CC BY
12
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
В.И. Жмакин
Грузинский католикос Антоний II в России
Опубликовано:
Христианское чтение. 1905. № 10. С. 531-550.
@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
Грузинскій католикосъ Антоній II въ Россіи *)•
іи.
Выѣздъ католикоса къ Тамбовъ. — Просьба о позволеніи переѣхать въ Москву и отказъ въ ней. — Денежныя затрудненія. — Всеподданнѣйшее письмо съ просьбою объ облегченіи уплаты долговъ. — Жалоба экзарха Грузіи на вывозъ оттуда католикосомъ патріаршей ризницы.—Прибытіе Антонія въ Петербургъ.—Жалоба на буйство князя Циціанова.—Прошеніе объ увольненіи въ Грузію.—Отказъ Ермолова.—Просьба католикоса о дозволеніи переѣхать въ Астрахань.—Предоставленіе права перемѣнять мѣстопребываніе по личному усмотрѣнію.
00 ПРИЧИНѢ нашествія французовъ недолго пришлось католикосу Антонію пожить въ первопрестольной Москвѣ. Жители ея, напуганные нашествіемъ врага, кинулись f спасаться кто куда могъ. Примѣру ихъ послѣдовалъ и ] католикосъ, который со своей свитой уѣхалъ въ Тамбовъ. Само собою попятно, въ небольшомъ губернскомъ городѣ невозможно было и думать найти такія удобства жиз ни, какія представляла Москва. Антоній нанялъ для себя въ Тамбовѣ па свой собственный счетъ небольшой и весьма тѣсный домикъ ц терпѣлъ здѣсь большую нужду отъ недостатка въ средствахъ. Послѣ страшнаго потрясенія, произведеннаго нашествіемъ Наполеона на Россію, отразившагося на всѣхъ частяхъ управленія послѣдней, правительству некогда было думать объ отдѣльныхъ лицахъ, находившихся на его попеченіи. Католикосъ обратился за выдачею себѣ опредѣленнаго пенсіона въ московское казначейство, оттуда дали отвѣтъ, что
*) Окончаніе. См. феьраль.
казначейство совершенно пусто и не имѣетъ наличныхъ суммъ. 4 октября 1812 года Антоній обратился къ князю Голицыну съ письмомъ, въ которомъ описывалъ свое бѣдственное положеніе. «По случаю потрясенія всеобщимъ врагомъ покоя Россіи, я нахожусь нынѣ въ губернскомъ городѣ Тамбовѣ; разстроившись вояжами въ своемъ достояніи, крайній имѣю недостатокъ въ содержаніи себя».—такъ писалъ онъ въ своемъ письмѣ и просилъ синодальнаго оберъ-прокурора устроить дѣло такимъ образомъ, чтобы онъ могъ получать свою пенсію въ Тамбовѣ и. кромѣ того, просилъ выхлопотать ему квартирныя деньги. Министръ финансовъ разрѣшилъ тамбовской казенной палатѣ выдавать пенсію католикосу. По Высочайшему повелѣнію, нанято было для помѣщенія католикоса два смежные дома,-—надворнаго совѣтника ЗавязкиНа и протопопа На-полинскаго, — оба по 260 рублей въ мѣсяцъ. Но эти дома скоро оказались неудобными. Тогда нанятъ былъ по 350 р. въ мѣсяцъ домъ купчихи Блохиной. По письмамъ католикоса видно, что ему не нравилось житье въ глухомъ, захолустномъ Тамбовѣ. Да это и понятно. Тамъ не было его сооточествен-никовъ-грузішъ, а съ русскими онъ мало могъ имѣть сношеній по незнанію имъ русскаго языка,
Удаленіе Антонія изъ Москвы въ Тамбовъ надѣлало много безпокойства гражданскимъ властямъ. Дѣло въ томъ, что по положенію комитета министровъ для членовъ царскаго грузинскаго дома назначены были oeo6rife города, за черту которыхъ они уже не имѣли нрава выѣзда. Имъ запрещенъ былъ выѣздъ въ южные города Россіи. Пенза, Тамбовъ, Воронежъ и Нижній-Новгородъ. вотъ города, которые предназначены были для мѣстопребыванія лицъ, принадлежавшихъ къ грузинской царской фамиліи. Между тѣмъ до главнаго попечителя о членахъ грузинскаго дома дѣйствительнаго статскаго совѣтника Валуева дошелъ слухъ о томъ, что католикосъ выѣхалъ изъ Тамбова но направленію къ Астрахани. Началась спѣшная переписка. Министръ внутреннихъ дѣлъ Козодавлевъ въ 1811 году но поводу грузинскаго католикоса писалъ князю Голицыну: «Католикосъ Антоній, хотя также есть сынъ грузинскаго царя Ираклія, но не внесенъ въ число сихъ царевичей потому, что о немъ не было трактовано въ Государственномъ Совѣтѣ», и на этомъ основаніи отказывалъ католикосу въ томъ, на что онъ имѣлъ право, если не по званію католикоса, то по званію царевича н старѣйшаго члена иар-
екаго грузинскаго дома. Теперь же тотъ же самый министръ быстро измѣнилъ спой взглядъ. Хотя на грузинскаго католикоса не могло распространяться вышеприведенное постановленіе комитета министровъ, но лишь только до министерства внутреннихъ дѣлъ дошелъ слухъ о выѣздѣ Антонія въ Астрахань, немедленно сдѣланы были распоряженія, какъ астраханскому, такъ и губернаторамъ другихъ южныхъ губерній, чтобы они, ни подъ какимъ видомъ, не выпускали заграницу грузинскаго первосвятителя; но слухъ оказался ложнымъ. Антоній и не думалъ ѣхать въ Астрахань, хотя и сильно скучалъ въ Тамбовѣ. Ему хотѣлось опять вернуться въ Москву, гдѣ среди многочисленныхъ своихъ соотечественниковъ онъ чувствовалъ себя все же какъ бы на родинѣ. 4 марта 1813 года онъ обратился съ слѣдующимъ письмомъ къ князю Голицыну:
„Сіятельнѣйшій Князь Александръ Николаевичъ, Милостивый Государь!
Многіе уподобляютъ съ нѣкоторой стороны жизнь нашу кораблю, плавающему но пространствамъ океана. Оставя разныя сего рода уподобленія, упомяну только, Сіятельнѣйшій Князь, что корабль, обуреваемый волнами морскими, употребляетъ всѣ способы къ достиженію ближайшаго пристанища. Человѣкъ же, отягощенный скорбію душевною, воз-ложа упованіе на провидѣніе Вышняго, прибѣгаетъ къ подобнымъ себѣ—но къ тѣмъ, отъ коихъ ожидаетъ себѣ уврачеванія. Посему, Милостивый Государь, истинное ко мнѣ, Вашего Сіятельства благорасположеніе, доказанно уже многими опытами, подаетъ мнѣ надежный повод'ь изложить въ кратчайшихъ выраженіяхъ нынѣшнее мое положеніе. Я нѣсколько уже мѣсяцевъ, какъ и Вашему Сіятельству извѣстно, живу въ Тамбовѣ, но живу, можно сказать, пораженъ душевнымъ безпокойствомъ, навлеченнымъ какъ удаленіемъ отъ престольнаго града Москвы и разлукою отъ дражайшаго тамошняго сообщества, такъ болѣе будучи празденъ и не имѣя средства быть по званію своему полезнымъ церкви святой и отечеству. Единая только надежда на милосердіе Августѣйшаго Монарха нашего. Сердце, управляемое рукою Всевышняго, утѣшаетъ и ободряетъ меня. Ваше Сіятельство! У падшій ищетъ возстановиться. Не лишите меня человѣколюбиваго вашего представительства къ улучшенію жребія моего, усугубя всѣ оказанныя Вами мнѣ благодѣянія, живо и С'ь благодарнымъ сердцемъ мною чувствуемыя. Басимъ при всегдашнемъ теплѣйшихъ моленіяхъ къ Небесному Мздовоздателго Богу о благоденственномъ продолженіи лѣтъ Ваших]?, имѣю честь быть съ истиннымъ къ Особѣ Вашей высокопочитаніѳмъ и съ таковою-же преданностію, Милостивый Государь.
