CC BY
61
УДК 316.4
DOI 10.23672/c8881 -6932-7625-1
Тужба Захар Эмирович
аспирант кафедры социологии, правоведения и работы с персоналом, Кубанский государственный технологический университет zah1989@mail.ru
Zakhar E. Tuzhba
Post-graduate student of the Department
of Sociology and Law
and Work with the Staff,
Kuban State Technological University
zah1989@mail.ru
Городская среда в контексте
социальных рисков: американская социологическая мысль
City environment
in the context of social risks: american sociological thought
Аннотация. Социология города - одно из отраслевых направлений или теорий среднего уровня. В статье представлен вклад американских ученых в формирование и развитие этого направления социологической мысли. Рассмотрены работы представителей Чикагской школы, в рамках которой разрабатывались два основных направления, составляющих теоретико-методологическую основу исследования городской среды - урбанистская экология и урбанизм как образ жизни. В статье представлены типичные формы функционирования городской среды индустриального общества, для которых понятия «центр города» и «город» идентичны, а город выступает базисом для более широкой сферы деятельности, которой он управляет и из которой извлекает ресурсы.
Представлена позиция Лос-Анджелесской социологической школы, выстроившей исследовательскую стратегию на утверждении модели полицентрич-ного развития города с акцентом на периферию, деиндустриализацию и реиндустриализацию, к индустрии потребления и развлечений. Сравнительный анализ этих двух направлений позволил выявить элементы, позволяющие утверждать, что при всех существующих отличиях, Лос-Анджелесская школа является приемником Чикагской, заложившей основы исследования городского пространства.
Ключевые слова: социология города, социальные риски, урбанизация, периферия, социальная динамика, социальная структура, образ жизни.
Annotation. Sociology of the city is one of the industry areas, or theories of the average level. The article presents the contribution of American scientists to the formation and development of this direction of sociological thought. The work of representatives of the Chicago school is considered, within the framework of which two main directions were developed that constitute the theoretical and methodological basis for the study of the urban environment - urban ecology and urban-ism as a way of life. Typical forms of functioning of the urban environment of an industrial society are presented, for which the concepts of the center of the city and the city are identical, and the city acts as the basis for a wider sphere of activity that it manages and from which it extracts resources.
The position of the Los Angeles School of Sociology, which built a research strategy on the approval of a pol-ycentric city development model with an emphasis on peripherals, de-industrialization and reindustrialization, to the consumer and entertainment industry, is presented. A comparative analysis of these two areas, revealed elements that allow us to argue that, with all the differences, the Los Angeles school is the successor of Chicago, which laid the foundations for the study of urban space.
Keywords: city sociology, social risks, urbanization, periphery, social dynamics, social structure, lifestyle.
П
ри всей важности и значимости работ предшественников, заложивших основы исследования, возникновение отраслевой социологии города отправляет нас к Чикагской школе, представители которой разработали два основных подхода (урбанистская экология и урбанизм как образ жизни), составляющих теоретико-методологическую основу исследования города.
Основные положения урбанистской экологии, авторами которой являются Э. Берджесс и Р. Парк состоят в том, что структура городов в территориальном отношении формируется посредством
двух процессов - адаптации городского населения к окружающему пространству, а также, в результате конкуренции за обладание различными ресурсами и возможностями. Города произрастают не беспорядочно, а, исходя из особенностей окружающей среды. Зоны городской застройки имеют особенность располагаться вдоль берегов рек, на перекрестке торговых и транспортных путей. Пространственную структуру города Э. Берджесс и Р. Парк представляют в виде последовательно расположенных, разделенных на зоны 5 кольцевых концентрических полей. Используя в качестве примера г. Чикаго, авторы отобрали
следующие концентрические зоны с расположенными там объектами:
- центральный деловой район (основные коммерческие предприятия, развлекательно-увеселительные заведения);
- смешанную зону (коммерческие предприятия, жилые дома);
- рабочий район (кварталы проживания рабочего класса);
- зону проживания среднего класса среднего класса (дома проживания чиновников и интеллигенции);
- элитарную зону (место проживания представителей высшего класса).
