CC BY
139А.С. КАПТО доктор философских наук, зав. отделом политического анализа и стратегических оценок, зав. кафедрой ЮНЕСКО по социальным и гуманитарным наукам при ИСПИ РАН"
Гуманитарные аспекты безопасности
Гуманитарная безопасность - один из новых инструментов (общественных институтов) обеспечения безопасности, один из ее новых видов (наряду с военно-политической, экономической, экологической и др.). Она, представляя собой «человеческое измерение» безопасности, существенно обогащает и в целом теорию безопасности, и практическую деятельность в гуманитарной сфере, способствует формированию новой среды и нового пространства безопасности на глобальном, региональном и национальном уровнях. Ее главной целью является человек, его интеллектуальный, духовный, нравственно-этический потенциал.
Генезис концепции «гуманитарной безопасности» восходит к 1992 г., когда Генеральный секретарь ООН Бутрос Гали в докладе «Новые подходы к поддержанию мира» понятие «гуманитарность» наполнил новым, инструментальным содержанием, и оно приобрело политическое звучание. Именно такая трактовка гуманитарности привела со временем к институционализации терминов «гуманитарная интервенция», «гуманитарные операции сил ООН», «гуманитарная катастрофа», «принуждение к миру» в целях укрепления безопасности и стабильности и др. Современное концептуальное понимание безопасности человека впервые было изложено в документах ООН в 1994 г. «Безопасность человека:
1. это не просто безопасность страны, это безопасность народа;
2. это не просто безопасность государства, это безопасность каждого человека в своем доме и на своем рабочем месте;
* Капто Александр Семенович, e-mail: ekafursova@yandex.ru
3. это не просто защита от конфликтов между государствами, это защита от конфликтов между народами.
Безопасность человека - это когда ребенок не умирает, болезнь не распространяется, этнические распри не выходят из-под контроля, женщину не насилуют, бедняк не голодает, диссидента не заставляют молчать, человеческий дух не подавляют»1. Для «гуманитарной безопасности» важное методологическое значение имеет впервые осуществленное закрепление в Хартии европейской безопасности - как первостепенно важного гуманитарного аспекта безопасности и системное обозначение его в совокупности категорий: сотрудничество, солидарность, партнерство, консенсус, доверие,транспарентность.
В разделе «Человеческое измерение» Хартии (подразделы с 19-27) признана необходимость официальной институ-ционализации «гуманитарной безопасности» и включения ее в структуру европейской безопасности. Впервые рассматривается человеческое, экономическое, военно-политическое измерение безопасности как единое целое. Также впервые базовые категории глобальной безопасности «мир» и «безопасность» характеризуются через ценностно-нормативные категории «сотрудничество между государствами» и «доверие между людьми внутри государства». Важным является вывод о выделении в качестве главных угроз для XXI в. невоенных факторов и возрастании угроз международного терроризма, экстремизма с применением насилия, организованной преступности и коррупции. Заявлено о готовности государств-участников поддерживать демократию, верховенство закона и уважение прав человека; подтверждено стремление сотрудничать в духе солидарности и партнерства.
Саммит тысячелетия уделил большое внимание укреплению новой концепции безопасности. В заранее подготовленном к саммиту докладе Генерального секретаря ООН Кофи Аннана «Мы, народы: роль Организации Объединенных Наций в XXI веке» содержатся принципиально важные положения о необходимости обеспечения безопасности не только в случае защиты территории от внешнего нападения, но и защиты всего населения от насилия, порождаемого внутри государства; о прямом воздействии деградации окру-
1 Цит. по: Яновский Р.Г. Глобальные изменения и социальная безопасность. М., 1999.
жающей среды на непредсказуемое и потенциально опасное усиление социально-политической напряженности, чреватой разрастанием вооруженных конфликтов; о возрастании двоякой роли государства в глобальном мире - самостоятельной ответственности перед своим обществом и народом и коллективной ответственности за жизнь, общую для граждан всех стран. Подчеркнута необходимость поиска и реализации механизмов эффективного преодоления противоречия в условиях глобализации между возрастающим богатством богатых и бедностью бедных. Выделены проблемы адаптации всех субъектов миротворческого процесса к новым условиям перехода от мира международного, послевоенная конструкция которого устарела, к миру глобальному (глобализирующемуся), в основе которого должны быть новые механизмы глобализирующегося миропорядка. В качестве важнейших задач выделены: устранение структурной слабости миротворческих операций ООН, более настойчивая ориентация в разрешении вооруженных конфликтов и поддержании мира на правовые и политические средства, необходимость коренного совершенствования постконфликтного мирострои-тельства; формирование новой этики глобального управления с учетом новых социальных, экологических и гуманитарных угроз, проявляющихся в начале XXI в.