Вашего Сіятельства всеусерднѣйшій Богомолецъ Грузинскій Католикосъ Царевичъ Антоній“.
Князь Голицынъ доложилъ письмо Антонія государю, который повелѣлъ отклонить исполненіе его просьбы. По волѣ государя, Голицынъ отвѣчалъ католикосу:
„столица Москва не въ такомъ находится нынѣ положеніи, чтобы Вы, Ваше Святительство, могли найти въ ней какія либо пріятности; ужасные пожары разрушили лучшія зданія, а въ посредственномъ домѣ жить Вамъ и неприлично“.
Весною 1814 года Антоній чрезъ оберъ-прокурора ходатайствовалъ предъ государемъ о дозволеніи ему прибыть на жительство въ Петербургъ. Князь Голицынъ увѣдомилъ католикоса, что государя нѣтъ въ Петербургѣ и потому его просьба оставлена имъ безъ движенія до возвращенія государя въ столицу. Болѣе двухъ лѣтъ пришлось католикосу ждать отвѣта изъ Петербурга и все безуспѣшно. Выведенный изъ терпѣнія неопредѣленностію своего положенія, Антоній въ октябрѣ 1817 года сталъ просить о томъ, чтобы ему дозволено было переѣхать въ Москву въ прежній домъ князя Долгорукова. На эту просьбу государь поручилъ князю Голицыну отвѣтить католикосу, чтобы онъ повременилъ своимъ переѣздомъ въ Москву, такъ какъ «Москва еще не успѣла обстроиться послѣ нашествія непріятеля». Очевидно, Антонія просто не хотѣли видѣть въ Москвѣ, можетъ быть во избѣжаніе новыхъ столкновеній его съ архіепископомъ Августиномъ. Подобные отказы сильно огорчали грузинскаго іерарха. Онъ сталъ болѣть... «Въ Тамбовѣ,—писалъ Антоній Голицыну въ ноябрѣ 1817 года,— яко такомъ мѣстѣ, которое по повѣтрію и воздуху, а особенно въ лѣтнее іі осеннее время, крайне мнѣ нездорово и тягостно; разстроя себя до такой степени, что чувствую совершенное изнеможеніе и тѣмъ болѣе, что столько времени не имѣю счастія воззрѣть на Высочайшее Лицо Его Императорскаго Величества». Въ этомъ же самомъ письмѣ, католикосъ опять просилъ позволенія переѣхать въ Москву. Наступилъ мартъ слѣдующаго 1818 года, а отвѣта на письмо все не получалось изъ Петербурга. 19 марта католикосъ рѣшился послать повое письмо къ князю Голицыну, въ которомъ убѣдительно просилъ его выхлопотать ему позволеніе на переѣздъ въ Москву. Въ концѣ своего письма католикосъ высказывалъ свое удивленіе по поводу того, что его не пускаютъ въ Москву
и говорилъ: «въ семъ случаѣ я съ своей стороны никакой причины не предполагаю, чтобы могло препятствовать, а не меньше во уваженіе іі того, что я прибытіе свое имѣю въ Тамбовѣ по случаю нашествія въ 1812 году въ Москву непріятеля, дабы спасти жизнь, а не по какимъ другимъ причинамъ имѣть всегдашнее въ ономъ жительство». Кромѣ отсутствія соотечественниковъ, помимо вреднаго климата и неудобства помѣщенія, на католикоса Антонія въ Тамбовѣ обрушились еще другія и очень чувствительныя бѣдствія. Это прежде всего разстройство въ денежныхъ дѣлахъ. Еще во время пребыванія своего въ Грузіи имъ сдѣлано было нѣсколько займовъ; во время жительства въ Москвѣ явились новые займы; а за ними чрезъ нѣкоторое время и требованія объ уплатѣ занятыхъ денегъ. Въ 1809 году Антоній подъ залогъ брилліантовыхъ креста и панагіи 7) занялъ у грузинскаго дворянина Осипа Загубатова 6,000 рублей. Между прочимъ католикосъ самъ излагалъ исторію заложенной панагіи: «панагія сія жалована покойной императрицей Екатериной II предмѣстнику моему бывшему въ Грузіи католикосу Антонію, а послѣ кончины его покойный грузинскій царь Ираклій въ числѣ собственности его, католикоса, къ которой и та панагія принадлежала, за государственный долгъ выплативъ оный, взялъ къ себѣ, а у него (своего отца) уже я оную за осы-панные брилліантами часы золотые, золотой ножной футляръ п золотой перстень, драгоцѣнными камнями осыпанный и подаренный мнѣ отъ армянскаго патріарха издавна, купилъ я для своего употребленія». Такъ какъ Антоній самъ не могъ уплатить занятыя деньги, то обѣ панагіи взяты были въ Кабинетъ и за нихъ уплачено было заимодавцу 9,000 рублей ассигнаціями. Московскій купеческій сынъ Михаилъ Заборовъ обратился къ князю Голицину съ просьбою о томъ, чтобы онъ побудилъ католикоса къ уплатѣ ему 12,500 рублей, которые католикосъ долженъ былъ по заемному письму, данному еще отцу Заборова. За этимъ кредиторомъ послѣдовалъ цѣлый рядъ другихъ. Такъ въ одной Москвѣ объявилось восемь русскихъ купцовъ и шесть грузинскихъ—кредиторовъ Антонія. Особенно большой заемъ католикосъ сдѣлалъ у купца Колоитарова, выражавшійся въ цифрѣ въ 45,000 рублей. Въ виду высокаго и исключительнаго положенія грузинскаго перво-
') По другимъ документамъ двухъ панагій.
