CC BY
94
Крымов А.В.
Кандидат юридических наук, кафедра теории и истории государства и права, Нижегородский государственный университет имени Н.И. Лобачевского
ГОСУДАРСТВО ПРАВДЫ И ГАРАНТИЙНОЕ ГОСУДАРСТВО
Аннотация
Евразийство - постреволюционное эмигрантское движение 1920-30-х гг. Статья посвящена изложению содержания двух евразийских государственных проектов, авторами которых выступили Н.Н. Алексеев и М.В. Шахматов.
Ключевые слова: евразийство, государство, идеал Keywords: eurasism, state, ideal
Классическое евразийство двадцатых годов прошлого столетия - плод интеллектуальных усилий разносторонне одарённых творческих личностей, -несомненно, явилось одним из самых оригинальных направлений постреволюционной эмигрантской мысли. Отвергнутые родной страной лингвист и культуролог Н.С. Трубецкой, географ и экономист П.Н. Савицкий, правовед Н.Н. Алексеев, историк-медиевист и философ Л.П. Карсавин, историки Г.В. Вернадский и М.В. Шахматов, религиозные мыслители Г.В. Флоровский и В.Н. Ильин, искусствовед П.П. Сувчинский своими исследованиями значительно обогатили мировую науку и культуру.
Традиционно теоретическую разработку государственного проекта евразийства полагают исключительной заслугой Н.Н. Алексеева (1879-1964), видного правоведа и философа, получившего известность задолго до своего присоединения к движению. Однако, анализируя содержание работ участников движения, можно обнаружить не менее двух теоретически обоснованных идеалов государства. Для обозначения своей государственной модели Н.Н. Алексеев использовал термины «идеократия» и «гарантийное государство», а понятие «государство правды» появилось на страницах евразийских изданий благодаря М.В. Шахматову, который применял его для характеристики близких к идеальным (согласно оценке этого учёного) отношений между монархом и народом, сложившихся во второй половине XV - первой трети XVI веков в Московской Руси.
Основное содержание концепции «государства правды» было раскрыто в цикле статей М.В. Шахматова, озаглавленном «Опыт по истории государственных идеалов в России». При написании этих двух работ, опубликованных в третьем и четвёртом номерах Евразийского временника, учёный, занимавшийся преимущественно историческими исследованиями, анализировал тексты летописей и иные сохранившиеся памятники древнерусской литературы.
Образование русского государства требовало значительных усилий, но по причине разноплемённости объединявшихся славян говорить о существовании единого народа в тот исторический период, по мнению Шахматова, преждевременно. Государственное единство поддерживалось усилиями киевских князей, вынужденными проводить почти всё своё время в походах и оборонительных войнах. Неслучайно, что именно в тот момент появляются первые былинные сказания о богатырях, потому как только подвигами силы удавалось сохранить государство.
Положение начинает меняться после принятия христианства. Житие святых Бориса и Глеба, иные предания о великомучениках, Поучение Владимира Мономаха - все эти письменные памятники отражают изменения, происходившие в народном сознании.
Подвиги силы уступают место подвигам страдания за страну. Мученическая смерть, следование примеру Христа рассматривались в качестве наивысшего проявления веры и служения правде и Богу. Монгольское завоевание способствовало ещё большему усилению религиозного чувства и национальному сплочению.
Самопожертвование русских князей, погибших за веру и стремление к независимости, составило основу московского монархического идеала, окончательно оформившегося в XVI веке. Для пробуждения русского национального самосознания подвиги Михаила Черниговского и Михаила Тверского имели то же значение, что и казни первых христиан во время римских гонений для всей мировой истории. Однако главной задачей, стоявшей перед М.В. Шахматовым, было выяснение сущности Правды -абсолютного идеала Киевской Руси и Московского государства, объединявшего религиозные и нравственные представления с нормами международного, государственного, гражданского и уголовного права.
К концу XVII века понятие правды как проявления божественной справедливости в мире заменяется термином «право» в его узко юридическом значении, приблизительно в это же время в народном сознании разрушаются и представления об идеальном христианском монархе.
Государство правды и правовое государство в его западноевропейском понимании последовательно разделялись М.В. Шахматовым как два совершенно разных государственных идеала: «На стороне последнего, большей частью, материалистические стремления, деятельность ради маленького ежедневного счастья людей, ежедневной суеты земной. На стороне государства правды - красота религиозного пафоса, неустанный труд государственного строительства, культ сильной и яркой личности, умножение накопленных предками богатств и мистика мученического подвига ради вышнего идеала»[6, 78]. Искажение идеала государства правды начинается в XVII веке и полностью заменяется при Петре I стремлением к построению правового государства и реформированию с этой целью бюрократических институтов.
