Глагольная множественность и аспект в бесермянском диалекте удмуртского языка: множественность показателей множественности Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ГЛАГОЛЬНАЯ МНОЖЕСТВЕННОСТЬ И АСПЕКТ В БЕСЕРМЯНСКОМ ДИАЛЕКТЕ УДМУРТСКОГО ЯЗЫКА: МНОЖЕСТВЕННОСТЬ ПОКАЗАТЕЛЕЙ МНОЖЕСТВЕННОСТИ

1. Введение

В ряде языков глагольная множественность выражается теми же показателями, что и такие видовые значения, как дуратив-ное, имперфективное и др. — например, в славянских языках такое совмещение возникает у глаголов несовершенного вида. Этот факт находит отражение в ряде теоретических работ по аспекту, где глагольная множественность трактуется как значение видовой категории (в частности, для описания значений глагольной множественности многие исследователи используют термин «количественные аспектуальные значения»). В исследованиях последних десятилетий, однако, было показано, что данные категории довольно часто выражаются независимо друг от друга, и предложено рассматривать их отдельно друг от друга, см. [Cusic 1981; Храковский 1989; Шлуинский 2006; Wood 2007; Плунгян 2011].

В этой связи интересен материал пермских языков, где некоторые показатели глагольной множественности могут также выражать видовые значения, в частности, хабитуальное значение (вторичный аспект согласно [Плунгян 2011: 300]), делимитатив и др., см. [ГСУЯ: 219-224] относительно удмуртского языка, [Бубрих 1949: 155-162] относительно коми-зырянского. В ряде случаев данные показатели лексикализуются, развивая новые значения, непредсказуемые исходя из семантики исходного глагола. Интересно, что на разных этапах эволюции в пермских языках несколько раз возникали специализированные показатели глагольной множественности, которые затем развивали аспектуальные и лексикализованные значения. Так, в удмуртском языке одно из наиболее поздних образований, итератив, используется как для отражения множественности ситуации или объекта, так и

для передачи видовых значений хабитуалиса и делимитатива, а также для выражения значения антирезультатива и экспериенти-ва. Интересно также, что данный показатель способен сочетаться с более старыми показателями глагольной множественности в рамках одной лексемы. Встает вопрос о разграничении семантики старых и новых показателей итератива, а также о значении тех глаголов, которые образуются путем сочетания обеих стратегий — иными словами, во-первых, чем отличаются глаголы со «старым» итеративом от глаголов с «новым» итеративом, а во-вторых, чем отличаются глаголы со «старым» итеративом от глаголов с двумя показателями итератива. Настоящее исследование ставит целью ответить на данные вопросы на материале одного из диалектов удмуртского — языка бесермян.

Языком бесермян в литературе называют один из диалектов удмуртского языка \ распространенный в 41 населенном пункте Юкаменского, Балезинского, Глазовского и Ярского районов республики Удмуртия, а также в Кировской области. Число бесермян (по переписи 2002 года) составляет 3,1 тыс. человек. Материал настоящего исследования было получен в ходе экспедиций 20032005 и 2010-2011 гг. в д. Шамардан, проводившихся в рамках проекта по созданию бесермянско-русского словаря (проекты РФФИ № 10-06-00550а и 11-06-10035к) под руководством А. И. Кузнецовой, Е. Ю. Калининой, С. Ю. Толдовой и автора настоящей ра-

1 Специалисты указывают на значительные расхождения между удмуртским бесермянским и северными удмуртскими диалектами: В. К. Кельмаков [2006: 304] предлагает характеризовать данный идиом как особое наречие удмуртского языка «наряду с северным и южным наречием»; в единственном существующем на настоящий момент грамматическом описании [Тепляшина 1970] используется формулировка «язык бесермян». При этом, однако, исследователи указывают, что по грамматике данный идиом не настолько далек от литературного удмуртского, чтобы считаться отдельным языком. Поэтому в настоящей работе данный идиом характеризуется как диалект удмуртского языка. Заметим, что в плане выражения значений аспекта и глагольной множественности бесермянский не обнаруживает каких-либо значительных расхождений с литературным удмуртским (насколько об этом можно судить по грамматическим описаниям и имеющимся словарям; специальных работ по глагольной множественности или аспекту в удмуртском языке нам не известно).

боты. Все примеры, подсчеты и значения глаголов приводятся по существующей на данный момент рабочей версии словаря (см. http://languedoc.philol.msu.ru/~beserman/). В работе использованы материалы и экспедиционный отчет Т. Н. Новорожденных [Новорожденных 2004], а также материалы Ф. А. Уварова и М. С. Панковой. Мы глубоко признательны А. И. Кузнецовой, М. Н. Усачёвой, О. Л. Бирюк, Р. И. Идрисову и другим участникам проекта за советы и помощь в работе над обсуждаемым ниже материалом, а также А. Б. Шлуинскому, М. А. Даниэлю и О. И. Беляеву за внимательное прочтение первой версии настоящей статьи.

Работа организована следующим образом. В разделе 2 дается подробное описание системы показателей глагольной множественности в бесермянском. Раздел 3 посвящен распределению различных показателей глагольной множественности и сочетанию различных показателей глагольной множественности в рамках одной лексемы.

2. Описание системы показателей глагольной множественности в бесермянском

На синхронном уровне в бесермянском, как и в литературном удмуртском [ГСУЯ; Алатырев 1959], зафиксировано три основных способа выражения множественности действия, что соответствует трем группам глагольных пар. Первая группа пар включает глаголы с одинаковой основой, противопоставленные по типу спряжения.

(1) Ad’ami эгэbo-ez dong-i-z.

человек телега-ACC толкать-РЯТ-З

‘Мужчина толкнул телегу (один раз)’.

(2) Ad’ami эгэbo-ez donga-z

человек телега-ACC толкать-3

‘Мужчина выталкивал телегу (толкнул несколько раз)’.

В (1) представлен глагол первого спряжения с основой на согласный, в (2) — глагол второго спряжения с основой на -а. Глаголы первого спряжения довольно часто противопоставляются глаголам второго спряжения по следующему принципу: глагол первого спряжения используется для обозначения единичной ситуации (1), глагол второго спряжения — для обозначения множественной ситуации (2).

Вторая группа представляет собой пары глаголов с суффиксом итератива -ja и различными суффиксами семельфактива (-t / -j / -Fk / -lt). (Основы глаголов данной группы не употребляются без указанных аффиксов — за исключением пяти глаголов.) Приведем пример с глаголами wam5s-t-5n5 ‘перейти, перешагнуть, перепрыгнуть’ (однокр.) и wam§s-ja-n5 ‘переходить, перешагивать, перепрыгивать’ (многокр.):

(3) kor val-ti wam5s-t§-n5

бревно верх-PROL шагать-SMLF-INF

‘перешагнуть через бревно’

(4) Val wamds-ja-sa pot-e.

лошадь шагать-MULT-CONV переходить-РЯЗ^О

‘Лошадь бежит с препятствиями (букв. идет, перескакивая)’.

Третья группа включает глаголы, образованные с помощью итеративного показателя -эl -ГГa. Глаголы без данного показателя могут обозначать как единичное (5), так и множественное действие, в то время как глаголы с данным показателем используются для обозначения повторяющегося действия (6).

(5) M§nam пэ l-э biz’-i-z jun

я.ОЕШ девочка-^G выходить.замуж-РЯТ-3 очень

d ’es ’ pi-l§.

хороший мальчик-DAT

‘Моя дочь вышла замуж за очень хорошего парня’.

(6) N31 murt tros pol biz -эl-i-z n ’i.

девочка человек много раз выходить.замуж-1ТЕЯ-РЯТ-3 уже

‘Девушка (букв. девочка человек) много раз замуж выходила’.

Рассмотрим, какие значения аспекта и глагольной множественности могут передаваться лексемами, входящими в данные три типа глагольных пар.

2.1. Пары по спряжению

Первая группа включает пары по спряжению 2, которые различаются по типу основы: первое спряжение может заканчи-

2 Как показано ниже, различия между спряжения наблюдаются на стыке основы и аффикса, что могло бы трактоваться не в терминах различных спряжений, а в терминах различных основ, присоединяющих

ваться на любой согласный или гласный3, кроме -а, второе спряжение имеет основу на -а. Оба спряжения присоединяют почти во всех формах один и тот же набор окончаний; различия между спряжениями практически исчерпываются морфонологическими процессами, происходящими на стыке основы и окончания. Приведем парадигмы настоящего времени обоих спряжений для глаголов уи-эпэ ‘достигать’ и с’ак1а-пэ ‘думать’:

Таблица 1

Парадигма настоящего времени глаголов хиэпэ ‘достигать’ и с’акіапз ‘думать’

Первое спряжение Второе спряжение

уи-э$ ’ко/уи-И ’ко с ’ак1а-$ ’ко

достигать-ряз думать-ряз

уи-э$ ’ко-ё/уи-И’ко-ё с ’аМа-§ ’ко-ё

достигать-ряз-2 думать-ряз-2

3єя уи-е с ’ак1а

достигать-ряз .3зо думать

1р1 уи-э$’ко-т/уиИ' ’ко-т с ’аМа-§ ’ко-т

достигать-РЯЗ-1 рь думать-ряз-1рь

2р1 уи-э$’ко-ё-э/уи1$ ’ко-ё-э с ’аМа-§ ’ко-ё-э

достигать-РЯЗ-2-РЬ думать-ряз-2-рь

3р1 уи-о с ’ак1а-1-о

достигать-ряз .3рь думать-Ехр-ряз .3рь

показатели на гласный с усечением данного гласного в контексте а-ос-новы. В таком случае, однако, пришлось бы постулировать ряд морфоно-логических преобразований, не наблюдаемых в других фрагментах грамматики. В силу этого мы сохраняем традиционный термин «спряжение».

3 В грамматических описаниях удмуртского языка принято считать, что все основы первого спряжения заканчиваются на -ы, т. е. суффикс инфинитива имеет вид -ны (в бесермянском -па), одинаковый для обоих спряжений. Недостаток данного подхода, однако, заключается в том, что в таком случае для глагольных грамматических показателей приходится постулировать ассимиляцию э в контексте других гласных; для формы 2-го лица единственного числа императива приходится постулировать исчезновение э, т. к. в данной форме возможны два варианта, основа с э и основа без э (уи/уиэ). По этим причинам мы принимаем условное решение относить э к суффиксу инфинитива (не делая, однако, каких-либо утверждений относительно устройства данных основ в диахронической перспективе).

Как видно из Таблицы 1, для форм 1-го и 2-го лица различие между двумя спряжениями исчерпывается наличием конечного -а- основы; в первом спряжении на стыке основы и окончания могут появляться гласные -/- или -э-, чего не происходит во втором спряжении. В третьем лице множественного числа в первом спряжении показатель -о присоединяется к основе (при присоединении суффиксов, он вытесняет начальный гласный э суффикса), а во втором спряжении основа наращивается с помощью согласного -I. Единственная клетка в парадигме, где два спряжения присоединяют различные показатели, — это 3-е лицо единственного числа: в первом спряжении глагол оформляется окончанием -е, а во втором спряжении остается без показателя.

В будущем времени в формах второго спряжения происходит наращение основы (на -/), как в 3-ем лице множественного числа настоящего времени. В прошедшем времени (первое прошедшее по [ГСУЯ: 202; Тепляшина 1970: 226]) все формы первого спряжения присоединяют показатель прошедшего времени -/, в то время как формы второго спряжения присоединяют лично-числовые окончания непосредственно к основе, например уи^-ё /достигать-рят-2/ ‘ты дошел’ с’ак1а-ё /думать-2/ ‘ты думал’.

Как можно видеть, формальные различия между двумя спряжениями незначительны, что свидетельствует о сравнительно позднем происхождении противопоставления по спряжениям. Действительно, как указывают многие авторы — см. [Емельянов 1927: 71; Серебренников 1964: 102; Тепляшина 1970: 216 и др.], — показатель -а основ второго спряжения, который не выделяется на синхронном уровне, восходит к прапермскому показателю *ал4, который на некотором этапе имел значение многократности. Согласный -I- сохраняется в ряде синхронно существующих форм, например, в 3-м лице множественного числа настоящего времени, (см. Таблицу 1), во всех формах будущего времени, а также в прошедшем времени при отрицательном глаголе.

4 Емельянов характеризует данный суффикс как деривационный суффикс отыменных глаголов, что, по его мнению, дало развитие значению многократности (например, «колдующий» дало развитие «он много колдует») [Емельянов 1927: 71-72].

Значение многократности сохраняется в некоторых глаголах второго спряжения5, ср. пары глаголов k§skan§ и kaskana ‘дергать’, ‘тянуть’, ‘тащить’, ‘двигать’; soran§ и sorSnS ‘резать хлеб’:

(7) j§ rc’§ -z-e kdska-m волосы-3-ACC тянуть-INF

‘дергать кого-то за волосы (несколько раз)’

(8) So k§sk-e parta-z-e mate.

тот тянуть-РЯБ^О шрта-3-ACC рядом ‘Он придвигает (букв. тянет) парту поближе’.

(9) Mon sora-j n ’an ’.

я резать .хлеб-РЯТ хлеб

‘Я хлеб нарезала (на несколько кусков)’.

(10) Mon odig kusok sor-i.

я один кусок резать.хлеб-РЯТ ‘Я отрезала один кусок хлеба’.

