CC BY
55
геополитические силовые центры. И даже ограниченный суверенитет государств Персидского залива будет для них недостижимой мечтой.
"Евразийское обозрение", М., 2002 г., осень, специальный выпуск.
Баходир Фахритдинов,
кандидат философских наук (Узбекистан)
ГРАЖДАНСКИЕ ДВИЖЕНИЯ И ПАРТИИ В УЗБЕКИСТАНЕ:
ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ И ПРОБЛЕМЫ
Одно из важнейших условий развития любого общества, претендующего на демократичность, — наличие и функционирование института многопартийности и политических партий, которые служат своего рода посредниками между народом и государством. Политическая партия выражает интересы определенных групп и слоев общества, объединяет наиболее активных представителей и руководит ими в достижении своих политических целей. Среди этих целей: создание политической программы, свободная борьба за голоса избирателей для завоевания демократическими средствами политической власти и реализации своих программных положений. Именно такое понимание партий и их места в политической системе — основа современной политической науки. Руководство Узбекистана, выбравшее путь демократического развития, осознало необходимость создания многопартийной системы. Анализ показывает, насколько сложно и противоречиво проходит этот процесс в нашей стране в нынешний переходный период и какие особенности ему присущи.
История становления многопартийной системы в Узбекистане начинается со второй половины 1988 г., когда в республике начали зарождаться группы и течения политической направленности. Затем под различными лозунгами они стали оформляться в движения, объединения и партии.
Движение "Бирлик" (1988), "Демократическое движение Узбекистана" (1989), "Туркестан" (1989), "Свободное объединение молодежи Узбекистана" (1989), общественно-культурное объединение "Самарканд" (1989), общественно-политическое движение "Эрк" (1990), женское движение "Тумарис" (1990), "Движение за демократические
реформы в Узбекистане" (1991) — вот далеко не полный перечень общественно-политических объединений, возникших на волне гласности и в тот переходный период перестройки в СССР, когда социальные отношения в республике развивались при кризисе экономики, экологии, социально-демографической ситуации.
Основатели движения "Бирлик" ("Единство") — узбекские писатели и ученые — требовали придать узбекскому языку статус государственного, выступали за решение экологических проблем и ликвидацию хлопковой монокультурности сельского хозяйства. Первый учредительный съезд организации состоялся 8 ноября 1988 г. Зарождение народного движения закономерно в тот период, когда борьба за сохранение национальной самобытности и возрождение наций стала доминантой исторического процесса. Со дня принятия программы, избрания правления (включавшего в себя более 90 человек), Совета (мозгового центра организации, состоящего из 19 человек) "Бирлик" стремительно растет в количественном отношении. Национальное движение стало обретать конкретные черты: в 1989 г. оно проводит ряд многотысячных митингов с требованием придать узбекскому языку статус государственного; в начале 1990 г. развернуло кампанию против произвола, чинимого над узбекскими юношами в Советской армии и т. д. Динамичное восстановление и развитие национального достоинства, самосознания и национальной психологии придали движению мощный импульс и силу. Программные положения и лозунги движения импонировали если не большинству, то многим жителям республики, в силу того что призывали к созданию правового государства. Для реализации такой гуманной цели движение считало необходимым внедрить в социальную жизнь "Всеобщую декларацию прав человека" и другие международные договоры, акты о гражданских и политических правах.
Выдвигая в условиях ломки базисных ориентиров и ценностных установок в сознании и поведении людей задачу создать демократическое общество, основанное на принципах защиты прав человека, "Бирлик" в своем продвижении к власти медленно, но верно шел по "прибалтийскому пути". Однако лидеры организации, сознавая, что Коммунистическая партия Узбекистана представляет собой значительную силу, до определенного времени не ставили вопрос о захвате политической власти. Они лишь констатировали наличие "вакуума", возникшего между партийным аппаратом и народом. В тот период движение видело себя "наполнителем образовавшейся пустоты",
стало мощной общественной силой, объединившей десятки тысяч людей (по оценкам его лидеров, к середине 1990 г. в движение входило около 300 тыс. человек). Во многом под влиянием требований "Бирлик", излагаемых в том числе и на многотысячных митингах, узбекский язык был провозглашен государственным. Движение выступило инициатором прекращения службы узбекских юношей в Советской армии за пределами республики. Его усиливающееся влияние в обществе и стремление к достижению политической власти вызвали активное противодействие руководства Узбекистана.
