CC BY
9
стоятельную деятельность. В настоящее время санитарно-эпидемиче-ское состояние страны приходит в норму и необходимо вернуться к «нормальным», т. е. более тесным, взаимоотношениям между гигиенистами и эпидемиологами, к организованному объединению их работы. Съезд призван установить эту общую для санитарной и противоэпидемической организации точку зрения, сблизить эти организации и обсудить вопрос о дальнейшей совместной работе. Нельзя забывать, чго низовое звено санитарной и противоэпидемической организации — санитарно-эпидемиологическая станция — практически уже объединяет ту и другую отрасль работы, несмотря на имевшие место споры: кто же «хозяин» санитарно-эпидемиологических станций — санитарные или противоэпидемические организации?
Нельзя также забывать, что основной методологический принцип советской науки — комплексность в разрешении поставленных проблем. Этим принципом гордится наука советской страны, где господствует государственная плановая организация научной работы. Этот принцип чужд медицинской науке в капиталистических странах, где господствуют частные научные учреждения, часто конкурирующие друг с другом. Комплексное изучение санитарных и эпидемиологических проблем также гарантирует всестороннее освещение этих проблем и, следовательно, более правильное их решение. В самом деле, нельзя решать проблему борьбы с кишечными инфекциями, если в равной мере и одновременно не учитывать требования гигиены и эпидемиологии. То же нужно сказать о борьбе с паразитарными тифами, малярией и других вопросах, поставленных в порядке дня съезда.
История советского здравоохранения знает примеры таких съездов и знает, насколько они были продуктивны. К сожалению, последний съезд состоялся около 20 лет назад, и с тех пор гигенисты, эпидемиологи, микробиологи и инфекционисты не встречались в творческой дискуссии на съездах.
Будем надеяться, что наш съезд еще и еще раз покажет, насколько органически связана работа гигиенистов и эпидемиологов, насколько их совместная дружная и неразрывная работа необходима органам здравоохранения при разрешении задач, стоящих перед ними в четвертой сталинской пятилетке.
С. А. ГУРЕВИЧ
Гигиеническая характеристика жилищного дела в Москве в прошлом и настоящем
(К 800-летию Москвы)
Восьмисотлетняя история Москвы отражается в нашем сознании, как сумма двух слагаемых: 770 + 30 лет. За последний относительно малый по времени советский период своего исторического пути Москва совершила в благоустройстве и состоянии жилищного хозяйства скачок, превзошедший все достигнутое ею за предыдущие 770 лет. Речь идет не только о мощном количественном росте ее территории (с 26 га в XV в. и 7 000 га в XVIII в* до 33 000 га с лишним в наше время) и ее населения (с 1,5 млн. в дореволюционные годы до 4 млн.), не только о ее благоустройстве, но и коренных качественных изменениях, отражающих новую структуру населения бесклассового социалистического общества.
/
На всем протяжении истории Москвы, вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции, жилищные условия и благоустройство города были, наоборот, ярким выражением классовых противоречий отдельных групп и слоев населения великого города.
В Москве княжеской, феодально-боярской, дворянской, купеческой, буржуазно-капиталистической, наряду с хоромами, палатами, дворцами и особняками, в которых роскошно проживала ничтожная часть господствующих, в жалких клетях и домишках, каморках и углах, в нечеловеческих, антисанитарных условиях ютились тысячи и миллио* ны угнетаемых и порабощенных.
В XVII в. боярская дворня, достигавшая у отдельных бояр нескольких сотен человек и больше, ютилась в тесных клетях и маленьких домиках, «кои, — по словам современника, — могли бы быть сочтены за свиные хлева».
У рядовых стрельцов на малом земельном участке вдоль линий улицы или переулка ставилась «избенка» окна в два, одна или с «се-нишками» с небольшой хозяйственной постройкой на дворе.
Скученная деревянная Москва горела очень часто. Пожары уничтожали десятки домов, целые слободы и районы города.
Старинный бытописатель Москвы М. 6. Гастиев 1 приводит следующее количество домов в Москве по годам: 1798 г. — 9 049, 1802 г.— € 114, 1807 г.— 8 420, 1831 г. — 11 226, 1839 г.— 10 732. Значительное уменьшение числа домов за отдельные годы (1798—11802 и 1831—1839) можно объяснить большими пожарами. А. Васнецов2 сообщает, что в XVIII в. на Лубянской и Трубной площадях Белого города были рынки готовых бревенчатых домов, что можно объяснить постоянными пожарами в Москве.
