CC BY
43
жать в кубышке; свое добро в горсточку собирай, чужое сей, рассевай; за чужим добром не гоняйся с багром».
Мы убедились в том, что в деривационном отношении данный концепт представлен в русском языке лексемами: «собственный; собственноличный; имущий; право собственности; собственнический; владелец, собственник; владелица; собственница, добровольный; по собственной воле; добровольно».
Библиографический список
Итак, проанализировав семантику номинативного поля, включающего прямые номинации исследуемого концепта, словарные дефиниции дериватов, нам удалось выделить ядерные семантические компоненты концепта «собственность» в русском языке: принадлежность, принадлежность кому-либо, принадлежность чего-либо, имущество; недвижимость; богатство; право пользования; право распоряжения.
1. Пименова, М.В. Душа и дух: особенности концептуализации. - Кемерово, 2004.
2. Маругина, Н.И. Концепт «природа» в русской и английской языковых картинах мира [Э/р]. - Р/д: http://www.lib.tsu.ru/mminfo/000349304/ 10/image/10-036.pdf
3. Красавский, Н.А. Лексические коллокации с номинантом эмоции «neid» в современном немецком языке (на материале словарных статей) // Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности. - Волгоград, 2001.
4. Степанов, Ю.С. Константы. Словарь русской культуры: опыт исследования. М., 1997.
5. Батяев, А.А. Собственность. Как приобретать и распоряжаться [Э/р]. - Р/д: http://www.ravnovesie.com/files/rv/25191806184.htm
6. Большой энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. - М., 1998.
7. Шанский, Н.М. Краткий этимологический словарь русского языка. - М., 1971.
8. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка. - М., 2008.
9. Григорьева, Т.М. Наследие В.И. Даля в русской культуре ХХ - XXI столетий // Вестник КГПУ им. В.П. Астафьева. - 2012. - № 1(19).
10. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. - М.,1982. - Т. 4.
11. Словарь Ушакова [Э/р]. - Р/д: http://www.gramota.ru/slovari/types/17_26
12. Козырев, В.А. Вселенная в алфавитном порядке: очерки о словарях русского языка / В.А. Козырев, В.Д. Черняк. - СПб., 2000.
13. Толковый словарь русского языка: в 4 т. / под ред. Д.Н. Ушакова. - М., 2000. - Т. 3.
14. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка [Э/р]. - Р/д: http://project.phil.spbu.ru/lib/data/slovari/ozhegov/ozhegov.html
15. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка: 72500 слов и 7500 фразеологических выражений. - М., 1992.
16. Абрамов, Н. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. - М., 1999.
Bibliography
1. Pimenova, M.V. Dusha i dukh: osobennosti konceptualizacii. - Kemerovo, 2004.
2. Marugina, N.I. Koncept «priroda» v russkoyj i angliyjskoyj yazihkovihkh kartinakh mira [Eh/r]. - R/d: http://www.lib.tsu.ru/mminfo/000349304/ 10/image/10-036.pdf
3. Krasavskiyj, N.A. Leksicheskie kollokacii s nominantom ehmocii «neid» v sovremennom nemeckom yazihke (na materiale slovarnihkh stateyj) // Yazihkovaya lichnostj: problemih kommunikativnoyj deyateljnosti. - Volgograd, 2001.
4. Stepanov, Yu.S. Konstantih. Slovarj russkoyj kuljturih: opiht issledovaniya. - M., 1997.
5. Batyaev, A.A. Sobstvennostj. Kak priobretatj i rasporyazhatjsya [Eh/r]. - R/d: http://www.ravnovesie.com/files/rv/25191806184.htm
6. Boljshoyj ehnciklopedicheskiyj slovarj / gl. red. V.N. Yarceva. - M., 1998.
7. Shanskiyj, N.M. Kratkiyj ehtimologicheskiyj slovarj russkogo yazihka. - M., 1971.
8. Fasmer, M. Ehtimologicheskiyj slovarj russkogo yazihka. - M., 2008.
9. Grigorjeva, T.M. Nasledie V.I. Dalya v russkoyj kuljture KhKh - XXI stoletiyj // Vestnik KGPU im. V.P. Astafjeva. - 2012. - № 1(19).
