, хранящемуся в фонде им. М.-С. Саидова Института ИАЭ (список Б) [1, с. 173-174]. Рукопись переписана предположительно во второй половине XIX в. Формат 17x11 см; бумага темная, плотная, фабричная, без водяных знаков; чернила черные; почерк — дагестанский насх; переплет отсутствует; текст записан на 10 страницах; 16 строк; имеются кустоды; колофон отсутствует; дата переписки, а также переписчик не указаны. В ходе дальнейших изысканий нам удалось выявить еще три списка, однако доступными для исследования оказались только два из них. К сожалению, один список произведения (услов. список В), хранящийся в личной коллекции известного ученого-просветителя Али Каяева (1878-1943), по ряду причин оказался недоступен. Нам удалось лишь поверхностно ознакомиться с рукописью, текст которой был переписан Али Каяевым в начале XX в. «с рукописи, принадлежавшей известному ученому XVIII в. Абу-Бакару из сел. Аймаки» (1711-1791) [2, с. 390].
Позднее нам удалось обнаружить наиболее ранний список сочинения (список А), который, на наш взгляд, является автографом, поскольку имеется свидетельство о написании этого сочинения самим автором без указания о его переписке кем-либо. Этот список был обнаружен в сборной рукописи предположительно XVII в. в личной библиотеке жителя Чародинского района Рахманил Исмаила (1908-2001). Именно этот список использовался при переводе текста. Помимо указанного сочинения про джиннов, рукопись состоит еще из трех арабоязычных сочинений различных жанров. Размер 22x17 см; всего в рукописи 120 страниц; бумага плотная лощеная, восточная, с желтоватым оттенком, без водяных знаков; имеются кустоды; пагинация отсутствует. Текст исследуемого сочинения следует последним в рукописи (л. 109б-119а). В отличие от предыдущих двух списков, здесь текст начинается с названия сочинения: «Это сочинение (повествование) о джиннах» ^азихи рисала ал-джинн). В конце произведения имеется информативный колофон, в котором указан автор рассказа — Мухаммад б. 'Умар ал-Дагистани, ал-'Ири, который, между прочим, «слышал его из уст» участника описываемых здесь событий и главного героя сюжета Талхата-кади ал-'Ири. Указывается также время, когда происходили описываемые события, — 1076 г. х. (19 октября 1665 г.) — и составления сочинения (та'лиф) 1078 г. х. (22 июня 1667 г.). Перевод колофона: «И да будет это концом рассказа о джиннах. И Аллаху единому вся хвала. Да благословит Аллах того, после которого не будет более пророка. Завершил изложение рассказа в этом послании (рисаля) на языке арабов (лисан ал-'араб) его автор (муаллиф) Мухаммад б. 'Умар ад-Дагистани ал-'Ири из уст [того] выдающегося ученого людей». За колофоном следует приписка с указанием указанных дат (1076 г. х. и 1078 г. х.).
Другая копия (список Г) хранится в библиотеке ныне покойного жителя сел. Ириб Чародинского района Мухамадмирзал Ахмада (ум. 1995), который на протяжении многих лет исполнял обязанности сельского имама (дибир). Последняя копия, видимо, переписана со списка А, поскольку Мухамадмирзал Ахмад и Рахманил Исмаил были близкими друзьями и коллегами, из чего логично предположить, что первый переписал данное сочинение с рукописи, хранившейся у своего друга. Главным доводом в пользу такого вывода является полная идентичность текста списков А и Г. Кроме того, в списке Г, как и в списке А, указывается название сочинения и повторяется колофон. Текст записан размашистым почерком
на 15 страницах ученической тетради. После колофона автора сочинения следует приписка, согласно которой «Мирзал Ахмад ал-'Ири» переписал данное сочинение в месяце рамазан 1397 г. х. (15.08.1977 г.).
Сличение текстов имеющихся списков каких-либо существенных разночтений или различий не выявило, за исключением вышеназванных, которые касались названия сочинения и колофона. Список Б отличается от списков А и Г только лишь названием и отсутствием колофона. В нем название определено содержанием сочинения: Это рассказ об удивительном случае, который однажды произошел с джиннами в дагестанском селении Ириб в 1076 году (1665/66 г.).
Как мы уже указывали, автором сочинения является Мухаммад б. 'Умар ал-Дагистани, ал-'Ири, т. е. житель сел. Ириб Чародинского района РД, в котором и происходили описываемые события. Сам факт существования упомянутых в нем личностей и прежде всего Талхат-кади ал-Ири (ум. 1695), а также датировка указанных событий сомнения не вызывают, поскольку об этом говорят и другие заслуживающие доверия источники [3, с. 56-65]. Однако возникает необходимость более тщательного анализа той части сочинения, которая касается общения с джиннами. В данном случае стоит учесть цитату из предпоследнего, предваряющего колофон абзаца сочинения, вносящую ясность в этот вопрос. Согласно нему, часть повествования о джиннах целиком основана на рассказах лиц, «преследуемых» ими.