В 1709 г. после большого пожара было запрещено отроить деревянные здания в Кремле и Китай-городе. В 1749 г. было приказано: «весьма ветхие строения на дворах разобрать и в течение года начать сооружение новых». А если кто этого приказа не исполнит, «за такое ослушание те их места взяты быть имеют на ее императорское величество и продадутся из казны охочим людям без всякой им заплаты».
В результате огромная часть городской земли перешла к дворянам. Во второй половине XVIII в. разорение слободских дворов и концентрация владений в руках дворянства пошли еще более интенсивно3.
В XIX в. дворянство постепенно в свою очередь начинает вытесняться купечеством. В 1833 г. Пушкин писал: «Ныне в присмиревшей Москве огромные боярские дома стоят печально между широким двором, заросшим травой, и садом, запущенным и одичалым... Но Москва, утратившая свой блеск аристократический, процветает в других отношениях: промышленность, сильно покровительствуемая, в ней оживилась и развилась с необыкновенной силой. Купечество богатеет и начинает селиться в палатах, покидаемых дворянством» 4.
Процесс вытеснения дворянства новыми хозяевами сопровождался образованием рабочих окраин и сильным обострением жилищной нужды. Множились дома доходного типа, которые становились весьма прибыльным делом. Быстро росла, особенно на окраинах, плотность застройки и скученность населения. Все больше происходило дробление
1 Гастиев 'М. С., Материалы для полной и сравнительной статистики Москвы. Часть первая, Москва, 1841 г.
2 В а с н е ц о а А.. Москва. Энциклопедический словарь Гранат, 7-е изд., т. 29, стр. 358.
г Из представленной в СНК СССР и ЦК ВКП(б) докладной записки Московского областного и городского комитетов ВКП(б) и Московского Совета РК и КД о генеральном плане реконструкции г. Москзы. Генеральный план реконструкции Москвы, Московский Рабочий, 1936 г., стр. 51.
•Пушкин А. С.. Путешествие из Москвы в Петербург, сочинения, изд. «Художественная литература», 1936 г., стр. 751.
просторных усадеб; вырубались сады, уничтожались мелкие постройки1 и на освободившейся территории предприниматели строили унылые дома — казармы, в которых арендаторы и субарендаторы набивали как можно больше людей, прибывавших все большими потоками из обнищавшей деревни в Москву.
Такой ажиотаж с доходным домостроительством повлек за собой резкое вздорожание земельных участков. Если принять рост цен ка городскую землю в 1862—1871 гг. за 100, то в 1874—1884 гг. этот индекс достиг 177; в следующее десятилетие — 351, а в 1897—1907 гг. — 564. Вздорожание земельных участков и связанная с этим земельная спекуляция вызывали в свою очередь вздорожание домостроительства, а за ним и возрастание арендной платы за жилище, и стало быть, самоограничение жилой площади и дальнейший рост-жилищной нужды. Создавался замкнутый порочный круг (circuhis vitiosus), столь характерный для капиталистического хозяйства, в результате которого сказочно богатели домовладельцы и все резче ухудшались жилищные^условия трудящихся.
«Роскошь и мотовство во всех этих классах богачей достигли небывалых размеров, и парадные улицы больших городов застроились их княжескими палатами и роскошными замками. Но положение рабочего по мере роста капитализма все ухудшалось. Заработок найти становилось все труднее и труднее и рядом с роскошными палатами богачей (или на окраинах городов) росли лачуги рабочих, принужденных жить в подвалах, в переполненных сырых и холодных квартирах* а не то и прямо в землянках около новых промышленных заведений»
Эти слова В. И. Ленина полностью применимы к Москве. В 1912 г., согласно данным переписи, в 2 543 подвальных и 9 934 полуподвальных квартирах проживало 124 915 жителей; в 23 585 коечно-камороч-ных квартирах — 313 008 жителей; свыше 10 000 человек вовсе не имели крова и ютились в ночлежных домах.
Современному советскому читателю надо дать представление о том, что представляла собой коечно-каморочная квартира. Это большая просторная комната, разгороженная не доходящими до потолка звукопроницаемыми тесовыми перегородками на узкие клетушки. Одно окно приходилось на две клетушки. В некоторых и вовсе не было окна. Свет проникал от соседей через щель у потолка. Каморки часто не имели двери, которая заменялась занавеской.
