CC BY
296
УДК 347.1:347.471
ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НЕКОММЕРЧЕСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ, ПРИНОСЯЩЕЙ ДОХОД
М.А. Берестнев
В данной статье рассматриваются положения Федерального закона от 05.05.2014 г. № 99-ФЗ «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации». Определяется содержание приносящей доход деятельности некоммерческих организаций. В ходе исследования выявляется соотношение «предпринимательской деятельности» и «приносящей доход деятельности». Анализируемая судебная практика определяет специфику правоприменения отдельных положений гражданского законодательства в контексте рассматриваемой проблематики.
Ключевые слова: предпринимательская деятельность, приносящая доход деятельность, некоммерческие организации.
Федеральным законом от 05.05.2014 г. № 99-ФЗ «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации» [1, Ст. 2304] пункт 4 статьи 50 Гражданского кодекса Российской Федерации изложен в новой редакции [2, Ст. 3301].
Согласно данным изменениям, некоммерческие организации вправе осуществлять приносящую доход деятельность, если это предусмотрено их уставами, лишь постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых они созданы, и если это соответствует таким целям.
В предыдущей редакции статьи 50 ГК РФ некоммерческим организациям предоставлялось право осуществлять предпринимательскую деятельность для достижения целей создания и при условии соответствия такой деятельности целям создания.
Таким образом, законодатель счел необходимым разграничить понятия «предпринимательской деятельности» и «приносящей доход деятельности».
Разумным было предположить, что разграничение понятий носит не только формальный характер, но и имеет практическую цель, видоизменяющую содержание правового статуса некоммерческих организаций. Тем более, что исследование пределов осуществления деятельности некоммерческих организаций весьма актуально в свете наметившегося интереса государства к деятельности социально-ориентированных некоммерческих организаций. В последнее время значительно вырос объем материальной и политической поддержки деятельности указанных юридических лиц, в связи с чем требуется совершенствование законодательной регламентации их правового статуса и отдельных вопросов деятельности.
Разработчики Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, отмечали целесообразность сохранения принципиального деления юридических лиц на коммерческие и
некоммерческие организации (статья 50 ГК), ибо при его отмене последние (различные фонды, учреждения, общественные организации и т.д.) получат не обоснованную целевым (ограниченным) характером их правоспособности неограниченную возможность участия в предпринимательской деятельности.
Дополнительно в Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации предлагалось дополнить критерии разграничения юридических лиц на коммерческие и некоммерческие организации, в частности, путем указания на то, что ограниченный (специальный) характер гражданской правоспособности некоммерческих организаций в полной мере распространяется на их право осуществлять предпринимательскую деятельность. Кроме того, необходимо положение об исчерпывающем перечислении в их уставах всех видов разрешенной им деятельности (включая предпринимательство, которое должно являться вспомогательным по отношению к основным, главным видам их деятельности), а также об осуществлении разрешенного им предпринимательства только в сферах, соответствующих профилю (характеру) их основной деятельности. Применительно к некоммерческим организациям следует говорить не о предпринимательской, а о вспомогательной хозяйственной деятельности или о «деятельности, приносящей дополнительные доходы» [3].
Как мы видим, предложения разработчиков Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации выделить «деятельность, приносящую дополнительные доходы», нашли свое отражение в тексте вступившего в силу законопроекта.
При этом сущность приносящей доход деятельности и ее признаки в отличие от предпринимательской деятельности в новой редакции части первой ГК РФ не раскрываются.
В научной литературе дискуссия о некорректности употребления термина «предпринимательская деятельность» применительно к некоммерческим юридическим лицам велась задолго до разработки и утверждения Концепции реформирования гражданского законодательства Российской Федерации. Так, вполне обоснованно В.Ф. Попондопуло отмечал, что «если извлечение прибыли не есть основная цель деятельности лица, то оно не является предпринимателем, а его деятельность нельзя назвать предпринимательской» [4, С. 312].
По мнению К.П. Кряжевских, «приносящая доходы деятельность учреждений не может быть рассмотрена как предпринимательская, ибо отсутствуют главные критерии предпринимательства, установленные статьей 2 ГК РФ - получение прибыли, самостоятельность и осуществление ее на свой риск, что связано с существованием субсидиарной ответственности собственника наряду с максимально усеченной имущественной базой собственной ответственности учреждения, нестандартным имущественным режимом этой базы и специальной правоспособностью»^, С. 176].
В настоящее время в гражданском законодательстве, в статье 2 ГК РФ, раскрывается понятие предпринимательской деятельности как
самостоятельной, осуществляемой на свой риск деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке.
