CC BY
94
Е. С. Кощеева. Генезис «права на судебную защиту» в теории гражданского процесса
УДК 347.9
Е. С. Кощеева
ГЕНЕЗИС «ПРАВА НА СУДЕБНУЮ ЗАЩИТУ» В ТЕОРИИ ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССА*
В статье обсуждаются вопросы построения единой концепции механизма судебной защиты в Российской Федерации в контексте понимания «права на судебную защиту» в ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ст. 46 Конституции РФ, доктрине цивилистического процесса.
The article discusses the concept of building a unified mechanism of judicial protection in the Russian Federation in the context of understanding the «right to judicial protection» in Article 6 of the Convention on the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms, Art. 46 of the Constitution of the Russian Federation, the doctrine of civil procedure.
Ключевые слова: право на судебную защиту; «право на суд»; механизм судебной защиты прав и законных интересов.
Keywords: the right to judicial protection; «the right to court»; the mechanism of protection of the rights and legitimate interests.
Реализация права на судебную защиту является объектом пристального внимания законодателей большинства современных государств и ученых в различных отраслях юридической науки в целом. Актуальность исследований данной проблемы обусловлена, прежде всего, развивающейся концепцией прав личности как в рамках международного права, так и особенностями ее законодательного закрепления на внутригосударственном уровне.
В связи с многоаспектностью регулирования на сегодняшний день можно констатировать наличие терминологической неопределенности содержания понятий «право на защиту», «право на суд», «право на обращение за судебной защитой», «право на судопроизводство». Традиционно «право на суд» рассматривался как термин, используемый Европейским Судом по правам человека в своих решениях и закрепленный в официальном переводе Конвенции о защите прав человека и основных свобод [1]. В рамках исследований основных конституционных прав граждан использовался термин «право на судебную защиту», закрепленный в ст. 46 Конституции РФ [2]. Термины «право на обращение в суд» и «право на судопроизводство», как правило, использова-
* Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ («Доступность правосудия в России: теоретические и законодательные аспекты»), проект№11-03-00578а.
© Кощеева Е. С., 2011
лись в сфере цивилистического процесса применительно к исследованию основного искового производства и рассматривались, как правило, в контексте «права на иск», «права на предъявление иска» [3].
В настоящее время влияние норм международного права и толкований Конвенции, даваемых Европейским Судом по правам человека, повлияло на российское внутригосударственное законодательство, в том числе посредством нормативных изменений [4]. Указанные предпосылки актуализировали не только проблему взаимопроникновения норм международного и национального права, соотношения основных правовых конструкций, но и поставили вопрос о необходимости использования единообразной терминологии и построения общей концепции механизма реализации права на обращение в суд в рамках цивилистического процесса.
Для формулирования общих подходов к построению теоретической модели механизма судебной защиты в России последовательно рассмотрим вопросы понимания «права на суд» Европейским Судом по правам человека, сущность принципа, определяемого в ст. 46 Конституции РФ, основные процессуальные категории.
Смысл ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, говорящей о «праве на суд», следует рассматривать как определение механизма (возможности) государственной власти защитить и восстановить в случае нарушения прав и свобод человека и гражданина. Защита права «является средством, обеспечивающим осуществление права, но только в пределах, действительно необходимых для его осуществления и в порядке, установленном законом» [5]. При этом не исключается возможность субъекта использовать иные способы защиты — несудебные: административные, общественные и т. п.
Пункт 1 ст. 6 гарантирует каждому гражданину право судебного рассмотрения любого дела, затрагивающего его гражданские права и обязанности. Следовательно, Конвенция о защите прав человека и основных свобод закрепляет «право на суд», одним из аспектов которого является право на рассмотрение гражданского спора в суде [6].