святителя заимодавцы не рѣшались предъявлять обыкновеннымъ судебнымъ порядкомъ свои денежныя претензіи. Вмѣсто того, они обратились къ синодальному оберъ-прокурору съ просьбою о взысканіи съ католикоса своихъ денегъ. Князь Голицынъ на всѣ жалобы кредиторовъ католикоса отвѣчалъ, что они должны для полученія своихъ денегъ обратиться къ содѣйствію судебной власти. Нѣкоторые изъ кредиторовъ такъ и поступили. По приговору судебныхъ учрежденій съ пенсіи, получаемой католикосомъ, стали вычитать, на основаніи общихъ государственныхъ законовъ, третью часть на покрытіе сдѣланныхъ имъ въ разное время займовъ. При многочисленности долговъ вычеты изъ пенсіи не уменьшались и вносили большое разстройство въ бюджетъ грузинскаго іерарха. Къ этому присоединилось и иеѵмѣлое распоряженіе остававшимися въ его распоряженіи средствами, благодаря широкимъ замашкамъ его племянника князя Циціанова, Въ 1816 году, живя въ Тамбовѣ, католикосъ Антоній дошелъ до такой крайней нужды, что рѣшился просить облегченія своего положенія непосредственно у самаго государя. 15 февраля 1816 года онъ отправилъ изъ Тамбова на имя князя Голицына письмо для поднесенія его государю. Вотъ это письмо:
„Августѣйшій Монархъ! Всемилостивѣйшій Государь!
Ваше Императорское Величество по сродному милосердію и Всемилостивѣйшему попеченію устроивъ мой жребій, соизволили возложить на меня званіе члена Святѣйшаго Правительствующаго Синода и Католикоса, а къ вящшему усовершенствованію моего благоденствія, Высочайше повелѣть соизволили производить мнѣ ежегодно изъ суммъ Государственнаго Казначейства по 10,000 рублей серебромъ. Среди столь лестныхъ для меня наградъ и дарованные преимуществъ, соревнуя къ справедливому возвращенію принятыхъ мною въ ссуду у разныхъ лицъ денегъ, удѣляя на сей случай, по возможности своей, часть получаемаго мною пенсіона, жертвовалъ нѣкоторымъ имуществомъ и заимствовался также суммою, дабы сими средствами сноспѣшество* вать окончательному удовлетворенію! Но мѣры сіи сколько для меня, а не менѣе и для кредиторовъ моихъ полезныя, во время вторженія въ предѣлы Россіи и вступленія въ столичный городъ Москву всеобщаго врага Наполеона съ нечестивыми полчищами, разстроены такъ, что отъ неограниченнаго звѣрства, я принужденъ былъ, какъ и прочіе, спасать себя съ потерею послѣдней моей собственности. Находясь въ такомъ бѣдственномъ положеніи, нынѣ не имѣю я
никакой возможности ускорить возвращеніемъ оставшихся на мнѣ долговъ, которые, къ крайнему моему прискорбію, требуются съ меня посредствомъ присутственныхъ мѣстъ, предписанными въ законахъ Вашего Императорскаго Величества правилами, но уже нѣкоторая часть оныхъ, по несостоянію моему, вычитается изъ получаемаго мною пенсіона, составляющаго единственное мое пропитаніе. Всемилостивѣйшій Государь, удостойте Высокомонаршимъ воззрѣніемъ на сіи бѣдствія, подвергающія меня всеконечной крайности и соблаговолите осчастливить Высочайшимъ соизволеніемъ, дабы изъ числа дарованнаго отъ щедротъ Вашего Императорскаго Величества мнѣ пенсіона, три тысячи семьсотъ пятьдесятъ рублей, а на государственныя ассигнаціи пятнад-k цать тысячъ рублей, приняты были въ казенное мѣсто для приращенія процентовъ, на уплату состоящихъ на мнѣ долговъ, а достальные затѣмъ безъ всякаго къ нимъ прикосновенія выдаваемы бы были мнѣ на пропитаніе. Въ прочемъ повергаю себя подъ Высокомонаршее Вашего Императорскаго Величества покровительство^
Августѣйшій Монархъ! Вашего Императорскаго Величества Вѣрноподданнѣйшій и усердный Богомолецъ Грузинскій Католикосъ Антоній.
Государь не уважилъ ходатайства католикоса и чрезъ синодальнаго оберъ-прокурора отвѣтилъ ему, что въ уплатѣ своихъ долговъ онъ долженъ сообразоваться съ дѣйствующими на этотъ случай въ Россіи государственными законами.
И другія непріятности пришлось пережить Антонію во время пребыванія своего въ Тамбовѣ. Экзархъ Грузіи архіепископъ Ѳеофилактъ (Русановъ) въ апрѣлѣ 1818 года доносилъ министру духовныхъ дѣлъ князю Голицыну, что католикосъ Антоній, при отъѣздѣ своемъ изъ Грузіи, увезъ съ собою лучшую часть патріаршей ризницы, которая, по заявленію архіепископа, стоила необыкновенно высокой цѣны, причемъ сдѣлалъ нѣкоторыя указанія и на характеръ окружающихъ католикоса лицъ, какъ ненадежныхъ хранителей предметовъ облаченія древнихъ грузинскихъ первосвятителей. «Окружающіе родственники всегда пользовались», писалъ преосвященный Ѳеофилактъ князю Голицыну, «слабостію католикоса и необыкновенно излишнею его къ нимъ снисходительностію; знающіе домашній бытъ блаженнѣйшаго католикоса увѣряютъ, что если означенныя драгоцѣнности незаложеиы еще имъ за долги въ Тамбовѣ, то надобно отнести сіе къ находящемуся при немъ архимандриту, который не допускаетъ до того живущаго съ католикосомъ племянника». Министръ духовныхъ
37
дѣлъ сдѣлалъ запросъ Антонію по поводу донесенія грузинскаго экзарха, хотя онъ самъ имѣлъ йодъ руками необходимыя свѣдѣнія. 7-го января 1819 года Антоній, конечно не безъ огорченія, увѣдомлялъ министра духовныхъ дѣлъ, что право пользованія ризницей грузинскихъ патріарховъ даровано было ему до самой его кончины высочайшею властію, что ясно и выражено въ именномъ высочайшемъ указѣ, объявленномъ ему чрезъ того же самаго князя Голицына. Для успокоенія высшаго церковнаго правительства католикосъ представилъ въ Синодъ подробную опись всей вывезенной изъ Грузіи ризницы, въ числѣ тридцати предметовъ. На основаніи сдѣланной описи можно согласиться съ архіепископомъ Ѳеофилактомъ, что ризница грузинскихъ католикосовъ дѣйствительно стоила высокой цѣны 8). Чтобы разсѣять всякія опасенія насчетъ возможности растраты ризницы. Антоній писалъ князю Голицыну:
„священнымъ долгомъ поставляю довести до свѣдѣнія Вашего Сіятельства, что въ 1795 году, когда персидскій Ага-Магометъ-ханъ разорилъ Тифлисъ и всю церковную утварь разграбилъ, а потомъ п городъ сжегъ, выключая собственную мою церковь, тогда я ни о чемъ такъ болѣе не пекся, какъ только о сохраненіи ризницы, подобно сему и въ 1812 году при нашествіи непріятеля въ Москву, оставя много своей собственности, имѣлъ только всемѣрное стараніе о вывезенной мною изъ Грузіи ризницѣ: всѣ вывезенныя мною вещи, ризницу составляющія, хранятся у меня въ цѣлости въ моей комнатѣ за собственнымъ ключомъ и печатью“. ^
Дѣйствительно, какъ увидимъ ниже, вся ризница сохранилась при немъ въ полной цѣлости.
