CC BY
48
И. А. АВДЕЕВА
ГЛОБАЛЬНАЯ ЭТИКА И ЛОКАЛЬНЫЙ ЭГОИЗМ
В статье рассматриваются вопросы, связанные с формированием глобальной этики. В частности, отмечается, что, несмотря на преобладающее отрицательное отношение большинства людей к эгоизму, именно версия «разумного себялюбия» может оказать существенную поддержку в борьбе за утверждение этики солидарности и сотрудничества. Кроме того, обосновывается как необходимость прозелитизма в нравственном воспитании молодежи, так и лидирующая в современных условиях роль этики в исторически сложившейся связке «этика - право».
Ключевые слова: глобальная этика, моральные нормы, общественная мораль, глобальное сообщество.
У глобального общества должна быть глобальная этика солидарности и сотрудничества - очевидная аксиоматичность этого утверждения обусловила целый ряд попыток построения (конструирования) так называемой глобальной (в других версиях - планетарной) этики. Набор ее принципов может варьироваться в достаточно широком диапазоне, однако в итоге под планетарной этикой понимаются «простые, общечеловеческие нормы нравственности, которые необходимо в сегодняшнем мире распространять всемерно и повсеместно»1 или «фундаментальный консенсус по поводу императивных ценностей, незыблемых критериев и важнейших надежд личности»2.
Оставив за рамками данной работы вопрос о «джентльменском наборе» принципов глобальной этики, следует подчеркнуть, что
1 Нысанбаев А. Н. Основания планетарной этики в эпоху глобализации [Электронный ресурс]. иЯЬ: http://www.kisi.kz/img/docs/1046.pdf
2 Кюнг X., Мюллер Д. Принципы формирования глобальной этики [Электронный ресурс]. иЯЬ: http://ukrmonitor.ucoz.org/news/principyformirovaniiaglobalnojehtiki/2010-09-08-
3790
Философия и общество, № 1, январь - март 2013 128-135
необходимость императивности их позиционирования не вызывает сомнений: этические принципы, если уж считать их таковыми, должны отстаиваться в полном соответствии с древнеримским постулатом “Dura lex, sed 1ех”3. Моральный релятивизм перед лицом мировых проблем представляется недопустимой роскошью: возможный «глобальный» крах глобализированного сообщества не оставляет возможности для еще одной цивилизационной попытки.
Планетарная этика солидарности и сотрудничества, по мнению ее строителей (конструкторов), должна быть противопоставлена глобальному эгоизму, неизбежным следствием которого станет крах человечества; эта чеканная фраза скрывает другую очевидность: глобального эгоизма нет. Эгоизм, как правило, локален и чаще всего индивидуален.
Начав теоретически легализовываться в качестве одного из начал человеческой активности в эпоху Возрождения, укрепившись (опять же теоретически) в эпоху Просвещения и став одним из краеугольных камней построения общества тотальной конкуренции в XIX в., эгоизм тем не менее сохранил негативную ауру, определяясь, например, в христианской традиции в качестве одной из греховных характеристик человека. А учитывая, что именно христианская мораль преобладала на «массовом» уровне общественного сознания, сохранение негативных оценок любого эгоизма - от его крайних до «разумных» проявлений - не вызывает удивления.
Негативность массовой оценки обусловливает то, что большинство эгоистов вынуждено скрывать сей факт, не имея возможности противиться преобладающей на уровне общественного сознания максиме «эгоист - плохой». В этой локальности (разобщенности) и невозможности открыто объединиться кроется ахиллесова пята эгоизма - он всегда проигрывает (очень медленно, хотя и относительно) альтруистическому и вооруженному лишь общественным порицанием большинству. Неизбежность этого проигрыша очевидна, если сравнить современную торговую этику с торговой этикой, описанной в статье Г. Спенсера «Торговая нравственность», напечатанной в “The Westminster Review” в апреле 1859 г.4 Сегодня, по крайней мере в развитых обществах, нет оснований давать системе
3 Суров закон, но это закон (лат).
4 Спенсер Г. Опыты научные, политические и философские: в 3 т. - М., 1999. - Т. 3.
