CC BY
138
Т. Т. Власенко
ГЛОБАЛЬНЫЕ СОЦИАЛЬНЫЕ СЕТИ КАК СИСТЕМООБРАЗУЮЩИЙ РЕСУРС ПОЛИТИЧЕСКОГО
ДЕЙСТВИЯ
Социальные сети, объединяя граждан по социокультурным интересам, идеологическим предпочтениям, демонстрируют, что они становятся аналогом гражданского общества. Консолидация в online-пространстве в последующем реализуется в offline-пространстве в виде различных флешмобов, протестных акций, попыток «молчаливой революции» в Минске, «арабской весны», митингов в Москве. YouTube, Facebook, Twitter становятся новым средством массовой мобилизации различных сил. Моделирование и конструирование в социальных сетях возможных практик политической активности способствуют утверждению их в качестве системообразующего ресурса политического действия.
Ключевые слова: виртуальное общество, Интернет, коммуникация, мобилизация, социальные сети.
Социальные сети и сетевые сообщества становятся предметом анализа все более широкого круга исследователей. Среди них — такие известные западные теоретики, как М. Кастельс, П. Коллок, К. Пайдж, Дж. Подольны, Э. Рейд, Х. Рейнгольд, А. Турен, Б. Уэлман, У. Эко; российские ученые Б. З. Докторов, Д. В. Иванов, В. Ю. Нестеров, С. И. Паринов, Л. В. Сморгунов, Д. О. Стребков, А. Н. Чураков, В. Н. Щербина, а также украинские исследователи В. Бебик, А. Голо-буцкий, С. Коноплицкий, Н. Костенко, С. Кудрявцева, В. Колос, Ю. Серов, О. Шевчук. С середины 1990-х годов российские ученые, осознавая необходимость теоретических исследований Интернета как особого средства массовой коммуникации, направили свои усилия на анализ воздействия Интернета на общество и социальные институты, выявление особенностей взаимодействия участников интернет-коммуникации, изучение интернет-аудитории, в свою очередь украинские исследователи анализировали специфику интернет-коммуникации в украинских реалиях. Но исследование социальных сетей в контексте организации различных акций протеста продолжает оставаться актуальным ввиду взаимосвязи между гражданской активностью и коммуникацией в социальных сетях. Более того, понимание нашего мира, как справедливо заметил М. Кас-тельс, требует одновременного анализа сетевого общества и его
© Т. Т. Власенко, 2012
конфликтных вызовов. Исторический закон, гласящий, что там, где есть господство, есть и сопротивление, продолжает быть справедливым. Для определения того, кто бросает вызов процессу господства, осуществляемого посредством нематериальных потоков сетевого общества, необходимо аналитическое усилие (Кастельс, 2000).
Определяя характеристики понятий «информационное общество» (information society) и «информациональное общество» (informational society), М. Кастельс подчеркивает сетевую особенность последнего. Развитие информационных технологий приводит к постепенной замене социальных институтов горизонтально функционирующими социальными сетями. Сегодня каждый десятый житель Земли пользуется социальной сетью Facebook. При изменении количества участников социальной сети меняется качественный состав социальных групп, составляющих сетевую структуру Интернета, растет доля получающих информацию только из новых медиа.
Социальные сети, объединяя граждан по социокультурным интересам, идеологическим предпочтениями, демонстрируют консолидируют структуры гражданского общества в on-line пространстве, что в последующем реализуется в off-line пространстве в различных акций. Процессы интеграции в социальных сетях, стимулирующие/продуцирующие последующие акции протеста, — это симбиоз как спонтанных, так и запланированных действий по мобилизации различных социальных групп.
Можем ли мы говорить, что защита прав и свобод человека сегодня самым непосредственным образом связана с функционированием средств массовой коммуникации и социальных сетей, которые способствуют развитию демократических процессов в недемократических обществах? Отвечая на этот вопрос, следует вспомнить утверждение И. Валлерстайна о том, что события не обретают смысл, пока мы не можем включить их в ритмы и тенденции (Вал-лерстайн, 2003, с. 216). Поэтому, анализируя события, обозначенные условным термином «арабская весна» в контексте взаимосвязи последних с коммуникацией в социальных сетях, необходимо предпринять попытку проследить возможные связи, тенденции, а не просто «уложить» вышеозначенные процессы и схожие с ними в схему однозначной обусловленности виртуальным сообществом.