Антоній прожилъ нЦТамбовѣ до весны 1819 года. 31 мая 1818 года онъ обратился къ государю съ новымъ всеподданнѣйшимъ письмомъ, въ которомъ умолялъ избавить его отъ пребыванія въ Тамбовѣ. Вотъ самое письмо католикоса:
*
8) Для того, чтобы имѣть понятіе о богатствѣ ризницы грузинскаго католикоса, предлагаемъ описаніе одной- его митры-короны: „патріаршескій вѣнецъ, весь вышитый крупнымъ и мелкимъ жемчугомъ, съ разными драгоцѣнными каменьями и финифтяными образами, на верху-его глобусъ золотой, на немъ крестъ крупнаго жемчуга, съ зеленымъ изумрудомъ въ срединѣ его, съ сіяніемъ кругомъ, украшенный крупнымъ и мелкимъ жемчугомъ и драгоцѣнными каменьями“-
„Всеавгустѣйшій Монархъ!
По Высочайшей Вашего Императорскаго Величества волѣ имѣвъ прежде пребываніе мое въ Москвѣ выѣхалъ я изъ оной въ городъ Тамбовъ въ 1812 году по случаю вторженія непріятельскихъ полчищъ въ предѣлы Россіи. Отъ вреднаго вліянія здѣшняго климата въ теченіи пятилѣтняго пребыванія моего здѣсь былъ я три раза крайне боленъ и нынѣ чувствую совершенное изнеможеніе въ силахъ. А горестная мысль, что въ продолженіи цѣлаго пятилѣтія не имѣлъ я счастія ни единожды воззрѣть на всеавгустѣйшую особу Вашего Императорскаго Величества, приведя духъ мой въ какое-то уныніе, увеличиваетъ оное изнеможеніе. Повергая себя мысленно къ освященнымъ стопамъ Вашего Императорскаго Величества, всеподданнѣйше прошу о всемилостивѣйшемъ дозволеніи имѣть мнѣ жительство въ С.-Петербургѣ, гдѣ Ваше Величество и всеавгустѣйшая фамилія изволите имѣть обыкновенное пребываніе“.
. Это письмо оказало свое дѣйствіе. 4 января 1819 года государь повелѣлъ нанять въ Петербургѣ домъ, для пребыванія въ немъ католикоса Антонія. Главный грузинскій приставъ дѣйствительный статскій совѣтникъ Яблонскій подыскалъ на Невскомъ проспектѣ домъ, принадлежавшій коллежскому совѣтнику Ртищеву. Домъ состоялъ изъ тринадцати чистыхъ комнатъ съ разными хозяйственными приспособленіями. Плата— семь тысячъ рублей въ годъ. Въ подысканномъ домѣ только пять комнатъ имѣли омеблировку, да и ту далеко не важную: покрышки на нѣкоторой мебели были изорваны, да и вся мебель отличалась далеко не безукоризненной чистотой и свѣжестью. Что же касается до остальныхъ комнатъ, предназначенныхъ для помѣщенія свиты католикоса, то въ нихъ но было совершенно никакой мебели. Къ половинѣ марта 1819 года нанятая квартира была на казенный счетъ омеблирована и снабжена всѣми необходимыми принадлежностями. Ѳднако Антоній не могъ тотчасъ же воспользоваться дарованнымъ ему позволеніемъ пріѣхать въ Петербургъ. 18 февраля 1819 года онъ писалъ князю Голицыну изъ Тамбова: «сколько і£ желалъ бы я скорѣе воспользоваться монаршимъ дозволеніемъ, но по разстроенному здоровью никакъ не могу отправиться въ С.-Петербургъ настоящимъ зимнимъ путемъ, а принужденнымъ нахожу себя отложить поѣздку сію до мая мѣсяца, каковое время будетъ для меня покойно и весьма пріятно». Была еще и другая причина замедленія Антонія въ Тамбовѣ: это постоянный недостатокъ въ денежныхъ сред-
37*
ствахъ. Въ февралѣ того же 1819 года онъ просилъ князя Голицына, исходатайствовать у государя прогонныя деньги на проѣздъ изъ Тамбова до Петербурга. По этому поводу опять возникла переписка. Хотя по званію первокласснаго митрополита Аптоній имѣлъ право получить прогонныя деньги (па 15-ть лошадей), но сила этого права подрывалась и уничтожалась тѣмъ, что онъ не занималъ государственной должности, тогда какъ указанные прогоны давались митрополитамъ въ томъ только случаѣ, когда они по должности переѣзжали съ мѣста на мѣсто. На этомъ основаніи слѣдовало бы отказать католикосу въ его просьбѣ. Выручилъ его изъ затруднительнаго положенія князь Голицынъ. Лучше всѣхъ зная разстроенное матеріальное положеніе католикоса, Голицынъ исходатайствовалъ ему у государя прогонныя ■ деньги на проѣздъ въ Петербургъ. Иначе Антоній и не могъ бы никогда выбраться изъ Тамбова. 28 мая 1819 года Антоній прибылъ въ Петербургъ. Въ письмѣ къ князю Голицыну отъ 11 іюня онъ просилъ о дарованіи ему высо^гщіой аудіенціи. Голицынъ увѣдомилъ Антонія, что время аудіенціи государь назначитъ самъ. Но далѣе остаотся неизвѣстнымъ, удостоился ли католикосъ высочайшей аудіенціи или нѣтъ, вѣрнѣе всего, что удостоился.
Подробностей о вторичномъ пребываніи грузинскаго перво-' святителя въ Петербургѣ 1819—1823 года не сохранилось. Очень можетъ быть, что скудость свѣдѣній по этому вопросу объясняется тѣмъ, что права и положеніе Антоннія выработаны были во время перваго пребыванія его въ Петербургѣ,— тѣмъ болѣе, что въ самомъ высочайшемъ повелѣніи о дозволеніи Антонію прибыть въ сѣверную столицу сказано было, чтобы для него нанятъ былъ домъ «на прежнемъ основаніи», 7-го іюля 1819 года, государь чрезъ министра духовныхъ дѣлъ объявилъ Св. Синоду, что грузинскій католикосъ прибылъ въ Петербургъ, гдѣ ему и дано разрѣшеніе имѣть свое мѣстопребываніе. Замѣчательно, что хотя Антоній имѣлъ званіе члена Св. Синода, но во время пребыванія своего цъ столицѣ онъ фактически никогда но пользовался этимъ правомъ и никогда не присутствовалъ въ Св. Синодѣ. Несомнѣнно извѣстно, что въ Петербургѣ въ домѣ, занимаемомъ католикосомъ, имѣлась для него домовая церковь. Въ августѣ 1820 года, Антоній просилъ министра духовныхъ дѣлъ о назначеніи для своей церкви псаломщика изъ крестьянъ, данныхъ ему въ услуженіе отъ казны. Министръ духовныхъ дѣлъ
предложилъ ему избрать псаломщика изъ грузинъ, живущихъ въ Петербургѣ, или же выписать таковаго изъ Грузіи и содержать его на свой собственный счетъ.
Въ 1820 году въ Петербургѣ произошла во внѣшнемъ положеніи католикоса та перемѣна, что вмѣсто постоянныхъ хлопотъ но найму и содержанію для него квартиры, министерство внутреннихъ дѣлъ стало выдавать квартирныя деньги ему на руки, предоставляя ему самому нанимать и обставлять свою квартиру сообразно его личному вкусу и желаніямъ. На наемъ дома, отопленіе и служителей католикосу ежегодно стали выдавать 13,352 р. асс.