Глагол k5skan§ выбирается при множественности объекта

(7) (в бесермянском j§rc’5 ‘волос’, ‘волосы’ имеет собирательное употребление), а также если ситуация повторяется несколько раз с одним объектом или с разными объектами; в противном случае используется глагол k^sk^n^. Аналогичным образом, если отрезается один кусок хлеба или кусок режется пополам (т. е. производится один разрез), выбирается глагол sor^n^ (10); если же режут много кусков или производят много разрезов, используется глагол soran§ (9).

Однако большинство глаголов, входящих в такие пары, развивают «непредсказуемые» значения (не характерные для пары по спряжению). Например, глагол второго спряжения k5skan5, кроме первого значения ‘дергать’, ‘тянуть’, ‘тащить’, ‘двигать’

5 Мы не выделяем показатель -а на синхронном уровне в силу следующих соображений. В бесермянском всего 33 пары по спряжению; глаголов второго спряжения без пары на порядок больше. Если бы мы выделяли -а в особую морфему в глаголах, имеющих пару, необходимо было бы выделять её и в остальных глаголах, что кажется, очевидно, искусственным решением. Это было бы немотивированно также с точки зрения семантики, т. к. такие глаголы (как и половина пар по спряжению) не характеризуются значением множественности ситуаций.

(многократно), может также обозначать ‘натягивать’ (проволоку и под.), ‘шмыгать’ (носом), перен. ‘ныть’ (о болевом ощущении). Глагол первого спряжения кэ 8кэпэ, кроме первого значения, может также иметь значения ‘доить’, ‘курить’, ‘весить’, ‘качать (напр., воду)’ и ‘впитывать’. Таким образом, противопоставление по однократности — многократности, существовавшее в пра-пермский период, к настоящему моменту переосмыслилось во многих древних глагольных парах, образовав различные по своей семантике лексемы.

Около трети пар по спряжению семантически композицио-нальны, например яогапэ и Зогэпэ (9)-(10), donganэ и dongэnэ, см.

(I)-(2) выше. Существуют пары глаголов, в которых глагол второго спряжения допускает более или менее семантически мотивированный переход, например глагол первого спряжения кигэпэ обозначает ‘просить’, ‘требовать’, а глагол второго спряжения кигапэ — ‘сватать’ (т. е. многократно просить в жены). Однако существуют пары, где семантика глагола второго спряжения никак не выводима из семантики глагола первого спряжения, например, глагол ууэпэ имеет значения ‘убивать’, ‘стрелять’, а глагол ууапэ — ‘капать’; глагол и]э пэ — ‘гнать’, ‘догонять’, ‘прогонять’, ‘обгонять’, а глагол и]апэ — ‘плавать’, ‘плыть’; глагол sajkanэ — ‘проснуться’, ‘очнуться’, а глагол 8а]кэпэ — ‘чистить’, ‘расчищать делянку’. В таких парах глаголы второго спряжения обычно не сохраняют значение многократности и могут употребляться для обозначения единичной ситуации:

(II) изэкт-ю-по ш ’-г-2, 8щка-ш

угореть-рят-3-ЛББ падать-рят-3 очнуться-жя Ьег-а-2 ^о aslis ’Чэ п ’эт-2-е

задняя.часть-ШЕ88/1ЬЬ-3 тот яЕЕЬ.ОЕК2-3 имя-3-ЛСС уега-пэ ug Чоё.

говорить-ЮТ ЫЕО знать

‘[Он] угорел и упал, а после того как (букв. сзади) очнулся,

свое имя сказать не может. [КФУТ]’

В настоящий момент в удмуртском бесермянском зафиксировано всего 33 «древних» пар по спряжению, из которых 18 противопоставлены по признаку единичности — множествен-

ности ситуации или объекта (часть из них, однако, развивает не-

совпадающие значения) и 15 с нерегулярными семантическими сдвигами 6 (т. е. семантика глагола не выводима очевидным образом из семантики его пары по спряжению).

В современном языке существуют глаголы первого и второго спряжения, которые не имеют пары по спряжению — возможно, в силу того, что они возникли в более поздний период. Это глаголы агапэ ‘жать’, Ьэ$капэ ‘колоть’ и др. Если говорить о совсем недавних заимствованиях, можно привести в пример глаголы второго спряжения 2аЬогапэ ‘огораживать’ и оЬеёапэ ‘обедать’ и глаголы первого спряжения кгая’И’Чэпэ ‘красить’. Глаголы, не имеющие пары по спряжению, могут выражать как единичные (12), так и множественные (13) ситуации, ср.:

(12) рат$’-е2 Ъэ§ка-нэ свинья-ЛСС колоть-ЮТ ‘заколоть свинью’

(13) Ки ^о уиЫЪ ’к-г-2, $о с’гп’э-2-е Ъэъка-г.

когда тот шить-БЕТя-рят-3 тот палец-3-ЛСС колоть-3 ‘Когда она шила, пальцы [иголкой] исколола’.

Таким образом, способ маркирования множественности с помощью пары по спряжению не продуктивен в настоящее время и ограничен лишь двумя десятками глаголов. Все остальные глаголы выражают соответствующее значение иначе, см. 2.2 и 2.3 ниже.

Рассмотрим значения, которые выражаются глаголом второго спряжения для тех случаев, когда пара по спряжению имеет регулярную семантику. Наиболее частотное семантическое противопоставление для глаголов данных пар — это единичность / множественность ситуации:

(14) Ъо с’эга теГ.

тот пинать мяч

‘Он бьет по мячу несколько раз (букв. пинает мяч)’.

(15) РеЧ’а с’эт.4-2 juldas-s-e.

Петя пинать-ряТ-3 друг-3-ЛСС

‘Петя пнул товарища’.

6 См. анализ таких пар с точки зрения диахронии в [Алатырев 1959: 183-186].

Довольно часто данные пары глаголов противопоставляются по единичности / множественности объекта.

Несколько пар по спряжению противопоставлены по признаку мультипликативная / семельфактивная ситуация — значения внутрисобытийной множественности (event-internal) в терминах [Cusic i9Si] (русский перевод предложен в [Шлуинский 2006]). Мультипликатив обозначает «описание ситуации, состоящей из серии единичных одинаковых квантов, непосредственно следующих во времени один за другим» [Шлуинский 2006: 53]; се-мельфактив — один квант мультипликативной ситуации. При этом глагол первого спряжения имеет семельфактивное, а глагол второго спряжения — мультипликативное значение, ср.:

(16) Pin’al tekc’a sum pot-em-en-Sz.

ребенок прыгать радость выходить-NZR-INSTR-3 ‘Ребенок прыгает от радости’.

(17) Pis’aj tekc’-i-z kos’ak vS l-Ss’.

кот прыгать-гет^ окно поверхность-EL

‘Кошка спрыгнула с подоконника’.

(iS) Kureg z’erno kokc’a.

курица зерно клевать

‘Курица клюет зерно’.

(19) Kureg m3 nis’tS m ki-m-e kokc’-i-z.

курица я^ЕЫ2 рука-i-ACC клевать-PRT-3

‘Курица меня в руку клюнула’.

Кроме пар глаголов tekc’anS ‘прыгать’, ‘плясать’ и tekc’SnS ‘прыгнуть’, ‘запрыгнуть’; kokc’anS ‘клевать’, ‘кивать’ и kokc’3n3 ‘клюнуть’, ‘кивнуть’, так же ведут себя еще несколько пар глаголов, например l’ogan3 ‘топтать’, ‘нажимать ногой (на педаль)’ и l’og3n3 ‘наступить ногой’, kes’anS ‘рвать’, ‘обдирать’ и kes’SnS ‘рвануть (однократно)’.

У многих глаголов второго спряжения отмечается дистрибутивная интерпретация, например, глагол kis’kand ‘лить’, ‘поливать’ в (20) обозначает ситуацию ‘разлить (по кружкам)’.

(20) So vu kiska kruzka-os-e.

тот вода лить кружка-PL-ILL ‘Она разливает воду по кружкам’.

В отличие от глаголов с суффиксом итератива, старые глаголы второго спряжения не развивают хабитуального значения и не способны выражать противопоставления внутри аспектуаль-ной семантической зоны.

В частности, глаголы второго спряжения в бесермянском не способны выражать дуративное значение; ср. обобщение В. И. Алатырева относительно литературного удмуртского: «В этих соотносительных видовых парах форма -ы... указывает на ограниченность действия в определенном пределе, в определенных рамках... форма -а указывает продолжительно-периодическое действие.» [Алатырев 1959: 174].

Уточним, что в целом в работах по литературному удмуртскому данные глаголы характеризуются в терминах видовых пар (см. [Алатырев 1959; Серебренников 1960; ГСУЯ и др.]). Однако авторы обычно уточняют, что речь идет о единичных У8. многократных ситуациях — т. е. вид трактуется шире, чем в настоящей работе, а именно, включает как аспект, так и глагольную множественность.

2.2. Семельфактив и мультипликатив

Вторая группа включает пары глаголов, противопоставляющие семельфактив (реже — единичная ситуация) и мультипликатив (реже — итератив). Суффикс мультипликатива -а-7 образует глаголы второго спряжения, суффиксы семельфактива -Ч/-з’/ -с,(г)к/-1ч — глаголы первого спряжения. Приведем примеры:

(21) регереГ с’ареГ-Га-пэ

перепечи щипать-МБЪТ-ЮТ

‘защипывать перепечи 8 (по краям)’

(22) 3’aз’eg топ-е с’аре1’-Ч-г-2.

гусь я-ЛСС щипать-8МЬЕ-ряТ-3

‘Гусь меня ущипнул’.

7 Суффикс --'а в удмуртском бесермянском также используется для образования глаголов от имен, например, в'ав'ка'апэ ‘цвести’ от ^'а^'ка ‘цветок’, ЬаЬка'апэ ‘/о капусте/ завязываться’ от ЬаЬка ‘завязь у капусты’ и др. Такое употребление данного суффикса в настоящей работе не рассматривается.

8 Пресная ватрушка с начинкой — блюдо бесермянской национальной кухни. Перепечи обычно защипывают по краю, как русские пельмени.

Заметим, что под множественностью объекта имеется в виду множественность референта, независимо от наличия формального показателя множественного числа — в (21) прямое дополнение не присоединяет данный показатель (об опущении показателя множественного числа в пермских языках см. [Шматова, Черниговская 2011]).

(23) Тоїоп с’іГік-]а-2 / с’іГік-иі-2.

вчера сверкать.о.молнии-миът-З сверкать.о.молнии-ВМЬЕ-РЯТ-З

‘Вчера сверкала (несколько раз) / сверкнула (один раз)

молния’.

В отличие от пар предыдущего типа, данные пары находятся в эквиполентной, а не привативной оппозиции: нельзя считать ни один из глаголов в такой паре производным от второго, т. к. оба содержат деривационный суффикс (типологически редкая ситуация для мультипликатива и семельфактива, согласно [Храков-ский 1989: 27]). Для подавляющего большинства таких пар не существует «исходного» глагола без соответствующего суффикса9.

Однако во многих парах данного типа мультипликативно-семельфактивное семантическое противопоставление может «размываться», превращаясь в противопоставление множественной и единичной ситуации. Например, для глаголов gэГ-Гa-nэ и gэl-t-эnэ в качестве первой возможной интерпретации носители предлагают мультипликативно-семельфактивную: gэГ-1’а-пэ переводится как ‘полоскать, мыть без помощи специальных средств’, а gэ 1^-эпэ как ‘один раз ополоснуть (сделав одно движение)’ или ‘один раз облить водой’:

(24) Бо ЛГ-ъ-е gэ 1-І’а.

тот одежда-З-АСС полоскать-миът

‘Она полоскает одежду’.

(25) Stakan-z-e g§l-t-i-z.

стакан-З-АСС полоскать-БМЬЕ-РЯТ-З

‘[Она] сполоснула стакан (одним движением)’.

При этом в (25) возникает понимание действия как нетщательного или неаккуратного (что, по-видимому, близко значению

9 Для некоторых пар такие «исходные» глаголы имеются в литературном удмуртском [Алатырев 1959: 188].

аттенуатива, который определяется как «пониженная интенсивность действия» [Плунгян 2011: 159]).

Глагол с суффиксом семельфактива может также интерпретироваться не в собственно семельфактивном значении:

(26) pol-z-e g§l-t-3n§ пол-3-ACC полоскать-SMLF-INF

‘протереть пол (быстро, один раз пройти тряпкой)’

В данном случае не предполагается строго интерпретация «квант ситуации», как в (25). Возникает следующий семантический сдвиг: быстро выполненная совокупность движений трактуется как одно движение (т. к. мытье пола в комнате включает несколько движений); при этом сохраняется идея нетщательности мытья.

Не в основном значении, ‘размывать (дорогу, берег и под.)’, противопоставление между суффиксами для данных глаголов стирается. В этом случае употребляется только глагол с суффиксом семельфактива, мультипликативный же глагол недопустим:

(27) S’5 res-s-e g5 l-t-em zor-en

дорога-3-ACC полоскать-SMLF-PF дождь-INSTR

(*ga l’-l’a-m).

полоскать-MULT-PF ‘Дорогу размыло дождем’.

В принципе, ожидалось бы, что в таких контекстах будет возможен только мультипликативный глагол, т. к. ‘размывать’ подразумевает не пунктивную ситуацию, а многократность (и постепенность) воздействия воды.

Существует несколько пар с данными суффиксами, противопоставленных не по признаку мультипликатив vs. семельфак-тив, а по признаку множественность / единичность ситуаций или объектов, как и пары по спряжению, ср.:

(28а) Mon t§n§d goz-ja-l-o kazdoj arn ’a-je.

