CC BY
45МУРКШТИС Мариус Иокубович,
кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права, уголовного процесса
и криминалистики РУДН е-mail: ugp-asp@yandex.ru
НЕВСКИЙ Сергей Александрович,
доктор юридических наук, профессор, главный научный сотрудник ФГКУ «ВНИИ МВД России» e-mail: mail@law-books.ru
ГЕНЕЗИС РОССИЙСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОБ ОБОРОТЕ ОРУЖИЯ (ЧАСТЬ 1)
Аннотация. В статье рассмотрены вопросы развития российского законодательства об обороте оружия. Проведенный историко-правовой анализ российского законодательства свидетельствует, что в Российской Империи во второй половине XIX - начале ХХ в. оборот оружия, особенно его применение в правоохранительных целях, был жестко регламентирован, что было обусловлено желанием избежать необоснованных жертв. Автор отмечает, что содержание правовых актов императорской России во многом было учтено при разработке правовых актов советских и современных российских органов внутренних дел. Это еще раз наглядно свидетельствует о том, что исторический метод является одним из эффективных средств совершенствования правоохранительной деятельности.
Ключевые слова: российское законодательство, правовые акты императорской России, оборот оружия, органы внутренних дел, правоохранительная деятельность.
MURKSHTIS Marius, lokubovich,
PhD in Law,
associate Professor of Criminal Law, criminal procedure
and forensics RUDN
NEVSKY Sergei Aleksandrovich,
doctor of law, Professor, chief researcher, All-Russian research Institute of MIA of Russia
THE GENESIS OF THE RUSSIAN LEGISLATION ABOUT ARMS TRAFFICKING (PART 1)
Annotation. The article deals with the development of Russian legislation on arms trafficking. The historical and legal analysis of the Russian legislation shows that in the Russian Empire in the second half of the XIX - early XX century the turnover of weapons, especially their use for law enforcement purposes, was strictly regulated, which was due to the desire to avoid unjustified victims. The author notes that the content of legal acts of Imperial Russia was largely taken into account in the development of legal acts of the Soviet and modern Russian internal Affairs bodies. This once again clearly shows that the historical method is one of the effective means of improving law enforcement.
Key words: Russian legislation, legal acts of Imperial Russia, arms trafficking, internal Affairs bodies, law enforcement.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
Правила оборота оружия вынужденно появились одновременно с появлением огнестрельного оружия в Русском государстве (XIV в.). Однако исторически сложилось, что нормативные акты об оружии не были вначале стройной системой, действовавшей на всей территории страны, а принимались для каждой отдельной ситуации или в отношении определенной категории лиц [1].
Так, например, в III главе Соборного Уложения 1649 г. были предусмотрены ограничения оборота оружия при царском дворе, под угрозой наказания нельзя было обнажать оружие как в присутствии, так и в отсутствии царя (ст. 3 - 5). Было также запрещено ношение отдельных видов оружия при царском дворе в Москве и во всех местах, где присутствовал государь. Преступлением признавалась стрельба без разрешения царя (ст. 6, 7) [2].
Указ от 14 февраля 1700 г. запретил ношение остроконечных ножей в целях предупреждения преступлений: «на Москве и городех, всяких чинов людем ножей остроконечных никому с собою, в день и в ночь и ни в какое время, не носить, для того, что многие люди в дорогах на съездех и на сходех, и в домех, в ссорах и в драках и во пьянстве меж собою такими ножами друг друга режут до смерти, а воры и нарочно с такими ножами ходят по ночам, для своего воровства, и людей режут и грабят». Было предписано: «... в ножевом ряду таких остроконечных ножей не делать и не держать и никому не продавать; а которые ножи ныне у них в рядах есть, и те ножи, им переделать и сделать тупоконечными...» [3].
К важнейшим правовым актам, установившим строгий режим оборота оружия, относится Устав Благочиния, подписанный Екатериной II 8 апреля 1782 г. в Петербурге и направленный в Сенат с кратким сопроводительным указом, целью которого было: «для поспешества доброму порядку, удобнейшего исполнения законов и для облегчения присутственных мест по недостатку установления до сего затрудняемых» [4].
В ст. 213 Устава Благочиния было предусмотрено, что «подтверждается запрещение всем и каждому носить орудие, кому узаконение того недозволяет, или предписывает» [5].
Для Российской Империи было характерно ограничение на оборот оружия на определенных территориях.
Например, всем гражданам, кроме помещиков, на 50-верстном пространстве от границы с Пруссией было запрещено иметь ружья, пистолеты, холодное оружие. Однако разрешалось иметь охотничьи ружья для отстрела хищных зверей и птиц. При этом существовали опреде-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
ленные нормы - одно ружье на 10 крестьянских дворов.
Полиция изымала оружие у лиц, не имеющих право на его оборот, и взыскивала денежный штраф, в размере: за одно ружье - 20 руб., за два пистолета - 15 руб., за одно холодное оружие - 10 руб. серебром. Штраф взыскивало то должностное лицо, которое обнаружило незаконное оружие. При этом такое наказание вводилось «для отвращения на будущее время без-порядков, близь границы происходивших, и охранения спокойствия...» [6].
Для отдельных территорий могли быть установлены свои нормативные правила, так для Финляндии Высочайшим постановлением по Великому Княжеству Финляндскому от 24 августа 1906 г. был установлен годичный срок ограничения ввоза нарезного оружия, в том числе револьверов и пистолетов. Были разрешены ко ввозу лишь гладкоствольные ружья [7]. Причина - факты первой русской революции, когда были случаи оказания восставшими вооруженного сопротивления.
Заметим, что такие территориальные ограничения в отношении оборота могли быть введены на основании Положения о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия, опубликованного при Указе Правительствующего Сената от 4 сентября 1881 г.
Положение предусматривало, что «когда проявление преступной деятельности лиц, злоумышляющих против государственного порядка и общественной безопасности, принимают в отдельных местностях столь угрожающий характер, что вызывают необходимость особых мероприятий, направленных к прекращению сих проявлений, местности эти объявляются, в установленном ниже порядке, в исключительном положении» [8].
В военное время устанавливались свои особенности регулирования оборота оружия, например Указом Государя от 23 ноября 1812 г. для Московского губернатора было предписано все оружие, как отбитое, так и потерянное солдатами французской армии сдать, так как «ныне многия Губерния от малочисленных остатков бегущаго из Российских пределов неприятеля совершенно очищены и мирные поселяне, истребя и прогнав лютаго врага, не имеют более надобности в сих оружиях», кроме того в русской армии «оказывается в ружьях и пистолетах не малая надобность для преследования и нанесения врагу последних ударов» [9].
Земская полиция должна была обязать всех жителей губернии о необходимости принести все годные к употреблению ружья и пистолеты в церкви, откуда они доставлялись в город.
Учитывая, что церковь в то время была серьезным культурным и политическим центром губернаторы должны были «снестись с Духовным Начальством и распорядить таким образом, чтоб Священники в продолжении двух месяцов читали о сем объявление в церквах по воскресным и праздничным дням» [10]. Однако согласно Указу сдача оружия была не безвозмездна, так за каждое ружье и каждую пару пистолетов выплачивали по пять рублей; а за пушку - 50 руб.
В Российской Империи существовали особенности в ограничении владения оружием отдельными категориями населения: государственными крестьянами, ссыльно-каторжными и лицами, состоявшими под полицейским надзором.
В частности, 7 января 1835 г. Сибирский комитет рассмотрел на своем заседании записку министра финансов, в которой был поставлен вопрос: «могут ли ссыльно-каторжные, за совершенной дряхлостью и увечьями от работ освобожденные и при тех же заведениях, где работали, водворенные, - иметь охотничье огнестрельное оружие?». Сибирский комитет постановил «запретить ссыльно-каторжным иметь всякое огнестрельное оружие, хотя бы они по увольнении от работ и жили своими домами». Императором данное решение было утверждено 21 января (по старому стилю) 1835 г.
Так же в соответствии с Положением о полицейском надзоре лицам «вредным для общественного спокойствия» было запрещено хранить оружие [11].
23 марта 1839 г. Государем был утвержден Сельский полицейский устав для государственных крестьян. Пунктом 38 гл. IV «Об охранении личной безопасности» Устава было запрещено носить оружие «во всякое время, исключая ловли диких зверей и охоты» [12].