торговли таких убийственных характеристик: «... совершенно ошибочно довольно, однако же, распространенное мнение, что в обманных действиях повинен только низший класс торговцев. Выше их стоящие массы тоже в большинстве случаев несвободны от этого упрека. В среднем коммерсанты, ведущие торговлю тюками и тоннами, в смысле нравственности мало отличаются от тех, которые продают ярдами и фунтами. Высший класс нашего коммерческого мира обнаруживает в своей деятельности все виды незаконных действий, за исключением только простого воровства. Бесчисленные плутни, ложь в действиях или в речах, тщательно обдуманный обман господствуют в торговле; многие из них признаются в качестве “торговых обычаев”, и не только признаются, но даже и оправдываются»5. Более того, словосочетание «социальная ответственность бизнеса» сегодня по частоте упоминаний из разных уст вполне напоминает мантру и даже удостоилось отдельной статьи в Википедии.
Однако уже упоминавшаяся статья Г. Спенсера указывает на безусловную необходимость наличия этого самого большинства, которое формирует нравственность торговцев. В его отсутствие «те, которые не поддаются этой нравственной порче, часто рискуют при этом банкротством, а иногда даже наверняка к нему идут»6. И сегодня, в XXI в., это большинство востребовано не менее чем в XIX в.
Негативное восприятие эгоистов массами не дает им глобализироваться. Вторым не менее серьезным препятствием на пути глобализации эгоизма является его индивидуалистичность. Различие уровней действия солидарности и эгоизма, вероятно, было одной из причин, обеспечивших двум взаимоисключающим понятиям возможность длительного и относительно мирного сосуществования. Однако процессы глобализации привели к тому, что в современных условиях локальный (индивидуальный или групповой) эгоизм, слишком медленно проигрывая, может достаточно быстро породить негативные и необратимые глобальные последствия.
Ярким примером этого может служить общество потребления, которое с упорством, достойным лучшего применения, создавалось
5 Спенсер Г. Указ. соч. - Т. 3. - Гл. III. - С. 1038.
6 Спенсер Г. Указ. соч. - Т. 3. - Гл. III. - С. 1038.
на протяжении практически всего XX в.; его эффективное функционирование возможно лишь до тех пор, пока используются ресурсы, многие из которых являются невосполнимыми. Крах общества потребления, представляющийся неизбежным, повлечет за собой не восполнение этих ресурсов, а лишь глобальный кризис с трудно прогнозируемыми последствиями.
Впрочем, объявлять тотальную войну эгоизму на этом основании представляется неверным. Ни в коей мере не отрицая необходимости «отказаться от эгоизма и начать уважать слабых и обделенных...», к чему призывал папа римский Бенедикт XVI 25 декабря 2009 г., говоря о мировом финансовом кризисе 2008-2010 гг. в традиционном послании «Граду и миру»7, все же следует отметить, что эгоизм, особенно в версии «разумного себялюбия» французских мыслителей XVIII в., может стать союзником в борьбе за утверждение этики солидарности и сотрудничества. Ведь «естественно, что... среди очень многих человекоподобных видов, с которыми человек находился в борьбе за жизнь, выжил тот вид, в котором было сильнее развито чувство взаимной поддержки, тот, где чувство общественного самосохранения брало верх над чувством самосохранения личного, которое могло иногда влиять в ущерб роду или племени», как писал П. А. Кропот-кин8. Как представляется, необходимость самосохранения может стать веским доводом в пользу необходимости принятия локальным эгоизмом глобальной этики.
«Эгоистическое» обоснование необходимости глобальной этики позволит не только состыковать разные уровни, но и даст возможность, а главное - время, привести в действие систему этического воспитания, о необходимости которого писал еще Платон в «Законах»: «Мы считаем человека существом кротким. Да, если его счастливые природные свойства надлежащим образом развиты воспитанием, он действительно становится кротчайшим и божественнейшим существом. Но если человек воспитан недостаточно или нехорошо, то это - самое дикое существо, какое только рожда-
7 «Кризис морали, более чем экономический, поразил мир», - сказал сегодня папа римский Бенедикт XVI в традиционном рождественском послании «Граду и миру» // Новая газета. - 2009. - 25 декабря.
