CC BY
148
Ермилов В.Б.
ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ «НОМИНАЛЬНОГО РУКОВОДИТЕЛЯ» ОРГАНИЗАЦИИ В ДЕЛЕ О БАНКРОТСТВЕ
Цель: Комплексное изучение специфики гражданско-правовой ответственности «номинального руководителя» при банкротстве организаций по законодательству Российской Федерации.
Методология: Использовались сравнительно-правовой и формально-юридический методы.
Результаты: В статье анализируются термины «номинальный руководитель», «фактический руководитель», раскрываются критерии, позволяющие отнести руководителей организаций к таковым. При этом применение данного термина осложняется отсутствием его закрепления в Законе о банкротстве и нормативно установленных критериев отнесения руководителей к числу номинальных. Проведенные исследования свидетельствуют о необходимости дополнить статью 2 Закона о банкротстве понятием «номинальный руководитель». В статье раскрываются условия гражданско-правовой ответственности номинальных руководителей в деле о несостоятельности (банкротстве) юридического лица. Исследуются вопросы об основаниях ответственности номинальных руководителей, о содержании правонарушения, совершаемого этими лицами. Рассмотрена совокупность обязательных условий, необходимых для привлечения к субсидиарной ответственности номинальных руководителей должника.
Новизна/оригинальность/ценность: Статья обладает высокой научной ценностью, поскольку является одной из первых попыток рассмотреть вопрос привлечения к гражданско-правовой ответственности «номинального руководителя» организации в деле о банкротстве.
Ключевые слова: несостоятельность (банкротство), субсидиарная ответственность, контролирующее должника лицо, «номинальный руководитель» должника.
Ermilov V.B.
CIVIL LIABILITY «NOMINAL HEAD» OF THE ORGANIZATION TO BANKRUPTCY
Purpose: To research is a comprehensive study of the specifics of civil liability of the «nominal Manager» in the bankruptcy of organizations under the legislation of the Russian Federation.
Methodology: Comparative legal and formal legal methods were Used.
Results: In the article it was analyzed the terms «nominal head», «actual head» and reveals the criteria that allow to classify the heads of organizations as such. At the same time, the use of this term is complicated by the absence of its fixed in the bankruptcy Law and the regulatory established criteria for classifying managers as nominal. The conducted research shows the need to Supplement article 2 of the bankruptcy Law with the concept of»nominal Manager». The article describes the conditions of civil liability of nominal managers in the insolvency (bankruptcy) of a legal entity. Examines the issues on the basis of liability of the nominal leaders on the nature of the offences committed by these individuals. A set of mandatory conditions necessary for bringing to subsidiary responsibility the nominal managers of the debtor is considered.
Novelty/originality/value: The Article has a high scientific value, as it is one of the first attempts to consider the issue of bringing to civil liability of the «nominal head» of the organization in the bankruptcy case.
Keywords: insolvency (bankruptcy), subsidiary liability, controlling person of the debtor, «nominal Manager» of the debtor.
30 июля 2017 года вступил в силу Федеральный закон от 29.07.2017 № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях».
В соответствии с пунктом 3 статьи 1 Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ статья 10 Федерального закона от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) утратила силу. Ранее в указанной статье был установлен порядок привлечения к гражданско-правовой ответственности должника и иных лиц в деле о банкротстве.
Закон о банкротстве дополнен новой главой Ш.2 «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве» (введена Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ).
В новой главе Закона о банкротстве систематизированы нормы, посвященные ответственности руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве.
Новые правила стали применяться к заявлениям о привлечении контролирующего должника лиц к субсидиарной ответственности или заявлениям о привлечении контролирующих должника лиц к ответственности в виде возмещения убытков после 1 июля 2017 года.
Определение понятия контролирующего лица ранее содержалось в абзаце тридцать первом статьи 2 Закона о банкротстве (абзац утратил силу согласно Федеральному закону от 29.07.2017 № 266-ФЗ).
В статье 61.10 главы Ш.2 Закона о банкротстве уточнены понятие «контролирующие должника лица», а также критерии, позволяющие отнести лицо к таковым.