я ты.DAT писать-MULT-EXT-FUT каждый неделя-ILL

‘Я тебе буду писать каждую неделю’.

(28б) Mon t§n§d goz-t-o pis’mo Samardan-is’en.

я rai.DAT писать-SMLF-FUT письмо Шамардан-EGR

‘Я тебе напишу письмо из Шамардана’.

В (28а) не предполагается интерпретация ситуации как состоящей из множества мелких ситуаций (писать по одному предложению в письме); напротив, контекст предполагает регулярное повторение ситуации написания целого письма, т. е. итератив. В (28б) глагол с суффиксом семельфактива обозначает ситуацию написания одного письма целиком, т. е. единичную ситуацию.

Примеры (29) и (30) иллюстрируют употребление данных суффиксов для выражения множественности ситуаций (при единичном объекте), ср.:

(29) Зо кл-а-2 gozэ-z-e ко1эг-]а-2.

тот рука-ГЫЕБ8/1ЬЬ-3 веревка-3-ЛСС окружать-миЬТ-3 ‘Он несколько раз обмотал веревку вокруг запястья’.

(30) Моп-е ко1э г-14-2-э kijon-jos.

я-ЛСС окружать-8МЬЕ-рКТ-3-рЬ волк-рь

‘Меня окружили волки’.

В нескольких парах мультипликативный глагол может обозначать и единичные, и множественные ситуации, а семельфак-тивный глагол строго специализирован для выражения единичной ситуации, например, Зат^а-пз ‘пробовать’ (многокр. или од-нокр.) и $эт4-§пэ ‘пробовать’ (однокр.); с’егек-/а-п^ ‘кричать’ (31), ‘крикнуть’ (32) и с’егек4-ЗпЗ ‘окликнуть’, ‘позвать’, с’еге(к)-с’^)к-ЗпЗ ‘закричать, крикнуть, покричать’ (33-34) и некоторые другие.

(31) Рт ’а! ’-! ’os с’егек-]а-!-о ы! ’с’а-]'-3п.

ребенок-рь кричать-МиЬТ-ЕХТ-3рЬ улица-ОБЬ-ЩВТЯ

‘Дети на улице кричат (время от времени)’.

(32) Anaj-ez $о га!-е с’егек-]а-2 gыгt-e

мать-3 тот поверхность-1ЬЬ кричать-миЬТ-3 дом-1ЬЬ

теё !оЫ-о-2 §ыэза.

чтобы придти-БиТ-3 СОМрЬ

‘Мать крикнула / закричала / покричала ему, чтобы он шел домой’.

(33) Зо уэя’-ж-Ш’ с’еге-с’к-^.

тот боль-3-ОЕЫ2 кричать-8МЬЕ-рЯТ-3

‘Он вскрикнул от боли’.

Как видно из (31)-(32), глагол с^ге^а-пЗ не имеет фиксированной интерпретации, допуская как итеративное или мультипли-

кативное, так и значение единичной ситуации. В различных контекстах возможно также инхоативное (‘закричать’), семельфак-тивное (‘крикнуть’) и делимитативное (‘покричать’) прочтение. Заметим, что данный глагол имеет два семельфактивных деривата, с’егек4-эпэ и с’егек-с’(і)к-9П9, первый из которых лексикализовал-ся в значении ‘звать’, ‘окликать’, а второй может иметь семель-фактивное (33), инхоативное или делимитативное (34) значение.

(34) С’еге-с’к-о-2-по dugd-o-z. кричать-БМЬЕ-гит-3-АББ останавливаться-Бит-3 ‘{Не переживай,} он покричит и перестанет’.

Далее, несколько пар имеют сходное значение. Нам удалось найти две мультипликативно-семельфактивных пары, в которых оба глагола могут выражать и единичность, и множественность ситуации при единичном или множественном объекте: это уо$-]а-пэ и уо$4-эпэ ‘менять’, ЬаГ-]'а-пЗ и Ьа$’4-эпэ ‘брать’, ‘покупать’:

(35) ка1эк Ьа$’4-эпэ / Ьа$’-]а-пэ ига-пэ

народ брать-БМЬЕ-ЮТ брать-МЦЪТ-ЮТ работать-ЮТ ‘брать людей на работу’

Мультипликативный глагол данной пары также может быть употреблен с единичным участником в единичной ситуации (см. контекст):

(36) Ба$’-]а-2-э ке а/шЬш ъо-оъ.

брать-Миът-3-РЬ если автобус тот-РЬ

‘{Семья Феликса около 400 рублей заплатила, как они сказали, за транспорт на свадьбе.} (Потому что) они взяли в аренду автобус. [КФУТ]’

При наличии мультипликативной пары уо$-]а-пэ с тем же значением говорящий в спонтанном тексте употребил глагол с суффиксом семельфактива для обозначения множественности ситуаций и объектов (в принципе, нами не зафиксировано различий в употреблении мультипликативного и семельфактивного глаголов данной пары):

(37) РаъроН уо$-^э тэ п уаї.

паспорт менять-ВМЬЕ-КЕБ быть.РЯТ ‘Нам поменяли паспорта’.

Все остальные семельфактивные глаголы могут обозначать только единичную ситуацию с единичным объектом.

Что касается глаголов с суффиксом мультипликатива, то они чаще всего обозначают мультипликатив, реже — множественность ситуаций (или объектов), однако не так редки примеры, когда данные глаголы употребляются для описания однократной ситуации с одним объектом:

(38) Тз! pSgэ г-]а-2 sыteг ры.

ветер валить-миЬТ-3 смородина дерево

‘Ветер свалил смородину’.

Допустимость такого употребления зависит от конкретной пары глаголов, т. е. ограничена индивидуальной семантикой конкретных глагольных лексем.

Наконец, три мультипликативно-семельфактивные пары сильно лексикализованы и не кодируют значений глагольной множественности. Это глаголы с’og-ja-nд ‘воткнуть’, ‘вбить’, ‘колоть (в боку)’ и с’og-з’-дnд ‘спотыкаться’; bэgэг-ja-nэ ‘рыхлить’, ‘крутить (в животе)’ и Ь^эг4-эпэ ‘перебирать’, ‘разбирать’, ‘подшивать’, ‘крутить (в животе)’, ‘скручивать нитки (на ткацком станке)’; Ьегек^а-пэ ‘переворачивать’, ‘поворачивать’, ‘переводить’, ‘выворачивать наизнанку’, и Ьегек4-эпэ ‘поворачивать’, ‘переворачивать’, ‘возращать’, ‘отдавать сдачу’, ‘переводить’, ‘ сворачивать’, ‘перегонять (самогон)’.

Итак, в целом, можно констатировать, что данные суффиксы следуют старому семантическому противопоставлению двух спряжений по признаку единичности / множественности. Однако, во-первых, данное противопоставление специализировано, т. е. используется чаще всего для мультипликативных — семельфак-тивных ситуаций (в то время как старые пары по спряжению по большей части противопоставлены по принципу «единичность уб. множественность ситуации»; лишь четыре из них образуют мультипликативно-семельфактивные пары); во-вторых, противопоставление проводится более последовательно, чем в парах по спряжению, обсуждаемых в п. 2.1. Если глаголы первого спряжения без суффикса семельфактива (входящие в пары по спряжению) не противопоставлены по данному признаку (т. е. могут обозначать как единичную, так и множественную ситуацию), то

глаголы с суффиксами семельфактива чаще всего не могут обозначать множественную ситуацию.

Существует несколько глаголов, образованных с помощью суффикса -ja от других глаголов (в остальных случаях, как указывалось выше, основы глаголов с суффиксом мультипликатива не употребляются без указанного аффикса) и не имеющих пары с суффиксом семельфактива. Это следующие пять глаголов: ^’ut-ja-ns ‘поднимать’ (от з’Ш-эпэ), s’ot-ja-ns ‘давать’ (от s’ot-sns), us’kst-ja-ns ‘ронять’ (от us’kst-sns), voz’mat-ja-ns ‘показывать’, ‘заставлять следить за кем-либо’ (от voz’mat-sns) и was’kst-ja-ns ‘спускать’ (от was’ks t-s ns). Данные глаголы имеют композициональное значение (поэтому мы не приводим перевод для исходных глаголов). В таких парах исходный глагол может обозначать как единичную (39а), так и множественную ситуацию (39б), а производный глагол с суффиксом -ja — только множественную ситуацию (40):

(39а) Mon stakan us’kst-i.

я стакан падать.TR-PRT

‘Я уронила стакан’.

(39б) Js us’ks t-e.

лед падать.TR-PRS.3SG ‘Град идет’.

(40) Pic’i pin’al tros pol us’kst’-t’a-z

маленький ребенок много раз падать.CAUS-MULT-3 ss d-on-z-e.

играть-УЫ-3-ACC

‘Ребенок много раз ронял игрушку’.

Однако не для всех глаголов это верно; в частности, глагол s’ot-ja-ns допускает употребление в однократном значении:

(41) So mil’am psja-m punna-no butilka

тот мы .DAT обманывать-NZR за-ADD бутылка vodka s’ot’-t’a-z.

водка давать-MULT-3

‘ За этот обман (за то, что он нам солгал) дала ему бутылку водки’. [КФУТ]

Выражение множественности ситуации с помощью суффикса -ja — непродуктивная стратегия в современном языке,

почти в такой же степени, как и противопоставление по спряжению. В настоящий момент в бесермянском зафиксировано всего 37 семельфактивно-мультипликативных пар и пять производных глаголов с суффиксом мультипликатива, не имеющих семельфак-тивной пары. Однако по семантическому противопоставлению глаголов в таких парах наблюдается более стройная картина, чем для непроизводных глаголов первого и второго спряжения. Из 37 семельфактивно-мультипликативных пар 34 демонстрируют регулярное изменение значения (включая несколько случаев, когда глаголы одной пары, кроме основного общего значения, имеют несовпадающие значения) и лишь три имеют нерегулярный сдвиг в значении.

Итак, образованные таким образом пары в большей степени обнаруживают семантическое сходство, чем пары по спряжению. Полное соответствие значений наблюдается, например, у глаголов pogSl’-l’a-nS ‘катить’, ‘валять’ (т. е. многократно переворачивать) и pogSl’-t-SnS ‘перевернуть’ (один раз); us’-ja-nS ‘открывать’, ‘раскрывать’ (много объектов) и us’-t-SnS ‘открыть’ (один объект); wamSs-ja-nS ‘переходить’, ‘перешагивать’ (многократно) и wamSs-t-SnS ‘перейти’, ‘перешагнуть’.

Однако в редких случаях возможны небольшие семантические сдвиги. Например, глагол 3’Sgdr-ja-nS ‘поднимать’, ‘таскать (что-л. тяжелое)’, ‘обнимать’, глагол 3’dgdr-t-SnS ‘крепко обхватить, ‘обнять’, ‘прижать к себе’; ‘заплетать косичку из ниток (на ткацком станке)’.

Интересный семантический сдвиг представлен в паре kwal’ek-ja-nS ‘дрожать’ и kwal’ek-t-SnS ‘побежать’, ‘поспешить’, ‘спеша пойти куда-либо’ (т. е. букв. ‘дрогнуть куда-либо’):

(42) Mon kwalek-ja-s’ko kez’S t-lSs’.

я дрожать-MULT-PRS холод-ОБК2

‘Я дрожу от холода’.

(43) Kwal’ek-t-i n’i saj vS l-e.

дрожать-SMLF-PRT уже кладбище на-ILL

‘Я поспешила на кладбище’.

Другой нестандартный семантический переход представляют глаголы nal’-l’a-nS и nal’-c’k-SnS. Значение глагола nal’-c’k-SnS — ‘выглянуть’, ‘посмотреть (однократно)’, например, kos’age

nal-c’k-SnS — ‘выглянуть в окно’. С мультипликативным суффиксом данный глагол приобретает значение ‘искать’, по-видимому, переосмысленное из ‘многократно смотреть по сторонам’:

(44) Mon kSk c’as nal’-l’a-s’ko skal-m-e.

я два час смотреть-MULT-PRS корова-l-ACC

‘Я (уже) два часа ищу корову’.

Как указывалось выше, глаголы на -ja не всегда используются для обозначения множественности ситуаций; в некоторых парах глагол с данным показателем может быть использован при обозначении однократной ситуации с одним объектом. Можно было бы ожидать, что такие случаи ограничатся только парами с нерегулярной семантикой. Однако это не так: некоторые пары семельфактив-мультипликатив с регулярной семантикой также допускают при выражении однократной ситуации и глагол с мультипликативом, и глагол с семельфактивом, ср.:

(45) Tolon pervoj-z-e Зэт-t-i-z perepec’.

вчера первый-3-ACC пробовать-SMLF-PRT-3 перепечи

‘Вчера она в первый раз попробовала перепечи’.

(46) So Зэт-ja-z sSd, so-lS e-z jara.

тот пробовать-МЛЬ^ суп тот-DAT NEG-3 нравиться

‘Он попробовал суп, ему не понравилось’.

Можно сделать вывод о том, что не все суффиксы, обсуждаемые в данном разделе, имеют строго специализированное значение. Суффикс -ja чаще всего имеет значение мультипликатива (в более чем половине всех пар), однако может иметь и итеративное значение (28а). Кроме того, отмечаются случаи лексикализа-ции данного суффикса и образования нерегулярных значений, а также пары, в которых глагол с суффиксом -ja имеет немаркированное значение и может употребляться для выражения и муль-типликатива, и семельфактива (семельфактивный глагол в таких парах употребляется строго для выражения семельфактива — за исключением двух глаголов, см. (35) и (37) выше).