Как пишет Р. Парк, «однажды возникнув, город оказывается большим ситом, которое отсеивает из всего населения тех, кто наиболее подходит для проживания в данной среде и данном районе» [1].
Представители экологического подхода полагают, что характер размещения людей в городской среде подобен природным. Разные районы города развиваются посредством адаптации проживающих в них людей борющихся за средства существования.
Представитель второго подхода или концепции урбанизма как городского образа жизни Л. Уэрт, в отличие от Э. Берджесса и Р. Парка, рассматривает урбанизм не в контексте территориальной дифференциации городов, а как особую форму социального сосуществования, образа жизни индивидов. Характерной особенностью городов выступают: ускоренная динамика «темпа жизни», возможности высокой вертикальной мобильности, интенсификация и расширение обезличенных межличностных контактов, доминирование соперничества над сотрудничеством в межличностных отношениях.
Одним из наиболее видных исследований последнего времени является работа представителя, так называемого, «нового урбанизма» У. Уайта, который воспользовавшись контурным анализом, создал большую серию социально-топографических карт на основе определенных признаков. Исследовав два десятка городов, автор обнаружил зависимость по всем объектам выборки между зонами и плотностью, временем постройки жилищ их типом и качеством. В соответствии с концентрическим зонированием, распределялись такие показатели, как цена и собственность жилья, доход, рента, и в незначительной степени - образовательный уровень проживающего населения. Полученные данные свидетельствуют о том, что профессионалы, в большинстве своем, проживают в соответствии с нуклеарным принципом, голубые воротнички - секторальным. Специфика расселения этнических и расовых групп в значительной степени происходила на основе нуклеарных образцов.
Объектом исследований видного теоретика и критика урбанизма представителя Чикагской школы Л. Вирта выступали городские «гетто», факторы и механизмы их возникновения, функционирования и исчезновения.
Л. Вирт считал современные большие города ужасным порождением цивилизации, которые необходимо подчинить, в противном случае - это проблема человечества. Он предлагает рассматривать город (промышленное общество) и сельскую местность (народное сообщество) в качестве противоположных полюсов - идеальных типов, между которыми расположены все человеческие поселения, что дает перспективы для исследования всех форм человеческих ассоциаций, просматривающихся в современном мире.
Автор определяет город максимально кратко как относительно крупное, постоянное и плотное поселение гетерогенных в социальном отношении индивидов [2].
М. Кастельс и Д. Хэрвей приоритетное место в функционировании современного города отводят экономике, рассматривая городское пространство как среду воспроизводства трудовых ресурсов, ведущую к росту негативных процессов, связанных с перенаселением и социальной деприва-цией. Проблемы неравенства и социального порядка в современных городах являются предметом его социологического интереса. Новые формы городской жизни, структурируются вокруг ее ключевых количественных составляющих (размера, плотности и социальной гетерогенности), исследование которых позволил осуществить М. Кастельсу критический анализ большого города [3].
В больших городах возникают параллельные пространства с собственными жизненными мирами. Иерархия позиций в системе потребления и производства, связанная с определенным образом жизни, предполагает кардинальные отличия в финансовых средствах и культурных предпочтениях индивидов, что ведет к противопоставлению роскоши и нищеты. Логика развития социальной структуры ведет к поляризации и сегментированию, изоляции некоторых групп в общем пространстве большого города. Эти факторы при-в е л и к дифференциации производительной силы проявляющейся в отличающихся жизненных стилях ведения хозяйства, семейных отношениях.
Под глобальным городом М. Кастельс понимает не только пространство, но и процесс, в результате которого точки потребления, производства и локальные группы, выполняющие в них вспомогательные функции, объединяются в глобальной информационной сети, в то же время, отстраняясь от связи с пространством, удаленным от промышленного центра. Мега-города выступают в качестве новой формы пространства, появившейся в результате структурных трансформаций современных обществ. Они по мысли автора, точки сосредоточения глобальной экономики, связки информационных сетей и концентрации власти и, в то же время, местами сосредоточения всех тех групп населения, которые борются за выживание [4].