Исключительным положением обладали казаки в праве обладания оружием. Казачьи административно-территориальные образования располагались, как правило, в приграничных регионах или рядом с местностями, характеризовавшихся опасной криминальной ситуацией (в частности, рядом с местами проживания горцев). Помимо этого следует иметь в виду, что казаки находились на действительной военной службе или в резерве [13].
Например, согласно Указу от 2 января 1859 г. резервным и отставным нижним чинам Сибирского линейного казачьего войска можно было оставлять себе пистолеты для обеспечения их безопасности «при исполнении ими в Киргизской степи разных войсковых обязанностей и
преимущественно почтовой и земской гоньбы» [14].
В Правилах о порядке отпуска, хранения и употребления ручного огнестрельного оружия для надобностей русского и нетуземного населения Терской области от 2 июня 1905 г. [15] устанавливалось, что можно было иметь оружие для защиты от «хищных нападений горцев». В этой связи было получено со складов Кавказского военного округа 1500 винтовок системы Бердана с 15 тыс. патронов.
Однако сурово наказывались перепродажа, передача оружия и патронов иным лицам (п. 3 Правил).
Уже в то время существовал определенный документооборот. Так, старшины выдавали оружие на руки, только внеся сведения в книгу, где были указаны данные о том, кому и за каким номером выдано оружие и когда оно было возвращено. У лиц, которым выдавали оружие, отбиралась подписка о знании порядка пользования, хранения оружия и патронов. Лицам, которым были выданы винтовки, вменялось в обязанность выходить с ними в случае тревоги для отражения нападения и преследования нападавших.
Контроль оборота оружия и патронов возлагался на администрацию отдела или округа, при этом они были обязаны осматривать оружие не менее двух раз в год, при обнаружении нарушения правил хранении оружия оно изымалось и под расписку передавалось другим лицам.
В случае утраты выданного оружия старшина пытался его отыскать и установить причины утраты. Старшина должен был срочно доложить атаману или начальнику округа, а они, в свою очередь, инициировали полицейское дознания с целью выяснения - «не был ли произведен умышленный сбыт оружия в частные руки». При обнаружении умышленного корыстного сбыта оружия виновный привлекался к уголовной ответственности, за утрату оружия по небрежности - к административной. При этом предписывалось взыскать штраф, и был установлен запрет на получение другого.
Помимо самого оружия строго следили за оборотом патронов, которые можно было расходовать только в двух случаях: в перестрелках с преступниками и при охоте на хищных зверей.
Атаманы отделов и начальники округов ежегодно к 15 декабря представляли данные в областное правление: «а) о состоянии находив-шагося в селениях оружия, с отметками о количестве неисправных и утраченных винтовок и с пояснениями: какия сделаны распоряжения о розыске или взыскании с виновных денег, об ответственности, какой подверглось лицо, утра-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
тившее оружие, и б) о состоянии боевых патронов и стрелянных гильз».
Положение о надзоре за исправным содержанием оружия в Сибирском казачьем войске, утвержденное 24 марта 1906 г. [16], также регулировало вопросы контроля за оборотом оружия.
Надзор за содержанием и исправностью оружия как в войсковых и станичных складах, так и на руках у казаков «служилого» состава Сибирского казачьего войска, а также и ответственность за него возлагались на атаманов военных отделов. В Управлении атамана каждого отдела учреждалась должность заведывающего оружием, который вел «а) учет состоящего в складах и на руках у казаков форменного оружия; осуществлял г) периодические осмотры и тщательная проверка по описям всего оружия, хранящегося в складах отдела и станиц, и наблюдение за сими складами; делал доклад Атаману отдела о всех замеченных отступлениях от установленного порядка по содержанию оружия и о порче оного от неосторожного с ним обращения и небрежного хранения, а также о необходимости своевременного принятия тех или иных мер, касающихся до улучшения постановки оружейной части в отделе».
Правила о порядке приобретения ручного огнестрельного оружия и патронов казачьим населением Сибирского, Забайкальского, Амурского и Уссурийского казачьих войск, представленные Военным Советом, были утверждены императором 12 сентября 1909 г. [17].
В соответствии с указанными Правилами казакам служилого и неслужилого разрядов Сибирского, Забайкальского, Амурского и Уссурийского казачьих войск для защиты от нападения злоумышленников, истребления хищных зверей и промысловой охоты, развития стрелкового дела предоставлялось право приобретать винтовки системы Бердана и револьверы Смита и Вессона, а также запасные части и патроны к ним. При этом определялось, что этим правом пользовались лишь лица, достигшие 17-летнего возраста. Было установлено количество оружия и патронов, которые могли быть приобретены: не более одной винтовки и одного револьвера на одного человека, не более 25 винтовочных и 12 револьверных патронов за один раз.
Оружие отпускалось с артиллерийских складов соответствующих военных округов (казаки относились к войсковому сословию, поэтому в большинстве случаев они подчинялись военным властям).
Казаки о желании приобрести оружие, запасные части к оружию, патроны подавали заявление станичным или поселковым атама-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
нам, которые эти заявления представляли соответствующим атаманам отделов или участковым начальникам. Последние при отсутствии препятствий к удовлетворению заявления входили в Войсковые хозяйственные правления с ходатайством об отпуске этих предметов.
Передача или перепродажа полученного оружия и патронов лицам невойскового сословия также не разрешалась, лицам же войскового сословия - лишь с разрешения атаманов отделов или участковых начальников.
Для учета оружия атаманами велись особые книги, в которые записывались следующие сведения: получаемые и выдаваемые предметы с обозначением номеров винтовок и револьверов, времени выдачи, получаемая при этом сумма денег, а также отмечалась передача оружия другим владельцам.
Общее наблюдение за оружием возлагалось на атаманов отделов (участковых начальников), «которым вменяется в обязанность, пользуясь каждым представляющимся для сего случаем, поверять наличность означенного оружия, лично или чрез подведомственных им чинов».
В случае переселения казака, который ранее приобрел оружие и патроны, станичные (поселковые) атаманы доносили об этом атаману отдела (участковому начальнику), которые сообщали атаману отдела (участковому начальнику) будущего места жительства казака. О перемене места жительства делались соответствующие отметки в станичных книгах по прежнему и новому месту жительства казака и объявлялось в приказах по отделу, в Уссурийском и Амурском казачьих войсках - в приказах по войску.
На станичных (поселковых) атаманов возлагалась обязанность производить периодические проверки винтовок, револьверов, запасных частей к ним, находящихся на руках у казаков.
В случае утраты оружия следовало поступать образом, как и в Терской области: владелец обязан был немедленно заявить станичному (поселковому) атаману, который должен был выяснить истинные причины утраты и доложить атаману отдела (участковому начальнику). Атаман отдела (участковый начальник) делал, при необходимости, распоряжение о производстве «дознания для выяснения: не был ли произведен умышленный сбыт оружия и патронов в частные руки».
Настоящими Правилами определялась мера наказания виновного в умышленном сбыте оружия: денежный штраф в 10 руб. или арест и общественные работы на семь дней, а также лишение навсегда права приобретения оружия [18].
Особенности имело правовое регулирование использования оружия служащими железных дорог Российской Империи. В связи с большим значением железнодорожных коммуникаций путевые сторожа ряда железных дорог вооружались и имели право применять оружие в строго определенных случаях. В соответствии с Правилами, установленными Высочайше утвержденным 31 января 1900 г. мнением Государственного Совета «Об употреблении сторожами Закаспийской железной дороги оружия при исполнении служебных обязанностей» [19], путевые сторожа Закаспийской железной дороги были снабжены оружием, которое могли применять при исполнении служебных обязанностей в следующих случаях: «а) при отражении всякого вооруженнаго на них нападения или встреченном ими вооруженном сопротивлении; б) при нападении или сопротивлении, не вооруженном, но сделанном несколькими лицами, или хотя бы и одним лицом, при таких обстоятельствах или условиях, когда путевому сторожу угрожает явная опасность; в) при покушениях злоумышленников на безопасность железнодорожнаго движения нападением на поезда и железнодо-рожныя строения, умышленного порчею рельсо-ваго пути или других железнодорожных сооружений, или посредством похищения железнодо-рожнаго имущества и т.п.; г) когда злоумышленник после двукратного оклика «стой» и предупредительного выстрела вверх, убегая, не остановится и обнаружит намерение скрыться от преследования, и не окажется возможным настичь и задержать его, и д) когда задержанный злоумышленник обнаружит попытку к бегству, и не окажется возможным настичь его».