Следует отметить, что в 1990—1991 гг. советское общество характеризовалось столкновением позиций различных социальных и политических организаций. Вопрос о том, по какому пути пойдет страна, волновал всех граждан СССР. "Не бывает так, чтобы во время великих потрясений удалось остаться вне политики, вне жизни. Сейчас именно такой момент: голос каждого, воля каждого лежат на весах, где качается наше общее будущее". Замечательные слова, адекватно отражающие состояние массового сознания "от Москвы до самых до окраин". К тому времени регион еще не оправился от социальных катаклизмов, потрясших Ферганскую долину, Ош и Узген. Вслед за ними возникла угроза эскалации межнациональных конфликтов, накопления и взрыва стихии иррациональных страстей, вызванных актами насилия в Букинском районе, взрывоопасной обстановкой в Аккургане, Пскенте и в других населенных пунктах Ташкентской области. Ошибки в сфере социального управления, запоздалые действия социальных институтов и политических структур, острый дефицит справедливости и демократии, чувство униженности и бесправия вызвали социальные потрясения, повлекшие за собой многочисленные человеческие жертвы. Следует отметить, что в то время "национальная тема" не нашла адекватного объяснения. Наряду с концептуальными положениями, показывавшими, что недовольство народа, бунты, по оценкам экспертов, могут использоваться командной системой из Центра в качестве инструмента национального подстрекательства, дискредитации позитивных тенденций социально-политического развития общества, появились и нелестные эпитеты в адрес конкретных народов. Так, стали писать о "национальном фанатизме", "кровожадности" узбеков. Например, известный политолог и социолог Леонид Ионин отмечал: "Погромы в Фергане — образец "зрелости и демократизации" национального самосознания в республиках Средней Азии". За этими строками не просто сарказм и
неуместная ирония, а ничем не оправданная попытка создать в общественном мнении образ агрессивных народов.
Ситуация осложнялась и тем, что узбекистанцы пожинали плоды такой политики, когда в экономику республики вкладывали огромные централизованные капиталовложения без учета региональных особенностей и национальных интересов. Наша земля оскудела, было подорвано физическое и нравственное здоровье нации. Всюду бреши: в экономике, социальной сфере. Например, исследования центра "Социолог" (г. Ташкент), проведенные в Ташкентской области в начале 1990 г., показали, что у 60% респондентов (опрошено 1 тыс. человек) среднемесячный доход на одного члена семьи не превышал 75 руб., а на грани бедности находился каждый третий. В народе увеличивалось недоверие к официальным политическим структурам. В поисках справедливости многие обращались в "Бирлик". Движение чутко и своевременно уловило дух народа и своей главной задачей на тот период поставило пробуждение сознания узбеков и других народов Узбекистана от массового безразличия и страха перед тоталитарной системой. "Бирлик", согласно программе, представлял собой общественно-политическое движение единомышленников, объединяющее на добровольных началах всех граждан независимо от социальной и национальной принадлежности, тех, кому небезразлично будущее Узбекистана, его природа, духовные и материальные ценности. Важно отметить, что значительную силу движению придавала поддержка студентов, выходцев из сельских районов. На них "Бирлик" рассчитывал при налаживании крепких связей с дехканскими слоями населения. Лозунги о национальном возрождении находили отклик во всех слоях общества, особенно у молодежи. В национальном вопросе движение выступало против великодержавного шовинизма, за установление и развитие связей с зарубежными соотечественниками.