В суфийских биографических сочинениях дагестанских шейхов есть, конечно, сообщения о караматах (чудесных деяниях) святых [4, с. 218-232], однако среди дагестанских арабоязычных сочинений мы не находим рассказов о джиннах и т. п. Это обстоятельство позволяет нам говорить об уникальности этого источника и провести аналогию между ним и агиографическими сочинениями, широко распространенными в христианстве, в которых немалое место занимают сюжеты о борьбе святых с «искушениями нечистой силой». Более подробное изучение этого вопроса должно стать предметом отдельного исследования, поскольку в статье мы ставим перед собой целью лишь введение в научный оборот рассматриваемого сочинения.
Необходимо указать, что манакиб — это один из распространенных жанров в дагестанской арабоязычной литературе. Сборники биографий святых (табакат ал-авлийа) или чистые агиографии, т. е. повествующие о жизни святых (манакиб ал-'арифин), дополненные малфузат или маджалис, т. е. записями бесед святых, и мактубат (их перепиской), занимают важное место в арабоязычной литературе [5, с. 246]. Как пишет З. Б. Ибрагимова на примере исследования сочинения «^и-кайа ва манакиб ал-машаих ан-накшбандийина», дагестанские сочинения — рассказы о шейхах — изобилуют приукрашиванием и гиперболизацией, что в принципе свойственно произведениям суфиев. Исходя из этого она также полагает, что правомерно было бы обособить данное сочинение как агиографическое в силу преобладания в нем мистической составляющей [6, с. 95].
Такую же оценку можно дать и исследуемому сочинению, которое почти целиком состоит из мистического рассказа. Однако необходимо иметь в виду, что, в отличие от агиографического сочинения (которое зачастую делится на две части: первую, где повествуется о том, в каком состоянии пребывал герой сочинения до принятия христианства, осознания своего истинного предназначения либо другого рода «озарения», и вторую, в которой рассказывается о тех высотах духовного
просветления, которых он достиг, и тех чудесах, которые сотворил), в мусульманской литературе, по крайней мере жанра манакиб, не принято писать о плохих сторонах жизни главного героя сочинения, а следует ограничиваться перечислением его положительных качеств и свершений. Есть и другого рода особенности, но менее существенного характера, на которых мы не будем останавливаться в силу того, что статья не посвящена жанровым особенностям мусульманской и христианской литературы, а ставит целью перевод и введение рассматриваемого сочинения в научный оборот с одновременной подачей исторического контекста, без которого сложно понять условия его возникновения и некоторые факты, которые нашли в нем отражение.
Рукопись сочинения «Хазихи рисала ал-джинн» (список А)
1;.
Ш
Ъ^гху и5 ьк^VI« ¿А*««
Перевод
Во имя Аллаха Всемилостивого ко всем на этом свете и к правоверным на том. Свидетельствую, что нет божества, достойного поклонения, кроме Аллаха Единого и Прощающего, и что наш господин и пророк Мухаммад является Его посланником и избранником, да благословит Аллах его и приветствует, а также род его и сподвижников на все времена, пока ночь и день сменяют друг друга. Далее.
Это рассказ об удивительном случае, который однажды произошел с джиннами в дагестанском селении 'Ириб в 1076 году (1665/66 г.). Так, джинны время от времени повадились запугивать одного ученика (мута'аллим), а иногда они даже валили его на землю и наносили побои, наводя тем самым на него ужас. В том же селении жил один ученый, обладавший глубокими познаниями во всех областях науки. Узнав об этом, ученый сказал тому ученику: «В следующий раз, когда они заявятся к тебе, дай мне знать об этом». И вот когда в следующий раз джинны явились к нему, он отправил человека к тому ученому, чтобы сообщить ему об этом. Ученый явился к ним и начал с вопроса: «Вы из числа правоверных джиннов или неверных?» Они ответили: «Мы правоверные».
Ученый: Тогда ответьте мне, кто ваш пророк?
Джинны: Мухаммад.
Ученый: Кто являлся ему отцом?
Джинны: Аллах (пречист Всевышний от всех этих наговоров).
Ученый: А мать?
Джинны: Марьям, ангелы — братья наши, а гурии (хур ал-'айн) — наши сестры.
Ученый: Да вы, проклятые, оказывается, из низменной общины христиан, именуемой «сабиун»1. Почему вы не оставляете в покое этого ученика?
Джинны: Дочь нашего короля полюбила его. Раньше она была красавицей, теперь же пожелтела и зачахла из-за своей страсти к нему. Мы не оставим его, пока он не женится на ней.
Ученый: Этот парень является учеником, и он единственный сын в семье, оставьте его в покое.
И сказал [ученый] им в назидание много слов.