8 Кропоткин П. А. Этика. - М., 1991. - С. 207.
ет земля. Поэтому законодатель не должен допускать, чтобы воспитание детей было чем-то второстепенным и шло как попало»9.
Учитывая современные проблемы глобализирующегося сообщества, очевидно, что нравственное воспитание должно происходить не миссионерскими, а скорее прозелитическими, то есть в данном случае более активными, наступательными методами в соответствии с известными строками советского поэта С. Куняева: «Добро должно быть с кулаками, добро суровым быть должно».
Наступательность (или даже агрессивность, если следовать рекомендациям С. Куняева) необходима не только в нравственном воспитании, но и во всей системе этики, созданной за многие века. Давно канули в Лету времена, когда категорический императив Канта мог позволить себе не спеша овладевать умами интеллектуалов, попутно «проникая» в сознание политических деятелей и общественных лидеров. Уже в 60-е гг. XX в. А. Печчеи, один из основателей Римского клуба, поднявшего глобальную проблематику, отмечал, что в современном коммуникационном океане «люди пребывают в постоянном недоумении, как уловить существенное, отбросить второстепенное и, наконец, как на основании всего этого прийти к разумным выводам, и к каким именно»10. И нет ничего зазорного в том, чтобы взять на вооружение его опыт позиционирования пределов роста, который базировался на заключении, что «воззвание Римского клуба произведет нужный эффект лишь в том случае, если оно будет представлено в какой-то новой, непривычной, образной форме. Это должно было напоминать лечение шоком»11.
К сожалению, сегодня о наступательности нравственного воспитания речи не идет. Более того, трудно говорить о наступатель-ности нравственности даже в профессиональной этике. Так, например, анализ уровня развития этики РЯ12 позволяет говорить о том, что сегодня РЯ-специалисты (даже лучшие представители) действуют с позиций последовательного утилитаризма, описанного М. Вебером более 100 лет назад. В 1905 г. в работе «Протестант-
9 Платон. Законы. 765^766а.
10 Печчеи А. Человеческие качества. - М.: Прогресс, 1985. - С. 128.
11 Там же. - С. 128-129.
12 См. подробнее: Авдеева И. А. Этика РЯ: теоретико-философский анализ. - Тамбов,
2011.
ская этика и дух капитализма», анализируя этические воззрения Б. Франклина, он писал, что все они имеют утилитарное обоснование: «... честность полезна, ибо она дает кредит, также обстоит дело с пунктуальностью, прилежанием, умеренностью - все эти качества именно поэтому и являются добродетелями. Из этого можно заключить, что там, где видимость честности достигает того же эффекта, она вполне может заменить подлинную честность - ведь легко можно предположить, что в глазах Франклина переизбыток добродетели - лишь ненужная расточительность и как таковая достойна осуждения... Для Франклина упомянутые добродетели, как, впрочем, и все остальные, являются добродетелями лишь постольку, поскольку они in concreto полезны данному человеку, и видимостью добродетели можно ограничиться во всех тех случаях, когда с ее помощью достигается тот же эффект»13.
Необходимость следования юридической максиме “Dura lex, sed lex” заставляет по-новому взглянуть на взаимоотношения и взаимообогащение этики и права.
Этика как практическая философия, предметом которой, по мнению Аристотеля, являются поступки людей, всегда находилась в тесной взаимосвязи с правом, предметом которого также являются те или иные человеческие отношения. Как способы регуляции человеческих отношений и мораль (собственно, предмет этики), и право формируются и складываются практически одновременно. Не случайно многие правила поведения людей в обществе с давних пор параллельно закреплялись как в этической, так и в правовой системах социума, а в наиболее ранних источниках, дошедших до нас, фактически сливались в единое целое. При этом возникающий синкретизм нормативной регуляции, подкрепленный в древнем обществе еще и религиозными императивами, оказывался в практическом плане достаточно эффективным и действенным.
Взаимосвязь права и этики в тот период являлась настолько тесной, что попытки определить ведущего и ведомого в этом тандеме представляются столь же неэффективными, как и знаменитый спор о курице и яйце.
