Гонение на Христиан при Нероне Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Санкт-Петербургская православная духовная академия

Архив журнала «Христианское чтение»

В.В. Болотов

Гонение на Христиан при Нероне

Опубликовано:

Христианское чтение. 1903. № 1. С. 56-75.

@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.

СПбПДА

Санкт-Петербург

2009

ГОНЕНІЕ НА ХРИСТІАНЪ ПРИ НЕРОНѢ *).

ТТ АРАКТЕРЪ прослѣдованія .христіанъ при Неронѣ состава вляотъ предметъ споровъ. Въ концѣ концовъ эти прере-канія сводятся къ вопросу о толкованіи текста Annal. J 15,44 Тацита '), а для самаго толкованія не безразличенъ [ вопроса, о цѣнности его историческихъ показаніи въ этой области. Пустъ значеніе Тацита какъ историка Рима при первыхъ цезаряхъ стоитъ неоспоримо высоко 2); но, первоклассный повѣствователъ судебъ Рима, стоялъ ли онъ на той же высотѣ

*) Изъ посмертныхъ бумагъ покойнаго профессора В. В. Болотова.

') Suoton, Nero 16: «afflicti suppliciis Christiani, genus hominum superstitions novae ae malefic»». Это извѣстіе историческихъ свѣдѣній о гоненіи при Неронѣ не расширяетъ. Рамсэй (W. М. Ramsay, The Church in the Roman Empire before a. d. 170, London 1894 (3 ed.), p. 229—232) придаетъ ему важность необычайную. Неронъ установилъ принципъ, которымъ правительство должно было постоянно руководствоваться въ дѣлахъ о христіанахъ, смотрѣть на нихъ какъ на секту не только не дозволенную, но и прямо зловредную. Фальшь этого толкованія, или но меньшей мѣрѣ,его безпочвенность, выясняется изъ словъ самого Светонія, п. 16: [а] Multa sub ео [Nerone] et [aa] auiinadversa severe et [bb] coereita, (ß) nec minus instituta. «Instituta», категорія ß, начинаются со словъ: «adversus falsarios tunc primum repertum». Все предшествующее составляетъ категорію a. Ha что правительство «обратило серьезное вниманіе» [аа], Светоній поясняетъ четырьмя примѣрами; слѣдующіе три „afflicti suppliciis — relegatae“ показываютъ, что нѣкоторыхъ при Неронѣ дѣйствительно „обуздали“ [ЬЬ]. Но распоряженіе: pantomimorum factiones cum ipsis simul relegatae едва ли могло быть чѣмъ другимъ, какъ только временною полицейскою мѣрою, единичнымъ случаемъ coercitio. Рамсэй вынужденъ и въ этомъ видѣть постоянно дѣйствующее мѣропріятіе. Но тогда пантомимамъ въ Римѣ и житья бы не было.

-) Ср. однако сужденіе Момшена (Römische Geschichte, Berlin 1886, V, 4): Wer an die sogenannten Quellen dieser Epoche, auch die besseren

57

л тамъ, гдѣ ему приходилось говорить о варварахъ? Нельзя ■убывать. что за его Histor. 5. 2—9 Тертулліанъ аттестовалъ сго словами: Cornelius Tacitus, sane ille mendaciorum loquacis-simus- * 3). ii мудрено оспаривать, что этотъ отзывъ оправдывается существомъ дѣла, Тацитъ достаточно проницателенъ, чтобы понятъ. какъ легкомысленно думали тѣ, которые полагали, что іудеи почитаютъ Liberum patrem. Но тѣ данныя, которыми онъ располагалъ, столь же рѣшительно говорили, что іудеи чтутъ «mente sola unumque numen», единаго вѣчнаго невидимаго не-нзобразимаго Бога, и потому у нихъ «nulla simulacra». И тѣмъ не менѣе Тацитъ не затруднился сказать, что іудеи покланяются изображенію осла. Именно за это Тертулліанъ и отзывается такъ нелестно о римскомъ историкѣ. То несомнѣнно, что онъ пользовался очень плохими источниками для составленія очерка исторіи іудеевъ, и едва ли можно считать случайностью, въ которой онъ нисколько неповиненъ, то обстоятельство, что ему осталась неизвѣстна іоі>5«'і-/.т) аруаюХо-ча Іосифа Флавія, написанная въ Римѣ въ 93—94 году и посвященная Енафродиту, быть можетъ грамматику и собственнику большой библіотеки, богатой рѣдкими.сочиненіями. Искусство дѣлать рекламу знакомо было іудеямъ издавна, и священникъ полемистъ п историкъ, пользовавшійся покровительствомъ при дворѣ Флавіевъ, едва ли былъ совсѣмъ незамѣтенъ въ Римѣ. Незнакомство съ его трудомъ походитъ на тенденціозное игнорированіе.

Тацитъ нисколько не маскируетъ своего отношенія къ іудеямъ: глухое концентрированное презрѣніе къ нимъ дѣлаетъ его неспособнымъ понять въ ихъ учрежденіяхъ высокое. «Profana illic omnia quae apud nos sacra, rursum concessa apud illos quae nobis incesta». «Inter se nihil inlicitum». Эти громкія «omnia» и «nihil» отзываютъ клеветою: такъ трудно наполнить эти широкія рамки опредѣленными понятіями! «Judaeorum mos absurdus sordidusque», «instituta sinistra foeda», оказываются такими только потому, что римскій историкъ считаетъ въ іудеѣ преступленіемъ то, что въ римлянинѣ призналъ бы за добродѣтель, н подставляетъ злостныя побужденія подъ такія религіозныя учрежденія іѵдевъ (принесеніе въ жертву тельцовъ и

geilt, bemeistert schwer den Unwillen über ^as Sagen dessen, was verschwiegen zu werden verdiente und das Verschweigen dessen was nothwendig war zu sagen.

3) Tertull. ad nationes, l,ll=apologctic. c. 16.

оішовъ), которыя но разнятся отъ римскихъ.—Такъ судитъ о религіи и нравахъ ненавидимаго парода писатель, котораго восхваляли за умѣнье разсуждать eloquentissime et, quod eximium orationi eius inest, aspvük 4). И есть всѣ основанія опасаться, что Annul. 15, 44 написаны въ томъ же духѣ, въ какомъ Histor. 5, 2—9; что и въ отношеніи кт. христіанамъ Тацитъ держитъ себя не менѣе огрѵш;'. переноситъ на нихъ все свое отвращеніе отъ іудевъ, зная, что Judaea — origo huius mali. Онъ не только смѣшиваетъ, подобно своимъ современникамъ, христіанъ со всякимъ восточнымъ сбродомъ, который — какъ предложеніе на спросъ — являлся въ Римъ и не церемонился въ выраженіи своей нравственной сущности, — но и не скупится на такія черныя краски, которыхъ нѣтъ въ извѣстіяхъ о христіанахъ у другихъ писателей. У Светопія христіанство— superstitio nova et malefica, у Плинія—только superstitio prava inmodica: у Тацита—exitiabilis superstitio. О предполагаемыхъ flagitia христіанъ Светоній молчитъ; Плиній докладываетъ, что слѣдствіе но подтвердило его подозрѣній въ этомъ направленіи: у Тацита христіане—per flagitia invisi. Плиній признаетъ хрі-стіанъ достойными смертной казни, debere puniri, подчеркивая при этомъ ихъ obstinatio: для Тацита они—sontes et novissima

e.xempla meriti. И немножко гуманности (raiseratio) на подкладкѣ республикански гражданской скорби (in saevitiam unius) скорѣе подчеркиваетъ, чѣмъ смягчаетъ тонъ непоколебимой холодной враждебности, взятый Тацитомъ въ отношеніи къ христіанамъ. «Vile damnum!» 5) здѣсь было бы столь же на мѣстѣ.

Когда писатель выноситъ въ корнѣ фальшивое представленіе о христіанахъ, нужно допустить, что или его источники очень плохи или его работа надъ ними довольно небрежная. О Тацитѣ во всякомъ случаѣ слѣдуетъ допустить послѣднее предположеніе. Изображеніе христіанъ у него столь же мало страдаетъ избыткомъ кропотливости, сколько и очеркъ іудеевъ. Тамъ широкій мазокъ въ видѣ «profana illic omnia quae apud nos sacra»; здѣсь барски небрежныя «sontes» и «qui fatebantur», словно всѣ эти pereuntes, ingens multitudo, не стоили даже того, чтобы опредѣленно формулировать смыслъ ихъ «сознанія», ихъ предполагаемое преступленіе. Тамъ «adversus omnes alios hostile odium»; здѣсь «odio humani generis convicti sunt».—

4) Р1ІЦ. epist. 2, 11, 17.