21 декабря 2017 года Пленум Верховного Суда РФ принял Постановление № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - Постановление № 53), в котором даны подробные разъяснения, как на практике должны применяться положения главы Ш.2 Закона о банкротстве.
Согласно пункту 3 Постановления № 53, по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия.
В силу пункта 4 Постановления № 53 учитывается контроль, имевший место в период, предшествующий фактическому возникновению признаков банкротства, независимо от того, скрывалось действительное финансовое состояние должника или нет, то есть принимается во внимание трехлетний период, предшествующий моменту, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе об уплате обязательных платежей, из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов (далее - объективное банкротство).
Из пункта 6 Постановления № 53 следует, что руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (далее - номинальный руководитель), например полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также
по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).
Надо отметить, что впервые в Постановлении № 53 даются понятия «номинальный руководитель» и «фактический руководитель».
Как справедливо указывает В. Орленко, «практика назначения номинальных (иногда их также называют фиктивными) руководителей получила значительное распространение, однако в законодательстве данная терминология использована впервые» [2].
Обращение к пункту 6 Постановления № 53 позволяет дать следующее определение номинальности руководителя.
Номинальный руководитель - лицо, которое формально входит в состав органов юридического лица, однако фактическое управление организацией не осуществляет.
Фактический руководитель - лицо, передоверившее управление другому лицу на основании доверенности либо принимавшее ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий.
Вместе с тем в Законе о банкротстве такое понятие не содержится, но при этом упоминается лицо, которое «осуществляло функции органа управления номинально» без формулирования его легитимного определения (пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве).
Из пункта 9 указанной статьи Закона о банкротстве следует, что арбитражный суд вправе уменьшить размер или полностью освободить от субсидиарной ответственности лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, если оно докажет, что при исполнении функций органов управления или учредителя (участника) юридического лица фактически не оказывало определяющего влияния на деятельность юридического лица (осуществляло функции органа управления номинально), и если благодаря предоставленным этим лицом сведениям установлено фактически контролировавшее должника лицо, в том числе отвечающее условиям, указанным в подпунктах 2 и 3 пункта 4 статьи 61.10 настоящего Федерального закона, и (или) обнаружено скрывавшееся последним имущество должника и (или) контролирующего должника лица.
В целях раскрытия понятия «номинальный руководитель» целесообразно обратиться к нормативным положениям иных отраслей права.
Понятие «номинальный руководитель юридического лица» достаточно часто встречается в
EURASIAN
> 3 (34) 2018 <
ADVOCACY
практике налоговых и судебных органов, несмотря на отсутствие в Налоговом кодексе РФ термина «номинальный руководитель».
Анализ иных отраслей права четкого ответа на вопрос о возможности полного раскрытия содержания исследуемого понятия не дает, поскольку отсутствует закрепленное определение номинальности руководителя и, соответственно, установления подобной характеристики.
Налоговые органы, несмотря на отсутствие понятия «номинальный руководитель», закрепленного официально, квалифицируют руководителя как номинального в следующих случаях:
- руководитель отрицает, что он являлся директором данной организации, и утверждает, что не знал о назначении его на соответствующую должность (например, запись в ЕГРЮЛ осуществлена по утерянному паспорту);
- он не осуществлял фактическое руководство деятельностью организации, однако указывает на то, что передавал свои личные данные для проведения регистрации его в качестве директора юридического лица на возмездной основе;
- лицо, именуемое руководителем организации, финансово-хозяйственную деятельность организации не вело, однако осуществляло подписание различных документов, касающихся функционирования юридического лица;
- руководитель подтверждает факт осуществления своих полномочий в организации, но пояснить основные обстоятельства ведения финансово-хозяйственной деятельности компании не может;
- директор является «массовым руководителем», поскольку зарегистрирован в таком статусе в значительном количестве юридических лиц;
- иное лицо указывает на то, что так называемый руководитель организации не мог выступать в качестве единоличного исполнительного органа хозяйствующего субъекта в силу различных обстоятельств (например, наличие иной работы в соответствующий период и др.).