Года три Антоній прожилъ безвыѣздно въ Петербургѣ. Сырой, сѣверный климатъ вредно дѣйствовалъ на его организмъ, привыкшій къ теплу его родины — Грузіи. Конечно, лѣта возраста также брали свое. Католикосъ сталъ грустить и болѣть. Его тянуло на югъ, въ благословенный край Грузіи, гдѣ онъ мечталъ провести послѣдніе годы своей, исполненной превратностей, жизни и сложить свои кости. 28 марта 1822 года Антоній чрезъ князя Голицына представилъ слѣдующее всеподданнѣйшее письмо государю:
„Всемилостивѣйшій Монархъ!
Человѣколюбіе, свойственное Вашему Императорскому Величеству, подало мнѣ смѣлость повергнуть сіе къ Священнѣйшимъ стопамъ Вашимъ. Когда угодно было Вашему Императорскому Величеству высочайшимъ рескриптомъ призвать меня изъ Грузіи въ Россію, то я, оставивъ тамъ все, пріѣхалъ сюда и живу здѣсь, благословляя Богомъ вознесенное имя Вашего Величества. Всемилостивѣйшій Государь! Находясь нынѣ при старости лѣтъ моихъ, столь усилилась болѣзнь моя отъ здѣшняго климата, что можетъ безвременно ^сократить жизнь мою. По сей причинѣ повергаясь къ стопамъ Вашего Величества, всеподданнѣйше прошу: благоволите Богомъ вѣнчанный Государь повелѣть отправить меня въ Грузію, единственно коей климатъ для меня неопасенъ. Старость и болѣзнь меня удручающія суть единственныя причины, что я, не будучи въ силахъ отправлять какую либо должность, осмѣливаюсь прибѣгнуть къ милосердію Вашего Величества и просить позволенія пользоваться климатомъ Грузіи. Усердное моленіе мое о долгоденствіи Вашего Величества и всего Августѣйшаго дома Вашего будетъ единственнымъ моимъ занятіемъ. Къ сей великой милости присоеди-
Всемилостивѣйшій Государь!
содержаніе, коимъ здѣсь пользуюсь, ибо въ Грузіи ни дома, ни экипажа, ни дневного пропитанія, ни прислуги я имѣть уже не могу. Всемилостивѣйшій Государь! Еслибы я не былъ увѣренъ и не надѣялся на благость сердца Вашего Величества, то не осмѣлился бы симъ утруждать Васъ, Государь Милосердый. Внемлите старцу, Августѣйшій Монархъ, да не престанетъ до конца дней просить Всевышняго о возвеличеніи благъ своихъ на Тя и на весь Августѣйшій Домъ Твой. Всемилостивѣйшій Государь! Вашего Императорскаго Величества всеподданнѣйшій Богомолецъ Грузинскій Католикосъ Антоній“.
Государь сначала не далъ никакого отвѣта на письмо Антонія, а поручилъ предварительно спросить мнѣніе у главноуправляющаго Грузинскимъ краемъ генерала А. П. Ермолова, не имѣетъ ли онъ съ своей стороны какихъ-либо препятствій къ исполненію желанія католикоса поселиться въ Грузіи. Генералъ Ермоловъ 9 іюня 1822 года изъ военнаго лагеря въ Кабардѣ послалъ князю Голицыну письмо съ очень рѣзкимъ отзывомъ но поводу выраженнаго католикосомъ желанія. Ермоловъ писалъ Голицыну:
„Извѣстныя Вашему Сіятельству весьма обыкновенныя способности Католикоса, и что не такихъ свойствъ человѣкъ можетъ быть равнодушенъ къ лишенію власти, а я могу присоединить къ тому, что’ г^пыщенный происхожденіемъ своимъ скорбитъ онъ о потеуІЬ оной и возвратясь сюда не воздержится онъ отъ интригъ, которыя будутъ имѣть вліяніе на умы здѣшнихъ жителей, между сильнѣйшими изъ коихъ многихъ имѣетъ онъ родственниковъ и таковыхъ, которымъ при всей его ничтожности, пріятно будетъ видѣть въ немъ сына царя Ираклія, коего въ здѣшнемъ народѣ чтится память. Новый порядокъ управленія духовными дѣлами, ограничивая самоуправство многихъ лицъ, дѣлаетъ по необходимости многихъ недовольными и всѣ таковые, раздѣлявшіе прежде съ нимъ самовластіе безпутства, будутъ со стороны его. Закос-нѣлое въ невѣжествѣ здѣшнее дворянство, упорное въ своихъ мнѣніяхъ, каждое полезное установленіе принимаетъ за утѣсненіе свободы и въ понятіи его, Католикосъ есть жертва гоненія, слѣдовательно ожидать можно, какое приметъ въ немъ участіе. *
Для произведенія интригъ достаточно уже одного племянника католикоса нѣкоего князя Циціанова, котораго также полезно не пускать въ Грузію. Католикосъ имѣетъ такое содержаніе, которое достаточно жить повсюду и весьма хорошо и каковыми выгодами онъ здѣсь не пользовался. Въ обширной Россіи, кромѣ Грузіи, есть климаты весьма умѣренные, гдѣ католикосъ, будучи еще весьма не старыхъ лѣтъ, еслибы и чувствовалъ болѣзни, проживать удобн^, можетъ“.
Г>43
Отрицательный отвѣтъ генерала Ермолова имѣлъ слишкомъ глубокія основанія. Онъ поступилъ здѣсь какъ опытный администраторъ и политикъ. Онъ воочію видѣлъ, гдѣ скрывалась главная причина всѣхъ періодическихъ волненій въ управляемомъ имъ краѣ. Со времени удаленія католикоса Антонія изъ Тифлиса, жители Грузіи не могли помириться съ уничтоженіемъ самостоятельности ихъ церкви и съ подчиненіемъ ея Св. Синоду. Всѣ грузины, безъ исключенія, жалѣли о своемъ царственномъ католикосѣ. Еще въ 1819 году экзархъ Грузіи митрополитъ Ѳеофилактъ оффиціально доносилъ въ Петербургъ, что въ грузинскихъ церквахъ тогда только при богослуженіи воспоминали Св. Синодъ, когда замѣчали въ церкви русскихъ чиновниковъ, а во всякое другое времи его игнорировали. Неудовольствіе противъ введенія новыхъ церковныхъ порядковъ въ Грузіи обнаруживалось такъ ясно, такъ настойчиво, что потребовалась необходимость прибѣгнуть даже къ военной силѣ. Особенно сильно было народное движеніе въ Имеретіи, гдѣ во главѣ недовольныхъ стали два старѣйшіе митрополита— кутаисскій Досиѳей и гаенатскій Евѳимій. близкіе между собою родственники (двоюродные братья), имѣвшіе большіе связи съ мѣстными князьями. Они не признавали надъ собою власти Синода, не отвѣчали на бумаги экзарха и т. н. Послѣдній рѣшился самъ лично предпринять поѣздку въ Имеретію. Народъ, подстрекаемый своими владыками, взялся за оружіе и экзархъ неоднократно подвергался опасности быть убитымъ. На его жизнь было нѣсколько покушеній. Не окончивъ обзора Имеретіи, онъ, подъ прикрытіемъ сильнаго военнаго конвоя, уѣхалъ назадъ въ Тифлисъ. Ермолову приходилось военною силою усмирять возстаніе въ Имеретіи. Онъ писалъ въ Петербургъ по поводу возстанія:
„духовенство имеретинское главнѣйшею было пружиною всѣхъ возмущеній и безпокойствъ, тамъ происшедшихъ; оно пріобыкло пользоваться неограниченнымъ въ народѣ уваженіемъ, чего безъ труда достигло, не взирая на свое невѣжество, алчно всякихъ выгодъ и потерю ихъ пріемлетъ чувствительно. „Но не одно грузинское духовенство было виновато въ возстаніи. Самъ А. П. Ермоловъ въ отношеніи къ министру духовныхъ дѣлъ князю Голицыну писалъ: „что возможно было отвратить цюзмущеніе, если бы митрополитъ Ѳеофилактъ пріостановилъ приводить въ исполненіе проэктъ преобразованій духовной части, видя, сколь мало соображеніе онъ былъ съ мѣстными обстоятельствами“.