Джинны стали приближаться к нему. Тогда ученый брызнул в их сторону водой, читая при этом Коран. Те отбежали в сторону и встали поодаль. Тогда ученый вновь обратился к джиннам со словами: «О проклятые, мы не страшимся вас, и вы не волнуете нас, ведь вы неверные и мы в состоянии сжечь вас».
Джинны ответили: «Делай что хочешь. Разве ты не помнишь, что мы сделали с твоей женой когда-то. И если ты утверждаешь, что владеешь такой силой, почему же ты не воспрепятствовал нам?»
«Вы, проклятые, чем же ей смогли навредить2?» — спросил ученый.
— Мы бы сделали с ней то-то и то-то. Не будь той обернутой вещи3, висящей на ее шее, мы поступили бы с ней так-то и так-то. Тогда заговорил один человек по имени 'Али сын Басри: «Эта нечисть всегда лжет в своих разговорах!» Джинны обратились к нему: «О тот, кто темнее нас, разве ты не помнишь то, что мы сделали с твоим сыном? И не будь той обернутой вещи, висящей на его шее, мы поступили бы с ним так-то и так-то». Тогда люди обратились к сыну того человека с расспросами. Сын его начал рассказывать: «Однажды, давно, я ходил на мельницу, чтобы промолоть пшеницу. Дойдя до мельницы, я поначалу пошел посмотреть на водосток. Вернувшись обратно, увидел, что мешок мой кем-то опрокинут на землю
1 Сабии ныне понимаются как внехристианские гностики, более известные как мандеи, живущие в количестве около 10 тысяч человек на юге Ирака и юго-западе Ирана, недалеко от Персидского залива. К примеру, муджтахид джафаритского мазхаба в шиизме шейх Садык Ахаван (преподаватель Высшей академии фикха в Куме и член Экспертного совета судей Ирана) на вопрос одного из авторов о сабиях (ПМА. 06.03.2016 г., гор. Кум, Иран) ответил, что они являются последователями пророка Закарии и якобы когда-то были единобожниками. Он также увязывал сабиев, упоминаемых в Коране (62 аят суры Коровы, 69 аят суры Трапеза и 17 аят суры Хадж), с мандеями, живущими в районе Басры в Ираке и районах Хузестана в Иране.
Однако, на наш взгляд, данный отрывок из исследуемого сочинения свидетельствует о том, что В. В. Бартольд правильно сомневался в идентичности сабиев, упоминаемых в Коране, с мандеями, живущими в низовьях р. Тигр и Ефрат, и отождествлял их с приверженцами учения ханифов, жившими на юге Аравийского полуострова. Согласно В. В. Бартольду, ханифы, также упоминавшиеся как сабии, были «настолько близки к христианству», что некоторые авторы считают их «христианами-еретиками», но все-таки приверженцами учения, противостоявшего христианству и иудаизму, наряду с которыми и упоминаются в Коране сабии. Вместе с тем В. В. Бартольд заключил, что «подробности учения ханифов едва ли когда-нибудь будут выяснены» [7, с. 473-474]. Здесь мы видим явное смешение представлений ислама и христианства, что еще более запутывает вопрос о догматике учения сабиев, упоминаемых в Коране. В указаниях на то, что родителями пророка Мухаммада являются Бог (Аллах) и Марьям, явно видны аналогии из христианства, поскольку по исламу родителями пророка Мухаммада являлись Абдуллах и Амина. Также отметим, что согласно шафиитскому мазхабу сабии подобны христианам, а поскольку дагестанцы были шафиитами, то вполне логично причисление в данном случае сабиев к христианам.
2 Букв. «возобладать над ней».
3 Под «обернутой вещью» подразумевается амулет с записанными на нем заклинаниями против зла, которое могут причинить джинны.
около входа. Волосы на моей голове встали дыбом, и я бросился бежать. Дойдя до середины сельских пашен4, столкнулся с огромной пятнистой змеей. Я еще больше испугался и помчался дальше, при этом мой рот наполнился пеной. После этого случая я сильно заболел». Затем джинны снова обратились к ученому: «Ответь на наши вопросы, если ты так силен».
«Задавайте», — сказал он.
Тогда они спросили: «Оба родителя вашего пророка были мусульманами или неверными?»
Он ответил: «Они были правоверными».
Джинны: «Нет! Вот когда снизойдет с небес на землю наш пророк 'Иса, он отправится к их могилам и прикажет им принять ислам. Вот тогда они и станут мусульманами».
Ученый: «Это слабая версия, а наиболее достоверным считается, что они были еще раньше воскрешены, после чего добровольно приняли ислам и заново умерли».
Джинны начали смеяться над его ответом: «Ты красноречивый ученый5, а мы всего-навсего простые джинны. Мы приведем против тебя ученого, подобного тебе, чтобы он вступил в диспут с тобой, и узнаем, как ты себя будешь чувствовать».