10. Dalj, V.I. Tolkovihyj slovarj zhivogo velikorusskogo yazihka. - M.,1982. - T. 4.
11. Slovarj Ushakova [Eh/r]. - R/d: http://www.gramota.ru/slovari/types/17_26
12. Kozihrev, V.A. Vselennaya v alfavitnom poryadke: ocherki o slovaryakh russkogo yazihka / V.A. Kozihrev, V.D. Chernyak. - SPb., 2000.
13. Tolkovihyj slovarj russkogo yazihka: v 4 t. / pod red. D.N. Ushakova. - M., 2000. - T. 3.
14. Ozhegov, S.I. Tolkovihyj slovarj russkogo yazihka [Eh/r]. - R/d: http://project.phil.spbu.ru/lib/data/slovari/ozhegov/ozhegov.html
15. Ozhegov, S.I. Tolkovihyj slovarj russkogo yazihka: 72500 slov i 7500 frazeologicheskikh vihrazheniyj. - M., 1992.
16. Abramov, N. Slovarj russkikh sinonimov i skhodnihkh po smihslu vihrazheniyj. - M., 1999.
Статья поступила в редакцию 14.03.13
УДК 82.512.145
Nizamutdinova G.M. CIVIL AND LYRIC POET ZULFAT MODEL OF ITS «EPOCH» AND «HEROES». In article by the author it is shown that poet Zulfat in the products gives rise to the model of an epoch connected with its subjective views, passing it through the consciousness. The picture of an epoch created by the writer is not a copy of real life. It reflects challenges of the epoch through successes and lacks. The young poet reflects on public life, destiny of the nation, about the difficult changes occurring in an inner world of the person.
Key words: aesthetic value units «hero» and «epoch», Zulfat Civilian lyrics, lyrical hero poet.
Г.М. Низамутдинова, аспирантка ИЯЛИ АН РТ, ст. преп. Приволжского межрегионального центра
повышения квалификации и переподготовки работников образования Института педагогики и психологии
Казанского (Приволжского) Федерального университета, г. Казань, E-mail: [email protected]
ГРАЖДАНСКАЯ ЛИРИКА ПОЭТА ЗУЛЬФАТА, МОДЕЛЬ ЕГО «ЭПОХИ» И «ГЕРОЯ»
В статье автором показано, что поэт Зульфат в своих произведениях создает модель эпохи, связанную с его субъективными взглядами, пропуская его через свое сознание. Созданная писателем картина эпохи — это не копия реальной жизни. Сложные проблемы своей эпохи он отражает через успехи и недостатки. Молодой поэт задумывается об общественной жизни, судьбе нации, о сложных переменах, происходящих в духовном мире личности.
Ключевые слова: эстетически значимые единицы «герой» и «эпоха», гражданская лирика Зульфата, лирический герой поэта.
В лирике поэта Зульфата форма его самовыражения, его семантическая интерпретация, анализ его функционального отражения содействуют концепции «эпоха и герой». На основе осознанных, представленных, специально отобранных или ин-
туитивно рожденных поэтом законов раскрывается модель картины эпохи, сравнение его с действительностью помогает делать выводы о степени реальности заложенных в произведении идейном содержании, героев, событий, актуальности поднятых
проблем, созвучности со временем, о важности их для бытия. Для понимания картины мира, рожденного поэтом, важно и понимание каждого средства, выполняющего в литературном тексте эстетическую функцию, и определение содержания, заложенного в другие языковые и изобразительные средства.