#
По Высочайшему поколѣнію, оба непокорные митрополита вызваны были въ Петербургъ. Ихъ на пути въ Россію сопровождалъ надежный военный конвой. Генералъ Ермоловъ просилъ, чтобы отправка митрополитовъ состоялась зимою и какъ можно осторожнѣе. «Удаленіе митрополитовъ,—писалъ онъ въ Петербургъ,—сопровождаемо будетъ нѣкоторымъ въ народѣ безпокойствомъ по родственнымъ ихъ связямъ со многими изъ князей и дворянства, въ зимнее время, возбужденный народъ не столько имѣетъ возможности соединиться». Митрополитъ кутаисскій Досиѳей ^е доѣхалъ до Петербурга. Онъ «по кичливости своей, и бывъ снѣдаемъ чувствомъ преступленія своего, принялъ неравнодушно сдѣланный ему арестъ и черезъ нѣсколько дней на пути скончался». Такъ писалъ одинъ сопровождавшій его чиновникъ. Другой митрополитъ Евѳимій, вмѣстѣ съ архимандритомъ Григоріемъ, благополучно прибылъ въ Петербургъ, на пути останавливался въ Новго-’ родѣ, гдѣ помѣщался въ митрополичьихъ покояхъ. Изъ Петербурга митрополитъ Евѳимій отправленъ былъ въ Алексаидро-свирскій монастырь, гдѣ и жилъ на покоѣ, получая по пятисотъ рублей въ годъ, при монастырской квартирѣ и столѣ.
Такимъ образомъ генералу Ермоловъ имѣлъ слишкомъ вѣскія основанія къ тому, |г!обы не принимать въ Грузію бывшаго католикоса. Письмо Ермолова доложено было государю 15 апрѣля 1823 года, но содержаніе* его конечно осталось скрытымъ для Антонія. 24 апрѣля князь Голицынъ даль ему, согласію Высочайшей волѣ, очень поздній и дипломатически уклончивый отвѣтъ.
„Его Императорское Величество замѣтить изволилъ“, такъ писалъ Голицынъ Антонію, „что неприлично было бы Вашему Святительству имѣть безъ службы пребываніе въ Грузіи, гдѣ вы, Милостивый І’осударь, занимали прежде столь важное мѣсто. Но если находите здѣшній климатъ неблагопріят-ствующимч^ Вашему здоровью, то Его Величество предоставляетъ Вашему Святительству избрать для пребыванія своего Крымъ или другую изъ южныхъ губерній“.
Антопій такъ истомился во время пребыванія своего въ Петербургѣ, что радъ былъ выѣхать отсюда въ любое мѣсто, а тѣмъ болѣе въ южныя губерніи, такъ симпатичныя ему по воспоминаніямъ и Чіріятныя по климату. 10 мая 1823 года онъ сообщилъ князю Голицыну, что намѣренъ отправиться на жительство въ Астрахань и просилъ доложить государю свою просьбу о денежномъ пособіи на проѣздъ. Государь очень
милостиво отнесся къ прошенію католикоса, повелѣлъ выдать ему на проѣздъ 5.000 рублей и, что особенно важно, предоставилъ ему право перемѣнять мѣстопребываніе по своему личному усмотрѣнію, не испрашивая на то чьего бы то ни было разрѣшенія.
IV.
Переѣздъ въ Нижній-Новгородъ. — Образъ жизни въ Нижнемъ-Нов-городѣ.— Кончина католикоса,—Устройство ему памятника на казенный счетъ.—Перенесеніе въ 1841 году праха католикоса въ новый каѳедральный соборъ. — Гербъ католикоса. — Портретъ католикоса въ коллекціи II. М. Третьякова въ Москвѣ, писанный Боровиковскимъ.
ч Въ іюнѣ 1823 года Антоній увѣдомлялъ министра духовныхъ дѣлъ князя Голицына, что онъ намѣренъ на первый разъ ѣхать въ Нижній Новгородъ и быть тамъ до извѣстнаго времени. Князь Голицынъ снесся съ нижегородскимъ епископомъ Моисеемъ и сообщалъ ему о томъ, что государь, по просьбѣ католикоса, приказалъ снабжать его клиромъ и всѣмъ необходимымъ для священнослужепія во всякое время, когда онъ пожелаетъ или будетъ въ состояніи служить. Антоній избралъ мѣстомъ своего пребыванія Нижній Новгородъ потому, что тамъ жили многіе изъ его соотечественниковъ и даже родственниковъ: потомокъ карталинскихъ царей князь Георгій Александровичъ Грузинскій, вдова князя Леона Грузинскаго Параскева Евграфовна и близкій родственникъ его по матери князь Николай Александровичъ Дадіанъ.
Предъ самымъ своимъ выѣздомъ изъ Петербурга Антоній просилъ князя Голицына выхлопотать ему отъ Синода билетъ на проѣздъ и упомянуть въ немъ и племянника князя Евстафія Циціаиова. Послѣдняя просьба имѣла не случайный характеръ. Католикосу хотѣлось поскорѣе увезти своего племянника изъ Петербурга. Синодъ выдалъ билетъ только одному католикосу, но упомянуть въ немъ о князѣ Циціановѣ отказался на томъ основаніи, что Циціановъ не духовное лицо, а главнымъ образомъ потому, что послѣдній не имѣлъ права выѣзда изъ Петербурга по возникшему противъ него судебному процессу °).