5) Изъ annul. 2, 85.

г)тп признаки едва ли предрасполагаютъ думать, что Тацитъ по меньшей мѣрѣ въ другихъ подробностяхъ былъ научно точенъ. Особенно мало вѣроятно, чтобы онъ далъ собѣ трудъ — точно разграничить тѣ свѣдѣнія о христіанахъ, которыя были до-стѵипы ученому II в., отъ того, что сказано было о нихъ въ первоисточникахъ но поводу гоненія при Неронѣ. Тацитъ конечно полагалъ, что, сообщая о христіанахъ больше данныхъ, онъ только исполняетъ свой долгъ писателя, а не переписчика. Между тѣмъ періодъ правленія Флавіевъ въ исторіи христіанской церкви имѣетъ (въ извѣстномъ отношеніи) такое же значеніе, какъ патріаршествованіе Никона въ исторіи стараго обряда. Прежде всего удаленіе, [лгтаѵяатааіе, христіанъ іерусалимскихъ въ началѣ іудейской войны въ Пеллу, вдаль отъ театра военныхъ дѣйствій, послѣ 70 г. конечно тяжело было вмѣнено іудеями христіапамъ-единоіілеменникамъ, а затѣмъ и всѣмъ христіанамъ вообще. Сказавшійся въ этомъ фактѣ разрывъ между церковію и синагогою могъ быть только полнымъ и окончательнымъ. Совершенно въ порядкѣ человѣческихъ отношеній, если вѣрные своимъ національнымъ мечтаніямъ іудеи, надѣявшіеся па что-то, отъ возстанія при Неронѣ, возненавидѣли своихъ собратій между христіанами какъ измѣнниковъ, возненавидѣли совершенною ненавистью патріотовъ, утратившихъ свое отечество; а этотъ патріотизмъ могъ внушить семиту и такія строфы; «Дочь Вавилона, опустошителыіица! блаженъ, кто воздастъ тебѣ за то, что ты сдѣлала намъ! блаженъ, кто возьметъ, и разобьетъ младенцевъ твоихъ о камень!» в). Теперь не только вопросъ, за кого считать Іисуса Назарянина и что думать объ обязательности моисеева закона, раздѣлялъ іудея отъ христіанина, но и сбывшееся пророчество: разоренный Іерусалимъ и сожженный храмъ. При этихъ обострившихся отношеніяхъ мудрено было и римлянамъ не замѣтить, что есть іудеи и іудеи, •ѣѵтѣмъ чисто правовыя послѣдствія паденія Іерусалима вели къ тому же результату.

Iudaea capta 6 7), ііе стало болѣе іудеевъ какъ національности, явились «оі гот£ iooSatoi», peregrini dediticii; на мѣсто -оХітгорл осталась ооѵауи^ какъ collegium cultorum, въ которую нужно

6) Псаломъ 136, 8. 9.

7) Sueton. Vesp. 5: unus ex nobilibus captivis Iosepus. Arnold, Die nerc-niselio Christen Verfolgung, Leipzig 1888, 38, полагаетъ, что Tacit, hist, 5, 13 (=Sueton. Vespas. 4) заимствовано изъ Iosepli. de bello jud. 6, 5, 4.

было «записываться», profited, заявлять о своемъ желаніи iudaicam ѵіѵеге vitam и платить за право посѣщать синагогу дидрахму въ храмъ Юпитера капитолійскаго. Сборъ этой дидрахмы при Домиціанѣ, строгій и придирчивый, далъ въ руки низшимъ представителямъ римской администраціи—можно сказать помимо ихъ желанія—довольно значительный статистическій матеріалъ для заключенія о дѣйствительной численности настоящаго іудейскаго населенія 8). Администрація должна’была * 90

8) Существенно важно показаніе Sneton. Domit. 12: exhaustus operum ac munerum impensis stipendioque— temptavit etc. —Confiseabantur alionissi-mae hereditates— Praetor ceteros iudaieus fiscus acorbissime actus, est; ad quem doferebantur qui vel inprofessi iudaicam viverent vitam, vel dissimu-lata origine imposita genti tributa non pependissent. Interfuisse me adules-centulum memini, cum а procuratorc frequentissimoquo consilio inspiceretur nonagenarius senex an circumsectus esset. Mommsen, Der Religionsfrevel, 425, замѣчаетъ, что требованіе этой подати съ improfessi было злоупотребленіе. Однако эти improfessi все же „жили по-іудейски“, и неплатежъ • подати съ ихъ стороны былъ злоупотребленіемъ. Напротивъ, вторая категорія, тѣ природные іудеи, которые скрывали свое происхожденіе и—по-видимому—по-іудейски не жили (иначе въ чемъ же могло выразиться ихъ dissimulatio?), были привлечены къ fiscus iudaieus дѣйствительно по злоупотребленію. Наличное положеніе ясно: желаютъ пополнить опустѣлую казну и собрать сколько возможно больше денегъ. И къ fiscus iu-daicus [при этомъ нельзя опускать изъ вида воззрѣнія Моммсена, Rom. Gesch. V, 539, что подать на храмъ съ іудеевъ не была сложена, „но въ видѣ горькой пародіи поступала теперь къ Юпитеру капитолійскому и его представителю на землѣ, римскому императору“противъ Arnold,

102,,] привлекали всѣхъ, кого можно привлечь. И едва ли столько хлопотъ дали себѣ прокураторъ и его consilium, чтобы только взыскать съ

90 лѣтняго старца дидрахму, т. е. 2 деиарія=6,в g. соребра=36,ет коп. курант. серебра; вѣроятно за уклоненіе отъ fiscus iudaieus положена была если не конфискація всего имущества (Arnold, 102,і), то очень тяжелый штрафъ. А такъ какъ при Нервѣ была выбита медаль FISCI IVDAICI CALVMNIA SVBLATA. то всего естественнѣе предположить, что „клеветническій“ характеръ взысканія этого фиска и — штрафовъ далъ себя почувствовать и римскимъ гражданамъ совсѣмъ не іудейскаго происхожденія—видимо вслѣдствіе того, что сборщики этого фиска признавали удовлетворительными и совсѣмъ легковѣсныя доказательства того, что данное лицо живетъ по-іудейски, дѣйствовали на угадъ, по легкомысленному подозрѣнію. Едва ли возможно настаивать что подъ категорію „qui vel improfessi iudaicam viverent vitam“ подходятъ только природные іудеи, не желавшіе платить дидрахмы въ виду „горькой пародіи“, связанной съ этой податью, и потому не заявлявшіе о себѣ, гдѣ слѣдуетъ; вѣроятно туда же относятся „ѵ.ссі іХАос ё; ті тшѵ louSalwv г]9г) ££охёХАвѵт*{ rcoAXot“, о которыхъ у Dio Cass. 67, 14,—лица не іудейскаго происхожденія, которыя потому остались improfessi, что не имѣли надежды получить отъ пра-

попять, что до тѣхъ норъ она причисляла къ іудеямъ ошибочно и такихъ лицъ, которыя и знать не желаютъ іудеевъ, которыя не только не принадлежатъ къ этой народности по происхожденію, но и не посѣщаютъ іудейскихъ синагогъ, а