Ученый: «Приведите [кого пожелаете]».
В тот день джинны ушли, а на следующий день явились вместе со своим ученым. И заговорил ученый джиннов: «Дайте мне вашего красноречивого Талхата» (имя того ученого). Все перешли в пятничную (главную) мечеть, где на одной половине устроились ученый людей (инс) со своими учениками, а с другой стороны — ученый джиннов со своим народом.
Как только ученый зашел в мечеть, он начал совершать приветственную молитву (тахиййа) рядом с минбаром6. Увидев его, ученый джиннов поднялся и продолжал стоять, пока ученый не завершил свою молитву. После этого ученый джиннов первым поприветствовал ученого и спросил у него: «Как у тебя дела? Мы узнали, что у тебя есть сын, да сделает его Всевышний ученым! Аминь». Ученый в ответ поприветствовал его и, в свою очередь, также осведомился о состоянии ученого и остальных мусульман-джиннов. После чего ученый джиннов спросил: «Ты ученый человек и кадий этого села. Почему бы тебе не оставить в покое джиннов и не перестать наносить им вред, сжигая, калеча и причиняя им боль? Разве не грешное это дело — причинять вред творению Аллаха?» Тогда ученый, прежде чем ответить ученому джиннов, начал с расспросов о его имени, его городе, о религии, которою он исповедует, о его пророке, о матери его пророка и месте, где родился и где похоронен, а также о мазхабе того ученого.
Ученый джиннов ответил ему: «Мое имя Хасан7. Родился я в Шаме8. На три года я поселился в селении Ругжаб9 и сейчас хочу вернуться обратно на родину
4 Ирибские мельницы расположены в двух километрах ниже села по течению р. Тленсерух. Дорога из мельниц в селение проходит через пашни Ихлиб, расположенные на приречной террасе.
5 Сбоку сделана приписка: «Ты афанди — так именно они выразились».
6 Минбар — кафедра или трибуна в соборной (джума) мечети, с которой предстоятель (имам) читает пятничную проповедь (хутба).
7 В тексте именно «Хасан» (без арабского артикля, в соответствии с местной традицией).
8 Шам — регион, включающий в себя Сирию, Ливан, Иорданию и Палестину (иногда просто Сирию).
9 Ругъжаб — аварское название сел. Ругуджа Гунибского района РД.
в Шам. Моя религия — ислам, мой пророк — Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует. Его отцом является 'Абдуллах, а матерью — Аминат. Родился он в Мекке и похоронен в Медине. Я придерживаюсь мазхаба имама аш-Шафи'и»10.
Ученый вновь спросил его: «До нас дошло, что имам ан-Навави никогда не прикасался к фруктам, выросшим в Дамаске, и не пил из его источников. По какой причине он так поступал?»
Ученый джиннов, помолчав некоторое время, ответил: «Я не жил в его эпоху, однако также встречал в наших книгах то, о чем ты поведал мне, но я не знаю этому причину».
Затем ученый, убедившись в праведности и искренности веры ученого джиннов и его знаниях и поняв его, ответил: «Мы сжигаем джиннов и наносим им вред лишь после того, как они сами совершили зло с нашими людьми. Они (джинны) не оставляют в покое одного ученика, который является единственным ребенком в семье и очень дорог своим родителям. Вчера они говорили мне, что якобы дочь вашего короля одержима этим учеником и что они не оставят его в покое, пока тот не женится на ней». Также ученый поведал обо всем, что произошло между ним и джиннами в первый день.
Выслушав его, ученый джиннов пришел в ярость и сказал: «Я не знал всего этого. Они (джинны) пришли ко мне, взывая о помощи, говоря, что один ученый из людей причиняет им вред, сжигая их и не давая покоя. Они попросили меня пойти с ними и разузнать, в чем дело. И если бы я знал, как все обстоит на самом деле, ни за что не пришел бы сюда. А что касается утверждения джиннов, якобы влюбившаяся девушка приходится дочерью королю, то это ложь и клевета. На самом деле это дочь визиря, чье имя 'Умарджан».
Тогда ученый воскликнул: «Хвала Аллаху, позволившему нам узнать друг о друге, ведь мы с тобой одной веры. Ты ученый джиннов и обязан призывать их к совершению благих деяний и предостерегать от совершения всего дурного. Потому прикажи им (джиннам) оставить этого мальчика, который так дорог его родителям, в покое и не трогать его с этих пор».
На это ученый джиннов ответил: «У нас есть король, которого зовут 'Алики-лич, и мы не имеем права совершать что-либо без его воли. И если бы я не был из числа ученых, то я не смог бы прийти сюда и предстать перед человеческим родом. И выполнить твою просьбу также может только он».