Фундаментальное значение для гуманитарной безопасности имеют сформулированные в духе Устава ООН ценности: свобода мужчин и женщин, основанная на возможности жить в достоинстве, быть избавленными от голода, убожества, от страха насилия или угнетения; равенство и солидарность, позволяющие всем справедливо пользоваться плодами глобализации и управлять глобальными рисками; терпимость во всем многообразии культур, вероисповеданий, языков; отказ от насилия и урегулирование внутренних конфликтов мирными средствами, за исключением случаев применения силы в соответствии с Уставом ООН; сохранение всего многообразия окружающей среды и устойчивого равновесия экосистемы; совместная ответственность государств в поддержании международного мира и безопасности, управление на многосторонней основе рисками и угрозами, которые затрагивают все народы мира.
Углублению концептуальных основ гуманитарной безопасности способствуют многие положения официальных документов РФ. В Законе РФ «О безопасности» четко опре-
делен субъект безопасности - граждане, «общественные и иные организации и объединения», обладающие и правами и обязанностями по участию в обеспечении безопасности в соответствии с законодательством Российской Федерации», и ее объект - «личность - ее права и свободы; общество - его материальные и духовные ценности; государство - его конституционный строй, суверенитет и территориальная целостность». В новой редакции Концепции национальной безопасности Российской Федерации в структуру понятийного аппарата национальной безопасности впервые введено понятие «народ» как главный объект безопасности, а сама «национальная безопасность» понимается как «безопасность ее многонационального народа как носителя суверенитета и единственного источника власти в Российской Федерации» (преамбула Концепции). Рассмотрение в качестве объекта гуманитарной безопасности взаимосвязанных и взаимозависимых элементов социума «личность, общество, государство и народ» придает самой безопасности принципиально новое звучание.
Повышению теоретического и практического прикладного потенциала гуманитарной безопасности способствуют труды российских ученых, в которых глубоко исследуются основополагающие аспекты этой новой концепции: определение устойчивой совокупности гуманитарных опасностей для человека и человечества в XXI в., расширение понятийного аппарата безопасности, характеристика ее субъекта и объекта, основных принципов обеспечения гуманитарной безопасности (Л.И. Сергеева); генезис категории «гуманитарная безопасность», ее политологическое и социологическое содержание, проблемы теории политики и практики безопасности (А.И. Сухарев); социальная безопасность в контексте глобальных изменений (Р.Г. Яновский); новая парадигма безопасности - безопасность другого: человека, семьи народа, страны (Л.И. Шершнев); приоритеты национальной безопасности России (А.Г. Арбатов); стратегии развития в контексте безопасности (Э.Г. Кочетов).
Из предложенных аналитиками определений понятия «гуманитарная безопасность» наиболее полными являются следующие: «состояние защищенности человека, семьи, народа; их целей, идеалов, ценностей и традиций, образа жизни и культуры; устойчивое необходимое и достаточное поощрение и развитие прав и обязанностей человека и
основных свобод для всех, без различия расы, пола, языка и религии» (Л.И. Сергеева); «система способов и процедур обеспечения безопасности человека, его потенциала, структур его жизнеобеспечения в условиях кризисно-конфликтных ситуаций (чрезвычайные происшествия, военные действия, внешние манипулятивные воздействия, в т. ч. провокационные), а также в период стабилизации и реабилитации человека после выхода из кризиса» (А.И. Сухарев).
Принципами обеспечения гуманитарной безопасности являются (по Л. Сергеевой): всеохватность, достигаемая благодаря согласованной деятельности государственных структур, неправительственных организаций и отдельных граждан; равноправное партнерство всех участников единого и неделимого пространства гуманитарной безопасности без разделительных линий и без пространств с различными уровнями безопасности; солидарность, проявляющаяся в практическом выражении конкретной гуманности, сострадания, интернационализма к обиженным и униженным; транспарентность, открытость и прозрачность любой деятельности в интересах безопасности человека, семьи и народа.