Койку часто заменяли голые доски на кирпичах; постелью служила снятая с себя одежда. Нередко бывало, что одну койку посменно занимали двое: один — ночью, другой — днем, так что койка «не остывала».
В начале 80-х годов прошлого столетия Л. Н. Толстой, принимавший участие в переписи населения, так записал свои впечатления об этих квартирах: «все квартиры были полны, все койки заняты, и не одним, а часто двумя. Ужасно было зрелище по тесноте, в которой жался этот народ и по смешению женщин с мужчинами, главное, ужасное по тому огромному количеству людей, которые были в этом положении. И везде тот же смрад, та же духота, теснота, то же смешение полов, и тот же испуг, покорность и виноватость на всех лицах». И в таких условиях проживало до полумиллиона жителей Москвы.
К этому надо добавить, что, подобно другим потребностям населения (питание, одежда), такая жилплощадь стоила при капиталистическом хозяйстве относительно дороже хорошей благоустроенной квартиры. В материалах санитарной комиссии Русского технического общества за 1898 г. записано: «Старухам за спанье на печке приходится платить два рубля в месяц. Такая же плата за-спанье на палатях. За
'Ленин В. И., т. 1, стр. 430, 1935.
койки, которые ставятся около окна, плата берется дороже и доходит до 4—4 руб. 50 коп. в месяц. Если учесть, что средняя заработная плата поденного рабочего составляет 14 рублей в месяц, а квалифицированного — 24 рубля, то становится понятным, каким непосильным бременем ложатся на их бюджет жилищные расходы». Неблагоустроенная и антисанитарная жилая площадь на рабочих окраинах оплачивалась трудящимися на единицу площади в 5—6 раз дороже, чем благоустроенная квартира в центре города. Не удивительно, что московские домовладельцы получили в 1912 г. 60 млн. чистого дохода от такой эксплоатации своих квартирантов.
На очень низком уровне было и состояние благоустройства столицы. Больше половины жилых зданий не имели ни водопровода, ни канализации. Центрального отопления не было в 87% домов. Допотопный ассенизационный обоз, еженощно проезжая через окраины на свалки, отравлял воздух зловонием. Замощение было почти исключительно булыжное, а на многих окраинах его и вовсе не было.
Такие тяжелые жилищные условия, наряду с другими социальными факторами, не могли, конечно, не отразиться на состоянии здоровья населения Москвы. И в самом деле, вплоть до революции в Москве не прекращались эпидемии сыпного и брюшного тифа и других заразных заболеваний. На высоком уровне стояла заболеваемость сифилисом, туберкулезом и др. Эпидемии носили определенно очаговый характер, сосредоточиваясь большей частью в районах и участках Москвы о наиболее скученно проживающим населением. На протяжении десятилетий наибольшая заболеваемость брюшным и сыпным тифами регистрировалась в участках 3-м Мясницком (Хитров рынок), 3-м Рогожском (Морозовский ночлежный дом), 2-м Сущевском (пересыльная тюрьма), рабочих казармах и других общежитиях. Эпидемии холеры при их появлении главным образом гнездились в районе того же Хитрова рынка.
Полемизируя с адвокатом Спасовичем, защищавшим петербургского домовладельца князя Вяземского по обвинению в антисанитарном состоянии своих домов в 1871 г., Ф. Ф. Эрисман противопоставлял ему другого юриста князя Урусова, который отвергал с негодованием слух о том, что он якобы будет защищать московских фабрикантов Носовых, чья фабрика, вследствие возмутительного размещения и продовольствия рабочих послужила весной 1871 года источником развития в Москве холерной эпидемии
Старая купеческо-дворянская домовладельческая Дума, естественно, не была заинтересована в правильном решении жилищного вопроса. Исторические материалы свидетельствуют об исключительном лицемерии и волоките при рассмотрении жилищных и городских дел. Известно, что вопрос о канализации Москвы рассматривался десятки лет, пока не получил частичное разрешение. Вопрос о ликвидации ночлежных домов на Хитровом рынке обсуждался Думой с 1864 по 1914 г. и так и не был решен. Таких примеров можно привести много. Издававшиеся строительные правила носили преимущественно противопожарный характер и в очень малой степени отражали санитарные нормы и требования.