вительства разрѣшеніе жить по-іудейски. Финансовая цѣль и въ отношеніи къ нимъ достигалась вѣрно: если ихъ неудобно было штрафовать за неуплату дидрахмы, то coercitio за совращеніе въ superstitio externa была подъ рукою: ааі оі |j.ev аітёЭ-аѵоѵ, о: ое тшѵ уойѵ оёаішѵ ёат£рѵ;9чі]3аѵ. Строгость и придирчивость при взысканіи fiscus iudaieus могли быть вызваны тѣмъ, что число profess! далеко не достигало той цифры, какую, по мнѣнію общества, представляла масса іудейскаго населенія. Въ дѣйствительности же общественное мнѣніе причисляло къ іудеямъ такихъ лицъ, которые іудеями небыли ни по вѣрѣ ни по происхожденію. Что это предположеніе имѣетъ за себя большую вѣроятность, видно изъ слѣдующаго. Христіанскіе писатели хорошо знаютъ, что при Домитіанѣ было гоненіе па христіанъ; между тѣмъ Евсевій (hist, eccles. 3, 18, 5; Eusebii ohronicorum libri duo, ed. А. Schoene, Borolini 1866, то]. 2, 160. 162. 163) только у языческаго писателя Бруттія (Врёт-ю- у Іеронима Bruttius) нашелъ прямое упоминаніе о христіанахъ (оі уг -ха! тоѵ хаіроѵ ёт:’ яхрфі; ёт:еаѵ)и.г)ѵаѵто, ёѵ ё'теі кечтг-лаіоехатю Дор-гтіаѵой ргта ттХеіз'юу ётёршѵ /.а! ФХа-оѣаѵ ДоретіХХаѵ »ЬтогДаяѵтг;, ё; аоеХф% дедоѵиСаѵ ФХаооіои KXyjusvTOj. ёѵо; тшѵ ттріха&е ікі 'Pcbirij; б-ятюѵ, r/j; et; Хріатоѵ р-артиріа; ёѵг/.еѵ ei; vyjjov Поѵтіаѵ хата тіршріаѵ Se5öo3-a!. Древній армянскій переводъ церковной исторіи Евсевія, изданный въ Венеціи въ 1877 г. .мхитаристомъ вар-дапетомъ А. Чарьяномъ, своими йоиатв -/.ерѵ=„дочь сестры“ и üovotaj подтверждаетъ точность наличнаго текста, согласнаго и съ хроникою. Извѣстія Діона Кассія о казни экс-консула Фл. Климента и ссылкѣ его жены Фл. Домитиллы Евсевій или не зналъ или—вѣроятнѣе — не считалъ себя въ правѣ, на основаніи простого EitY]vsXi)rj 5ё dpcpob іухХ^ра аіЫтг,то£ öcp’ aal äXXot ё; та тйѵ iouoaiwv еб-у] хтХ., - разсматривать ИХЪ какъ мучениковъ за Христа пострадавшихъ; очевидно въ доступныхъ ему древнихъ церковныхъ памятникахъ Евсевій не встрѣтилъ указаній, что римская церковь Фл. Климента, consul Ordinarius 95 г., и его жену Фл. Домитиллу признавала за христіанъ. И Н. Aehelis (Acta ss. Nerei et Achillei [Harnack's Texte u. Untersuchung«n zur Geschichte d. altchristlichen Literatur Leipzig 1893, Bd. XI, 2], 49—51) справедливо со. мпѣвается въ личномъ тождествѣ Флавіи Домитиллы у Діона и Флавіи Домитиллы у Бруттія: ё; äoeXcprj; H.-fuvatxa, si; vrjaov Поѵтіаѵ и е; ІІаѵбатг-[<іаѵ, — признаки въ пользу скорѣе различія, чѣмъ тождества. Этотъ Вруттій у другихъ авторовъ не упоминается. Между тѣмъ Тацитъ, Светоній и Діонъ Кассій вовсе не упоминаютъ объ этомъ гоненіи на христіанъ. Bueton. Domit. 15. Flavium Clementem patruolem suum, contemptissimae inertiae,—repento ex tenuissima suspicione tan turn non in ipso eius consulatu interemit. Правда, текстъ Діона Кассія не'сохранился; но составлявшій sTTiTOjGjv его исторіи, Іоаннъ Ксифилинъ (въ 1071—1078 гг.), племянникъ патріарха константинопольскаго, очевидно не пропустилъ бы извѣстія о христіанскихъ мученикахъ. И соотвѣтствующая книга анналъ Тацита

имѣютъ спои молитвенныя собранія °). Имя «Christian!», кт. которому администраторы относились до тѣхъ поръ равнодушно, по' необходимости должно было выступить какъ точное обозначеніе мнимыхъ іудеевъ.

Не удивительно поэтому, что при Нервѣ и Траянѣ христіанъ съ іудеями не смѣшиваетъ никто: ни Плиніи, ни Тацитъ. ни Светоніи. Но значитъ-лн это, что христіанъ не смѣшивали съ іудеями и при Неронѣ? Конечно, если вѣрить Тациту па слово, то римская полиція въ 64 г. умѣла произвести преслѣдованіе христіанъ такъ, что оно вовсе не затронуло іудеевъ. Но едва-лп такъ было на самомъ дѣлѣ. Въ подложной перепискѣ между Сенекою и ап. Павломъ выгодно отличается чистотою работы отъ другихъ посланій то письмо, въ которомъ мнимый Сенека извѣщаетъ апостола о римскомъ пожарѣ. По-видимому у составителя этого посланія былъ подъ руками источникъ до пасъ не дошедшій, и можетъ быть изъ него за-

тоже не дошла до нашего времени; но нѣтъ никакихъ основаній сомнѣваться въ томъ, что Сульпицій Северъ ею могъ пользоваться; а онъ говоритъ (Сіігон. 2, 31, 1) только: Domitianus, Vespasiani filins, persecutus est cliristianos. quo tempore Iolumnem apostolum atque euangclistam in Path-mum insulam rolegauit. Это извѣстіе почерпнуто очевидно изъ христіанскихъ источниковъ.—Слѣдовательно, даже и въ это время, въ 95—96 гг., христіанъ принимали за іудеевъ.

'■') Mommse.n, Der Religionsfrcvel, 424. 425. „Природный іудей de jure не подлежалъ этой подати, если онъ не „жилъ по-іудейски“, и наоборотъ теперь могъ и римскій гражданинъ получить право — соблюдать іудейскіе религіозные обряды. Само собою разумѣется, изъ этого еще вовсе не слѣдуетъ, что этотъ выборъ предоставленъ свободному усмотрѣ-нію каждаго; professio доставляло правительству въ руки возможность— давать это разрѣшеніе однимъ и отказывать въ немъ другимъ. И если природнымъ іудеямъ, вапр. историку Іосифу Флавію и его потомкамъ, это было дозволено: то лицамъ высшихъ сословій не іудейскаго происхожденія конечно не легко давали разрѣшеніе на переходъ въ іудейство“. 418. „Противъ маленькихъ людей вѣроятно никогда [при Флавіяхъ] не возбуждали въ широкихъ размѣрахъ преслѣдованія за совращеніе въ іудейство“. „Фактъ, что при Домиціанѣ привлекали къ уплатѣ іудейской подати даже и тѣхъ, которые, не заявивъ о своемъ переходѣ въ іудейство, ohne übergetreten zu sein, жили однако по-іудейски (Sueton, Domit. 12), просто-на-цросто несовмѣстимъ съ уголовнымъ преслѣдованіемъ за прозелитизмъ, lässt sich mit crimineller Ahndung des Proselytis-mus schlechthin nicht vereinigen“. Повидимому Моммсенъ и въ Ш.о; r.oX-Хоі Діона Кассія, подвергшихся іОебт^тог за свое „іудействова-

віе“, видитъ римскихъ аристократовъ (S. 409: die angehörigon des flavi-sehen Kaiserhauses und deren Genossen).