Тогда ученый спросил: «Кто же может его привести?». На это ученый джиннов ответил: «Он может прийти, только если я пойду к нему лично, так как правитель наш не выходит без серьезных на то оснований11». «В таком случае ты должен непременно пойти к нему», — сказал ученый, с чем согласился ученый джиннов и ушел тотчас. Однако [он] вернулся через некоторое время и начал извиняться со словами: «Один из джиннов по имени ибн Канан увел моего коня». На это ученый жестко ответил: «Ты брось такие оправдания, раз ты из этого народа, и не уподобляйся толпе, что приходила вчера. Раз ты являешься ученым среди них, то должен суметь отобрать своего коня. Пойди и забери его обратно». Джинн ушел, чтобы прийти с королем. Прошло некоторое время. Ученый джиннов опять появился
10 За исключением большей части ногайцев и терекемейцев Дербентского района все дагестанские мусульмане-сунниты придерживаются шафиитского мазхаба.
11 «Лишь для очень важного дела».
в окошке мечети и обратился к тем, кто находился там, со словами: «Эй вы — ученый из людей и собравшийся здесь джама'ат! Сейчас к вам явится король. Встаньте, когда он зайдет сюда, и окажите ему соответствующий почет, сняв с голов ваших папахи, как это принято в Дагестане». Люди так и поступили, оказав почтение королю джиннов, и поприветствовали его, как принято. Тот, в свою очередь, зайдя в мечеть, сел, опустив свой взгляд на землю, и по нему видно было, что он явно рассержен. При этом он проговорил: «Сегодня последний день почтенного месяца ша'бан, и меня заставили выйти в то время, когда я обычно никуда не выхожу». Тогда ученый людей сказал: «О, король! Ты нужен нам, а исполненные нужды мусульман угоднее Аллаху, нежели желательное поклонение (нафила) с личностной выгодой12. И наша просьба к тебе заключается в следующем. Случилось так, что группа джиннов не оставляет в покое одного ученика, говоря: "Мы не перестанем его тревожить до тех пор, пока этот парень не возьмет замуж дочь нашего короля, которая без памяти влюблена в него". А когда мы спросили на этот счет ученого, то он говорит, что слова этих джиннов — ложь и что эта девушка — дочь визиря, которого зовут 'Умарджан. Мы просим тебя оградить того ученика, который является единственным ребенком родителей и очень дорог им, от зла тех вредоносных джиннов. Ведь ты правитель, и должно быть справедливым, чтоб ты запрещал чинить несправедливости среди народа».
Тогда король повернулся в сторону того визиря и, плюнув ему в лицо, обратился к нему с гневными словами: «Разве ты здесь король, чтобы утверждать, что якобы дочь короля влюбилась в кого-то?» После этих слов короля визирь тот был схвачен и избит, а затем его заточили среди колючек. Потом король заново обратился к тому ученому с вопросом: «Мы можем его убить». Однако ученый ответил: «Не стоит этого делать. Убивать мусульманина запрещено».
После этого король сместил того визиря с должности и на его место назначил другого человека по имени 'Али-Султан, а дочь его отправил к сыну Шимтита, находящемуся среди неверного народа, именуемого Туш13. Также король обещал не причинять более вреда тому ученику. Тогда ученый попросил у него: «Собери весь свой народ и объяви им о своем решении и договоре, который ты заключил с нами, и о том наказании, которое постигнет того, кто нарушит его». На это король ответил: «В доме этого ученика находится правитель здешних джиннов, которого зовут Малучи. Позовите его по имени и не оставляйте ученика одного дома, иначе неверные джинны, живущие в этом селении, могут ему навредить. Отправьте двоих мужчин — хозяина дома и еще одного молодого человека по имени Халид — для охраны дома. И пусть они позовут Малучи и сообщат ему, что король хочет его видеть. Малучи явился и воскликнул: «Джама'ат, что вы творите с жильцами моего дома14?» Тогда ученый людей обратился к нему с вопросом: «Почему ты не оберегаешь жильцов своего дома? Разве ты не обязан это делать?» На что Малучи ответил: «Трое из нас охраняли его. Однако однажды его мать вылила воду от омовения во двор, и брызги от нее достигли женщины из них (т. е. джиннов), которая только не-
12 «Выгоду от которого получает всего одна личность».
13 Туш — аварское название тушин — субэтнической группы грузин, живущих в северо-восточной части Грузии на границе с Дагестаном и Чечней. Ныне это северная часть Ахметского района Грузии.
14 «Имея в виду того ученика».
давно родила, и она сильно заболела. Муж той женщины, рассердившись на мать того парня, перестал его охранять, а вместе с ним так поступили и оба его товарища. В тот же день этим парнем овладел один джинн, совершивший паломничество к двум святыням (хаджий), однако отступивший от веры (муртадд) и сбежавший к неверным (куффар), испугавшись кары и расправы. Затем король джиннов и Ма-лучи вместе со своим племенем обещали охранять того ученика от зла (джиннов), при условии, что ученый людей не будет писать обереги (хирз) против джиннов в таких случаях, на что тот согласился и дал слово. После этого, когда джинны уже собрались уходить, ученый снова обратился к ним со словами: «Мы хотим приготовить вам угощение. Чего бы вы желали?». Король ответил: «Мы ничего не желаем, так как спешим попасть к себе домой именно в это время, а времени осталось совсем мало».