Свое видение городского пространства и прилегающих к нему пригородных территорий складывается в рамках Лос-Анджелесской социологической школы (Э. Сойи, Э. Соджа, М. Дэвис, М. Ди-ара, С. Фласти и др.).
Одним из ярких представителей Лос-Анджелесской школы Эд Соджа, основой исследований которого, выступает постулат «исходить от пространства», полагает, что к концу XX века такие формы себя полностью исчерпали. «Разговор о городе как центре региона бесполезен, так как современные политические, экономические, социальные процессы способствовали возникновению множества центров в данной территории. Тем не менее, в символическом отношении значение города возросло, а каждое место претендует на статус города [5]. Современность он называет эпохой пространства характеризующейся неравномерным развитием, что порождает дисбаланс между развитыми и отсталыми в экономическом отношении государствами. Существование слабо развитых территорий очень важный фактор производства при капитализме в плане дешевой резервной рабочей силы и рынков сбыта собственной продукции. Структуру капиталистического производства необходимо понимать в географическом отношении в качестве «развернутой неравномерно пространственно-сти», породившей пространственное разделение труда, наполненное идеологией, напряженностью, политикой и властью.
Просматривая эволюцию городских форм, Э. Соджа показывает, как характеризующее капитализм неравномерное развитие отразилось в пространстве современного города. Конфигурация пространства города является прямой производной от классовой и этнической сегрегации населения. Большой объем прибыли уплывает на строительство дорогого и качественного пространства в условиях города, что приводит к тому, что городское пространство становится дополнительным источником эксплуатации и, в конечном счете, классового расслоения [5].
Дэвис анализирует механизмы преображения городского пространства в угоду интересам групп бизнесменов вытесняющих с насиженных мест проживания бедных и этнические меньшинства, что приводит к рискам расовых и социальных волнений и потрясений. На первом этапе, белая бизнес-элита (протестантская), известная своим антисемитизмом и консерватизмом и равнодушием к проблемам рабочего класса, определяет развитие города. Постепенно на авансцену экономической и политической жизни выходит другая группировка элиты (еврейская), либерально-демократического толка, как утверждает автор. Несколько десятков лет противостояние этих двух группировок определяло жизнь города, пока не появился третий игрок (узел интересов) вызванный федеральным стимулированием оборонной промышленности в годы холодной войны и конфликты между группировками элит на фоне обретенной экономической «идентичности» несколько поутихли. Затем, появляется четвертая сила, представляющая японский капитал и город еще больше фрагментируется, а попытки элиты,
направленные на сохранение коалиции, становятся все менее ощутимыми.
На примере Лос-Анджелеса автор демонстрирует, как региональная элита, связанная с национальной и международной посредством спекуляций землей и операций на рынке недвижимости, получает возможность строить и рушить, исходя из своих интересов, тем самым порождая социальные риски. Образ города как символа экономического процветания уходит в небытие, ему постоянно угрожают социальные и природные риски и катастрофы, которые могут привести к его исчезновению [6].
Серьезной заявкой Лос-Анджелесской школы является концепция Эдварда Сойи («простран-ственности человеческой жизни» и «геоистории городского пространства»). По мнению ученого, основу современного исследования города должна составлять «пространственностью человеческой жизни». Осознание современным человеком своей пространственной сути это процесс производства пространственности или, как он называет, «сотворения географии», начиная с человека как пространственного существа, находящегося в отношениях со своей средой обитания. С одной стороны, мысли и деятельность человека способствуют оформлению внешнего пространства вокруг него, с другой стороны, социально коллективно созданное пространство и место оформляет наши мысли и деятельность [5].
Отда в ая первенство пространству, Э. Сойя говорит о том, что цель состоит в достижение «пространственной справедливости», отмечая возможности пространственного воображения и всеохватывающую пространственность человеческой жизни.
Сравнительный анализ Чикагской и Лос-Анджелесской школ позволил выявить их особенности. Представители чикагской школы выстроили исследовательскую стратегию на утверждении мо-ноцентричности города. Для них принципиален центр; они исповедуют идею объективного научного исследования; их интересует измеримое материальное и социальное; они равнодушны к действиям власти; их объект классический индустриальный город, общество модерна; они следуют схеме линейной эволюции.