Что касается семельфактивных суффиксов, они имеют в различной степени специализированное значение. Наиболее распространен суффикс -t; 33 пары образуются именно с этим суффиксом; при этом данный суффикс имеет самое широкое значе-

ние. Кроме собственно семельфактивного значения, он способен иметь значение единичной ситуации (28б), делимитатива (34) или инхоатива (в зависимости от экстралингвистического контекста). Зафиксировано два случая, когда глагол с данным суффиксом используется так же, как и его мультипликативная пара, ср. комментарий к (35)-(37). Остальные суффиксы выступают лишь в семи мультипликативно-семельфактивных парах (при этом иногда дублируя семельфактивный глагол на -) и имеют строго се-мельфактивное либо инхоативное значение.

Все перечисленные семельфактивные суффиксы могут присоединяться к «немультипликативным» глаголам второго (реже — первого) спряжения, не образуя мультипликативной пары, например, от глагола з’ес’дга-пэ ‘качаться’ образуется глагол З’ес’5г-с’ік-5пд ‘качнуться; от глагола gэbda-nэ ‘тлеть’, ‘дымиться’ — глагол gэb-з’-эnэ ‘начинать тлеть’ и т. д. Глаголы с суффиксами -с’ и -дії в принципе не входят в мультипликативно-семельфактивные пары, а присоединяются к «немультипликативным» глаголам, например, от п’и1-эпэ ‘лизать’, ‘вылизывать’ образуется глагол п’иї-дії-ЗпЗ ‘лизнуть’, от gopa-nэ ‘рыть’, ‘копать’ образуется gop-дst-эnэ ‘копнуть’, от $ока-пэ ‘дышать’ — $ок-с’-дпд ‘вздохнуть’ и др.

Отдельно следует рассмотреть вопрос о противопоставлении пар глаголов по спряжению и мультипликативно-семель-фактивных пар. Первая и вторая группа глаголов различаются не во всех грамматических описаниях удмуртского языка (например, различение проводится в [ГСУЯ: 220-223; С8И08 1990: 60], но не в [Алатырев 1983: 581]). В [Алатырев 1983] глаголы с суффиксом

-я приводятся среди глаголов второго спряжения без указания на то, что они содержат какой-либо суффикс. Представляется, однако, правомерным выделять данные глаголы особо (отдельно от других глаголов второго спряжения) по следующим причинам.

Во-первых, по данным исторических грамматик, в пра-пермском восстанавливается суффикс *ал без йота (в отличие от современного суффикса мультипликатива -/а).

Во-вторых, важным представляется соображение семантики: глаголы, составляющие пары по спряжению, в половине случаев имеют совершенно различное значение, в 25% случаев демонстрируют ряд непредсказуемых значений, по сравнению со

значением исходного глагола, и лишь в 25% семантически ком-позициональны. С мультипликативно-семельфактивными парами ситуация обстоит иначе: практически во всех случаях, за редким исключением (см. выше), семантика мультипликативного глагола полностью соответствует семантике семельфактивного глагола. Такое различие по композициональности, по-видимому, свидетельствует о более позднем происхождении мультипликативно-семельфактивных пар по сравнению с парами по спряжению.

Третьим аргументом является тот факт, что существует три глагола с суффиксом -а, образованные от каузативов (ш’к-э Ца-пэ ‘ронять’ от ш’к-э 1-эпэ, уог’та4-]а-пэ ‘показывать’, ‘заставлять следить за кем-либо’ от уог’та4-эпэ и м>а$’к-э^а-пэ ‘спускать’ от м>а$’к-э 1-эпэ). Каузативы с суффиксом -(э)( — продуктивная и в настоящее время деривация, которая, по сравнению с процессом образования пар по спряжению, является новообразованием. Таким образом, данная деривация появилась намного позже пра-пермского состояния, когда было продуктивно образование глаголов второго спряжения. По-видимому, суффикс мультиплика-тива присоединился к данным основам на более позднем этапе.

По этим причинам мы считаем необходимым выделять се-мельфактивно-мультипликативные пары глаголов в отдельную группу.

Рассмотрим подробнее значения суффиксов мультиплика-тива и семельфактива (исключая лексикализованные пары). Наиболее частотное семантическое противопоставление для глаголов с данными суффиксами — это собственно значения мультипли-катива и семельфактива (19 пар). Мультипликативные глаголы способны выражать такой подвид внутрисобытийной множественности (в терминологии [Шлуинский 2006]), как альтернатив, т. е. «разнонаправленная ситуация»:

(47) Ьэgэl ’э Ьэgэl ’4’а-пэ

лапша катать-миът-ЮТ

‘ раскатывать лапшу (катать в разных направлениях)’

(48) Бо топ-е I эт э -]-еп pogэl’-l,a-z.

тот я-АСС снег-ОБЬ-ЩБТЯ повалить-МиЬТ-3

‘Он меня в снегу вывалял (несколько раз сбивал с ног и валил в снег в разных направлениях)’.

Другие подвиды мультипликативного значения — дуплика-тив (противоположные ситуации, например, «зажигаться и гаснуть» и т. п.) и дисконтинуатив (единичная ситуация с перерывами, например, русск. посматривать) — у данного показателя не зафиксированы.

Второе по частотности семантическое противопоставление повторяет противопоставление между парами по спряжению из п. 2.1. — это единичность / множественность ситуации (28а, б) или единичность / множественность объекта. Хабитуального значения глаголы с суффиксом мультипликатива выражать не могут. Мультипликативные глаголы также могут обозначать один из видов антирезультатива, а именно действие с отмененным результатом (Плунгян 2011: 375), ср.:

(49) Бо и$-}а-2 їаука, ^о Ьеге pэtsa-z.

тот открывать-миът-3 магазин тот после закрывать-3

‘Он открыл [было] магазин, а потом закрыл’.

Интересно, что семельфактивные глаголы в мультиплика-тивно-семельфактивных парах могут развивать аспектуальные значения перфектива в терминах [Плунгян 2011: 298]. Это происходит, например, в паре іаякіп’-п’а-пэ и їаШп’^-эпэ ‘кататься (на транспорте или лошади)’:

(50) Моп ]агаЫ5’ко їа§’кіп’-п’а-пэ та$іпа-]'-еп.

я любить-РЯБ кататься-МЦЪТ-ЮТ машина-ОВЬ-ЩБТЯ

‘Я люблю кататься на машине’.

(51) Бауа] їаШп’-ї-о уіГ тоИк-еп-М.

давай кататься-8МЬЕ-РК8.3РЬ новый мотоцикл-1Шта.-2

‘Дай я прокачусь на твоем новом мотоцикле’.

То есть семельфактивный глагол в данной паре выражает не один квант многоактного действия (в отличие от сходных по значению глаголов ізкії’-ї’а-пэ и ізкії’-с’ік-эпэ, противопоставленных именно по этому признаку: ‘кататься (на лыжах, санях и т. п.)’ и ‘съехать с горы’, соответственно), а делимитатив, т. е. ситуацию ‘кататься с небольшой продолжительностью’. Это соответствует семантическим различиям в данных парах глаголов. В отличие от ізкії’-ї’а-п э, который, кроме непредельного процесса ‘кататься на коньках/лыжах и под.’, включает также ситуации

‘съезжать с горки’ (в которых можно выделить один квант ситуации, ‘съехать с горки’), 1а$клп’-]а-пэ обозначает катание на само-движущемся транспорте (машина, мотоцикл, лошадь и под.), которое по экстралингвистическим причинам едва ли может быть разделено на такого рода кванты.

У многих семельфактивных глаголов отмечается также другой вид перфективного значения — инхоативное значение, т. е. начало ситуации. Такое значение развивают также семель-фактивные глаголы, образованные не от мультипликативной пары, а от более старых основ, ср.:

(52) Бо ,^§1-е.

тот стоять-РКБ.ЗБО

‘Он стоит’.

(53) Бо s э14-е рикоп у§ 1-5$ ’.

он стоять-БМЬЕ-РКВ.ЗБО стул поверхность-БЬ

‘Он встает со стула’. [Новорожденных 2004]

Комплетивное значение, т. е. значение завершения ситуации, у суффиксов семельфактива не зафиксировано.

2.3. Регулярный итератив на -э 1/-ГГа

Третья группа включает глаголы, образованные с помощью итеративных показателей -эI/ -1’1’а10. Суффикс -эI присоединяется к глаголам первого спряжения, суффикс -1’1’а — к глаголам второго спряжения. Например, от глагола]иг1-эпэ ‘помогать’ образуется глагол]иМ-эI-эпэ ‘помогать (многократно)’, а от глагола ка1’-1’а-пэ ‘вешать’ образуется глагол каГ-1’а-ГГа-пэ ‘вешать (многократно)’. Далее, употребляя термин «итератив», мы будем иметь в виду глагол, оформленный одним из суффиксов -эI/ -1’1’а п.

10 Обращает на себя внимание схожесть суффикса итератива и суффикса *а1, который восстанавливается для старых глаголов второго спряжения. В финно-угроведении существуют различные точки зрения относительно общего / различного происхождения данных показателей, см. [ВМеш 1884; Емельянов 1927: 69-71].

11 Около пяти глаголов первого спряжения могут, наряду с итеративом на -э 1-, допускать вариант на -эГГа с тем же значением (например, от глагола эЬэпэ ‘стрелять’ образуются итеративы эЬэ1эпэ и эЬэ1’1’апэ, от глагола с’аркэпэ ‘шлепать’ образуются итеративы с’аркэпэ и с’аркэП’апэ). Нами не было обнаружено семантических различий

Итератив в удмуртском языке, по-видимому, является более новым образованием, чем пары по спряжению. Это самый продуктивный вид глагольной деривации в удмуртском бесер-мянском. Из всего глагольного словаря (рабочая версия объемом приблизительно 1800 входов) лишь несколько десятков непроизводных глаголов не имеют итеративной пары. Итератив образуется от всех непроизводных глаголов, за редким исключением (а также от некоторых производных основ, например, от каузатива и детранзитива; в том числе, итеративные глаголы образуются от мультипликативных глаголов и глаголов второго спряжения с итеративным значением, см. подробнее раздел 3), и практически никогда не характеризуется некомпозициональной семантикой. Ограничения на присоединение данного суффикса, насколько нам удалось установить, носят экстралингвистический характер: например, не существует итератива от глагола l’egit’omэпэ ‘помолодеть’, шэгтэпэ ‘разбогатеть’ и т. п.

Изменения в значении чаще отмечаются в случае экстра-лингвистической невозможности или редкости итеративной ситуации. Например, глагол киэпэ ‘умирать’ с суффиксом итератива употребляется в значении ‘терять сознание’; глагол viz’temm эп э ‘сойти с ума’, ‘стать сумасшедшим’ с суффиксом итератива может иметь только переносное значение ‘уставать/переживать/испугаться до умопомрачения’ и т. п.

В редких случаях семантические сдвиги образуют глаголы эмоционально окрашенного речевого действия. Например, от глагола 1эр^эпэ ‘подниматься (о тесте)’ образуется итератив Ьр^эи эпэ со значением ‘хвастаться, хвалиться’.

Таких примеров, однако, считанное число. В остальных случаях семантические сдвиги не настолько серьезны, как в случае с глаголами первой и второй групп, см. п. 2.1 и 2.2. Обычно производный глагол с суффиксом итератива имеет либо такие же значения, что и исходный, либо меньше значений, в силу экстра-лингвистической редкости или невозможности соответствующей ситуации.

Из всех словообразовательных глагольных суффиксов данный показатель в наибольшей степени претендует на то, чтобы

между итеративами с суффиксом -эl Ч ’а и регулярными итеративами на -э1; далее мы будем рассматривать только регулярные итеративы.

быть признанным грамматическим. Действительно, он регулярно присоединяется к глаголам обоих спряжений и практически всегда имеет композициональную семантику (демонстрируя в этом смысле большую регулярность, чем формы множественного числа существительных во многих языках, относительно которых в литературе обычно не ставится вопроса, следует ли считать в них категорию числа грамматической, см. [Плунгян 2011: 154] о деграмматикализации категории числа). В грамматических описаниях удмуртского языка данный показатель прямо не называют грамматическим (например, в [ГСУЯ] он приводится в числе суффиксов глагольной деривации), однако есть некоторые указания на трактовку данной категории как грамматической. Например, Б. А. Серебренников, обсуждая глаголы с суффиксом итератива, причисляет их к собственно видовым показателям, «образование которых имеет тотальное распространение», в отличие от образований, которые «явно тяготеют к образованиям лексического порядка» в силу того, что их показатели «имеют видовое значение, но не имеют (...) тотального распространения» [Серебренников 1960: 109-141]; [Алатырев 1983] анализирует данный суффикс в рамках категории вида, в разделе, посвященном грамматическим категориям глагола.

В бесермянском данный показатель не может быть признан грамматическим, т. к. он не отвечает требованию обязательности (см. [Плунгян 2011: 20-21]). Итератив может употребляться для обозначения множественных ситуаций, однако в этих же контекстах может быть использован глагол без соответствующего суффикса, например:

(54) Бо рэё-2-е ]аШп уэг-э^э1-е.

тот нога-З-АСС всегда качаться-САив-ИБК-РКВ.ЗБО

‘Он постоянно качает ногой’.