Отдельные решения, принимавшиеся Думой, как, например, о новой планировке Ходынского поля и строительстве там благоустроенного поселка, не были реализованы.
Крупные пожертвования отдельных благотворителей (Солодовников и др.) на строительство дешевых жилищ были для своего времени
1 Д-р Эрисман Ф., Настоящее состояние в санитарном отношении домов кн. Вяземского п Петербурге (в марте 1891 г.). Архив судебной медицины общей гигиены 1871 г., № 2, II, стр. 45.
3 Гигнена и сачитария, № 10
добрым делом, но существенного значения в смягчении жилищной нужды иметь не могли.
Московская санитарная .организация дореволюционного времени не имела в своем составе специальной жилищно-санигарной группы. Жилищными делами занимались попутно общесанитарные врачи, основная задача которых сводилась к противоэпидемической деятельности. И тем не менее санитарные врачи того времени оставили ряд работ, характеризующих состояние жилищного дела в дореволюционной Москве. Еще в 1885 г. санитарный врач Тупицин описал подвальные жилища; в 1898—1899 гг. было проведено обследование коечно-камо-рочных квартир, результаты которого сведены в работе И. А. Вернера, Имеется описание жилищных условий, составленное санитарными врачами Веревкиным, Ставровским и др. Жилищные условия фабрично-заводских рабочих описаны В. П. Успенским. Ночлежные дома Хитро-ва рынка и пр. подробно охарактеризованы Петровским, Горбачевым, Гуревичем, Кельх, Тарле и др.
В связи со строительством дешевых жилищ Е. М. Ивановым была составлена сводная статья с отзывами санитарных врачей. Были также разработаны требования к застройке Москвы. Особо следует отметить полную глубокого интереса работу А. Н. Сысина «Санитарная охрана жилищ» (Изв. Моск. гор. думы, 1915, XI), которая, наряду с другими работами того же автора «Санитарная охрана почвы» и «Санитарная охрана воды», дает яркую санитарную характеристику состояния жилищного хозяйства и благоустройства Москвы накануне империалистической войны 1914 г.
Попытки городской Думы в период между Февральской и Октябрьской революцией организовать специальные жилищно-санитарные инспекции в районах ощутительных результатов не дали. После революции 1917 г. уже в начале 1919 г. Московский совет по инициативе Н. А. Семашко организовал специальную жилищно-санитарную инспекцию сначала при жилищных органах, а потом в составе городского отдела здравоохранения. С этого времени указанная организация принимает активное участие во всех мероприятиях Московского совета, направленных к улучшению жилищных условий трудящихся Москвы.
Первыми мероприятиями советской власти в Москве по улучшению жилищных условий рабочих была экспроприация жилищ у нетрудящегося населения. Это мероприятие, вызывавшее в свое время крайнее возмущение со стороны буржуазных кругов, предвидел еще Энгельс. В известном споре с Прудоном по жилищному вопросу Энгельс писал1: «Несомненно только, что уже и теперь в крупных городах достаточно зданий для жилья, чтобы при разумном использовании их тотчас устранить действительную «жилищную нужду» (в смысле недостатка жилищ). Для этого нужно, конечно, экспроприировать нынешних владельцев, иначе сказать, заселить их дома бесприютными или живущими слишком скученно рабочими и, едва пролетариат завоюет политическую власть, эта мера, настоятельно требуемая общественным благом, будет так же легко осуществлена, как и другого рода экспроприации и принудительный постой, к которым прибегает современное Государство» (1872).
Выполнение этого мероприятия и заселение рабочими семьями пустующих и малозаселенных барских квартир, осуществление так называемого «жилищного передела» позволили переселить в первые годы революции из коечно-каморочных и подвальных помещений в благоустроенные квартиры свыше полумиллиона рабочих и служащих. Следующая таблица иллюстрирует эффективность проведенного мероприятия и наглядно показывает происшедшие после него перемещения.
1 Фр. Энгельс, Жилищный (вопрос, Петроград, 1919 г., стр. 30.
Только по квартирам, отдававшимся в наем, пользовались на 100 душ населения
1912 г. 1923 г.