63

имствона.тт. авторъ и слѣдующія строки: «Christiani et judaci quasi Hiachinatores inccndii supplicio adfecti, ut fieri solet» 1H). jP) разсказъ Тацита, если онъ исторически точенъ, ведетъ кт. цѣломѵ ряду другихъ предположеніи, сто.ть-же мало правдоподобныхъ. Subdidit reos, намѣтилъ мнимыхъ виновныхъ самъ Неронъ. Слѣдовательно въ іюлѣ 64 г. о существованіи христіанъ. какъ секты отличной on. іудеевъ, знаетъ уже самъ

>°) Е. Westerburg, Der Ursprung dor Sago, dass Seneca Christ gewesen sei. Eine kritische Untersuchung nebst einer .Rezension des apokryphen Briefwechsels des Apostels Paulus mit Seneca. Berlin 1881. Вестербургъ, SS. 16—18, склоненъ думать, что авторъ epist. 12 имѣлъ предъ собою только Tacit. 15, 40. 41. А. Напіаск (Theologische Literaturzeitung, VI (1881), 449) въ рецензіи изслѣдованія Вестербурга пишетъ: „Цѣнное историческое преданіе содержится только въ 12 посланіи — и именно о пожарѣ при Неронѣ. Если даже смотрѣть на это посланіе только какъ на плагіатъ знаменитаго мѣста у Тацита: то все же оно въ высокой степени интересно прежде всего по своей исключительной своеобразности (Einzigartigkeit) въ церковной литературѣ, далѣе по характеру модификаціи, какой подвергся здѣсь разсказъ Тацита, но преимущественно потому, что здѣсь вмѣстѣ съ христіанами упоминаются и іудеи какъ подставные machinatores inccndii. Я согласенъ съ Вестербургомъ въ томъ, что можетъ быть это 12-е посланіе—но и только одно оно—уже въ оригиналѣ составлено на латинскомъ языкѣ и слѣдовательно не входило въ составъ первоначальнаго собранія этихъ писемъ“ [которыя, по Гарнакку, появились вѣроятно въ Римѣ на греческомъ языкѣ между 200 и 250 гг. по [). Хр.].—Какъ и Тацитъ и Светоній, псевдо-Сенека въ ер. 12 истиннымъ виновникомъ поджога считаетъ самого Нерона. „Inccndium urbs Romana manifeste saepe unde patiatur constat: sed si effari humilitas hu-mana potuisset, quid causae esset, et inpune in his tenebris loqui licerot, iam omnes omnia uidorent“. Письмо кончается сообщеніемъ: „centum tri-ginta duae domus, insulao quattuor sex diebus arsere, septimus pausam de-dit“. Чтобы ни думать о странномъ insulae quattuor (по Westerburg, 17, авторъ по невѣжеству принялъ insulae за regiones, uo моему мнѣнію, между insulae и quattuor пропущено нѣсколько словъ или же послѣ quattuor выпало „millia et...“), во всякомъ случаѣ цифру „132“ псевдо-Сенека заимствовалъ по у Тацита. Нѣтъ основаній подозрѣвать, что авторъ посланія, несомнѣнно христіанинъ, поставилъ ее—что называется—„отъ вѣтра главы своея“: онъ предпочелъ бы въ такомъ случаѣ сообщить цифру христіанъ, пострадавшихъ при Неронѣ. Съ точки зрѣнія тенденціи апокрифической переписки, цифра сгорѣвшихъ зданій не имѣетъ важности; если же эти „132 domus. insulae...“ упомянуты, то—потому, что неизвѣстный авторъ нашелъ эти строки въ своемъ первоисточникѣ—можетъ быть одномъ изъ тѣхъ сочиненій, изъ которыхъ черпалъ и Тацитъ. Въ такомъ случаѣ „et judaei“ имѣетъ положительную цѣнность, какъ поправка къ разсказу Тацита. „Сочинятъ“ такую подробность христіане III—IV вв. едва-ли имѣли побужденія.

императоръ или, по меньшей мѣрѣ, самые близкіе къ нему люди, поставленные во главѣ правленія,—не какіе нибудь низшіе полицейскіе чины, вынужденные волею-неволею входить въ сношенія съ темными нелюбимыми, иногда подозрительными іудеями, задавать имъ строгіе вопросы: «Ede ubi consistas; in qua te quaero proseucha»? u ) и научившіеся сортировать іудеевъ но «просевхамъ». Неронъ знаетъ и то, что низшее римское населеніе, vulgus, ненавидитъ этихъ христіанъ и ненавидитъ именно за flagitia, не за scelera, не за facinora; онъ знаетъ слѣдовательно, какія мерзости приписываютъ христіанамъ. Но въ такомъ случаѣ «vulgus» сравнительно давно отличилъ христіанъ отъ іудеевъ, если къ 64 г. уже приписывалъ первымъ чудовищныя flagitia и ненавидѣлъ ихъ такъ, что способенъ былъ отъ ихъ руки ждать себѣ всего недобраго.

Ко времени пожара христіанство насчитывало уже около 30 лѣтъ существованія. Но было бы несправедливо думать, что римское правительство этимъ срокомъ уже воспользовалось для того, чтобы вызвать христіанъ въ ихъ отличительныхъ особенностяхъ. Слишкомъ брезгливо относился римлянинъ къ іудею для того, чтобы своевременно оказаться въ курсѣ духовнаго движенія, зародившагося въ нѣдрахъ этой презираемой super-stitio. Когда между 50—52 годами римскія синагоги пришли въ страшное возбужденіе изъ-за вопроса о христіанахъ, римскія власти замѣтили эти assidui tumultus и—еще то, что въ Римѣ іудеевъ «опять стало много». Всмотрѣться въ смыслъ этихъ tumultus, дознаться ихъ настоящей причины, не дали себѣ труда; имя Хріз-ос повторялось слишкомъ упорно въ устахъ этихъ tumultuantes, чтобы не дойти до свѣдѣнія полиціи, и она просто рѣшила, что іудеевъ возбуждаетъ какой-то Xp^o-o;, и, не разбирая, кто изъ спорившихъ нравъ и кто виноватъ, приняла тѣ или другія мѣры, чтобы часть іудеевъ «выгнать изъ Рима» * 12).—Въ 52 г.13) коринѳскіе іудеи вздумали было искать

“) Juvenal, sat. 3, 296.

12) Sueton Claud. 25: iudaoos impulsore Chresto assiduo tumultuantes Roma expulit. Dio Cass. 60, 6: той; тг toooaiooj тСлеоѵаааѵта; аоЭт; [послѣ Тиверія]. О мѣрахъ Mommsen, D. Religionsfrevel, 408. 416. Въ числѣ изгнанныхъ оказались и христіане изъ іудеевъ. Дѣян. аи. 18. 2. Толкованіе мѣста Светонія въ смыслѣ ХргІато;=Хріатог обычное. Е. Schürer, Geschichte des jüdischen Yolkcs im Zeitalter Jesu Christi, Leipzig 1886, Bd. 2, 509. W. Möller, Lehrbuch der Kircliengeschiehtc, Freiburg i. Br. 1889, Bd. 1, 77. Mommsen, Röm. Gesch., Y, 523, находитъ, что такое недоразумѣніе уСве-

шщііты своему «закону» у проконсула Ахаіп Юнія Аннея Гал-ііопа п обвиняли предъ его трибуналомъ ап. Павла въ томъ. мт(> «онъ учитъ людей чтитъ Бога не по закону», тбѵ ѵ&роѵ. Образованный римлянинъ и не подумалъ воспользоваться этимъ с іѵчаемь. чтобы раскрыть, пѣтъ-лп между іудеями послѣдова-телей одой religio nova externa, которые можетъ быть уже не имѣютъ права на тѣ привилегіи, которыя Рим ъ предоставляетъ послѣдователямъ іудейской религіи н которые очевидно самымъ своимъ существованіемъ оскорбляютъ эту привилегированную націю. gens Iudaoorum. Проконсулъ даже не допустилъ апостола п до защиты, прямо заявив ъ, что въ жалобахъ іудеевъ не усмат-трпвается состава преступленія: ни injuria, ни dolus malus. Идутъ какія-то Староста о какОМЪ-ТО ѣбуо;, объ оѵоилта, о ѵіао;,—вопросы, разбирать которые проконсулъ не имѣетъ ни обязанности, ни охоты. «Разбирайте сами; я не хочу быть судьею въ этомъ». — отвѣтилъ проконсулъ обвинителямъ, «и прогналъ ихъ отъ судилища» — къ великому удовольствію ко-рппоской черни, которая принялась бить архисннагога предъ самымъ трибуналомъ; «и Галліонъ пи мало не безпокоился о томъ» 13 14).—Палестинскія событія 56—58 гг. такъ-же не дали римскимъ властямъ опредѣленнаго результата въ смыслѣ выясненія отличія христіанства отъ іудейства ,5). Іерусалимскіе іудеи отнеслись къ ап. Павлу въ высшей степени враждебно: «метали одежды и бросали пыль на воздухъ»; вопіяли: «смерть ему! не должно ему жить»! Больше сорока человѣкъ составили заговоръ на жизнь Павла. Начальникъ іерусалимскаго гарнизона счелъ своею обязанностью спасти апостола отъ заговорщиковъ и подъ прикрытіемъ сильнаго конвоя отправилъ его въ Кесарію. Но эта интенсивная вражда къ апостолу была явленіемъ рѣшительно непонятнымъ въ глазахъ римлянина; на лицо

тонія предполагаютъ ohne zureichenden Grund. Но и существованіе „бунтовщика Хреста,“, нигдѣ кромѣ даннаго мѣста не упоминаемаго, только осложняло бы исторію однимъ чистымъ неизвѣстнымъ. Non sunt multipli-candae causae.