(55) Бо ]аЬп м>аг’ s э^-е.

тот всегда рано вставать-ВМЬЕ-РКВ.ЗБО

‘Он всегда рано встает’.

В (54) при наличии в предложении эксплицитного указания на повторяемость ситуации — наречие ]аШп ‘всегда’ — носитель использует форму с итеративом, в (55) в контексте того же наречия выбирается глагол без итератива.

Соответственно, при отсутствии показателя нельзя однозначно сделать вывод о том, что речь идет о единичной ситуации. Иными словами, отсутствие показателя итератива влечет отсутствие выражения противопоставления единичных и множественных ситуаций, что не допускает признания данной категории грамматической.

В удмуртском бесермянском в одном и том же предложении возможно сочинение глагола с показателем итератива и без него (заметим, что множественный объект при этом является общим для обоих глаголов):

(56) Ton kureg-m-e m 3nis’t3m luska-l’l’a-d n’i

ты курица-1-ACC я.ОЕЫ2 воровать-1ТЕЯ-2 уже

s ’i-is ’ko-d. есть-РЯ8-2

‘Ты у меня куриц крадешь и ешь (букв. наворовала и ешь)’. [КФУТ]

Данное предложение взято из текста сказки, где герой ругает лису за то, что она крадет у него кур (зайца за то, что тот ворует у него из огорода капусту, и т. п.). То есть, имеются в виду не конкретная ситуация кражи, а хабитуальные ситуации «лиса крадет кур и ест», «украв ест» (прошедшее время в данном случае имеет таксисное значение: предшествование по отношению к другой хабитуальной ситуации). В данном предложении эти ситуации кодируются различным образом: итеративом для ситуации «красть» и отсутствием данного показателя для ситуации «есть».

Следовательно, итератив не может быть признан грамматической категорией в удмуртском бесермянском, несмотря на высокую продуктивность и композициональность значения. По-видимому, данный показатель может трактоваться в терминах квазиграммемы, т. е. словообразовательного показателя, отвечающего требованиям регулярности и продуктивности (однако не отвечающего требованию обязательности) [Мельчук 1997: 286288; Плунгян 2011: 39].

Интересно, однако, что так обстоит дело с формами настоящего времени и различными формам косвенной модальности. При формах прошедшего времени большинство носителей

12 ~ запрещает опущение показателя итератива в контексте наречий

с семантикой ‘всегда’, ‘постоянно’, ср.:

(57) MSnam ataj-e okotnik val, ludkes’

я.ОЕЫ отец-1БО охотник быть.РЯТ заяц

S Ъ-э l-i-z (* S b-i-z).

стрелять-ITER-PRT-3 стрелять-РЯТ-3

‘Мой отец был охотником, он стрелял зайцев’.

(58) Mon pas’-jos-s-e pstsa-l’l’a-j (*рэtsa-j).

я щель-РЬ-3-ACC закрывать-1ТЕЯ-1 закрывать-1

‘Я забил щели (между досками)’.

Уточним, однако, что для отдельных носителей опущение показателя итератива в таких контекстах допустимо:

(59) So jalan tat-Sn c’orSga-z / c’or5ga-l4’a-z.

тот всегда этот.ОВЬ-INESS рыбачить-3 рыбачить-1ТЕЯ-3 ‘Он всегда здесь рыбачил’.

Таким образом, для большинства носителей соответствующая категория отвечает требованиям, предъявляемым к грамматической категории (см. [Плунгян 2011: 3-8]), тогда как для носителей второй группы это не так. При этом «грамматические» свойства категории итератива наблюдаются только в прошедшем времени. Оценка данной категории с точки зрения ее грамматического статуса, таким образом, сталкивается с необходимостью принятия различных решений для различных форм глагола.

Различие в обязательности показателя итератива в зависимости от времени согласуется с наблюдениями, сделанными относительно средств выражения хабитуального значения в [Bybee, Perkins, Pagliuca 1994]. Как показано в данной работе, существует довольно много случаев грамматикализации средств выражения хабитуалиса для прошедших времен, в отличие от настоящих времен, что обусловлено различиями во временной семантике: «хабитуальное значение довольно часто является основным или дефолтным аспектуальным значением настоящего времени, в от-

12 В [Серебренников 1960: 1З6] указывается, что в литературном удмуртском такое опущение возможно для глаголов второго спряжения, присоединяющих суффикс -лля (как в примере (59), но не в (58)).

личие от прошедшего. Следовательно, эксплицитное выражение хабитуального значение чаще будет наблюдаться в прошедшем времени, приводя к развитию эксплицитного грамматического маркера хабитуалиса в прошедшем» [Bybee, Perkins, Pagliuca 1994: 151]13.

Отметим, что в бесермянском существует суффикс, по-видимому, сходного происхождения, который является грамматическим. Это суффикс, образующий формы 2-го и 3-го лица множественного числа перфекта14 (со значением перфекта и различных типов эвиденциальности; второе прошедшее время в терминах [ГСУЯ]). Ср. парадигму перфекта для глаголов vu-SnS ‘достигать’ и kija-nэ ‘ломать’:

Таблица 2

Парадигма перфекта глаголов vuSnz ‘достигать’ и kijans ‘ломать’i5

isg vu-is ’k-em(-e) достигать-DETR-PF-i SG kija-s ’k-em(-e) Л0мать-DETR-PF-(1 SG)

2sg vu-em(-ed) достигать-PF-2sG kija-m(-ed) ломать-PF^SG

3sg vu-em(-ez) достигать-PF-3 sg kija-m(-ez) ломать-PF^SG

ipl vu-is ’k-em(-m-5) достигать-DETR-PF-i -PL kija-s ’k-em(-m-З) ломать-DETR-PF-i-PL

2pl vu-il’l’a-m(-d- З) достигать-ITER-PF-2-PL kija-l ’l ’a-m(-d- З) ломать-ITER-PF-2-PL

3pl vu-il’l’a-m(-z-З) Д0стигать-ITER-PF-3-PL kija-l ’l ’a-m^z-З) ломать-ITER-PF-3-PL

13 «... habitual may be one of the basic or default aspectual readings of present tense, but not of past.

^us explicit expression of habitual meaning will be more frequent in the past than in the present, leading to the development of explicit grammatical marking of habitual in the past».

14 Заметим, что в других формах перфекта также используется суффикс глагольной деривации - детранзитив на -s’k; такая встроен-ность суффиксов глагольной деривации в глагольную парадигму является яркой особенностью удмуртского языка.

15 Согласовательные показатели во всех формах второго прошедшего чаще всего опускаются, поэтому в таблице они приведены в скобках.

Диахронически данный показатель, по-видимому, связан с итеративом, в особенности если учесть, что он возникает при множественности субъектов. Однако на синхронном уровне данный показатель нельзя считать одним из употреблений итератива по следующим причинам. Во-первых, как видно из Таблицы 2, суффикс -іі’і’а присоединяется к глаголам первого спряжения (так же как и второго) — для итератива мы ожидали бы в первом спряжении показатель -эI. Во-вторых, оба показателя могут сочетаться в одной словоформе:

(60) Зоо уипэґ-ЗІ-іГГа-т dokument-jos уа]'-эп§. тот-РБ забыть-1ТЕР-1ТЕР-РБ документ-РБ нести-ШБ ‘Они, оказывается, забыли принести документы’.

В силу этого, далее показатель -іі’і’а в составе перфекта мы не будем рассматривать.

Перейдем к рассмотрению семантики итератива. Данный показатель используется более широко, чем стратегии, описанные в п. 2.1 и 2.2. Кроме значений глагольной множественности — итератив, множественность объектов, мультипликатив, дистрибутив (значение, отмеченное для пар по спряжению, но не отмеченное для мультипликативно-семельфактивных пар) — данный показатель имеет аспектуальные значения, хабитуальное и лимитативное, а также значения экспериентива и антирезульта-тива. Приведем примеры.

Итератив (множественность ситуации [Плунгян 2011: 156]):

(61) Моп-е р эп э кигс’-э Ї-І-2. я-АСС собака кусать-ІТЕЯ-РЯТ-3

‘Меня собака покусала (укусила несколько раз)’.

(62) Зо топ-е §’еЫа-1Ч’а-2 kazdoj пипаї

тот я-АСС угощать-ІТЕЯ-3 каждый день кити$ка-еп і тэпат уэГа-п-э огс’-і-2.

самогон-МБТР и я.ОЕШ болеть-УК-180 проходить-РЯТ-3

‘ Он меня каждый день угощал самогоном, и моя болезнь прошла’. [КФУТ]

Множественность объектов:

(63) Зо тэп-і-2 с’asja-je с’эг^оз^э эЪ-эI-эпэ.

тот идти-РЯТ-3 лес-ІББ утка-РБ-АСС.РБ стрелять-ІТЕР-ШБ ‘Он пошел в лес стрелять уток’.

Мультипликатив:

глагол jec’k-sns имеет значение ‘прикоснуться’ (64); с итеративным суффиксом он приобретает значение ‘много раз касаться’ или ‘тереться’ (65).

(64) Mama jec’k-i-z ks m Ss-ez dor-e.

мама трогать-PRT-3 лоб-3 около-ILL

‘Мама дотронулась до его лба’.

(65) Ps’aj jec’k-э l-e.

кот трогать-ITER-PRS.3SG

‘Кошка трется [об ноги]’.

В том числе, глаголы с данным суффиксом могут иметь значение дисконтинуатива (единая ситуация, которая осуществляется с перерывами, например, посматривать) и альтернатива (разнонаправленная ситуация):

(66) Pic’i pi biz’-э l-e kon’ki-j-en.

маленький мальчик бегать-ITER-PRS.3SG коньки-OBL-INSTR ‘Ребенок катается на коньках (букв. бегает в разные стороны)’.

Третий вид внутрисобытийной множественности, выделяемый в работе [Шлуинский 2006], дупликатив (снимает и надевает очки), в бесермянском не кодируется итеративом.

Для некоторых глаголов в бесермянском возникает особый вид мультипликативного значения, который не выделяется в работах [Храковский 1989] и [Шлуинский 2006]. Такое значение приближается к реципрокальному, т. е. речь идет о повторении ситуации, в которой субъект и адресат последовательно меняются ролями:

(67) Val-jos gsl ’dsrja-l’l’a-l-o. лошадь-PL ржать-ITER-EXT-PRS.3PL ‘Лошади ржут друг другу («переговариваются»)’.

Дистрибутив: последовательное множество ситуаций, при которых происходит перебор элементов множественного объекта [Храковский 1989: 34], например:

(68) So Sska-lt-5l-i-z pin ’n ’-os-ts.

тот дергать-SMLF-ITER-PRT-3 зуб-PL-ACC.PL ‘Он повыдергивал (все) зубы’.

(69) Угс’ак ]ес1-]-э5’ mesok-jos-tэ

все ячмень-ОБЬ-БЬ мешок-РБ-ЛСС.РБ

5 ’ег ’-]'а-ТТа-по. трясти-МПЫ -ПБЯ-БЕБ

‘Все мешки из-под ячменя надо вытряхнуть’.

В отличие от других стратегий маркирования множественности ситуаций, данный показатель может также выражать аспек-туальные значения, такие как хабитуальное и делимитативное.

Хабитуалис («регулярно повторяющиеся ситуации» [Плун-гян 2011: 159]):

(70) Лп ’-е 2о! tэ 1а-Т1’а. июнь-1ЬЬ сильно дуть-ПБЯ ‘В июне часто сильно дует’.

(71) Зоо кора$’к-э 1-о.

тот-РЬ ссориться-ИБР-РЯВ.ЗРЬ ‘Они все время ссорятся’.

Как можно видеть из примеров, итератив может появляться на глаголе и при наличии наречий со значением ‘всегда’, ‘постоянно’, ‘часто’ (54)-(55), и без такого типа наречий (70)-(71). Итератив также используется, если хабитуальное действие происходит нерегулярно, в том числе при наречиях со значением ‘иногда’, ‘время от времени’ и т. п.:

(72) Kureg рта.

курица нестись ‘Курица несет яйца’.

(73) Kureg-e киССэ Га рта-ГГа р э tem коко.

курица-1БО иногда нестись-ПБЯ пустой яйцо

‘Моя курица иногда несет пустые яйца’.

(74) КаНо5ка киёёэ^а bud-эl-e, киёёэ^а ug.

картошка иногда расти-ПБР-РРЗ.ЗВО иногда МБО

‘Картошка иногда [хорошо] растет, иногда нет’.

Итеративный суффикс также может вводить один из подвидов хабитуального значения — раритив («ситуация совершается с периодичностью ниже нормальной» в терминологии [Шлу-инский 2006]) в комбинации с аттенуативным значением («си-

туация имеет ослабленную интенсивность: чуть-чуть, слегка» в терминологии [Майсак 2000]), т. е. характеристика ситуации как имеющей периодичность ниже нормальной и сопровождающейся пониженной интенсивностью:

(75) Бо so-je zug-эl-e.

тот тот-ЛСС бить-ПЕЯ-РЯБ .ЗБО

‘Он ее изредка бьет (поколачивает)’. [Новорожденных 2004]

Интересно, что в гномическом настоящем данный показатель обычно не используется. Носители предпочитают употреблять в таких случаях глагол в настоящем времени без суффикса итератива, ср.:

(76) Pu ца, а коН уэ]^.

дерево плавать а железо тонуть-РЯБ.ЗБО

‘Дерево плавает, а железо тонет’.