Однако в связи с тем, что именно государство гарантирует защиту прав граждан, установленных законодателем, то в контексте разделения властей данная обязанность может быть реализована именно в судебных органах. В ходе реализации обязанности государства защищать права и свободы человека, вид органа власти, участвующего в процессе, на том или ином этапе может меняться, одни органы могут сменять другие в зависимости от этапа процесса и специфики полномочий. Согласно Конституции РФ госу-
Право
дарственная власть в РФ едина (ст. 5). В случае нарушения или угрозы нарушения права человека или гражданина либо если имеется спор о праве, имеют место также отношения, участником которых является государство как арбитр в лице органов судебной ветви власти либо иных уполномоченных органов. Если механизм защиты права не завершается после вынесения акта, которым разрешается дело, т. е. игнорируется юридическое значение решения суда или иного органа (выступавшего в качестве арбитра), то выразителем публичного интереса становится орган, который имеет полномочия на реализацию принудительной силы государства. Приоритет в данном вопросе должен отдаваться в первую очередь проблеме установления государственных гарантий на реальную защиту, а после — определению вида органа, реализующего полномочия государства по применению принудительной силы. Именно в этом аспекте следует рассматривать «право на суд» ст. 6 Конвенции.
Поэтому отождествление, включение в понятие «права на суд» смысл действия всего механизма государственной защиты прав гражданина не является противоречивым. Более того, Европейский Суд по правам человека «разработал особые методы толкования, позволяющие ему вынести сущность нормы за пределы формы» [7], что позволяет подойти к вопросам формирования единой концепции внутригосударственной защиты прав человека и гражданина в данном аспекте.
Идея внутригосударственной защиты прав субъектов нашла отражение в ст. 46 Конституции Российской Федерации, которая закрепляет «гарантированность» каждому судебной защиты его прав и свобод. Анализ права на судебную защиту в рамках конституционного правоотношения проводился отдельными учеными [8].
Субъектами конституционного правоотношения, содержание которого составляют право на судебную защиту и обязанность оказать ее, являются гражданин и государство. Гражданин в этом правоотношении имеет право на получение судебной защиты, а государство обязано обеспечить реализацию этого права [9].
Таким образом, понимание «права на суд» сводится к пониманию определенного механизма. В этом контексте и следует понимать смысл ст. 46 Конституции РФ, формулировка которой полностью соответствует смыслу Конвенции о защите прав человека и основных свобод и отражает общий подход законодателя, что нашло отражение актах толкования Верховного Суда РФ [10].
Проблема возникает при использовании данных категорий в отраслевом законодательстве, а именно теории гражданского процессуального
права. В науке гражданского процессуального права «право на судебную защиту» не исследовалось комплексно. Большинство исследований сводилось к трем основным направлениям.
Во-первых, «право на судебную защиту» рассматривалось в контексте права на иск [11]. При этом достаточно подробно анализировались понятия «право на иск», «иск», особенности искового производства. Применительно к рассматриваемой категории подобные исследования не касались иных видов производств и, как правило, не касались вопросов исполнения судебных актов.
Второе направление в разработке «права на судебную защиту» характеризовалось анализом проблем обращения в суд (т. е. «досудопроиз-водственной» в собственном смысле слова части деятельности суда). Отдельные работы в рамках данного исследования [12] внесли весомый вклад в развитие данной категории, поскольку анализировали право на суд в соответствии с критериями доступности.
Третья группа исследователей уделяла внимание проблемам права на судопроизводство либо за счет его содержательной характеристики [13], либо за счет расширения его границ и включения стадии исполнения [14].
Единая теоретическая концепция, которая позволила бы объединить международные требования, конституционный смысл, а также рассмотреть все этапы реализации механизма защиты прав (от обращения до исполнения), отсутствует. Попробуем кратко обозначить исходные тезисы, которые следует положить в основу единой концепции механизма защиты прав субъекта в гражданском судопроизводстве, определим основные категории в системе правоотношений.
Традиционно реализация прав субъектов протекает в рамках регулятивного правоотношения. Таким образом, оно характеризуется позитивной реализацией субъектами, принадлежащих им юридически гарантированных прав и имеет место в материальном праве. В момент нарушения «нормального течения» правоотношения одним из субъектов возникает ситуация нарушения (угрозы нарушения) права. С точки зрения законодательных определений это нарушение обязательства, деликт, правонарушение,проступок и т. д.