1 комната и более ................ Vb . . '/« . .............. Меньше Vb ■> ....... ...... 7,1 31,2 57,2 4,5 8,6 54.7 31.8 4,9
Итого ... 100,0 100,0
В первый период после революции усилия Московского совета были направлены почти исключительно на мероприятия по перераспределению жилого фонда и на упорядочение домового хозяйства. Ремонт жилых домов возобновился лишь в 1922—1923 гг. Новое жилищное строительство началось с 1924 г. Широкая программа жилищного строительства развернулась с 1927—1928 гг.
К этому периоду относится интересное и важное мероприятие по переоборудованию общих спален в фабричных казармах в отдельные небольшие комнаты, частично на отдельные квартиры; в них было вселено 13 000 рабочих, преимущественно текстильщиков.
С каждой пятилеткой жилищное строительство в Москве развертывалось все больше; улучшались архитектурные формы, совершенствовались решения планировки жилых кварталов и жилых ячеек. Всего за годы сталинских пятилеток было построено б млн. мг жилой площади, что составляет почти половину дореволюционного жилого фонда. Замечательным в строительстве этой эпохи было то, что в основном застройка Москвы производилась не отдельными домами, а крупными жилыми массивами, целыми городками 4—5-этажных домов с яслями, детскими садами, прачечными, зелеными площадками и пр. Так возникли и выросли на наших окраинах новые благоустроенные поселки: Дангауэровка, Дубровка, Мытная, Усачевка, 1905 года и др. Вселенные в эти дома рабочие семьи получили сухие, светлые квартиры со всеми удобствами.
В результате большой работы Московского совета как по использованию существующего, так и по строительству нового жилого фонда произошло резкое изменение в состоянии жилищного хозяйства Москвы. Если в 1912 г. одноэтажных зданий было 51,5%, двухэтажных—39,7%, трехэтажных — 5,9%, а свыше трех этажей — 2,9%, то уже в 1937 г. одно- и двухэтажные здания составляют 45% жилого фонда, а трех-четырехэтажные здания и выше — 55%.
По сравнению с дореволюционным временем (см. выше) в Москве имеется 80,2% домов с водопроводом, 78,3% с канализацией и 47% с центральным отоплением. Ликвидация противоположности между центром и окраинами, столь характерной для дореволюционной Москвы, выражается в том, что новое жилищное строительство развертывается не только в центре, но и на окраинах Москвы. Больше того, значительная часть рабочего населения получила квартиры в центре города. Если до революции в кольце «А» проживало 3,5% рабочего населения, а в черте «Садового кольца» около 5% (преимущественно обслуживающего буржуазию), то в 1936 г. в кольце «А» проживало 34,7% рабочих, а в черте «Садового кольца» — 50%.
1 Коммунальное хозяйство, Энциклопедия, М.—Л., 1927 г., стр. 641—612.
В последние годы перед Великой отечественной войной жилищное строительство осуществлялось преимущественно сплошными крупными по длине и глубине многоэтажными (6—8 этажей и более) домами.
Большие гигиенические перспективы открываются перед населением Москвы в связи с планом жилищного строительства на четвертую пятилетку. Этот план предусматривает развитие строительства домов средней и малой этажности (1—2—3-этажных) в ряде поселков на окраинах Москвы (Ленинские горы, Измайлово, Дмитровское шоссе, Хорошевское шоссе, Текстильщики, Химки). Чги поселки, обеспеченные всеми видами благоустройства (водопроводом, канализацией, электроэнергией, газом), должны будут сочет гь в себе все преимущества городской техники с близостью к природным условиям. Они должны в наибольшей степени удовлетворять гигиеническим требованиям, предъявляемым к современному жилищу.
Новое довоенное и послевоенное жилищное строительство, обеспеченное всеми видами санитарно-технического благоустройства, резко изменило характер московского жилого фонда в сторону преобладания каменных зданий над деревянными, благоустроенных — над неблагоустроенными (водопровод, канализация, газ).
В конце четвертой пятилетки будет обеспечено газом до 70°/о московского населения (200 000 квартир), в то время как за 80 лет до 1946 г. были снабжены газом лишь 68 000 кваптио. Огромные гигиенические преимущества наличия газа в квартире очевидны: ликвидация несовершенных нагревательных приборов, копоти, хранения дров, угля, керосина, облегчение устройства и эксплоатации ванной и душевой, быстрое получение горячей воды и поддержание в чистоте квартиры. Многие дома, расположенные в районах ТЭЦ, обеспечиваются горячей водой и теплом в централизованном порядке.