Таким же образом кодируется квалитатив (77) (характеристика субъекта как постоянного участника в некоторой ситуации [БЫш^ку 2009: 186-188]) и капацитив (78) (характеристика субъекта по его способности участвовать в некоторой ситуации [Шлуинский 2006: 49]):

(77) Бо goz-ja ку1Ьш.

тот писать-МПЬТ стихотворение

‘Он пишет стихи’.

(78) Babaj-ez jun peres’ п’г, та^т vel’t’-e.

дедушка-3 очень старый уже еле ходить-РЯБ.ЗБО

‘Дедушка очень старый, еле ходит’.

Заметим, что удмуртский бесермянский при выборе глагольной формы противопоставляет такие контексты хабитуаль-ным — т. е. различается постоянное свойство, которое тем не менее ограничено временным промежутком (70), и вневременные ситуации, которые не могут быть ограничены какими-либо временными рамками (76).

Однако в прошедшем времени в таких контекстах выбирается глагол с показателем итератива, ср.:

(79) Бо аг’-ра1 кяЧ-э 1-1-2 з’ek-jos-tЗ.

тот перед-сторона делать-ГГЕК-РКТ-З стол-РЬ-ЛСС.РЬ ‘Он раньше делал столы’.

Если речь идет о повторяющейся ситуации в прошлом, то итератив (с точки зрения большинства носителей) является обязательным (см. комментарий к (56)-(59) выше). В результате, в бесермянском квалитатив и капацитив кодируются различным образом, в зависимости от времени глагола: в настоящем времени, где вводится вневременное свойство участника, выбирается глагол без итератива, в прошедшем времени, где речь идет о свойстве участника в прошлом, выбирается итеративный глагол. В целом, можно сделать вывод, что понятия квалитатива и капа-цитива не задают однозначно выбор глагола в бесермянском, а более релевантным является противопоставление повторяемости в прошлом и вневременного свойства.

Антирезультатив:

(80) Buskel’-e kots r-t-э l-i-z bakc’a-z-e

сосед-^G окружать-SMLF-ITER-PRT-3 огород-3-ACC

tSm-en, a so kwaska-z.

плетень-INSTR а тот ломаться-3

‘Сосед окружил [было] огород плетнем, а он сломался’.

Связь показателей хабитуалиса и антирезультатива типологически широко засвидетельствована, см. [Плунгян 2011: 305].

Делимитатив, т. е. длительные ситуации, ограниченные во времени [Плунгян 2011: 298]:

(81) So gopa-l’l’a-l-o-z bakc’a-z-e.

он копать-ITER-EXP-FUT-3 огород-3-ACC

‘Он (немного) покопает огород’. [Новорожденных 2004]

(82) Mon vsd-5l-o ken ’a-ke.

я лежать-ITER-FUT сколько-INDEF

‘Я полежу чуть-чуть’. [там же]

Таким образом, в показателе итератива наблюдается совмещение некоторых перфективирующих (делимитатив) и им-перфективирующих (хабитуалис) значений.

Следует уточнить, что в удмуртском бесермянском данный показатель не вводит дуративного значения, что противоречит утверждениям, которые делаются касательно употребления данного суффикса в литературном удмуртском, см. [Емельянова 1927: 75; ГСУЯ: 220; Winkler 2001: 55]. Приведем цитату из

[ГСУЯ: 220]: «глаголы с суффиксом -лля-, как и с суффиксом -л-, выражают повторяющееся действие, длительное действие, состоящее из цепи однородных действий», т. е. вводится идея о ду-ративном значении данного суффикса. В работе [Winkler 2001] пары глаголов без суффикса итератива и с данным суффиксом трактуются в терминах противопоставления результатива/пер-фектива и иррезультатива/имперфектива. Однако примеры на длительное действие, которые приводятся в данных работах, не всегда однозначны. Заметим, что Б. А. Серебренников [1960] и В. И. Алатырев [1983] не делают такого вывода, характеризуя соответствующие глаголы исключительно с точки зрения глагольной множественности и указывая, что «для выражения категории завершенности действия удмуртский язык широко пользуется аналитическим способом» [Алатырев 1983: 581].

Самое частотное употребление итератива в текстах — это употребление для обозначения повторяющейся ситуации в прошлом:

(83) Mon anaj-m-e vera-l’l’a-j ani.

я мать-bACC называть-ITER-! мама16

‘Я называл свою мать «мама»’.

(84) Mon veral-o, ksz’s uz-ez bSdesa-Wa-z-S

я говорить-FUT как работа-ACC выполнять-ITER-3-PL

kSz ’-et ’i daur-len vit ’-ton-et ’i,

двадцать-ORD век-GEN! пять-десять-ORD

kwat’ton-et’i ar-jos-a-z.

шесть-десять-ORD год-PL-INESS/ILL-3

‘Я расскажу, как выполняли (план) в двадцатом веке в 50-е, 60-е годы’. [КФУТ]

Итератив также имеет значение давнопрошедшего («отдаленная» временная дистанция [Плунгян 2011: 364]):

(85) Samardan-en az’pal vuko voz’-э l-i-z-S. Шамардан-INESS раньше мельница держать-ITER-PRT-3-PL Раньше в Шамардане была мельница {теперь мельницы нет}. (букв. держали мельницу)

(86) Mon az’pal uja-nS b Sgat-э l-i,

я раньше плавать-INF уметь-ITER-PRT

16 Уменьшительная форма для бесермянского anaj ‘мать’.

a kal ’ vunet-i.

а теперь забывать-PRT

Я раньше умел плавать, а теперь разучился.

В этих предложениях, в отличие от (83) и (84), ситуация не может быть проинтерпретирована как итеративная, в силу контекста в (85) и в силу семантики глагола.

Далее, итератив используется для выражения значения экс-периентива (экспериентив характеризуется как значение характеризации участника ситуации, которое возникает, если говорящий хочет подчеркнуть, что данная ситуация имела место хотя бы один раз в жизни участника, см. [Вострикова 2009]):

(87) Ku-ke ton uja-Wa-d-a pSz-Sn?

когда-INDEF ты плавать-ITER-2-Q лодка-INSTR

‘Ты когда-нибудь плавал на лодке?’

(88) Mon no-ku-no e-j ssm-t-эl-S

я NEG-когда-ADD NEG-1SG пробовать-SMLF-ITER-SG

perepec’.

перепечи

‘Я никогда не пробовала перепечи’.

Как показано в работе [Вострикова 2009: 96-101], переход от итератива к экспериентиву широко засвидетельствован типологически, за пределами уральских языков. Н. В. Вострикова [2009: 101-108] приводит примеры из бамана, тайских языков, мартуйхунира и др.

Таким образом, из всех способов образования глагольной множественности итеративный показатель — самый регулярный вид деривации, имеющий композициональное значение. При этом данный показатель имеет наиболее широкую семантику: кроме глагольной множественности, он может также вводить ас-пектуальные значения хабитуалиса и делимитатива, а также значения антирезультатива и экспериентива.

2.4. Промежуточные выводы

В заключение к разделу 2 можно сделать вывод о том, что система показателей глагольной множественности исследуемого идиома на протяжении своего развития, начиная с прапермского периода, постоянно пополнялась новыми показателями. Предпо-

ложительно, вначале данные показатели имели специализированное значение, а затем это значение «размывалось», развивая другие значения глагольной множественности (реже — аспектуальные значения). Так, древний суффикс множественности ситуаций или объектов (в парах по спряжению) в настоящее время обнаруживает мультипликативное значение; более поздний мультипликатив развивает значение множественности ситуаций или объектов; суффикс итератива (который также может обозначать множественность объектов) может вводить мультипликативные и дистрибутивные ситуации или выражать аспектуальные значения хабитуалиса и делимитатива и значения антирезультатива, давнопрошедшего и экспериентива.

Возможно, однако, что имеет место другой диахронический сценарий, а именно, что перечисленные показатели вначале характеризовались одним и тем же спектром значений, однако затем развивали более специализированные значения: пары по спряжению — значение множественности ситуаций (объектов), пары с суффиксами -]а / 4 и др. — значения мультипликатива и семельфактива, регулярный итератив — значение множественности ситуаций (объектов). Такой сценарий, однако, представляется менее вероятным в силу следующего соображения. Новые мультипликативные глаголы (образованные от глаголов с суффиксом каузатива ш’к-э^а-пэ ‘ронять’ от ш’к-э^эпэ, уоё’та-^'а-пэ ‘показывать’, ‘заставлять следить за кем-либо’ от уог’та4-эпэ и м>а$’к-э^а-пэ ‘спускать’ от м>а$’к-э^эпэ, см. 2.2) не имеют мультипликативного значения, а характеризуются более широкой семантикой множественности ситуаций. Новые итеративные глаголы, образованные от русских заимствований (например, оЪеёа-1’1’а-пэ от оЪейа-пэ ‘обедать’ и т. п.), также не имеют строго специализированного значения множественности ситуаций (или объектов), характеризуясь всем спектром значений, выражаемых итеративом (множественность ситуаций, альтернатив, экпериен-тив, антирезультатив и др.). В силу этого, представляется, что в ходе развития языка происходило «размывание» исходных значений мультипликатива и глагольной множественности, а не специализация показателей.

В результате, все имеющиеся способы обозначения множественности ситуаций могут иметь следующие значения: множественность ситуаций или объектов и мультипликатив. Итератив

допускает, кроме того, дистрибутивное, хабитуальное значения, экспериентив, антирезультатив и др. Наиболее регулярным способом деривации является итератив, который в силу своей продуктивности и композициональности семантики может быть признан квазиграммемой. Интересную проблему для грамматической теории представляет собой обязательность категории итератива в прошедшем времени (для большинства носителей) и ее необязательность в настоящем времени и в формах косвенной модальности. В рамках существующего подхода к грамматической обязательности представляется невозможным описать итератив в настоящем времени как квазиграммему, а в прошедшем времени — как грамматическую категорию. Однако такое описание соответствовало бы реально наблюдаемому употреблению данного показателя.

Можно заключить, что несмотря на исходно различное значение показателей и различные «сценарии» их семантического развития, по-видимому, во всех случаях язык стремился привести их «к общему знаменателю», т. е. независимо от исходного значения суффикса, в настоящий момент все они имеют сходную семантику (итератив, множественность объекта, мультиплика-тив). Верно, однако, что для суффикса -]а более частотно мультипликативное значение, а для регулярного итератива на -э 1/-1’1’а — итеративное, что находит отражение в выбранных глоссах.

Как показано выше, указанные показатели изредка способны выражать аспектуальные противопоставления. Как и в литературном удмуртском, в бесермянском нет грамматического противопоставления по перфективу/имперфективу [ГСУЯ]. Существует способ выражения имперфектива в прошедшем времени с помощью аналитической конструкции с глаголом в настоящем времени и прошедшим временем бытийного глагола уа1 (см. Шлуинский 2006: 53]), однако использование данной конструкции для выражения имперфективного значения не является обязательным. Для обозначения некоторых значений перфектива могут использоваться суффиксы глагольной множественности, например, делимитатив может кодироваться суффиксом семельфак-тива или регулярного итератива. Семельфактив также может вводить начальную фазу ситуации, а регулярный итератив может обозначать действие с аннулированным результатом или хабиту-альную ситуацию.

Перфект (второе прошедшее в традиционной терминологии, см. [ГСУЯ: 204]), который, помимо основного перфектного значения, может вводить эвиденциальное значение, свободно сочетается с любыми типами суффиксов глагольной множественности. Единственный случай (диахронической) взаимозависимости данных значений наблюдается в формах второго и третьего лица множественного числа, которые, по-видимому, образованы от показателя итератива.

3. Распределение глаголов с различными показателями множественности и дублирование показателей множественности в одной словоформе

Как указывалось в п. 2.3, суффикс итератива продуктивен и способен присоединяться практически ко всем основам, включая также итеративные глаголы других типов — старые пары по спряжению и мультипликативы с суффиксом -ja. Другие способы выражения множественности ситуаций также могут комбинироваться в одной словоформе, например, в 2.2 приводились примеры мультипликативной деривации от «древних» итеративных глаголов второго спряжения. В результате, существуют глаголы, содержащие два показателя глагольной множественности, например, j’ut’-ja-l’l’a-nS ‘поднимать’. Далее, в современном языке существуют тройки или даже четверки глаголов, из которых один не имеет заданной количественной интерпретации, а остальные образованы на разных этапах с помощью различных показателей глагольной множественности17. Например, от глагола j’ut-SnS ‘поднимать’, ‘повышать’ образуются глаголы j’ut-ja-nS и j’ut-Sl-SnS ‘поднимать’, ‘повышать’ с итеративным или хабитуальным значением; от «мультипликатива» j’ut-ja-nS (90а), в свою очередь, образуется глагол j’ut’-ja-l’l’a-nS ‘поднимать’ с тем же значением (90б). Глагол lob-SnS ‘улететь, полететь’ имеет пару по спряжению loba-nS ‘летать, лететь (многокр.)’ и итеративы lob-эl-

SnS и loba-l’l’a-nS со сходным употреблением.

Учитывая, что все три способа обозначения глагольной множественности имеют сходную семантику, возникает вопрос,

17 Ср. [Алатырев 1959: 200]: «в современном удмуртском языке одна видовая форма может соотноситься с несколькими»; «сложились разные степени соотносительности видовых категорий».