Позднее указанные Правила были распространены на служащих Владикавказской [20], Сибирской, Забайкальской, Закавказской [21] железных дорог, всей сети Средне-Азиатской железной дороги [22]; в 1905 г. временно были вооружены сторожа станции Самара Сама-ро-Златоустовской железной дороги с применением к ним указанных Правил [23].
В Российской Империи правила оборота оружия среди населения разрабатывались и принимались высшими должностными лицами, руководившими отдельными территориально-административными образованиями, как правило, губерниями или областями. Однако если губерния или область входили в состав более крупного административно-территориального образования, то сначала предшествовало принятие правил об обороте оружия на его территории.
Например, 17 августа 1884 г. Главнона-чальствующим гражданской частью на Кавказе
было утверждено Обязательное постановление о продаже, хранении и ношении боевого огнестрельного оружия в Кавказском крае. В постановлении определялось, что всем, за исключением тех, кому это особо разрешено, воспрещено хранение и ношение боевых ружей усовершенствованных систем. Продажа и покупка огнестрельного оружия, состоящего на вооружении войск, запрещалась. Ввоз в пределы Кавказского края оружия целыми транспортами разрешался каждый раз соответствующим губернатором или начальником области. Транспортным конторам и лицам, занимающимся извозом, о каждой пересылке через них оружия до передачи его адресату предписывалось сообщать местной полиции, которая должна была осмотреть груз и удостовериться, что привезенное оружие может быть передано по назначению. Торговцам оружием не разрешалось продавать боевое огнестрельное оружие усовершенствованных систем лицам, не предоставившим разрешительных свидетельств на право иметь такое оружие, выданных полицией [24].
Начальником Кубанской области и наказным атаманом Кубанского казачьего войска было издано соответствующее Обязательное постановление о продаже, хранении и ношении боевого огнестрельного оружия в Кубанской области, в котором кроме указанных выше правил, определялось, что содержатели оружейных магазинов, оружейники, продавцы и все вообще лица, владеющие оружием, обязаны иметь разрешительные свидетельства, выдаваемые на один год и подлежащие ежегодному продлению (п. 6). Так же устанавливалось, что боевое огнестрельное оружие образцов, состоящих на вооружении войск, имели право иметь лишь служащие по казачьим войскам и отставные офицеры, обладавшие таким правом на своей прежней службе (п. 2) [25].
1 июля 1899 г. Главноначальствующим гражданской частью на Кавказе было издано новое Обязательное постановление (в дополнение к Обязательному постановлению от 17 августа 1884 г.). Его целью было установление «надлежащего контроля за торговлей боевым огнестрельным оружием и уменьшением, по возможности, количества оружия, обращающегося в руках неблагонадежных лиц». В соответствии с ним все ранее выданные разрешительные свидетельства на право продажи, хранения и ношения боевого огнестрельного оружия с 1 сентября 1899 г. признавались недействительными. Содержатели оружейных магазинов, оружейники, продавцы и все лица, владеющие оружием, обязаны были до 1 декабря 1899 г. получить новые разрешительные свидетельства, дей-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
ствующие в течение одного года и подлежащие ежегодному возобновлению. Выдавались свидетельства губернаторами либо по их поручению уездными и окружными начальниками и полицмейстерами. Свидетельства должны были содержать в себе сведения о том, кому именно, в каком количестве и какого рода оружие разрешается иметь (с указанием системы и номеров оружия), а также и боеприпасов. По истечении указанного в постановлении срока (т.е. после 1 декабря 1899 г.) огнестрельное оружие, хранящееся у кого-либо без соответствующего разрешительного свидетельства, боеприпасы и принадлежности к нему, должны были изыматься и реализовываться с обращением вырученных денег в доход государства. Предписывалось вести строгий учет в специальных шнуровых книгах выданные разрешительные свидетельства на право продажи, хранения и ношения оружия. По окончании каждого календарного года копии с этих книг должны представляться в канцелярию Главноначальствующего гражданской частью на Кавказе [26].
Регулирование торговли, хранения, ношения образцов оружия, не находившихся на вооружении армии, гражданского оружия, как уже указывалось ранее, являлось компетенцией губернаторов (генерал-губернаторов, начальников областей). Они утверждали нормативные правовые акты, регламентировавшие оборот оружия на территории вверенных им губерний, областей, выдавали разрешения на право торговли, приобретения и ношения оружия.
Обязательное постановление по городу Тифлису «О торговле оружием», вступившее в законную силу с 10 августа 1902 г., состояло из четырех разделов, содержащих восемь статей:
I) О торговле оружием: никто не в праве торговать каким бы то ни было огнестрельным оружием и огнестрельными припасами без именного на то письменного распоряжения губернатора (ст. 1); торгующие огнестрельным оружием и огнестрельными припасами лица обязаны вести по установленным формам особые книги, в которые вносились сведения о всем имеющемся у них оружии и огнестрельных припасах и отмечалось какое, когда и кому продано, в отношении оружия, указанного в ст. 3 постановления, на основании какого документа, оружие или припасы к нему проданы, данные книги предоставлялись на проверку по первому требованию полиции (ст. 2); нарезные ружья и револьверы всех образцов, а также огнестрельные к ним припасы могли быть проданы лишь лицам, предоставившим именное разрешение губернатора, при этом в разрешениях указывались вид и количество данных предметов, свидетельства
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
эти продавцы оружия должны были хранить как оправдательные документы (ст. 3); на холодное оружие данное обязательное постановление не распространялось (ст. 4);
О ношении оружия: в черте г. Тифлиса ношение всякого огнестрельного оружия, а также шашек, кинжалов, длинных ножей, кастетов, бебутов и тростей со внутренними клинками воспрещалось. В необходимых («особо уважительных») случаях допускалось ношение лишь кинжалов и шашек при условии получения предварительного письменного разрешения Тифлисского губернатора. Разрешительные свидетельства должны были предъявляться по первому требованию полиции (ст. 5); военнослужащие и чины гражданского ведомства, которым по форменной одежде полагалось оружие, действию данного обязательного постановления не подчинялись (ст. 6);
Об ответственности за неисполнение настоящего обязательного постановления: лица, виновные в нарушении правил, установленных настоящим обязательным постановлением, подлежали ответственности по ст. 29, 117, 118 Устава о наказаниях, налагаемых Мировыми судьями (ст. 7);
О сроке вступления в действие настоящего обязательного постановления (настоящее обязательное постановление вступало в действие с 10 августа 1902 г.) (ст. 8) [27].
Обязательное постановление начальника Кубанской области и наказного атамана Кубанского казачьего войска от 15 июня 1905 г. было издано «в целях более строгаго и точнаго учета оружия, обращающегося среди населения вверенной мне области, а равно для уменьшения количества этого оружия, находящегося в руках малоблагонадежных лиц» и содержало следующие правила оборота оружия:
«1) Никто не вправе торговать каким-бы то ни было огнестрельным оружием и огнестрельными припасами, без именного на то письменного разрешения Начальника области.
2) Ношение в пределах Кубанской области какого бы то ни было огнестрельного оружия, шашек, кинжалов, финских ножей, кастетов, бебутов и тростей со внутренними клинками воспрещается.
3) Лица, получившие разрешение на продажу огнестрельнаго оружия и огнестрельных припасов, обязаны вести, по установленным формам, особыя книги, в которыя вносятся все имеющееся у них огнестрельное оружие и все огнестрельные припасы и отмечается какое, когда и кому, а в отношении оружия, указанного в ст. 4 сего постановления, - и на основании какого удостоверения, оружие или припасы про-
даны. Книги эти представляются по первому требованию полиции.
4) Ружья и револьверы всех образцов и систем, а также огнестрельные к ним припасы, могут быть продаваемы только лицам, предоставившим именное разрешение Начальника области на покупку сих предметов, при том - в количестве, какое обозначено в свидетельстве. Свидетельства эти продавцы оружия хранят, как оправдательные документы.
5) Всякое огнестрельное и холодное оружие всех наименований, видов и систем, всем и каждому, за исключением тех, кому это дозволено, или предписано законом, носить при себе где-бы то ни было в пределах Кубанской области как в населенных местах, так и вне оных, при каком-бы то ни было костюме, воспрещается, без надлежащаго на то особого разрешения, ежегодно возобновляемого.
