CC BY-NC-ND
27
Е.В. Миряшева
ГОСУДАРСТВО И ПОНЯТИЕ СВОБОДЫ НА РУБЕЖЕ ХУН-Х1Х вв. в ЕВРОПЕ И США: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ ЭКСКУРС
В статье приводится анализ понятия «государство» и его основных черт, данный в работах европейских ученых ХУ11-Х1Х вв.: Боссюэ, Мишеля, Вольтера, Гольбаха, Юма, Вольфа, а также в первых американских правовых источниках. Во второй части статьи анализируются понятия свободы и естественных прав.
Ключевые слова: административная монархия, теория «легального деспотизма», идея естественного права, «полицейское государство», теория просвещенного деспотизма, Народный договор 1647 г., «Мэйфлауэр-ское соглашение».
Принятая в исследовании общая характеристика идей государства в трудах ученых на рубеже ХУ11-Х1Х вв., в период формирования гражданского общества и развития идей правового государства, открывает возможность увидеть специфику взаимоотношений личности и государства в условиях коренных, качественных перестроек социальной организации, в условиях доминирования роли межличностных отношений и существенного ослабления надындивидуальных, групповых связей в детерминации развития общества и государства. Самонаправленность исторического процесса определяется характером и тенденциями социализации личности.
Наряду с исследованием идей государства не менее значимым является понятие свободы. В истории политико-правовой мысли того времени проблема свободы традиционно сводилась к вопросу, обладает ли человек свободной волей. Иначе говоря, обусловлены или нет все его намерения и поступки внешними обстоятельствами.
© Миряшева Е.В., 2010
Для понимания сущности данного вопроса следует проанализировать различные точки зрения, связанные с понятием государства, существовавшие в умах людей того времени. Одна из них принадлежит Боссюэ, который различает в данном понятии три элемента - римский - перенесение верховной власти на государя; христианский - государь как представитель Бога на земле; феодальный - государь - всеобщий сюзерен, настоящий собственник имущества своих вассалов, которым они владеют только на правах пользования (domain utile). На практике, как и в теории, государство сливается с государем, воплощается в нем. Власть государя ничем не ограничена, кроме его собственной выгоды или его личных обязанностей по отношению к Богу. По мнению Боссюэ, это «предписывает королям доброту, кротость, попечение о слабых, но все это как религиозные обязанности; и говорит он так не потому только, что сам священник: несомненно, он выражает общее мнение своих современников»1.
Но таково представление о государстве у его граждан того времени, отмечает А. Мишель. Он задается вопросом о сущности такого государства и его задачах. В последующих ответах автор категоричен, утверждая, что первой, если не единственной, своей задачей государство ставит сохранение и увеличение своего могущества. Государь стремится к расширению власти внутри государства и к увеличению национальной территории как к гарантии независимости от соседей и средства преобладания в христианском мире. Данный вывод он подтверждает ссылкой на Бодэна, Гоббса и Боссюэ, которые превозносили силу источников всех без исключения правительств как наилучшее средство для их поддержания.
В качестве же наглядного примера можно привести политику Людовика XIV в отношении протестантов. Король, т. е. государство, преследует их не только потому, что считает это исполнением долга, но и потому, что ересь кажется ему ферментом брожения в королевстве, а единство веры - наилучшей гарантией единства закона. Он вмешивается в вопросы веры и становится теологом для того, чтобы ограничить папскую власть и быть у себя полным господином. Исповедуя католицизм, государь не столько служит религии, сколько пользуется ею для себя. Отсюда можно прийти к логичному заключению, что естественным орудием политики, имеющей целью рост государства, является принцип государственного интереса. Данный принцип позволяет государю участвовать в международных отношениях, а по отношению к своим подданным считать позволительным все, что угодно правительству.
Из своего обозрения исторического опыта того времени А. Мишель подводит читателя к выводу, что отсутствие индивидуальных
Государство и понятие свободы на рубеже ХУ11-Х1Х вв. в Европе и США...