как распределены глаголы в таких тройках (четверках). Довольно часто различные типы глаголов (второе спряжение, мультиплика-тив, итератив) имеют одну и ту же интерпретацию и находятся в отношении свободного варьирования. Так ведут себя приведенные выше глаголы lob-эl-snS и loba-l’l’a-nS, j’ut-ja-nS и j’ut-эl-sn S. В таких случаях возможны индивидуальные семантические сдвиги, не связанные с семантикой множественности или аспек-туальной семантикой. Различие между мультипликативами на -ja и итеративами на -sl -l’l’a (например, j’ut-ja-nS и j’ut-Sl-SnS) обычно определяется более широкой семантикой итератива в бе-сермянском (см. выше, п. 2.2 и 2.3): итеративы вводят значения хабитуалиса, делимитатива, антирезультатива, экспериентива и др., а мультипликативы ограничиваются собственно мультипликативным и итеративным значениями.

Например, оба глагола kotsr-(t)-c’k-Sl-snS (итератив от дет-ранзитивного глагола, образованного от семельфактива) и kotsr-ja-s’k-SnS (детранзитив от мультипликатива) могут использоваться в ситуации, когда объект совершает несколько кругов в рамках одного временного периода, т. е. в мультипликативном значении:

(89) а. Syrobokov Andrej kotsr-c’k-эl-i-z

Широбоков Андрей кружить-8МЬЕ+БЕТК-1ТЕК-РКТ-3

samol ’ot-en-Sz Jozevo-jez vS l-ti.

самолет-Ш8ТК-3 Ёжево-3 поверхность-PROL

‘Над Ежевом Андрей Широбоков на самолете кружился (пролетел несколько кругов)’.

б. Pin’al-l’os mad’a-sa kotS r-ja-s’k-o

ребенок-PL петь-CONV кружить-MULT-DETR-PRS.3PL

jolka kotSr-ti. елка вокруг-PROL

‘Дети с песней обходят вокруг елки (делают несколько кругов)’.

Мультипликативный и итеративный глаголы в данных предложениях используются для кодирования одного и того же типа ситуаций. Однако итеративный глагол также может кодировать значение аннулированного результата, экспериентива и др.

Также не отмечается различий в семантике мультипликати-ва j’ut’-ja-nS и итератива j’ut’-ja-l’l’a-nS ‘поднимать’ (за исключением более широкого спектра значений итератива).

(90) а. Jalan mesok j’ut-ja-s ’ko, ot-Sn

всегда мешок поднимать-MULT-PRS там-INESS/lNSTR was ’k-e piz ’.

спускаться-PRS.3SG мука

‘{Рассказчица говорит о своей работе на мельнице} Все время мешки поднимаю [за мукой], а сверху идет мука’. [КФУТ]

б. So legit’ dSrja-z j’ut’-t’a-l’l’a-z girja.

тот молодой во.время-3 поднимать-MПLT-ITER-3 гиря ‘Он в молодости регулярно поднимал гирю’.

В обоих случаях описывается многократное повторение множественной ситуации, т. е. «постоянно много раз поднимать».

То есть, в (90) комбинация итеративных суффиксов не приводит к новому значению глагола, а наблюдается избыточность выражения глагольной множественности в рамках одной глагольной словоформы. Иными словами, происходит комбинация значений по принципу соединения не противоречащих друг другу компонентов; при этом возможно повторение одного и того же компонента (итеративность/мультипликативность). О принципах композиции смыслов) см. [Падучева 2004: 113-129].

Однако существуют тройки и четверки глаголов, которые имеют различную интерпретацию с точки зрения аспекта или глагольной множественности. Рассмотрим несколько примеров.

1) Мультипликативные-семельфактивные пары глаголов с суффиксом итератива. Как было показано в разделе 2.2, среди муль-типликативно-семельфактивных пар довольно много таких, в которых глаголы имеют только мультипликативную/семельфактивную интерпретацию, не развивая значения итератива или множественности объекта. В таких случаях итеративный суффикс присоединяется к обоим глаголам во всех своих значениях (итератив, хаби-туалис, множественность объекта, давнопрошедшее, экспериентив и др.) — постольку, поскольку это возможно для данного типа ситуации по экстралингвистическим причинам — и обозначает множественность семельфактивной или мультипликативной ситуации.

Например, рассмотрим глагольную основу c’ab-. Глагол c’ab-ja-nS имеет значения ‘царапать’, ‘скрести’ и ‘рыться когтями’. От данного глагола образуется семельфактив c’ap-эst-snS, который имеет только одно значение, ‘царапнуть (однократно)’, например:

(91) Мопе kureg с’аЪ-]а-г.

я курица царапать-миът-3

‘Меня курица исцарапала (несколько царапин)’.

(92) Мопе с’ар-зЫ4-г р^’а].

я царапать-БМЬЕ-РЯТ-З кот

‘Меня кошка оцарапала (одна царапина)’.

По-видимому, значения ‘скрести’ и ‘рыться когтями’ для данного глагола не закрепились по экстралингвистическим причинам.

От семельфактивного глагола образуется еще одна мультипликативная пара, с переосмыслением суффикса -зШ как комплекса, состоящего из суффикса семельфактива -^ и части основы

-3$18. Образованный таким образом глагол с’ар3$-]а-п3 тем не менее имеет не только значение ‘царапать’, но и значения ‘скрести’ и ‘рыться когтями’, ср.:

(93) Р 3п 3 с’ар 3$-]а-иа $3 г-ег kut-i-z.

собака царапать-миът-СОКУ мышь-АСС ловить-РЯТ-3 ‘Собака, порывшись когтями в земле, поймала мышь’.

Обе мультипликативные пары, таким образом, являются взаимозаменяемыми; при этом они обозначают именно мультипликативную ситуацию, а не итератив, хабитуалис или множественность объекта. Чтобы выразить смыслы из последнего ряда, используется образованный от глагола с’аЪ-]а-п3 итеративный глагол с’аЪ^а-И’а-п 3:

(94) Мопе ]'а!ап с’аЪ^а-И’а-г pis’aj.

я всегда царапать-миът-1ТЕЯ-3 кот

‘Меня всегда кошка царапала’.

От семельфактивного глагола также образуется итератив со значением множественности семельфактивной ситуации, т. е. ‘многократно оцарапать’. В отличие от с’аЪ-]а-п3 и с’ар3$-]а-п3, где речь идет об однократном совершении ситуации ‘царапать’, т. е. ‘нанести несколько царапин в один момент времени (или в непосредственно следующие друг за другом моменты)’, итератив

18 Возможно, впрочем, что произошло переосмысление в обратную сторону и исходным глаголом является с ’ар3$]ап3. В литературном удмуртском зафиксирована также семельфактивная пара для чабъяны — чаптыны.

от семельфактивного глагола обозначает ‘многократно оцарапать’, т. е. несколько раз повторить ситуацию ‘оцарапать один раз’.

Рассмотрим также пару глаголов kapЗr-ja-nЗ ‘застегнуть’ (много одноактных ситуаций подряд: несколько пуговиц или застежек на одежде) и kapЗr-t-3n3 ‘застегнуть’ (одна такая ситуация: застегнуть одну пуговицу, застежку или молнию).

(95) Mon kapЗr-ja-s’ko plaska-os-m-e.

я застегивать-MULT-PRS пуговица-PL-i-ACC ‘Я застегиваю пуговицы’.

(96) Mon d’erem-m-З s’ plaska-m-e kap З r-t-i.

я рубашка-i-EL пуговица-i-ACC застегивать-SMLF-PRT ‘Я застегнул пуговицу на рубашке’.

Оба глагола образуют итеративы: kapЗr-ja-l’l’a-nЗ со значением множественности мультипликативной ситуации, т. е. ‘несколько раз застегивать все пуговицы/застежки и под.’ (97) и kap3r-t-z>l-3n3 со значением множественности семельфактивной ситуации, ‘несколько раз застегнуть одну пуговицу/застежку и под.’.

(97) Mon jalan kap3r-ja-l’l’a-s’ko plaska-os-m-e.

я всегда застегивать-MULT-ITER-PRS пуговица-PL-i-ACC ‘{Рубашка постоянно расстегивается.} Я постоянно застегиваю пуговицы’.

Ср. также глаголы kwal’ek-ja-na ‘дрожать’ и kwal’ek-ja-l’l’a-пз ‘многокр. дрожать’:

(98) Mon kwal ’ek-ja-s ’ko / kwal ’ek-ja-l’l’a-s ’ko kez ’Зt-l3s ’. я дрожать-MULT-PRS дрожать-MULT-ITER-PRS холод-GE^ ‘Я (сейчас) дрожу от холода / часто дрожу от холода’.

Зачастую в таких парах итератив образуется только от мультипликативного глагола (возможно, по той причине, что се-мельфактивный глагол в паре не очень частотен, либо в силу того, что по экстралингвистическим причинам ситуация множественности семельфактивной ситуации является редкой или нерелевантной). Например, для пары laskin’-n’a-n3 ‘кататься’ и laskin’-t-3n3 ‘прокатиться’ (делимитатив) зафиксирован только итератив laskin’-n’a-l’l’a-n3 19 со значением ‘кататься (часто/постоянно/регулярно)’.

i9 В литературном удмуртском зафиксирован также итератив

лaшкинтылыны.

(99) Val-en laskin -n ’a-s ’ko / laskin -n ’a-l’l’a-s ’ko.

лошадь-INSTR кататься-MULT-PRS кататься-MULT-ITER-PRS ‘Я (сейчас) катаюсь на лошади / иногда катаюсь на лошади’.

Глаголы bas’-ja-n§ и bas’-t-§n§ ‘брать’, ‘получать’, ‘покупать’ формально образуют мультипликативно-семельфактивную пару; при этом, однако, различий в значении данных глаголов не зафиксировано. Оба они могут выступать для обозначения единичной или множественной ситуации, с единичным или множественным объектом (35). См. пример (36) на мультипликативный глагол в контексте единичного объекта в единичной ситуации.

От обоих глаголов данной пары образуется итератив — bas’-t-3l-§n§ и bas’-ja-l’l’a-n§. Данные глаголы, в отличие от исходных, демонстрируют различное употребление. Наблюдается следующая тенденция: итератив от семельфактивного глагола обозначает множественную ситуацию с единичным объектом, а итератив от мультипликативного глагола обозначает множественную ситуацию с множественным объектом, ср.:

(100) Mon kazdoj tolez’-e pensija bas’-t-эl-i

я каждый месяц-ILL пенсия брать-SMLF-ITER-PRT

(*bas -ja-l’l’a-j).

брать-MULT-ITER-PRT

‘Я каждый месяц получал пенсию’.

(101) So tros ogrez’ bas -ja-l’l’a-z.

тот много огурец брать-MULT-ITER-3 ‘Он несколько раз покупал много огурцов’.

Заметим, что на итератив от мультипликативного глагола при единичности объекта накладывается грамматический запрет — в отличие от исходного мультипликативного глагола (36).

То есть в данном случае итератив выражает множественность ситуаций, а суффиксы мультипликатива и семельфактива выражают не мультипликатив или итератив, а противопоставление по единичности / множественности объекта (что в принципе не характерно для данных суффиксов и чего не происходит с данными глаголами без суффикса итератива).

Для тех мультипликативно-семельфактивных пар, которые противопоставлены по признаку единичности / множественности ситуаций, добавление суффикса итератива дает то же самое зна-

чение, что и у мультипликативного глагола (а также те значения итератива, которые перечислялись в п. 2.3 — хабитуалис, антире-зультатив, экспериентив и др.). Такая ситуация имеет место для пар goz-ja-n§ ‘писать (многокр.)’ и goz-t-§n§ ‘писать’ с итеративом goz-ja-l’l’a-n§ ‘писать (многокр.)’; kot§r-ja-n§ ‘кружить’, ‘двигаться вокруг чего-л. (многокр.)’, kot§r-t-§n§ ‘обойти (од-нокр.)’ и kot§r-ja-l’l’a-n§ ‘двигаться вокруг чего-л. (многокр.)’; laskin’-ja-n§, laskin’-t-§n§ ‘кататься/прокатиться на транспорте’ и laskin’-ja-l’l’a-n§; us’-ja-n§, us’-t-§n§ ‘открывать (многокр./однокр.)’ и us’-ja-l’l’a-n§, us’-t-эl-§n§ и др.

2) Старые пары по спряжению с суффиксом итератива. Как было показано в п. 2.1, пары по спряжению в половине случаев имеют различную семантику и примерно в 25% случаев обнаруживают сходное значение, однако с некоторым семантическим сдвигом. Образование итеративных пар от пар глаголов первого типа — легко объяснимый факт; такие пары имеют различное значение в силу различных значений у исходных глаголов.

Однако итеративные глаголы образуются также от тех пар по спряжению, которые имеют композициональную семантику, т. е. различаются по признаку единичность / множественность объектов или ситуаций. Например, от глаголов sor§n§ и soran§ (‘резать хлеб’ и ‘отрезать кусок хлеба’, соответственно) образуются итеративные пары со значением множественности (или ха-битуальности) единичной ситуации и множественности (хабиту-альности) множественной ситуации (ситуации с множественным объектом):

(102) Jalan sor-э l-i-z as-l §-z z§k n’an’.

всегда резать .хлеб-ITER-PRT^ REFL-DAT-3 большой хлеб

‘Он всегда отрезал себе большой кусок хлеба’.

(103) So jalan tros n’an’ sora-l’l’a-z.

тот всегда много хлеб резать .хлеб-ITER-3

‘Он всегда нарезал много хлеба’.