6) Лица, встречающия необходимость воспользоваться правом ношения огнестрельнаго или холоднаго оружия, должны испросить себе письменное разрешение Начальника области через Атамана отдела или Полицмейстера. Военнослужащие и чины гражданского ведомства, коим при форменной одежде присвоено ношение оружия, не подчиняются вышеозначенных правил в отношении того рода оружия, которое им присвоено.
7) Лица, получившие упомянутое разрешение, снабжаются особыми свидетельствами за подписью Начальника области, с приложением казенной печати.
8) Лица, носящия оружие обязаны иметь вышеуказанное свидетельство (ст. 7) всегда при себе и предъявлять таковое чинам полиции по первому их требованию.
9) Лица, до коих относится настоящее обязательное постановление, в случае обнаружения нарушения такового, подлежать ответственности, согласно ст. ст. 29, 117, 118 Уст. о наказ., нал. Мир. Суд.
10) Свидетельства на право ношения оружия, выданныя до сего времени Атаманами отделов и Полицмейстерами, теряют свою силу.» [28].
С.А. Невским исчерпывающе выделена процедура получения разрешения на приобретение, хранение, ношение оружия. Она заключалась в следующем.
Претендент на получение разрешения направлял прошение на имя губернатора (начальника области) с оплаченным гербовым сбором.
Из канцелярии губернатора данное прошение направлялось в орган управления по месту жительства претендента для предоставления
сведений о личности претендента и дачи заключения по прошению.
В органе управления по месту жительства претендента кому-либо из чинов полиции поручалось собрать сведения о личности просителя, на основании которых давалось заключение по прошению, направляемое в канцелярию губернатора.
В канцелярии губернатора принималось решение, которое сообщалось претенденту через орган управления по месту жительства под роспись.
Решение было двух видов:
1) прошение оставить без последствий;
2) прошение удовлетворить, при этом высылалось разрешение, также вручаемое под расписку [29].
Выдаваемые свидетельства содержали следующие сведения: фамилия, имя, отчество лица, кому оно выдано, вид, модель, количество, номер оружия, срок и место действия свидетельства, дата выдачи и регистрационный номер. В большинстве случаев в начале XX в. на свидетельство полагалось вклеивать фотографию его владельца, которая прошивалась нитью и скреплялась сургучной печатью. Удостоверение подписывалось лицом, его выдавшим, и скреплялось гербовой печатью.
Если по истечении одногодичного срока выдавалось новое свидетельство, то в нем указывались данные первоначального свидетельства.
24 ноября 1905 г. император утвердил положение Совета Министров «О порядке хранения и продажи огнестрельного оружия» [30], предоставившее генерал-губернаторам, губернаторам и градоначальникам дополнительные полномочия по регулированию оборота оружия, что было вызвано революционными событиями 1905 г. Указанные должностные лица в местностях, не объявленных в исключительном положении, имели право при наличии чрезвычайных обстоятельств, угрожающих общественному порядку и спокойствию:
1) издавать на срок не более трех месяцев, обязательные постановления, относительно порядка хранения и продажи огнестрельного оружия, кроме охотничьих образцов, а также припасов к нему и взрывчатых веществ;
2) налагать собственной властью за нарушение означенных постановлений в административном порядке взыскания, не превышающие трехмесячного ареста или денежного штрафа в размере 500 руб.
Положением был воспрещен привоз оружия, кроме охотничьих образцов, а также огнестрельных припасов из-за границы и из Великого Княжества Финляндского как для личного
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
пользования, так и для продажи, за исключением тех случаев, когда привозитель оружия или торговая фирма, на имя которой оно отправлено, предоставит в таможенные учреждения особое разрешительное свидетельство от министра внутренних дел.
Таким образом, оборот охотничьего огнестрельного оружия не подлежал правовой регламентации.
Министерство внутренних дел циркулярным письмом за подписью управляющего Министерств П.Н. Дурново уведомило о принятии указанного правового акта губернаторов, градоначальников и Варшавского обер-полицмейстера. Одновременно были направлены в качестве образца разработанные Правила о пользовании оружием [31]. В соответствии с указанными Правилами воспрещалось «всем без особаго на то разрешения полиции иметь и носить при себе огнестрельное оружие, патроны к нему и трости с вделанными в них потайными клинками». В примечании I было сказано, что «правило это не распространяется на охотничьи ружья и патроны» [32].
Указанные Правила с учетом правоприменительной практики были переработаны, 22 марта 1910 г. утверждены Министром внутренних дел П.А. Столыпиным и 7 апреля 1910 г. направлены циркулярным письмом губернаторам, градоначальникам и Варшавскому обер-полицмейстеру «в виде образца, взамен сообщенных при циркуляре от 27-го Ноября 1905 года за № 5936» [33].
Как отмечено в научной литературе, новые, переработанные, Правила о пользовании оружием более детально регламентировали оборот огнестрельного оружия, при этом ряд требований был ужесточен [34].
В новых Правилах подтверждалось требование о воспрещении «всем без особаго на то разрешения полиции иметь и носить при себе огнестрельное оружие и патроны к нему». Так же вновь подчеркнуто, что правило это не распространялось на охотничьи ружья и патроны. Но при этом жестко определялось, что охотничьим ружьем призналось лишь гладкоствольное, «безразлично к тому, имеется на нем прицел, или нет. Гладкоствольныя ружья центральнаго боя, а также переделанныя на гладкия из винтовок Бердана № 2 для стрельбы дробью, относятся к охотничьим ружьям». Однако устанавливалось четкое правило: укороченные «ружья Бер-дана, переделанныя под револьверныя патроны и имеющия нарезной ствол, равно как револьверы и пистолеты» в соответствии с в указанными Правилами «ни в каком случае» к охотничьему оружию не относились [35].
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
Циркулярным письмом Департамента полиции от 8 декабря 1911 г. особо подчеркивалось, что Министерством внутренних дел признано «несоответственным» устанавливать какие-либо ограничения в пользовании охотничьим оружием. Но при этом было предписано регистрировать приобретенные охотничьи ружья у должностных лиц полиции: «лишь в целях его регистрации устанавливалась обязанность каждого лица, имевшего или вновь приобретавшего предметы вооружения этих образцов, заявлять об этом чинам полиции, которые выдавали заявителю «отрывной талон из особой книги на записку охотничьих ружей, удостоверяющий сделанную держателем ружья заявки» [36].
К циркулярному письму прилагалась секретная инструкция (далее - Инструкция), содержавшая «сводку всех основных положений по выписке оружия из-за границы и по выдаче свидетельств на право приобретения такового, дополнив эту инструкцию указаниями опыта и практики самого последнего времени» [37].
Первый раздел Инструкции содержал указание на нормативные правовые акты, в соответствии с которыми издавались обязательные постановления о пользовании оружием. К ним относились:
«А) высочайше утвержденная 24 Ноября 1905 г. мемория Совета Министров (Собр. Узак. 1905 г. № 241. Ст. 1975);
Б) ст. 421 Общ. Учр. Губ., Св. Зак., Т. II, изд. 1892 г.;
В) ст. 15 Положения о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия (прил. 1 к ст. 1 прим. Уст. пред. прест., изд. 1890 года)» [38]. Здесь необходимо отметить, что в соответствии со ст. 15 Положения о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия обязательными постановлениями возможно было установить порядок пользования оружием « всякаго рода», в том числе и охотничьим. В примечании, содержавшемся в Инструкции, отмечалось: «Издание обязательных постановлений о порядке пользования охотничьим оружием и припасами к нему и продажи таковых может быть допущено по усмотрению Губернатора (Градоначальника) в тех исключительных случаях, если по местным условиям в этом явится настоятельная необходимость, при чем самое постановление должно быть редактировано таким образом, чтобы устанавливаемый этим постановлением порядок пользования и продажи этого рода оружия и припасов не был стеснителен для мало-обезпе-ченных классов населения». Предварительно изданию обязательного постановления по дан-
ному предмету, оно «с подробным изложением обстоятельств и местных условий, коими обусловливается надобность в этой мере», подлежало направлению в Департамент полиции для доклада Министру внутренних дел для одобрения [39].