Дело было ближе к предзакатному времени, и наступала первая ночь месяца рамазан15. Однако Малучи сказал: «Сделайте то, что предлагаете». На вопрос ученого: «Что бы вы хотели?» — он ответил: «Зарежьте черного барана, потом смойте кровь с его шкуры и повесьте ее на шею того парня. Сами съешьте мясо, а кости тщательно очистите и не ломайте их. Ну а после положите обглоданные кости в чистом месте позади дома ученика. В этом случае Всевышний Аллах сотворит нам из этих костей жирное мясо16, но если вы не очистите их, то мясо будет худосочным. Также Аллах создает нашему скоту ту пищу, которой питается ваша скотина. Если она ест рожь, то рожь, если траву, то траву, если сено, то сено». Далее ученый спросил: «Что является самым действенным в том случае, когда наши люди пострадают от вас (джиннов)?» Они ответили: «Если вы произнесете слова "нет силы и мощи, кроме [как у] Аллаха" и бросите водой или землей в их сторону, они обратятся в бегство и не приблизятся больше и не будут в состоянии чем-либо вам навредить. Подобным образом мы сами поступаем с неверными джиннами, и они также не могут нам навредить». Ученый людей еще раз спросил короля: «Если кто-либо из джиннов без вашего ведения вдруг нарушит данный договор, как нам быть в таком случае?» Король ответил: «[В таком случае] пусть кто-либо из вас встанет за порогом дома того мальчика и крикнет: "Ассаламу 'алайкум Мухаммад-'Али!" И если никто не ответит, то пусть скажет еще раз: "О Мухаммад-'Али, сын 'Али!" Он явится обязательно. Тогда пошлите его за мной, я приду, по воле Аллаха, если нужен буду вам». Затем король со своим народом удалился. При этом все присутствовавшие люди в знак уважения и почтения к нему встали и сняли с голов свои папахи, по их традиции. Король также приподнял свою феску, как принято у правителей Дагестана, и все они ушли. Однако один все-таки вернулся и еще раз в знак прощания снял свою феску. Это конец рассказа о том случае, который произошел между людьми и джиннами. Аллах ведает больше.
Из вопросов, которые ученый тот (Талхат) задал джиннам, были следующие.
Вопрос: «В чем секрет того, что мы, люди, не видим вас и не можем слышать вашу речь?»
15 Значит, эти события происходили 4 февраля 1666 г.
16 Согласно исламской традиции (хадис), пищей для джиннов служит кость от мяса, которое употребил человек, но только в том случае, если человек не оставил на костях мяса. То есть, не обглодав кости, человек лишает джиннов их пищи [8, с. 216].
Ответ: «В давние времена мы не были ограждены друг от друга. Однако люди не оставляли в покое наших мужчин и женщин. И мы с огромным рвением и надеждой обратились к Аллаху, чтобы Он защитил нас от людей, и Аллах ответил нашей мольбе».
Вопрос: «Почему вы причиняете нам вред, а мы вам этого не делаем?»
Ответ: «Наши ученые и праведники не вредят вам, если их не постигает с вашей стороны какой-либо ущерб или смерть, допустим, от попадания камня, пущенного вами, или попадания воды или брызг мочи. Тогда они со своей стороны также вредят вашим людям и даже убивают их. А наши неверные и грешники могут причинить вам вред без всякого повода».
Вопрос: «В какие дни вы поститесь?»
Ответ: «В понедельник, как и вы, люди».
Ученый добавил: «Я слышал, что те из вас, [которые] живут в обществе Ги-датль, якобы постятся в воскресенье, опережая новолуние. Это правда или все-таки ложь?»
Ответ: «Это неправда. Они постятся, как и все мы, в понедельник».
Также ученый расспросил о болезни одного человека по имени Ибрахим. Джинны ответили: «Этот человек убил одного из нас, и нет ему исцеления до самой смерти». Также спросил ученый об одном юноше-инвалиде, который к тому же начал картавить. Джинны ответили: «Он одержим джинном воздуха (воздушным). Этот юноша был женат на одной женщине из них, которая, однако, умерла. Ему также нет никакого исцеления до самой смерти. Мы не в состоянии защитить от воздушного джинна».
Также был вопрос о причине того, почему из носа человека по имени Мухаммад-'Али постоянно течет кровь. «Только лишь Аллаху ведома тайна» — был ответ.