Для начала зафиксируем сам факт информационной составляющей гражданской активности в ряде арабских стран (Twitter-революции, Faœbook-революции). Так, роль, которую сыграли социальные сети, в частности, Twitter, Facebook, в организации и координации акций протеста, что привело к смене правящей элиты, уже никем из серьезных исследователей не оспаривается. Хотя со_ 49
ПОЯИШЭК£. 2012. Том 8. № 3
циальные сети в арабских странах охватывают меньшинство населения, а среди пользователей преобладает городское население, чем и объясняется концентрация акций протеста прежде всего в городах, коммуникация on-line в Интернете имела свою расширенную производную вербальную («кухонную, «уличную») коммуникацию в off-line пространстве. Осуществленная социальными сетями «первичная» виртуально-вербальная мобилизация реализовыва-лась в реальные акции протеста. Компьютерная мышь продемонстрировала, что авторитарные арабские режимы оказались «колоссом на глиняных ногах». При этом не исключается существенное влияние на активизацию акций протеста таких факторов, как репрессии, экономическая стагнация, маргинализация, безработица.
Понимая степень влияния на организацию протест-ных/революционных процессов в стране, те же власти Египта пытались блокировать Twitter, SMS-услуги, Facebook и вообще отключить доступ к Интернету, хотя, несмотря на все запреты, организаторы акций протеста «арабской весны» все же смогли обойти все препятствия и вновь возобновить работу коммуникационных сетей. Контроль со стороны государства за пользователями Интернета; блокирование сайтов, на которых появлялись не совсем почтительные отзывы, например, об исламе в других арабских странах — в Йемене, Катаре, Кувейте, ОАЭ, Саудовской Аравии; призывы высокопоставленных духовных лиц пользоваться сайтами только религиозного содержания (Иран); требование предъявлять удостоверение личности при посещении Интернет-кафе (Тунис); использование социальных сетей в качестве инструмента для наблюдения за создателями контента и отслеживания коммуникации участвующих в протестах; установление службами безопасности ряда арабских стран имен интернет-пользователей; задержание активных блогге-ров; преследование лиц, имеющих отношение к координации протестующих сил, также свидетельствуют о понимании властью важной роли социальных сетей в процессе мобилизации граждан.
Политическая система всегда поддерживала идеологические аппараты государства (Л. Альтюссер), одними из которых являются СМИ, защищающие ее господство. И авторитарные государства в том числе всегда имели большой соблазн контролировать виртуальное пространство, хотя технологически сделать это довольно затруднительно. Но Интернет и прежде всего социальные сети как его производная пытаются выступить сегодня самостоятельным игроком в политике. Поэтому государства по возможности используют Интернет для ретрансляции официальной информации, манипуляции общественным мнением, для контроля над коммуникативным пространством вместо коммуникации с собственными гражданами.
Совсем недавно в Иране по указу верховного лидера страны аятоллы Али Хаменеи было создано агентство по надзору за Интернетом. Официальной причиной была названа борьба с компьютерными вирусами, несущими угрозу иранской ядерной программе и ценностям ислама. Так, вместо проектов е-правительств, е-демократии, успешно реализованных в странах с развитой демократией, авторитарные власти предлагают «препарированный» сетевой продукт и сетевую коммуникацию.
Существует спорное мнение, что социальные сети, используемые как координирующий инструмент сторонниками «цветных революций», в той или иной степени были соответствующим образом «подготовлены» заранее. Сторонники этой точки зрения приводят аргументы об обучении специально подобранных активистов, формировании баз данных участников сетевого движения, использовании в виртуальной среде деятельности эверсионных технологов. На наш взгляд, конечно, может иметь место такая деятельность, однако существует масса примеров спонтанных, не простимулированных, не смоделированных акций протеста, производных коммуникации в социальных сетях, вызванных, в свою очередь, какими-то вопиющими инцидентами (примеры, связанные с убийствами, самоубийствами, насилием, общеизвестны).
Не стоит идеализировать все «производные» социальных сетей. Последние обладают огромным созидательным демократическим потенциалом, но этот потенциал может быть использован также в деструктивных или манипулятивных целях, а направленность социальной активности может иметь асоциальный характер. Примеры уличных погромов в ходе различных акций протестов как в странах с ограниченной, так и с развитой демократией (движение «Захвати Уолл-стрит», уличные погромы в Лондоне, где молодые люди координировали свои действия через социальные сети, SMS-сообщения и т. д.) тому подтверждение.