Разрешения на право приобретения и содержания оружия, кроме охотничьих ружей, не выдавались учащимся средних и низших учебных заведениях всех ведомств. Разрешения на право приобретения и содержания охотничьих ружей могли быть выданы не иначе, как по представлении ими письменного дозволения начальника учебного заведения и родителей, опекунов или лиц, их заменявших [40].
Анализируемая Инструкция содержит правило, что выписка из-за границы оружия охотничьих образцов осуществлялась на основании разрешений, выдававшихся губернаторами [41].
В Инструкция содержался специальный раздел «Порядок содержания охотничьего оружия». В соответствии с ним для приобретения оружия охотничьих образцов особого разрешения не требовалось, но каждое лицо, имевшее охотничье ружье, «должно быть снабжено без-платно, взамен свидетельства на право содержания оружия, особою справкою из книги ближай-шаго класснаго чина полиции или урядника, на записку охотничьих ружей». Каждый классный чин полиции или урядник должен был иметь «особую корешковую книгу на записку охотничьих ружей» [42].
Таким образом, несмотря на достаточную доступность охотничьего оружия для приобретения, оно, тем не менее, учитывалось в полиции.
Либеральное отношение к обороту охотничьего оружия в Российской Империи имело некоторые неблагоприятные экономические последствия. Об этом, в частности, можно также судить из документов Департамента полиции.
В циркуляре Департамента полиции от 27 мая 1913 г., направленном губернаторам, было сказано, что по полученным в Департаменте полиции сведениям, допущенное с 1911 г. в некоторых местностях Империи «свободное пользование охотничьими гладкоствольными ружьями дало возможность некоторым элементам крестьянскаго населения использовать означенное распоряжение не для охраны имущества или самозащиты, а для целей браконьерства, которое крайне вредно отразилось на наличном количестве дичи и грозит полным уничтожением ценных пород и видов». Далее говорилось: «Не усматривая тем не менее настоятельной надобности в установлении ныне же стеснительных для громаднаго большинства сельских обы-
вателей ограничений относительно приобретения и хранения гладкоствольных охотничьих ружей и вместе с тем признавая неотложную необходимость принять меры к парализованию браконьерства, весьма вреднаго для охотничьяго хозяйства, покорнейше прошу Ваше Превосходительство преподать подведомственным Вам чинам полиции и охотничьяго надзора указания о строгом наблюдении за выполнением правил об охоте, изложенных в соответствующих статьях Устава сельскаго хозяйства» [43].
Большая роль в обеспечении соблюдения правил оборота оружия принадлежала полиции. Помимо сбора сведений о лицах, претендующих на получение свидетельств на право ношения, хранения и торговли оружием, и выдачи свидетельств об отсутствии препятствий к перевозке оружия и припасов к нему полиция могла проверять документы на право хранения и ношения оружия, а также должна была осуществлять проверку обоснованности продажи оружия: торговцы оружия могли его продать лишь при предъявлении покупателем разрешительного свидетельства, которое оставалось потом в магазине как оправдательный документ.
В совершенно секретном циркуляре Департамента полиции от 31 мая 1912 г. говорилось, что из переписки по ходатайствам оружейных торговцев о разрешении получения из-за границы оружия усматривалось, что значительная часть предполагаемого к выписке оружия предназначалась для продажи частным лицам, получившим или получающим от местных властей удостоверения на право приобретения и содержания оружия. Был сделан вывод, что таким образом количество обращавшегося среди населения оружия продолжало увеличиваться, что не могло быть признано нормальным [44].
Далее отмечалась необходимость тщательного выполнения указаний, изложенных в циркуляре от 8 декабря 1911 г. и в приложенной к нему Инструкции «касательно особой осмотрительности и осторожности при выдаче разрешений на приобретение и хранение предметов вооружения». Одновременно губернаторам, градоначальникам и Варшавскому обер-полицмейстеру предлагалось разъяснить чинам полиции, выдававшим такие разрешения, «что не всякое ходатайство о выдаче разрешения на содержание оружия, возбужденное лицом, о политической благонадежности или нравственных качествах коего не имеется неблагоприятных сведений, подлежит удовлетворению». Предварительно выдачи разрешений должна быть произведена самая тщательная проверка личных качеств просителя, его имущественного или служебного положения, «действительной надоб-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
ности у просителя в оружии» и т.п. Высказывалось пожелание о том, чтобы по возможности выдавались «срочныя» разрешения [45; 46].
Охрана общественного порядка и обеспечение общественной безопасности являются одним из основных направлений деятельности правоохранительных органов. Поэтому к этой деятельности правоохранительных органов, в большей степени полиции, предъявляются высокие требования [47]. Применению оружия для обеспечения общественного порядка и общественной безопасности уделялось большое внимание, поскольку применялись лишь в исключительных случаях, когда другие средства наведения порядка были безуспешными, сопровождались причинением вреда населению, даже и нарушавшему общественный порядок. В этой связи представляет интерес анализ российского законодательства второй половины XIX - начала XX в., регулировавшего применение оружия в правоохранительных целях.
4 сентября 1861 г. императором было утверждено положение Комитета Министров «О Наставлении военным начальникам в случаях употребления войск для усмирения народных волнений и безпорядков» [48]. В нем закреплено правило, что все войска по письменным требованиям губернаторов, исправников, городничих обязывались содействовать к усмирению народных волнений и прекращению беспорядков. Начальники воинских команд в этих целях должны были исполнять требования полицейских чиновников, в том числе по применению оружия [49]. При этом требовалось «троекратное предварение к неповинующимся или возмутившимся, с барабанным боем или сигналом на трубе и горне». Командиры воинских команд распоряжались самостоятельно в том случае, когда полицейские чины, находившиеся на месте нарушения общественного порядка, были захвачены «возмутившимися и лишены возможности действовать». Командирам воинских подразделений предоставлялось право употреблять оружие против «возмутившихся», не ожидая требования со стороны гражданского (т.е. полицейского) начальства, в двух случаях: «а) когда возмутившиеся сами нападут на войска и б) когда представится безотлагательная необходимость спасти жизнь лиц, подвергающихся насильственным действиям со стороны возмутившихся» [50].
Военнослужащие, находившиеся в караулах, в патрулях, обходах и прочих нарядах «для сохранения общественнаго порядка, тишины и спокойствия» разрешалось употреблять оружие «во всяко время и без всякаго требования» в следующих случая: «а) для отраже-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
ния нападения или для преодоления сопротивления, когда при исполнении означенных обязанностей на них нападают или им угрожают нападением, или когда они встречают сопротивление в виде насилия или опасных угроз. б) При понуждении к должному повиновению, когда при исполнении войсками их обязанностей не будет тотчас же исполнено требование их об отдаче оружия или других орудий, употребляемых при нападении и для защиты, или когда возмутившиеся будут покушаться захватить сложенное оружие. в) для защиты охраняемых ими лиц и предметов при насильственном покушении на их целостность и безопасность. г) Для воспрепятствования покушения к побегу содержащихся под арестом». Если в результате применения оружия были причинены ранения гражданским лицам, то командир воинского подразделения должен был уведомить об этом, как только позволяла обстановка, полицию, на которую возлагалось попечение о раненых [51].
10 октября 1879 г. император утвердил положение Комитета Министров «О правилах употребления полицейскими и жандармскими чинами в дело оружия» [52], в соответствии с которыми каждый полицейский или жандармский чин, действуя самостоятельно, имел право употреблять в дело оружие в следующих случаях:
«1) для отражения всякаго вооружен-наго на него нападения;
2) для отражения нападения хотя бы и невооруженнаго, но сделаннаго несколькими лицами или даже одним лицом, но при таких обстоятельствах или условиях, когда никакое иное средство защиты не было возможно;
3) для обороны других лиц от застигну-таго полицейским или жандармским чином нападения, угрожающаго жизни, здоровью или неприкосновенности тех лиц;
4) при задержании преступника, когда он будет препятствовать сему указанными выше насильственными действиями (п.п. 1 и 2) или когда невозможно будет преследовать или настичь убегающаго;
5) при преследовании арестанта, бежав-шаго из тюрьмы или из под стражи, когда невозможно настичь его или когда он противится задержанию предусмотренными выше насильственными действиями».
Применив оружие, каждый полицейский или жандармский чин был «обязан о всех обстоятельствах и последствиях употребления им в дело оружия доносить при первой тому возможности ближайшему начальству».