13) Въ основѣ принимаемой мною хронологіи Дѣяній апостольскихъ лежитъ предположеніе, что ап. Павелъ осенью 58 г. (а не 60 или 61) отправленъ былъ изъ Кесаріи въ Римъ, Дѣян. 27, 1. 9, и лѣтомъ-осенью 62 г. можетъ быть уже скончался мученически. Мотивы въ Христ. Чтеніи, 1893, II (День и годъ мученической кончины св. евангелиста Марка), 432—434.

14) Дѣян. 18, 12—17.

,5) Дѣян. 21, 30-26, 32.

о

были какіе-то «спорные вопросы въ ихъ законѣ»—и начальникъ гарнизона имѣлъ возможность собственными глазами видѣть, какъ синедріонъ, судившій Павла п готовый разорвать его, перессорился между собою изъ-за отпхъ вопросовъ, такъ что одна часть его членовъ уже «ничего худого не находила въ атомъ человѣкѣ». И Клавдій Лисій съ своей стороны тоже полагалъ, «что нѣтъ въ немъ никакой вины, достойной смерти или оковъ». Прокураторъ М. Иоркій Фестъ, которому пришлось сряду по прибытіи въ Палестину пересматривать дѣло апостола, находился въ положеніи несравненно менѣе благопріятномъ, чѣмъ Феликсъ, его предшественникъ, женатый па іудеянкѣ. Страстное озлобленіе іудеевъ противъ Павла; вопли: «не должно ему болѣе жить!» и—никакого понятнаго римлянину crimen па дѣлѣ. Фестъ призналъ заявленіе апостола: «я не сдѣлаль никакого преступленія ни противъ закона іудейскаго, ни противъ храма, пи противъ кесаря» вполнѣ доказаннымъ. Нт» остальномъ—какія-то ^--^рата объ ихъ ЗгіаіЗзи-povta «п о какомъ-то Іисусѣ умершемъ, о которомъ Павелъ утверждалъ, что Онъ живъ»,в).—И дѣйствительно въ характерѣ этихъ Староста нелегко было разобраться человѣку даже болѣе свѣдущему, чѣмъ ІІоркій Фестъ. Съ одной стороны апостолъ утверждать, что «онъ ничего не говоритъ, кромѣ того, о чемъ пророки и Монсей говорили»; что «на пути», который онъ проповѣдуетъ, онъ «служитъ Богу отцовъ своихъ»: его Богъ, его вѣра, его надежда—тѣ же самые, что и у іудеевъ. Съ другой стороны, и сами враги апостола имѣли побужденія настаивать на томъ, что онъ дѣйствительно іудей и, какъ такой, подсуденъ синедріону. «Путь», который проповѣдуетъ апостолъ, они не признаютъ за religio nova, отличную отъ іудейства, а только за «"Tjv тшѵ ѵа'шрайоѵ aipsoiv». Слѣдовательно къ тремъ «аіргзгц». уже существовавшимъ въ іудействѣ (фарисейству, саддукейству, ессейству) прибавилась только четвертая—ересь назореевъ. Получался спорь даже не о принципахъ, а только о частностяхъ. II Фестъ счелъ возможнымъ предложить Павлу— идти вт» Іерусалимъ судиться предъ враждебнымъ ему синедріономъ. Въ отвѣть па это апостолъ аппе.ыироиа.тъ къ суду

1В) Дѣян, 25, 19. Такъ непонятна была язычнику идея воскресенія изъ мертвыхъ! Апостолъ казался Фесту (Дѣян. 26, 24) просто „помѣшаннымъ“, „зачитавшимся“. — И аѳиняне (Дѣян. 17, 18) принимаютъ „точ 'ІГ/3'jЗѵ ѵис. TYjv іѵізтзас.“ за „;Ьа дснрбѵіх Дѣян. 26, 22; 24, 14. 15; 23, С; 24. 5.

косаря п тѣмъ поставилъ прокуратора въ особенное затрудненье приходилось писать по дѣлу апостола въ Римъ, а Фестъ «ничего вѣрнаго» не имѣлъ сказать императору. Прокураторъ обратился съ просьбою къ царю Агриппѣ—высказать свое мнѣніе но атому дѣлу. Выслушавъ апостола, царь призналъ, «что итогъ человѣкъ не дѣлаетъ ничего достойнаго смерти или ѵа-і.» н что «можно было бы освободить его».

Едва ли можно допустить, что римская чернь находилась нт, болѣе благопріятныхъ условіяхъ, чѣмъ прокураторъ Фсст'ь, для выясненія различія христіанства отъ іудейства. Если въ 5с1 г. для прокуратора проповѣдь апостола оказывается загадкою и имя «христіанинъ», которое произносить Агриппа, не вызываетъ въ Фестѣ никакихъ ужасныхъ представленій, не колеблетъ его убѣжденія въ невиновности апостола; то когда же vulgus успѣлъ составить столь опредѣленное представленіе о христіанахъ и дать ему столь широкую огласку, что о народной ненависти къ христіанамъ въ 64 г. знаетъ уже самъ Неронъ?—Кинга «Дѣяній апостольскихъ» кончается 61-мъ годомъ, и оставляетъ горизонтъ безъ тѣхъ грозовыхъ тучъ, которыя рисуетъ на немъ въ 64 г. Тацитъ. Даже іудейское населеніе столицы относится къ апостолу скорѣе нейтрально, чѣмъ враждебно. На «ненависть» римскаго народа къ христіанству— ннмалѣйшаго намека. Апостолъ «цѣлыхъ два года» проповѣдуетъ «о Господѣ Іисусѣ Христѣ со всякимъ дерзновеніемъ невозбранно». Его посланія, писанныя во время римскихъ узъ, говорятъ о значительныхъ успѣхахъ евангельской проповѣди въ Римѣ, о вѣрующихъ «изъ дома кесарева», о той извѣстности, которою узникъ за Христа пользуется «во всей преторіи». Апостолъ испытывалъ и огорченія, но видимо отъ христіанъ извѣстнаго направленія, можетъ быть и отъ нѣкоторыхъ іудеевъ; но опасности со стороны римскихъ vulgus рѣшительно внѣ кругозора апостола.—Такимъ образомъ, переходя отъ Новаго Завѣта къ Тациту, приходится сдѣлать salto mortale или же усомниться въ точности сообщеній римскаго историка о событіяхъ б 1 г. II не одна ненависть римскаго народа, не только разсказы о flagitia, совершаемыхъ христіанами, вызываютъ это недовѣріе: можно ставить вопросъ: самое названіе «christianus» пользовалось ли въ 64 г. такою широкою извѣстностью среди римскаго населенія? То несомнѣнный фактъ, что христіане, современные апостоламъ, сами себя такъ не называли: «SsXeoу тіз-уд. a-fiot,—вотъ названія, которыя христіане носятъ въ пи-

сапіяхъ апостольскихъ. Слово «/різ-ааѵо;» только трижды встрѣчается во всемъ Новомъ Завѣтѣ17). И конечно не іудеи прозвали христіанъ такимъ именемъ. Изъ устъ римскихъ іудеевъ времени Нерона слово «chrislianus» можно было слышать крайне рѣдко. II совсѣмъ невѣроятно, чтобы римская толпа съ чрезвычайнымъ вниманіемъ подмѣчала каждую новость въ поведеніи всякихъ Campenses и Suburenses cultores18). Есте-