В качестве обстоятельств, подтверждающих номинальность руководителя, могут быть представлены различные доказательства, в том числе:
- объяснения самого лица, именуемого руководителем организации, или свидетельские показания иных лиц, которым он известен (например, родственников и т. п.);
- почерковедческая экспертиза, подтверждающая или опровергающая факт подписания лицом, именуемым руководителем организации, различного рода документов;
- в отношении лица, именуемого руководителем организации, отсутствуют справки по форме 2-НДФЛ.
Аналогичную квалификацию номинального руководителя дают и арбитражные суды в деле о банкротстве.
Так, в случае, если суд установит наличие формального руководства хозяйствующим субъектом, это может послужить одним из оснований для отказа в удовлетворении заявления о привлечении номинального руководителя к субсидиарной ответственности в полном объеме в деле о банкротстве юридического лица.
Так, И.Ю. Рыков отмечает, что в вопросе о том, подлежит ли привлечению к субсидиарной ответственности по долгам фирмы «номинальный» руководитель, многое зависит от того, сможет ли он доказать, что действительно был «номинальным» [3].
При наличии номинального руководителя юридического лица, безусловно, предполагается, что также есть и лицо, осуществляющее реальное управление организацией, а именно фактический руководитель. Причем нормативно установлена и возможность привлечения таких субъектов к ответственности за совершение отдельных правонарушений. Так, согласно п. 3 ст. 53.1 ГК РФ лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе возможность давать указания лицу, выполняющему функции руководителя организации, обязано действовать в интересах юридического лица разумно и добросовестно и несет ответственность за убытки, причиненные по его вине юридическому лицу. Однако в данном случае контрагентам юридического лица с номинальным директором в случае причинения им убытков придется обращаться с требованием о возмещении убытков непосредственно к юридическому лицу в порядке ст. 15 ГК РФ. Иная ситуация складывается при признании должника банкротом. Если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника (статья 61.11 Закона о банкротстве). При этом согласно п. 1 ст. 61.10 указанного Закона под контролирующим должника лицом понимается лицо, которое имело возможность давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.
В указанном случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац первый статьи 1080 ГК РФ, пункт 8 статьи 61.11, абзац второй пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).
Вместе с тем в силу специального регулирования (пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве) размер субсидиарной ответственности номинального руководителя может быть уменьшен, если благодаря раскрытой им информации, недоступной независимым участникам оборота, были установлены фактический руководитель и (или) имущество должника либо фактического руководителя, скрывавшееся ими, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов.
Таким образом, Закон о банкротстве побуждает номинальных руководителей раскрывать информацию о фактических бенефициарах.
Так, И.С. Шиткина отмечает, что Закон о банкротстве предоставляет право контролирующим лицам доказать фактическое отсутствие контроля: согласно п. 9 ст. 61.11 указанного Закона арбитражный суд вправе уменьшить размер или полностью освободить от субсидиарной ответственности лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, если это лицо докажет, что оно при исполнении функций органов управления или учредителя (участника) юридического лица фактически не оказывало определяющего влияния на деятельность юридического лица (осуществляло функции органа управления номинально). При этом Закон мотивирует номинальных руководителей к раскрытию информации о фактических бенефициарах [1].
Важно отметить, что в последнее время в судебных решениях по гражданским делам суды все более активно используют понятия «бенефициар», «бенефициарный владелец» и прочие, несмотря на отсутствие такого термина в законодательстве.
Понятие «бенефициарный владелец» впервые возникло в российском законодательстве в 2013 г. в ст. 3 Федерального закона от 7 августа 2001 г. № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма».
Из абзаца 13 статьи 3 закона № 115-ФЗ следует, что бенефициарный владелец - это физическое лицо, которое, в конечном счете, прямо (или через третьих лиц) владеет (или имеет преобладающее участие более 25 % в капитале) клиентом
(или юридическим лицом) либо имеет возможность контролировать его действия.