прав, способных поставить границы государственной власти, является одной из характерных черт теории государства, установившейся во Франции в XVII в. Автор указывает на очень важный момент в отношении личности и государства, который заключается в том, что конфликт между индивидуумом и государством еще не обнаруживается в то время именно потому, что мысль противопоставить их друг другу не могла бы найти места в системе господствующих тогда идей. Причем очень характерно то, что индивидуум, отсутствующий в политической философии, отсутствует и в тогдашней литературе. Здесь царит увлечение идеалами и интеллектуализмом. Но литература XVII в., как замечает автор, превосходно выражающая гений ее творцов и удачно отражающая вкусы избранного общества, которому писатель старается нравиться, не может служить документом для оценки социально-политических воззрений людей того времени.
Рассмотрение идей государства в XVIII в. необходимо начать с экскурса в правовую философскую мысль Вольтера, Гольбаха, Юма, Вольфа и других мыслителей.
Вольтера нельзя считать ни революционером, ни демократом, ни даже либералом. Он никогда не требовал ниспровержения, социального уничтожения существующих порядков, нивелировки положений. Воспользоваться властью государя для проведения желательных реформ - такова в конечном счете политическая идея Вольтера. Его героями были Людовик XIV, Фридрих II и Екатерина II. Закончить мысль о Вольтере можно словами Сореля: «Его идеал - "деспотизм, умеренный терпимостью и просвещением"»2.
Из энциклопедистов особо выделяется Гольбах3. Его социальная система содержит изложение основных положений, которыми впоследствии широко пользовались английские утилитаристы. Гольбах считает народ источником всякой законной власти, но форма правления его не интересует. Он не признает равенство сограждан и, как подчеркивает автор, Гольбах с презрением обрушивается на эту химеру, перед которой благоговеют в демократических государствах. Таким образом, по Гольбаху, равенства не существует, власть должна находиться в руках лиц, наиболее способных вести общество к счастью. В этом плане движущей силой, увлекающей государство к намеченной цели, будет государь.
А вывод таков, что вся политическая система Гольбаха - это: общественное мнение, сильное правительство, руководимое им, и послушный народ, позволяющий руководить собой, так как он знает, что ему выберут кратчайший путь к счастью.
Касаясь же позиции физиократов, в частности Дюпона-де-Нэмуре, можно прийти к заключению, что теория «легального
деспотизма» представляет кульминационный пункт их доктрины. Подобно Гольбаху, энциклопедистам и Вольтеру, физиократы провозглашают такой строй, который считается гуманным, но при этом возлагают заботу о нем на государя. Они не желают разделения властей и системы противовесов, потому что в этом сложном способе упорядочения социального строя видят признаки «глухой и непрерывной войны». Физиократы подвергают критике взгляды Монтескье и Руссо.
Человеческое общество, на их взгляд, управляется физическими законами, подобными тем, которые мы наблюдаем у муравьев, пчел и бобров. Естественное право, которым так дорожит человек, представляет лишь вид и как бы случайное проявление универсального порядка. Общественные учреждения, которые человек выдает за лучший образчик своего творчества, являются продуктом естественной необходимости, а не человеческого искусства. Эта необходимость требует возникновения сильной власти, которая могла бы обеспечить индивидуумам пользование всеми выгодами, связанными с социальной жизнью. Из этих выгод на первом месте стоит право собственности; затем, согласно знаменитой формуле физиократов, которая в данном случае находит свое настоящее место на втором плане, вместо того чтобы подчинить себе все остальное, идет свобода торговли и обмена. Одним словом, метафизический принцип сущности общественного порядка влечет за собой в политике «легальный деспотизм». Поток идей, увлекающий физиократов, энциклопедистов и Вольтера, распространяется на всю Европу. У Юма можно заметить, что он отдает предпочтение такому режиму, при котором сильная власть служит великим интересам человечества. Его даже можно назвать сторонником просвещенного деспотизма на французский лад.
В обзоре последующих идей мы находим, что, например, у Вольфа идея естественного права не имеет, как у Руссо, революционного характера, и поэтому неудивительно, что она становится опорой для власти государя. Государство, по Вольфу, должно иметь цель поддерживать свое существование в настоящем и будущем, заботиться о своем благоденствии; этой цели обязаны своим происхождением те права, которыми оно обладает по отношению к частным лицам.