Ретроспективный взгляд показывает, что общество в тот период напоминало котел (позволим себе такое сравнение), в котором кипит нечто, и огонь все сильнее разгорается. Все это было чревато катастрофическими социальными последствиями, так как в деятельности штаба движения отсутствовали парламентско-демократические методы работы. Это требует обстоятельного и отдельного разговора: как правило, зарождающиеся гражданские движения, новые политические силы, персонифицированные в лице их лидеров, не имели ни малейшего представления, ни знаний о природе общества и человека. В действительности, абсурд, укоренившийся как следствие победы
"демократических" сил в Грузии, Азербайджане, Таджикистане, показал, что лидеры названных сил вызвали к жизни такие стороны сознания, как бунтарство, веру в абсолютную праведность самого человека. Это привело к неисчислимым страданиям, создало угрозу основам существования общества и жизни людей. На самом деле к "Бирлику" в определенном смысле можно отнести замечание методологического характера, которое сделал Рустем Джангужин в отношении политической элиты так называемых народных фронтов. "Активы этих движений состояли преимущественно из людей, которые не имели опыта общественной и аппаратно-управленческой работы. Они часто использовали в качестве лозунгов броские и политизированные поэтические метафоры, имеющие в действительности весьма опосредованное отношение. С точки зрения профессиональной политологии, социологии и экономики все эти лозунги и призывы ничего не значили".
Усиливавшаяся конфронтация между руководством движения и властями республики привела к тому, что часть лояльно настроенных членов "Бирлика," во главе с Мухаммадом Солихом, объявили о своем выходе из организации. Они основали Демократическую партию "Эрк", учредительный съезд которой состоялся 27 апреля 1990 г. По-видимому, нельзя считать, что партия возникла в результате разногласий между лидерами "Бирлика". Ее создание было обусловлено стремлением самого национального движения создать структуру, обеспечивающую в конечном счете успешную борьбу за политическую власть в стране, причем уже не под лозунгом национального возрождения, а под флагом завоевания политической независимости Узбекистана. Об этом свидетельствует и подготовка в лоне партии первой Декларации независимости, т.е. "Эрк" единственная в своей программе провозгласила борьбу за политическую независимость Узбекистана, подчеркивала, что она — парламентская партия, действующая политическими методами. Главная цель — создание независимого демократического правового государства, для достижения которой "Эрк", опираясь на волю народа, будет стремиться к укреплению своих позиций в парламенте и правительстве. Но, как показало дальнейшее развитие политических процессов в стране, попытка "Эрк" сотрудничать с властью, скажем так, не была успешной. Заслуживала внимания и такая особенность программы партии, как необходимость самоуправления исполнительных органов в городах, районах, поселках, селах. "Эрк" отвергала государственное регулирование экономики, выступала за "шоковую
терапию", частную собственность на средства производства, в том числе на землю, т.е. за основы рыночной экономики, за светское демократическое государство, но вместе с тем отводила религии большую роль в возрождении нравственности, морально-этических принципов мусульманских народов Узбекистана.
3 сентября 1991 г. "Эрк" была зарегистрирована в Министерстве юстиции республики. Предыстория этого факта говорит о многом. В дни августовского путча партия хотела провести свой III съезд. Однако руководство республики приостановило его созыв. Через несколько дней после подавления путча власти Узбекистана ускорили проведение съезда (он состоялся 25 августа 1991 г.). А спустя неделю "Эрк" зарегистрировали. 11 ноября того же года обрело официальный статус движение "Бирлик". Однако после провозглашения государственной независимости Узбекистана (31 августа 1991 г.) в системе власти произошли существенные изменения, которые отнюдь не были в пользу движения "Бирлик" и партии "Эрк".
Минуло два месяца, и верхние эшелоны власти республики, направляемые И.Каримовым, провели чрезвычайный съезд Коммунистической партии, на котором объявили о ее самороспуске и о создании Народно-демократической партии Узбекистана (НДПУ). На этом съезде был принят программный документ, в котором НДПУ объявила, что она выступает "за безусловное обеспечение права суверенного народа Республики Узбекистан на самостоятельное определение путей своего государственного, правового, экономического, культурного и политического развития, за полноценное применение государственного языка", "за достижение такого политического и государственного устройства общества, которое гарантирует человеку свободный выбор форм его политического, экономического и социального бытия", не допускает "...идеологическое вмешательство в экономическую и хозяйственную деятельность". В сфере экономической политики НДПУ ратовала за внедрение рыночных отношений без "шоковой терапии", "за передачу земли в аренду или бессрочное владение с правом наследования", выдвинула лозунг: "Про-цветающая семья — процветающее государство".