Можно сделать вывод, что глобализация мира, доступность информации об уровне и образе жизни западного общества, демократических ценностях, сравнение их с реалиями повседневной жизни большинства населения в развивающихся странах (авторитарных государствах) запустили спусковой механизм посредством Интернета, а затем и в процессе реальных революций в арабских странах. Однако отсутствие цивилизованного диалога между властью и обществом, демократических политических институтов, политической культуры не привели вслед за этим к автоматической победе демократических ценностей и институтов. Достаточно сложно, учитывая отсутствие демократических политических практик и соответ-
ствующей политической культуры населения, относительную неразвитость социальных сетей, начать протестные выступления, но еще сложнее, исходя из вышесказанного, «успешно» (в демократическом измерении) их завершить. Сетевой экспорт демократии в условиях социокультурного, политического отставания, неготовности «стран-импортеров» привели к закономерным «откатам». Вместе с тем Хиллари Клинтон, выступая с речью о состоянии интернет-свобод в мире, признала именно Интернет наиважнейшим инструментом по экспорту демократии на данном этапе. Как заявила госсекретарь, на поддержку блоггеров и интернет-активистов в авторитарных странах в 2011 г. США выделяли 25 млн. долларов.
Украина относится к числу тех стран, где количество пользователей Интернета неуклонно растет. Как сообщает исследовательское агентство Gemius Украина, в ноябре 2011 г. общее количество интернет-пользователей в Украине было зафиксировано на отметке 13,6 млн. По сравнению с аналогичным периодом прошлого года прирост интернет-пользователей составил 2,6 млн человек, что составляет 19,3% (Количество интернет-пользователей..., http://itc.ua/news/kolichestvo-internet-polzovateley-v-ukraine-dostiglo-13-6-mln/). Вместе с тем, согласно результатам социологического исследования, проведенного компанией Research&Branding Group, 59% опрошенных украинцев не пользуются Интернетом (Бтьше по-ловини..., http://www.pravda.com.ua/news/2012/03/15/6960641/). По данным еще одного исследования, проведенного компанией Pew Research Center весной 2011 г., социальные сети используют 30% украинцев. Среди них абсолютное большинство (62%) составляют молодые люди в возрасте от 18 до 29 лет, 35% — от 30 до 49 лет, 8% — в возрасте более 50 лет. Наибольшей популярностью пользуются сайт «В Контакте» (17 млн пользователей) и «Одноклассники» (8 млн пользователей), Facebook пока отстает от них по количеству зарегистрированных аккаунтов (2 млн пользователей) (30% украшав..., http://sumynews.com/texts/digital-future-of-
journalism/item/2467-30-ukrayincziv-vykorystovuyut-soczialni-merezhi.html).
Хотя телевидение остается на сегодня в Украине главным источником информации и возможной манипуляции общественным мнением ввиду его доступности широким массам населения, создания атмосферы присутствия других в доме, Интернет шаг за шагом отвоевывает себе ведущее место среди других средств массовой информации и агентов социализации. В отличие от телевидения, являющегося однонаправленной системой коммуникации, Интернет — это система взаимодействия. Отдельные телеканалы, преодолевая свою «ограниченность», тоже пытаются работать в режиме on-line, используя в своих программах потенциал и механизм функциони-
рования социальных сетей. В качестве примера можно привести коммуникацию с пользователями Facebook в телевизионных программах «Вечер з Миколою Княжицким» на TB, «Время. Итоги дня» на 5-м канале, «Шустер-!^» (Первый национальный канал). При этом в эфире звучат не только вопросы к участникам программы, но и оценки зрителей по обсуждаемым в студии проблемам. Тем самым социальные сети получают дополнительный выход на телевидение, расширяя свою аудиторию, свой ареал коммуникации. Телевидение получает «бонус» в виде активной интернет-аудитории.
Несмотря на кажущуюся относительную «неразвитость» украинского сетевого сообщества, функционирование последнего вполне вписывается в основные тенденции функционирования сетевых сообществ в остальном мире.
Наличие в Интернете форумов по интересам (от кулинарии и садоводства до бизнеса, бухгалтерии и политики) структурирует не только виртуальное сообщество, но и объединяет пользователей сначала в виртуальной среде, а потом и в реальной, выливаясь от случая к случаю во всевозможные уличные акции протеста. Виртуальные сообщества, конечно, нельзя рассматривать как прямой аналог гражданского общества в традиционном понимании этого понятия, однако, функционирующие в Интернете те или группы по интересам (число которых медленно, но неуклонно растет) время от времени, но все же с завидным упорством и постоянством реагируют на ущемление своих интересов в конкретных случаях. В качестве примера можно привести деятельность в Украине активистов «Дорожного контроля», выкладывающих на одноименном сайте видеоматериалы о злоупотреблениях и нарушениях закона работниками ДАИ. Тем самым они пытаются оказывать «давление» общественным мнением (последующим освещением фактов в прессе, обсуждением в телевизионных новостях и программах), что приводит, как правило, к ответной реакции правоохранительных органов, которая варьируется от наказания виновных сотрудников ДАИ до попыток закрытия сайта «Дорожный контроль» (Дорожный контроль, http://roadcontrol.org.ua/).