Подход к творчеству Зульфата в этой плоскости обосновывают актуальность оценки его в плане концепции «эпоха и герой». Писатель в своих произведениях рождает модель эпохи, связанную с его субъективными взглядами, пропуская его через свое сознание. Созданная писателем картина эпохи — это не копия реальной жизни. Эпоха, разумеется, отражается через своих героев, живет с ними. Герой, рожденный автором, это не авторское «я», это представитель определенной эпохи, обладающий индивидуальным характером, переживаниями, собственным взглядом на мир и его оценкой, живущий своими ценностями. В то же время он не совсем свободен и от субъективных взглядов автора. Автор постоянно выражает ему свое отношение. Он вырастает на национальной, литературной основе отдельного народа, исходя из требовний своей эпохи.
1960-80-е годы в истории страны и для литературы своеобразная новая эпоха. Это время возвращения к нормальной жизни после залечивания ран Великой Отечественной войны, развенчания культа личности огромной державы под названием СССР, время надежд на будущее, на положительные перемены в духовной жизни человека. За сравнительно короткое время писатели начинают более свободно мыслить, более открыто выражать наболевшее, поднимать волнующие многих вопросы. Молодое поколение, пришедшее в поэзию в 1960-х годах, -Р Файзуллин, Р Харис, Р Мингалим, Р Гатауллин (Р Гаташ) не только изменило традиционные формы, но и внесло большие перемены в содержание и жанры поэзии, обогатило ее тематику. Несмотря на положительные результаты «хрущевской оттепели», принесшей некоторую свободу, партийная идеология, разумеется, не спешила раздвигать привычные рамки и не выпускала поводья из своих рук. Но это свободное дыхание, уже ворвавшееся в поэзию, все же проторяло себе дорогу. К перечисленным выше поэтам стала постепенно присоединяться такая же смелая молодежь: М. Аглямов, Зульфат, Рашит Ахметзянов, А. Халим, Ф. Сафин и др. Общественные условия, идеологические рамки вынуждают их к поискам, слова и чувства, которые хотелось донести, превращать в метафоры, использовать переносный смысл. Смысловые пласты стихотворения, некоторая недосказанность делают его еще более таинственным, поэтичным, интересным для читателя.
Творчество пришедшего в литературу на рубеже 1960-70-х годов Зульфата очень своеобразно. Он из тех, кто стал достойным продолжателем «шестидесятников», испытав свое перо в годы подъема татарской поэзии, получивший признание литературной общественности уже своими первыми стихотворениями, он вошел в нашу поэзию своими смелыми чувствами. В дни празднования его пятидесятилетия Ильдар Юзеев писал о нем: «Зульфат ворвался в нашу поэзии и жданно, и нежданно словно несущийся конь. Представители старшего поколения даже несколько перепугались, глядя на этого рискового наездника. Ты попробуй, выступи в стихотворении в 1960-х годах против пословицы “Незваный гость хуже татарина!” Но тогда уже были те, кто понимал и защищал Зульфата. Молодой поэт этим стихотворение покорил не только Казань, но и Москву. Для меня как поэт Зульфат родился именно с этим стихотворением» [1]. Приход поэта на творческую арену И. Юзеев выразил, конечно, очень образно, но в этом нет никакого преувеличения. Зульфат, действительно, пришел тогда, когда татарская поэзия испытывала жажду в таком смелом поэте, когда ждала его. Такое скорое приковывание к себе внимания общественности, такая решительность, была, конечно, несколько неожиданной.
Творческий человек, являясь членом общества, не может быть свободным от него. В основе его произведений лежат события его времени, личности - участники этих событий. Так и в поэзии Зульфата присутствуют его время и его неповторимые герои. Но это не бесцветные, подчиненные общей идеологии личности, они отражают душевную суть поэта, призывают человека к жизни в своем естестве, к духовной свободе.