Оглядываясь на пройденное, следует признать, что партии удалось консолидировать на своей платформе большую часть народа, а также бывшую партийно-хозяйственную элиту. Что немаловажно, была сохранена организационная структура и материально-техническая база коммунистов: их ячейки сохранились практически на всех предприятиях
и в учреждениях. Уже в период формирования НДПУ в ее рядах насчитывалось 350 тыс. человек. Действия Коммунистической партии Узбекистана (в плане истории создания Народно-демократической партии) достойны тщательного изучения как образец искусства реализации стратегии и тактики завоевания и укрепления власти в экстремальных условиях.
НДПУ перехватила и переработала весь идеологический багаж национального движения "Бирлик", некоторые принципы и цели "Эрк". В той ситуации в Узбекистане не могло быть политической организации, которая сумела бы конкурировать с НДПУ в дисциплинированности ее членов, обладании управленческими навыками, наличии интеллектуального потенциала. Она проводила гибкую политику и имела остро развитое чувство конъюнктуры. Поистине новаторским в освоении социальных реалий в новых политических условиях следует признать внедрение НДПУ в махалля, представляющую собой традиционный социальный институт общинного типа самоуправления и саморегуляции развития социальных процессов жизнедеятельности людей.
В живом организме общества многие явления живут столетия и тысячелетия. Таким феноменом в истории Узбекистана выступает махалля. Она — своего рода микрокосм нашего общества, институт общинного типа самоуправления. По мнению автора этих строк, махалля дает возможность описать генотип общества, из которого вышел современный Узбекистан как этнокультурная и социальная система. Представляется, что изучение природы махалля, ее функционально-целевого назначения с помощью определенных научных подходов позволит проникнуть внутрь этого феномена, в котором "работают" конкретные коды, матрицы культуры, мышления, поведения, стиля, образа и уклада жизни. То есть речь идет о социальном институте, содержащем писаные и неписаные правила открытых и скрытых измерений жизни человека Востока. Известно, например, что махалля существовала в глубокой древности на Среднем Востоке и представляла собой квартальное деление городов. Безусловно, политики, в нашем случае представители вчерашней номенклатуры, не задавались вопросом: насколько детерминировано поведение человека Востока генетическими и исторически предшествующими условиями или оно скорее диктуется актуальной ситуацией. Но можно утверждать: в НДПУ четко уяснили, что махалля сегодня является моделью, которая учитывает реальную ситуацию в обществе, так как она (махалля) использует групповые нормы в качестве внутренних регуляторов поведения человека. Власти
эффективно использовали это в ситуации, когда чаша весов стабилизации—дестабилизации начала колебаться. Также следует признать, что партия сумела уловить тот момент, когда уровень политизации сознания людей достиг критической отметки. И здесь НДПУ правыми и неправыми средствами заблокировала его дальнейшее развитие, чреватое хаосом, ибо политическая культура широких масс (вернее, ее отсутствие) внушала обоснованные опасения за сохранение мира и стабильности. Здесь необходимо отметить, что единственно возможным методом сохранения стабильности в Узбекистане явился авторитаризм.
Существенная черта авторитарной государственной власти в Узбекистане в 1991—1993 гг. такова: она (власть) не во всем отождествляется с азиатским деспотизмом, основанным на крайнем клерикализме и эгоцентризме провинциальной элиты, хотя поползновения к этому начнутся позже. Поэтому было бы недопустимо рефлексировать по поводу природы власти в Узбекистане. Легче всего объявить режим диктаторским, указать, что в действиях власти проявляется возвращение к тоталитарным формам, инструментам и механизмам управления, когда, по удачному выражению К.С.Гаджиева, государство представляет собой чуть ли не систему теократического правления, где верховный жрец — идеолог и верховный правитель. Повторим, что в первые годы независимости необходимо было вывести страну из тяжелого и всестороннего кризиса, что возможно только при достижении и сохранении политической стабильности, постепенном избавлении от кланово-земляческих структур, прежде успешно враставших в партийно-властные механизмы, и при нейтрализации исламизированного массового сознания.