п) Дѣян. 1], 26: еуеѵгто ог вітоі; [Вхрѵз,*І<х кх\ ПогіХф] — оі5с*ёоі: сіх’/.оѵ іхаѵоѵ, xp'iiJ-aTtGst Tz (vulgata: ita ut cognominarentur) -f/йтш; іч 'A'u:v/oix toü; pa8r,xä; /ріатіаѵойг. Дѣян. 26, 28: (j Ьк ’Аурі^ла; лрсі; тЬч ПаиХоѵ. ёѵ оХ'-тФ Р£ лгИІЕі; хрютіаѵоч тгссгДоа. 1 ІІетр. 4, 15: \>-'rt іif Еіайѵ язахётш йі cpovE'j; х -/.Хг-тт); щ %xxono'.ä; rt й; зХХотр'.ея'.ахоко;. 16: еі 8ё й; xpI0Tlav^S> Р-Ч аІвхиѵЁзва), 82;а1ётш Si тЬч Ѳгаѵ іч ай оѵораті тоОтш. Вѣроятно антіохійцы-греки прозвали „учениковъ“ христіанами въ смыслѣ религіозно-философской секты, какъ тай; йрері Хрюхоѵ, предположивъ, что „Христосъ“, имя котораго часто слышалось въ устахъ „учениковъ“, и есть ихъ „учитель“. Cf. Sueton., Claud. 25: impulsorc Chrcsto. Конечно вѣрующіе ничего не имѣли противъ того, чтобы „внѣшніе“ называли ихъ христіанами. Но это названіе не выражало точно существа ихъ отличіи отъ іудеевъ. „Христіанами“ sui generis (Матѳ. 24, 5. 23; Марк. 13, 21; Іоанн. 1, 19.20) были вѣдь и сами іудеи: и они ожидали пришествія Христа; іудей, отрек-шійся отъ этой „надежды израилевой“ (Дѣян. 23, 6; 26, 6. 7; 28, 20), пересталъ бы быть іудеемъ. Апостолы „свидѣтельствовали elvat -Ьч Xptativ IrjaoOv“ (Дѣян. 18, 5. 2S); іудеи этого не допускали: имя „'hjjoä;“, не имя „6 Хріато;“, отличало христіанъ отъ іудеевъ. Послѣдователи Эдварда Ирвинга называютъ свое общество „The Catholic and Apostolic Church“: мы не можемъ предоставить имъ такого названія, потому что пашу православную церковь признаемъ .каѳолическою и апостольскою церковію“,— и потому ихъ общество называемъ „ирвингіанами“. Но тѣмъ же самымъ побуждевіямъ убѣжденные іудеи никакъ не могли согласиться называть „учениковъ“ „христіанами“: т; -гбѵ ѵх£шрос:.шѵ аі'ргі:;—вотъ единственно корректное названіе, которымд, можетъ обозначить христіанъ представитель синедріона (Дѣян. 24, 5), и лишь іудей такой сомнительной воды, какъ царь Маркъ Юлій Агриппа II, способенъ священное и для іудея имя „христіанинъ“ приложить къ христіанину. По всему этому невѣроятно, чтобы римскіе іудеи motu proprio просвѣтили римскій vuigus, что мнимыхъ іудеевъ слѣдуетъ звать христіанами.

)8) Въ С.-Петербургѣ нѣмцы составляютъ замѣтную часть населенія; но многіе ли изъ русскихъ въ состояніи съ увѣренностью отвѣтить, евангеликъ, реформатъ или римскокатоликъ—тотъ или другой лично знакомый имъ нѣмецъ? Не странно ли предполагать, что римскій vuigus вѣроисповѣдными различіями римскихъ іудеевъ интересовался болѣе, чѣмъ русскіе въ С.-Петербургѣ—вѣроисповѣданіемъ проживающихъ въ столицѣ иностранцевъ? Не слѣдуетъ забывать, что посланіе au. Павла къ римлянамъ все посвящено рѣшенію вопросовъ: „какое преимущество быть іудеемъ, или какая польза отъ обрѣзанія?“ (3, 1), съ какою цѣлію данъ

стченпѣе предполагать, что какое-нибудь чрезвычайное событіе раскрыло глаза и римскому правительству и самой толпѣ и вынудило ихъ замѣтить существованіе христіанъ подлѣ іудеевъ.

Такимъ событіемъ могло быть осужденіе апостола Павла па смерть въ 62 г. Подробности суда надъ апостоломъ вовсе неизвѣстны, и приходится по неволѣ вращаться въ области чистыхъ предположеній, когда ставится вопросъ, чѣмъ кончились римскія узы Павла. Что на «нервомъ отвѣтѣ» 19) онъ «избавился изъ львиныхъ челюстей», свидѣтельствуетъ онъ самъ. Весьма вѣроятно, что смыслъ его «первой апологіи» въ Римѣ был ь тотъ же самый, что и предъ Фестомъ въ Кесаріи: «я не сдѣлалъ никакого преступленія пи противъ закона іудейскаго» [вѣдаться съ которымъ praefecti praetorio въ Римѣ имѣли столь же мало охоты, сколько и proconsul Achaiae въ Кориноѣ1:, «ни противъ храма, ни противъ кесаря». Вполнѣ благопріятное апостолу elogium отъ прокуратора Феста конечно нодверждало невиновность его съ точки зрѣнія римскаго закона. Но «второй отвѣтъ», къ которому апостолъ готовился, когда предшествующій отвѣтъ называлъ только «первымъ»,—можетъ быть закончился приговоромъ: «gladio animaduerti placet». Обыкновенно предполагаютъ, что іудеи съ успѣхомъ выставили Павла возмутителемъ общественнаго спокойствія: своею проповѣдію * ч

законъ? „неужели отъ закона грѣхъ?“ (7, 7), „неужели Богъ отвергъ народъ Свой?“ (И, 1).—Отношеніе ветхаго завѣта къ новому для римскихъ христіанъ вопросъ животрепещущій не менѣе, чѣмъ для самихъ іудеевъ. Слѣдовательно, римская церковь въ первую генерацію состояла конечно пе изъ однихъ іудеевъ, но главнымъ образомъ изъ тѣхъ ot asßopsvo!, оі ftioasßs;;, изъ іудейскихъ прозелитовъ, которыхъ Е. Schürer, Die ältesten Christengemeindon im römischen Reiche, Kiel 1894, 8, мѣтко называетъ „іудействомъ второго порядка“. Римскихъ христіанъ апостольскаго вѣка римскій vulgus зналъ ранѣе или какъ іудеевъ, или какъ тѣхъ „metuen-tes sabbata“, которые „juilaicam vivebant vitam“. И почему всякаго Кая

ч Сея должно было интересовать, что какой нибудь „judaeus Apella“ или даже Квартъ или Квинтъ, „unus multorum“, „cui septima quaeque fuit lux Ignava“, сталъ посѣщать не ту „proscueha“, въ которой видали его прежде? И если даже до слуха толпы долетало прозваніе „Xaxarae.ua“, Допустимъ даже—„Cbristianus“; то вѣдь въ Римѣ были іудеи не только Statuaevalcrianenses, Yicucorvenses, Suburenses, по и ' А^ріѵ-пг^м и Aüyoua-•c-qaioi. Почему Christian! и Nazoraei не могли называться такъ по своимъ синагогамъ? почему vulgus долженъ предполагать въ этихъ словахъ болѣе глубокую разность, чѣмъ въ Agrippenses и Augustenses?

1Э) 2. Тим. 4, 16: т-і) -pibxrj [гои ако).о-р.а.

оігь вездѣ и всюду возбуждаетъ tumultus среди іудеевъ 20). ІІо краснорѣчивою защитою апостолу могъ служитъ тотъ фактъ, что римскія власти болѣе двухъ лѣтъ уже оставляютъ его на относительной свободѣ; онъ «невозбранно» принимаетъ всѣхъ къ нему приходящихъ, бесѣдуетъ съ ними, и никакого возмущенія въ Римѣ не произошло.—Въ такомъ случаѣ не предали ли іудеи Павла властямъ какъ апостола христіанства, какъ проповѣдника religio nova? Но удобно ли было имъ доказывать это предъ судомъ, для котораго и само іудейство было только superstitio externa и быть можетъ даже absurda sinistra foeda, который ОТЪ ВСЯКИХЪ тггрі оѵоратшѵ ѵл\ той vojaoü