Представители Лос-Анджелесской школы выстроили исследовательскую стратегию на утверждении модели полицентричного развития города. Для них принципиальна периферия; они не претендуют на объективность; строят свой постулат на том, что социально-политическое по нарастающей становится материальной силой, воплощаясь в новых городских проектах; действия власти для них очень часто становятся основой анализа; их акцент смещен к деиндустриализации и реиндустриализации городов, к индустрии развлечений; их объект общество постмодерна; они следуют схеме нелинейного видения развития городской среды представляющей поле возможностей, которые не взаимозависимы. Между этими школами есть и элементы преемственности, состоящее в том, что некоторые
понятия, которые использовались представителями Чикагской школы, применяются учеными Лос-Анджелесской школы, что позволяет говорить, что вторые, хотя и отличаются принципиально от первых, все же, во многом являются их приемниками, продолжателями дела.
Анализ социологических работ, посвященных процессам урбанизации, позволяет осуществить их систематизацию и дать общую характеристику современного состояния исследований. В одних работах предпринимаются попытки типологиза-ции современных городов в контексте исторических и социальных процессов; в других представлен теоретический анализ основных дискурсов существующих в социологии города; в третьих предпринимаются попытки определения и предложения перспективных направлений исследования.
Социологию города представляют ряд теорий, описывающих урбанизацию как мировой процесс, и, при всех существующих между ними различиях, признается новизна современной городской цивилизации в условиях глобализации. Современные миграционные процессы, новые виды социальной дифференциации и поляризации, сегрегация и сегментация, стандартизации окружающего пространства, обезличивание, множест-
Литература:
1. Парк Р. Городское сообщество как пространственная конфигурация и моральный порядок // Социологическое обозрение. 2006. Т 5. № 1. С. 11-18.
2. ВиртЛуис. Избранные работы по социологии. Сборник переводов // РАН ИНИОН. Центр социальных научно-информационных исследований. Отдел социологии и социальной психологии. М. : ИНИОН, 2005. 244 с.
3. Castells M. The urban question: a Marxist approach. L., 1977. Р. 77-78.
4. Castells M. The rise of the Network society: the information age, society and culture. Singapore, 2010. Vol. 1. 423 p.
5. Soja E. W. Postmetropolis. Critical studies of cities and regions. Malden, 2007. 397 p.
6. Davis M. Dead Cities and other Tales. N.Y., 2002.
венная идентичность, отсутствие солидарности, отчуждение и одиночество, новые виды социальных конфликтов, новый социальный порядок -вот неполный перечень проявлений этой новизны.
В исследовании городского пространства используются методы разных наук. Междисциплинарный характер позволяет рассмотреть город с различных сторон. В итоге, возникает образ города как особого социального пространства, представляющего собой сложный социально-экономический, политический и историко-культурный феномен.
Функциональное разделение труда - основа появления и динамики изменений городов. Традиционные способы исследования противостоят современному восприятию города, так как для современного городского пространства основополагающей категорией выступает движение в культуре города и культурные трансформации, протекающие на разных уровнях. Предметом социологии являются социальные последствия конкретных ситуаций, возникающих на этой основе. Информация о конкретной специфике культурной и производственно-функциональной ситуации в городе является составной частью социологической диагностики городской жизни.
Literature:
1. Park R. Urban community as a spatial configuration and moral order // Sociological Review. 2006. Vol. 5. № 1. P. 11-18.
2. Wirth Louis. Selected works on sociology. Collection of translations // RAS INION. Center for Social Information Research. Department of Sociology and Social Psychology. M. : INION, 2005. 244 p.
3. Castells M. The urban question: a Marxist approach. L., 1977. P. 77-78.
4. Castells M. The rise of the Network society: the information age, society and culture. Singapore, 2010. Vol. 1. 423 p.
5. Soja E. W. Postmetropolis. Critical studies of cities and regions. Malden, 2007. 397 p.
6. Davis M. Dead Cities and other Tales. N.Y., 2002.