Гуманитарная безопасность является существенным элементом глобализации, формирующихся новых моделей мироустройства, она пребывает в органической взаимосвязи с миротворчеством, миростроительством, этикой новой, этикой безопасности, этикой политической, этикой политической ответственности, безопасностью международной.
Этика безопасности - составная и органическая часть концепции национальной безопасности. Формирование этой новой отрасли этического знания происходит под воздействием тех вызовов и угроз, с которыми человечество встретилось на рубеже XX и XXI вв. Слом биполярного мира не привел к уменьшению и сокращению внешнеполитических угроз и опасностей, спектр которых в новых условиях стал даже более широким и разнообразным. Возросло число и расширилась география региональных конфликтов, крайне негативно воздействующих не только на региональную, но и на глобальную безопасность. Повсеместно процветает региональный сепаратизм (и особенно агрессивный национализм), не только грубо искажающий и деформирующий истинно национальную идею, но и разжигающий на межэтнической, национальной почве очаги противостояния, включая и вооруженные столкновения. Происходит «расползание» в
планетарном масштабе оружия массового поражения, причем нередко бесконтрольно со стороны соответствующих органов мирового сообщества. Возникает опасность распространения технологии двойного назначения.
Катастрофическое ухудшение экологической ситуации как на глобальном, так и региональном и национальном уровнях ведет к загрязнению окружающей среды, губящему все живое, бесконтрольному, порой варварскому расхищению природных ресурсов, экологическим и технологическим катастрофам с большими людскими и материальными потерями. Увеличивается разгул международного терроризма в лице не просто отдельных криминальных групп, а специально сформированных организаций (в том числе и «интернациональных») при явном отсутствии со стороны мирового сообщества эффективных правовых и организационно-силовых механизмов борьбы с этим злом.
Растет международная преступность и увеличивается распространение наркотиков. Внутренними угрозами является криминализация различных сфер жизни. В нынешнем бурлящем общепланетарном социуме стресс перестал быть «достоянием» только отдельной человеческой личности. Ныне в состоянии затянувшегося и приобретающего самые разнообразные очертания социально-психологического стресса пребывают не только отдельные слои населения, социальные и этнические группы одной какой-то конкретной страны, а целые государства и народы, а то и отдельные региональные многогосударственные пространства (Ближний Восток и др.).
В результате нарушения глобального военно-политического равновесия, за которым стояли две супердержавы, четко проявились ярко выраженные претензии США на единоличное лидерство в мировой политике. Внешние аспекты национальной безопасности, как и стратегическое партнерство в международных отношениях, Вашингтон рассматривает, прежде всего, через призму «всемирного лидерства США», считая, что каждый уголок планеты является зоной национальных интересов Америки.
Наряду с этим важно реалистичное понимание позитивных изменений, происходящих на пути перехода от старого, конф-ронтационного к новому, партнерскому миропорядку. Речь идет о существенном снижении глобального противостояния, уменьшении угрозы прямого военного противостояния и
ядерной катастрофы, сокращении обычных вооружений, о расширении плацдарма партнерского диалога между Востоком и Западом, о мерах по объединению усилий мирового сообщества в решении некоторых экономических проблем и т. д.
Нравственные проблемы безопасности находятся на стыке общетеоретической этики и разных «специализированных» направлений этической мысли - военной этики, политической этики, биоэтики и др. В этике безопасности можно выделить несколько аспектов, имеющих методологическое, теоретическое и практическое значение.
Во-первых, формирование принципиально нового «мировоззренческого вектора» личности, включенной в обеспечение системы национальной безопасности, объективное восприятие новых общепланетарных и национальных реалий и тех коренных внешне- и внутриполитических изменений, которые произошли после разрушения двухполюсного конф-ронтационного мира. Такой подход включает также рассмотрение идеи национальной безопасности в прямой привязке к получающей все большее научное признание концепции устойчивого развития, выступающей в качестве ее неотъемлемой части и одновременно условия ее реализации.