13 Вебер, М. Протестантская этика и дух капитализма / М. Вебер // Избранные произведения. - М.: Прогресс, 1990. - С. 74-75.
Вместе с тем очевидно, что на протяжении истории и уже в наше время достаточно большое количество этических норм становилось нормами права или его источниками. Как представляется, ведомая роль права в современном этико-правовом тандеме обусловливается несколькими обстоятельствами: во-первых, усложнением жизни современного социума по сравнению с ветхозаветными временами, а во-вторых, еще и тем обстоятельством, что нормативные изменения в отношениях людей закрепляются сначала в неформальной сфере, какой является мораль, а затем часть из них находит формальное закрепление в праве. При этом этика в силу очевидных причин (к примеру, в силу всеобщего характера самой морали) оказывается гораздо оперативнее права, что и позволяет говорить о важнейшей роли первой в формировании современной этико-правовой системы. Проблема только в том, что правовое регулирование, несмотря ни на что, все же остается эффективнее и зачастую действеннее требований морали, что обусловлено предусмотренными для правонарушителей санкциями.
Современная этика, пытаясь вернуть себе в соответствии с вызовами нового века имя практической философии, должна «найти приемлемые решения современных и практически неотложных моральных проблем, что предполагает гораздо большее, чем простое осуществление некоторой философской процедуры, когда теория
14 А
высокого уровня применяется к практике» . А таковые решения по определению предполагают и механизм “Ре^Ле und Zuckerbrot”15. При этом, вероятнее всего, «кнут» не должен предполагать исключительно общественного воздействия, поскольку еще Гиппократ отмечал, что из-за невежества тех, кто занимается медициной, и тех, которые с легкомысленной снисходительностью судят их, медицина «далеко ниже теперь всех искусств. И, по моему мнению, причиной такого падения служит больше всего то, что в государствах одной лишь медицинской профессии не определено никакого другого наказания, кроме бесчестия, но это последнее ничуть не задевает тех, от которых оно неотделимо»16.
14 Кэллахан Дж. От «прикладной» к практической: преподавание практических аспектов этики [Электронный ресурс]. ИЯЬ: http://ethicscenter.rU/biblio/callahan.htm#ftnl#ftnl
15 Кнут и пряник (нем.).
16 Гиппократ. Закон 1.
Сегодня, несмотря на достаточно разветвленную сеть разного рода профессиональных этических кодексов, их эффективность недостаточна даже по самым скромным оценкам. И это понятно -«А судьи кто?». Как представляется, ситуацию можно было бы исправить через создание внешних общественных организаций, выступающих в роли «авторитарной совести»17 Э. Фромма, которая являлась, по его мнению, «необходимым этапом в процессе эволюции человечества, прежде чем разум и свобода достигли такой степени развития, что стала возможной гуманистическая совесть»18. Организация подобного рода могла бы рассматривать не только (и не столько) вопросы этики РЯ, но и вопросы более широкого значения - этики бизнеса, профессиональной этики19.
Отвечая на новые вызовы, глобальной этике предстоит преодолеть и локальный эгоизм в собственных рядах - существование «чистой» этики (или, если хотите, этики ради этики) сегодня невозможно. Чтобы в современном обществе эффективно овладевать умами не только интеллектуалов и политиков, но и необходимого большинства, этика должна эффективно осваивать современные технологии, формы и методы работы, а этики, занимающиеся теорией, должны стать в первую очередь практиками.
Только так - через использование локального эгоизма во благо глобального общества, осознание новых условий взаимодействия этики и права, коренное изменение форм и методов нравственного воспитания - глобальные солидарность и сотрудничество станут возможны в глобальном обществе.
17 По Фромму, авторитарная совесть - «голос интернализованного внешнего авторитета», в отличие от совести «гуманистической» - собственного голоса, не зависящего от внешних санкций и одобрений. См.: Фромм Э. Человек для самого себя / Э. Фромм // Психоанализ и этика. - М.: Республика, 1993. - С. 116, 126.
18 Фромм Э. Психоанализ и этика. - М.: Республика, 1993. - С. 131.
19 См. подробнее: Авдеева И. А. Указ. соч.