Вопрос: «Как покорить джиннов и быть в дружбе с ними, и что следует сделать [человеку], если он хочет тесно общаться17, и как упрятаться и оградиться от них тому, кто этого желает?» На что они (т. е. джинны) ответили: «Для подчинения джиннов и общения с ними [необходимо] чтение дуа "Ас-Сайфи". Для этого следует предварительно подготовиться к нему, соблюдая пост, после чего надлежит выйти в поле, облачившись в обмазанную глиной одежду. После надо сесть в очерченный круг и прочитать ту молитву, как об этом указано в некоторых книгах. А для оберега от них (джиннов) следует читать ту же самую молитву одному человеку сорок дней или сорока [людям] вместе один день».
Также автор этих строк спросил у того ученика: «Что является наиболее действенным против джиннов?» На что тот ответил, что таковым является [чтение] прекраснейших имен Аллаха (асма Аллах ал-хусна), а также формулы «хавкала» (произнесение слов «ла хавла ва ла куввата илла бил Лах», т. е. «нет силы и мощи, кроме [как у] Аллаха»). При этом, произнося слова «ла хавла», следует брызнуть в их сторону водой. Это было им испытано, и оно оказалось на самом деле истиной.
Также ученый Талхат рассказал мне со слов Дарвиш-Мухаммада, брата известного ученого 'Абд-ал-Кадира, который дружил и общался с джиннами, что самым трудным для них18 являются аяты из Корана, повествующие о карах Всевышнего. Также о правдивости слов того ученика свидетельствует то, что он как-то ночью
17 Досл. «приблизиться, быть ближе к ним».
18 То есть действенным против джиннов.
рассказал своим товарищам о том, что Талхат однажды освободил от джиннов женщину по имени Зайнаб в селении Гочота19. Те спросили об этом ученого, и он подтвердил слова ученика. Еще он рассказал вышеупомянутый случай с 'Али, сыном Басри. Также он рассказал, что джинны ему говорили: «Если бы не стены, которые тебя окружают, мы сделали бы с тобой то же, что и с Тамим-уд-Даром». Под стенами джинны подразумевали учеников, которые плотным кольцом окружили своего товарища. Также они ему сказали, что если бы он не прочел «Кул 'айна», то они поступили бы с ним так-то и так-то. «Кул 'айна» — образное выражение двух сур из Корана: «ан-Нас» и «ал-Фалак». Также он рассказал, что один кроткий и благонравный ребенок, изучающий науки, увидел огромного джинна в облике сына кадия и очень испугался. Кроме него его никто не видел.
Автор строк, да сохранит Аллах в его сердце веру, сказал: «Это рассказ, который следует упомянуть в данном месте. Одна благочестивая женщина, которая уже много лет постилась три месяца подряд, рассказала мне со слов своей матери, которая также была благочестивой и праведной женщиной, что та, выливая воду из дома на улицу, всегда говорила: "Я выливаю воду", тем самым как бы предупреждая джиннов об этом».
0. тот, кто читает эти строки, знай, что все сказанное выше было передано тем учеником из уст джиннов, включая слова их ученого и короля. Каждый раз, когда ученый людей обращался к джиннам с каким-либо вопросом, то получал немедля ответ от них через уста ученика, хотя сам [Талхат] не мог ни слышать, ни видеть их из-за той преграды, которая стоит между джиннами и людьми. А видеть джиннов могли только тот больной ученик и мальчик, о котором мы рассказали прежде. Случай этот произошел в 1076 (1665/66) году, а записан был в 1078 (1667/68) году.
Литература
1. Шихсаидов А. Р., Омаров Х. А. Каталог арабских рукописей (Коллекция М.-С. Саидова). Махачкала: Дагестанский научный центр РАН, 2005. 330 с.
2. Мусаев М. А., Шехмагомедов М. Г. Жизнь и творчество дагестанских ученых-богословов XVIII в. (ал-Усиши, ал-Уради, ал-Аймаки и ал-Мачади) в местных арабоязычных биографических сочинениях XIX — начала ХХ в. // Современные проблемы науки и образования. 2013. № 3. URL: https://science-education.ru/ru/article/view?id=9211 (дата обращения: 02.03.2017).
3. Хапизов Ш. М., Шехмагомедов М. Г. Опыт исследования биографии дагестанского алима (Тал-хат-кади из Ириба) по местным письменным источникам // Вестник Дагестанского государственного университета. 2015. Т. 30. Вып. 4. С. 45-52.
4. Мусаев М. А., Шихалиев Ш. Ш. Чудесные деяния святых в арабоязычных суфийских биографических сочинениях дагестанских шейхов начала ХХ века // Письменные памятники Востока. 2012. № 2 (17). С. 218-232.
5. Тримингем Дж. С. Суфийские ордены в исламе. М.: Наука, 1989. 328 с.
6. Ибрагимова З. Б. К вопросу атрибуции и атетезы суфийского сочинения жанра биографий «Хикайа ва манакиб ал-машаих ан-накшбандийина» // Вестник Института истории, археологии и этнографии. 2014. №2 (38). С. 93-100.