Наряду с целенаправленной и постоянной деятельностью активистов по организации защиты интересов пользователей определенных сетей, время от времени возникают спонтанные реакции сетевого сообщества в связи с теми или иными проблемами, конкретно или косвенно затрагивающими участников сети. Так, закрытие органами МВД 31 января 2012 г. одного из самых популярных файлообменников Ex.Ua в связи с расследованием уголовного дела по статье 176 части 2 УК Украины (нарушение авторских и смежных
прав) спровоцировало мобилизацию интернет-пользователей на атаки государственных структур уже самим этим фактом. В дальнейшем сторонники Ex.Ua создали в социальной сети «ВКонтакте» группу «Свободу Ex.Ua», насчитывающую десятки тысяч участников, которые делились инструкциями, как перегрузить серверы правительственных, президентских и парламентских сайтов. Например, в Twitter появлялись сообщения: «Внимание! Сегодня в 18.00 по Киеву все заходим сюда president.gov.ua! Положили наш сайт — мы положим ИХ сайты!» (Valdis Gerasymiak,
https://twitter.com/#!/Valdiolus/status/164601228972662784). Увеличение числа посетителей, а возможно, и DDoS-атак на сайты МВД Украины, Партии регионов, Президента Украины Виктора Януковича, Кабинета министров, Верховной Рады привели к тому, что уже 31 января был взломан сайт МВД Украины, 1 февраля был заблокирован сайт Администрации президента, с перебоями работали порталы Кабинета министров и Верховной Рады. «Хакерская революция» закончилась 2 февраля разблокированием сайта Ex.Ua органами МВД Украины. Попытка государства проконтролировать Интернет, возможно, даже справедливые действия правоохранительных органов по ограничению использования пиратских файлов запустили механизм мобилизации сетевого сообщества. Как можно заметить, ответ сетевого сообщества был мгновенным и довольно резким. Власть вынуждена была сделать шаг назад и разблокировать работу файлообменника.
Еще одним из последних примеров спонтанных акций протеста в Украине, скоординированных социальными сетями, была реакция на действия, а точнее, бездействие правоохранительных органов. Так, трое насильников в городе Николаеве после изнасилования 19-летней девушки попытались задушить и сжечь ее с целью скрыть свое преступление. Принятое правоохранительными органами решение отпустить после допроса двоих подозреваемых вызвало в социальных сетях бурю возмущения и вывело людей на митинги протеста; посредством этих акций были также организованы сбор средств на лечение и сдача крови. Благодаря акциям протеста преступление получило широкий общественный резонанс, и, как следствие, все подозреваемые были арестованы, а виновные должностные лица понесли наказание. Вместе с тем не все попытки интернет-мобилизации, предпринятые в социальных сетях украинскими пользователями, вызывают интерес и находят отклик у украинских интернет-пользователей (Активюти пропонують...,
http://www.pravda.com.ua/news/2011Z11/10/6744574/; 1нтернет
моб^за^я, http://opora.lviv.ua/upload/uamobili.pdf).