Министру внутренних дел и Главному начальнику III Отделения Собственной Его
Императорского величества Канцелярии предписывалось дать подведомственным им местному начальству наставление «о внушении чинам полиции и жандармского ведомства, чтобы при употреблении в дело оружия они всемерно соблюдали должную осторожность, строго сообразуясь в каждом отдельном случае с обстоятельствами, дабы без крайней необходимости не нанести вреда, в особенности же лицам посторонним».
Если для восстановления порядка чины полиции и жандармы действовали в составе команд, то они имели право применять оружие с соблюдением установленных Положением следующих правил:
«1. Определение времени, когда должно приступить к действию оружием, зависит от усмотрения полицейскаго начальства, распоря-жающагося на месте безпорядков. Оно дает приказания об этом не иначе, как исчерпав все зави-сящия от него средства к усмирению неповинующихся.
2. К действию оружием можно приступать только после троекратнаго громогласнаго предварения неповинующихся о том, что начнется действие оружием. Затем самый способ действия предоставляется вполне усмотрению распорядителя, но с тем, чтобы огнестрельное оружие было употребляемо только в случае неизбежной необходимости, когда никакими другими способами нельзя будет прекратить безпорядок.
3. Без означеннаго выше в пункте 2 предварения дозволяется прибегать к действию оружием во время народных безпорядков или волнений в крайней необходимости, а именно, когда сделано будет нападение на команду или когда окажется нужным спасти быстрым действием жизнь лиц, подвергнувшихся насилиям со стороны возмутившихся.
4. Полиция принимает все зависящие от нея меры к тому, чтобы во время действия полицейских или жандармских команд оружием не пострадали лица, неприкосновенныя к безпо-рядкам или волнениям».
В обязанности полиции возлагалось «попечение о лица, раненых во время действия оружием».
7 февраля 1906 г. императором утверждены Правила о призыве войск для содействия гражданским властям [53]. Правила детализировали участие войск в охране правопорядка, исчерпывающе установили случаи, когда возможно было привлекать войска для этих целей, перечень должностных лиц, наделенных правом привлечения войск, порядок применения оружия [54]. Гражданские власти имели право
«призывать» войска в следующих случаях: «1) для охранения благочиния при церковных торжествах; 2) при тушении всякаго рода пожаров, не исключая и лесных, охране имущества на пожарах, разлития рек, истребления вредных животных и насекомых, землетрясениях и вообще явлениях, угрожающих народными бедствиями; 3) для задержания ушедших арестантов и для поимки разбойников и других преступников, при их многочисленности или ожидаемом вооруженном сопротивлении; 4) прекращении угрожающих общественной безопасности: народных беспорядков, массовых сопротивлений гражданским властям и насильственнаго похищения и разрушения имуществ (разгромов)». Правом призыва войск наделялись сенаторы во время производства ревизий, генерал-губернаторы, губернаторы, градоначальники, начальники полиции в городах и уездах, начальники жандармских полицейских управлений железных дорог, начальники отделений этих управлений и начальники наиболее важных мест заключения.
В мнении Государственного Совета исчерпывающе устанавливалось, что «при необходимости употребить военную силу, действие огнестрельным оружием будет допускаться лишь в тех случаях, когда никакими другими способами не представится возможным прекратить безпорядки».
В ст. 30 указанного документа были сформулированы правила, соблюдавшиеся при употреблении холодного и огнестрельного оружия войсками, привлекавшимися для оказания содействия гражданским властям. Они предусматривали три варианта применения оружия: 1) при передаче полномочий со стороны гражданских властей и после троекратного предупреждения с использованием трубы или барабана; 2) «не ожидая передачи полномочий со стороны гражданских властей, но с установленным троекратным предупреждением»; 3) «не ожидая полномочий со стороны гражданских властей и без всякаго предупреждения».
В первом случае оружие применялось: «1) для разсеяния повинующейся толпы. 2) против толпы, препятствующей движению войск».
Во втором - «против толпы, окобляющей войска словами».
В третьем случае - «1) против толпы или арестантов, нападающих на войска или совершающих какия-либо враждебныя против них действия; 2) против производящих в присутствии войск насилие над личностью, насильственное разрушение имущества (разгром), зажигательство или убийство; 3) против препят-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
ствующих или оказывающих сопротивление к задержанию лиц, подлежащих арестованию».
В примечании в данной статье указывалось, что «для предупреждения неповинующейся толпы ни стрельба вверх, ни стрельба холостыми патронами не должны быть допускаемы».
В мнении Государственного Совета говорилось, что «стрельб вверх (боевыми патронами) отнюдь не может быть допущена. Такая стрельба, не поражая бунтующей толпы, при дальнобойности современных ружей может причинить неисчислимый вред лицам, не только не участвующим в безпорядках, но и находящимся далеком от места их совершения разстоянии». Так же в мнении Государственного Совета было сказано о недопустимости стрельбы холостыми патронами: «В сем отношении надлежит иметь в виду, что при употреблении такой стрельбы, в особенности, если она сделается обычным приемом при подавлении безпорядков, всякия меры увещания и предупреждения утратят действие». Далее было сказано: «Издание закона, запреща-ющаго войскам употреблять холостые патроны, и неуклонное исполнение этого закона скоро приучат население видеть в войсках грозную силу, а нет только средство устрашения. При таких условиях одно появление перед бунтующею толпою войск окажет на нее устрашающее действие и заставит многих отказаться от участия в безпорядках».
О недопущении стрельбы боевыми патронами вверх при подавлении беспорядков говорилось также в документах Министерства внутренних дел Российской Империи. В частности, в качестве примера можно привести циркуляр Министерства внутренних дел от 6 июля 1906 г. № 4830, подписанный Министром внутренних дел П.А. Столыпиным. В нем было указано, что «из имеющихся в Министерстве Внутренних Дел сведений о бывших в некоторых местностях Империи безпорядках, а равно о мероприятиях, направленных к их подавлению усматривается, что за последнее время были случаи, когда чины полицейских команд и стражи, призванные для подавления волнений допускали стрельбу боевыми патронами вверх, после чего мятежная толпа проявляла еще большую дерзость и ожесточение» [55]. Далее в циркуляре говорилось о содержании мнения Государственного Совета, касавшегося стрельбы боевыми патронами вверх. Было отмечено, что «Государственный Совет при разсмотрении правил о призыве войск для содействия гражданским властям, остановился на вопросе, насколько допустима стрельба воинским частями, призванными для прекраще-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
ния безпорядков, боевыми патронами вверх. Такая стрельба, по мнению Государственнаго Совета, не поражая бунтующей толпы, при дальнобойности современных ружей, может причинить не исчислимый вред лицам, не только не участвующим в безпорядках, но и находящимся в далеком от места их совершения разстоянии». Учитывая, что «эти последствия стрельбы вверх настолько тяжки», Государственный Совет «признал безусловно необходимым ее воспретить и на этом основании в ВЫСОЧАЙШЕ утвержденном 7 Февраля 1906 года правила вошло примечание к ст. 30, в силу коего для предупреждения неповинующейся толпы стрельба вверх не должна быть допускаема» [56].
В циркуляре было особо отмечено, что «применение чинами полиции оружия при без-порядках предусматривается специальным узаконением, именно, правилами, приложенными к ст. 688 Общ. Учр. Губ., в коих указания на воспрещение стрельбы вверх не содержится. Тем не менее нельзя не принять во внимание, что приступ к действию оружием допускается при соблюдении того-же порядка, какой действует в войсках, то есть только после троекратнаго о том предварения неповинующихся и что по сему особое предупреждение населения при помощи выстрела боевыми патронами вверх представляется излишним и даже опасным, так как может вести к тем-же тяжелым последствиям, какия указаны в изложенных выше суждениях Госу-дарственнаго Совета». В этой связи Министр внутренних дел П.А. Столыпин в циркуляре четко установил: «На этом основании я нахо-дил-бы безусловно необходимым установить, чтобы чины полицейских команд и стражи при употреблении оружия во время безпорядков выстрелами боевыми патронами вверх не делали».