Русский государственный идеал оказывается выше западноевропей-ского: кроме защиты физического существования народа, охраны правопорядка монарху необходимо оберегать православную веру и правду. Народ и государственная власть не приходят к соглашению путём взаимных ограничений, а направляют объединённые усилия на получение благодати; между ними должны установиться отношения, проникнутые христианской любовью и взаимным доверием, в которых нет места юридическим формулам. Население Московской Руси второй половины XV века (времени её расцвета) жило представлением о происхождении монархической власти от Бога: народ подчиняется государю, а он - воле Божией.
М.В. Шахматов полагал, что Московское государство во время правления Ивана III и Василия III в наибольшей степени соответствовало идеалу «государства правды». Дальнейшее более тесное соприкосновение с европейской цивилизацией исказило отношения между властью и народом, изменило представления о царском служении нации, постепенно заменило нравственные переживания долга юридическими связями в их ограниченном понимании.
«Государство правды» всегда оказывалось чуждым любым проявлениям национализма, что объясняется особенностями его исторического формирования и христианскими идеалами всеобщей любви, которыми проникнуто всё его существование и функционирование. Самая важная особенность этого идеала состоит в господстве православия на всей территории страны: «Самый основной элемент права - право по содержанию вытекает только из религиозных предпосылок, и падение их, следовательно, грозит падением самого права и построенного на праве государства»[5, 295]. М.В. Шахматов отмечал в качестве одной из главных творческих задач, требующих возможно
быстрого разрешения, преодоление церковного раскола и восстановление духовного единства всей нации.
Уже в первой четверти XX века евразийцы подчёркивали, что христианское государство должно быть построено на началах любви, следствием чего являлось требование социального мира: государство обязано осуществлять мероприятия, направленные на искоренение нищеты и голода, поддерживать наименее защищённые слои населения, способствовать культурному развитию нации, не допуская положения, в котором большинство людей оказывается лишённым доступа к духовным ценностям вследствие забот о собственном выживании[5, 290].
К сожалению, упоминавшиеся исследования М.В. Шахматова почти не были использованы в процессе разработки проекта гарантийного государства, автором которого выступил Н.Н. Алексеев. В результате, обозначившееся, казалось бы, стремление евразийцев построить действительно самобытную концепцию государства и права, основанную на богатом интеллектуальном наследии русских философов-охранителей, выродилось в теорию гарантийного государства - результат смешения советской системы, евразийской идеологии и особым образом понятого православия.
Н.Н. Алексеев полагал в отличие от многих эмигрировавших мыслителей, что изучение опыта советского государственного строительства окажется полезным. Такой подход, как рассчитывал учёный, позволит найти выход из тупика, в котором оказалась политико-правовая наука, утратившая через своих деятелей стремление к творческому поиску и пополнявшаяся исключительно новыми толкованиями государственных и правовых теорий, чей возраст насчитывает не одно тысячелетие.
Используя в качестве отправной точки своих научных изысканий классовую концепцию власти, Н.Н. Алексеев разработал свою теорию ведущего слоя. К. Маркс, по его мнению, исследовал правящий класс в момент его вырождения и, не учитывая ограниченность такого состояния во времени, положил результаты наблюдений в основу собственной философской системы. В действительности, властные отношения сложнее, чем антагонизм угнетателей и угнетённых. Используя положения психологической теории возникновения государства Л.И. Петражицкого, Н.Н. Алексеев пришёл к выводу, что тайна отношений власти-подчинения кроется в аффективной стороне человеческой психики: «Властвует тот, кого «любят», то есть тот, кто представляется носителем некоторых положительных свойств, выразителем идеалов»[2, 486]. Государства на протяжении почти всей своей истории тесно связаны с религией, что подтверждается повсеместным обожествлением власти в древних монархиях. Глубинная связь власти с религиозными началами способствовала тому, что: «Древнее государство требовало от человека гораздо более жертв, чем государство современное, и несмотря на это, оно более вдохновляло людей, чем вдохновляются им современные западные люди»[2, 446]. В условиях когда «любовь» либо вера иссякают, наступает кризис власти.