Во-вторых, важнейшим аспектом этики безопасности является высокий уровень политического сознания личности воина, базирующегося на нынешних принципиально изменившихся внутри- и внешнеполитических реалиях. Предполагаемая в процессе военной реформы полная деполити-зация армии отнюдь не должна означать превращения ее в слепую аполитичную силу, бездумно реализующую приказы органов власти. Деполитизация армии и ее аполитичность - понятия не только не тождественные, но и взаимоисключающие. Одно дело - ограждение армии как общегосударственного института от партийно-идеологических пристрастий, от политических игр в обществе, от вовлечения в не свойственные ей функции усмирителя социально-политических и национально-этнических конфликтов в «горячих точках» страны. И совершенно другое дело - интеллектуально-политическая «вооруженность» личности воина, позволяющая ему как в мирное время, так, и если это могло бы случиться, в боевых условиях выполнять свой священный гуманистический долг глубоко осознанно, осмысленно и прочувствованно. В этом контексте воинская профессиональная этика представляет собой сплав политической
культуры воина, его профессионального мастерства и патриотического воинского долга. Следовательно, деполитиза-ция армии в качестве одного из главных компонентов должна включать меры не только по недопущению аполитичности личного состава, но, прежде всего, по его воспитанию на уровне всех новейших достижений общественной мысли. Это должно найти отражение во всех конкретных направлениях проводимой формы - в реализации концепции военного строительства и правовых основ функционирования Вооруженных Сил, в разработке системы и правовых основ воинской службы, ее государственной идеологии, в изменении системы подготовки кадров, формировании командирского и профессионального корпуса, патриотическом воспитании всего личного состава.
В-третьих, современная этика безопасности ставит в новую плоскость решение ряда сугубо нравственно-этических проблем, в числе которых приоритетными являются интеллектуальные и духовные начала образа мышления и поведения, формирование неагрессивного типа личности. Реформирование же вооруженных сил должно начинаться и заканчиваться с четкого определения в нем роли субъекта и объекта преобразований. Крайне важно учитывать, что военная система государства - это не только армия. Эта система включает в себя элементы внутреннего военно-политического и социально-экономического характера (вооруженные силы, военно-промышленный комплекс, государственная система управления обороной страны), а также элементы внешнего и военно-стратегического характера (участие в системах международной безопасности на региональном и глобальном уровнях, степень прочности, надежности и жизненности сотрудничества с военными союзниками, надежность партнерских отношений в военной международной сфере). И сокращение вооруженных сил должно осуществляться с учетом именно этих факторов при непременном условии создания компактной, высококвалифицированной профессиональной армии, способной обеспечивать надежную военную безопасность и поддерживать достигнутую обороноспособность государства. Причем все теоретические построения и конструкции о новых подходах в стратегии вооруженных сил, о модернизации вооружений, совершенствовании тактического мастерства превратятся в келейное состязание аналитиков-интеллектуалов, если на первое место не
будет поставлена проблема человека, включенного в систему этих преобразований (от солдата до генерала).
Совершенно очевидно, что переход армии на контрактную основу привносит существенные элементы в трактовку многих понятий и, прежде всего, воинского долга. Ведь между всеобщей воинской обязанностью и контрактом, отражающим в определенной степени рыночную философию, большая разница. Подписывая контракт, человек уже не по «воинской обязанности», а как бы лично, по своему усмотрению продает свои воинские способности, свой интеллектуальный потенциал, тем самым оставляя за собой право и в будущем действовать по собственному усмотрению. Переводя армию на контрактную основу, нельзя не учитывать и наши традиции: ведь ей впервые надлежит стать наемной. В исторических же ее генах совершенно другой профессиональный и нравственный опыт: если на Западе в свое время в комплектовании армии произошел переход от феодально-рыцарского ополчения через наемническую систему, то в России этот переход осуществлялся от рекрутской к всеобщей воинской повинности. К этому надо добавить и ратный опыт разных эпох - княжьих дружин, постоянного войска, казачества, наконец, тот положительный опыт советской армии, значение которого невозможно преуменьшить даже на фоне пережитых обществом трагических перипетий и деформаций.
Россия и в этой сфере не вписывается в прокрустово ложе западной цивилизации, где наемничество уже давно поставлено на апробированные для тех условий правовые, политические и экономические основания. И не вписывается потому, что в отличие от прагматического подхода к выполнению воинского долга, культивируемого в странах западной цивилизации, воинская служба в нашей стране даже в самые сложные и драматические периоды ее истории была пронизана духовностью, нравственностью, глубоким народным почитанием и уважением. Этого не скажешь о наемничестве, особенно используемом некоторыми государствами в других странах под самыми разными предлогами. Факты захоронения на Арлингтонском кладбище в Вашингтоне погибших во вьетнамской войне солдат в присутствии только родных да армейского духового оркестра без участия соотечественников - отражение в американском общественном мнении оценочных стереотипов
наемничества в отличие от нашей традиции всенародной и глубоко прочувствованной отдачи сыну Отечества последних самых высоких почестей.