Если исходить из перечисленных сторон бытия и жизнедеятельности государства, то в данный исторический момент именно оно стремилось выразить национальный интерес. И в этом отношении совершенно справедливо пишет академик Российской академии естественных наук Эльгиз Поздняков: "Мы не всегда в состоянии понять и познать подлинные причины крупных социальных движений и перемен. Они могут быть экономическими или политическими, религиозными или национально-этническими, в их основе может лежать, как считал Лев Гумилев, "взрыв пассионарности". Какими бы, однако, они ни были, они всегда взрываются в реальности в форме каких-то идей, объединяющих, сплачивающих и побуждающих к действию большие массы людей. Напомним, что государство есть тоже
воплощение двух начал: идеи и силы. Оно жизнеспособно только в таком сочетании. Пока государство живет, свойственная ему идея пронизывает всю его среду, все стороны бытия и жизнедеятельности. В свою очередь, идея, не поддержанная силой государства, превращается в благое пожелание. Ясно, что и государственный (национальный) интерес также всегда выступает в форме господствующей центральной идеи, отражающей интересы и потребность данного государства в данный момент его развития и подкрепленной имеющейся в его распоряжении силой". Наш небольшой "перебор", вернее отступление разговора о партии к вопросу о государстве, вызван и тем, что многие ключевые позиции в институтах власти и органах управления (министерствах, ведомствах и т. д.) занимают члены НДПУ. Возвращаясь к этой партии, отметим, что в ней обнаруживаются и серьезные недостатки. В поступках, действиях, словом, в стиле работы ее аппаратчиков ощущается дух стереотипов мышления, в том числе политических. Имеется в виду наличие в сознании эталонов, с помощью которых сверяют, сравнивают, классифицируют все.
Рождение и доступ к власти нового поколения политиков и управленцев, как нам представляется, могут быть связаны только с развитием политических процессов в русле фактической либерализации всей политической системы, с продвижением общества к реальной институционализации демократии, а значит, и с укреплением демократических механизмов. Это создает предпосылки для соблюдения в основных сферах жизнедеятельности человека его прав и свобод. К сожалению, аморфность социальной структуры нашего общества, слабость среднего класса оставляют до сих пор открытым вопрос о становлении демократии и демократов. НДПУ не смогла работать с оппозицией, которая, благодаря стараниям идеологов НДПУ и ее опоре на силовые структуры, стала восприниматься общественностью на одно лицо. Именно с помощью силовых методов в отношении оппозиции нанесен невосполнимый удар по имиджу режима власти и, конечно, в первую очередь по авторитету президента республики на международной арене.
Оказалось, что деполитизация населения имеет и негативную сторону, так как привела к апатии, инертности сознания. Для НДПУ характерны также дефицит новых идей, отсутствие четкой идеологической концепции, религиозный популизм и популизм вообще, у нее нет обратной связи с различными слоями общества, она жестко ограничивает гласность. Эти недостатки лимитируют не только
творческие начала социальных групп, но и каждого отдельного человека: не позволяют людям свободно обмениваться информацией и тем самым иметь возможность свободно выражать свои взгляды, развивать мышление, искать истину. Без сомнения, это гасит инициативу. А в первое после провозглашения независимости время в обществе наблюдался социальный "самострой", энергия пробужденных надежд двигала развитие новых политических сил. На основе осознания различными социальными группами и слоями общества своих интересов создавались соответствующие им движения, объединения, партии. Так, историк, профессор Файзулла Исхаков, бывший управленец Ибрагим Буриев, академик Бекжан Ташмухамедов, военный журналист Владимир Золотухин были в числе основных организаторов Движения демократических реформ, Партии социального прогресса, Объединенной социал-демократической партии. Однако эти структуры не смогли зарегистрироваться в Министерстве юстиции республики, хотя в свое время они подготовили и провели свои пленумы и съезды, собрали необходимые подписи. Например, в списке Партии социального прогресса было более 22 тыс. человек, а в Объединенной социал-демократической партии — свыше 37 тыс.