аитшѵ сторонится съ чувствомъ, похожимъ на отвращеніе? И что могли префектамъ преторіи сказать іудеи? Павелъ христіанинъ, признаетъ Христомъ Іисуса, который per procurato-rem Pontium Pilatum supplicio adfectus erat. Но вѣдь надъ головою Распятаго стояла надпись: Iesus Nazarenus Rex Iudaeorum. •Въ удобномъ ли свѣтѣ этотъ titulus supra crucem выставлялъ лойялыгость самихъ іудеевъ? И такъ ли ужасно для римлянъ, что Павелъ ведетъ съ іудеями споры «о какомъ-то Іисусѣ умершемъ, о которомъ Павелъ утверждалъ, что Онъ живъ»? Умершій политически не опасенъ, и въ этомъ умершемъ, по убѣжденію Павла, осуществлены уже всѣ завѣтныя чаянія іудейскаго народа. Обвинители апостола этого не думали: но содержаніе «надежды израилевой», которой они сами держа--лисъ, такъ ли было успокоительно для кесаря? Словомъ, іудеи сами понимали, что чѣмъ меньше говорить о Христѣ предъ трибуналомъ префектовъ, тѣмъ лучше. Христіанство въ смыслѣ religio illicita во время суда надъ апостоломъ вѣроятно не было поставлено. Во всякомъ случаѣ смертный приговоръ апостолу объяснимъ и безъ этого предположенія. Достаточно было іудеямъ заручиться сочувствіемъ нанр. Тигеллина, чтобы безъ всякаго съ своей стороны риска погубить ненавистнаго имъ Павла21). Можно было доказать, что апостолъ но меньшей

■°) Дѣян. 24, 5: Etipомте; уяр тбѵ зѵВра тоОтоѵ Хоціоч ха! хіѵайѵта зтааеі: träoiv EouäcHci; тоіс хатіс хг,ѵ оіхоицічідѵ. -р<ихоз-іхѵ)ѵ -е rijs тшѵ ѵхііюрх'.соѵ оиреаесі);. „Возмущенія“ іудеевъ противъ Павла въ нѣсколькихъ городахъ Азіи и Европы—безспорный фактъ; но еще вопросъ, муниципальныя власти не считали ли болѣе виновными въ этихъ отгіаеі; самихъ іудеевъ, чѣмъ Павла.

2І) Въ борьбѣ съ апостоломъ іудеи не брезговали и средствами явно безчестными. Дѣян. 17, 7. Низость клеветы „ßaoiAex гтвроѵ ЯЛуоѵте; slvat

мІ,р'І> въ томт> отношеніи не іудой, что животъ но по-іудейски, т0 Иа ritus judaici смотритъ не такъ, какъ іудой22 *). II во всякомъ случаѣ іудой, отъ суда своихъ первосвященниковъ лпіюл тирующій къ правосудію римскаго императора, повидн-момѵ бол ію сознавалъ себя «римскимъ гражданиномъ», чѣмъ іѵдеомъ. Но всякій «римскій гражданинъ» «іудейскаго вѣроисповѣданія» представлялъ несомнѣнно contradietio in adjecto съ точки зрѣнія римскаго права; такое явленіе можно было только терпѣть какъ фактъ, но въ принципѣ такимъ cives го-тані всегда было можно и даже должно сказать: Non licet esse cos! п предложитъ имъ «romanas caerimonias recognoscere» 2;>). Положеніе апостола—римскаго гражданина, обвиняемаго своими соплеменниками въ томъ, что онъ чтитъ Бога не но іудейскому закону,—было еще менѣе устойчиво. И можетъ быть ему предложили оставить «ritus profani» окончательно и оправдать пюе гражданство—принятіемъ «римской религіи», а за отказъ отъ этой «facultas ad morera romanorum redeundi» осудили его па смерть24).

Но если даже допустить, что въ 64 г. римскій «пародъ» зналъ христіанъ въ ихъ отличіи отъ іудеевъ, глубоко ненавидѣть первыхъ и мотивировалъ свою ненависть къ нимъ ихъ позорными пороками; то легко ли объяснитъ ходъ розыска, тѣ подробности, которыя передаетъ Тацитъ? Igitur primum correpti qui fatebantur. Относительно смысла слова «fatebantur»=«co-зпавались» кажется никакое сомнѣніе невозможно: fatebantur= они отвѣчали: да на нѣкоторый вопросъ о чемъ-то ихъ касающемся и для нихъ не безразличномъ. Или же: въ отвѣть на непрямой или даже нѣмой вопросъ, къ нимъ обращенный, они сами дали показаніе о чемъ-то нхъ касающемся. Нравственная природа понятія fateri дорисовывается дополнительною, но часто

IrjaoOv“ не могла быть не понятна и самимъ „ревнителямъ“, ее распускавшимъ.

22) Галат. 2, 11—14; Колосс. 2, 16. 17. 21.

■Ц Такъ и поступилъ съ іудеями libertiui generis Тиберій. Mommsen, it Religionsfrevel, 407. 408. 416. 417.

21) Tertullian. Scorpiace, 15: orientem tidem Romae primus Nero cruen-tavit.—Tune Paulus civitatis romanao consequitur nativitatem. cum illic mar-tyrii renascitur gencrositate. Эти слова—вѣроятно просто краснорѣчіе; но не невозможно и то, что до Тертулліана дошло извѣстіе, что именно римское гражданство апостола было юридическимъ мотивомъ для постановленія ему смертнаго приговора.

наблюдаемою чертою нѣкотораго самоотверженія: они сами безъ положительнаго принужденія отвѣтили: да, хотя для ихъ эгоизма было бы выгоднѣе сказать: нѣтъ; они разсказали что-то, о чемъ ихъ себялюбіе располагало бы ихъ молчать 2г’).—Но содержаніе этого «сознанія» 2е) несомнѣнно неясно вслѣдствіе допущенной здѣсь Тацитомъ двойной небрежности: онъ пропустилъ необходимое дополненіе въ видѣ accusativus cum infi-nitivo и въ предшествующемъ помѣстилъ два показанія, такъ что возможно проектировать два дополненія: а) fatebantur se cliristianos esse, и въ пользу такого дополненія говоритъ то, что оно взято изъ фразы ближайшимъ образомъ предшествующей (у) и непосредственно предъ igitur разъясненной (во вводномъ предложеніи 3)—и б) fatebantur se incendium fecisse, и въ пользу этого дополненія можно указать ііа то, что хотя оно взято изъ фразы нѣсколько болѣе отдаленной (а), но это igitur рѣшительно возвращаетъ теченіе рѣчи именно къ этому пункту, именно его раскрываетъ (с=а).—Если, такимъ образомъ, не безспоренъ даже грамматическій смыслъ этого «igitur fatebantur»; то еще труднѣе усмотрѣть въ немъ смыслъ историческій, понять, что же именно происходило въ дѣйствительности въ 64 г. 2Т). И можетъ быть и грамматическій

Ср. Tacit, аішаі. 1, 13. fessusquo clamore omnium, expostulatione sin-gulorum fiexit [Tiberius] paulatim, non ut fateretur suscipi a se irapcrium, sed ut negari et rogari desinerot.—1, 44. supplices ad hacc et vera expro-brari fatentes orabant [milites] puniret [Germanicus] noxios, ignosceret lap-sis -1. 58. pro inventa et errore filii veniam precor: filiam necessitate hue adductam fateor. tumn [,Caesar,], erit eonsultare, utrum praovaleat, quod ex Arminio concopit an quod ex me [.Segesto,] genita est.

2в) Вотъ контекстъ этого зпа.ченитаго мѣста: (а) sed non—decedebat infamia, quin iussum incendium crederctur. (b) ergo abolendo rumori Nero (a) subdidit reos et (p) quacsitissimis poenis adfeeit, (y=xß) quos per flagitia invisos vnlgus cliristianos appellabat. (§ 5=y) auctor ncminis cius Christus Ti-berio imperitante per procuratorem Pontium Pilatum supplicio adfectus erat; repressaque in pnesens exitiabilis superstitio rursum erumpebat, non modo per Iudmam, originem eius mali, sed per urbem otiam, quo cuneta undiquo atroeia aut pudenda eonfluunt celebranturque. (c = a) igitur (a) primum correpti qui fatebantur, (b) deinde indicio eorum multitude ingens haud proinde [cod. Mediccus s. XI, единственный источникъ текста, „plude“, что, по Orel!i-Baiter.=perinde] in crimine inccndii quam odio humani generis convicti [это convicti—лишь всѣми принимаемая конъектура, cod. Med. ,,cluiicti“=coniuncti] sunt (d=ß) et pereuntibus addita ludibria, ut ferarum tergis contecli laniatu canum interirent, multi orneibus adfixi aut flamma usti, aliique, ubi defccisset dies, in usum nocturni luminis urerentur.