Но нам важно теоретическое определение данной категории для перехода к следующему этапу механизма защиты. Так, большинство учёных полагают, что в момент того правонарушения, или, выражаясь терминологией Е. Г. Лукьяновой [15], «правовой аномалии», прекращается правоотношение регулятивное и возникает правоотношение охранительное. Основную разницу этих отношений учёные видят в целеполагании [16]: регулятивное правоотношение прекращает-
Е. С. Кощеева. Генезис «права на судебную защиту » в теории гражданского процесса
ся в момент правонарушения и возникает новое — охранительное, призванное защитить нарушенное право. На наш взгляд, именно в разграничении и разделении правоотношений охранительного и регулятивного как различных по своей природе содержится ошибка. Материальное правоотношение не прекращается между сторонами в момент нарушения одной из них, поскольку основания для прекращения правоотношения нет. Следовательно, факт нарушения «нормального» течения правоотношения нужно рассматривать не как факт, который может прекратить возникшую ранее правовую связь, а как правоизменяю-щий. Данный вывод имеет принципиальное значение для формирования целостной концепции защиты прав.
Таким образом, можно заключить, что факт правонарушения (угрозы нарушения) субъективного права не является основанием возникновения охранительного правоотношения, а лишь преобразует первоначальную правовую связь между субъектами в материальном регулятивном правоотношении в иную.
Применительно к теории права предполагается, что любые правоотношения между субъектами при реализации «позитивных» прав и обязанностей являются регулятивными. Охранительные правоотношения имеют материальную природу и реализуются с целью защиты нарушенных прав.
Регулятивные и охранительные правоотношения не являются различными по природе и не существуют отдельно. Они характеризуют единую правовую связь между субъектами права, которая преобразуется из одной формы в другую на основе смены цели реализации материального правоотношения.
Статья 6 Конвенции о защите прав и свобод человека и гражданина определяет необходимость существования в каждом государстве эффективного механизма защиты прав субъектов. Статья 46 Конституции РФ также предусматривает наличие правовой связи между субъектом-носителем права и государством как гарантом осуществления этого права. Таким образом, утверждается параллельное существование отношения единого между лицом, обладающим субъективным правом в конкретном правоотношении, и государством, определяющим и гарантирующим существование этого права. Их специфика определяется тем, что в момент их возникновения они не определены конкретным содержанием, а носят общий характер. Конкретное содержание это отношение получает в момент обращения конкретного субъекта к государству как гаранту принадлежащего ему субъективного права за защитой, при условии перехода материального правоотношения, в котором он осуществляет свои права, в форму охранительного.
Примечания
1. Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. (ратифицирована Федеральным законом № 54-ФЗ от 30.03.1998 г.).
2. Конституция Российской Федерации.
3. См., в частности: Осокина Г. А. Право на защиту в исковом производстве (право на иск). Томск: Изд-во Том. ун-та, 1990.
4. Федеральный закон от 30.04.2010 № 69-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием федерального закона "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок"» (принят ГД ФС РФ 21.04.2010) // Собрание законодательства РФ. 2010. № 18. Ст. 2145.
5. Арапов Н. Т. Проблемы теории и практики правосудия по гражданским делам. М., 1984. С. 63.
6. Микеле де Сальвиа. Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящиеся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002 год// URL: http:// www.rrpoi.narod.ru/echr/echr.htm
7. Микеле де Сальвиа. Прецеденты Европейского Суда по права человека. Руководящие принципы судебной практики, относящиеся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002 год. СПб., 2004. С. 12 (п. 75 Преамбулы).
8. См., в частности: Белявская О. Я. Конституционное право человека и гражданина на судебную защиту: понятие, проблемы реализации: дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2004.
9. Гукасян Р. Е. Реализация конституционного права на судебную защиту // Процессуальные средства реализации конституционного права на судебную и арбитражную защиту. Калинин, 1982. С. 3.
10. См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации». Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
11. См.: Осокина Г. А. Право на защиту в исковом судопроизводстве (право на иск). Томск: Изд-во Том. ун-та, 1990.
12. Приходько И. А. Доступность правосудия в арбитражном и гражданском процессе: основные проблемы: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2005.
13. Афанасьев С. Ф. Право на справедливое судебное разбирательство: теоретико-практическое исследование влияния Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод на гражданское судопроизводство: автореф. дис. . д-ра юрид. наук. Саратов, 2010.
14. Власов А. А., Максуров А. А. Гражданское исполнительное право: учеб. / под ред. А. А. Власова. М.: Изд-во «Экзамен», 2004.
15. См.: Аукьянова Е. Г. Теория процессуального права. М.: Изд-во НОРМА, 2003.
16. См, в частности: Бутнев В. В. Несколько замечаний к дискуссии о теории охранительных правоотношений // Вопросы теории охранительных правоотношений. Ярославль, 1991. С. 7-10.