Так, дух произведения Бильфельда «Institutions politiques» видится в перечне благ, пользование которыми, по мнению автора, государь должен обеспечить подданным. Например, свобода печати помещена между параграфом, относящимся к наказанию за самоуправство, и параграфом, относящимся к мерам предосторожности против заразительных эпидемических болезней.
Государство и понятие свободы на рубеже XVII-XIX вв. в Европе и США...
Таким образом, теория просвещенного деспотизма, отеческой монархии, или, употребляя выражение, использованное в книге 1, главе 5 произведения Блюнчли «Lehre vom modernen Stuart», «полицейского государства» царит в конце XVIII в. в Германии и Шотландии, в Италии и Франции.
Что касается общей характеристики идей теоретиков просвещенного деспотизма, то они не чувствовали, не понимали и не провозглашали абсолютного равенства личности, они принуждены были подкреплять свои премудрые наставления очень немудрыми аргументами.
Они побуждали государей быть гуманными, великодушными и справедливыми, но главным образом ради собственной их выгоды, так как любовь подданных уменьшает возможность мятежа. Они побуждали государей просвещать подданных и помогать им материально, но прежде всего для того, чтобы сделать государство могущественнее и богаче. Свои лучшие реформы они провозглашают в интересах государства. Это верно подмечает А. Сорель4. Они еще не отказались вполне от идеи, что государство должно заботиться об усилении своего могущества, а на все остальное смотреть, как на придаток. Эта идея четко определена Бильфельдом.
Административная монархия, как ее понимал и проводил в жизнь Людовик XIV, в некоторых отношениях является, быть может, менее всепоглощающей, чем то государство, которое было по сердцу Вольфу и Бильфельду.
В противовес теории просвещенного деспотизма и теории государства, созданной в XVII в., возникает индивидуалистическое движение. Элементы данного движения видятся в трудах Монтескье, Руссо, Канта, Фихте, в идеях экономической свободы у Адама Смита и, наконец, у пионеров американской революции, в их требованиях абсолютной свободы совести. Касаясь последних субъектов, на основе анализа ряда работ можно говорить о том, что идея писаной конституции и декларации упирается в пуританскую идею. В качестве примера служат высказывания Курно, который выводит Французскую революцию к этой причине. Предварительные симптомы революции появились на другом полушарии и, в свою очередь, являются лишь следствием движения английского протестантизма в XVII в. Таким образом, в корне индивидуалистического движения XVIII в. лежит религиозная свобода, эмансипация верований».
Первая декларация прав и первая американская конституция оказали существенное влияние на развитие конституционализма. Первоначальный источник этих идей находится в народном договоре 1647 г. «Agreement of the People». Войско Кромвеля, которое
привыкло в своих конгрегациях считать себя настоящим источником религиозной власти, видимым и подлинным представителем Христа, избирать служителей культа и, посредством избрания, наделять их всеми надлежащими правами, думало ввести в государстве демократию, верховенство закона, в особенности же понятие индивидуальной автономии. Далее можно констатировать, что Народный договор 1647 г. остался в проекте, но основная его идея появляется у пуритан - беглецов-основателей Новой Англии. Эта идея служит базисом всех соглашений, которые они между собой заключали и которые суждено было впоследствии считать конституциями. Подписываясь под ними, они ставят непременным условием верховенство народа и абсолютную свободу совести. Справедливость данного суждения мы находим в «Мэйфлауэрском соглашении», где пуритане, прибывшие в Новую Англию на корабле «Мэйфлауэр», взяли на себя обязательство достигать соглашения друг с другом при учреждении гражданских политических органов.
Примечания
1 Caussade J.P. de. On Prayer: Spiritual instructions on the various states of prayer according to the doctrine of Bossuet, bishop of Meaux. L., 1949.
2 А. Сорель - французский философ.
3 См.: Мишель А. Идея государства: Критический опыт истории социальных и политических теорий во Франции со времени революции. М., 2008.
4 SorelА. L'Eorope et la Révolution française. P., 1922; Bossuet J.B. De la connaissance de Dieu et de soi-même. [Paris,] 1990.