Как и современники, Зульфат обращается к характерным для поэзии тех лет темам. Сложные проблемы своей эпохи он отражает через успехи и недостатки. Молодой поэт задумывается об общественной жизни, судьбе нации, о сложных переменах, происходящих в духовном мире личности.
Таким образом, в творчестве поэта находят воплощение связь эпох, история. У каждого времени есть свои герои, и время всегда ставило перед ними задачи, которые они должны были решить. Личность эпохи должна шагать, не пасуя перед ними, не запятнав свою совесть. Таких Зульфат берет в герои своих произведений. Например, это отчетливо проявляется в стихотворениях, описывающих ужасы времен Великой Отечественной войны. Стихотворений на эту тему у него сравнительно немного. Но каждое пронизано глубокими переживаниями, отличается реальностью описанных событий, силой духа героев, проникновенной эмоциональностью. Стихотворения «Не вернувшийся», «Не кричать», «Обещание», «Неразгаданный сон» говорят о необходимости быть добросердечным, храбрым и совестливым, отважным для того, чтобы не запятнать свой долг перед отчизной и победить врага. Эти трагические военные годы стали одинаковым испытанием и для воинов, и для тыловиков, для взрослых и детей. Либо упадешь, либо победишь. Герои Зульфата со словом «Победим» идут вперед. Когда «судьба страны на краю пропасти», он в эти минуты не может думать о себе [1].
Оценивая творчество Зульфата 1970-80-х годов, можно сказать следующее: в нем то и дело наблюдается стремление раскрыть чувства гражданственности, милосердия, любви к человеку и природе, издревле считающихся особенностью поэзии, с позиции сегодняшнего дня, с новых высот.
Острая гражданская лирика Зульфата уже в начальном периоде творчества заслуживала особого внимания. Зульфат в своем творчестве смог объединить традиции классических произведений татарской и других литератур, неповторимый дух татарского народного творчества со свойственными только ему средствами ассоциативной изобразительности. В многовековые поэтические каноны татарской поэзии он привнес от себя, тем самым обогатил ее. В его творчестве было немало выражений и афоризмов, не уступающих по смыловой нагрузке пословицам. Как и в пословицах, он находит две противоположности, размещает их рядом, и с их помощью создает новый смысл. К примеру, «Язмышлар тудырмый ялгышны, // Ялгышлар TYДыра язмышны» («Не судьбы порождают ошибки, // Ошибки рождают судьбу») «Сагыш — озын, бэхет бик кыска» («Печаль — бесконечна, счастье — скоротечно»), «Язмышлардан узмыш юк икэн шул, // Нинди генэ атта чапсац да...// лэкин сею ая^рэ кала стенага терэп атсац да» и другие [2].
На то, что Зульфат сформировался как самобытный поэт, повлияли и его родина, давшая народу немало творческих личностей, и первый учитель Р Гаташ, и его наставники Х. Туфан, Н. Наджми, Н. Арсланов, С. Хаким, И. Юзеев.
В целом, на творчество поэта повлияли богатое литературное наследие татарского народа, окружение, семья, друзья, коллеги по перу. Свойственные Зульфату усердие, стремление к совершенству, философское понимание жизни, тонкое ее ощущение, умение чувства донести словами, природный талант подняли его на поэтическую вершину, принесли признание народа, сделали поэтом, имеющим в литературе свой стиль, свой внутренний стержень.
Библиографический список
1. Юзеев, И. Молитва поэта // Избранные произведения: в 5 т. - Казань, 2002.
2. Галиуллин, Т.Н. Поэзия // История татарской литературы: в 6 т. - Казань, 2001. - Т. 6.
Bibliography
1. Yuzeev, I. Molitva poehta // Izbrannihe proizvedeniya: v 5 t. - Kazanj, 2002.
2. Galiullin, T.N. Poehziya // Istoriya tatarskoyj literaturih: v 6 t. - Kazanj, 2001. - T. 6.
Статья поступила в редакцию 20.03.13
