CC BY
64Планирование лечебных и реабилитационных мероприятий с учетом состояния адаптационных механизмов позволяет повысить эффективность преконцеп-ционной подготовки и реализации репродуктивного потенциала популяции, проживающей в условиях высоких широт.
Течение и исход беременности у самок крыс при гиперкортицизме
Попова Т.В., Губарева Л.И.
Ставропольский государственный университет; Пушкина ул., 1, Ставрополь, 355009
Химическое загрязнение окружающей среды, психоэмоциональный стресс на фоне социально-экономических условий жизни могут стать причиной женского бесплодия, а также ставят под угрозу здоровье беременных женщин и детей.
Целью нашего исследования было изучение влияния хронического стресса, моделью которого является гиперкортицизм, на течение и исход беременности у матерей и их потомства.
Исследования проводились на самках белых беспородных крыс. Гиперкортицизм матерей вызывали путем внутримышечного введения синтетического АКТГ1-24 (синактен-депо, Швейцария). Ранее И.А. Држевецкой (1985) и Л.И. Губаревой (2001) было установлено, что введение АКТГ1-24 в дозе 5 ед/кг вызывало увеличение концентрации 11-ОКС, характерное для действия кортикотропина, а также в условиях воздействия различного рода стресс-факторов.
Согласно полученным данным беременность, протекавшая на фоне гиперкортицизма, обусловленного введением АКТГ1-24 в дозе 5 ед/кг, вынашивалась, однако генеративная способность самок крыс существенно снижалась. Так, при отсутствии достоверно выраженных сдвигов в оплодотворяемости самок (р >0,1) значительно, в 6,8 раза, повышалась пост-имплантационная гибель плодов, что приводило к снижению величины помета в 6,7 раза.
У самок 1-го поколения, полученных от матерей с гиперкортицизмом, отмечали еще большее снижение репродуктивных возможностей. Так, количество мест имплантации составило 3,5 ± 0,8 на одну самку (р < 0,001), что в 3,1 раза меньше, чем в контроле и в 1,4 раза меньше, чем у самок материнского поколения. Внутриутробная гибель плодов составила 40,2 ± 0,8 %, что в 7,2 раза больше, чем у самок контрольной группы и в 1,1 раза больше, чем у самок материнского поколения. Количество выживших плодов на одну самку у потомков 1-го поколения, полученных от матерей с гиперкортицизмом, было в 4,9 раза меньше, чем у самок контрольной группы и в 1,3 раза меньше, чем у самок материнского поколения.
Таким образом, гиперкортицизм приводит к нарушению имплантации, к увеличению процента внутриутробной гибели плодов и уменьшению числа выживших крысят у матерей и их потомков. В итоге хронический
стресс матери в период беременности может привести к бесплодию не только в ближайших, но и в отдаленных поколениях потомства и, как следствие, регрессу популяции.
Гормональный статус лидеров и отверженных, проживающих в условиях химического загрязнения окружающей среды
Потапенко В.В., Ахвердова О.А., Губарева Л.И.,
Ставропольский государственный университет; Пушкина ул., 1, Ставрополь, 355009
Ранее нами было показано, что процесс становления соотношения лидеров и отверженных имеет возрастную динамику и подвержен влиянию химического загрязнения окружающей среды (Л.И. Губарева, В.В. Потапенко, 2006). Представляет интерес изучение механизмов нарушения соотношения лидеров и отверженных в условиях экологического неблагополучия.
Объектом эмпирического исследования послужили 240 школьников (123 мальчика и 117 девочек), проживающих в химически загрязненном районе (опытная группа) и в экологически благополучном (контрольная группа) в возрасте 11-17 лет. У школьников 11-17 лет иммуноферментным методом определяли уровень половых гормонов — тестостерон (Т), эстрадиол (Э) и глюкокортикоидных — кортизол (К), а также рассчитывали соотношение Т/Э (индекс андрогенизации) и К/Т.
Нами установлено, что в 11-13 лет в контрольной группе у лидеров уровень К в слюне выше, чем у отверженных как у мальчиков, так и у девочек.
В 14 лет у мальчиков-лидеров уровень К снижается, а у девочек — растет. У отверженных сходная динамика, однако абсолютные величины уровня кортизола были ниже, чем у лидеров. У мальчиков-лидеров опытной группы в 14 лет уровень К в 2,0 раза превышал таковой показатель у мальчиков-лидеров контрольной группы (Р < 0,05), в 16-17 лет — в 1,2 раза, а у девочек-лидеров был ниже. Уровень Т в химически загрязненном районе у мальчиков был существенно ниже, чем у мальчиков, проживающих в условиях экологического благополучия, как у лидеров, так и у отверженных. Достоверно выраженные отличия регистрировали в 12 лет (Р < 0,05).
Кроме того, у подростков опытной группы наблюдали значительный прирост уровня Э у мальчиков-лидеров с 14 лет (Р < 0,001), что вполне объяснимо в условиях хронического воздействия химического загрязнения, поскольку Э обладает мощным стресс-протективным действием. Начиная с периода полового созревания — критического периода онтогенеза — у мальчиков опытной группы отмечали преобладание К над Т. У девочек-лидеров опытной группы к 16-17 годам преобладал Т, что обусловливает их высокую агрессивность.
2-2375
Психофармакология и биологическая наркология / том 8 / выпуск 1-2, часть 1 / 2008
ISSN 1606-8181
Таким образом, статус лидера и отверженного в значительной мере детерминирован уровнем глюкокор-тикоидных и половых гормонов, соотношением андро- и 2-2376 эстрогенов, катаболических и анаболических стероидов определяющим характерологические особенности личности и тип реагирования в социальной среде.