Отдельный, но существенный вопрос связан с использованием
интернет-технологий в избирательных кампаниях и соответственно социальных сетей как поля формирования гражданского общества, кристаллизации общественного мнения, артикуляции интересов, интеграции, а в конечном итоге мобилизации граждан. Так, последние выборы в России, парламентские и, в особенности, президентские продемонстрировали бурный всплеск интернет-творчества: всевозможные сатирические проекты и видеоклипы, распространение в социальных сетях видеоматериалов теледебатов, телепрограмм с участием кандидатов, выложенных большей частью в You Tube. С молниеносной скоростью они становились достоянием любого пользователя, взявшего в руки компьютерную мышку. На наш взгляд, успешная коммуникация в социальных сетях в значительной степени определила судьбу одного из кандидатов в Президенты России. Так, третье место, которое занял Михаил Прохоров, во многом является результатом «обретения» кандидатом широкой известности благодаря выложенным в Интернете видеоматериалам о теледебатах самого кандидата, его сестры Ирины Прохоровой с Никитой Михалковым, интервью и телепрограмм с их участием, выступлений на митингах и т. д. Какова «заслуга» именно интернет-коммуникации в том, что Михаил Прохоров, который не занимался активно политикой и пришел в нее, можно сказать, с «улицы», смог обойти в предвыборной гонке таких политических «тяжеловесов», как Жириновский и Миронов, еще предстоит исследовать более детально. Но то, что российский сегмент Facebook был основной площадкой для подготовки и привлечения участников на акции на Болотной площади, проспекте Сахарова, также других митингов, является общеизвестным. В статье «Россия и меняющийся мир» премьер-министр России В. Путин высказался по поводу того, что Интернет и социальные сети превратились в эффективный фактор как внутренней, так и международной политики. И этот новый фактор требует осмысления (Путин..., http://www.mk.ru/politics/news/2012/02/ 27/675561-putin-sotsialnyie-seti-staN-instmmentom-mezhdunarodnoy-politiki.html). Так, 1,5 млн рублей правительство России собирается потратить на аналитическое исследование влияния политических новостей из Facebook и Twitter на молодежь, чтобы уточнить аудиторию этих каналов коммуникации.
Предстоящие в октябре 2012 г. парламентские выборы в Украине будут интересными в плане использования интернет-технологий и социальных сетей для мобилизации электората. Уже сегодня любой «удобный» с точки зрения избирательных технологий факт распространяется в сетях и становится, по сути, «специальным событием» на языке политтехнологов, для формирования или усиления
определенных симпатий и антипатий. Так, один из последних примеров — инцидент на избирательном участке на местных выборах головы города Обухова, где народный депутат от Партии Регионов применил силу по отношению к народному депутату от оппозиционной партии «Наша Украина» Ирине Геращенко. Видео инцидента стало «хитом» просмотров в Интернете и последующих обсуждений в социальных сетях, в телевизионных программах, но не в регламентном комитете Верховной Рады (Регионала Мельника., http://blogs.pravda.com.ua/authors/nayem/4f6706e629933/).
Социальные сети как любой электорат могут использоваться для мониторинга общественного мнения. Известный украинский тележурналист Мустафа Найем использует свой блог в Facebook для «опроса» его пользователей относительно выборов президента Украины, в Верховную Раду. Не являясь репрезентативным с точки зрения социологической науки, этот срез общественного мнения, тем не менее, является демонстрацией определенных симпатий пользователей, принявших в этом участие. И в этом смысле он может иметь влияние на общественное мнение, что прослеживается и по комментариям на блоге, как бы критично мы ни относились к данному виду «вербальной» активности (Президентский Facebook-опрос..., http://blogs.pravda.com.ua/authors/nayem/4f3b25d2ca51 d/; Facebook-опрос..., http://blogs.pravda.com.ua/authors/nayem/
4f13e1c0406e8/; Facebook-опрос., http://blogs.pravda.com.ua/ authors/nayem/4f5eff6bddb76/).
Использование в предстоящих выборах широчайших возможностей Интернета, включая сюда и проведение социологических опросов, и организацию митингов в поддержку кандидата, и проведение пресс-конференций, коммуникации с участниками социальных сетей, являющимися по совместительству и избирателями, в режиме on-line создает преимущества для политических сил. Можно добавить использование SERM (технологии управления/улучшения имиджа в Интернете).
Межличностная коммуникация в социальных сетях может оказаться гораздо эффективней, чем влияние традиционных СМИ на избирателей. Команда кандидата в Президенты США в ходе избирательной кампании широко использовала социальные сети, и, во многом, с их помощью Обама стал президентом Америки. Его предвыборный штаб, используя инструментарий Веб 2.0, осуществлял активную коммуникацию с избирателями, расширяя доступ к различной информации, повышал осведомленность граждан. Благодаря активной коммуникации во время предвыборной кампании Обама опередил своего соперника Маккейна по количеству сторонников в Facebook и Twitter, предвыборные клипы Обамы на YouTube дос-
тигли 50 млн просмотров, в поддержку кандидата через социальную сеть MyBO были собраны десятки миллионов долларов. Кстати, на Западе активно открываются политические социальные сети 2.0 для общения в режиме on-line с политиками/чиновниками по любым интересующим проблемам. Граждане могут проявлять инициативу и предлагать свои идеи при решении определенных вопросов.