Номинальному директору необходимо раскрыть информацию о бенефициаре юридического лица, которое получает прибыль от деятельности организации или управления имуществом. Это объясняется тем, что именно бенефициары -владельцы организаций принимают решения о противоправных действиях.
Однако номинальный директор, по сути, не теряет статус контролирующего лица, потому что теоретически сохраняет возможность управлять организацией. Номинальному директору, чтобы снизить или исключить свою ответственность, недостаточно просто указать на фактического бенефициара, он должен представить сведения, по которым можно будет установить фактически контролировавшее должника лицо и (или) обнаружить скрывавшееся им имущество должника.
Рассматривая вопрос об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя, суд учитывает, насколько его действия по раскрытию информации способствовали восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь (пункт 1 статьи 1064 ГК РФ).
Следует заметить, что в случае уменьшения размера субсидиарной ответственности номинального руководителя фактический руководитель несет субсидиарную ответственность в полном объеме. В той части, в которой ответственность номинального руководителя не была уменьшена, он отвечает солидарно с фактическим руководителем (пункт 1 статьи 1064, абзац первый статьи 1080 ГК РФ).
Ответственность номинального руководителя за уменьшение размера субсидиарной ответственности распространяется как на случаи привлечения к ответственности за неподачу (несвоевременную подачу) должником заявления о собственном банкротстве, так и на случаи привлечения к ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов (пункт 1 статьи 6 ГК РФ, пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве).
Таким же образом должны решаться вопросы, связанные с наличием статуса контролирующего лица у номинальных и фактических членов органов должника (в том числе участников корпораций, учредителей унитарных организаций), ликвидаторов и членов ликвидационных комиссий, а также вопросы, касающиеся привлечения их к субсидиарной ответственности (пункт 1 статьи 6 ГК РФ, пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве).
EURASIAN
> 3 (34) 2018 <
— ADVOCACY
Пристатейный библиографический список
1. Корпоративное право: учебный курс. Т. 2. / отв. ред. И.С. Шиткина. М.: Статут, 2018.
2. Орленко В. Привлечение руководителей и других контролирующих лиц к субсидиарной ответственности в рамках процедуры банкротства (последние законодательные изменения и особенности их применения) // Трудовое право. 2018. № 4. С. 5-24.
3. Рыков И. Субсидиарная ответственность в Российской Федерации. М.: Статут, 2017.
References (transliterated)
1. Korporativnoe pravo: uchebny'j kurs. T. 2. / otv. red. I.S. Shitkina. M.: Statut, 2018.
2. Orlenko V. Privlechenie rukovoditelej i drugix kon-troliruyushhix liez k subsidiarnoj otvetstvennosti v ram-kax procedury" bankrotstva (poslednie zakonodateFny'e izmeneniya i osobennosti ix primeneniya) // Trudovoe pravo. 2018. № 4. S. 5-24.
3. Ry'kov I. Subsidiarnaya otvetstvennost" v Rossijs-koj Federacii. M.: Statut, 2017.
штртмжшм п/^т-мтишшшжтьсжм
МЖМШ [ПТОШШМ ЛРАНА
УВАЖАЕМЫЕ ЧИТАТЕЛИ!
Мы рады представить вашему вниманию ЕВРАЗИЙСКИЙ НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ИНСТИТУТ ПРОБЛЕМ ПРАВА
Деятельность нашего института направлена на разработку актуальных проблем юридической науки в евразийском правовом пространстве. Институт проводит фундаментальные и прикладные исследования в области государственно-правовых наук, международного права, адвокатуры и нотариата, социологии права, политологии, интерэкоправа, изучает закономерности правотворческой, правоприменительной и правоохранительной деятельности, разрабатывает на этой основе практические рекомендации, принимает участие в разработке законопроектов, содействует повышению профессионального уровня юристов, организует и участвует в проведении научных мероприятий, оказывает консультационные услуги в области права, а также редакционно-издательские услуги.
Приглашаем вас к сотрудничеству!
Контактная информация ¡: www.eurasniipp.ru e: [email protected] и +7-917-40-61-340