7. Бартольд В. В. К вопросу о сабиях // Бартольд В. В. Сочинения. Т. VI. Работы по истории ислама и Арабского халифата. М.: Наука, 1966. С. 469-488.
8. Ahmad Shihabaddin ibn Khadjar al-Haitami. Al'-Fatava al'-Khadisiyia. Damascus: Dar-al'-Takva, 1970. 646 р. (на араб. яз.).
Для цитирования: Шехмагомедов М. Г., Хапизов Ш. М. «Хазихи рисала ал-джинн» — дагестанское сочинение жанра манакиб: предисловие, перевод и комментарии // Вестник СПбГУ Востоковедение и африканистика. 2017. Т. 9. Вып. 3. С. 266-280. DOI: 10.21638/11701/spbu13.2017.304.
19 ГьочотЫ — аварское селение Кусур Рутульского района Дагестана.
References
1. Shikhsaidov A. R., Omarov Kh. A. Katalog arabskikh rukopisei (Kollektsiia M.-S. Saidova) [Catalog of Arabic manuscripts (M. S. Saidovs collection)]. Makhachkala, Dagestanskii nauchnyi tsentr RAN, 2005. 330 p. (In Russian)
2. Musaev M. A., Shekhmagomedov M. G. Zhizn' i tvorchestvo dagestanskikh uchenykh-bogoslovov XVIII v. (al-Usishi, al-Uradi, al-Aimaki i al-Machadi) v mestnykh araboiazychnykh biograficheskikh sochineniiakh XIX — nachala XX v. [Life and Creativity of Dagestani theologians of the XVIII century (Al-Usishi, al-Uradi, al-Aimaki and al-Machadi) in local Arabic-language biographical works of the 19th and early 20th centuries]. Sovremennyeproblemy nauki i obrazovaniia [Modernproblems of science and education], 2013, no 3. Available at: https://science-education.ru/ru/article/view?id=9211 (accessed: 02.03.2017). (In Russian)
3. Khapizov Sh. M., Shekhmagomedov M. G. Opyt issledovaniia biografii dagestanskogo alima (Talkhat-kadi iz Iriba) po mestnym pis'mennym istochnikam [Experience in the study of the biography of Dagestani Alim (Talkhat-kadi from Irib) on local written sources]. Bulletin of Dagestan State University, 2015, vol. 30, issue 4, pp. 45-52. (In Russian)
4. Musaev M. A., Shikhaliev Sh. Sh. Chudesnye deianiia sviatykh v araboiazychnykh sufiiskikh biograficheskikh sochineniiakh dagestanskikh sheikhov nachala XX veka [Wonderful deeds of the saints in Arabian-speaking Sufi biographical works of the Dagestani sheiks of the beginning of the XX century]. Pis'mennye pamiatniki Vostoka [Written Monuments of the East], 2012, no 2 (17), pp. 218-232. (In Russian)
5. Trimingem J. S. Sufiiskie ordeny v islame [Sufi orders in Islam]. Moscow, Nauka Publ., 1989. 328 p. (In Russian)
6. Ibragimova Z. B. K voprosu atributsii i atetezy sufiiskogo sochineniia zhanra biografii «Khikaia va manakib al-mashaikh an-nakshbandiiina» [To the question of attribution and atheizy of the Sufi works of the genre of biographies "Hikaya wa manakib al-mashaih an-nakshbandyanina"]. Bulletin of the Institute of History, Archeology and Ethnography, 2014, no 2 (38), pp. 93-100. (In Russian)
7. Bartol'd V. V. K voprosu o sabiiakh [To the question of sabies]. Bartol'd V. V. Sochineniia. T. VI. Raboty po istorii islama i Arabskogo khalifata [Works. Vol. VI. Works on the history of Islam and the Arab Caliphate]. Moscow, Nauka Publ., 1966, pp. 469-488. (In Russian)
8. Ahmad Shihabaddin ibn Khadjar al-Haitami. Al'-Fatava al'-Khadisiyia [Fatwas on Hadith]. Damascus, Dar-al'-Takva, 1970. 646 p. (In Arabic).
For citation: Shekhmagomedov M. G., Khapizov Sh. M. «Hazihi risala al-jinn» — the Dagestani Manaqib generic composition (introduction, translation and commentary). Vestnik SPbSU. Asian and African Studies, 2017, vol. 9, issue 3, pp. 266-280. DOI: 10.21638/11701/spbu13.2017.304.
Статья поступила в редакцию 2 марта 2017 г.
Статья рекомендована в печать 19 мая 2017 г.
Контактная информация
Шехмагомедов Магомед Гаджиевич — [email protected]
Хапизов Шахбан Магомедович — кандидат исторических наук; [email protected]
Shekhmagomedov Magomed G. — [email protected]
Khapizov Shakhban M. — PhD; [email protected]