:)) Грузинскій дворянинъ Тулаевъ, одинъ изъ лицъ, служившихъ Долгое время при католикосѣ, обвинялъ князя Циціанова въ распеча-таніи имъ конверта и вынутіи изъ него принадлежащихъ ему, Тулаеву, Ді^рКіентовъ. Дворянинъ 'Кулаевъ очень мпого оказывалъ услугъ като-
5-го сентября 1S23 года католикосъ Антоній прибылъ нъ Нижній Новгородъ. Для встрѣчи такого высокаго гостя при въѣздѣ его въ городъ, нижегородскій епископъ Моисей отправилъ ректора семинаріи и архимандрита Печерскаго монастыря Гавріила, двухъ членовъ консисторіи и всѣхъ городскихъ благочинныхъ. Но Антоній не счелъ нужнымъ лично посѣтить проосвященнаго Моисея, а только письменно увѣдомилъ его о своемъ благополучномъ прибытіи. Такъ какъ большая часть знакомыхъ Антонію грузинскихъ семействъ принадлежала къ приходу Покровской церкви, то Антоній избралъ эту церковь своимъ постояннымъ храмомъ. По воскреснымъ и праздничнымъ днямъ грузины отправляли богослуженіе въ Харламиіев-скомъ придѣлѣ на своемъ отечественномъ языкѣ. На этихъ богослуженіяхъ почти всегда присутствовалъ Антоній, какъ богомолецъ. Онъ тогда уже страдалъ слабостію ногъ и потому большею частію сидѣлъ при богослуженіи, для чего посреди церкви подъ аркой поставлены были для него особыя высокія кросла. Молитвеннымъ памятникомъ пребыванія католикоса въ Покровскомъ приходѣ до сихъ пЬръ служитъ подаренная имъ въ эту церковь небольшая икона Св. Троицы, о которой жертвователь свидѣтельствовалъ, что она старинная и чудотворная. Самъ блаженнѣйшій Анриій, хотя и служилъ иногда въ каѳедральномъ соборѣ п в$ женскомъ Крестовоздвижен-скомъ монастырѣ, но весьма рѣдко, частір по слабости здог ровья, частію по незнанію русскаго языка. По все время болѣзни мѣстнаго преосвященнаго Антоній осшщщъ антиминсы и посвящалъ ставленниковъ, по смерти Моисея Антоній въ 1825 году принималъ участіе и въ важномъ политическомъ
ликосу, о чемъ послѣдній заявлялъ оффиціально. Онъ выдалъ ему отъ себя аттестатъ, въ которомъ свидѣтельствовалъ, что Тулаевъ, „теряя собственныя выгоды во время нашествія на Москву непріятеля, употребилъ самые человѣколюбивые способы ко спасенію меня“. Кромѣ того, Тулаевъ оказывалъ католикосу неоднократно и матеріальную пользу. Онъ какимъ-то образомъ ухитрялся занимать для него деньги,-—причемъ обыкновенно дѣлалъ займы на свое имя, а въ обезпеченіе уплаты денегъ съ католикоса и его племянника князя Циціанова бралъ заемныя письма, которыхъ у него съ теченіемъ времени накопилось на 45.000 рублей. За такую рѣдкую и обязательную помощь Тулаевъ, впрочемъ, поплатился; деньги, по полученнымъ имъ заемнымъ письмамъ, не были ему уплачены и заимодавцы одинъ за другимъ стали привлекать его къ суду ва неплатежъ въ срокъ занятыхъ денегъ. Чѣмъ кончилось это дѣло неизвѣстно.
событіи,—по случаю кончины Императора Александра I онъ два раза приводилъ нижегородскихъ гражданъ къ присягѣ: въ первый разъ ночью императору Константину I, а въ другой разъ послѣ вечерни—императору Николаю I.
Во время пребыванія своего въ Нижнемъ Новгородѣ Антоній любилъ принимать посѣщенія своихъ знакомыхъ и •самъ часто бывалъ въ обществѣ. Среди русскихъ людей онъ разговаривалъ чрезъ переводчика, потому что плохо зналъ русскій языкъ, и затруднялся въ произношеніи многихъ русскихъ словъ. Обращеніе его, по свидѣтельству современниковъ, было со всѣми чрезвычайно вѣжливое и благосклонное, его манеры вполнѣ соотвѣтствовали его высокому сану и происхожденію. Въ числѣ близкихъ знакомыхъ католикоса въ Нижнемъ Новгородѣ было семейство гвардіи поручика Александра Александровича Турчанинова, у котораго онъ 9 октября 1824 года воспринималъ при св. крещеніи вмѣстѣ съ княжною Дарьею Леоновой Грузинской—дочь Варвару. Антоній любилъ парадность и свои выѣзды дѣлалъ въ подаренной ему императоромъ Александромъ I золотой каретѣ, запряженной цугомъ въ шесть лошадей. «Въ незатѣйливомъ губернскомъ городѣ», говорить современникъ, «все это было такъ диковинно, такъ необыкновенно, что народъ не могъ на грузинскаго іерарха довольно наглядѣться и вездѣ сопровождалъ его толпами». 13 октября 1825 года, за два года до своей смерти, Антоній написалъ духовное завѣщаніе, утвержденное нижегородскимъ ѵѣздщлмъ судомъ. Вт» этомъ завѣщаніи со всею ясностію обнаруживается привязанность грузинскаго первосвятителя къ своему родному племяннику по матери князю Евстафію Давыдовичу Циціанову, старецъ-дядя даже какъ-бы извиняется предъ своимъ племянникомъ въ томъ, что онъ не можетъ достаточно вознаградить его за его любовь и услуги. Желая хоть сколько нибѵдь отблагодарить и вознаградить своего любимаго племянника, католикосъ въ первомъ параграфѣ своего духовнаго завѣщанія дѣлаетъ слѣдующее распоряженіе: «все мое недостаточное движимое имѣніе, коего составляетъ Не болѣе - на двѣ тысячи рублей и деньги, сколько *за послѣдними моими на содержаніе мое издержками останется, ^предоставляю но смерти моей въ единственное и непосредственное распоряженіе и собственность означенному племяннику моему родному князю Евстафію Давыдовичу Циціанову въ знакъ всегдашней моей къ нему благодарности за нелице-/
мѣрную его ко мнѣ любовь и приверженность съ повтореніемъ чистѣйшей моей къ нему признательности, что мнѣ его соотвѣтственно усердію его награждать не чѣмъ, хотя бы я и желалъ сіе исполнить». Во второмъ параграфѣ своего духовнаго завѣщанія Антоній говоритъ о своемъ погребеніи: «означеннаго моего племянника Евстафія Давыдовича прошу бренное тѣло мое предать погребенію, съ присовокупленіемъ къ сему, употребить, ежели онъ заблагоразсудитъ, излишнія издержки на сей предметъ уже изъ своей собственности, чего на оное изъ оставшихся послѣ меня денегъ и весьма недостаточнаго моего имѣнія доставать не будетъ, что предоставляю на волю и произволъ онаго племянника моего». Бореемъ содержаніи духовнаго завѣщанія проглядываетъ опасеніе католикоса о томъ, чтобы кто нибѵдь изъ другихъ его родныхъ не предъявилъ правъ на остающееся послѣ его смерти имущество и тѣмъ не причинилъ бы хлопотъ и непріятностей его любимому племянник-у.