Как отмечено ранее, легального определения «приносящей доход деятельности» в законодательстве не содержится. В определении, предложенном в пункте 2 статьи 24 Федерального закона от 12.01.1996 г. №7 -ФЗ «О некоммерческих организациях»[6, Ст. 145], не разграничивается предпринимательская и иная приносящая доход деятельность, оба понятия используются совместно. В итоге в тексте статьи под предпринимательской и иной приносящей доход деятельностью понимается приносящее прибыль производство товаров и услуг, отвечающих целям создания некоммерческой организации, а также приобретение и реализация ценных бумаг, имущественных и неимущественных прав, участие в хозяйственных обществах и участие в товариществах на вере в качестве вкладчика.
В научной литературе можно встретить большое количество различных дефиниций «приносящей доход деятельности», объединяемых, как правило, перечислением одинаковых признаков. Так, А.А. Бурцева в своем исследовании приходит к следующему выводу «приносящая доход деятельность является возмездной неосновной уставной деятельностью, осуществляемой некоммерческими организациями для финансового и имущественного обеспечения целей, задач, а также модернизации своей основной деятельности, посредством использования имущества, принадлежащего им на праве собственности или пользовладения, а также денежных средств и ценных бумаг, инновационных технологий и объектов интеллектуальной собственности, находящихся в их распоряжении. Доходы, полученные от такой деятельности, поступают в самостоятельное распоряжение некоммерческой организации, но не распределяются между учредителями» [7, С. 33].
Обозначенная проблематика в части соотношения понятий «приносящая доход деятельность» и «предпринимательская деятельность», как и отказ законодателя от использования по отношению к некоммерческим организациям термина «предпринимательская деятельность», имеют практическое значение. В частности, частью 3 статьи 14.1 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за осуществление предпринимательской деятельности с нарушением требований и условий, предусмотренных специальным разрешением (лицензией) [8, Ст. 1]. Анализ судебной практики показывает, что некоммерческие организации, как и коммерческие, привлекаются арбитражными судами к административной ответственности, при этом не исследуется вопрос о невозможности квалификации деятельности, например, бюджетного учреждения как предпринимательской. Аналогичная ситуация просматривается с применением других частей статьи 14.1 КоАП РФ.
Казалось бы, решая вопрос о том, образуют ли действия лица составы административных правонарушений, предусмотренных статьей 14.1 КоАП РФ, необходимо проверять, содержатся ли в них признаки, предпринимательской
деятельности, перечисленные в пункте 1 статьи 2 ГК РФ, относится ли субъект к лицам, осуществляющим такую деятельность. Однако подход Верховного суда РФ, отраженный в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», свидетельствует об обратном [9]. По мнению высшего судебного органа, на некоммерческую организацию в части осуществления приносящей доход деятельности по аналогии закона (пункт 1 статьи 6 ГК РФ) распространяются положения законодательства, применимые к лицам, осуществляющим предпринимательскую деятельность.
Аналогичным образом должен решаться вопрос о применении к некоммерческим организациям положений гражданского законодательства, устанавливающих специальные положения для субъектов предпринимательской деятельности - коммерческих организаций.
Такие положения содержатся в пункте 1 статьи 188.1 ГК РФ о безотзывной доверенности, пункте 2 статьи 310 ГК РФ об одностороннем изменении условий обязательства или одностороннем отказе от исполнения обязательства, статье 315 ГК РФ о досрочном исполнении обязательства, статье 317.1 ГК РФ о процентах по денежному обязательству, статье 322 ГК РФ о солидарных обязательствах, пункте 2 статьи 333 ГК РФ об уменьшении неустойки, пункте 2 статьи 339 ГК РФ об особенностях условий и формы договора залога, пункте 2 статьи 350.1 ГК РФ об особенностях реализации заложенного имущества при обращении на него взыскания во внесудебном порядке, пункте 1 статьи 356 ГК РФ о договоре управления залогом, пункте 4 статьи 358.2 ГК РФ об ограничении залога права, пункте 3 статьи 361 ГК РФ об основаниях возникновения поручительства, пункте 1 и пункте 3 статьи 391 ГК РФ об условиях и форме перевода долга, пункте 5 статьи 395 о начислении процентов на проценты (сложные проценты), пункте 3 статьи 401 ГК РФ о повышенной ответственности, пункте 1 статьи 406.1. о возмещении потерь, возникших в случае наступления определенных в договоре обстоятельств, пункте 2 и пункте 3 статьи 431.1 ГК РФ о недействительности договора, пункте 4 статьи 431.2 о заверениях об обстоятельствах, пункте 1 статьи 450 ГК РФ об основаниях изменения и расторжения договора, пункте 6 статьи 450.1 ГК РФ об отказе от договора (исполнения договора) или от осуществления прав по договору.