О росте популярности социальных сетей свидетельствует наличие блогов у значительной части украинских политиков, как от власти, включая премьер-министра Н. Я. Азарова, так и от оппозиции. В контексте рассматриваемой проблемы это можно рассматривать как свидетельство неоспоримой тенденции постепенного расширения/переноса борьбы за электорат в виртуальные сети. На президентских выборах кандидаты с разной эффективностью использовали уже имеющиеся хорошо известные социальные сети «ВКон-такте», «Одноклассники», Facebook и Twitter. Активное использование кандидатом в президенты С. Тигипко социальных сетей «ВКон-такте», «Одноклассники», Twitter позволили ему обойти А. Яценюка, использовавшего социальные сети не столь удачно.
Если сегодня проанализировать сайты основных политических сил в Украине, то можно отметить, что практически у всех отсутствует активная коммуникативная составляющая, у большинства на сайте находятся устаревшие материалы, информация на сайтах, за исключением «Партии регионов», обновляется редко. Политики и политические партии в недостаточной мере и ошибочным способом используют социальные сети и интернет-сайты. Возможности современной технологии используются в основном для презентации партий и не подразумевают интеракции и ответной реакции на вопросы и замечания граждан.
Пытаясь копировать опыт западных политиков, того же Обамы в избирательной кампании украинские политики используют достаточно примитивные, а потому и не совсем удачные модели политических проектов в Интернете. Напротив, эффективная консолидация избирателей в социальных сетях возможна лишь благодаря качественному изменению методов и инструментария общения политиков с участниками сетей. Политики должны играть по правилам виртуального сообщества, не относиться к пользователям сети только как к средству достижения властного Олимпа, быть одним из них, равноправным участником коммуникации, проводить диалогичную коммуникацию. Авторитарная сетевая активность или игра не «по правилам» воспринимается как спам, в нашем случае «политический» и удаляется из Интернета, по сути, вместе с автором.
Развитие Интернет-сообщества, конечно же, далеко продвину_ 57
ПОЯИТЭКС. 2012. Том 8. № 3
лось со времен идеологических конструкций, предложенных в Декларации Д. Барлоу и Манифесте К. Кирчева, которые пытались в довольно «оригинальной» форме изложить свое видение свободы в Интернете и регламентировать правила жизнедеятельности сетевого сообщества и функционирования социальных сетей (Барлоу, http://www.uis.kiev.ua/~xyz/declare.rus.html; Кирчев,
http://www.vdlabs.ru/ledokolov/hackers/manifes.htm). Вместе с тем сетевое сообщество имеет свое оригинальное понимание относительно правил поведения в социальных сетях и оставляет за собой право поступать с «нарушителями» соответственно.
Конечно, ввиду неразвитости, как социальных сетей, так и общества в целом не все инструменты, используемые западными политиками, могут быть успешно использованы в наших реалиях, к примеру, сбор денежных средств на выборы в Интернете. Но проблема не только в этом. Необходимо менять саму парадигму коммуникации с избирателями и в социальных сетях, прежде всего. Диалогичность взаимодействия в сетях предполагает превращение пользователей в самостоятельных субъектов, определяющих наряду с политиками повестку дня, выдвигающих лидеров из своей среды. В условиях, когда для подавляющего большинства граждан возможности подняться на властный Олимп закрыты без наличия значительных денежных средств, социальная сеть может стать для них социальным лифтом. Поэтому вполне целесообразно создание социально-сетевых политических движений с целью интеграции приверженцев определенных взглядов, настроений, убеждений, артикуляции интересов с последующим опредмечиванием их в конкретные положения программы, практические действия и акции, проведение интернет-праймериз. Политические социально-сетевые движения могут стать демократической альтернативой традиционным авторитарным, бюрократизированным партиям.