К концу 1991 г. заявила о себе Партия свободных дехкан (Узбекистон озод дехканлар партияси), созданная академиком И.Мухамед-жановым и народным депутатом республики С.Умаровым. Первая встреча инициативной группы состоялась 23 ноября. В числе своих программных установок партия назвала светский путь развития государства, но при этом ратовала за возрождение религии; требовала принять Закон "О религиозных верованиях", где, в частности, должны были содержаться статьи "О раздельном обучении мальчиков и девочек в школах" и "Материальная поддержка со стороны государства возводимым мечетям". В экономической части "свободные дехкане" были за многоукладную рыночную экономику и передачу земли в частную собственность, ликвидацию колхозов и совхозов. В декабре 1991 г. состоялся учредительный съезд партии. Однако реакция властей на попытки создать это политическое формирование с конкретным социальным адресатом была негативной и жесткой. Ее регистрацию заблокировали, а деятельность фактически приостановили. Трудно однозначно оценить действия властей, ибо с возникновением и конституированием этой партии она бы незамедлительно поставила вопрос о проведении аграрной реформы радикальными методами. В тот период в общественно-политических структурах появились и тенденции
поляризации, противостояния политических сил, а также возникла угроза раскола в мусульманской общине.
НДПУ (ее ячейки на всех предприятиях и в учреждениях, и в махалля) начала борьбу с политическими конкурентами, а именно с ведущими организациями оппозиции: "Бирлик" и "Эрк". По оценкам экспертов, сам факт независимости Узбекистана привел к радикальной "встряске" всего развивающегося политического процесса, к переоценке отдельных субъектов политической системы. Одни начали трансформировать свою сущность. Другие остались прежними, утратив влияние и свои позиции на политической арене. Третьи, еще даже не осознав себя в достаточной мере самостоятельной политической силой, уже вызывали чрезвычайную обеспокоенность властей. Хаос, в который погрузился соседний Таджикистан, дал основание правительству Узбекистана скорректировать внутреннюю политику страны. Ее курс несколько позже был выражен в формулировке: "Вправить мозги сотне смутьянов ради спокойствия миллионов...".
Дальнейшие события выявили, что такая цена политической стабильности и наведения элементарного общественного порядка ни к чему хорошему не приводит. И правы были эксперты Алишер Ильхамов, Игорь Погребов, в свое время предупреждавшие, что стабильности не достичь, не обеспечив развития общества, всех его институтов. Стабильность, превращающаяся в самоцель, больше походит на спячку, которую рано или поздно прервет грохот внешнего мира.
Результаты социологических исследований, проведенных за последнее время, обнаруживают тенденцию к дестабилизации общественно-политической обстановки и развитию политических процессов по конфронтационной модели. В частности, оценки политической ситуации руководителями НДПУ, партий "Эрк", "Бирлик", Движения демократических реформ выявили, что властные структуры республики неадекватно реагировали на стремление оппозиционных сил к сотрудничеству и компромиссам. В действиях руководства страны видно было стремление к усилению исполнительных структур власти. Оппозиция усматривает в этом проявление тоталитаризма или воспроизводство административно-командных методов работы и произвола бюрократии. С одной стороны, очевидно, что реформы не будут развиваться без усиления авторитета исполнительной власти, которая должна проводить в жизнь соответствующие законы. С другой — следует признать, что для опасений оппозиции есть основания. Ведь ключевые вопросы развития общества — демократизация, построение
правового государства, соблюдение прав человека — остаются на уровне прежних идеологических клише, лозунгов и декларативных заявлений политиков о своей приверженности демократии. Оглядываясь назад, полагаем, что в начале 90-х годов народ Узбекистана раньше, чем представители "молчаливого" большинства других республик бывшего Союза, стал вести себя "повседневнее", избавляясь от простейших страстей, влечений, фобий.