Но и на Западе не всегда поют хвалебные оды контрактной системе. Показательным является отношение к отмене воинской обязанности немецких парламентариев, начавших в свое время дебаты по вопросу о пересмотре системы комплектования вооруженных сил. Даже такие аргументы, как численное сокращение армии в сочетании с существенным повышением ее профессионализма, необходимость унификации воинских структур Еврокорпуса, желание не отстать от преобразований военной сферы западных партнеров (например, Франции), оказались недостаточными, чтобы принять решение в пользу отмены воинской обязанности.
Контраргументы оппонентов оказались не менее внушительными и убедительными. Прежде всего - социальный аспект: в результате отмены воинской повинности нарушается представительство в бундесвере всех слоев общества, гарантирующее его социальное единство. Не менее важными являются и проблемы социально-психологического характера. По мнению немецких парламентариев воинская повинность «создает у каждого призывника ощущение персональной ответственности за жизнь немецкой нации в мире и свободе».
В условиях контрактной системы новый смысл обретает и категория «патриотизм», который может приобрести прагматическое содержание. Серьезной проблемой продолжает оставаться политический престиж как армии в целом, так и воинской службы, в том числе взаимодействие армии с другими институтами государства. Если престиж армии в целом - это уровень гражданской культуры всего общества, то престиж воинской службы - это «больная струна» конкретной личности: ведь в данном случае все общественные издержки как бы пропускаются через ум и сердце конкретного человека, отражаясь на его мироощущении, нравственном самочувствии и на выполнении профессионального воинского долга.
С воинским престижем тесно связана и такая социально-этическая категория, как «защитник Отечества», которая ныне нуждается в новых гуманистических импульсах. Упадок общественной морали, деформация патриотического сознания, неоднозначные социальные и духовные процессы в са-
мой воинской среде самым пагубным образом сказались на имидже веками формировавшегося образа беззаветного патриота - защитника российского Отечества. Защитник родной земли всегда был окружен ореолом всенародного уважения, почтения, о чем «немодно» говорить в последнее время. Восстановление этой народной традиции - одна из неотложных задач духовного возрождения общества. Священным наказом потомкам должно звучать требование оберегать от любых попыток снять с нравственного пьедестала освободителя не только нашей страны, но и всей Европы от фашистской чумы. К большому сожалению, в общественное сознание постоянно внедряются идеи равной ответственности в войне фашистской Германии и СССР, принижается и грубо фальсифицируется воинский подвиг советской армии. Дегероизаторы зашли так далеко, что, если следовать их логике, то чуть ли не Москва является главным виновником развязывания второй мировой войны.
К числу важнейших нравственных проблем национальной безопасности относится и этика межнациональных и межэтнических отношений.
Агрессивный национализм и деструктивный сепаратизм нанес в конце XX в. самый сокрушительный и разрушительный удар по духовным ценностям многих народов. И выводы на будущее приходится делать не на основе абстрактных рассуждений, а под непосредственным воздействием уже пережитых социальных бурь и потрясений. Поэтому одна из неотложных задач - укрепление правовых и нравственных опор цивилизованного содружества, сотворчества разных этносов как в рамках отдельного государства, так и в общепланетарном масштабе.
При этом необходимо учитывать: если деформации в моральной и политической областях вызвали этнокультурный «взрыв», то этнические проблемы стимулировали нарастание центробежных тенденций во всех сферах общественного организма, где довольно часто на место старого зла приходит не добро, а новое зло. Когда, к примеру, этнополитический тоталитаризм сменяется этнократичес-ким этатизмом, то от этого для и без того обремененного социальными противоречиями общества отнюдь не уменьшается число сложных проблем.