Таким образом, для победы политических сил на будущих выборах весьма существенное значение будет иметь не столько пресловутый административный, сколько интернетовский ресурс по нескольким причинам. Первая и, наверное, главная — отход на периферию политики идеологических инструментов мобилизации масс. Вторая причина — усиление маркетинговых механизмов в избирательных кампаниях в частности. Сюда также можно добавить «пополнение» электората подросшим компьютерным поколением. Еще один важный момент, влияющий на мобилизацию граждан. Постоянное совершенствование интернет-технологий не может не стимулировать развитие хакерских инструментов, вскрывающих закрытые информационные ресурсы противника и делающих информацию «прозрачной» сначала для пользователей сети, а в последую-
щем и для других участников публичной сферы. Отсутствие нравственных границ и моральных запретов делает максимально широкими сферы применения хакерского ремесла. А как показывает практика, в информационном обществе информация становится материальной силой, в информациональном — силой мобилизующей. Ящик Пандоры, открытый Джулианом Ассанджем, а вместе с этим вопросы прозрачности и конфиденциальности информации в Интернете еще ждут своего исследования и оценки экспертов, однако последствия этого шага оказывают довольно ощутимое воздействие на политику как каждой отдельно взятой страны, так и мира в целом. В своем интервью Д. Ассандж свои действия объясняет желанием сделать цивилизацию более справедливой и умной. Для этого нужно, чтобы знания стало больше. Необходимо распространение знания в целом и знания, которое сегодня намеренно скрывается от людей, в частности. Так, по мнению Д. Ассанджа, государства скрывают от людей информацию, потому что она свидетельствует о несправедливости их планов. После публикации в Wikileaks афганского досье рейтинг Обамы упал на 6%, публикация всего одного документа в 2007 г. о коррупции в Кении повлияла на президентские выборы. Рейтинг президента Кибаки упал на 10% (Великовский,
http://blogs.pravda.com.ua/authors/nayem/4cfc28d09d41e/). Таким образом, опубликованную Wikileaks информацию можно рассматривать в контексте формирования общественного мнения и последующей модификации поведения граждан вплоть до мобилизации их на определенные действия.
В условиях отсутствия развитого гражданского общества, политических партий, способных четко артикулировать интересы граждан с последующей их защитой, коррупции и правовой незащищенности «маленького» украинца, социальные сети взяли на себя функцию формирования аналога гражданского сетевого общества, артикуляции интересов, интеграции социальных групп и в конечном итоге мобилизации на определенные действия. На волне отсутствия у оппозиции действенных механизмов борьбы социальная сеть примеряет на себя роль оппозиции: виртуальное общество становится ареной свободомыслия и критики власти, а также возможностью и для оппозиции, в том числе, донести свое видении до людей.
Коммуникация в социальных сетях (обмен мнениями, комментарии) помогает выработать виртуальное общее/коллективное мнение по определенным вопросам, также вселяет уверенность в реалистичности своих планов и в их возможную успешную реализацию, создает возможность виртуальной самореализации, виртуальной
активности, сознательной/стихийной нейтрализации протестных настроений, снимает социальное напряжение в обществе. С развитием интернет-технологий в сфере взаимодействия граждан и власти происходит расширение интернет-коммуникаций и соответственно сужение старых коммуникаций. Компьютерные сети постепенно берут на себя функции политической мобилизации граждан. Расширение доступа к различного рода информации, в том числе имеющей отношение как к отдельным политическим лидерам, политическим партиям, так и к деятельности власти в целом, создаёт предпосылки, как для контроля, так и для воздействия на власть. Информация о неэффективных действиях различных институтов власти становится сначала «поводом» для обсуждения в социальных сетях и на различных форумах, а потом причиной, спусковым механизмом, запускающим всевозможные акции протеста. Потому что именно социальные сети осуществляют процесс кристаллизации общественного мнения, а потом служат инструментом модификации поведения и мобилизации граждан.
Можно ли, исходя из вышеизложенного, сделать вывод о постепенном переходе инициативы от профессиональных идеологов, по-литтехнологов к социальным сетям, которые сложно контролировать (анонимность и значительный объем информации), манипулировать ими (доступность к различной информации), управлять и которые могут стать новыми субъектами артикуляции интересов и социальной активности? Могут ли в будущем социальные сети стать сферой формирования новых политических сил и лидеров, ибо на сегодня от арабской весны до российской зимы социальные сети стимулировали «демонстрации без лидеров»? Ответ на все эти вопросы обусловливает мотивацию к последующим разведкам в контексте исследования новых механизмов мобилизации. Очевидно, что моделирование и конструирование в социальных сетях возможных практик политической активности способствуют утверждению их в качестве системообразующего ресурса политического действия, способного существенно изменить глобальные политические ландшафты.
Литература
Активюти пропонують скидати Януковича через YouTube // http://www.pravda.com.ua/news/2011/11/10/6744574/ (Activists are trying to remove Yanukovych through YouTube // http://www.pravda.com.ua/news/2011/11/10/6744574/)
Барлоу Д. П. Декларация независимости киберпространства // http://www.uis.kiev.ua/~xyz/declare.rus.html (Barlow D. P. Declaration of independence of cyberspace // http://www.uis.kiev.ua/~xyz/declare.rus.html)
Бтьше половини украТнц1в не користуються ¡нтернетом // http://www.pravda.com.ua/news/2012/03/15/6960641/ (More than half of Ukrainians are not interested in the Internet // http://www.pravda.com.ua/news/2012/03/15/6960641/)
Валлерстайн И. После либерализма / пер. с англ. Б. Ю. Кагарлицкого. М.: Еди-ториал УРСС, 2003. (Wallerstein I. After Liberalism / trans. from English B. Yu. Kagarlitsky. M.: Editorial URSS, 2003.)