Католикосъ Антоній II скончался 21 декабря 1827 года, въ 10 ч. утра, 66-ти лѣтъ отъ роду. Нижегородскій преосвященный Аѳанасій писалъ въ Синодъ, что «блаженнѣйшій» Антоній скончался послѣ продолжительной болѣзни, тогда какъ нижегородскій губернаторъ Бахметевъ доносилъ въ Петербургъ, что католикосъ умеръ послѣ непродолжительной боязни. Погребеніе Антонія отличалось необыкновенною для Губернскаго города торжественностію. Всѣ хлопоты и распоряженія по похоронамъ принялъ на себя нижегородскій предводитель дворянства родственникъ усопшаго князь Г. А. Грузинскій. 31 декабря совершено было отпѣваніе усопшаго католикоса въ Благовѣщенскомъ соборѣ, а мѣстомъ послѣдняго покоя избранъ былъ каѳедральный Скорбященскій соборъ. Предъ выносомъ гроба изъ Благовѣщенскаго Собора, соборный протоіерей П. И. Лебедевъ произнесъ прощальную рѣчь 10); въ процессіи за гробомъ шли: генералъ-губернаторъ Бахметевъ, губернаторъ Храповицкій, губернскій предводитель дворянства князь Грузинскій и всѣ городскія власти въ полной параднШг формѣ. На пути шествія процессіи, на Верхнебазарной площади, шпалерами разставлены были войска, которыя по приближеніи къ нимъ погребальнаго шествія отдавали царскую почесть зна-
и>) рѣчь о. Лебедева напечатана въ „Нижегородскихъ Епархіальныхъ Вѣдомостяхъ“ 1865 г. JN® 13.
менитому усопшему. Многочисленныя толпы народа, не смотря на сильнѣйшій морозъ, заняли всю площадь, по которой должна была пройти процессія. Заупокойную литургію совершалъ одинъ преосвященный Ириній, а въ отпѣваніи принялъ участіе и преосвященный Аѳанасій. За литургіей и отпѣваніемъ сказаны были двѣ рѣчи—одна ректоромъ семинаріи архимандритомъ Гавріиломъ, а другая протоіереемъ Г. Іірудентовымъ. Государь Николай Павловичъ всѣ расходы по погребенію Антонія принялъ на счетъ казны и повелѣлъ выдать князю Грузинскому 6000 рублей на покрытіе сдѣланнаго имъ для этой цѣли займа. Кромѣ того, на сооруженіе католикосу надгробнаго памятника Государемъ пожаловано было изъ казны двѣ Ъь половиной тысячи рублей асс. Синодъ нашелъ приличнымъ сдѣлать слѣдующую надпись на памятникѣ: «здѣсь погребено тѣло блаженнѣйшаго католикоса Антонія, царевича Грузинскаго.» Нынѣшній памятникъ имѣетъ болѣе чѣмъ скромный видъ: онъ стоитъ прислоненный къ южной стѣнѣ въ Спасо-преображенскомъ соборѣ, въ Скорбященскомъ придѣлѣ, за главнымъ иконостасомъ; это весьма скромное мраморное надгробіе въ два аршина вышины, съ надписью и съ бронзовымъ, нѣкогда вызолоченнымъ, гербомъ Грузіи» “).
Все частное, лично принадлежавшіе Антонію, имущество было оцѣнено въ 19,746 р. 75 коп. Сюда не вошли орденскіе знаки, которые не могли быть оцѣнены въ Нижнемъ-Новгородѣ и остались потому безъ оцѣнки. — Имущество католикоса состояло изъ носильнаго платъя, подрясниковъ, рясъ, мантій и лично имъ пріобрѣтенныхъ или подаренныхъ ему церковныхъ облаченій, а также столоваго и чайнаго серебра. Такъ какъ всѣ принадлежавшія католикосу облаченія отлича-лиѳь богатствомъ, то вмѣсто нихъ на покойнаго возлолсено * было простое архіерейское облаченіе, взятое изъ ризницы ни-лшгородскаго епископа. Точно также изъ архіерейской ризницы взята была для возложенія на покойнаго и митра. Взамѣнъ ея въ архіерейскую ризницу взятъ саккосъ католикоса изъ богатой парчи, цѣною въ 500 рублей. Золотая карста, пожалованная Антонію императоромъ Александромъ I, согласно вараженной имъ словесно волѣ, отдана въ нижегородскій архіерей-W скій домъ въ распорялсепіе преосвященнаго Аѳанасія, какъ бы въ благодарность за погребеніе. Кромѣ лично принадлелгавшаго католикосу имущества, въ его распорялшніи находились цер-
”) „НилсегородсйТя Епархіальныя Вѣдомости“, 1865 г., № 13.
ковііыя облаченія и. вообще, ризница, числомъ до тридцати предметовъ, вывезенная имъ изъ Грузіи въ 1810 году. Послѣ его смерти вся ризница оказалась въ совершенной цѣлости и по распоряженію св. Синода отправлена была изъ Нижняго-Новгорода въ Тифлисъ къ экзарху Грузіи митрополиту Іонѣ, которымъ и получена въ полной цѣлости.
Князь Г. А. Грузинскій чрезъ оберъ-прокурора Св. Синода князя Мещерскаго довелъ до свѣдѣнія государя о двухъ словесныхъ просьбахъ католикоса, высказанныхъ имъ предъ своею кончиною, и касавшихся лицъ, служившихъ при особѣ католикоса. Государь, именнымъ указомъ, даннымъ министру финансовъ 18 марта 1828 года, назначилъ, согласно просьбѣ покойнаго, пожизненныя пенсіи служившимъ при его особѣ лицамъ, по на половину меньшія той суммы, какую они получали при жизни католикоса—именно: князю Парсадану Ци-ціапову—500 р.; духовнику протоіерею Аарону—400 р.; священнику Симону—300 р.; іеромонаху Даніилу—300 р.; домоправителю Шувалову—350 р.; единовременно но 300 р. состоявшему для разныхъ порученій Берзину, дворецкому Кузнецову и келейнику Черкезову и тремъ служившимъ при католикосѣ крѣпостнымъ крестьянамъ по 100 р. каждому. Кромѣ того, имъ, согласно просьбѣ католикоса, высочайше дащрвана свобода отъ крѣпостной зависимости и право избранія такого рода жизни, какой они сами пожелаютъ.
Талантливый художникъ своего времени Боровиковскій сохранилъ для потомства внѣшній видъ католикоса Антонія II. Живописный портретъ кисти указаннаго художн#*^ раньше входилъ въ составъ собранія картинъ Н. Д. Быкова въ Петербургѣ; отсюда онъ пріобрѣтенъ П. М. Третьяковымъ и перевезенъ въ Москву. Этотъ портретъ представляетъ въ настоящее время одинъ изъ драгоцѣнныхъ перловъ превосходной Третьяковской коллекціи. Одинъ изъ цѣнителей живописи слѣдующимъ образомъ описываетъ свои впечатлѣнія, вынесенныя имъ отъ произведенія Боровиковскаго: «Царственныя черты южнаго горячаго типа необыкновенно гармонируютъ съ пышностію и яркостію облаченій. Лицо живетъ и черные глаза смотрятъ пытливо подъ густыми бровями, дорогая мантія, жемчужныя оплечья, изображающія херувимовъ, написаны съ какой-то могучей скромностію» 1а).
Протоіерей В. Жмакинъ. 12
12) „Русскій Архивъ“, 1891 г., кн. VI, стр. 270. 4Н&
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная ака-демия Русской Православной Церкви - высшее учебное заведение, целью которого является подготовка священнослужителей, преподавателей духовных учеб-ных заведений и специалистов в области богословских и церковных наук. Подразделениями академии являются: собственно академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет ино-странных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках процесса компьютеризации Санкт-Петербургской православной духовной академии. В подготовке электронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта - ректор академии епископ Гатчинский Амвросий. Куратор проекта - проректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Матери-алы журнала подготавливаются в формате pdf, распространяются на компакт-диске и размещаются на сайте академии.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