В числе приоритетных направлений укрепления национальной безопасности и цивилизованного развития страны
находятся обеспечение межнационального согласия, межнационального мира, создание необходимых экономических, социально-политических, правовых и социокультурных условий для гармоничного сочетания национального самосознания и чувства принадлежности к единой многонациональной стране. Этническое многообразие - не недостаток нашего общества, а его социально- историческое своеобразие и духовное богатство. Особенности же национального характера - не какие-то «сложности в национальном строительстве», а реальный факт национально-этнического многоцветья, требующий к себе не менее внимательного и чуткого отношения. И укрепление государственности, скрепляющей этническое многообразие общегосударственными ценностями и интересами, является одной из важнейших предпосылок сохранения и развития единого и неделимого многонационального государства, расцвета культуры и духовности всех входящих в него субъектов. Так этика межнациональных, межэтнических отношений становится неотъемлемой составной частью этики национальной безопасности.
В этике безопасности как нравственном идеале жизни человека, отражается широкий спектр моральных проблем нравственно-этической регуляции личности в условиях множества как открытых, так и внешне якобы невидимых, но каждый раз «внезапно», «неожиданно» проявляющихся угроз и опасностей: моральное долженствование и самоопределение личности, столкновение добра со злом, гуманизма с античеловечностью, великодушия с примитивно-воинственной неуступчивостью, толерантности со злобной нетерпимостью, объективно-критическое, созидательно-ориентированное отношение к духовным и нравственным ценностям с безоглядным рационализмом, противостояние гуманистического миролюбия и философии агрессивного насилия, концепции общественного мира, согласия с социальной враждой и конфронтацией. Нередко проявляется причудливое переплетение политического плюрализма с этическим плюрализмом, когда не только разнородные морально-политические идеи, но даже общечеловеческие нравственные ценности приобретают различную субъективно политизированную поведенческую окраску.
Проявлением глубинного кризиса общественного сознания стала своеобразная «этическая миграция» когда, исходя из конъюнктурных соображений, политики разного масш-
таба с всегда завышенным уровнем политических амбиций или меняют свои нравственно-этические ориентиры (в обществе в целом и в межличностном общении, в частности), или «плетут кружева» нравственной непоследовательности. А это тоже одна из угроз безопасности - угроз духовно-нравственной, интеллектуальной стабильности общества, консолидации здоровых сил вокруг созидательных идей и практических действий всех институтов государства.
Так смута в сфере нравственности, идей и идеалов становится благодатной питательной почвой для повышения «взрывного» конфронтационного потенциала общества, нарастания в нем идеологической и социально-этнической нетерпимости, неприкрытой враждебности и агрессивности, проявления различных форм духовного и физического насилия.
В условиях же политической и нравственно-духовной нестабильности, силовой «игры» противоборствующих групповых, корпоративных и элитных интересов существенно возрастает реальная возможность не только бесконтрольного, деструктивного поведения конкретного человека, но и принятия государственными деятелями и политиками в стрессовых ситуациях нерациональных решений.
Этика национальной безопасности характеризуется и укрепившимся миротворческим потенциалом страны. Формирование миролюбия, культуры мира, уважительного отношения к интеллектуальным, культурным ценностям всех народов, эффективное противостояние любым проявлениям философии насилия, умение строить добрососедские отношения с другими странами на принципах равноправия, независимости, суверенитета, свободы исторического выбора - без этого немыслима современная нравственно-этическая концепция национальной безопасности. Новым элементом является и то, что российским воинам в последнее время приходится выполнять миротворческие миссии за рубежом, что потребовало не только отработки соответствующих правовых механизмов, но и привнесло новые нюансы в шкалу нравственно-этнических ориентиров личности.
Капто А.С. Гуманитарные аспекты безопасности. Статья посвящена одному из новых инструментов обеспечения безопасности, одному из новых ее видов. «Человеческое измерение» безопасности способствует формированию новой среды и нового
пространства безопасности на глобальном, региональном и национальном уровне. Определены генезис, инструментальное содержание гуманитарной безопасности, ее политическое звучание в современных условиях.
Ключевые слова: гуманитарная безопасность, модели мироустройства, этика безопасности, миротворчество, мирострои-тельство.
Kapto A.S. The humanitarian aspects of the security. The
article is concerned about one of the new security tools, it's new aspect. "Human Dimension" of security contributes to the formation of a new security space and environment on the global, regional and national level. Genesis, instrumental contents of the Human Security, it's political value in today's world are defined.
Key words: human security; world order models, security ethics, peacekeeping, peacebuilding.