Довольно часто, однако, не наблюдается таких четких семантических различий, и оба итеративных глагола употребляются так же, как и глагол второго спряжения. Например, глагол lob§n§ имеет значение ‘лететь (единичная ситуация)’, а глаголы loban§ (пара по спряжению), loba-l’l’a-n§ и lob-5l-§n§ имеют одинаковое употребление в значении множественности ситуаций, ср.:

(104) Б’её кмака іоЬ-і-2.

черный птица летать-РЯТ-З

‘Грачи улетели’.

(105) а. С’іЬіп’ їоЬа. б. С’іЬіп’ 1оЬ-э1-е.

муха летать муха летать-ІТЕР-РРЗ.ЗБО

‘а.=б. Муха летает (перелетает с места на место)’.

(106) Ьиё з’aj’eg odig gurt- ЗГ тикеё gurt-e

дикий гусь один деревня-ЕЬ другой деревня-ІЬЬ

їоЬа-ТТа-ї-о.

летать-ІТЕЯ-ЕХТ-РЯВ.ЗРЬ

‘Дикие гуси перелетают из деревни в деревню’.

Значение альтернатива (летать с места на место) может кодироваться как парой по спряжению (105а), так и итеративными глаголами, образованными от глаголов первого и второго спряжения (105б)-(106). Далее, итеративы от глаголов обоих спряжений могут использоваться в одном и том же контексте, для обозначения повторяющейся ситуации в прошлом:

(107) Бо ]'а!ап odig ра1-а 1оЬа-ГГа-2.

тот всегда один сторона-ІЬЬ летать-ІТЕЯ-З ‘Он всегда в одну и ту же сторону летал’.

(108) Ьиё з’aj’eg каЫо] Ш !оЬ-э І-і-2.

дикий гусь каждый зима летать-ІТЕЯ-РЯТ-3

‘Дикий гусь каждую зиму летал [на юг]’.

Третий логически возможный способ сочетания нескольких показателей глагольной множественности в рамках одной словоформы — это сочетание старых пар по спряжению с суффиксами мультипликатива и семельфактива. Таких сочетаний не зафиксировано в бесермянском. Как было показано в п. 2.1 и 2.2, в принципе оба способа обозначения глагольной множественности — пары по спряжению и мультипликативно-семельфактивные пары — охватывают лишь несколько десятков глаголов. Случаев, когда мультипликатив образуется от глагола одного спряжения при наличии пары другого спряжения, нами не обнаружено. Мультипликатив образуется от нескольких глаголов первого или второго спряжения, однако это глаголы, не имеющие пары по спряжению. Глаголы в двух таких парах лексикализуются, разви-

вая новые лексические значения, не выводимые из семантики исходного глаголы и суффикса мультипликатива. Например, от глагола c’og-эnэ ‘рубить’, ‘срубить’ (пары c’oganэ нет20) образуется мультипликатив c’og-ja-nэ с другим значением, ‘воткнуть’, ‘вбить’ и семельфактив c’og-j’-эпэ со значением ‘спотыкаться’; от pogranэ ‘падать’ (пары pogr-эпэ нет) образуется pogэг^а-пэ ‘валить’, ‘опрокидывать’ иpogэг4-эпэ со значением ‘сбить с ног’.

Итак, при дублировании «старых» и «новых» показателей глагольной множественности в одной словоформе возможны следующие ситуации: добавление второго суффикса глагольной множественности не меняет исходного значения (если оставить в стороне тот факт, что суффикс итератива может также иметь эк-периентивное и некоторые др. значения, не свойственные другим показателям глагольной множественности); для ряда глаголов исходный и производный глагол противопоставляются по принципу единичная мультипликативная ситуация / множественная мультипликативная ситуация, реже — единичность / множественность объекта в единичной или множественной ситуации.

4. Заключение

Итак, в бесермянском зафиксировано несколько способов выражения глагольной множественности, которые в различной степени способны развивать аспектуальные значения. Это старые пары глаголов по спряжению, мультипликативно-семельфактив-ные пары и регулярный итератив, который образуется практически от любой основы. Кроме того, зафиксировано несколько глаголов с суффиксами мультипликатива и семельфактива (не образующих мультипликативно-семельфактивных пар).

Наиболее старый способ обозначения множественности представлен в парах по спряжению (33 пары); соответственно, в таких парах отмечается наибольшее число случаев лексикализа-ции и развития индивидуальных дополнительных значений, не связанных с семантикой множественности. Второй способ (37 пар) чаще всего противопоставляет глаголы с мультипликативным или семельфактивным значением (включая значение аль-

20 Соответствующий глагол есть в литературном удмуртском, со значением ‘запирать (на замок)’.

тернатива, т. е. разнонаправленные ситуации). Изредка данные глаголы используются для противопоставления единичных и множественных ситуаций. Что касается видовых значений, мультипликативные и семельфактивные глаголы демонстрируют различные свойства: мультипликативные глаголы, по нашим данным, не выражают таких значений; семельфактивные глаголы могут выражать такие значения перфектива, как инцептив и де-лимитатив. Мультипликативные глаголы могут также обозначать ситуации с аннулированным результатом.

Третий способ — присоединение итеративного суффикса — наиболее распространенная модель, продуктивная в современном языке. Данный суффикс может передавать широкий спектр значений, включая глагольную множественность (итератив, мультипликатив, дистрибутив), аспект (хабитуалис, раритив с оттенком аттенуатива, делимитатив), а также экспериентив, давнопрошедшее и антирезультатив.

Регулярный итератив, который в силу своей продуктивности и регулярности может называться квазиграммемой (в терминах [Мельчук 1997; Плунгян 2011]), представляет собой проблему с точки зрения грамматической теории. По-видимому, данная категория находится на завершающей стадии грамматикализации, т. к. для большинства носителей она демонстрирует свойство грамматической обязательности в прошедшем времени. Проблема, однако, состоит в том, что категория итератива не проявляет это свойство в настоящем времени и в формах косвенной модальности. (См. [Bybee, Perkins, Pagliuca 1994: 151-153] о типологически распространенной асимметрии кодирования хаби-туалиса в настоящих и прошедших временах.) Анализ статуса данной категории как грамматической или неграмматической сталкивается с необходимостью принятия различных решений для разных глагольных форм, что, насколько нам известно, не допускается в современной грамматической теории.

Все способы образования глагольной множественности в удмуртском бесермянском, кроме основного (наиболее частотного) значения (итеративность и множественность объекта для пар по спряжению и регулярного итератива и мультипликативность для глаголов с суффиксом --a), развивают ряд дополнительных значений, одинаковых для всех перечисленных способов: итератив, множественность объекта, дистрибутив и мультипликатив.

В ходе развития языка все способы обозначения глагольной множественности из строго специализированного показателя превращаются в маркеры итератива и множественности объекта, что, по всей видимости, свидетельствует о последовательном стремлении языка отражать данные понятия, ища для них новые способы выражения (как в случае с перфектом и прогрессивом во многих языках, см. [Bybee, Perkins, Pagliuca 1994]).

Зафиксирован ряд глаголов с двумя или более показателями множественности в рамках одной основы: это мультиплика-тивно-семельфактивные пары, присоединяющие суффикс итератива или нелексикализованные пары по спряжению с суффиксом итератива. Для ряда глаголов добавление второго суффикса множественности не меняет исходного значения; по-видимому, в таком случае происходит комбинация значений не по принципу добавления нового семантического компонента, а по принципу соединения не противоречащих друг другу компонентов: при этом допускается повторение одного и того же компонента (итеративность) (см. [Падучева 2004: 113-129] о принципах композиции смыслов). Некоторые глаголы такого типа, напротив, противопоставляют полученные четверки глаголов по принципу единичная мультипликативная ситуация / множественная мультипликативная ситуация и единичная семельфактивная ситуация / множественная семельфактиваная ситуация. Реже данное противопоставление трактуется как единичность / множественность объекта в единичной или множественной ситуации.

Приложение: модели глагольного словообразования с суффиксами глагольной множественности в удмуртском бесермянском

Пары первого vs. второго спряжения

Мультипликативно-семельфактивные пары

Итеративные дериваты от глаголов без пары по спряжению

Мультипликативные и семельфактивные дериваты от глаголов без пары по спряжению

Сокращения

acc — аккузатив; add — и (аддитивная частица); caus — каузатив; compl — комплементайзер; conv — конверб; dat — датив; deb — де-битатив; detr — понижающая актантная деривация; distr — дистрибутив; EGR — эгрессив; EL — элатив; EXT — наращение глагольной основы; fut — будущее; gen І — генитив первый; gen2 — генитив второй; ill — иллатив; indef — показатель неопределенного местоимения; INF — инфинитив; instr — инструменталис; iter — итератив; iness —

инэссив; neg — отрицание; nzr — номинализатор; obl — косвенная основа имени; 1/2/3 sg/pl — лично-числовые показатели; PF — перфект; PL — множественное число; prol — пролатив; prs — настоящее; prt — претерит; ptcl — частица; Q — вопросительная частица; refl — ре-флексив; res — результатив; SG — единственное число; smlf — семель-фактив; VN — глагольное имя

Литература

Алатырев 1959 — В. И. Алатырев. Вопросы удмуртского языкознания.

Т. 1. Ижевск: Удмуртское книжное изд-во, 1959.

Алатырев 1983 — В. И. Алатырев. Краткий грамматический очерк удмуртского языка // Удмуртско-русский словарь. М.: Русский язык, 1983. С. 561—591.

Бубрих 1949 — Д. В. Бубрих. Грамматика литературного коми языка. Л.: ЛГУ, 1949.

Вострикова 2009 — Н. В. Вострикова. Экспериентивные предложения: грамматикализация дискурсивных функций // Вопросы языкознания 3, 2009. С. 19-31.

ГСУЯ — Грамматика современного удмуртского языка. Фонетика и морфология. / Под ред. П. И. Перевощикова, В. М. Вахрушева, В. И. Алатырева. Ижевск: Ижевское книжное изд-во, 1962. Емельянов 1927 — А. И. Емельянов. Грамматика вотяцкого языка. Л.: Издание ленинградского восточного института имени А. С. Ену-кидзе, 1927.

Кельмаков 2006 — В. К. Кельмаков. Краткий курс удмуртской диалектологии. Ижевск: Изд-во Удмуртского университета, 2006.

КФУТ — Корпус финно-угорских текстов; готовится к публикации в рамках проекта по созданию корпусов малых языков России при поддержке Программы Президиума РАН «Корпусная лингвистика». См. http://darwin.philol.msu.ru/~searchtoo/index.php.

Майсак 2000 — Т. А. Майсак. Грамматикализация глаголов движения: опыт типологии // Вопросы языкознания 1, 2000. С. 10-32. Мельчук 1997 — И. А. Мельчук. Курс общей морфологии. Том 1. М.: Прогресс, Языки русской культуры; Wien: Wiener Slawistischer Almanach, 1997.

Новорожденных 2004 — Т. Ю. Новорожденных. Аспектуальность в языке бесермян. Отчет по результатам экспедиции 2003 и 2004 гг. в бесермянский диалект удмуртского языка. М.: рукопись, 2004. Плунгян 2011 — В. А. Плунгян. Введение в грамматическую семантику: грамматические значения и грамматические системы языков мира. М.: РГГУ, 2011.

Серебренников 1960 — Б. А. Серебренников. Категории времени и вида в финно-угорских языках пермской и волжской групп. М.: Изд-во АН СССР, 1960.

Серебренников 1964 — Б. А. Серебренников. Основные линии развития падежной и глагольной систем в уральских языках. М: Наука, 1964.

Тепляшина 1970 — Т. И. Тепляшина. Язык бесермян. М.: Наука, 1970.

Храковский 1989 — В. С. Храковский (ред.). Типология итеративных конструкций. Л.: Наука, 1989.

Шматова, Черниговская 2011 — М. С. Шматова, Е. А. Черниговская. Категория числа существительного в марийском и пермских языках // А. И. Кузнецова (отв. ред.) Финно-угорские языки: фрагменты грамматического описания. Формальный и функциональный подходы. М.: Языки славянских культур, 2011. В печати.

Шлуинский 2006 — А. Б. Шлуинский. К типологии предикатной множественности: организация семантической зоны // Вопросы языкознания 1, 2006. С. 46-75.

Budenz 1884 — J. Budenz. Az ugor nyelvek osszehasonlito alaktana. Budapest: Magyar Tudomanyos Akademia, 1884.

Bybee, Perkins, Pagliuca 1994 — J. L. Bybee, R. Perkins, and W. Pagliuca. The evolution of grammar: tense, aspect and modality in the language of the world. Chicago: University of Chicago Press, 1994.

Csucs 1990 — S. Csucz. Chrestomathia Votiacica. Budapest: Tankonyvkiado, 1990.

Cusic 1981 — D. Cusic. Verbal plurality and aspect. Ph.D. Diss. Stanford, 1981.

Shluinsky 2009 — A. Shluinsky. Individual-level meanings in the semantic domain of pluractionality // P. Epps, A. Arkhipov (eds.) New Challenges in Typology. Transcending the Borders and Refining the Distinctions. Berlin: Mouton de Gruyter, 2009. P. 175-198.

Winkler 2001 — E. Winkler. Udmurt. (Languages of the World/Materials 212). Munchen: LINCOM Europa, 2001.

Wood 2007 — E. J. Wood. The semantic typology of pluractionality. Ph.D. Diss. Berkeley, 2007.