Проведенный историко-правовой анализ российского законодательства свидетельствует, что в Российской Империи во второй половине XIX - начале XX в. оборот оружия, особенно его применение в правоохранительных целях, был жестко регламентирован, что было обусловлено желанием избежать необоснованных жертв. Следует отметить, что содержание правовых актов императорской России во многом было учтено при разработке правовых актов советских и современных российских органов внутренних дел. Это еще раз наглядно свидетельствует о том, что исторический метод является одним из эффективных средств совершенствования правоохранительной деятельности.
Список литературы:
[1] Невский С.А. Проблемы контроля за оборотом оружия. - Краснодар, 2000. - С. 5.
[2] Соборное Уложение. Текст. Комментарии. - Л., 1987. - С. 22.
[3] О неношении остроконечных ножей, и о непродаже оных в рядах: Указ от 14 февраля 1700 г. // ПСЗ РИ. Собр. первое. - Т. IV. - С. 11, 12.
[4] Российское законодательство X - XX веков: в 9 т. - М., 1987. - Т. 5. Законодательство периода расцвета абсолютизма. - С. 323.
[5] Устав Благочиния или Полицейский 1782 г. // ПСЗ РИ. Собр. первое. - Т. XXI. - № 15379.
[6] О воспрещении жителям всех сословий, находящимся на 50-верстном разстоянии от Прусской границы, иметь оружие, исключая помещиков: Высочайше утвержденное положение Комитета Министров // ПСЗ РИ. Собр. второе. - Т. XX. - Отд. I. - № 19078.
[7] О временных ограничениях в праве привоза в край огнестрельного оружия: Высочайшее постановление по Великому Княжеству Финляндскому от 24 августа 1906 г. // ПСЗ РИ. Собр. третье. - Т. XXVI. - № 28267.
[8] Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия // Цветков П.П. Полное руководство для чинов полиции и справочная книга для земских начальников, городских судей, волостных управления и торгово-промышленных лиц. -СПб., 1895. - Т. 2. Приложения. - С. 72.
[9] О собрании отбитаго и растерянаго неприятелем по дорогам оружия и о производстве приносителям положенной платы: Указ от 23 ноября 1812 г. // ПСЗ РИ. Собр. первое. - Т. XXXII. - № 25273.
[10] ПСЗ РИ. Собр. первое. - Т. XXXII. - № 25273.
[11] Положение о полицейском надзоре, учреждаемом по распоряжению административных властей // Цветков П.П. Указ. соч. С. 78.
[12] ПСЗ РИ. Собр. второе. - Т. XIX. - № 12165.
[13] Невский С.А. Правовое регулирование оборота оружия в Российской Империи (научно-исторический обзор). - Краснодар, 2001.- С. 15, 16.
[14] Об оставлении пистолетов резервным и отставным чинам Сибирскаго линейного казачьего войска: Указ от 2 января 1859 г. // ПСЗ РИ. Собр. второе. - Т. XXXIV. - Отд. № 34008.
[15] ПСЗ РИ. Собр. третье. - Т. XXV. - Отд. II. - № 26333.
[16] Положение о надзоре за исправным содержанием оружия в Сибирском казачьем войске. Утверждено 24 марта 1906 г. // ПСЗ РИ. Собр. третье. - Т. XXVI. - № 27596.
[17] ПСЗ РИ. Собр. третье. - Т. XXIX. (1909 г.). - Отд. I. - № 32545.
[18] Невский С.А. Правовое регулирование оборота оружия в Российской Империи (научно-исторический обзор). - С. 19-21.
[19] ПСЗ РИ. Собр. третье. - Т. XX. - № 18092.
[20] ПСЗ РИ. Собр. третье. - Т. XXI. - № 20118.
[21] ПСЗ РИ. Собр. третье. - Т. XXII. - Отд. I. - № 21659.
[22] ПСЗ РИ. Собр. третье. - Т. XXIV. - Отд. I. - № 24146.
[23] ПСЗ РИ. Собр. третье. - Т. XXV. - Отд. I. - № 26401.
[24] Невский С.А. Борьба с незаконным оборотом оружия. - М., 2003. - С. 144.
[25] Невский С.А. Борьба с незаконным оборотом оружия. - С. 144, 145.
[26] Невский С.А. Правовое регулирование оборота оружия в Российской Империи (научно-исторический обзор). - С. 25.
[27] Невский С.А. Правовое регулирование оборота оружия в Российской Империи (научно-исторический обзор). - С. 24, 25.
[28] Невский С.А. Проблемы контроля за оборотом оружия. - С. 27-29.
[29] Невский С.А., Волынская О.В., Кар-леба В.А. Очерки истории правоохранительных органов и борьбы с преступностью / под ред. С.А. Невского. - Краснодар, 2004. - С. 185.
[30] ПСЗ РИ. Собр. третье. - Т. XXV. - № 26963.
[31] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 5.
[32] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 3.
[33] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 27.
[34] Невский С.А. Особенности административно-правового регулирования оборота оружия огнестрельного оружия в Российской Империи в начале XX в. // Административное право и процесс. - 2015. - № 4. - С. 44.
[35] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 28.
[36] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 51
об.
[37] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 51
об.
[38] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 52.
[39] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 52.
[40] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 53.
[41] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 53.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
[42] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л.
53 об.
[43] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 84.
[44] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 69.
[45] ГА РФ. Ф. 102. Оп. 260. Д. 264. Л. 69.
[46] Невский С.А. Особенности административно-правового регулирования оборота оружия огнестрельного оружия в Российской Империи в начале XX в. // Административное право и процесс. - 2015. - № 4. - С. 47.
[47] Полиция в России / под общ. ред. С.А. Невского. - Краснодар: Краснодарский ун-т МВД России, 2007. - С. 89.
[48] О наставлении военным начальникам в случаях употребления войск для усмирения народных волнений и безпорядков: Высочайше утвержденное 4 сентября 1861 г. положение Комитета Министров // ПСЗ РИ. Собр. второе. -Т. XXXVI. - Отд. 2. - № 37389.
[49] Макорин А.А., Дерешко Б.Ю., Невский С.А. «Служба полицейская сама собою подходит некоторым образом к военной» (Взаимодействие полицейских властей с военным ведомством в Российской Империи) // Вестник военного права. - 2016. - № 3. - С. 55.
[50] О наставлении военным начальникам в случаях употребления войск для усмирения народных волнений и безпорядков: Высочайше утвержденное 4 сентября 1861 г. положение Комитета Министров // ПСЗ РИ. Собр. второе. -Т. XXXVI. - Отд. 2. - № 37389.
[51] О наставлении военным начальникам в случаях употребления войск для усмирения народных волнений и безпорядков: Высочайше утвержденное 4 сентября 1861 г. положение Комитета Министров // ПСЗ РИ. Собр. второе. -Т. XXXVI. - Отд. 2. - № 37389.
[52] О правилах употребления полицейскими и жандармскими чинами в дело оружия: Высочайше утвержденное 10 октября 1879 г. положение Комитета Министров // ПСЗ РИ. Собр. второе. - Т. LIV. - Отд. 2. - № 60066.
[53] Правила о призыве войск для содействия гражданским властям: Высочайше утвержденное 7 февраля 1906 г. мнение Государственного Совета // ПСЗ РИ. Собр. третье. - Т. XXVI. - № 27371.
[54] Макорин А.А., Дерешко Б.Ю., Невский С.А. «Служба полицейская сама собою подходит некоторым образом к военной» (Взаимодействие полицейских властей с военным ведомством в Российской Империи) // Вестник военного права. - 2016. - № 3. - С. 55.
[55] ГА РФ. Ф. 102. 2-е делопроизводство. Оп. 63. 1906. Д. 10. Ч. 23. Л. 15.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
[56] ГА РФ. Ф. 102. 2-е делопроизводство. Оп. 63. 1906. Д. 10. Ч. 23. Л. 15.
Spisok literatury:
[1] Nevskij S.A. Problemy kontrolya za oborotom oruzhiya. - Krasnodar, 2000. - S. 5.
[2] Sobornoe Ulozhenie. Tekst. Kommentarii.
- L., 1987. - S. 22.
[3] O nenoshenii ostrokonechnyh nozhej, i o neprodazhe onyh v ryadah: Ukaz ot 14 fevralya 1700 g. // PSZ RI. Sobr. pervoe. - T. IV. - S. 11, 12.
[4] Rossijskoe zakonodatel'stvo H - HH vekov: v 9 t. - M., 1987. - T. 5. Zakonodatel'stvo perioda rascveta absolyutizma. - S. 323.