-т) Тацитъ, кажется не безъ лукавства, прячетъ свое сужденіе о Не-

(-Mi.it.п» фразы спорѣе затемненъ, чѣмъ разъясненъ пререканіями филологовъ именно вслѣдствіе того, что они, продѵбѣ-•кіеішые въ пользу Тацита, далеки были отъ мысли, что знаменитый историкъ сказалъ здѣсь нѣчто исторически несообраз-н0е. и—сами того не подозрѣвая—захотѣли быть апологетами Таннта и—вмѣсто задачи фило.тоговъ-комментаторовъ даннаго текста, которые ищутъ въ немъ только «auctoritas», только тотъ смыслъ, который влагаетъ въ него самъ авторъ, и не ясное для самого автора не выдаютъ за ясное его читателямъ. — взяли на себя трудъ — быть историками гоненія на христіанъ при Неронѣ и потому рѣшились оспаривать наличность того смысла въ разсматриваемой тирадѣ, который долженъ признать филологъ и не можетъ принять историкъ.

Въ самомъ дѣлѣ, если признать (провизорнымъ образомъ), что Тацитъ хотѣлъ сказать: «fatebantur se incendium fecisse»,— полная историческая несостоятельность этого показанія выясняется сразу. Вѣдь если христіане—а Тацитъ говоритъ именно о христіанахъ, не объ іудеяхъ и ни о комъ другомъ,—созна-

ронѣ йодъ маскою строгой объективности: онъ и не приписываетъ ему поджога, какъ это дѣлаютъ Светоній и псевдо-Сенека, но и не снимаетъ съ Нерона этой вины; „rumor“ (15, 44) возводитъ это обвиненіе; pervaserat rumor—eum—cecinisse Troianum excidium“ (15, 39); но въ концѣ концовъ „поп—decedebat infamia“ (15, 44). Въ томъ же „объективномъ“ тонѣ составлено и начало разсказа о пожарѣ (15, 38): „sequitur clades, forte an dole principis incertum (nam utrumque auctores prodidere)“. Здѣсь no-видпмому tertium non datur: или forte, и тогда въ пожарѣ невиновенъ никто; никакихъ sontes, никакихъ incendii геі; или же dolo, и тогда виновенъ самъ Неронъ. Однако же „Nero subdidit reos“ (и конечно incendii reos), и невозможно понять, какъ самъ Тацитъ квалифицируетъ этотъ послѣдній поступокъ Нерона. Ср. Tacit, ann. 1, 39: pavidos et conscientia vaecordes intrat metus, venisse patrum iussu qui inrita facerent quao per seditionem expresserant. utque mos vulgo quamvis falsis reum subdere, Mu-natium Plancum—auctorem senatus consulti ineusant. Слѣдовательно и Неронъ можетъ быть высказалъ только догадку, что въ поджогѣ виновны христіане, — догадку не преступную и въ томъ случаѣ, если пожаръ произошелъ „ forte“. Если же это было „iussum incendium“, то Неронъ или просто погубилъ лицъ песомнѣнно невиновныхъ или же выдалъ Дѣйствительныхъ виновниковъ поджога, своихъ сообщниковъ, выполнившихъ его приказанія. Христіанъ Тацитъ третируетъ не лучше, чѣмъ Нерона. Arnold, 26—28. Вмѣсто того, чтобы сказать ясно, были они виновны въ 'поджогѣ или невиновны, онъ ставитъ загадочное „sontes“. Возможно и то, что въ 15, 44 онъ беретъ назадъ дилемму, поставленную въ 15, 38, и замѣняетъ ее уже трилеммою: forte an dolo principis an faci-nore christianorum.

лисъ, то-ость, нс подъ пыткою, а добровольно показали, что они подожгли Римъ; то слѣдовательно дѣйствительно опи. и не кто другой, виновники итого поджога, этого преступленія. Тогъ историкъ, для котораго этотъ выводъ по абсурдъ, очевидно вынужденъ признать, что о древнихъ христіанахъ мы рѣшительно ничего не знаемъ; что даже и первая строка исторіи христіанства еще не написана... Но этотъ абсурдъ, никѣмъ не защищаемый, еще вовсе не абсурдъ съ точки зрѣнія Тацита: въ сужденіи о характерѣ христіанъ онъ ошибся toto соеіо и потому могъ допуститъ, что Римъ подожгли дѣйствительно христіане. Допускомъ ли онъ это на дѣлѣ, иной вопросъ.— Несравненно болѣе неудобна для историчности разсказа Тацита другая постановка вопроса: допуская даже, что qui fate-bantur se incendium fecisse были не христіане (какъ ошибочно полагалъ Тацитъ), а нѣсколько вредныхъ личностей, которыя дѣйствительно подожгли Римъ,—можно ли отстаивать историческую достовѣрность этихъ строкъ Тацита? По моему мнѣнію, психологически невозможно, чтобы кто нибудь въ августѣ— сентябрѣ 64 г. сознался: да, это я поджегъ циркъ. И наивна была бы та полиція, которая въ ту нору кому нибудь предложила бы ex abrupto вопросъ: nonne tu incendium fecisti? «Кому не люба на плечахъ голова?» Кто но понималъ, что за сознаніе помилованья ему не будетъ, что его ждетъ лютая казнь? Слѣдовательно такое откровенное дополненіе, какъ «se incendium fecisse», если оно дѣйствительно предносилось уму Тацита, представляетъ историческую несообразность.

Другое дополненіе, «se christianos esse», какъ кажется, обязано своимъ появленіемъ не тексту Тацита, а сознанію, что иначе нельзя отстаивать историчность его разсказа. Это—своего рода Ehrenrettung Тацита. Мы очень хороню знаемъ, въ чемъ дѣйствительно могли «сознаваться» и «сознавались» христіане. У Плинія читается показаніе: «interrogavi ipsos an essent christiani, confitentes iterum ac tertio interrogavi». 2S) Это безукоризненно точное сообщеніе пытаются прочитать н въ небрежныхъ строках ъ Тацита. Неудобно однако то, что тѣ историческіе христіане, съ которыми имѣлъ дѣло Плиній, не походятъ на ту зловредную гнусную секту, какою представляетъ ихъ Тацитъ. ІИ. такомъ «христіанствѣ» «сознаться» пожалуй почти такъ же трудно и опасно, какъ и въ поджогѣ. Съ дрѵ- •

•в) С. Pliiii et Traiani cp. 96.

Г* -

I О

гой стороны, «народъ» повидимому такъ хорошо зналъ христіанъ, что не совсѣмъ попятно, на что еще нужно было собственное ихъ сознаніе. Или эти христіане и не думаютъ скрываться отъ кого бы то ни было, или же полиція поступаетъ слишкомъ довѣрчиво, когда рѣшается кого нибудь изъ нихъ спросить: иоиие christianus es? Во всякомъ случаѣ контекстъ въ широкомъ смыслѣ слова не благопріятствуетъ такому толкованію слова fatebantur. Что при словахъ «Nero subdidit reos» нужно подразумѣвать опущенное «incendii» (reos), сдвали кто нибудь сомнѣвается. Только совсѣмъ безпомощное убожество можетъ пытаться реабилитировать свое доброе имя не прямымъ опроверженіемъ того, что набрасываетъ на него тѣнь, infamia, а какимъ нибудь сенсаціоннымъ процессомъ, который займетъ вниманіе толпы и — на время — заставитъ ее забыть объ этой «infamia». Въ такомъ жалкомъ положеніи Неронъ въ 64 г. не находился, и начатый но его приказанію судебный процессъ направленъ былъ противъ поджигателей. И законченъ онъ былъ въ томъ же самомъ направленіи. Его послѣдній результатъ, но словамъ Тацита, если перевести ихъ на современный языкъ, былъ слѣдующій: прямыхъ уликъ въ поджогѣ судебное слѣдствіе открыло немного, по косвенныя улики противъ подсудимыхъ нашлись подавляющія; и судъ вынесъ твердое нравственное убѣжденіе, что люди столь вреднаго образа мыслей, столь злонамѣренные, конечно подожгли Римъ. Въ этомъ смыслѣ постановленъ былъ и приговоръ противъ подсудимыхъ, приведенный въ исполненіе въ тонѣ свирѣпой talio: поджигателей -жгутъ.

t Проф. В. В. Болотовъ.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ

Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.

Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»

Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.

На сайте академии

www.spbda.ru

> события в жизни академии

> сведения о структуре и подразделениях академии

> информация об учебном процессе и научной работе

> библиотека электронных книг для свободной загрузки