Великовский Д. Интервью Джулиана Ассанджа «Русскому репортеру» // http://blogs.pravda.com.ua/authors/nayem/4cfc28d09d41e/ (Velikovsky D. Julian Assange Interview for «Russian Reporter» //
http://blogs.pravda.com.ua/authors/nayem/4cfc28d09d41e/)
Дорожный контроль // http://roadcontrol.org.ua/ (Road control // http://roadcontrol. org.ua/)
Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М.: Изд-во ГУ-ВШЭ, 2000 // http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/kastel/09.php (Castells M. The Information Age: Economy, Society and Culture. M.: Publishing House of the Higher School of Economics, 2000 // http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/ kastel/09.php)
Кирчев К. А. Манифест киберпанка // http://www.vdlabs.ru/ledokolov/hackers/ manifes.htm (Kirchev K. A. Cyberpunk manifesto // http://www.vdlabs.ru/ledokolov/ hackers/manifes. htm)
Количество интернет-пользователей в Украине достигло 13,6 млн // http://itc.ua/news/kolichestvo-internet-polzovateley-v-ukraine-dostiglo-13-6-mln/ (The number of Internet users in Ukraine reached 13.6 million // http://itc.ua/news/kolichestvo-internet-polzovateley-v-ukraine-dostiglo-13-6-mln/)
Президентский Facebook-опрос, февраль 2012. Первая тройка: Гриценко, Тяг-ныбок, Тимошенко // http://blogs.pravda.com.ua/authors/nayem/4f3b25d2ca51d/ (Presidential Facebook: Survey, February 2012. The top three: Gritsenko, Tyagnybok, Tymoshenko // http://blogs.pravda.com.ua/authors/nayem/4f3b25d2ca51d/)
Путин: Социальные сети стали инструментом международной политики // http://www.mk.ru/politics/news/2012/02/27/675561-putin-sotsialnyie-seti-stali-instrumentom-mezhdunarodnoy-politiki.html (Putin: Social networks have become a tool of international policy // http://www.mk.ru/politics/news/2012/02/27/675561-putin-sotsialnyie-seti-stali-instrumentom-mezhdunarodnoy-politiki.html)
Регионала Мельника и Ирину Геращенко разнимали представители посольства США // http://blogs.pravda.com.ua/authors/nayem/4f6706e629933/ (U.S. Embassy representatives separates Miller and Irina Gerashchenko // http://blogs.pravda.com. ua/authors/nayem/4f6706e629933/)
Facebook-опрос «Выборы в Верховную Раду»: на первом месте Батьгавщина, на третьем — «Свобода», на четвертом — «Фронт змш» // http://blogs.pravda.com.ua/authors/nayem/4f13e1c0406e8/ (Facebook-poll
«parliamentary elections»: in the first place «Motherland», the third — «Freedom», the fourth — «Front zmin» // http://blogs.pravda.com.ua/authors/nayem/4f13e1c0406e8/)
Facebook-опрос «Выборы в Верховную раду» (февраль 2012 г.): Свобода, Фронт змЫ, Громадянська пози^я, Батьгавщина // http://blogs.pravda.com.ua/ authors/nayem/4f5eff6bddb76/ (Facebook-poll «parliamentary elections» (February 2012): Freedom Front zmin, Gromadyanska pozitsiya, Motherland // http://blogs.pravda.com.ua/authors/nayem/4f5eff6bddb76/)
1нтернет моб^за^я // http://opora.lviv.ua/upload/uamobili.pdf (Online mobilization // http://opora.lviv.ua/upload/uamobili.pdf)
30% украшав використовують со^альш мережi // http://sumynews.com/texts/digital-future-of-journalism/item/2467-30-ukrayincziv-vykorystovuyut-soczialni-merezhi.html (30% of citizens use social networking // http://sumynews.com/texts/digital-future-of-journalism/item/2467-30-ukrayincziv-vykorystovuyut-soczialni-merezhi.html)
Valdis Gerasymiak // https://twitter.com/#!/Valdiolus/status/164601228972662784
_ 61