[5] Ustav Blagochiniya ili Policejskij 1782 g. // PSZ RI. Sobr. pervoe. - T. XXI. - № 15379.
[6] O vospreshchenii zhitelyam vsekh soslovij, nahodyashchimsya na 50-verstnom razstoyanii ot Prusskoj granicy, imet' oruzhie, isklyuchaya pomeshchikov: Vysochajshe utverzhdennoe polozhenie Komiteta Ministrov // PSZ RI. Sobr. vtoroe. - T. XX. - Otd. I. - № 19078.
[7] O vremennyh ogranicheniyah v prave privoza v kraj ognestrel'nogo oruzhiya: Vysochajshee postanovlenie po Velikomu Knyazhestvu Finlyandskomu ot 24 avgusta 1906 g. // PSZ RI. Sobr. tret'e. - T. XXVI. - № 28267.
[8] Polozhenie o merah k ohraneniyu gosudarstvennogo poryadka i obshchestvennogo spokojstviya // Cvetkov P.P. Polnoe rukovodstvo dlya chinov policii i spravochnaya kniga dlya zemskih nachal'nikov, gorodskih sudej, volostnyh upravleniya i torgovo-promyshlennyh lic. - SPb., 1895. - T. 2. Prilozheniya. - S. 72.
[9] O sobranii otbitago i rasteryanago nepriyatelem po dorogam oruzhiya i o proizvodstve prinositelyam polozhennoj platy: Ukaz ot 23 noyabrya 1812 g. // PSZ RI. Sobr. pervoe. - T. XXXII. - № 25273.
[10] PSZ RI. Sobr. pervoe. - T. XXXII. - № 25273.
[11] Polozhenie o policejskom nadzore, uchrezhdaemom po rasporyazheniyu administrativnyh vlastej // Cvetkov P.P. Ukaz. soch. S. 78.
[12] PSZ RI. Sobr. vtoroe. - T. XIX. - № 12165.
[13] Nevskij S.A. Pravovoe regulirovanie oborota oruzhiya v Rossijskoj Imperii (nauchno-istoricheskij obzor). - Krasnodar, 2001.- S. 15, 16.
[14] Ob ostavlenii pistoletov rezervnym i otstavnym chinam Sibirskago linejnogo kazach'ego vojska: Ukaz ot 2 yanvarya 1859 g. // PSZ RI. Sobr. vtoroe. - T. XXXIV. - Otd. № 34008.
[15] PSZ RI. Sobr. tret'e. - T. XXV. - Otd. II.
- № 26333.
[16] Polozhenie o nadzore za ispravnym soderzhaniem oruzhiya v Sibirskom kazach'em vojske. Utverzhdeno 24 marta 1906 g. // PSZ RI. Sobr. tret'e. - T. XXVI. - № 27596.
[17] PSZ RI. Sobr. tret'e. - T. XXIX. (1909 g.). - Otd. I. - № 32545.
[18] Nevskij S.A. Pravovoe regulirovanie oborota oruzhiya v Rossijskoj Imperii (nauchno-istoricheskij obzor). - S. 19-21.
[19] PSZ RI. Sobr. tret'e. - T. HH. - № 18092.
[20] PSZ RI. Sobr. tret'e. - T. XXI. - № 20118.
[21] PSZ RI. Sobr. tret'e. - T. XXII. - Otd. I.
- № 21659.
[22] PSZ RI. Sobr. tret'e. - T. XXIV. - Otd. I.
- № 24146.
[23] PSZ RI. Sobr. tret'e. - T. XXV. - Otd. I.
- № 26401.
[24] Nevskij S.A. Bor'ba s nezakonnym oborotom oruzhiya. - M., 2003. - S. 144.
[25] Nevskij S.A. Bor'ba s nezakonnym oborotom oruzhiya. - S. 144, 145.
[26] Nevskij S.A. Pravovoe regulirovanie oborota oruzhiya v Rossijskoj Imperii (nauchno-istoricheskij obzor). - S. 25.
[27] Nevskij S.A. Pravovoe regulirovanie oborota oruzhiya v Rossijskoj Imperii (nauchno-istoricheskij obzor). - S. 24, 25.
[28] Nevskij S.A. Problemy kontrolya za oborotom oruzhiya. - S. 27-29.
[29] Nevskij S.A., Volynskaya O.V., Karleba V.A. Ocherki istorii pravoohranitel'nyh organov i bor'by s prestupnost'yu / pod red. S.A. Nevskogo.
- Krasnodar, 2004. - S. 185.
[30] PSZ RI. Sobr. tret'e. - T. XXV. - № 26963.
[31] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 5.
[32] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 3.
[33] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 27.
[34] Nevskij S.A. Osobennosti administrativno-pravovogo regulirovaniya oborota oruzhiya ognestrel'nogo oruzhiya v Rossijskoj Imperii v nachale HH v. // Administrativnoe pravo i process. - 2015. - № 4. -S. 44.
[35] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 28.
[36] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 51 ob.
[37] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 51 ob.
[38] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 52.
[39] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 52.
[40] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 53.
[41] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 53.
[42] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 53 ob.
[43] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 84.
[44] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 69.
[45] GA RF. F. 102. Op. 260. D. 264. L. 69.
[46] Nevskij S.A. Osobennosti administrativno-pravovogo regulirovaniya oborota oruzhiya ognestrel'nogo oruzhiya v Rossijskoj Imperii v nachale HH v. // Administrativnoe pravo i process. - 2015. - № 4. -S. 47.
[47] Policiya v Rossii / pod obshch. red. S.A. Nevskogo. - Krasnodar: Krasnodarskij un-t MVD Rossii, 2007. - S. 89.
[48] O nastavlenii voennym nachal'nikam v sluchayah upotrebleniya vojsk dlya usmireniya narodnyh volnenij i bezporyadkov: Vysochajshe utverzhdennoe 4 sentyabrya 1861 g. polozhenie Komiteta Ministrov // PSZ RI. Sobr. vtoroe. - T. XXXVI. - Otd. 2. - № 37389.
[49] Makorin A.A., Dereshko B.Yu., Nevskij S.A. «Sluzhba policejskaya sama soboyu podhodit nekotorym obrazom k voennoj» (Vzaimodejstvie policejskih vlastej s voennym vedomstvom v Rossijskoj Imperii) // Vestnik voennogo prava. -2016. - № 3. - S. 55.
[50] O nastavlenii voennym nachal'nikam v sluchayah upotrebleniya vojsk dlya usmireniya narodnyh volnenij i bezporyadkov: Vysochajshe utverzhdennoe 4 sentyabrya 1861 g. polozhenie Komiteta Ministrov // PSZ RI. Sobr. vtoroe. - T. XXXVI. - Otd. 2. - № 37389.
[51] O nastavlenii voennym nachal'nikam v sluchayah upotrebleniya vojsk dlya usmireniya narodnyh volnenij i bezporyadkov: Vysochajshe utverzhdennoe 4 sentyabrya 1861 g. polozhenie Komiteta Ministrov // PSZ RI. Sobr. vtoroe. - T. XXXVI. - Otd. 2. - № 37389.
[52] O pravilah upotrebleniya policejskimi i zhandarmskimi chinami v delo oruzhiya: Vysochajshe utverzhdennoe 10 oktyabrya 1879 g. polozhenie Komiteta Ministrov // PSZ RI. Sobr. vtoroe. - T. LIV. - Otd. 2. - № 60066.
[53] Pravila o prizyve vojsk dlya sodejstviya grazhdanskim vlastyam: Vysochajshe utverzhdennoe 7 fevralya 1906 g. mnenie Gosudarstvennogo Soveta // PSZ RI. Sobr. tret'e. - T. XXVI. - № 27371.
[54] Makorin A.A., Dereshko B.Yu., Nevskij S.A. «Sluzhba policejskaya sama soboyu podhodit nekotorym obrazom k voennoj» (Vzaimodejstvie policejskih vlastej s voennym vedomstvom v Rossijskoj Imperii) // Vestnik voennogo prava. -2016. - № 3. - S. 55.
[55] GA RF. F. 102. 2-e deloproizvodstvo. Op. 63. 1906. D. 10. Ch. 23. L. 15.
[56] GA RF. F. 102. 2-e deloproizvodstvo. Op. 63. 1906. D. 10. Ch. 23. L. 15.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 1 • 2019