Всякая организация, в том числе и государственная, нуждается в особой касте людей, которые будут заниматься вопросами управления. Такая элита в работах Н.Н. Алексеева получила название ведущего слоя. Первоначально люди выдвигаются в число руководителей естественным образом (это либо возраст - геронтократия, либо обладание сокровенным знанием - маги, жрецы, колдуны, либо сила, смелость и дар полководца -военные вожди). Со временем члены данной элиты стремятся сохранить привилегированный статус за собой и своей семьёй, но: «Органически возникшие аристократии подвержены вырождению, и в период вырождения ведущий слой постепенно утрачивает свою функциональную природу, становясь всё более и более паразитическим»[2, 469]. Названная теория ведущего слоя гораздо шире по своему содержанию, чем соответствующая ей часть марксистской концепции, так как понятие ведущего слоя не тождественно социально-экономическому классу и может быть
использовано для описания процесса формирования институтов власти на стадии, когда существующие в племени экономические отношения примитивны. Н.Н. Алексеев, опираясь на работы экономиста и социолога В. Парето, отмечал существование двух способов обновления управленческой элиты - инфильтрации (постепенного замещения) и революционной смены.
В общей истории развития государств может быть выделено несколько видов ведущего слоя в зависимости от того, каким образом он формируется и кто составляет его социальную основу. Ведущий слой в Ассирии, Персии, империи Чингисхана, Древней Индии формировался преимущественно из расы либо племени завоевателей, но для стабильности государственного порядка этого было недостаточно, поэтому путём инфильтрации в элиту вводились и представители побеждённых. В целом такой способ организации ведущего слоя был свойствен ранним государствам.
Усложнение содержания общественной жизни привело к изменению основных начал выделения правящей элиты. Ведущий слой, формирующийся из представителей господствующего экономически класса, может быть назван классовым. Примером государства с таким ведущим слоем являлась Англия XVII и первой половины XVIII веков, где господствующее положение занимал класс земельной аристократии, обладавший возможностью выдвигать только своих кандидатов на занятие всех вакантных должностей в центральных и местных властных структурах. Вся сфера высшей культуры, включая и университетское образование, находилась исключительно в пользовании лендлордов. Сторонники марксизма распространяли подобное понимание сущности государства на все известные случаи. Рабовладельцы, феодальная аристократия или буржуазия малочисленны по своему составу, а потому общественное и государственное устройство, в котором соответствующие классы обладают властными правомочиями несправедливо. Проблему предлагалось разрешить посредством передачи функции правящего отбора в руки пролетариата, составлявшего большинство в странах Западной Европы с развитой промышленностью. Между тем существовали страны с иным - функциональным - принципом организации ведущего слоя. Примером могло служить Московское, а затем и Российское государство до царствования Екатерины II.
Исторически восточные славяне оказались на европейской окраине, заняв территории, граничившие с Азией, из которой через проход между Каспийским морем и Уральскими горами постоянно выходили всё новые племена кочевников, поэтому вооружённое противостояние Руси и Степи - основной фактор, с помощью которого могут быть объяснены особенности возникновения и начального развития российского государства. Первоначально сословия в русском государстве характеризовались не количеством привилегий, а набором обязанностей по отношению к государственному целому, тяжестью службы. Жёсткая политика Ивана Грозного и Петра I помогла отсрочить построение ведущего слоя на классовой основе, что окончательно завершилось при Екатерине II, закрепившей за дворянством только лишь права, лишив их обусловленности государственной службой. В связи с этим Н.Н. Алексеев полагал, что ведущий слой гарантийного государства должен быть функциональным, а не классовым, только при этом условии он окажется способным объединить всё общество.
Ведущий слой не только обеспечивает кадрами государственный аппарат, но и является выразителем господствующих в данном обществе культурных идеалов. Отдельные представители управляемых могут попасть в правящую группу только путём приобщения к идеологии ведущего слоя. Современная демократическая республика также не является в этом отношении государством без ведущего слоя, но порядок его формирования остаётся скрытым от основной массы «избирателей» за демагогическими лозунгами. В действительности же за партиями стоят группы давления, обеспечивающие финансирование избирательной кампании и лоббирующие собственные интересы. Таким
образом, даже в лучшем своём выражении современная демократия - результат негласного компромисса между финансовой буржуазией и социалистами, причём первые составляют основу ведущего слоя.
Народ, рассматриваемый только как простая совокупность голосующих граждан, принимающих решения по вопросам государственной жизни, по мнению евразийцев, не мог выступать в качестве носителя суверенитета, так как при современном его понимании невозможно говорить о подлинном единстве, если принцип объединения - механическое сложение воли отдельных людей и арифметическое определение большинства.
Этим недостаткам современной ему демократической системы Н.Н. Алексеев противопоставил иной взгляд на народ как на совокупность прошлых, настоящих и будущих поколений, объединяемых не только территорией расселения, общим языком, историей, но и традициями, а также общей культурой и совместным участием в деле её дальнейшего развития. Люди, составляющие народ в евразийском смысле, не живут сознанием преходящих материальных ценностей, не связаны только потребительскими интересами и целью умножения благосостояния, но органично вписаны в пространство своего существования, чувствуют ответственность перед предками и потомками, ощущают преемственность исторических задач и ориентируются в повседневной жизни на постоянные идеалы традиционной культуры.