Категорическое запрещение дальнейшего строительства в Москве деревянных домов барачного типа должно будет покончить с отрицательным в гигиеническом отношении явлением — строительством временных общежитий, которые имели распространение в Москве.
Громадную неоценимую помощь оказывали и оказывают московскому жилищному делу Центральный комитет партии и правительство, уделяющие большое внимание городским делам столицы. Дважды наши высшие органы рассматривали вопросы городского хозяйства Москвы (в 1931 и в 1935 гг.). Решения пленума Центрального комитета стали поворотным пунктом в дальнейшем развитии московского городского хозяйства и покончили с путаницей во взглядах по вопросу о дальнейших судьбах развития Москвы.
Решения Центрального комитета ВКП(б) и Совнаркома РСФСР (1935) о реконструкции Москвы стали принципиальными установками и программой действий для всех городских работников стрзны и Москвы в особенности. Для гигиениста эти постановления открывают широкий простор для решения конкретных задач планировки, благоустройства и жилищного строительства на гигиенических началах.
Гигиенические достоинства новых домов выявляются все больше с каждым годом в отношении конструкции и технических приемов возведения зданий, а также в отношении планового решения жилой ячейки и ее технического оборудования. Большую роль в оздоровлении быта должна сыграть организация так называемой «добавочной жилой площади на открытом воздухе», т. е. земельного участка при доме достаточных размеров для отдыха и игр на воздухе взрослых и детей. Такой участок должен быть обязательно обеспечен не только в малоэтажном, но и в многоэтажном строительстве. Исходя из стремления заселения квартиры только одной семьей, необходимо дальнейшее совершенствование решения планировки квартиры в сторону ее мало-
метражности с одновременным обеспечением ее в техническом отношении (бытовые удобства).
Углубленное изучение зависимости между жилищным фактором и состоянием здоровья населения, разработка проблем микроклимата жилых помещений и гигиенические рекомендации по рациональной планировке этих помещений в связи с бытовыми процессами помогут санитарной практике более обоснованно решать задачи, которые ставятся перед нею развитием жилищного строительства и благоустройства города.
Можно не сомневаться, что благодаря громадным усилиям, которые прилагаются в области дальнейшего развития жилищного хозяйства и благоустройства, столица СССР, план реконструкции которой носит имя И. В. Сталина, станет не только самым прекрасным, но и несомненно самым здоровым городом.
Ц. ПИК и 3. СМЕЛЯНСКИЙ
Неотложные вопросы борьбы с силикозом в горнорудной промышленности
Из Института гигиены трудя и профзаболеваний Академии медицинских наук СССР
Силикоз — болезнь ярко выраженной профессиональной этиологии, возникающая, как известно, вследствие длительного вдыхания пыли, содержащей свободную двуокись кремния (кварц). Опасность распространения силикоза особенно значительна среди подземных рабочих горнорудной промышленности вообще и при добыче цветных, редких и драгоценных металлов в частности.
В учении о силикозе, разрабатываемом в течение многих лет как в СССР, так и за рубежом, до сих пор имеется ряд неразрешенных вопросов, существенно важных для понимания патогенеза, клиники и профилактики силикоза.
Тем не менее современный уровень знаний в этой области дает возможность создать систему практических мероприятий, обеспечивающих достаточно эффективную борьбу с силикозом в горнорудной промышленности.
В СССР, в связи с мощным развитием горнорудного дела, проблема силикоза в настоящее время стоит в порядке дня как серьезная научная и практическая задача, имеющая важнейшее государственное значение. Ярким выражением этого является знаменательный факт издания специального правительственного акта по борьбе с силикозом — постановления Совета министров СССР «О мероприятиях по предупреждению заболеваний силикозом среди рабочих горнорудной промышленности, занятых на подземных работах».
В этом документе предусматривается сложный комплекс мероприятий, стоящих на уровне новейших достижений науки и техники в области борьбы с силикозом, в сочетании с широким кругом социально-правовых мероприятий, составляющих отличительную особенность советского трудового законодательства и советской практики гигиены и охраны труда.
Указанное постановление, по комплексности и полноте охвата »¡е-роприятий не имеющее прецедентов в практике зарубежных стран, является руководством к действию и боевой программой работ по борьбе с силикозом для органов промышленности и здравоохранения, а также для научных институтов различных отраслей знания.