Работа поддержана грантом РГНФ № 08—06— 18013е.
Динамика психоэмоциональных компонентов личности у жителей Севера при измененной функциональной активности эпифиза в условиях короткого светового дня
Рагозин О.Н., Бочкарев М.В., Сметаненко Т.В.
Ханты-Мансийский государственный медицинский институт; Рознина ул., 73, Ханты-Мансийск, 628012
Цель нашего исследования — оценить временную организацию психического состояния и эмоциональных компонентов личности в зависимости от функционального состояния эпифиза у жителей Севера в зимний период при наиболее коротком (5 ч) световом дне.
Под наблюдением находились 48 здоровых юношей и девушек 18-23 лет. Измерения проводились 6 раз в сутки, через каждые 4 часа. Для изучения личностных особенностей использовали тест Люшера с расчетом следующих показателей: концентричность-эксцентричность, автономность-гетерономность, личностный баланс, уровень работоспособности, уровень стресса, суммарное отклонение от аутогенной нормы. У каждого исследуемого проводился тест «индивидуальная минута», который характеризует функциональное состояние нервной системы, соотношение в ней процессов возбуждения и торможения. Для оценки функциональной активности эпифиза проводилось определение уровня 6-сульфатоксимелатонина (6-СОМТ) в моче. Информация обработана по программе «Косинор-анализ» с определением периода ритма, мезора, амплитуды и акрофазы.
Величина «индивидуальной минуты» в течение суток имеет циклические колебания с наиболее значимыми по амплитуде ритмами с периодом 22, 18, 14, 11, 9 часов. Чередование акрофаз вышеуказанных ритмов «пилообразное»: 06, 08, 06, 10, 06, 12, 06, 14 часов. Учитывая связь уровня тревожности и продолжительности «индивидуальной минуты» можно предположить, что у здоровых людей в условиях сниженной продолжительности светового дня степень тревожности высока не столько в абсолютных величинах, сколько в изменениях этого уровня, причем максимальный период колебаний приходится на период от 06 до 14 часов дня.
При анализе изменений работоспособности выявлены одиннадцать достоверных ритмов, наблюдается следующая закономерность: ритмы с периодом 23,22; 19,18; 15,14; 11,9 часов имеют акрофазы с 5ч 30 мин до 6 ч 30 мин, а акрофазы ритмов с периодом 21,17 и 13 часов расположены с 11 до 15 часов, при колебаниях
амплитуды от 1,53 до 4,73, то есть речь идет о нескольких пиках работоспособности при достаточно низком мезоре показателя.
Интерпретация суточных колебаний других показателей не столь однозначна. Показатель автономность-гетерономность имеет два ультрадианных ритма с периодом 21 и 20 часов и акрофазой с 02 до 03 часа. Показатель уровня стресса имеет два ультрадианных ритма (17 и 13-ти часовые) с акрофазой с 11 до 12 часов дня. Величина аутогенной нормы, характеризующая нервно-психическое напряжение, имеет в своем спектре 6 ультрадианных ритмов, разброс акрофаз от 01 часа ночи до 14 часов дня, уровень указывает на преобладание отрицательных эмоций. Концентричность-эксцентричность не имеет достоверной ритмики вообще. Значения концентрации 6-СОМТ в моче, измеренные в зимний период, значительно выше цифровых значений, приведенных в литературных источниках при исследованиях, проведенных в средней полосе России.
Результаты обследования показывают наличие внутри- и межсистемного десинхроноза с появлением ультрадианных ритмов, дрейфом акрофаз ритмов на вечерние часы. Изменение функциональной активности эпифиза в условиях измененного фотопериодизма, по нашему мнению, является одним из механизмов нарушения временной структуры психоэмоционального статуса человека в северном регионе.
Церебропротективные эффекты нейрогормонов в сравнительном ряду млекопитающих и их возможные нейрохимические механизмы
Соллертинская Т.Н., Шорохов М.В.
Институт эволюционной физиологии и биохимии им. И.М. Сеченова РАН; М. Тореза пр-кт, 44, Санкт-Петербург, 194223
В последние годы имеется большое количество экспериментальных и клинических данных о важной роли нейрогормонов гипоталамуса (НГ): вазопрессина (ВП), тиролиберина (ТРГ), АКТГ в регуляции функций ЦНС. Компенсаторные эффекты этих НГ при стрессах различной этиологии изучены недостаточно. Роль структур лимбического мозга в опосредовании их влияний на деятельность новой коры не исследована. В эволюционном плане такие работы отсутствуют.
Настоящая работа посвящена сравнительному изучению роли ВП, ТРГ, АКТГ и его синтетическому аналогу АКТГ4-7 Семакса (Сем) в регуляции и компенсации нарушенных функций мозга в восходящем ряду млекопитающих и роли гипоталамических (Hyp) и гиппокампальных (Hipp) структур в опосредовании их эффектов на новую кору. Использована модель пищевого поведения с регистрацией объективных показателей ВНД и изучением разных видов памяти. ВП, ТРГ, АКТГ1-39 и Сем вводили внутримышечно в дозах 0,01-1,0 мкг/кг, 3-35 мкг/кг, 25-50 мкг/кг и 0,15,0 мкг/кг соответственно за 10 мин до опыта. Об-
Психофармакология и биологическая наркология / том 8 / выпуск 1-2, часть 2 / 2008
ISSN 1606—8181