Во всех приведенных случаях вводится специальное регулирование отношений с участием «стороны, осуществляющей предпринимательскую деятельность».
При этом интересно выглядят положения статьи 426 ГК РФ, регламентирующей публичный договор. В данной статье законодателем используется формулировка «лицо, осуществляющее предпринимательскую или иную приносящую доход деятельность». Возникает вопрос, по какой причине в вышеприведенных нормах речь идет только о предпринимательской деятельности, а в статье 426 ГК РФ специально выделяются две категории.
До принятия Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 в литературе высказывались идеи о неприменении к некоммерческим организациям вышеприведенных положений гражданского законодательства, регулирующих деятельность субъектов предпринимательской деятельности. Так, по мнению В.К. Андреева, положения п. 3 ст. 401 ГК РФ о повышенной ответственности не применимы к некоммерческим организациям. Напомним, что согласно данной норме лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. При этом базовое правило - ответственность при наличии вины - не применяется.
В.К. Андреев приходит к выводу, что «деятельность некоммерческих организаций не является предпринимательской, за исключением тех случаев, которые в ГК РФ отнесены прямо к определенным видам некоммерческих организаций (фондам - пункт 1 статьи 123.19 ГК РФ; автономным некоммерческим организациям - пункт 5 статьи 123.24 ГК РФ)» [10, С.32]. Следовательно, норма о повышенной ответственности не применима к некоммерческим организациям.
Приведенные законодательные преобразования показывают, что предпринятая законодателем попытка ввести в оборот самостоятельное понятие, характеризующее экономическую деятельность некоммерческих организаций, выглядит достаточно формальной. По сути, отличия в понятиях «предпринимательская деятельность» и «приносящая доход деятельность», как и до принятия Федерального закона от 05.05.2014 г. № 99-ФЗ, состоят в возможности извлекать прибыль и распределять ее между участниками. Введение в оборот нового понятия не привело к изменению правового режима деятельности некоммерческих организаций, не создало возможности для более активного их включения в экономическую деятельность.
В связи с этим ожидаемо, что Верховный суд РФ, разъясняя особенности применения судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», фактически отождествил понятия «предпринимательская деятельность» и «приносящая доход деятельность».
Список литературы:
1. Федеральный закон от 05.05.2014 г. № 99-ФЗ «О внесении изменений в главу 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и о признании утратившими силу отдельных положений законодательных актов Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 12.05.2014. № 19. ст. 2304.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 05.12.1994. № 32. ст. 3301.
3. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации // Вестник ВАС РФ. № 11. ноябрь. 2009.
4. Правовая природа государственных предприятий. Избранные труды по гражданскому праву: в 2т. М., 2014. Т.1.
5. Кряжевских К.П. Правовая природа самостоятельного распоряжения имуществом, приобретенным финансируемым собственником учреждением на доходы от "предпринимательской" деятельности // Актуальные проблемы гражданского права: Сб. статей. Вып. 6 / под ред. О.Ю. Шилохвоста. М., 2003. С. 175-199.
6. Федеральный закон от 12.01.1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» // Собрание законодательства РФ. 15.01.1996. № 3. ст. 145.
7. Бурцева А.А. Социально ориентированные некоммерческие организации - гражданско-правовое регулирование статуса и деятельности // Приложение к ежемесячному юридическому научно-практическому журналу «Хозяйство и право». М. 2014. С. 30-35.
8. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 г. № 195-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 07.01.2002. № 1 (ч. 1). ст. 1.
9. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда РФ. № 8. август. 2015.
10. Андреев В.К. Юридические лица как субъекты экономической деятельности // Юрист. 2015. № 20. С. 28-35.
Берестнев Михаил Александрович, канд. юрид. наук, зав. кафедрой гражданского и земельного права, berestnev@,bk.ru, Россия, Тула, Тульский государственный университет
CIVIL-LAW REGULATING OF INCOME-GENERATING ACTIVITIES OF THE NONPROFIT
ORGANIZATION M.A. Berestnev
This article are discussed the provisions of the Federal Law of 05.05.2014 № 99-FZ «On the Introduction of Amendments to Chapter 4 of the Civil Code of the Russian Federation and Invalidating Certain Provisions of Legislative Acts of the Russian Federation».
It determines the content of income-generating activities of the nonprofit organization. In the course of investigation detected correlation of the entrepreneurial activity and the income-generating activities. The analyzed judicial practice determines the specifics of enforcement of certain provisions of the civil law in the context of the problem.
Keywords: the entrepreneurial activity, the income-generating activities, the nonprofit organization.
Berestnev Mikhail Aleksandrovich, PhD. jurid. Sciences, head of the department of civil and land law, berestnev@bk. ru, Russia, Tula, Tula State University