Бурные годы перестройки и динамизм развития событий в регионе начала 90-х годов, естественно, привели к усталости людей, все более сказывалась тоска по порядку. Опрос общественного мнения, проведенный в 1992 г. Республиканским центром социологических исследований (РЦСИ), в частности, показал следующее. На вопрос о том, какими мерами можно достичь нормальных условий жизни, 90,8% из 1200 респондентов, попавших в их число по общенациональной республиканской случайной (равновероятностной) выборке, указали на необходимость укрепить общественный порядок и дисциплину. Несомненно, стремление абсолютного большинства граждан Узбекистана к порядку, как к проявлению системного качества людей, следовало направить в русло демократической самоорганизации и самоупорядочения социальной системы путем формирования гражданского общества.
Правомерно возникают риторические, но отнюдь не праздные вопросы. Разве не были попытки создания и реальное функционирование вышеперечисленных партий стихийным проявлением стремления людей реализовать на деле так называемый "инстинкт власти"? Разве не были эти партии проявлением гражданского самосознания, законным желанием людей направить свою жизнь в русло демократической самоорганизации и материализовать пробудившиеся надежды на лучшую жизнь, закрепить обретенную свободу? Но когда периодические издания Узбекистана публикуют "глубоко-мысленные" материалы о нынешних политических партиях и общественных движениях в контексте рассуждений, что якобы большинство населения не верит им и тем самым весьма сомневается в созидательной силе народовластия, то очевидна не только демагогичность такого рода утверждений, но и обнажается их ложь. Ведь известно, что многопартийная система, сложившаяся в Узбекистане, искусственна. Возникшие в 1992, в 1995 и в 1998 гг. (вслед за НДПУ) партии "Ватан Тараккиёти", "Адолат" ("Справедливость"), "Фидо-корлар" ("Самоотверженные") не
определяют общественно-политические потребности и не выражают интересы вполне конкретных социальных групп населения.
По признанию ряда узбекистанских исследователей, программные положения и установки политических партий схожи между собой, расплывчаты и аморфны, что затрудняет гражданам идентификацию своих взглядов с программой той или иной партии. Отмечается неудовлетворительная деятельность партий и в практике реформ. Тем более не стоит ожидать, что такие партии могут стать базой развития политического плюрализма, выражения различных взглядов на текущую политику, экономическое и социальное развитие страны. Каждая партия в отдельности не отражает политические интересы конкретных слоев населения. Поэтому вполне резонно, например, озадачиться вслед за политологом Игорем Кореневым, вопрошающим: "...отвечает ли система политических партий требованиям политических интересов различных слоев населения?"; "Влияет ли эта система на политическую стабильность?"; "Соответствует ли она особенностям национального политического менталитета?". В этом отношении провозглашенный главой государства курс на либерализацию политической и экономической жизни диктует необходимость того, чтобы важнейшим компонентом политической реальности в Узбекистане стал светский, конструктивный институт оппозиции.
"Центральная Азия и Кавказ", Лулео (Швеция),
2002 г., № 5, с. 52-62.
Антонина Захарова,
кандидат исторических наук
(Киргизстан)
ЮЖНЫЙ КИРГИЗСТАН:
НОВЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В ЭТНИЧЕСКОМ СОСТАВЕ
НАСЕЛЕНИЯ И ИХ ВЛИЯНИЕ
НА МЕЖЭТНИЧЕСКУЮ СИТУАЦИЮ В РЕГИОНЕ
Ферганская долина — один из наиболее густонаселенных полиэтнических регионов мира, где проживают представители около 100 национальностей и народностей. Ее территория принадлежит трем государствам: Узбекистану, Таджикистану и Киргизстану. Около половины всего населения Киргизстана, свыше 2 млн. человек, — жители этой долины и сопредельных горных районов Памира и Тянь-Шаня.