Н.Н. Алексеев полагал, что прямые выборы и партийная система не являются правильными средствами при формировании органов народного представительства, обязательность функционирования которых диктуется необходимостью учёта многообразия социальной жизни. Решением названной проблемы являлись предложенные учёным многоступенчатые выборы по аналогии с теми, что использовались при формировании советов различных уровней в СССР[1, 64]. Требовалось только избежать советской несправедливости при выборах представителей, которая заключалась в фактическом неравенстве рабочего и крестьянина при голосовании.
Учёный называл государство «с положительной миссией», под которой понималось «обеспечение осуществления некоторых постоянных целей и задач», гарантийным, противополагая его либеральному, чьё социальное назначение ограничивается лишь избранием для себя роли «ночного сторожа». В гарантийном государстве должны быть последовательно проведены в жизнь ряд базовых принципов, которые наряду с постоянной государственной идеей определяют статику государственных отношений. Исходными началами новой общественной организации являются [2, 384]:
1. Принцип материальной интенсификации жизни (основная задача - ликвидация бедности, которая может быть решена через усовершенствование материально-технической базы социальной жизни и системы распределения, осуществление мероприятий, направленных на количественное увеличение среднего класса).
2. Принцип подчинённой экономики (организация государством «прибавочного труда», доходы от которого будут направлены на культурное строительство).
3. Принцип положительной свободы (свобода выбора индивидом культурных благ, близких и необходимых ему из множества гарантированных государством).
4. Принцип организации культуры как сверхнационального целого на многонациональной основе.
5. Принцип демотизма (направленность государственных мероприятий на вовлечение большинства людей в процесс активного преобразования действительности).
Экономика как одна из сфер социальной жизни водворяется на своё законное место (в противоположность марксизму), а главными становятся цели культурного творчества.
Кроме постоянства положительных принципов государственной политики и питающей её идеи стабильность общественного целого поддерживается единством ведущего слоя, формирующего правящую группу. Единство достигается благодаря
внедрению в сознание каждого нового поколения членов правящей элиты основополагающих начал государственного строительства, выраженных непосредственно в идее-правительнице, закреплённой в конституции данной страны. Сама руководящая идея отражает богатство общенациональной культуры и исторический опыт общественного развития.
Динамический элемент формы государства также необходим. Его выражением являются органы, формирующиеся на основе народного представительства. Такие учреждения обеспечивают учёт существующих в обществе предпочтений и требований, всё многообразие действительной социальной жизни.
В заключение необходимо указать на то, что идеал государства правды сочетался только с монархической формой правления, но его полному осуществлению в истории России помешала растущая зависимость церкви от государства и религиозный раскол. Вторая модель - гарантийное государство - представляет собой по замыслу правление особым образом подобранной и организованной аристократии, которой исторически не удавалось долго удерживать власть в России.
Наиболее известен и часто анализируется в научной литературе проект гарантийного государства, который, с учётом добавлений Н.С. Трубецкого, П.Н. Савицкого и Л.П. Карсавина, рассматривается как евразийский. По традиции, берущей своё начало в статьях Н.А. Бердяева, посвящённых евразийскому движению, упомянутый государственный проект подвергается критике за близость к советскому тоталитаризму[3,143] (ведущий слой - партийный актив, идея-правительница -тоталитарная идеология, связь ведущего слоя и государственного аппарата, система советов, отсутствие принципа разделения властей)[4, 41]. Государство правды -концепция, также предложенная евразийцем М.В. Шахматовым, - в большей степени соответствует собственно русскому опыту государственного строительства с его направленностью на реализацию религиозной идеи и может быть использована в условиях современного реформирования институтов власти.
Литература
1. Н.Н. Алексеев - На путях к будущей России (Советский строй и его политические возможности). - Париж: Евразийское книгоиздательство, 1927. - 75 с.
2. Н.Н. Алексеев - Русский народ и государство. - М.: АГРАФ, 1998. - 640 с.
3. Н.А. Бердяев - Утопический этатизм евразийцев // Путь. - 1927. - № 8. - С. 141-144.
4. Л. Люкс - «Третий путь», или Назад в Третий рейх? // Вопросы философии. - 2000. - №
5. - С. 33-44.
5. М.В. Шахматов - Государство Правды (Опыт по истории государственных идеалов в России) // Евразийский временник. - 1925. - Книга 4. - С. 268-304.
6. М.В. Шахматов - Подвиг власти (Опыт по истории государственных идеалов России) // Евразийский временник. - 1923. - Книга 3. - С. 55-80.
